За грибами

- Тань, надо бы за грибами съездить, погода, вроде подходящая, дачный сезон заканчивается, да и, вообще, надо!
- Ой, Ленок, кошмар какой!
- А что делать? Разве можно ни разу не съездить? А, вообще, я представляю себе два варианта этого дела.

Вариант первый:

Очень рано, ещё темно. Накануне начали собираться, чтобы пораньше лечь спать, в семь часов. А легли, естественно, в двенадцать. К тому же, в час я ещё Андрюшке подгузник меняла.

Значит, четыре часа утра, состояние такое… ну, ещё то, так как накануне мы тоже рано встали, а днём не отдыхали, а позавчера очень рано встали и очень поздно легли, а днём тоже не ложились. Ну, так вот, глаза открываться не хотят, в них песок, веки опухли, а голова очень большая, горячая и тяжёлая, потому что большая. И в ней одна-единственная мысль – как бы не встать, а ещё бы часок поспать, только бы не вставать… .

Но я – человек долга – надо ехать и всё! И как всегда, встаёшь только потому, что думаешь о том, как ляжешь спать после того, как сделаешь какое-нибудь необходимое дело – в данном случае, после поездки за грибами. Пытаюсь пройти на цыпочках, но из-за отсутствия координации натыкаюсь на стул, шарахаюсь, натыкаюсь на дверь и вваливаюсь в твою комнату.

У  тебя открыто окно и холодно, и ты, естественно, поворачиваешься на другой бок и не собираешься просыпаться. Это придаёт мне силы, и я сама просыпаюсь, стягиваю с тебя одеяло и проделываю другие необходимые манипуляции. После очередной угрозы облить тебя холодной водой, ты, наконец, выползаешь, и мы обречённо одеваемся, берём заранее приготовленные сумки, авоськи, тихо выходим в темноту и мокроту. Замочив ноги и намокнув в росе, вытаскиваем из зарослей  малины, велосипеды,  заранее спрятанные там для того, чтобы утром не шуметь сарайным замком. К счастью, шины, которые папа когда-то накачал,  за ночь не спустили, и ехать можно.

Тихо, оглядываясь на веранду (не проснулся ли кто, чтобы помешать нам осуществить задуманное) и морщась от холодных капель на тёплых со сна щеках, наконец, выходим, закрываем за собой калитку. Всё! Облегчённо садимся и едем. И только тут ты вспоминаешь, что мы не оставили записку. С кошкой на сердце, продолжаем тяжёлыми ногами дальше крутить педали , сворачиваем и едем по Моновскому проезду в гору, ругаясь про себя и прилагая огромные усилия, чтобы велосипед двигался вперёд. Переезжаем шоссе, едем дальше по улице, около жёлтой трубы поворачиваем в проулок. Взбираемся по железнодорожной насыпи, и сердце на секунду замирает, поскольку мы себе представляем, что надо по этим высоким шпалам тащить наши дорожные велосипеды, такие, блин, тяжёлые, через четверо путей. Они ещё будут за рельсы цепляться педалями, и к тому же, обобьют и замажут, а то и поцарапают ноги. Но берёшь себя в руки и велосипед туда же, и переносишь его мужественно и благополучно на ту сторону железнодорожной насыпи.

Съезжаешь с насыпи и попадаешь точно в узкую улицу на гравий, а не в забор. Едешь по бесконечной улице по гравию и постепенно понимаешь, отчего так неуютно – пустой желудок (второпях забыли о еде, или, может, выпили, по полчашки кефира и по корочке хлеба съели – не имеет значения). Внутри, в общем, мерзко, и отдаёт эта мерзость в голову. Делюсь этим ощущением с тобой, ты же говоришь, что у тебя, при этом ещё что-то дёргается в кишках и болит голова. Мне досадно, что ты меня перещеголяла, и у меня начинает болеть в области аппендицита и мышцы рук.

Впереди видны редкие деревья и квартала через два начинается роща. Едем по роще, обгоняя хмурых грибников с корзинами и сапогами в корзинах. Роща кончается, мы переезжаем скоростное шоссе, едем мимо автобусной остановки и выезжаем к «Овражкам».  Теперь уже скоро. Переходим через переезд, спускаемся куда-то в овраг, мимо пустых бочек к складу строительных материалов. Выбираемся со склада, таща велосипеды через какие-то кочки. Едем по полю узкой тропкой между сорняками, гадаем, что здесь растёт и решаем, что разнотравье.

Перед нами глубокая канава с водой на дне и двумя дощечками в воде. Из воды торчит рама велосипеда. Заминка. Всё-таки, прыгаем, перетаскиваем велосипеды, и вот мы почти в лесу. Рассвело. Комары… З-з-з-з… Тьфу! Хлоп! Да-а! Они живут, вроде, только один день, они голодные, их много, а еды мало, им надо успеть взять от жизни всё – ведь такая редкая удача! И как вопьётся, то уж  ничего не видит и не слышит. Где «Гвоздика»? А, вот она! Вот это, действительно, достижение, что не забыли! Быстро мажемся – теперь только избранные решаются кусать – правда, их тоже хватает, кусают через одежду, через волосы и за ухом. З-з-ззз!

А где грибы? Где? Ура! Поганочка! Значит, они есть! А вот сыроежечка! Старенькая, бедная, трухлявенькая. Ладно, пусть лежит. Ой, кто-то идёт, скорей в кусты, велосипеды прячь! Ложись! Так, уф…. Прошли. Ягодка!  Смотри, ягодка! На тебе половинку – ничего, что раздавлена, я нечаянно.  Пройдём немного вглубь, в сторону от дорожки, только не дальше ста метров, о то заблудимся. Ой,  грибы!...  выброшенные около недели назад. Пошли, поищем ещё, только посматривай на велосипеды, не потерять бы из виду, ведь потом можем не найти.

Ну вот, наконец! Там, под завалом сухих ёлок то ли свинушки, то ли волнушки – три сразу! И ещё вон – одна. Полезли. Исцарапались. Достали – довольны. А вот и сыроежка. Серенькая, листик прилип. В общем, ясно. Поехали домой.

Опушка. Канава. Поле. Склад. Переезд. Остановка автобуса. Роща, бесконечная улица… У тебя, конечно, сил, как всегда, больше, всё вперёд несёшься, не видишь,  что ли, что на меня дистрофия напала, сейчас с велика свалюсь. Ну, подожди! Уф, уф, фф….

Насыпь, рельсы-поезда. Ну вот! Всё вперёд рвалась, а теперь велосипед не можешь перенести! Ну ладно, подожди здесь, я и твой перенесу. Вот – смотри, учись! Переулок, поворот, труба, улица, шоссе-переход через него.  Моновский под горку, поворот – и дома. При входе будит маму, получаем то, что заслужили и, замочив грибки, чтобы  забыть о них и через неделю выбросить, благополучно пробалтываемся весь день, не в силах что-либо делать, и следующие дни тоже… Это первый вариант.

Начало второго варианта развития событий, вплоть до приезда в лес, то же, что и первого, только, с небольшим изменением – а именно, мы не забыли оставить в кухне на столе записку о нашем дурацком поступке. А забыли, потому что всё упомнить нельзя, «Гвоздику» от комаров и сумки для грибов. И ещё, проезжая через рощу, мы находим два груздя.

А в лесу – вот восторг – грибы! Много. Бывает. Сумок нет…. К счастью, на багажнике велосипеда случайно оказалась сеточка, правда, дырявая. Но не беда, дырку мы завяжем поясом. А ещё у нас есть два плаща и две кофты – свяжем рукава – вот и сумки. Не в первый раз.

Откуда столько  грибов? Уже из нашей тары высыпаются. А, у нас в плащах ведь есть ещё карманы… А вокруг – «Зз-зз-зз!». Хлоп, хлоп, хлоп! Бах!!! Ух, аж голова загудела, как котёл. Ну, поехали назад, только вокруг не смотри, ннеччего! Всё равно класть уже некуда, на дорогу смотри! Лучше, плащ крепче держи, а то – видишь? Подожди, ведь твой же гриб подбираю, своими рискую!

Дальше см. вариант первый, а по приезде домой уже никто не спит, и прочли нашу записку. Но уже всё, что хотели сказать по этому поводу нам,  сказали друг другу и устали. С камнем не сердце мы радостно показываем трофеи, и мама с кислой улыбкой и с хилыми упрёками принимает их.

А дальше все неотложные дела брошены, Андрюшенька где-то заперт и забыт (если что, прабабушка его позаботится), а мы, что-то впопыхах заглотав, сидим. Сидим  мы на пороге, вкруг стоят кастрюли с водой, у нас в руках ножи. И солнце постепенно переходит с востока на запад, а руки делаются всё более чёрными, липкими и изрезанными.

Мы сидим  до глубокой ночи, пока не станет влажно и темно, так темно, что ножа от гриба, а гриба от пальца не отличишь. Есть некогда, даже  руки для еды  некогда помыть. Мы ковыряем грибы. Полное сосредоточение, граничащее с отупением. Сомнения, сомнения…. Хороший гриб, только вот один ход червячка, его надо поймать, червячка, а то ведь не смогу есть грибы, и ты не сможешь, если его в жареных или солёных грибах увидим. Ведь мы не просто грибы едим, мы прежде, чем съесть грибок, так в него вглядываемся - зрение у нас отличнейшее... А тут, в шляпке, много яичек, это ещё ничего, но вот из нескольких уже выползли крошки. Как их найти? А вот крепкая ножка, но есть ходы. Ходы вырезала, одна корочка с миллиметр толщиной осталась. Выбросить или не выбросить? А вот гриб вроде ничего, да чувствую, что-то  не то. А этот, вообще, весь насквозь… А это непонятно, мама, посмотри, пожалуйста. Бабушка, принеси, пожалуйста, ещё кастрюлю с водой. А  у тебя нож лучше! Ой, фу, смотри – ой! Ну и гадость, ты когда-нибудь видела такое? Осторожно вдруг оно прыгает? Туда его, туда, к соседям через забор, там всё равно сорняки разрослись, ему там хорошо будет! И напрасно не верите, что мы все грибы действительно в лесу собрали, а не на рынке частично купили…

А чем дальше, тем грибы червивее – ведь черви весь день тоже не зевают, работают. И всё больше грибных обломков. Сомнений тоже больше. Обрезки сюда клади, под кустик, вдруг какие-нибудь грибочки вырастут, наконец. Во рту какое-то странное ощущение усталости. Мама, это что за гриб? Попробуй, вроде, не горький.

Но уже темно, сыро. Простудимся,  пошли домой, вылей эту воду на двор. Дверь в кухню открыта, туда идёт холод и летят комары, а оттуда падает свет в темноту. Андрюшенька, здравствуй, маленький, а я и забыла, что ты есть на этом свете.

Мама жарит грибы со сметаной, есть их будем, может, завтра, сегодня не в силах, только бы лечь. Уснуть не можешь, ворочаешься, перед глазами - грибы, нож, черви, грибы….  Мышцы болят, затылок затекает и кажется, что скоро будет насморк и ангина. И всё тело чешется, и укусы величиной с яблоко распухли.


- Знаешь, я думаю, что не надо ехать, у меня полное впечатление, что мы съездили.

- У меня тоже!


Осень 1976.