Гены. Глава 13

В Петергофе она появилась уже под вечер следующего дня. В доме уютно горел камин, и тепло разливалось по всему телу. Вместе с горечью. Что же это было? Кому она так мешает? Ответа она не могла дать.

Поговорив с папой, но, не упоминая про свои опасения, она спросила, кто еще может видеть всю картину полностью. Он сказал, что Белогоров и Политковский об этом знают, они были на приеме, устроенном соучредителями и спонсорами больницы на Московском проспекте. Посмотрев на дочь, отец спросил:
- Тебя что-то тревожит? - она кивнула. - Знаешь что. Я должен отвезти Ивану кое-какие бумаги. Поедем со мной, чтобы мне одному на машине вечером, да еще и на дачу... - Отец знал слабую сторону дочери, она очень опасалась за него после аварии на трассе, поэтому она не могла не согласиться. Но заявила, что подождет его в  машине.

Отец скрылся за калиткой имения Белогорова, а Карина осталась в машине снаружи. Она засунула наушники в уши и стала ждать отца, надеясь, что он не задержится.
Заняв слух музыкой, Карина принялась рассматривать местность с бОльшим вниманием, которое обостряется, стоит только отключить один из основных сенсоров человека. Несколько заборов вокруг уныло смотрели кирпичными кладками и деревянными дощечками. На одном из заборов, как и у нынешнего пристанища ее родителей, по периметру угадывались камеры. У дальнего дома стояла полностью затонированная машина. В проулке, который упирался в ограждение дачи Ивана Андреевича, прямо напротив ворот стоял еще один автомобиль. Карине показалось это подозрительным, ведь хозяева этих домов обычно загоняют транспорт во двор. Значит, это не собственные машины. Она присмотрелась, записала номера в телефон. Потом пригляделась. Камеры на заборе не вызывали подозрений, но одна была направлена в сторону дома Белогорова. Карина попыталась понять логику, по которой это могло случиться, но никаких объектов на пути камеры не было, как не наблюдалось и ветки, которая нечаянно могла сбить камеру, повернув случайным образом.

Из ворот вышел отец в сопровождении Ивана Андреевича. Карина улыбнулась и вытащила наушники из ушей. Белогоров открыл дверь, подал руку.
- Карина Игоревна, добрый вечер. Почему не составили нам компанию? - Он помог выбраться из машины.
- Добрый вечер. Не хотела стеснять вас, у отца дело, а я просто так...
- Телохранитель. - Уточнил отец.
- Можно и так сказать. - Она была такая домашняя, уютная, что не хотелось ее отпускать. Но ведь она не останется, Иван это понимал. Она обещала не подходить к нему. А его как магнитом к ней тянуло.
- Игорь Николаевич, прошу, если что-то понадобится, не стесняйтесь, в любое время я вас жду. И вас, Карина Игоревна, только прошу вас, следующий раз не надо сторожить машину, заходите внутрь.
- Спасибо.
- Вы тоже, Иван, в любое время, дорогу вы знаете. - Отец пожал руку Белогорову, и пока усаживался в машину, Иван поцеловал руку Карины.
- Иван Андреевич, я тут изучала архитектуру вашего поселка, чей это такой красивый дом с камерами, как у моего папочки? Не оборачивайтесь. - Тихо добавила она, взглядом указав направление.
- Я даже не знаю. - Белогоров чуть сдвинул брови. Карина всегда задавала многозначительные вопросы. Он всегда знал, что каждый человек в компании, кто ее слышит, понимает ее по-своему. И тут она сказала отцу одно, а Иван должен был услышать другое.
- Жаль, очень... необычно.
- Я понял. Построю свою баню в этом же стиле, раз вам понравилось.
- Снова верхолазничаете, Иван Андреевич? - проговорила Карина, серьезно глядя на Ивана.
- Да нет, я просто люблю работать, когда мне говорят что делать, так думать не надо. - Он как бы невзначай повернул голову в сторону соседнего здания. - Я подумаю об этом, Карина Игоревна, спасибо за идею.

Карина забралась в машину, отец отъехал, и когда Белогоров, проводив стоп-сигналы автомобиля гостей, зашел в ворота, из-за поворота показались фары автомобиля. Карина была уверена, того самого, что стоял в проулке. Она следила в правое боковое зеркало. 
- Карина, ты чего накинулась на человека: свалились на голову, оторвали от дела, а еще и указываем, что ему делать в его же доме... - проговорил Игорь Светлов.
- Папа, он снова сорвется, он еще не окреп...
- Успокойся, он взрослый человек...
- Этот взрослый человек свалился оттуда, а ты его, между прочим, лечил потом.
- Это моя работа.
- А моя работа - не дать ему упасть.
Пока Карина говорила, смотрела в зеркало. Машина какое-то время ехала следом, но потом свернула на какую-то дорогу и отстала. Девушка решила, что преследователи вернулись на свой пост наблюдения. Или ей уже везде мерещатся заговоры, или так оно и есть. Ей было очень неспокойно.

Прошел почти месяц. Документы были готовы, и Карина наслаждалась отдыхом у родителей в доме с бассейном. Она любила плавать, потом пойти погреться в душе и спокойно полежать у камина на полу. Она перечитала всю новую литературу отца, потом принялась за мамину, ведь по опыту она знала, что читать в командировке ей будет некогда. Несколько раз приезжали девочки, но в основном по одной, в отличие от Карины, они все работали.

Перед отъездом нужно было собраться, но вещей особо она не набирала, поэтому домой в свою квартиру она отправлялась просто потому что соскучилась. Девушка решила сходить, наконец, в салон, а потом можно и куда-нибудь в кафе. Но она не успела уйти, как раздался звонок. Приехал человек с документами из Красного Креста. Она удивилась, насколько вовремя.

Следом за посыльным явились Наташа с Ксюшей и Нестеров с Лерой. Вот так бывает неожиданно - сто лет общаешься, ищешь где-то, а нужный человек всю жизнь был рядом. Карина смеялась и жаловалась, что друзей нечем кормить, но девочки заявили,  что приехали не есть, а забрать ее, все пойдут в ресторан, только Карине придется переодеться. Они выгнали Нестерова, убрали Карине волосы наверх, она оделась, а девочки отметили, насколько она изменилась, и не только внешне.

В ресторане они заказали большой стол на всю компанию и взялись за меню. В сумочке зазвонил телефон, это был Каренский, который деликатно интересовался, где ее можно найти. Она назвала адрес, попросила официанта проводить Алексея к ним, когда он подъедет.


Иван шел по залу, высматривая ее, а сам понимал, что пропустил тот момент, когда начал сомневаться в себе, ведь раньше он точно знал, что девушка, которая ему нравится, непременно ответит тем же. А здесь... На его стороне опыт, степенность, взвешенность решений, присущая уже, наверное, не молодым людям, а на ее стороне — пылкость, задор и молодой энтузиазм. Но она нужна была ему как глоток этой свежести, как стимул, как мечта, которая бежит чуть впереди и словно говорит: “догоняй”. Быть может, не зря она дала ему понять, что хоть она и не с ним, но все равно где-то рядом, и ей не все равно. Может, зря он сделал вид, что смирился с тем, что она уедет, ведь он лучше сможет ее защитить, когда она рядом. Если она будет с ним рядом. Интересно стало, а эта мечта остановится подождать его?

Через декоративную загородку он рассмотрел ее голову с красиво уложенными русыми волосами, длинную шею, красивые приоткрытые плечи. Когда они подошли к столу, Карина, повернувшись, от неожиданности испуганно вскинула взгляд вверх, на него и улыбнулась сквозь проступивший румянец.
- Здравствуй, виновница торжества! Я тут не один, вы не против? - поцеловал ей руку Каренский.
- Да вы что! Конечно, наоборот, мы тут как раз собрались отметить важное событие... - голосил Нестеров, представляя свою будущую жену Леру Каренскому и Белогорову. Пока Каренский приветствовал всех, Белогоров подошел к Карине и тихо, только ей сказал:
- Извините за вторжение.
- Признаться, я ждала вас. Здесь все свои, и вас не хватало. С Каренским, конечно. - Ждала, значит. Ему понравилась эта игра слов. С ней всегда интересно состязаться.
- Ну да, мне же нужно было вам отдать ноутбук, - Карина посмотрела ему в глаза и отняла руку.
- Я про него уже забыла, - сказала она, опустив глаза. 
- Карина, это в твою честь такое застолье?
- Да, Леша, мы тут хороним мою карьеру, так что — присоединяйтесь!
- Карина, какая-то ты слишком веселая для такого повода! Пользуясь случаем, приглашаю тебя к нам в больницу на Ваську! Я этого, признаться, долго ждал! И чтобы не хоронить, мы ее продлим...
- Вот хитрец! Да мы не допустим, чтобы ее переманили конкуренты!
- Петя, поздно, я на неделе уезжаю, и теперь буду числиться свободным хирургом при Красном Кресте.
- Карина, вы когда отправляетесь? - Девочки слышать не могли ничего об этих командировках.
- Через пару дней. Весну и лето в горах я видела, теперь — осень и зима.
- Карина, расскажи как там? - Каренский ударился в ностальгию.
- Что изменилось? Люди. А так там я думаю все также красиво — цветной лес, поднимающийся по склонам волнами зеленого, светло зеленого, иссиня черного, а если смотреть вниз сверху — внизу голубым туманом прикрыт аул, издалека напоминающий каплю росы, отражающей какие-то маленькие домики. Больница стоит на склоне, и чтобы спуститься туда, к людям, нужно долго ехать серпантином. Только девушкам рекомендуется замаскироваться.
- Замаскироваться? – удивились подруги.
- Да, нашим девушкам приходилось, хотя кроме меня, по-моему, из больницы и гостиницы никто не высовывался.
- Каринка, а как ты маскировалась?
- Я надевала паранджу или никаб. Приходилось красить черным ресницы, брови, если бы были еще цветные контактные линзы — в этот раз обязательно захвачу коричневые.
- А что! Я бы хотел посмотреть на Карину в парандже, — хохотали Каренский с Нестеровым.
- Ну и что бы вы там увидели, интересно? - засмеялась Карина. - А вот никаб или чадра, но она мне не идет — у меня кожа светлая, все сразу понятно.
- И глаза зеленые выдают... - добавил тихо Белогоров. Карина услышала и посмотрела на него. Он сидел рядом и тоже смотрел на нее.
- Страшно было?
- Я научилась справляться с этим. Иногда счет на секунды, но было, что мешали нам.
- Когда оперировала?
- Нет, ассистировала, да и пациент только засыпал под наркозом. Это было извините в гинекологии. Видно, муж и отец с братьями посчитали, что мы хотим их лишить жены и ребенка, приставили врачу и мне к виску пушки.
- Ой, Карина, ты, наверное, испугалась? - пискнула Наташа.
- Конечно, испугалась! У нас есть поставщик в соседнем селении — мы закупаем воду и провизию у него, так он научил меня, как остудить пыл таких героев: трясущимися руками достала из кармана поддельную гранату, выдернула чеку и вставила гранату в руку жены этого джигита, или как там их.
- Ах!
- Конечно, еще секунда и граната бы упала, наркоз почти уже подействовал, и вот тогда мне бы точно крышка пришла. Но в тот момент они быстро удалились вместе с оружием. Как только закрылась дверь, граната выпала из руки пациентки, а врач упал в обморок. Он не знал, что она ненастоящая. С той операции я там осталась одна.
- Карина, а как там мирное население? Они не боятся?
- Боятся, наверное, но куда им деваться.
- Карина, а ты не боишься опять туда возвращаться?
- Нет, мы там под охраной Красного Креста… Кстати, у меня там был хвост, когда бы я ни выходила на крыльцо, через минуту он являлся. У него словно датчик был, - засмеялась Карина. Остальным было не смешно, а Белогоров спрятал напряженный взгляд.
- Карина, оставайся...
- Нет, тут я безработная, а там — может быть, чья-то последняя надежда. Так все, давайте не будем о грустном, а то, я смотрю, всех тут расстроила, - она взяла снова меню. Постепенно разговор стал теплеть, и к середине вечера Карина заметила, что Каренский посматривает на Наталью с нескрываемым интересом. Получилось, что они сидели рядом, и он принял на себя обязанность ухаживания за ней. Она боялась, что это будет временно и опять оставит девушку с разбитым сердцем, но мешать не хотела.
- Карина Игоревна, я сейчас достраиваю свою баню. - Белоголов говорил не громко, но их все равно могли услышать. - Вы были правы, стиль того соседнего дома, действительно, удивляет.
- Как вы раньше не обратили на него внимания.
- Иногда свежий взгляд, со стороны, скажем так, может обнаружить то, что не заметно привычному человеку.
- Вы знаете, что с этим делать? - она серьезно посмотрела ему в глаза.
- Я бы хотел, чтобы вас это не коснулось. Но я боюсь…
- Тихо, - она приложила пальцы к его губам. Он их поцеловал, а она отдернула руку, словно обожглась. Она отвернулась и растерянно смотрела на свой бокал.
- Карина Игоревна, давайте выпьем за вашу предстоящую поездку. Это сложное чувство, но мне что-то очень неспокойно...
- Я уже решила.
- Я знаю. Вы вино сегодня пьете? - он взял ее бокал, дождавшись ее согласия. Он налил и поставил бокал, зная, что она не даст снова прикоснуться к ней.
- Иван Андреевич, а вы читали ту папку в нотбуке, которая называется...
- «Сердце»?
- Да, я просто не успела ее переименовать, не думала, что вы будете это читать.
Я сначала подумал, что это кардиология. Но потом увидел, что такая уже есть, поэтому совсем запутался, когда обнаружил там файлы по нейрохирургии.
- Да, там именно эти файлы, хотя я не собиралась их туда класть. В общем, у меня есть по ним вопросы.
- Я понял. Ваши заметки весьма прозрачны, особенно там, где написано «спросить Белогорова» или «узнать у папы», - он засмеялся.
- Извините, вам, наверное, не хочется в выходной заниматься работой...
- У нас, врачей, нет расписания... Вы все правильно сделали, но есть некоторые технологии, позволяющие это делать быстрее и безопаснее. Я могу вам показать...
- Как? Я же не имею права...
- Давайте отлавливать клиентов на улице и как пособие использовать для наших курсов повышения квалификации, - смеялся Белогоров.
- А лучше сразу дать по затылочной части черепа — пациент готов. - Ее глаза играли при неярком освещении, и это нравилось Белогорову.
- Ну, так почему же все-таки «сердце»? - спросил Белогоров, глядя Карине в глаза. «Потому что ты — мое сердце! А ты занимаешься нейрохирургией, но этого ты не узнаешь, вот и все» - сказали ее глаза.
- Я же сказала: не успела переименовать. - Она оторвала от него взгляд.
- Я именно так и понял.
Карина сделала вид, что не знает, что Белоголов читает ее как те ее файлы. Она перевела взгляд на счастливого Каренского.
- Вы видели, Алексей, кажется, нашел себе объект обожания, - засмеялась Карина.
- Да, но боюсь, это не надолго. Он непостоянен.
- Я тоже этого боюсь...
Карина вышла из зала вместе с Наташей, которой понадобился перерыв. Они отправились в дамскую комнату, и Карина посмотрела на сияющую подругу.
- Могу сказать одно: я от него без ума. Где ты его столько времени прятала?
- Наташ, если ты не хочешь, чтобы все было как всегда, не поддавайся ему.

Мужчины курили на улице у входа, Белогоров пинал лестницу, не занятый ничем кроме своих мыслей.
- Она не подпускает к себе.
- Да, она как асфальтовый каток, - Каренский согласно кивнул.
- Да нет, она боится меня.
- Значит любит, - сказал Нестеров.
- Ну не знаю.
- Да что ты знаешь! Как она упала в обморок, когда узнала что ты сорвался с лесов?! Как она ночами сидела у твоей кровати? Как она каждую минуту разговаривая с тобой? Как поехала в Чечню, а сама каждый день звонила и спрашивала о тебе? И как она переживала, когда ты ее оскорбил у себя в реанимации. Как чуть по морде Ваське не заехала, узнав, что у тебя кто-то есть в Чечне? Или как напилась водки восьмого марта после того, как предала тебя ради совершенно чужого человека... И вообще, зачем она к нам пришла в Московскую — думаешь из-за меня?! - Нестеров резко бросил сигарету, посмотрел на него, взял за плечи, встряхнул и сказал: - Она боится тебя. Любит вот и боится, что не справится с тобой. Если она тебе нужна — скажи ей это! Я понимаю, трудно менять все и сразу в таком возрасте... но ты ей нужен! Особенно сейчас. Я бы ее не отпустил. И уж тем более, не женился на другой... - он отпустил Белогорова и пошел в зал, а Иван стоял потрясенный, глядел на Каренского, который забыл, как курить надо.
- Вот она, какая бывает, и не больше, не меньше, а все, полностью...
- Ты о чем?
- О ней, о любви.
- Вот почему «Сердце» - пробормотал Белогоров. – Значит, не отпустил бы?




Продолжение:   http://www.proza.ru/2016/04/01/2276