Ребята нашего двора

…Стоял погожий летний день. Солнце так невыносимо пекло, что вся живность попряталась кто куда от его палящих лучей. Вокруг воцарилась полная тишина, только стая домашних гусей спокойно паслась во дворе на зелёной лужайке перед жилыми постройками. Вдруг невдалеке раздался протяжный свисток тепловоза. Пригородный поезд «Алейская-Барнаул», набирая скорость, под стук колёс начал покидать железнодорожную станцию. Большущий гусак безразлично посмотрел ему вслед, а потом повернул голову в сторону дома. Скрипнула дверь, на пороге показался маленький мальчик в коротеньких шортах и сандалиях, надетых на босую ногу. Женька, а это был он, уверенно зашагал навстречу грозным птицам.
— Жили у бабуси два весёлых гуся, — запел он.

— Га—га—га, — предупреждающе загоготал вожак стаи, выгнув шею вперёд. Это могло означать только одно: «Не подходи близко». Но куда там! Надо обязательно познакомиться с новыми друзьями и попросить их прокатить на себе. Деревянная лошадка была не в счёт. Изрядно поцарапанная, она уныло стояла со сломанным колёсиком в глубине комнаты за кроватью. Женька подошёл поближе и протянул руку, намереваясь взобраться на белоснежную спину, покрытую перьями. Но новый друг думал иначе. Он громко издал боевой клич, замахал крыльями, стремительно побежав на непрошенного гостя. Такого приёма наш герой никак не ожидал, бросившись назад в приоткрытую дверь. Пару раз клюнув Женьку в штаны, гусак победоносно поднял свою голову, гордо посмотрев на мальчика, как бы говоря: «Га—га—га! Вот так-то, в следующий раз будешь знать, как пытаться садиться на меня».

— У, гусь лапчатый! Погоди у меня, — погрозил кулачком Женька, — вот возьму ветку и прогоню всех со двора.
Это было первое приключение нашего знакомого, а впереди читателя ждут несколько незабываемых историй о настоящей ребячьей дружбе из маленького сибирского городка, затерянного на просторах нашей необъятной Родины.
Итак, мы начинаем…


ТАИНСТВЕННОЕ ПРИВИДЕНИЕ

Женька, размахивая руками во все стороны, твёрдым шагом шёл по протоптанной тропинке домой. Слева от него стояла школа, в которой предстояло учиться в этом году. Посмотрев на неё, потом в сторону детского сада, будущий ученик, выпрямив грудь, гордо зашагал вперёд. Неделю назад после прогулки наш герой перелез через ограду, затаившись в кустах. Ему ужасно не хотелось после обеда укладываться спать и повторять стихи про бегемота:

Бегемоту в грязной луже
Никакой курорт не нужен.
Он в грязи купаться может,
Грязь ему смягчает кожу.
Заменяет крем и мазь,
Замечательная грязь!

— Пусть другие в младших группах этим занимаются, а я в этом году иду в первый класс, — думал он, сидя в кустах.
Но воспитательницы считали иначе. Обнаружив пропажу, они бросились на поиски вместе с детьми, которые дружно кричали хором:
— Женя, Женя!

Пришлось вылезать. Дома его отругали, но он пообещал, что больше так не будет делать. Пусть только ему разрешат самостоятельно приходить домой, не дожидаясь родителей. И вот, с сегодняшнего дня, он почувствовал себя более взрослым. Остальным ребятам оставалось только завидовать. Ещё бы!

— Подумаешь, — крикнула ему вдогонку Светка, — я вот разбегусь сейчас и перелечу через забор, как птица.
— Перелети. Что же ты стоишь на месте? Ага, не можешь!
— Сейчас не хочу, завтра. Съем взлётную конфету, как в самолёте, и перелечу.
— Заливай больше!
— Подожди меня во дворе, — окликнул его Игорёк, — я скоро приду.
— Встретимся у Валеркиного дома, — с важностью ответил Женька и, сильнее замахав во все стороны руками, двинулся по тропинке.

Это были его закадычные друзья. Игорь более спокойный, даже чересчур медлительный. С ним интересно играть в солдатиков, рассматривать картинки в книжках или собирать пластмассовый конструктор. С Валеркой же можно носиться по улицам, даже выходить за пределы двора. Вместе они обследовали почти всё. Новую стройку с башенным краном, старую водокачку, дырку в заборе воинской части, где в казармах жили солдаты. Недосягаемым оставался только подвал дома. Он редко запирался на замок, и оттуда веяло таинственной сыростью. Пока смелости им хватило, чтобы только заглянуть внутрь.
— Вчера ребята постарше видели летающее привидение, — шёпотом сообщил Валерка, дождавшись своего друга.

— В белой простыне? — переспросил Женька.
— Ага. Призрак схватил Мишку за руку. Он кое-как сумел вырваться и убежать. Правда, футбольный мяч потерял.
— А привидение?
— Улетело в темноту, размахивая крыльями.
— Может, дойдём до первого поворота? — предложил Женька. — Пока никого нет.
— Пошли, только тихо, — согласился Валерка, — чтобы никого не спугнуть. Вдруг здесь, как в фильме «Неуловимые мстители», мёртвые с косами стоят.
— И гроб на колёсиках, — усмехнулся Женька, — это же кино!
Друзья, затаив дыхание, крадущимися шагами засеменили по тёмному проходу. Открытая дверь осталась позади. Всё было спокойно, только висячая паутина неприятно лезла в открытый рот. Привидение либо спало, либо затаилось где-то поблизости. Вдруг невдалеке кто-то юркнул. Ребята оторопели, встав на одном месте, как вкопанные.
— Это, наверное, крысы, — предположил Женька, — я слышал, что они кидаются на людей. Их даже кот Васька боится.
— Смотри, там глаза в темноте светятся, из-под белой тряпки, — вполголоса произнёс Валерка.

Он протянул руку вперёд. Издалека на ребят смотрела пара искрящихся точек. Им стало не по себе.
— Привидение, — прошептал Женька, — только маленькое. Сейчас палку возьму.
Он схватил лежащий на земле сломанный костыль и постучал им о стену. Белая тряпка подозрительно зашевелилась. К горлу ребят подступил неприятный комок.
— Гляди, движется, — сдавленным голосом произнёс Валерка, — прямо на нас, стучи сильнее.

Женька изо всех сил заколотил костылём по стене. Белый комок остановился, но через секунду продолжил движение. Подвальная дверь неожиданно со зловещим скрипом захлопнулась от подувшего из темноты потока ветра.
— Большое привидение летит. Чур, чур, уйди от меня, — зашептали друзья, подавшись назад к выходу.
В ответ им раздалось:
— Мяу.
— Кошка, — с облегчением произнёс Валерка, остановившись, — кис-кис-кис.
Из темноты вынырнул пушистый комочек, подбежал к ним и стал тереться о ноги.
— Это же Васька, котёнок Игоря, — сказал Женька, — смотри, какой пушистый. Вон как усы торчат.
— Точно. Как он не боится сюда залезать?

Васька, выгнув спину дугой, продолжал тереться о ноги ребят, мурлыкая от удовольствия. Принюхиваясь, он тыкался своим мокрым носом в их ладони. Но, не дождавшись колбасы, фыркнул, исчезнув в темноте коридора.
— Мяу, — донеслось издалека.
— Мяу, мяу, — передразнил Валерка, — выходим, в следующий раз придём сюда с фонариком.
— Надо нитки прихватить, чтобы не потеряться, — добавил Женька, — нам воспитательницы рассказывали про лабиринт. Там один воин в золотом шлеме брал с собой клубок и разматывал его. А потом сражался с чудищем Минотавром, который всех пожирал.

— Прямо всех? И не лопнул?
— Он голодный был. В лабиринте же есть нечего.
Возле выхода из подвала ребят поджидал Игорёк.
— Мне сказали, что вы здесь. Скоро мультфильм «Ну, погоди!» начнётся. Привидение нашли?
— Нет. Только твоего котёнка.
— А где он?
— Убежал.
— А вдруг потеряется или испугается?
— Котята ничего не боятся.

Друзья не стали говорить Игорю, что Васька чуть не испугал их. Они сели на ступеньки и посмотрели по сторонам. Наступал ранний вечер, но солнце ещё довольно сильно припекало. Неожиданно они увидели Генку с ранцем синего цвета с двумя большими сверкающими застёжками. Все детсадовские мечтали о таком и хотели оказаться первыми обладателями настоящего сокровища. Но впереди было ещё целое лето. Поэтому мамы не спешили покупать школьные принадлежности и форму с нашивкой на рукаве.
— Откуда он у тебя, — подозрительно спросил Игорёк, — второклассник дал поносить?
— Это мне родители купили сегодня за то, что я хорошо себя вёл. Завтра за формой пойдём, — ответил Генка, держась за лямки ранца обеими руками.
— А чё ты его сейчас одел? — переспросил Валерка. — В школу только осенью.
— Тренируюсь, чтобы не тяжело было. Ладно, некогда с вами разговаривать, меня дома ждут.

И Генка вприпрыжку побежал к своему подъезду.
— Тренируется он, — передразнил его Валерка, — выпендривается просто. Надо завтра ему шею намылить.
— Пошли к школе, — предложил Женька, — там есть, где полазить.
— А «Ну, погоди!»? — переспросил Игорёк. — Сегодня вторая серия. Надо волка научиться рисовать.
— Успеем.
— Тогда пошли, — согласились ребята.

Школьное здание находилось совсем рядом с домом. Нужно было только пересечь стадион. Возле входа с табличкой «Средняя школа №4» из кирпичей была построена стена. В ней в шахматном порядке проделаны отверстия. Рядом находилась клумба. Там росли всевозможные цветы. Можно было наблюдать, как старшеклассники в дни летних каникул поливают их. Иногда они давали лейку ребятам.
Вдоволь налазившись, друзья забрались на скамейку и стали обсуждать новенький Генкин ранец.
— Он хоть мастак выпендриваться, но молодец. Ранец удобнее портфеля. Его на плечи надел и не надо ничего держать, — доказывал Валерка.
— Да, — соглашался Женька, — портфель нужно за ручку нести. Он, к тому же, по ногам бьёт. Ещё с ним бегать наперегонки неудобно.
— Это для девчонок, — согласился Игорёк.
— Они же не дерутся, — заключил Валерка, — а так раз, раз, — он выбросил сжатые в кулачки руки вперёд, — можно дать сдачи.

— Драться нехорошо, — неожиданно раздался голос со стороны.
Друзья обернулись и увидели, что рядом с ними стоит какая-то тётя. В руке она держала портфель, а на её носу сидели очки.
— А мы не дерёмся, — ответили ребята, — мы про ранец говорим.
— Вы в этом году идёте в школу? — спросила она.
— Да, — хором ответили ребята.
— Тогда давайте знакомиться. Меня зовут Ольга Григорьевна. Я учительница первых классов.
— Ух ты, настоящая учительница! — удивились друзья и тут же добавили: — А мы по складам умеем читать. Нас в детском саду учили. На кубиках.
— Вот и хорошо, — сказала Ольга Григорьевна, — а мы с вами будем проходить «Букварь».

— Я знаю, — вставил Игорёк, — там много букв с разными картинками. А оценки вы будете ставить?
— Буду, в тетрадки.
— Какие?
— Разные, всё зависит от вашего старания и прилежания. Но знайте, двойка — очень плохая отметка. Её так тяжело нести домой в ранце и в портфеле.
— Нет, мы будем получать только пятёрки, — заверили учительницу ребята.
— Вот и хорошо. А теперь бегите домой. Я жду вас первого сентября.
— До свидания, Ольга Григорьевна.
— До свидания.

Друзья спрыгнули со скамейки и помчались в сторону двора.
— Пусть Генка не выпендривается со своим ранцем, — произнёс Валерка, — мы с настоящей учительницей познакомились.
— Посмотрим, как он будет бегать, когда двойку получит, — добавил Женька.
— Здесь тренировки не помогут, — заключил Игорёк.
Через пару минут они разошлись по домам смотреть долгожданный мультфильм. Валерка приготовил карандаш, чтобы лучше научиться изображать волка. Заяц его не интересовал.

 Он обещал подарить рисунок Женьке. У него уже почти получалось, только пимпочка носа выходила не тех размеров. На улице стемнело. Наступило время ложиться спать. Про привидение никто уже не вспоминал. Васька, напившись молока, мурлыкал у Игоря в кровати под одеялом. Каждому из ребят нестерпимо захотелось, чтобы поскорее наступило первое сентября. Надо упросить мам, чтобы они поскорее купили настоящие ранцы с формой. Школа — это не детский сад. Там всё по-взрослому.



ВЕСЁЛАЯ ПЕРЕМЕНКА

Наступил долгожданный день — первое сентября. Женя проснулся рано утром и посмотрел на спинку стула. Там аккуратно висела выглаженная новенькая синяя форма. Рядом стоял ранец, а в нём со вчерашнего вечера лежали долгожданные прописи с букварём. Места хватило даже для цветных карандашей с чернильными ручками.

— Большущий ранец, — произнёс Женька, — надо туда ещё пожарную машинку положить.
Но больше всего ему захотелось встретиться с друзьями из детского сада. Будут ли они учиться все вместе в одном классе? Особенно Игорёк, Валерка и девочка Инна, с которой они иногда играли в беседке. Она даже один раз поцеловала его в щёчку, но тут же убежала. Никто из ребят этого не видел, а то бы задразнили:

Тили-тили тесто,
Жених и невеста.
Тесто упало —
Невеста пропала.

Раздался прерывистый звонок в дверь. Женька открыл её, увидев на пороге Валерку в школьной форме с ранцем за спиной. В руке он держал огромный букет цветов.
— Побежали скорее, а то опоздаем, — выпалил друг, — лучшие парты у окна займут. Генка уже там.
— Я сейчас, одну минуту, — ответил Женька, торопливо собираясь.
— Ты куда? — спросила его мама.
— В школу. За мной Валерка пришёл.
— Ещё рано. Вам к девяти, а сейчас только восемь.
— Мы там подождём, а то мест не хватит.
— Хватит, вначале позавтракайте, а потом идите. Там подождите меня с остальными мамами.

Съев бутерброд с колбасой, друзья выбежали во двор и помчались в школу.
— А Игорёк? — вспомнил Женя. — Давай зайдём к нему.
— Вон он идёт, не торопится, — кивнул в сторону Валерка, — давай быстрее.
Возле школы царила суета. Октябрята-второклассники бегали вокруг скамейки. Ребята постарше, с пионерскими галстуками на шее, горячо обсуждали прошедшие летние каникулы. Они так усердно размахивали руками, что, казалось, вот-вот подерутся. Почти все держали в руках букеты с цветами. Возле школьного входа висел плакат «С новым учебным годом!» и звучала песенка:

Буквы разные писать тонким пёрышком в тетрадь.
Учат в школе, учат в школе, учат в школе.
Вычитать и умножать, малышей не обижать,
Учат в школе, учат в школе, учат в школе…

— Смотри, — прошептал Валерка, указав пальцем в толпу мальчиков и девочек.
Там, с ранцем за плечами, с важным видом стоял Генка. Он посматривал в окна класса, где стояли новенькие парты.
— Место ищет, — прошептал Женька, — у окна.
— Что, всё ещё тренируешься? — спросил Валерка, неожиданно подойдя к нему, но не успел получить ответа.
— Здравствуйте, ребята, — раздался знакомый голос, — подготовились к школе?
— Ольга Григорьевна, здравствуйте, — радостно ответили друзья, вручая ей цветы, — смотрите, какие у нас ранцы, специально для пятёрок. А когда начнётся урок?
— Скоро, — улыбнувшись, ответила учительница, — сейчас прозвенит первый звонок, и я поведу всех вас в школу.
— Посадите нас за лучшие парты? У окна?
— Посажу. Вы стойте здесь, я сейчас приду.

Ольга Григорьевна, покинув ребят, подошла к родителям, чтобы рассказать им о том, как будет проходить первый урок.
— Ну что, Генка, видел? Не удалось лучшее место втихаря занять? Вот так-то.
— Ну и что. Зато у меня водяной пистолет есть.
— Подумаешь, он же не настоящий. Ты его ещё компотом заряди с пулями из вишнёвых косточек, как барон Мюнхгаузен. Потом выстрелишь в оленя.
— Чем надо, тем заряжу. Я вчера в речке купался. Смотрю, на меня крокодил плывёт. Я в него своим пистолетом раз-раз. Он испугался и утонул.
— Заливаешь ты всё! Там бревно просто плавало. В нашей речке крокодилы не водятся, это не Африка с Бармалеем. А вот привидение в подвале дома есть.
— А вы видели?
— Видели, ещё как видели. Оно как закричит «угу-гу-гу!», потом как полетит на нас.
— Даже не испугались?
— Представь себе, нет, палкой его прогнали. Пойдём завтра с нами, посмотрим, какой ты смелый.
— Завтра не могу, уроки буду делать.
— Какие? Их ещё не задали. Скажи, что струсил.
— А вот и нет, ваше привидение…

Ребята не успели договорить, как раздался голос из громкоговорителя:
«Внимание! Становись! Линейка по случаю начала нового учебного года объявляется открытой. Слово предоставляется…».
Все построились по классам, на крыльцо вышел какой-то дядя. Оказывается, это был директор школы. Он всех поздравил с первым сентября, пожелал хорошо учиться и в конце сказал:
— А теперь первый звонок!

Вышел старшеклассник, посадил на плечи девочку с косичками и белыми бантами. Она взяла колокольчик, перевязанный красной ленточкой, в руку и начала звонить «дзинь-дзинь-дзинь...». Ольга Григорьевна вместе с ребятами направилась в школу. Родители, улыбаясь, махали первоклашкам вслед.

Получилось так, что друзья попали в 1 «В». Там же оказались Генка, Серёжка, Олег с Сашкой, другие ребята. Инка с Элькой угодили в другой класс, а Светка осталась. С ней тоже было интересно. Она всегда рассказывала разные истории и не жалела конфет. Главное — все они учились в одной школе. Теперь не нужно укладываться спать после обеда, есть манную кашу, пить противный рыбий жир. Но что больше всего понравилось — это перемены. После урока так хотелось побегать, попрыгать, побороться. Ребята ещё не привыкли целых сорок пять минут сидеть на одном месте. Они постоянно ёрзали, поджидая, когда же прозвенит долгожданный звонок. Вот он раздавался, ученики откидывали крышки парт и стремглав выбегали из класса в коридор. Мальчишки, посчитавшись, затевали в коридоре игру в догонялки:

«Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана,
Буду резать, буду бить,
Все равно тебе водить».

Девчонки доставали скакалки и начинали прыгать через них.
— Что вы нам подножки подставляете, — цыкал на них Серёжка, ловко увиливая от Женьки.
— Это вы со своей беготнёй лезете под скакалку, — отвечала Светка.
— Дуйте отсюда, — вступила в разговор Люда, — а то зацепим вас с Ирой ненарочно.
— Догоняй, — крикнул Серёжка, в очередной раз увернувшись от Женьки.
Поймать его было не так просто. Быстрый, вёрткий, почти неуловимый. Ребятам вскоре надоело гоняться за ним, и они начали бороться друг с другом. Валерке очень нравилось схватить кого-нибудь покрепче, потом сделать подножку. Детсадовская каша с рыбьим жиром пошла ему на пользу.

— Игорёк, ты борись, — советовал он, прижимая друга к парте, — а то тебя обижать все будут.
— Я лучше у окна постою, — отвечал тот, высвобождаясь из крепких объятий.
— Ну вот, ты только книжки про богатырей читаешь. Так никогда Ильёй Муромцем не станешь.

Помериться с Валеркой силой на равных мог только Олег. Но тот, чувствуя своё превосходство, спокойно прогуливался по коридору вместе с Сашкой.
Женька старался побывать везде. Побегать, побороться. Его всегда взъерошенные на голове волосы торчали из стороны в сторону. Перемена отнимала много сил, но энергии у ребят оставалось выше крыши. Наступил день, когда первоклашкам прикололи на грудь красные звёздочки. Они стали октябрятами — помощниками пионеров.

«Октябрята — прилежные ребята, любят школу, уважают старших.
Только тех, кто любит труд, октябрятами зовут.
Октябрята — правдивые и смелые, ловкие и умелые.
Октябрята — дружные ребята, читают и рисуют, играют и поют, весело живут», — наставляла Ольга Григорьевна.
— Сиди тихо, — промолвила Женьке его соседка по парте Светка, — а то не покажу, что у меня лежит в пенале.
— А что там?
— Секрет.
Лучше бы она этого не говорила. Дождавшись, когда голова с косичками склонится над тетрадкой, он потихоньку подвинул пенал к себе и открыл его. Внутри лежала конфета в золотистой обёртке. На ней был нарисован настоящий самолёт.
— Закрой, — вдруг очнулась Светка, — будешь смирно сидеть весь урок — угощу, напополам разделим.
— Внимательнее ребята, — объявила Ольга Григорьевна, — в конце урока сдаём тетради на проверку.

Женька вздохнул, взял шариковую ручку и старательно стал выводить буквы алфавита. Он так увлёкся, что даже высунул язык, низко склонившись над партой. Светка потянула его за воротник костюма.
— Выпрямись, а то страничку лизнёшь, — шепнула она, — грязным языком нельзя конфету есть.
Прозвенел звонок. Уроки закончились, и через пару минут класс опустел. За окнами раздавались весёлые крики ребят. Осталась одна только Ольга Григорьевна. Она села за учительский стол, взяла авторучку. Потом, пододвинув к себе пачку сданных тетрадей, раскрыла первую и стала помечать красными чернилами ошибки.

Летом в местном кинотеатре небольшого сибирского городка, где жили наши друзья, показывали фильмы про индейцев и Фантомаса. Затаив дыхание, мальчишки смотрели, как на экранах разворачиваются нешуточные события:
— Но я не доверяю белым, которые водят компанию с краснокожими, — звучал голос, — сейчас не те времена, чтобы впускать в дом индейца.
— Если этот индеец войдет в ваш дом, он окажет вам честь. Это Виннету, вождь апачей.
— Виннету? Тысяча чертей! Неужели? Пусть покажет свое ружье!
Виннету, не говоря ни слова, снял с плеча свою известную на всём Западе двустволку и поднял её вверх. Действительно, второй такой визитной карточки не было ни у индейца, ни у белого…

 А ловкий, бесстрашный Чингачгук-Большой Змей мчался по прерии вместе со своим неразлучным другом Зверобоем. Это происходило на берегах озера Онтарио. Он ловко вскакивал на коня и, потрясая томагавком, устремлялся в гущу ненавистных гуронов.
— Каждый должен сам сделать свои стрелы, туго натянув лук, — с достоинством произносил вождь своему бледнолицему брату.
— Я убедился, что человек находит врагов гораздо скорее, чем друзей, — отвечал Зверобой, — многие хватаются за томагавки только потому, что ты не разделяешь их мысли.
 Повсюду героев подстерегали опасности, но те с честью и достоинством преодолевали их. Для мальчишек храбрые воины были кумирами, на которых они старались походить.

На следующий день «краснокожие» вышли на тропу войны в окрестностях местной речушки. Правда, их окрас не соответствовал данному цвету кожи, но зато лица были разрисованы под стать свирепому гурону диких прерий Техаса. Воротники рубах резались ножницами под бахрому (не все родители одобряли эти действия), волосы перевязывались лентой. Головы украшались гусино-утиными перьями, которые окрашивались в разные цвета акварельными красками. Натягивались луки, стругались копья, делались томагавки.

— Завтра сражаемся, — объявил Валерка, — соседнее племя вышло на тропу войны. Поэтому каждый должен принести побольше острых стрел.
— Давайте сходим на речку, — предложил Генка, — там «кряки» плавают. Сделаем из перьев себе головные уборы. Кто со мной?
Нашлась пара ребят. Подойдя к воде, они стали кидать кусочки хлеба, подманивая плавающих неподалёку домашних уток. Увидев круги на воде, те стали подплывать, хватая крошки клювами. Генка протянул руку, изловчился и цапнул за торчавшее перо. Утка громко крякнула, клюнула его и, метнувшись в сторону, замахала крыльями.
— У, жадина! — прокричал незадачливый охотник, почесывая ладошку.
— Да ладно, — засмеялись ребята, — смотри, сколько перьев на берегу валяется. На всех хватит.

Действительно, вся трава была покрыта многочисленными пёрышками. Хватило не только каждому воткнуть себе за ухо, но и сделать роскошный головной убор вождю. Для битвы обычно собирались в районе котлованов на окраине городка. Эти места отдалённо напоминали сухие каньоны далёкой Америки. Рядом протекала небольшая речушка Горёвка. Не озеро Онтарио, но в ней можно было искупаться после жаркой битвы, смыв с себя боевой раскрас. Сейчас два племени стояли друг против друга на противоположных сторонах «каньона», готовясь к предстоящему сражению. Гуроны разожгли большой костёр и прикатили откуда-то металлическую бочку. Их вождь давал последние указания, проводя рукой по шее.

— Они что-то задумали, — задумчиво произнёс Игорёк, — по-моему, насчёт скальпов говорят.
— Не похоже, надо разделиться, — предложил Женька, — пусть человек пять незаметно пойдут в обход, а потом внезапно нападут на них с тыла.
— Точно, тогда мы постараемся прорваться к костру, захватив пленных, — добавил Валерка.
От отряда отделилось несколько воинов во главе с Сашкой. Они быстро спустились вниз и двинулись в обход ничего не подозревающему противнику. Но через пару минут вождь враждебного племени показал рукой в их сторону. Он обнаружил нежданных лазутчиков.

— Эх, перья Генкины заметил, — в сердцах произнёс Игорёк, — всё сорвалось.
— Смотрите, они побежали за ними. У костра осталась пара человек. В атаку! — скомандовал Валерка, издав боевой клич.
— Йо, йо, йо! — закричали разукрашенные лица, бросившись вперёд. Кто-то натягивал лук, пуская стрелы. Другие, потрясая томагавками, ловко взбирались по склону холма. По нему с грохотом катилась пущенная сверху бочка, наполненная камнями.
— В сторону! — предупреждающе закричал Генка.

Гуроны, делавары, ирокезы, апачи — все смешались в одной куче. Бой разгорался. Валерка, отбросив лук, с кем-то боролся. Они катались по земле, мутузя друг друга. Только перья летели во все стороны. Игорь из брызгалки старался затушить костёр. Но тот только шипел, подняв высоко вверх густые клубы дыма. Остальные краснокожие воины вместе с Женькой, окружив врагов, стали их теснить. Главное — занять ставку противника. Защитники наверху старались этого не допустить, усердно сталкивая вниз кого могли. Те поднимались и снова упорно лезли вверх. Через некоторое время преимущество оказалось на стороне нападавших.
Атака получилась молниеносной. Бросившиеся преследовать пятерых лазутчиков индейцы повернули назад, но опоздали. Высота была взята, а двое воинов, охранявшие костёр, были захвачены в плен. Их разоружили и посадили спинами друг к другу, выдернув трофейные перья из волос.
 
— Вождь апачей не жаждет крови. Мы заняли вашу ставку, вы проиграли, — громко объявил Валерка.
— Так нечестно, настоящего боя не было, — не согласился главарь гуронов, — давайте, кто дальше кинет копьё — тот и выиграл.
— Хитрый. Лучше, кто попадёт в костёр. Если мы, то забираем перья с оружием. Если вы, то мы отдаём вам пленных, — ответил Валерка.
— Идёт, отмеряем шаги… Раз, два, три… девятнадцать, двадцать.
— Давай дальше. Чего здесь кидать, любой салага попадёт.
— Двадцать один, двадцать два… двадцать пять. Хватит. Кто у вас будет? — спросил вождь гуронов.
— Я, разрази меня гром, — ответил Валерка, прочертив черту.

Он взял копьё, отошёл ещё на пару шагов назад, подняв воображаемое оружие над собой. Мгновение постояв, рванулся, и его рука выстрелила вперёд. Заострённая палка стремглав полетела, вонзившись в центр горящего костра.
— Есть! Теперь ваша очередь, — удовлетворённо произнёс он.
Вождь гуронов взял своё копье и, разбежавшись, бросил его по направлению к костру. Оно просвистело, воткнувшись у кромки пламени.
— Недолёт, — радостно сказал Игорёк, — сдаем томагавки или снимаем скальпы.
— Ещё раз, — запротестовали гуроны.
— Тогда давайте из лука, — предложил Женька.
— Опять по костру?
— Нет, по бочке.

Индейцы быстро подняли громыхающее железное чудище наверх, поставили его неподалёку от края котлована. Генка, шмыгнув носом, нарисовал на бочке мелом череп с костями. Игорь взял лук, натянул его и прицелился, зажмурив один глаз.
Вжик! Стрела, сорвавшись с тетивы, вонзилась в бочку, отскочив назад. Очередь была за гуронами, и они не промахнулись. Последовала череда попыток.

Видавшая виды бочка натужено гудела, когда лучники попадали в неё. Все воины отстрелялись на «отлично».
— Ничья, — предложил вождь враждующего племени.
— Какая ничья? Высота взята, часовые связаны, их перья у нас, — не согласился Валерка. — Мы вам пленных отдаём, а забираем взамен оружие. Завтра, как встанет солнце, снова встретимся для решающей битвы.
— Давай, то, что на поле осталось — ваше.
— Шиш вам с маслом, там только стрелы и одно копьё. Тогда давайте вдобавок ещё три лука с двумя томагавками.

Обмен произошёл быстро. Пленных развязали, передав под громкое улюлюканье. Стрелы быстро были подобраны и трофейное оружие забрано. Правда, вождь пытался всучить сломанный лук, но это ему не удалось.
— По сопатке хочешь получить? — спросил Валерка. — Мигом без скальпа останешься.
Назавтра приключения на берегах Горёвки продолжились. На помощь гуронам пришёл Фантомас, который так разбушевался, что был изгнан с позором.
— Я обещаю полную неприкосновенность, если вы будете мне повиноваться, — заявил он.
— Ты опупел, береги свой бритый череп, — произнёс Валерка, спустив его вниз по склону. Потом, для пущей важности, добавил:
— Дни Фантомаса сочтены. Это говорю тебе я, Князь — повелитель бритоголовых. Ты далеко зашёл и скоро оступишься. Мы ещё встретимся. Хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Ха-ха-ха!

Гуроны вначале запротестовали, но им быстро объяснили, что в рядах индейцев не должен находиться разбушевавшийся лысый в чёрной маске.
— Куда ваш Фантомас будет перья втыкать, если у него нет волос? Прямо готовый скальп на голове, — выдал Генка.

 В обед битва была окончена полным разгромом гуронов. Заключив перемирие у костра, все дружно отправились к реке смыть свой боевой окрас и охладить разгорячённый пыл. Местные рыбаки с интересом рассматривали размалёванных ребят, особенно Фантомаса. Даже местный бездомный пёс Рекс недовольно зарычал, не узнав их. Но когда лица стали принимать знакомые очертания старых друзей, подкармливающих его вкусной домашней колбасой, то он, виляя хвостом, с радостным лаем бросился им навстречу.


ВО ДВОРЕ

Если школа давала знания по арифметике и русскому языку, то двор учил настоящей взрослой жизни. Здесь нужно было стараться не упасть в грязь лицом. Умение делать что-то лучше других — вот к чему стремился каждый мальчишка. Голова шла кругом. Рогатка должна дальше стрелять, плевательная трубка — быть длиннее, брызгалка больше вмещать воды…
— Пацаны, давайте в ножички играть, — предложил Сашка.
— Давай.

Все залезли в песочницу, кто-то достал перочинный ножик, и игра началась. Даже девчонки, отложив своих кукол в сторонку, смотрели с интересом на ребят.
— Пальчики, чёсик, колено…
— Не пойдёт, два пальца не входят.
— Входят.
— Ты песок под рукояткой подчистил. Не считается, перекидывай.
Играли всегда на щелбаны. Поэтому проигрывать никому не хотелось. Когда надоедало, то брали палки, чертили мелом по ранжиру линии, а потом ставили в центр на границе площадки консервную банку. Прицеливались и по очереди пытались её сбить. Эта потеха походила на городки, но с другими правилами. После того, как кинул последний участник, начиналось самое интересное. Нужно было так забрать свою палку, чтобы тебя не задел часовой и не сбил банку с кона.
— Кисель, тебя заголили.
— Чего орёшь, я успел забежать за черту.
— Это раньше было. Иди, становись часовым.
— Не пойду.
— Тогда катись отсюда…

Громкость голоса, уверенность в своей правоте имели большое значение. Иногда чаще спорили, чем играли. Одно время в ходу был карбид. Его заталкивали в бутылки из-под лимонада, добавляли воды и затыкали пробкой. Карбид начинал шипеть, испуская гремучие газы. Через некоторое время пробка громко выстреливала вверх. Потом появились огнемёты. Они пользовались огромным успехом, особенно по вечерам. Бывшие индейцы в одночасье превращались в пиротехников.
— Внимание, огонь! — командовал Олег, поднося спичку к отверстию алюминиевого баллона, куда он заранее плюнул.

Яркое пламя с громким хлопком вырывалось наружу, осветив всё вокруг. Один раз, кто-то даже опалил волосы, но был сам виноват. Нечего свою глупую голову подставлять в момент залпа. Но на этом изобретения не заканчивались.
— Спички из дома возьми, — как-то раз сказал Валерка.
— Зачем? — спросил Сашка.
— Гранату будем делать.
— Из серных головок?
— Ага. В них ещё бертолетова соль есть.

Головки строгались в гайку и заворачивались болтами с двух сторон. Самодельную гранату нужно было умело бросать на асфальт, но она часто давала осечки, неправильно упав. Когда мимо чьей-то ноги со свистом пролетел оторвавшийся болт, было решено от этой опасной затеи отказаться.
«Казаки-разбойники» стали альтернативой индейцам. Одни убегали, другие догоняли. Чертились стрелки, путались следы. Они не раз бывали ложными, сбивая с правильного пути. Как-то раз такая продуманная тактика привела ребят в тупик к кирпичному забору детского сада.

— Это они специально неправильно нарисовали, — уверенно сказал Генка, — а сами в другую сторону убежали. Я знаю, давайте другие отметки искать.
Генка просто не догадывался, что для Валерки с Женькой забор не являлся преградой. Множество раз они перелезали через него, спасаясь от сторожа. Одно время у них появилась забава — вечером выключать свет рядом со складом. Старенькому дедушке это очень не нравилось. Ночной страж издалека грозил палкой, направляясь к ним. Спасение было одно — через кирпичный забор.
Подвал продолжал манить своей таинственностью и игрой в прятки. Правда, привидений уже никто не боялся. Все знали, что ребята постарше специально надевали на себя белую простыню, чтобы пугать. Один раз они по ошибке «заугугукали» на слесаря дома. Тот от неожиданности выронил связку ключей, больно стукнувшись лбом о кирпичную стенку. Что потом было!..
Когда по телевизору показывали фильм «Три танкиста и одна собака» все убегали домой. Мальчишкам ужасно хотелось походить на отважного Янека, весёлого Гуслю и иметь такого умного пса, как Шарик.

— Вот бы настоящий танкистский шлем достать, — мечтал Валерка, — собака у нас есть — Рекс.
— Надо спросить у кого-нибудь, — предложил Игорь, — пошли на улицу, пока светло.
Каждый имел полное вооружение, закупленное в детском отделе универмага. То и дело во дворе трещали автоматные очереди, раздавались одиночные выстрелы из пистолета, заряженного пистонной лентой. У Игоря было даже помповое ружьё, стреляющее пластмассовыми шариками. Повсюду раздавались голоса:
— Я в тебя попал.
— Неправда, нисколечко не задел.
— Как не задел, когда точно в лоб целился?
— На мне каска непробиваемая.
— Это панамка, глупая твоя голова.
— Хорошо, будем считать, что немножко ранил.
— Как же ты без башки ходить будешь?
— Новая отрастёт, волосы уже есть…
Все игры длились до полной темноты. Никто не хотел идти домой. Когда начинало смеркаться, во дворе раздавались голоса родителей.

— Олег, заходи!
— Я сейчас, мам.
— У тебя уже пятнадцать минут, как сейчас.
— Ещё немножко.
— Смотри, завтра будешь дома с книжкой сидеть.
— Иду, — слышался недовольный голос.
Но самым любимым развлечением были занятия в бассейне. Его построили совсем недавно. Женька помнил, как прошлым летом шумной компанией они залезли на верх строящегося здания. Расположившись на деревянных досках, друзья стали смотреть вниз.

— Интересно, какой он будет глубины? — задумчиво произнёс Валерка и, прицелившись, плюнул вниз.
— Наверное, дна не достанешь, — предположил Женька, следуя его примеру, — не видно даже, куда упала.
— Надо ласты купить, — добавил Игорёк, — с ними удобно глубину мерить.
Научиться плавать и нырять с вышки хотелось всем. Куда интереснее, чем ходить в школу. Но морские премудрости постигались не сразу.
— Берём доски, заходим в воду, стараемся работать ногами, — учил тренер собравшихся на мелководье ребят.

Они дружно забултыхались, и армада пенопластовых досок двинулась вперёд. Умение плавать к Женьке пришло внезапно. Сколько раз пытался удержаться — столько раз шёл ко дну, как топор в воду. И вот получилось! Сначала удалось проплыть метр, потом два, три… десять. Теперь с мелкоты можно потихоньку переходить на глубину. Через какое-то время объявили о соревновании. Нужно было проплыть на скорость двадцать пять метров. Ребята взобрались на тумбочки и замерли в ожидании.
— Внимание, марш! — скомандовал тренер.

Юные пловцы, кто как мог, нырнули в воду. Одни далеко ушли на глубину и, пока выныривали, сильно отстали. Серёжка, приземлившийся на пузо, беспорядочно молотил руками по воде. Остальные с грехом пополам работали изо всех сил руками. Финиш! Победителем оказался Валерка, плывший по крайней дорожке. Женька был вторым, а Игорь третьим.

— Ты от стенки отталкивался, — заключили ребята, когда ему вручили победную грамоту, — поэтому первый пришёл.
— Ничего подобного, — оправдывался Валерка, — я просто уже раньше плавал по этой дорожке.
— Что, она более скользкая?
— Надо тренироваться больше, а не с маской по дну шарить.
Это было их первое соревнование. Уличные потасовки не в счёт. За них грамоты не давали. Единственной наградой мог стать разбитый нос с синяком под глазом. Теперь можно приступать к прыжкам с трёхметровой вышки. Она стояла за стартовыми тумбочками, где была самая большая глубина.
— Метров пять, наверное, — неуверенно предположил Женька, — так дна сразу не достанешь.

— Может, с вышки попробуем? Со всего размаха, пошли, — предложил Валерка.
Легко сказать — попробуем. Со стороны высота не казалась такой большой. Но когда поднялись наверх по мокрым ступенькам, желание прыгать сильно поубавилось. Ребята неуверенно переминались с ноги на ногу.
— Эй, вы долго стоять будете? — крикнул кто-то снизу, — прыгайте.
Валерка подошёл к краю, надул щёки и сиганул вниз. С шумом войдя в воду, дружок скрылся в ней, но через несколько секунд вынырнул.
— Дно достал, — закричал он, размахивая руками, — прыгай.

Но Женька всё не решался. Он несколько раз приближался к краю вышки, но в последний момент останавливался, отходя назад. Валерка вылез из воды, вскарабкался наверх и без раздумья снова махнул вниз.
— Давай прыгай, — прокричал юный Тарзан, показавшись на поверхности, — не трусь, а то времени осталось мало.
Круглые часы на стене показывали без пяти минут двенадцать. Занятия заканчивались. Женька сделал усилие, набрал в себя воздуха и…опять отступил назад.

— Да ну тебя, — в сердцах произнёс дружок, — тоже мне…
— Раз, два, три, — отсчитал Женька и, сделав шаг вперёд, оторвался от вышки.
Тело, потеряв опору, полетело вниз, подняв фонтан брызг. Душа замерла, и он не почувствовал, как вошёл в воду. Какое там дно, скорее наверх! Руки с ногами интенсивно заработали.
— Молодец, — похвалил его Валерка, когда друг показался над водой, — пошли в раздевалку. Завтра ещё прыгнем, «солдатиком» или «щучкой».
Весна подходила к концу. Солнце припекало изо всех сил, речка уже достаточно прогрелась. Около неё, на берегу, частенько можно было видеть рыбаков с удочками. Наступали каникулы, которые все ждали с большим нетерпением.


 
ВАСЬКИНА РЫБАЛКА

Эта история произошла жарким летним днём, когда каникулы находились где-то на середине своего пути. До школьных занятий было ещё очень далеко, и пустые ранцы без дела пылились по углам. Солнце пригревало уже с самого утра. В полдень стояла такая жара, что вечно стрекочущие сверчки попритихли, забравшись вглубь травы. Тишину нарушал только рёв самолётов с красными звездами на хвосте, выныривавших из-за облаков.
— Красиво, — сказал Женька, смотря вслед очередному истребителю, — надо на аэродром сходить, посмотреть на них вблизи.
— Может быть, дадут в кабине посидеть, — предположил Игорёк. — Интересно, а какая земля с воздуха? Всё видно?
— Надо обязательно у лётчика спросить, — заключил Женька.

Два дружка учились во втором классе. Вернее, перешли в третий. Сейчас они, перемахивая с кочки на кочку, направлялись к протекающей рядом реке Горёвке. Кто придумал такое название — непонятно. Пароходы по ней не ходили, но мелкая рыбёшка водилась в изобилии. Её-то и ловили местные рыбаки, ради спортивного интереса. Подходы к реке поросли мохнатыми травяными кочками, между которыми были ямы с водой. Нужно иметь определённую ловкость, чтобы не оступиться. Женя и Игорь сильно размахивали руками, пытаясь сохранить равновесие. Это было нелегко. За ними молча следовал серо-полосатый кот Васька, изредка останавливаясь перед вспугнутыми сверчками, недовольно фыркая. Пару лет тому назад, ещё маленьким котёнком, неуклюже тыкался мордочкой в блюдечко с молоком и залезал туда лапами. Сейчас он вырос и стал очень хитрым.
Прошагав больше половины пути и угодив очередной раз в лужу, Игорь сказал:
— Всё равно уже намокли, чего стараться. Пошли напрямик, как получится.
— Давай, — согласился с ним Женька, вытаскивая сандалий из очередной ямки с водой.

И друзья, не разбирая дороги, зашагали вперёд. Ветер шевелил их выгоревшие волосы, а прямо из-под ног выпрыгивали лягушки. Кот Васька неотступно следовал за мальчишками, оставаясь незамеченным. Ребята шли не с пустыми руками. Женька нёс с собой кусок марли, который отрезал втайне от мамы. В руках Игорька болтался молочный бидончик, взятый без спросу. Дойдя до берега реки, друзья разделись, развернули марлю и вошли в воду. Водомерки, испугавшись невиданных гостей, разбежались по сторонам. Женька взял камень и пульнул его вдоль реки.
 
— Раз, два, три, четыре… Давай договоримся, чья первая рыба будет, — предложил он, — а то попадётся вначале маленькая, а потом большая. Как делить будем?
— Сперва наловим, а потом разделим. И большие, и маленькие — поровну,— ответил Игорь.
— Идёт, заводи. Без труда — не выловишь рыбу марлей из пруда, — перефразировал известную поговорку Женька.
Друзья дружно опустили один конец самодельной снасти в воду, оставив другой вверху, и начали медленно двигаться вдоль берега. Их лица были напряжены. Сделав шагов пять, Женька скомандовал:
— На счёт три поднимаем. Раз, два, три!

Они стремительно подтянули опущенный конец марли вверх. Когда вода стекла, рыболовы заглянули внутрь. Там трепыхалось несколько больших гольянчиков.
— Есть, жирные какие! — радостно воскликнул Игорёк. —  Давай их в бидон скорее, я сейчас в него воды налью. Только осторожнее, а то они скользкие.
Гольянчики в самом деле резво извивались в руках, норовя прыгнуть обратно в реку. Зажав их в кулаке, Женька стремительно побежал к берегу и опустил добычу в бидончик. Вернувшись обратно, юные рыболовы, схватив марлю, стали прошаривать акваторию берега, пугая местных водомерок. Но не каждое поднятие самодельной снасти было удачным.
— Чё-то ничего. Одни ракушки, — шмыгнув носом, сказал Игорёк. — Наверное, самолёты всех гольянов распугали. Вон как гудят!
— Давай пройдём дальше, в другом месте попробуем, — предложил Женька и добавил, — у, как ногу засосало.
— Идёт, может там не так вязко.

Друзья вылезли на берег, не замечая спрятавшегося в густой траве усатого гостя, пошли по направлению к кусту, росшему прямо в реке. Там они снова зашли в воду и принялись за дело. Удача была на их стороне. Через час в бидончике из-под молока кишело столько рыбы, что пришлось доливать туда воду.
— Ты получше поставь, а то опрокинется, — заметил Женька.
— Да кто его перевернёт, лягушки? — заметил Игорёк. — Ты со своей рыбой что будешь делать?
— В ванну пущу плавать. Потом сам туда залезу и буду смотреть на неё из-под воды. А ты?
— В банку посажу. Котик всё равно её не ест. Один раз ему живую рыбёшку дал, так он перетрусил.

— Васька? Испугался? Да он в подвал не боится лазить!
— Да, когда она по полу скакать стала. Даже в угол забился, только одни усы торчали. Нет, рыбу он боится. Ему только молоко лакать…
— Смотри, плот, — перебил его Женька, — как он сюда попал?
— Может кто-то через реку перебраться захотел? Надо у Сашки спросить, он всё знает, — предположил Игорёк и добавил, — давай прокатимся.
— А рыбалка?
— Да успеем ещё. Рыба не утонет, а плот могут забрать. Залезай.

Друзья попытались забраться на мокрые от воды доски, но они тут же ушли под воду.
— Надо по одному, а то мы слишком тяжёлые, — заключил Женька.
— Давай ты наверху, а я буду толкать сзади. Потом поменяемся, — предложил Игорёк.
— Идёт. Полный вперёд к торчащему кусту! Там спрятался одноглазый пират Джон Сильвер с сокровищами.

«Пятнадцать человек на сундук мертвеца,
Йо—хо—хо, и бутылка рому!» — запел юный флибустьер, сидя на середине плота, размахивая руками.

Вдруг из-за облаков вынырнул очередной самолёт и с рёвом промчался над ними, покачав крыльями.
— Он видит нас, — закричал Женька. — Ура! Стоп. Давай прыгать в речку, как с вышки. Раз, два, три!
Он, нагнувшись, стремительно нырнул вниз, уйдя с головой под воду. Плот от неожиданности поддался назад, но остановился.
— Давай, Игорёк, теперь твоя очередь! — крикнул Женька, показавшись на поверхности через мгновение.

Игорь залез на мокрые доски и последовал его примеру.
— Здорово, давай теперь сальто-мальто попробуем, — предложил он, выныривая.
— Давай, — согласился Женька, — оба-на. И ещё раз.

За «ещё раз» последовало раз десять — «оба-на», умноженное на два. Кусок марли валялся на прибрежной траве, вызывая удивление у местных лягушек. Они перепрыгивали через неё, громко квакая. Кот Васька, затаившись, с удивлением смотрел на эту картину. Плот, покачиваясь, постепенно удалялся всё дальше и дальше от того места, где его нашли. Вместе с нашими друзьями.
— Давай проверим, сколько там рыбы, — крикнул Женька и исчез под водой, — уф, — фыркнул он, выныривая, — ничего без маски не видно.
 
Про рыбалку теперь уже никто не вспоминал. Ребята несколько раз побывали на противоположном берегу. Речка была неширокая, но достаточно глубокая. Она мало походила на бассейн с дорожками из пенопластовых поплавков и поросла во многих местах зелеными водорослями, которые иногда задевали ребят. Казалось, что их кто-то специально трогает. То ли водяной, что без спросу ловили рыбу. То ли русалки хотят утянуть на дно. А может, недовольная болотная кикимора проснулась от громкого шума, когда ныряли с плота.

— Поплыли назад, а то трава здесь очень опасная, — предложил Женька, осторожно входя в воду.
— Почему? — поинтересовался Игорёк.
— Может на дно утянуть. От неё, к тому же, потом всё тело чешется. Так сильно, что места себе не найдёшь.
— Ты откуда знаешь?
— Дядя Володя рассказывал.
— А где наша стоянка с рыбой и одеждой? — вдруг спросил Игорёк, оглядываясь по сторонам.
— Вроде там, — ответил Женька, неопределённо махнув рукой назад.
— Где там? — переспросил Игорёк.
— Во, шест от плота торчит, — заметил Женька, — давай туда. Хорошо, что мы его с собой не взяли.
Каково же было их удивление, когда они, причалив обратно на место, обнаружили, что рыбы пропал и след.

— Водяной забрал в наказание, — предположил Игорь, — мимо нас что-то плыло большое…
— Ага, смотри, — перебил его Женька, указывая пальцем в заросли травы.
 Неподалёку от перевёрнутого бидончика, облизываясь, сидел уже знакомый нам кот Васька. Бока его округлились и лоснились в лучах летнего солнца. Рядом валялись кости и рыбья чешуя.

— У, пират! — закричали на него друзья. — Ты откуда здесь? Тебе кто разрешил наш улов есть? Смелый стал?
Васька ничего не ответил. Он посмотрел на них, довольно мяукнул и, отпрыгнув в сторону, скрылся в высокой траве.
— Вот давай таким молока. Ни капли благодарности, — в сердцах произнёс Игорёк. — Теперь опять рыбачить придётся.
— Уже поздно. Давай завтра, — возразил Женька, — вон и самолёты перестали летать.
— Ладно, — согласился Игорёк, погрозив кулаком в сторону кустов.— У, серо-полосатый, не попадайся мне дома на глаза.

Вечерело. Солнце клонилось к закату, с реки потянуло прохладой. Друзья, одевшись, уныло побрели домой, обсуждая неблагодарного Ваську. Но через пару минут забыли о коте и съеденной рыбе. Их волновало несколько вопросов: существует ли водяной, болотная кикимора, кто дальше всех прыгнул с плота? И хорошо ли видели их лётчики с высоты, когда махали крыльями? Так и не решив эту задачу, они договорились, что завтра обязательно посоревнуются. Лишь бы плот остался на месте. А потом побегут смотреть на взмывающие в небо самолёты.



АТЫ-БАТЫ, ШЛИ СОЛДАТЫ

На окраине городка находился учебный военный аэродром. Целыми днями с него взлетали истребители, с ревом кружась в воздухе, а потом шли на посадку. Лётчики не спеша подходили к самолётам, открывали фонари кабин, ловко запрыгивая туда. Надев шлем, они заводили двигатели и выруливали на взлётно-посадочную полосу.

— Куница, Куница,— раздавалось в радиоэфире, — я пятьдесят второй. Разрешите взлёт.
— Пятьдесят второй, взлёт разрешаю…
Ещё мгновение — разбежавшись, серебристый лайнер отрывался от взлётки и начинал набирать высоту.

Через пару минут он уже скрывался в густых облаках. На его место выруливал другой, выбрасывая из сопел струю раскалённого воздуха.
— А людей сверху видно? — спросил Игорёк у проходившего мимо усатого техника.
— А как же, — ответил тот, напевая, — ты так и знай.
Женя с Игорем стояли около взлётного поля, опершись на велосипеды. Они прикатили сюда ближе к вечеру под конец полётов. Одна из штанин у ребят была подвёрнута, чтобы не попасть в цепь. Волосы уже высохли от купания в речке. Рыбачить сегодня они не стали, и кот Васька напрасно прождал их, прячась в высокой траве. Время шло. Из-за облаков показались самолёты, шедшие на посадку.
— А можно в кабине посидеть? — спросил Игорёк.
— И мне, — добавил Женя.
— Только быстро, — согласился техник, вытирая руки о комбинезон, — пока никого нет.

Мальчишки, не раздумывая, бросились к стоящему самолёту и по стремянке забрались в кабину.
— Ничего не трогать, — предупредил подошедший пилот. — Нравится?
— Здорово, — ответил Женька, тут же прикоснувшись к штурвалу.
— А вы нас видите, как мы в речке купаемся и прыгаем? — спросил лётчика Игорёк.
— Я всех вижу, — ответил тот, улыбаясь.
— Водяного тоже?
— И его иногда.
— А как Васька нашу рыбу лопает?
— Какой Васька?
— Котёнок. Мы рыбу ловим, а он лопает её без спросу. Скажите, кто из нас дальше… — не успел спросить Игорёк.

 В небо взмыла зелёная ракета. Она прочертила за собой след и на пару секунд зависла в вышине.
— Отбой полётам, — произнёс лётчик,— вылезайте.
— А можно потом ещё приехать? — спросили ребята.
— Можно, после дождичка в четверг, — пошутил лётчик.
— А вдруг не пойдёт? — недоумённо переспросили ребята.
— Не беда, приезжайте.
Друзья подняли с земли велики и ещё раз посмотрели на серебристый самолёт. Невдалеке промаршировал взвод солдат. Они шли по грунтовой дороге к себе на ужин, горланя песню:

«Через две, через две зимы,
Через две, через две весны
Отслужу, отслужу как надо и вернусь».

— Купаться? — спросил Игорёк.
— Завтра. Поехали лучше за патронами на стрельбище, — предложил Женька. — Мне Акиня рассказывал, что вчера очень много набрал.
— Сашка, что ли?
— Ну да.

Стрелковый полигон находился неподалёку от аэродрома. Можно сказать — рукой подать. Недавно прошли стрельбы, поэтому была надежда найти новенькие золотистые пули от пистолета или автомата. Они лежали, зарывшись в землю. Надо только внимательно смотреть себе под ноги. Друзья подкатили к невысокому холму, перелезли через ограждение и, бросив велосипеды, стали шарить по земле.
— Одни тёмные попадаются, — произнёс Игорь, — некрасивые.
— Да, такие не обменяешь. Пойдём к мишеням, — предложил Женя, — может, там поновее отыщем?

Мишени стояли в стороне рядом с насыпью. К ним вела узкоколейка. Друзья уселись на дрезину и грохоча покатили по наклонной рельсовой дороге. Скорость всё увеличивалась.
— Тормози! — крикнул Женька.
— Нечем, — выпалил Игорёк.
— Тогда сигаем!
Они разом прыгнули в разные стороны. Дрезина, ткнувшись в бетонный упор, отскочила назад. Женька глянул в её сторону, потом себе под ноги.
— Смотри, пули. Вон, от пистолета лежат.
— И у меня, — радостно воскликнул Игорёк, — пистолетная и автоматная!

Друзья бросились собирать сверкающие на солнце боеприпасы, валявшиеся повсюду. Пульки были новенькие, блестящие. Казалось, что они, выглядывая из-под травы, ещё пахнут порохом. Выковыривая найденные трофеи, ребята даже опустились на коленки, рискуя проделать в штанах дырку. Быстро набрав полные карманы, наши друзья тронулись было в обратный путь, но их взгляд упал на стоящую невдалеке дрезину.

— Давай ещё прокатимся, — предложил Женька, — а то один раз не в счёт.
— Ага, — согласился Игорёк, — надо раскататься.
Они оттащили тележку на прежнее место и, толкнув, запрыгнули в неё. Колёса громко застучали по проржавевшим рельсам.
— Смелого — пуля боится, смелого — штык не берёт. Приготовились, прыгай!
— Снова толкаем…поехали…прыгай!
И так раз десять, пока дрезина, в очередной раз отскочив от бетонного столбика, не опрокинулась навзничь. Она лежала на склоне насыпи, как черепаха, беспомощно вращая колёсами.
— Жаль, — промолвил Женька, — пошли домой, а то влетит.

Друзья побрели к брошенным велосипедам. Поблизости пролегало шоссе, ведущее в городок. По нему промчались военные машины, в которых сидели бойцы с автоматами. После ужина, по тревоге, они уезжали на учения. Ребята стали махать им руками, пока Женька не заметил:
— Смотри, раньше здесь одни ржавые пули валялись, а сейчас новые попадаются. Вот чудеса. Никто же не стрелял.
— Мы не слышали, — согласился Игорёк, опуская найденную пульку себе в карман, — подожди, а где другие?

— У меня тоже меньше стало, — недоумённо ответил ему Женька и стал шарить по бокам брюк.
К его ногам посыпались найденные ранее боеприпасы.
— Дырка! — воскликнул он, выворачивая карман. — Наверное, когда с дрезины прыгали, штанина порвалась. Надо всё переложить.
— Куда?
— Куда-куда. В другой карман.
— Он тоже продырявится.
— Тогда в бардачок велика.

Так и порешили. Правда, не все боеприпасы были найдены. Это было целое, хоть и поредевшее, сокровище для будущих воинов. Равняться с ним могло только ружьё на резинке, которое с помощью трубки стреляло газетными комочками. Их предварительно слюнили, чтобы лучше скатывались. На найденные пули можно было выменять плевательную трубку, брызгалку и даже рогатку. Они служили запасным резервом в игрушечной армии оловянных солдатиков. Этот клад не подходил только девчонкам. Те играли в свои куклы и боеприпасами не интересовались.

«Сегодня воскресенье,
Девочкам печенье.
А мальчишкам автоматы,
Потому что они солдаты!» — пели во дворе.

Вечером ребята были в центре внимания. Генка даже разинул рот от удивления, слушая их.
— Жалко, полёты закончились. Лётчик уже завёл мотор, и мы собирались взлететь, — взахлёб рассказывал Женька, — а потом нам дали пострелять из настоящих автоматов.

— Неправда, — произнёс Генка.
— Вот, смотри, какие новые, — ответил ему Женька, доставая пули из кармана, — ещё порохом пахнут.
Возразить было нечего. К друзьям перекочевало духовое ружьё. Правда, Мишка зажал жгут, но Акиня пообещал его достать. Плюс две плевательные трубки. Одна подлиннее, а другая покороче — пистолетная.
— Оружие на плечо, — скомандовал сам себе Игорёк, — шагом марш! Ать—два, ать—два!

Солдаты — в путь, в путь, в путь!
А для тебя, родная,
Есть почта полевая.
Прощай, труба зовёт!
Солдаты — в поход!

Вот и пролетело лето. Наступила осень, а вместе с ней школьные занятия. Всё чаще моросил дождь. Рыбу марлей уже не половишь, да и на улице долго не задержишься. Разве что сапогами померить глубину лужи. Все с нетерпением ждали первого снега.



ПЕЩЕРА СНЕЖНОГО ЧЕЛОВЕКА

Наступила зима с метелями и морозами. Снега было так много, что во дворе выросли огромные сугробы. Высотой почти со взрослого человека, они доходили до самых окон. Ветер надувал огромные снежные шапки повсюду, где мог. Метель не была помехой прогулкам. Вся местная детвора ждала её с нетерпением. Проснувшись рано утром, Женька подбежал к окну. Ещё с вечера, заучивая стихотворение Александра Сергеевича Пушкина, он заметил, что на улице поднимается ветер и начинают кружиться тяжёлые хлопья снега.

 «Наверное, завтра будет непогода, — подумал он, глядя через заледеневшие стёкла. — Надо не пропустить объявление по радио».
 Наутро буран бушевал вовсю. Женя подбежал к радиоприёмнику и повернул ручку громкости на полную мощность. Ни звука. Взглянув на часы, он заключил про себя: «Ещё пару минут надо подождать».

Будильник мерно отсчитывал время. Тик—так, тик—так. Маленькая стрелка приблизилась, уверенно встав на цифру восемь, а большая на двенадцать. Послышалось какое-то шуршание с треском. Потом всё стихло.
«Ну вот, — разочарованно подумал Женя, — не повезло».
 Вдруг из динамика раздался голос: «Внимание. В связи со сложными погодными условиями в школах города отменяются занятия для учащихся с первого по четвертый классы. Повторяю…».
— Ура, да здравствует Пушкин!

«Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя;
То, как зверь, она завоет,
То заплачет, как дитя…»!
Надо быстрее одеваться и бежать за Игорьком.

Эта была долгожданная весть. Занятно, нагнув голову, идти навстречу бушующему ветру, который пытается сбить с ног. Можно разогнаться на санках до большой скорости, когда он дует в спину, чтобы долго-долго катиться. Или лечь рядом со снегоуборочной машиной. Она за считанные секунды засыпала всех снежной пылью. Но лучше всего отрыть вход в пещеру и, забравшись туда, прислушиваться к завыванию вьюги. Снаружи свистит ветер, гудят провода, а внутри — тишина. Только снег поскрипывает под ногами. Иногда у кого-нибудь находился фонарик или восковая свечка. Тогда все усаживались поудобнее возле огня, начинали рассказывать страшные истории. Про чёрную комнату, ожившую мумию и воинственных марсиан.
Через десять минут Женька стоял у знакомой двери и жал на звонок. Она отворилась, на пороге показался Игорь с ранцем в руках. Он не спеша собирался в школу, слушая передачу «Радионяня». Знакомый голос вещал: «Начинаем весёлый урок. Сегодня мы займёмся правописанием частиц «не» с прилагательными, существительными и наречиями…».

— Ты чё, Кэп (ему дали такую кличку), не то радио слушаешь?
— Другого нет, что случилось?
— Занятия отменили, — вразумил его закадычный дружок, — пошли на улицу. Надо ещё за Валеркой зайти.
Его они встретили уже во дворе.
— Эх, лопату забыл взять, — с досадой произнёс он. — Как пещеру откапывать будем?
— Ничего, фанерками отроем, — нашёлся Женька.
Втроём друзья подбежали к высокому сугробу и стали смотреть по сторонам, ища засыпанный вход.

— Здесь, откапываем, — уверенно произнёс Женька, — вон столб стоит. Мы на его верёвках гигантские шаги летом делали.
Они принялись за дело. Вскоре показался чёрный проход в пещеру. Её рыли два дня. Получился извилистый лаз с тремя комнатами. Оставалось только расширить отсеки в высоту, но сугроб был недостаточно высокий. Вчера днём на ребят сверху свалился Генка, проломив крышу. Вот была потеха. Пришлось всё заново переделывать.

Друзья по очереди отбрасывали снег. Через десять минут можно залезать внутрь. Наконец пещера очищена. Потолки с помощью кулаков укреплены, и можно было спокойно сидеть. Пусть Генка сколько угодно прыгает — потолок выдержит. Ветер пытался пробраться внутрь, запорашивая всё кругом. Но друзья закрыли вход фанерками, и всё сразу стихло.

— Хорошая получилась пещера, — произнёс Валерка, — похожа на жилище эскимосов Крайнего Севера. Не хватает оленьих нарт, да Кая из сказки «Снежная королева». Она презлющая была, всех могла заколдовать, превратив в лёд. Завтра надо ещё пару комнат сделать.
— А вдруг в них поселится чёрный мертвец? — спросил Игорёк.
— Он в холоде не живёт, — уверенно ответил Валерка, — если только снежный человек. Такого огромного роста, выше нашего сугроба. С мохнатой шерстью и когтями. Но ему здесь тесно станет, не поместится во весь рост. Если только в конце зимы.

— Интересно, с ним можно в «Царь горы» играть?
— Ты его ни за что не скинешь. Там одного роста больше двух метров…
— Слушайте историю, — перебил Женька. — Однажды на окраине города стоял заброшенный чёрный дом. В нём никто не жил, поэтому все очень боялись туда ходить. Иногда там находили мёртвых людей с разрывом сердца от ужаса. Тела лежали на полу, закрыв лицо руками. Такие страшные… Один раз в город пришёл путник. Ему негде было переночевать, тогда он постучался в этот заколдованный дом. Тук, тук, тук — нет ответа. Толкнул дверь, и она со скрипом отворилась.
«Странно, — подумал путник, — никого нет…»
— Валерка, включи фонарик, — попросил Игорёк.
— Батарейки садятся, надо экономить, — ответил тот.
— Да слушайте вы, — Женька продолжил. — Человек вошёл в комнату, сел на кровать, засунув руки в карман плаща, где лежал пистолет. Смеркалось, у него стали слипаться глаза. Вдруг тёмное, всё в паутине, окно осветила зловещая луна. Путнику показалось, что на него идёт ужасная женщина с распущенными волосами. Она протягивает руки вперёд и смеётся. Его охватил ужас, такой ужас, что от страха он не мог пошевелиться.

— А пистолет? — переспросил Игорёк.
— Подожди. Женщина подходила всё ближе и ближе. Было видно, что привидение хочет его задушить. Часы неожиданно пробили полночь. Бум, бум! Вдруг раздался дикий хохот, путник вскрикнул, вытащил пистолет из кармана и стал стрелять. Послышался звон разбитого стекла — призрак исчез. Утром приехала полиция. Оказалось, на стекле был изображён одним художником портрет его умершей жены. Специально нарисовал, чтобы не грустить о ней по ночам. Когда луна освещала окно, она как бы оживала. Просто со временем некоторые черты изменились, и казалось…

— А-а-а, — вдруг закричал Игорёк, — а-а-а!
В темноте появилось что-то ужасное, по-настоящему живое и скалило зубы. Вдруг оно стало приближаться.
— Иди ко мне, мальчик, — прохрипело светящееся лицо, — снежный человек обожает есть маленьких отличников.
— А-а-а! — ещё пуще заорал Игорь.
Женьке тоже стало не по себе. Раздался Валеркин смех и всё разом исчезло.
— Это я фонариком, — сказал он.
— Нашёл, когда пугать. На улице не мог?
— Там светло. Пойдём с сугроба прыгать.
— Пойдём, а то сюда точно какая-нибудь мумия явится, — с радостью согласился Игорёк.

Друзья выбрались наружу и вскарабкались на вершину сугроба. За этот час он заметно подрос.
— Давай с переворотом, — предложил Женька, кувыркнувшись вниз.
Через секунду на него приземлился Игорёк. Валерка, разбежавшись, сделал в воздухе сальто и плюхнулся рядом. Через полчаса одежда была в снегу до такой степени, что её невозможно было отряхнуть. Глаза у всех горели, щёки пылали румянцем.
— Снегодуйка идёт, — закричал Валерка и замахал руками, — ложись!
Навстречу им двигалась специальная уборочная машина. В основном она очищала от снежных заносов аэродром. Но когда снега было особенно много, то ходила и по улицам городка. Железные винты с силой вонзались в сугроб, выбрасывая в сторону вверх по желобу снежные комья. Мгновение — мощная струя накрыла наших друзей. Бездомный пёс Рекс громко залаял, увидев движущиеся сугробы. Когда те превратились в наших друзей, он весело завилял хвостом.

— Рекс, Рекс, ко мне, — закричали ребята, — апорт, — бросив в сторону валявшуюся рядом палку.
— А вы почему не дома? — вдруг раздался знакомый строгий голос. — Домашнее задание не выполняете?
Друзья обернулись и увидели свою учительницу, Ольгу Григорьевну.
— Так буран ещё не кончился, вдруг завтра школу снова отменят, — разом загалдели ребята.
— Вот завтра и нагуляетесь, а сейчас марш по домам готовить уроки, — непреклонно ответила учительница.

Делать нечего. Прыгнув в последний раз с сугроба, наши друзья побежали по домам. Через полчаса в прихожей образовалась огромная лужа от растаявшего снега. Он умудрился забраться даже внутрь валенок. Включив настольную лампу, Женька открыл учебник по математике и начал читать условие задачи: «Два землекопа…». Подняв голову, он посмотрел в окно. Метель усиливалась.
— Надо радио не прослушать… «Два землекопа вырыли яму…» Наверное, пиратский клад искали, как Джон Сильвер… «Сколько потребовалось времени…». Так, составляем пропорцию… Когда же они ее рыли? Зимой—то копать яму лопатами не так уж приятно, лучше до весны подождать…
В его душе теплилась надежда, что завтра приключения продолжатся.


ЗДЕСЬ РЫБЫ НЕТ

 И он не ошибся. Утром ветер стих, лишь отдельные порывы напоминали о нём. Пещеру всю завалило снегом, даже надуло козырьки над крышей.
— Надо опять расчищать, — сказал Женька.
— А вдруг туда ночью кто-нибудь забрался? — предположил Игорёк.
— Кто?
— Кто, кто, дед Пихто! Снежный человек, ему тоже жить надо где-нибудь. Или медведь проснулся и пошёл погулять. Смотрит — пещера пустая, нырь туда…
— Выдумываешь. Пошли тогда на «пупок», — предложил Женька, — с трамплина покатаемся.
— Да ну, опять лыжи сломаются, — не согласился Игорёк.

«Пупком» ребята называли небольшой холм за речкой. Местные ребятишки частенько катались с него, кто на чём мог. Даже прыгали через самодельный снежный трамплин. Сгребли снег, утрамбовали его деревянными лопатами, один край сделали крутым и — готово. Катайся на здоровье! Главное — устоять на ногах, а это было совсем нелегко. «Крак» — и лыжи ломались. Их обладатель кубарем катился вниз, растеряв палки по дороге. Оба валенка оказывались забиты снегом. Он попадал даже за шиворот пальто. Но самое неприятное — это обратный путь пешком, а потом объяснение с родителями за ссадины на лице.
 
— Пойдём лучше на речку, — добавил Игорёк, — продолбим лунку и порыбачим.
— Идёт, — обрадовался Женька, — это не марлей водить. Рыба сама от нехватки кислорода на берег попрыгает. Только успевай в сачок собирать.
Сказано — сделано. Друзья взяли из дому топорик, коробку спичек (без них никуда), оделись потеплее и двинули прямо к замёрзшей речке. Идти до неё зимой намного легче, чем летом. Знай себе шагай по заснеженной целине. Кочки все сравнялись снегом, который превратился в твёрдый наст. Лягушки попрятались далеко под землю вместе со сверчками.

— Только бы ветер не разгулялся, — заметил Игорёк, поглядывая на небо. — Странно, Валерка дома остался.
— Он про землекопа задачку решить не может.
— А ты?
— Вчера ещё успел, только не проверил. Что-то быстро они яму вырыли. Раз, два и готово. Могу дать списать.
— Сам сделаю. Там надо правильно умножить.
Разговаривая друзья не заметили, как очутились на том месте, где прошлым летом нашли плот. Его угнали ещё по осени.
— Наверное, здесь, — неуверенно произнёс Игорек, оглядываясь по сторонам, — вон, шест валяется.

— Уверен? Может, дальше вперёд пройдём? — с сомнением произнёс Женька.
— Нет, мы точно на середине реки.
Друзья разгребли снег под ногами и увидели ледяное покрытие. Женька стукнул по нему топориком, отколов небольшой кусочек.
— Интересно, какой он толщины? Нас выдержит? — спросил Игорёк.
— Не знаю, наверно с полметра.
— Рыбы не видно?
— Нет, давай долбить. Как два землекопа. Заодно и задачку проверим. Дошло! — стукнул себя по лбу Женька. — У меня пропорция неправильно составлена. Поэтому эти бедолаги так быстро яму вырыли без экскаватора. Вот видишь, как хорошо всё на практике проверять. Давай теперь ты, а я на снегу заново попробую задачку решить.

 И любители приключений принялись поочерёдно тюкать топориком крепкий лёд. Его мелкие осколки летели во все стороны. Через полчаса образовалась небольшая лунка, но вода не думала показываться на поверхности.
— Жаль, ломика нет. Топором неудобно, — сказал Женька, сдвинув шапку на затылок и вычерчивая очередную формулу на снегу. — Это только в задачнике по математике всё просто. Раз, два — яма готова.
— Вот было бы замечательно, если б кипятильник можно было засунуть под лёд. Мигом бы всё вокруг растаяло от такой жары.

— Ага, и огромный крокодил из Африки приплыл бы погреться. Хватит мечтать, давай долбить.
— Может, костёр развести, чтобы лёд стал помягче, — подумав, предложил Игорёк. — А то мы будем так тюкать до вечера.
— А где дров взять? Кругом одна сухая трава, — в отчаянии махнул рукой Женька.
— Надо на «пупок» сбегать. Серёга оставил там свои сломанные лыжи.
— Точно, давай скорее!

Женька с Игорьком быстро побежали в сторону холма, где находился трамплин. Возле него валялась куча деревянных обломков. Подобрав самые большие, ребята подтащили их к лунке, уложив ёлочкой, чтобы костёр лучше разгорелся. Это они подсмотрели в фильмах про индейцев. Женька покопался в кармане штанов и достал коробок со спичками. «Чирк-чирк». Однако с первого раза зажечь не получилось.
— Подожди, — заметил Игорёк, — надо травы подложить вместо бумаги.
Друзья быстро нарвали сухие стебли полыни и повторили попытку. Огонь вспыхнул, взметнув яркое пламя.
— Давай ещё сухостоя, — закричал Женька, — деревяшки не загораются!
Ребята второпях стали собирать и подкидывать траву в огонь. Она моментально сгорала, обдавая жаром.
— Какой прожорливый огонь, — заметил Женька, — на тебе ещё! Что, мало?!
— Лыжина принялась, — радостно закричал Игорёк.
— Ага, наелся, значит, — ответил Женька.

Через пару минут остатки лыж с санками были охвачены бушующим пламенем. Было слышно, как они потрескивают, и видно разлетающиеся во все стороны искры.
— Сейчас рыба приплывёт, — произнёс Игорёк. — Я читал, как в древности наши предки рыбачили. Посветят факелом с лодки ночью и острогой «да-дах»!
— Сейчас день, — заметил Женька, — что-то ничего не видно. Интересно, почему рыбы молчат, только рот разевают?
— Они с помощью пузырьков разговаривают. Один — есть хочу, два — пойду поплаваю…
— Куда пойду? — удивился Женька. — У них же ног нет, только плавники.
— Это образно, три — опасность впереди, рыболовный крючок с дохлым червяком.
— Может, щука зубастая, — сострил Женька, наклонившись к лунке, и широко раскрыл рот, показывая зубы.

В переднем ряду у него не хватало одного. Неделю назад он заметил, что тот стал шататься, значит, пришла пора замены на более прочный — коренной. Женька засунул палец в рот и поднатужившись помог зубу выбраться наружу. Теперь на его месте красовалась дырка.
— Рыбу не распугай, — захохотал Игорёк, — ты ещё маску Фантомаса нацепи.
— Много чести.
Время шло. Костёр, догорев, потух. Юные рыболовы расчистили подтаявший лёд, взялись за топор и принялись за работу с удвоенной силой. Осколки летели в разные стороны, но воды всё не было. Вместо неё откуда-то стала появляться земля. Первый это заметил Женька, когда на зубах что-то хрустнуло. Он отбросил топор в сторону и внимательно осмотрел дно лунки. Потом выразительно поглядел на друга.
— Что там, рыбина? — переспросил его с надеждой Игорь. — Большая?
— Крокодил приплыл погреться! Я же тебе предлагал дальше пройти. Вот тебе и середина, — с горечью произнёс он, — мы долбим у самой кромки берега. С таким же успехом можно у нас на катке рыбачить. Там тоже лёд есть!

— Кто же знал? Зимой реки не видно, как летом, — стал оправдываться Игорёк. — Я подумал, раз шест от плота лежит, значит, всё в порядке.
— Ага, Кэп, придумывай. Его просто в сторону отбросили, подальше от воды. Собираемся домой, а то ветер поднимается. Не видать твоему коту Ваське рыбы.
— Он её не ест — боится.
— Скажите, пожалуйста, а летом кто весь улов слопал? Пошли пещеру от медведя освобождать. А то дождёмся, что к нему ещё снежный человек в гости придёт.
— Зачем?

— Пристал, задачку про землекопов решать.
И незадачливые рыболовы с унылым видом побрели обратно. Когда подходили к дому — разыгрался настоящий буран. Он старался сбить их с ног, но друзья не поддавались. Сейчас они чувствовали себя настоящими полярниками, идущими покорять Северный полюс, где на большущей льдине обитает снежный человек (интересно, в хоккей он умеет играть?). Не хватало только нарт и Рекса.


УМНАЯ ГОЛОВА

До четвёртого класса на уроках труда ребята старательно делали различные аппликации из цветной бумаги, обильно покрывая клеем не только вырезанные фигуры, но и себя. Или шили различные мягкие игрушки, набивая их ватой. Лучше всего получалось у Игоря. Он даже умудрился сделать огромного африканского слона с пуговицами от штанов вместо глаз. Не хватало только джунглей с Тарзаном, прыгающим с одной ветки на другую.

 Повзрослев, мальчишки попали в школьные мастерские. Их было две: столярная и слесарная. Там пахло свежими опилками, по углам стояли различные станки. С их помощью можно было заточить коньки к зиме, приладить лыжные крепления, починить сломанную хоккейную клюшку или смастерить настоящую вратарскую маску. Большой гордостью являлся огромный океанский корабль, сделанный руками школьников из дерева и металла.
 
— Смотри, Джонни, — как-то раз сказал Валерка, показывая очередной номер журнала «Юный техник», — можно сделать «умную голову».
— А зачем нам она? — задал вопрос Женя.
— Как зачем? Одна хорошо — две лучше. Пятёрки на уроках получать! Представляешь, не успел домашку сделать, а тебя к доске вызвали.
— И что?
— Что, что? «Чик» и всё знаешь.
— Каким образом? Ты подскажешь?
— Голова!
— Она что, говорящая?

— Заговорит или сигнал пошлёт. Смотри, — Валерка ткнул пальцем в рисунок на раскрытой странице журнала, — это как в книжке про профессора Доуэля: «Не могло быть сомнения: голова жила, отделённая от тела, жила самостоятельной и сознательной жизнью». Читал?
— Читал, а у кого мы её отрезать будем?
— Ни у кого, завтра у нас уроки в столярной мастерской. Там и попробуем сделать. Хватит разные деревяшки строгать.
— Давай, — согласился Женя.

На следующий день ребята поделились своей затеей с учителем труда. Он посмотрел на рисунок, поправил на носу очки и хмыкнул:
— Ну что же, попытайтесь. Труд из обезьяны сделал человека.
Прозвенел звонок на урок. В первую очередь предстояло нарисовать голову на фанере. Потом вырезать ножовкой макет. Далее следовало заняться её мозгом из всяких деталей с проводками.
— Что-то голова у тебя больше волчью напоминает из «Ну, погоди!», — заметил Женя.
— Какая разница. Хорошо, пасть с зубами можно убрать. Ага, готово. Давай пилить.
 Работа закипела. Ножовка ходила вверх-вниз, разбрасывая во все стороны опилки. Валерка, закусив губу, то и дело поправлял фанерку, стараясь не уходить от прочерченной на скорую руку линии.
— Труд есть душа жизни, — философски изрёк он, вытирая пот со лба.

 Труднее всего было с глазами. Женька проковырял множество мелких дырочек и с помощью лобзика стал осторожно соединять их.
К концу урока на столярном верстаке лежало что-то, напоминающее верхнюю конечность доселе неизвестного животного. Не то это был динозавр, не то гуманоид с «Альфа Центавра», прилетевший списать домашнюю работу по русскому языку.
— Обезьяна умнее выглядит, — заметил Женя. — Когда мы будем провода подсоединять? Без них эта башка думать не будет.
— Не обязательно. Сейчас в ней накапливается умная энергия, чтобы передаваться на расстоянии. Надо только сигнал не проморгать и следить, чтобы его никто не перехватил. Давай на уроке проверим. Какой следующий?
— География.

На том и порешили. Чудо-голова быстро перекочевала в Валеркин портфель. С трудом застегнув его, друзья покинули мастерские и поспешили в класс.
— Что там у вас? — подозрительно спросил Сашка.
— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — отрезал Валерка, — иди учебник читай, а то двойку ненароком схлопочешь.
— Какой умный, лучше быстро повтори: «Корабли лавировали, лавировали, да не вылавировали».
— Легко: «Корабли лавировали, лавировали, да не вывариловали».
— Ха-ха-ха, — закатился Сашка.
— Сейчас потренируюсь.
— Только язык не сломай.

Начался урок. Женька географию любил, умело разбирался в материках с частями света. Знал, где находятся самые высокие горы, полноводные реки, действующие вулканы. Раньше люди думали, что наша Земля плоская, как блин на сковородке. Но это совсем не так. Оказывается, она почти круглая. Правда, сначала было непонятно, почему тогда люди с неё не падают. Потом оказалось, что действует огромная сила притяжения, и все остаются на месте. Неудобно, конечно, ходить, кто живёт ниже экватора, но можно привыкнуть. Никто даже не замечает, что ходит неправильно — вниз головой. Особенно ему нравилось читать про путешественников. Совсем недавно наш герой узнал про отважных моряков, которые на плоту «Кон-Тики» пересекли Тихий океан. Ночью ему приснился сон, как вместе с бесстрашными покорителями водных просторов он гордо стоит возле кромки плота и смотрит на бушующие волны. Солёные капли брызжут в лицо, из воды выглядывают зубастые акулы со школьными ранцами на спинах, норовя схватить за штанину.

 «Впереди остров затонувших кораблей», — произнёс подошедший капитан с трубкой в руке. Женька взглянул вперёд и увидел одинокие мачты с обвисшими парусами. На одной из них сидел директор школы, строго смотря на юного морского волка.
«Ты почему списал контрольную по математике»? — грозно спросил он, откусывая школьную булочку и запивая её стаканом киселя.

«Я только четвёртое задание у Светки подсмотрел», — стал оправдываться Женька… и проснулся.
— Кто нам расскажет про Тихий океан? — спросила учительница, взглянув на ребят. — Есть желающие?
Все замерли.
— Нет. Тогда к доске пойдёт…к доске пойдёт…
— Можно я? — вдруг раздался Ленкин голос.
— Хорошо, выручай остальных, — кивнула учительница.
Ленка вышла к висевшей у доски карте, взяла в руки указку и начала:
— Тихий океан является самым большим на планете. Он расположен между материками Евразией и Австралией на западе, Северной и Южной Америкой на востоке, Антарктидой на юге. В нём находится Марианская впадина глубиной около одиннадцати километров. Осенью 1520 года португальский мореплаватель Фернан Магеллан, преодолев пролив между материком Южной Америкой и Огненной Землёй, увидел огромные водные просторы…

— Молодец, пять с плюсом. Кто хочет дополнить? Нет желающих. Приступаем к изучению нового материала…
— Вот видишь, как голова выручила, — победоносно заявил Валерка после урока, — вместо нас Ленка вызвалась отвечать.
— Ну и что? Я тоже про Тихий океан знал, — возразил Женя.
— Чего руку не поднимал?
— Ждал сигнал от твоей глупой башки.
— Теперь всё ясно. Это Ленка его перехватила. И за что ей пятёрку с плюсом поставили? От этого же она шестёркой не станет, такой отметки нет.
— Не придумали.

— Тогда для чего плюс нужен?
— Не знаю.
— Я понимаю, когда двойку с ним ставят, чтобы не было обидно.
— При чём здесь это?
— Будто не знаешь. Вроде двойка, но с плюсом. Почти как тройка с минусом, а ещё есть единица. Кол по-нашему. Зачем он нужен — ума не приложу… — продолжал рассуждать Валерка, но Женька его прервал.
— Заладил: плюс, минус! Невелика разница. Уроки надо учить, а не на глупую фанеру надеяться. Что мы теперь трудовику скажем?
— Не успели доделать. В следующем выпуске журнала будет продолжение. Через месяц. А там, глядишь, он и забудет.

Но номер не прошёл. За испорченный кусок фанеры ребятам пришлось остаться на генеральную уборку.
— Труд сделал из обезьяны человека, чтобы он самостоятельно думал, — произнёс учитель, вручая ребятам веник и совок. — Прежде чем что-нибудь изобретать, надо хорошо разобраться в физике. Вы её проходили?
— Нет, — ответили друзья.
— То-то, за всякое дело берись умело. От знаний ещё никто не умирал.
— Но рисковать не хочется, — пробурчал Валерка.
— Так, мастер-ломастер, наводим порядок в мастерских и думаем про компьютеры будущего. Не будете справляться — зовите на помощь свою умную голову. Она поможет.
Делать нечего, с учителем не поспоришь.

— В следующий раз из свинца надо отливать. Я знаю, где старые аккумуляторы валяются. Надо побольше пластин из них вытащить, а то на уши может не хватить.
— Как ты такую тяжесть в портфеле будешь таскать? Ручка не выдержит. Придётся учебники выбрасывать.
— Что-нибудь придумаем.
 Ребята оглядели мастерские и увидели подходящего к ним Игорька.
— Может, мне ваше чудо-изобретение подарите? — спросил он.
— Зачем?
— Я покрашу всё чёрной краской, а потом вырежу картинку. Вы же видели, как у меня здорово получается. Особенно танки с самолётами.
— Ещё чего! Нечего подсказками нашей умной головы пользоваться. Свою на плечах надо иметь, — решительно заявил Валерка.
— Очень она вам помогла.
— К доске, во всяком случае, не вызвали.
— Это сегодня, а завтра.
— Завтра будет завтра, посмотрим. Не мешай.
И они принялись за дело. Улыбаясь, мнимый пришелец с «Альфа Центавра» выглядывал из Валеркиного портфеля, как бы говоря: «дурная голова ногам покоя не даёт».



ВЗВЕЙТЕСЬ КОСТРАМИ

— Джонни, ты галстук купил? — спросил Женьку Игорь. — Скоро день рождения Ленина, нас в пионеры принимать будут.
— Меня, Кэп, на май записали, — ответил Женька. — Это ты у нас хорошист, раньше вступишь.
— Ты же тоже 22 апреля родился?
— Да, приходи в гости вместе с Валеркой.
Ребята ещё носили на груди звёздочки. В первом классе их приняли в октябрята, и поначалу они очень гордились. Это была какая-то новая увлекательная игра. Но потом оказалось, что нужно обязательно хорошо учиться, не врать, не драться, по подвалам не лазить, на речку одним не ходить, из рогатки не стрелять и много ещё чего. Это было совсем нелегко, особенно учиться. Тетрадки пестрели красным от исправлений. То неправильно был решён пример. То допущена ошибка в диктанте. Про поведение на переменах лучше не вспоминать. В конце недели ранец становился очень тяжёлым от дневника, который должны подписать родители. Через несколько дней после разговора всех октябрят собрали в актовом зале.

 — Ребята, — объявила школьная пионервожатая, — вы уже взрослые и скоро вступите в пионеры. Это большая честь. На вас будут равняться ваши младшие товарищи. Вы должны быть лучшими во всём. В труде, учёбе, спорте. Быть достойными продолжателями дел ваших отцов и дедов. Это очень большая ответственность перед Родиной, которую надо заслужить.

— Не возьмут меня, Кэп, — толкнув Игоря, прошептал Женя, — придётся октябрёнком оставаться.
— Поэтому, — продолжала пионервожатая, — отличники, хорошисты заслужили право повязать красные галстуки и стать пионерами раньше всех — 22 апреля — в день рождения Владимира Ильича Ленина. А остальные — первого и девятого мая.
— Вот видишь, — произнёс Игорь, — всех примут.
— Но тебя то-раньше.
— Ты тройки исправь, — посоветовал Игорь.
— Не успею, — вздохнул Женька.
И вот наступил долгожданный день.

— Я, вступая в ряды Всесоюзной Пионерской Организации имени Владимира Ильича Ленина, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю горячо любить свою Родину. Жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин, как учит Коммунистическая партия. Свято соблюдать Законы Пионерии Советского Союза, — волнительно произнёс Женька.

На его руке висел пионерский галстук, подарок Игоря в день рождения. Какой-то дедушка, весь в медалях, подошёл и повязал его Жене на шею.
— К борьбе за дело Ленина будьте готовы! — прозвучал громкий голос вожатой.
— Всегда готовы, — ответили хором юные пионеры, отсалютовав рукой.
  Через две недели ребята после уроков остались в классе на первое отрядное собрание. Акиня, достав из кармана спичечный коробок, положил его на парту и щелчком пальца снизу пытался перевернуть. По правилам, надо, чтобы тот вернулся в первоначальное положение. В противном случае очки сгорали. Это была такая своеобразная игра. Самым большим мастерством считалось, если коробок встанет на ребро.
— Сыграем, — предложил он Серёге.
— Давай.
— Раз, два, три, — отсчитывал Саня, ловко подкидывая коробок, — стоп. Твоя очередь.
— Раз, два, три, четыре, — начал Сергей, — эх, сгорело.
— Моя очередь, — Саня взял коробок и продолжил: — четыре, пять, ребро. Финиш, я выиграл. С тебя десять «горячих».
— Давай ещё, на отыгрыш, мне не повезло, — предложил Сергей.

Но дверь класса отворилась, на пороге показались Ольга Григорьевна с пионервожатой. Сашка быстро сунул коробок со спичками в карман. Захлопали крышки парт, ребята встали.
— Садитесь, — сказала Ольга Григорьевна. — Мы начинаем наше первое пионерское собрание. Слово предоставляется Светлане Васильевне — школьной пионервожатой. Вы уже с ней знакомы.
— Ребята, вы знаете, кто такой Павлик Морозов? — спросила вожатая, ласково смотря на ребят.
— Нет, — послышались неуверенные голоса.
— У нас во дворе есть Павлик, но он Козлов, — сказал Генка. — Мы с ним вчера чуть не подрались.

— Драться нехорошо, — продолжила вожатая. — Слушайте, что я вам расскажу. Павлик Морозов был юным пионером, одного с вами возраста, тоже учился в школе. В его родной деревне жили очень плохие люди — кулаки. Они заставляли работать на себя бедняков. Во время голода, когда каждый помогал друг другу, несколько кулаков спрятали хлеб. Они не хотели его отдавать людям. Павлик узнал, где находятся мешки с мукой, и рассказал об этом всем. Тогда кулаки поклялись отомстить ему.
— Я зарежу этого пионера! — кричал один.
— Надо содрать с него шкуру, — вторил ему другой.
Но пионер не испугался. Он смело посмотрел им в глаза и заявил, что не боится, потому что правда на его стороне. Через несколько дней, когда Павлик со своим братом пошел в лес, там его уже поджидали бандиты. Они зверски убили мальчика. Но им не удалось уйти от сурового наказания. Павлик Морозов стал героем, ему поставлен памятник. В его честь названы пионерские дружины, оно занесено первым в Книгу Почета Всесоюзной пионерской организации имени Владимира Ильича Ленина. Вот такая история.

 Когда Светлана Васильевна закончила, в классе стояла полная тишина. Лица ребят стали серьёзными. Даже Сашка забыл о своём коробке.
— Да, — вздохнул Генка, — это настоящий герой. Он бы не стал дразниться, как Валерка с Женькой.
— А когда такое было, что ты выдумываешь? — стали возмущаться ребята. — Ты нам, жиромясокомбинат, зимой пещеру испортил.
— Нам надо на него равняться, — добавила Светка и, обращаясь уже к Сашке, добавила: — кому-то больше за уроками сидеть, а не коробки подкидывать.
— И не ябедничать всем про это.
— А ты не греми им на уроках, — вставила Ира.
— Тише, ребята, тише, — взяла слово Ольга Григорьевна. — Мы обязательно разберём эти случаи. Нашему отряду поручено помочь школе в посадке деревьев. Это будет дань памяти Павлику Морозову.

— Ура! — закричал дружно класс. — А на всех саженцев хватит?
— Хватит. Каждый должен запомнить, где он посадит своё дерево, чтобы потом ухаживать за ним.
На следующий день все собрались на школьном поле. Мальчишки в руках держали лопаты. Девочки размечали места и втыкали в землю таблички с именами.
— Теперь каждый будет знать, где его дерево, — объявила Ленка. — Начинаем копать.
Мальчишки, сразу повзрослев, дружно принялись за дело. Они засучили рукава курток, поплевали на руки и вонзили лопаты в землю. Она начала поддаваться, хотя с трудом.
— Твёрдая слишком, — произнёс Олег.
— Девчонки успели на скакалках попрыгать, — добавил Сашка.
— Ройте, ройте. На нас не спихивайте, — ответила им Ленка.

Работа медленно, но продвигалась. Каждый хотел вырыть ямку поглубже, чтобы дерево стояло прямо и не падало. Сашке попался старый корень от пня. Он начал его подкапывать, но тот постепенно уходил в сторону.
— Интересно, какой он длины?
— Брось его, — сказала Маринка, — ты уже на моём участке. Так все метки нам перепутаешь.
— Как я его могу бросить. Он упрямый, а я ещё упрямее. Посмотрим, кто кого.
— Что там у вас? — поинтересовалась Светка.
— Змея! — вдруг крикнул Сашка и резко отпрыгнул в сторону.
Девчонки завизжали, бросившись врассыпную. Сашка схватился за живот и начал хохотать.
— Ой, не могу! Умора! Корня испугались!
— Вот всё расскажу, что ты на уроке книжки под партой читаешь! — крикнула ему Маринка.
— Ладно-ладно. Успокойся, — Сашка, размахнувшись лопатой, перерубил корень пополам. — Давай, Марин, я тебе дерево помогу посадить.

 Через пару часов голое место на окраине школьного поля было не узнать. Там стройными рядами стояли саженцы тополей. Они были совсем маленькие, невзрачные и не покрытые листвой. Ребята заботливо привязали стволы верёвочкой к вбитому в землю колышку. Чтобы сильный ветер не смог повалить их.
— Теперь надо полить, — сказала Ленка.
— Я мигом, — отозвался Акиня и, схватив ведро, бросился к школе.
Через пару минут он уже тащил полведра воды.
— Ты где её раздобыл? — спросил Валерка.
— Ключом кран подвальный открыл, — ответил ему Сашка. — Берите вёдра и айда туда.
 
Ребята бросились к торчавшей из подвального окна трубе. Быстро образовалась небольшая очередь. Сашка квартирным ключом повернул кран, и из него полилась вода.
— Угомонитесь, воды всем хватит, — успокоил их Саша. — Ты мне на ногу налил! — закричала на него Наташка. — Как я теперь домой пойду?
— Ничего, — со смехом ответил Сашка, — быстрее вырастешь, подставляй вёдра.
— Джонни, я за тобой! — крикнул Валерка.
— Ничего подобного, — возразила ему Светка, — я за Женькой занимала, — он обещал мне помочь.
— Опять за конфету? Или домашку списать дашь?
— Надо каждый день поливать, — сказал Игорь, — чтобы саженцы лучше принялись.
— А давайте устроим пионерское соревнование «На лучшее дерево» и будем ставить отметки, — предложила Светка.
— А кто будет вести дневник? — спросил Сергей.
— Я, — ответила Светка.

— Так ты себе одних пятёрок понаставишь, не пойдёт.
— Как хочешь. Но если твоё деревце засохнет, мы тебя вызовем на Совет отряда.
Лена, смотря на эту картину, хитро прищурилась. На её лице появилась улыбка.
— Давайте хорошие отметки за работу ставить. Сашка уже двойку за змею заслужил.
— Это почему? Кто вам воду нашёл?
— Ладно, прощаем. Пусть мальчишки наши деревья поливают. А то на словах только хотят походить на Павлика Морозова.
— Придумала! А вы что будете делать? — спросил Генка.
— Деревья поддерживать, чтобы не упали.
— Прямо так возьмут и упадут?! Как Маринка от корня. Опять отлыниваешь?

— Мальчики, вы же настоящие пионеры, — прекратила пререкания подошедшая Ольга Григорьевна, — помогите девочкам. Они вам скажут спасибо.
— А потом все вместе посидим возле школы, — добавила, хитро улыбаясь, Ленка.
— Тебе только сидеть, — буркнул Генка, взяв её ведро.
Через полчаса все деревья были политы. Сашка напоследок зажал кран рукой и через секунду опустил. Из него под большим напором вырвалась огромная струя воды.
— Ай! — взвизгнула Наташка. — ты что творишь.
— Я не в тебя хотел. Было интересно, на сколько метров вода добьёт.
— Да хватит вам, может, пионерский костёр разожжём? — предложила Ленка.
— Вот здорово! — согласились ребята.

Они дружно бросились собирать валяющийся неподалёку сухой хворост, оставшийся после таяния снега. Сашка притащил откуда-то разбитые деревянные ящики. Всё это сложили неподалёку от высаженных деревьев. Получилась огромная куча.
— Акиня, доставай спички, — сказала Наташка, — а то только на переменах ими играешь.
— Что бы вы без меня делали, — довольно ответил Сашка, залезая в карман за коробком.
Чиркнув, он поднёс горящую спичку к скомканной бумаге, воткнутой в хворост, и поджёг её. Вспыхнул небольшой огонёк.

— Из искры возгорится пламя, — процитировал Игорь.
— Прометей ты наш, — добавил Женя.
Ребята обступили загорающийся костёр и стали смотреть на языки пламени. Они то взмывали вверх, испуская столб искр, то опускались вниз. Все притихли.
— Эх, картошечки бы испечь, — вздохнул Саша.
— Ты ещё котелок повесь. Это пионерский костёр, а не очаг папы Карло. Возле него надо не о еде думать, а о хороших делах, — отрезала Наташа. — Первым делом — извинения попросить за то, что два раза облил меня.
— Я уже говорил, что ненарочно, так получилось. Извини. А печёная картошка добрым делам не помешает, — ответил он напевая:

Ярко светит луна,
Звёзды льются рекою.
По дороге ночной
Проскакали ковбои.
Трое верных друзей,
Три ножа, три нагана.
Трое чёрных коней и
Три старых аркана…

Вечерело. Костёр догорел, но никто не хотел расходиться. Ещё бы! Теперь у каждого было своё маленькое деревцо, новый настоящий друг, за которым он мог ухаживать. Пройдёт время, маленькие тополя вытянутся вверх, навстречу солнцу, зашелестев густой листвой. На окрепших ветвях будут вить гнёзда птицы, выводя птенцов. Повзрослеют и наши ребята вместе со своими питомцами.


ВЕЛИКАЯ СИЛА ИСКУССТВА

Рисовать в классе любили все. Альбомы пестрели синими морями в пол-листа, пиратскими кораблями, детворой на цветочных лужайках и разноцветными домишками, из которых обязательно шёл густой дым в любое время года. Весной весь асфальт за домом был разрисован цветными мелками. Поэтому, когда в новом учебном году учитель по рисованию принёс спортивный кубок, поставив его на стол, ребята поинтересовались:
— А это зачем?
— Будем учиться рисовать, — ответил тот.
— Мы умеем, — загалдел класс.
— Тише-тише. То, что изображено у вас в альбомах — ваши фантазии. Но этого недостаточно, чтобы стать настоящими художниками. Надо научиться подбирать цветовую гамму, определять нужные пропорции, грамотно накладывать тени и многое другое. Всё это не так просто, как кажется на первый взгляд.
Ребята притихли, посмотрев на портрет Леонардо да Винчи, висевший в классе на стене.

— Кто из вас может нарисовать скомканный лист бумаги? — продолжал учитель. — Не пробовали? А многие великие художники, прежде чем приступать к своим картинам, часами тренировались, изображая что-нибудь заурядное.
— Кошку, например? — смеясь, вставил Генка.
— И кошку тоже, — согласился учитель. — Так что, ребята, отставим моря с пиратами на свободное время. Берём в руки простой карандаш и приступаем. Объясняю, что нужно сделать в первую очередь…

В классе воцарилась полная тишина. Только слышалось жужжание залетевшей мухи, голос учителя, да шуршание карандашей об альбомные листы. На них неумело появлялись первые очертания кубка с бегущим куда-то лыжником.
Сашка оторвался от рисунка, вытянул вперёд руку с карандашом и прищурил левый глаз.
— Пирата из себя воображаешь? — спросил Сергей.
— Пропорции замеряю по науке, балда осиновая.
— Давно таким учёным заделался?
— Не твоё дело, косоглазый. У самого одна сторона кривая получается.
Прозвенел звонок. Бегло просмотрев наброски ребят, учитель сказал:
— Не у всех хорошо получается. Дома возьмите любой сосуд, поставьте перед собой и попробуйте изобразить на листе.

Сделав уроки по математике, Женька задумчиво повертел в руке граненый стакан. Поставив на стол, он стал пристально глядеть сквозь него, изображая недавно выступавшего в местном клубе гипнотизёра. Тот с лёгкостью отгадывал различные числа по пульсу руки, находил спрятанные предметы и даже погрузил пару человек в сон. Один из них потом долго не уходил со сцены, бессмысленно вращая головой во все стороны. Вдруг юного художника осенило! Он вспомнил, как один раз летом, гостя у бабушки, пытался обрисовать спящего котёнка Мурзика. Тот лежал, не шевелясь, на старых газетах, тихо мурлыкая, подложив переднюю лапу под голову.

— Тише Мурзик, не шевели хвостом, — вполголоса произнёс Женя. — Дай я лапу вытащу, а то с тремя получишься. Неопознанный летающий марсианский кот.
Мурзик раскрыл пасть и, широко зевая, сладко потянулся: «Муррр, мяу»!
— Ну вот, всё испортил. Придётся заново начинать.
Но котёнок думал иначе. Он посмотрел на незадачливого художника, фыркнул и, прыгнув в сторону, подбежал к миске с молоком…
— Надо просто попытаться обвести! — воскликнул Женька, оторвавшись от воспоминаний. — Положить на бумагу и очертить контуры карандашом. А потом подрисовать дно с другими деталями.

Сказано — сделано. Через пять минут на альбомном листе появилась точная копия стакана, в котором ещё недавно находился вишнёвый компот без косточек.
— Всё, готово.
Он поспешно подрисовал недостающие линии, набросал тени и, довольный, отошёл в сторону, любуясь на своё творение.

«Пойду к Кэпу, подскажу, а то он сам не догадается».
Игорь сидел дома, строгая перочинным ножиком сломанный карандаш.
— Попусту возишься, — заявил с порога Женя. — Надо просто взять и обвести, как я.
— Так никогда хорошо рисовать не научишься. Ты ещё сажей лицо обмажь и к бумаге прислони. Портрет получится. Вон, Леонардо да Винчи свою Джоконду карандашом не обводил.
— Которая без рук, голая? Так они сами отлетели, когда её на холст положили.
— Это другая, Венера Милосская.

— Ну и что? Мог бы оставить, а то взял и по плечи всё отпилил.
— Да не пилил он ничего, сами отлетели. Самолёт тоже обрисовывать будешь? Бумаги не хватит.
— Можно сфотографировать, а потом по карточке вырезать.
— А с морем как быть? Картину «Девятый вал» видел?
— Айвазовского? Да, там карандашом не обведёшь, волны, у, какие огромные, замучишься вырезать, — вздохнул Женя. — Ты прав, пойду домой всё переделывать.
Весь остаток вечера Женька провёл со стаканом и карандашом в руке. На полу в превеликом множестве валялись испорченные альбомные листы.
«Хорошо, что самовара не было. До завтрашнего дня бы не управился».
Наступило утро.

— А что это за черта посередине? — спросил учитель, с любопытством разглядывая рисунок.
— Вода, стакан наполовину пуст, — ответил Женя.
— Лучше говорить — наполовину полон. Вижу, что сам рисовал. За старание — четвёрка.
 Женькино лицо просияло. На мгновение ему даже показалось, что висевший на стене портрет великого художника Леонардо да Винчи, ожив, одобрительно кивнул головой, произнеся: «Без рук. Главное, что стакан наполовину полон».

Но сила искусства ещё раз напомнила о себе. На этот раз в музыкальном образе. По правде говоря, слуха у Женьки не было. Нет, слышал он хорошо, даже громче всех порой орал на переменах. Но этого таланта было недостаточно для музыкальной школы. Осенью был куплен настоящий баян в футляре. Теперь два раза в неделю вместо беготни по двору приходилось разучивать нотную грамоту.

— Брось это занятие, — уговаривал его Валерка, — больно оно тебе нужно. Лучше посмотри, какой у меня мультик получился. Целый вечер рисовал.
Он достал небольшой блокнот и быстро пролистнул его одним пальцем. Перед ними стремительно пробежал волк, гонящийся за зайцем.
— Здорово, — с завистью вздохнул Женька.
— Давай вместе ещё нарисуем, — предложил Валерка.
— Не могу, в музыкалку надо идти.
— Тоже мне Паганини. Лучше свистеть громко научись.
— Я умею.
— А так?

Валерка засунул в рот два пальца и оглушительно свистнул. Сидевшая наверху ворона от неожиданности испуганно каркнула и стремительно взмыла в воздух. Неожиданно рядом с ребятами шлёпнулось белое пятно мутной жидкости.
— Великая сила искусства, — усмехнулся Женька. — Смотри, как тебя чуть не отблагодарили. Хорошо, что коровы не летают.
— Тьфу ты, чуть в лоб не угодила, — выругался Валерка. — Ладно, давай, до вечера.
Друзья расстались, и Женька побрёл в музыкальную школу. На первых порах ему нравилось раздувать меха, нажимая на регистры. Инструмент издавал звуки, похожие на рёв диких проголодавшихся зверей в джунглях Африки. Через неделю интерес новоявленного баяниста к данному процессу стал потихоньку угасать.
— Разучиваем мелодию народной песни, — сказал учитель, — "Как под горкой".

Как под горкой, под горой
Торговал старик золой…

«Что, дедуля, с ума сошёл, — подумал про себя Женька, тоскливо перебирая меха инструмента, — не мог огурцов нарвать для продажи?»
— Не отвлекайся, — сделал замечание учитель, — давай заново.
Женька вздохнул и начал всё сначала. Сверху с портрета на него укоризненно посмотрел Пётр Ильич Чайковский: «Подводишь ты меня, брат, фальшивишь».
— Не всем же играть, — вырвалось у него, — кому-то и слушать надо.
Эти слова предопределили судьбу нашего баяниста. Через три месяца двери музыкальной школы закрылись перед Женькой навсегда. Из неудавшегося исполнителя он превратился в слушателя.



БЫСТРЕЕ, ВЫШЕ, СИЛЬНЕЕ

В школе каждый класс старался показать, что он лучше других. В числе первых. Даже взяли на вооружение девиз «Быстрее, Выше, Сильнее!». Был ли то сбор макулатуры, смотр отрядной песни, интеллектуальная игра или спортивные соревнования. Из ребят никто не оставался в стороне. Валерка обнаружил в подвале целую каморку газет. Другие обзванивали квартиры в поисках ненужной бумажной рухляди. Макулатуру складывали в пачки, перевязывали верёвкой и несли в школу, на приёмный пункт, который расположился возле спортзала. Там стояли напольные весы. Ленка даже умудрилась заполучить должность главной «взвешивальщицы». Четвёртый «В» сразу же вырвался в лидеры. Весы почему-то сразу пришли в негодность и стали подозрительно врать. Пачки старых газет и журналов от соседних классов моментально полегчали в несколько раз.

— Мы будем жаловаться, — заявили ребята из четвёртого «А». — Ленка с гирями мухлюет.
Они поняли, в чём дело, заранее взвесив собранную бумагу дома. Каково же было их удивление, когда вместо тридцати килограммов весы показали чуть больше десяти. Жалоба была рассмотрена, и Ленку сняли с этой почётной должности.
— Ладно, — пригрозила недавняя весовщица, — посмотрим ещё, кто кого. Впереди сбор металлолома. Я договорюсь с пионервожатой, чтобы её подменить. Железо не бумага, на весах не взвесишь. В прошлом году на глаз определяли.
Через неделю прошёл конкурс на тему: «Кто самый сообразительный». Каждый старался задать побольше каверзных вопросов. Ребята, переговариваясь между собой, листали школьные учебники.

— Когда произошло Ледовое побоище?
— В 1242 году.
— А где?
— На льду.
— Каком льду, он и на нашей Горёвке бывает. На Чудском озере.
Зал гудел. Каждый хотел задать самый необычный вопрос с подковыркой.
— А что появилось раньше: курица или яйцо?
— Яйцо. Курица потом выросла.
— А кто его снёс тогда?
— Петух.
— Ха-ха-ха. Сам ты петух.
— А что делал слон, когда пришёл Наполеон (имелось в виду на — поле — он).
Отвечающий старательно морщил лоб.
— Что-что! Убежал.
— Вот ты даёшь, баобаб французский. На поле он! Траву ел.

Акиня вырядился в костюм ремесленника средних веков и вышел на сцену с молотком в руке. Он вертел им в разные стороны, пока не стукнул себя по коленке.
— Кто я? — спросил он, потирая ушибленное место.
— Мастер, — взревели ребята.
— Подмастерье, — доносились отдельные голоса.
— Нет, мастер, — не соглашались первые.
— Подмастерье, — твердили вторые.
— Ученик мастера, — дал ответ Сашка.
Зал оторопел. Такого выворота никто не ожидал. Победа опять уходила к четвёртому «В».

— Это и видно, даже молоток в руках держать не умеешь, — раздались голоса. — Нарочно придумал, чтобы ответ был неправильным. Одна шайка-лейка, что мастер, что ученик. Про тебя скороговорка: «Сшила Саша Сашке шапку, Сашка шапкой шишку сшиб».
К смотру отрядной песни готовились заранее. Разучивали слова, устраивали репетиции. В этот день все были одеты в белые рубашки с красными галстуками на груди. Впереди строя стоял знаменосец. Раздавался звонкий сигнал горна, дробно стучал барабан.
— Выступает отряд четвёртого «В» класса, — объявил ведущий.
Решалась судьба первого места. Зал замер, зазвучала музыка, и песня началась:

Взвейтесь кострами, синие ночи!
Мы — пионеры, дети рабочих!
Близится эра светлых годов,
Клич пионеров «Всегда будь готов!»

Пели все, даже те, кому медведь на ухо наступил. Главное, чтобы громко и с задором. Кричать ребята умели, перемены между уроками не прошли даром. На них всегда стоял такой шум, что он доходил даже до кабинета директора. В итоге первое место всегда оставалось за четвёртым «В».
По-другому дело обстояло с футболом. На словах играть умели все. На деле просто гоняли мяч по прямой впереди себя. Самыми грозными соперниками была команда из четвёртого «А» класса. Там ребята отлично делали пасы и умели хорошо вести мяч. «Соседи» с нетерпением жаждали реванша за второе место по сбору макулатуры.
— Никакая вам Ленка не поможет, — заявил капитан команды «ашников» Мишка, — проиграете всухую.
— Посмотрим, — ответил Олег и объявил своим: — Завтра после уроков тренировка. Я достал фирменный мяч.

На следующий день все собрались на школьном стадионе. Портфели были брошены на траву возле ворот. Ребята разделились на команды, начав спорить — кому начинать первым. Никто не хотел уступать. Прошло немало времени, прежде чем они решили разыграть встречу по-хоккейному. Мяч был подброшен в воздух, и тренировка началась. Но через пару минут её пришлось приостановить по техническим причинам.
 Оказалось, что мяч был плохо зашнурован. Не то сил не хватило, не то узел ослаб — на месте шнурков показалось вздутие. Кожаный мяч из круглого стал принимать яйцеобразную форму. Валерка с досады пнул его вверх. Летя по своеобразной траектории, вместо ворот кожаное чудо угодило Генке в лоб. Удар был такой силы, что тот охнул, присел и схватился за голову. Лицо его моментально покраснело.
— Ты куда бьёшь, Князь?! — раздался его вопль.
— Не гунди! Я всё правильно сделал, это ветер снёс. Нечего было рот разевать, — ответил Валерка.

Подошёл Олег к упавшему неподалёку мячу и посмотрел на него. Недавний шар стал похож на узбекскую дыню. Шнурки окончательно развязались, наружу вылезла часть резиновой камеры.
— Всё, конец, — мрачно произнёс капитан команды, сунув руку в карман.
 Потом, разбежавшись, со всей силы пнул. Кожаная дыня взлетела в воздух, покрутилась там, точно приземлившись за линией ворот.
— Так всегда, когда не надо, — в сердцах произнёс Акиня. — Пошли по домам. Завтра у физрука новый возьмём.

Ребята подобрали портфели и, обсуждая новые преимущества футбольного снаряда, двинулись по домам. Генкин глаз заметно опух. На следующий день состоялся запланированный матч. Игра проходила очень напряжённо. На скамейке сидели девчонки из класса и болели за ребят. Их главная задача — отвлекать противника, но он слабо поддавался на их всевозможные ухищрения. Вскоре игроки из четвёртого «А» оказались перед чужим вратарём. Тот заметался туда-сюда и не заметил, как позади него заколыхалась сетка ворот.
— Гол! — радостно закричал Мишка, хлопая руками по груди.
— Иди в защиту, решето дырявое, я постою, — зло буркнул Валерка, сплюнув на траву.

Скоро счёт стал три—один. Команда четвёртого «В» проигрывала. Игроки бестолково носились по полю, мешая друг другу. Генка разбежался из центра, пнул по мячу, но промахнулся. Его правый глаз был опухшим после вчерашнего и плохо видел.
Олег стремительно подхватил мяч, помчавшись вперёд. Рядом с ним бежал Акиня. Так они добрались, пасуя друг другу, почти до вратарской линии, но дальше не смогли пробиться.

Соперники перехватили инициативу, и игра снова переместилась к противоположным воротам. Генка изо всех сил бросился их защищать.
— Руки! — закричал Мишка, показывая на него. — Пенальти.
— Я не нарочно, — стал оправдываться Генка, — они специально в меня пнули. Так не считается.
— Ничего подобного, смотреть надо, «одноглазый». Отсчитываем расстояние для удара. Раз, два, три…одиннадцать.
Валерка сжался в комочек, приготовившись к прыжку. Девчонки привстали со скамеек. Удар! Мяч, пулей взлетев, стремительно вошёл в правый верхний угол.
— Гол! — закричали «ашники». — Четыре—один. Это вам не песни орать. Играем ещё, Олег?
— Перерыв, — ответил капитан команды.

После отдыха игра выровнялась. Успокоившись, «ашники» допустили несколько ошибок, и счёт вскоре сравнялся. Два мяча на себя записал Акиня. Другой забил Валерка, выбежавший из ворот. Соперник, не ожидая такого финта, позволил ему точно пробить. Вскоре небо затянулось тучами, заморосил дождь. Форма ребят, покрывшись грязью, насквозь промокла. Девчонкам пришлось спрятаться под козырьком школы.

— Ничья или потом доиграем? — предложил Олег через десять минут. — Трава скользкая стала, лужи перед воротами. Вся форма грязная будет.
Он отлично знал, что завтра поле будет занято десятиклассниками. Ничейный счёт ребятам был на руку. Очки одинаковые, преимущество по мячам в их пользу. Пару дней назад им удалось выиграть у другого класса.
— Давайте завтра, — подхватила Ленка. — Пойдёмте лучше все вместе в кино. А потом погуляем до вечера.
Но трюк не удался. Ленка хоть и вызывала у всех симпатию, но футбольный престиж был превыше всего.
— Грязи испугались? Играем до победного, — настоял Мишка.

Делать было нечего, игра продолжилась. Игроки, падая, катили набухший мяч перед собой. Из-за плохой видимости никто не заметил явный штрафной у соперника. Шанс на победу был упущен. «Ашники» вновь стали теснить команду Олега. Атакующие быстро перешли на противоположную половину поля. Через несколько минут очередной гол в Валеркиных воротах поставил точку в матче. Игра оказалась проигранной.
— Надо было мне судить, — проронила Ленка, — я бы им пенальти назначила.

— Тренироваться нужно больше, — ответил Олег, — а то никто толком вести не умеет. Давайте матч-реванш.
— Идёт, — согласился Мишка, — через неделю. Вы потренируйтесь, а то только горло пока драть умеете.
На том и порешили. Но осень распорядилась иначе. Наступили дождливые дни, школьное поле раскисло. Всюду были лужи, особенно перед воротами, под ногами чавкала грязь. Впору вместо кед надевать резиновые сапоги. Через пару недель пошёл густой снег и стукнули первые морозы. Решающая игра была отложена до весны.
 


СТРЕЛЫ АМУРА

Женька открыл дверь дядиного гаража, заглянул внутрь. Там, в сыром полумраке, стоял старенький одноцилиндровый мотоцикл непонятного цвета. Испачкавшись о закопчённые выхлопные трубы, он поднатужился и выкатил железного коня наружу. Прислонив к забору, почесал в задумчивости лоб, стал пристально рассматривать то, что скорее напоминало самодельный марсоход, чем знаменитый «Восход». Это чудо техники собиралось из кучи разрозненного хлама и отслуживших, но ещё годных деталей. Откуда они доставались — никому не ведомо.

— Так, карбюратор на месте. Подкачаем бензин, ага, готово. Включаем зажигание, пробуем завести, — сам себе повторял Женька.
Но легче сказать, чем сделать. Время современных BMW c Benelli ещё не подошло. Мотоцикл кашлял, чихал, выпускал клубы сизого дыма, но упорно не хотел заводиться.
— Ещё раз. Ручку газа на себя. Так, так, ну давай!
Но железное чудище упорно не поддавалось и, каждый раз огрызаясь, снова затихало.
— Чтоб тебя! — обозлился Женька.

Пару дней назад к нему на отцовском «Иже» приезжал Олег. Целый час они гоняли среди котлованов, где ещё недавно играли в индейцев. Один раз даже чуть не перевернулись на повороте, но вовремя затормозили, заметив опасность.
— Последний раз попробовать?
— Можешь не пытаться с места завести, — раздался знакомый голос дяди Володи, — надо с толкача. Садись.
Женька взобрался на сидение, взявшись за руль. Володя, упершись сзади в сидение, скомандовал:
— Раз, два, три! Давай… Включай скорость, потом жми газ!

Женька щёлкнул переключателем скоростей и крутанул ручку газа. Мотоцикл неожиданно, взревев, с резким грохотом бросился вперёд, оставив после себя клубы дыма. Сидевшие неподалёку на скамейке старушки дружно заохали. Подпрыгивая на сидении, мимо них во всю прыть пронёсся наш герой на своём мотомустанге прямиком к оставшейся после дождя луже. Можно было подумать, что за ним гонится разъярённое племя команчей. Гонщик, не разбирая дороги, летел вперёд, разгоняя испуганных уток и гусей. Вдруг он, наехав на кочку, высоко подскочил и, не удержавшись, кубарем полетел в сторону. Рычащая железная махина, промчавшись пару метров, завалилась набок, хлопнув напоследок облаком отработанных газов.
Переднее колесо ещё некоторое время вращалось, но через минуту остановилось. Потирая ушибленную коленку, Женька поднялся и, прихрамывая, подошёл к месту падения.
— Живой? Тормозить перед ямой надо, а не жать ручку газа, — раздражённо произнёс Володя.
— Я не заметил. В следующий раз.
— Поздно будет, когда башку себе разобьёшь. Учись ездить на мопеде. Вон у брательника твоего, Сашки Мишина, во дворе «Верховина 4» стоит. На ней можно без прав и шлема кататься. Специально для «чайников».
— Ладно, спрошу, — ответил Женька, потирая ушибленное место.
— Поднимаем мотоцикл и катим его в гараж. На сегодня достаточно, впереди ждёт знакомство с йодом.
— Виделись, — огрызнулся Женька.

Но отрицательный результат — тоже результат неудавшейся попытки заменить велосипед. Тогда так же было нелегко научиться держать равновесие, резко тормозя на ходу. Это на первых порах. Прошло время, и ребята, не боясь упасть, убирали руки с руля, мчась во весь дух. Правда один раз Мишка кувыркнулся головой вперёд, но это была его вина. Нечего выпендриваться перед девчонками. И вот теперь мотоциклы. Мало прокатиться, надо, чтобы про это узнали другие:
— Я на газ и с места как рвану! Одним махом на пригорок взлетел.
— Не заливай, видели, как ты всё время на месте стоял, газуя.
— Это я цилиндры прогревал для разгона.
— Что-то очень долго. На Луну собирался?

Детские шалости отошли на задний план. Ранцы сменились портфелями. По вечерам, сделав на скорую руку уроки, друзья выходили на улицу. Мальчикам стало интересно следить за девочками. А им — делать вид, что это их нисколько не волнует. Некоторые даже специально подзадоривали ребят, строя глазки. Неожиданно появились тетрадки-вопросники. «Какая девочка тебе нравится? Смог ли ты кого-нибудь поцеловать?» В один из вечеров ребята заметили прогуливающую парочку из соседнего класса.

— Сейчас целоваться будут, — прошептал Сергей.
— Ты откуда знаешь? — спросил Генка.
— Вон, видишь, остановились.
— Давай их спугнём.
— Не в первом классе, чтобы такими глупостями заниматься. Лучше посмотрим, как правильно обниматься.

Наступила пора любви. Большим спросом стали пользоваться фильмы «от шестнадцати и старше». Мальчишки вытягивались на входе в кинотеатр, чтобы обмануть билетёра. Лучше всего это удавалось Олегу, другим везло меньше. Тогда альтернативой стали книги. Ребята открыли для себя Александра Дюма. Их кумирами сделались бесстрашные королевские мушкетеры.
— Итак: Атос, Портос, Арамис, д' Артаньян! Вперёд!
— Вот как…вы сопротивляетесь?!
— Тысяча чертей! Вас это удивляет? Один за всех, все за одного!
На книжных страницах пылали любовные страсти. Тайна королевских подвесок, коварство миледи и стычки мушкетёров с гвардейцами кардинала. Они переносились в воображение друзей, зажигая их молодые сердца. Каждый представлял себя храбрым д'Артаньяном, защищающим честь прекрасной дамы.

Пора-пора-порадуемся на своем веку
Красавице и кубку, счастливому клинку.
Пока-пока-покачивая перьями на шляпах,
Судьбе не раз шепнем «мерси боку».

Ребята вырастали. У мальчиков потихоньку грубел голос. Девочки становились более женственными. Подходило время романтических свиданий, вздохов под луной и школьных вечеров. Ленка, душа компании, вместе с девочками частенько стала прогуливаться вечерами по школьной алее. То ли в шутку, то ли всерьёз, но ухажёров-одноклассников она в расчёт не брала. Только похихикивала в их сторону, заводя знакомство с ребятами из старших классов.

— Ну и пусть, — решил Генка, — на ней одной свет клином не сошёлся. Надо научиться медленно танцевать, я слышал, что под Новый Год устроят танцы.
— А чего там уметь, — отозвался Валерка, — стой рядом с девочкой, поворачиваясь в такт под музыку.
— А вдруг она не позволит за себя держаться?
— Тогда суши вёсла и иди ложись спать.
— Надо дома попробовать.
— Тверк с котом?
— Найду с кем, не твоё дело.

Но дальше слов дело не шло. Наступил новогодний вечер. Ребята неуклюже топтались с ноги на ногу, пытаясь повторить незамысловатые движения, подсмотренные летом через забор танцплощадки городского парка. Зазвучала медленная музыка.
— Эх, была не была, — решился Акиня, — пойду, Люду приглашу.
Он двинулся мимо новогодней ёлки в дальний угол, где стояли девочки из класса.
Все взоры устремились на него. Ещё бы! Это был смелый шаг — не побояться пригласить на танец.
— А ты, Генка, чего медлишь? — спросили Олег с Женькой.
— Я ещё не научился медленно танцевать.
— Боишься, вон Саня не струсил.
— А сами чего стоите?
— Ждём музыки. Вот, началась.
И ребята двинулись к стоящим неподалёку девочкам.
— Можно вас? — спросили они.
Девочки смущённо переглянулись между собой, на их лицах загорелся румянец.
— Можно, — ответили они.

Разобравшись по парам, ребята взяли своих спутниц за руки и повели к уже танцующим Саше и Людмиле. Мальчики взяли девочек за талии, те положили руки им на плечи. Все страхи с сомнениями моментально улетучились. Из колонок тихо лилась песня:

Там, где клен шумит над речной волной,
Говорили мы о любви с тобой…

Вечер закончился, и ребята пошли провожать девочек домой. Под ногами тихо шуршал выпавший снег. Вокруг не было ни души, только луна освещала зимнюю дорожку, проливая на землю свой серебристый свет. Где-то в вышине промелькнул быстрокрылый Амур со своими стрелами. Порхая, он натянул лук, прицелился, но через какое-то время, внимательно посмотрев на ребят, приспустил тугую тетиву. «Рано им ещё сердечными делами заниматься. Пусть двойки лучше по математике исправят, а тогда посмотрим». И, взмахнув крыльями, скрылся в ночной темноте…

На этом мы расстаёмся с нашими друзьями. С каждым годом они будут становиться всё взрослее, у каждого появятся свои интересы. Одни из них станут военными и будут стоять на страже Родины. Другие найдут иное призвание, помогая людям в трудную минуту. Много удивительного произойдёт в их жизни. Они вырастут, выучатся, разъедутся кто куда. Сколько бы времени ни прошло, настоящая дружба навсегда останется в их сердцах и никогда не забудется.
 Удачи вам, ребята!