Ветер на озере

Вечером жаркого летнего дня мы с сестрой сидели на берегу Малаховского озера и любовались игрой солнца в воде. Золотые змейки прыгали и резвились, всё озеро переливалось, и от непрерывного движения воды кружилась голова. На берег то и дело набегали крошечные волны и ласкали песок. Для нашего небольшого озера такое волнение было равносильно шторму в море.

Стараясь найти причину этого необычного явления, мы посмотрели на верхушки деревьев и замерли в восторге – полнейшее безветрие. На фоне неба вырисовывался каждый листик старых тополей, уходящей вдаль аллеи, берёзок, окаймляющих озеро, ясеня. И всё это было абсолютно неподвижно, устойчиво, как на хороших декорациях.

Мы долго смотрели вверх, надеясь, что качнётся хотя бы один листик, и это вернёт ощущение реальности. Но даже мелкая листва акаций и наклонившихся к воде ив оставалась неподвижной. Поняв, наконец, что ничего не изменится, мы снова обратились к озеру. И вдруг само собой пришло объяснение и движению поверхности озера, и спокойствию листвы.

Просто, в такой тёплый день, когда вода к вечеру наполнена солнцем, ветер, бросив обычные свои дела, решил выкупаться. Ему не страшно утонуть, и он наслаждается купанием куда больше, чем мы. Он опустился под воду и там, в тёплых  слоях, кувыркается и бороздит озеро по всем направлениям в полное своё удовольствие и на радость солнечным бликам, которые играют и катаются на волнах, поднимаемых ветром.

На следующий день, вдоволь накупавшись, ветер, полный молодых свежих сил, исполнял симфонию радости на инструменте, которому у людей нет названия, потому что владеет им один только он.

Этот необъятный инструмент состоит из рощ, полей, строений, облаков – всего, что есть на земле и в небе. Любая травинка, дерево, лист, речная волна, каждый столб, труба, дом. кирпич дома – всё это заменяет клавиши и регистры, и имеет свою высоту и неповторимую окраску звучания под напором ветра. Даже люди, животные, птицы звучат у него, как струны, вливаясь в общую музыку.

Сам ветер стремительно летает по своим владениям, везде успевая вовремя. Он играет то на одной группе деревьев, то на другой, то только травкой. На секунду затихнет – и обрушится там, где его не ждёшь, потом залетит на облака, а, окончив пассажи там, начнёт с шёпота кончиков листков на кустике и разрастётся в кульминацию на верхушках  всех деревьев. И в  этом идеальнейшем ансамбле  с солнцем, которое, повинуясь ветру, играет всевозможными тенями, бликами, изумрудом листвы, серебром тополя, малахитом хвои,     чувствуется высшая гармония.

И жалеешь, что нет достойного зрителя, способного целиком охватить эту светомузыку природы, и радуешься, что можешь постичь хоть ничтожную её часть.


Осень 1976.