Брат

      Мой брат был душевно больным. Болел долго. Десятки лет. Разум покинул его бедную голову очень и очень давно. Никто из близких не знает как это с ним случилось. Отбывал срок  где-то в тамбовских лесах, хотя я особо и не уверен, есть ли леса возле Этого нелюбимого нами города. После окончания установленного срока брат вернулся домой другим человеком. Очень удивляюсь, что он сумел найти дорогу в наш дом. С родными он больше не общался, сочинил для себя известный только ему мир. Себя он считал  министром, по-моему, даже президентом. Вставал  рано, выходил во двор, и во весь свой довольно музыкальный голос пел песни из индийских фильмов. Очень часто в перерывах между песнями он скороговоркой повторял, что одного надо расстрелять, другого закапать. Кого  имел в виду  не знаю, но догадаться , я думаю, не сложно. Меня он не узнавал и называл почему-то Отто Гротоваль. Как называл других не помню. Может и никак. Скорее всего никак.
Курил брат одну сигарету за другой, любил сытно поесть. Причем соль или сахар потеряли для него всякий вкус. Мог есть то, чего другие бы и не стали.

         Почему вспомнил о нем через 20 с лишним лет и еще вам решил рассказать? Когда мне исполнилось 18 лет меня призвали в армию. Мама осталась с ним одна. Боялась , конечно. Ее братья в количестве двух человек сообразили как ей помочь избавиться от ночных страхов. Они хитростью заманили убогого в машину и повезли в интернат для умалишенных. Пока ехали по городу брат не выказывал никаких признаков беспокойства, но когда ландшафт изменился и местность стало совсем уж незнакомой больной всполошился, пытался выпрыгнуть из движущегося по дороге автомобиля. Так что моим родственникам пришлось кулаками призывать его к порядку. Вспоминать об этом выше моих сил и мое сердце обливается самой черной кровью при одном представлении о том, что происходило в том автомобиле.

       Мой любимый брат пробыл в стенах того ужасного учреждения около двух лет, то есть все то время, пока я охранял какой-то совсем не нужный мне подземный завод вдали от всех и всего. Не скажу, что каждый день я думал о брате. Нет. Было тяжело, очень тяжело служить среди незнакомых людей, гнетущих разум черных лесов. Зимой жутко холодно стоять на посту. Летом легче, но эти частые учения в перерывах между караульной службой доводили до полного истощения. К тому же- чувство голода. Постоянно преследующее и не покидающее меня чувство голода. Это все трудно было мне переносить. Казалось, весь этот кашмар навсегда, и я так и умру на этом проклятом втором или четвертом посту. Не часто, но вспоминал о брате. Мне было горько о нем думать, но моя солдатская судьба казалась мне не менее горькой чем его. Как я ошибался!

    Через год за примерное стояние на посту мне дали отпуск, и я на всех парах  помчался домой. Я страшно соскучился по друзьям, подругам. И все десять положенных мне дней провел в их компании. Лишь раз я вырвался в интернат к брату. С тех пор при слове Интернат Я представляю Ад именно в том виде в каком он и должен быть. А слово дежурный врач звучит как имя  самого главного демона, что бросает в топку ,дрова над которой варятся самые страшные грешники.  Брат умолял меня забрать его из этого самого жуткого на земле места. Но что я мог сделать? В наше время в этих домах навели определенный порядок. В них чисто и покойно. Но в те далекие восьмидесятые годы они больше напоминали руины после бомбовой атаки где-нибудь подо Ржевом.

        Через несколько дней поезд в сторону Киева вез меня обратно в часть, где мне предстояло еще целый год простоять на посту в холод и зной, наматывать километры в дождь и снег, драться с чеченцами и сибиряками. Когда по ночам стоял на посту и вспоминал о бедном моем брате, я ревел как младенец, но хорошо, что быстро забывал обо всем, что связано с ним. Иначе не знаю где бы я был сейчас.

         Вернувшись со службы, я тут же выписал брата из интерната. После этого  он прожил еще почти семь хороших для него лет. Внимания я ему особо не уделял,- жизнь завертела меня и закружила. Думаю, он особенно от этого не страдал. Хотя ему и не нравилось, что я без конца приводил в дом  друзей и подруг, тем более если они оставались на ночь. В одну из таких ночей он и умер. Тихо умер. Я опять ревел.Ревел как младенец.

        Летом хоронили моего друга. Там получилось , что дожидаться Страшного суда он будет недалеко от могилы моего брата. Я давно не был на кладбище. Памятник чуть накренился, ограда заржавела, 20 лет некрашена. Очень хорошо , что этой осенью мой родственник успел за месяц до своей трагической гибели поменять ограду на бетон и плитку. Он остался мне должен с незапамятных времен крупную сумму денег, но после того, как он без всякой моей просьбы привел в порядок могилу самого несчастного на этой земле человека, этот долг я ему простил. В душе простил. И вы простите. Простите всех.