Гены. Глава 14 Продолжение

Ильяс подошел к Белогорову вместе с девушкой, которую ему представили как его жену. Как бы он ни сопротивлялся, но ему пришлось взглянуть на нее. Ничего не было видно кроме глаз. Карих. Какое-то щемящее чувство заставило его снова посмотреть в ее глаза. Она их опустила, и этот хорошо знакомый жест резанул по сердцу. Он подумал, что точно сходит с ума. Он подставил локоть, она положила свою руку, а Белогоров вспомнил, как держал руку Карины в своих ладонях. Он переглянулся с Ильясом, заметил чертиков в глазах этого умудренного опытом пожилого человека, но не понял. «Что же такое?» Проходя проверку документов, где Карину попросили открыть лицо, он заметил, как побледнел дядя Ильяс, но всех пропустили, и они втроем отправились к поезду.

- Что происходит, вы беспокоитесь, Ильяс Акатович, - шепнул он.
- Нормально, теперь уж пропустили.
- Я думал, что ваших пропускают без проблем…
- Наших-то без... Ну, Вано, поспеши. Ты должен успеть проскочить тут, пока нет такой охраны.

Белогоров повернулся к «жене», протянул руку, она дала свою, а он, не отводя взгляда от ее глаз, сказал: «Удачи, и...» - он не договорил, нахмурил брови, а потом повернулся и пошел. Карина стояла и смотрела ему вслед. Он обернулся и снова посмотрел. Она улыбнулась под плотной тканью, ее глаза немного повеселели, но блеск остался тот же. Белогорова осенила мысль — «линзы».

Пока он пробирался к своим, он все никак не мог себе дать ответа: это действительно была Карина, или показалось. Ну, тогда он понимал, почему она сразу завладела его вниманием. Нет, ну конечно восточные женщины те еще мастерицы в этих делах, но тут не это сработало, тут было все замешано так, что он даже насильно не мог отделаться от этого липучего ощущения. А потом понял - рука его мнимой жены дрожала. Такая дрожь может быть только у того, кто только что пережил шок.

Они ждали на платформе. По всей длине состава стояли вооруженные люди. С их пропусками было все хорошо, сейчас проверяли последних, и предстояло грузиться в вагоны. Документы, необходимые на границе в России, у них были, оставалось попасть на борт тут. Карина заметно нервничала, дядя Ильяс ее успокаивал. Через вагон стояло рядом несколько человек с автоматами. Они заметили, что охранников что-то привлекло где-то в стороне. Карина глянула на дядю Ильяса, он кивнул, и она «без чувств» повалилась ему на руки. Ильяс начал громко кричать, чтобы ему помогли, потом уже побыстрей их грузили, кричал, что их уже проверили, просил принести воду — все это отвлекло тех людей с оружием от объекта их внимания.

Уже в поезде Карина вдруг пришла в себя, помахала в окно Ильясу и стала ждать, когда придут остальные.
Суматоха на платформе немного приблизила время отправления, и пока все пришли в себя, поезд, наконец, отправился. Карина с ужасом стала перебирать в уме варианты, которые возникали, если бы кто-то опоздал или их поймали. Девочки что-то ей говорили, но она не слышала и отвечала уже после того, как привлекут ее внимание.
- Ну, где же они? – высовываясь в приоткрытую дверь.
- Карина, ты только сейчас смотрела в коридор.
- Они должны были уже появиться.
- Перестань, а то опять упадешь.
- Да это я специально, чтобы охрану отвлечь.
В купе было много народу: двое забрались наверх, остальные сидели на нижних полках. Карине было так легче — они болтали и отвлекали ее. Вдруг дверь открылась, и в купе просунулась голова одного из отстающих. Карина тревожно выглянула за его плечо, пытаясь найти Белогорова.
- Саша, а где остальные? Все в порядке? Как вы...
- Подожди, подожди. Давай постепенно: остальные в купе у девочек...
- Все?
- Да, все, нам еле удалось прорваться, но все хорошо, все живы и здоровы, - она облегченно вздохнула. Значит с ним все нормально, он тут, с ними. Больше она не слушала.
Через несколько минут в купе появился Белогоров. Ребята успели разбежаться, и места было много. Белогоров сел рядом с Кариной.

- Здравствуйте, Карина Игоревна!
- Здравствуйте, Иван Андреевич. Как там девчонки поживают?
- Какие девчонки?
- У которых вы столько времени торчали...
- У, да мы ревнуем?
- Ни сколько! С чего бы! Хоть зашли бы, сказали, что все хорошо, я же не железная. – Серьезно и взволнованно сказала Карина.
- Я думал вы — там...
- Я рада, что все получилось, и все закончилось...
- Да, там, на платформе что-то произошло, и это отвлекло охранников, иначе — нас бы поймали.
- Просто ваша жена упала в обморок. Она у вас что – беременна? - Белогоров замер, прислушиваясь и ища подвох в ее словах.
- Откуда вы знаете?
- Что? Что беременная? Предположила. А то, что упала — знаю потому что была там. - Она улыбнулась и лукаво посмотрела на него.
- А она не говорила, какой у нее срок...
- Ну, Иван Андреевич, вам лучше знать...
- Кто еще упал? Чья жена? Как Карина грохнулась, мы видели, а больше вроде никто... – как всегда встрял в разговор кто-то из парней, выхватив из контекста разговора одну фразу. Карина прикрыла ладонью рот, посмотрела на Белогорова. Она протянула ему паспорта, которые оставил ей Ильяс.
- Вот плут! Ильяс! И вы тоже хороши! Развели меня! - притворно возмущался Белогоров, когда они пошли найти место для отдыха.
- Я, правда, узнала все только перед самым постом... Правда! – смеялась она, шагая по коридору вагона. - Вам теперь надо отдохнуть. Там купе свободное пока, наши кучкуются все вместе... пойдемте, покажу.

Несколько купе были открыты и свободны. Они вошли в то, где были их места. Карина развернулась и близко подошла к Ивану.
- Спасибо. Вы спасли мне жизнь. - Она долго смотрела к его глаза. Он не отвечал, потому что понимал всю ответственность за эти слова. Это было очень важно для него, и он был уверен, что для нее еще важнее.

- По-другому быть не могло. Вы это знаете.
- Знаю. Теперь я это точно знаю. - Она опустила голову и уткнулась в грудь Белогорова лбом.
Это невероятно тяжело для любого мужчины, и еще неизвестно, как остальные с этим справятся. Но он точно знал, что Карина сможет, она невероятно сильная, но силу ей тоже надо откуда-то брать. Он накрыл ладонью ее голову, поцеловав волосы, в которых еще оставались блестящие нити. Почувствовал, что она вздохнула, высушивая слезы. Он знал, что ей нужны были эти слезы - когда все закончено, нужно поставить последнюю точку. Больше им не угрожает ничего.
- Все прошло, Карина, мы живы, а это главное. Тише. - Она кивнула под ладонью, успокоилась, и Иван ее выпустил. - Это странно, но я так устал, не поверите.
- Я тоже. Сил нет никаких. - Она справилась с дыханием, вытерла слезы, но лицо еще прятала.
- А еще я бы сначала поел. Вы как?
- От этих переживаний у меня, действительно, аппетит проснулся.
- Идемте в ресторан?  - Белогоров взял ее ладонь в свою, и они вместе отправились в другой вагон.


Родители с замиранием сердца ждали прихода поезда. На этот раз они бы приехали даже в случае вспышки самого опасного заболевания. Сильнее всего переживаешь, когда не владеешь информацией, а то, что преподносилось здесь, в России, только подстегивало беспокойство за тех, кто «там».

Карина увидела в окно родителей, и первая выскочила из вагона, а следом шагнул на платформу Иван. С коллегами они уже попрощались, и теперь все были поглощены радостными минутами возвращения на родину. Вера стиснула дочь в объятиях, и сквозь слезы запретила впредь их так пугать. Выпустив Карину, она обняла Ивана. Он успокоил женщину, по секрету пообещав, что больше не отпустит одну, у него теперь был железный аргумент - она теперь его жена.

Пока они стояли в тамбуре и ждали, когда остановится состав, Иван спросил:
- Вы сразу в Петергоф? Вас теперь отец вообще из дома не выпустит.
- Да, но у меня такие классные родители, что скорее они приставят мне телохранителя, чем будут меня удерживать. У меня были в жизни непростые ситуации, когда мне нужна была поддержка и понимание. И я их находила, и даже вместе с вариантами возможных решений. Вот это в них и ценю больше всего.
- Да, я бы тоже хотел, чтобы дети мне доверяли...
- Все в ваших руках... - она посмотрела ему в глаза.
- Карина Игоревна, а давайте сходим куда-нибудь в Питере вместе в честь нашего спасения?
- Давайте...

Девушка с мамой шли в обнимку по платформе, а сзади шел отец и расспрашивал Белогорова. Когда они подошли к машине на стоянке, Карина спросила отца, куда подевался Иван. Игорь Николаевич ответил, что он отправился на такси,  мужчины решили не отвлекать Карину от мамы. Она даже была рада, что Белогоров не поехал с ними. Ей как-то неудобно стало с ним общаться. Она постоянно помнила тот момент, когда они были под бомбежкой, и тайно себе признавалась, что она хочет быть рядом с ним. Она думает о нем постоянно. И хорошо, что ее пока не ждут на работе. Во-первых, сейчас она не смогла бы еще оперировать — руки еще дрожали, да и находиться рядом с ним — это опасно.

Карина пошла в сад, посмотреть на свои деревья. Они давно прижились и росли, оба вытягиваясь к солнцу, которого практически не было. Она погладила их тоненькие стволики. Подошла мама и обняла дочь за плечи:
- Знаешь, дорогая, я смотрю на них почти каждый день, они так похожи, и в то же время они совсем разные. И деревья словно связаны с ними. Иногда, глядя на ветки, кажется, что разговариваешь с человеком, а если человек заболеет, то и листочки поникнут... У вас с ним что-то было?
- Нет. К сожалению. - Она замолчала. - Я не о том, не о физической близости, просто уже нет сил скрывать и... там одна вещь произошла. В общем, я не могу делать вид, что все как прежде, что ничего не происходит. Происходит, и еще как!
- Я сегодня видела, как он на тебя смотрит.
- Как?
- Карина, дочка, мне кажется, это не просто, он взрослый серьезный человек и отвечает за свои поступки. Он просто взял, поехал и привез тебя обратно. Это дорогого стоит.
- Если бы ты видела, что там было, мама. А он... Так спокойно... В том-то и дело, мама, что голова в чувствах — это то, что нужно отключать, она только все портит.
- Кто бы говорил! Наконец-то ты это поняла.

Они пошли по дорожкам сада. Уже несколько дней они вдвоем целыми днями общались на разные темы. Мама сказала, что очень испугалась за нее, когда сообщили, что Красный Крест бомбили, и теперь они пытались наверстать упущенное. Когда все хорошо, то достаточно просто созвониться, но когда что-то происходит, понимаешь, что важнее и проще ничего нет, чем просто посидеть вместе.
- Карина, ты должна ко мне приехать в клинику.
- Зачем?
- Ты давно не была, да и мне кажется, что тебе нужно...
- Мама, перестань, я не собираюсь спать с кем-либо только потому, что мне стукнул четвертый десяток.
- А потому что любишь... - она посмотрела на дочь. Карина смутилась и спрятала взгляд. Молчала, а потом сказала:
- Я приеду к тебе...
- Скажи мне, а что ты собираешься делать с Московской больницей?
- Вернуться туда.
- Дважды в одну реку...
- Вот именно, мама, ты сама говоришь — я изменилась, это будет совсем другое. Я думаю, что теперь я должна стать заведующим. На меньшее я не согласна. Я хоть и изменилась, но все равно не могу жить без медицины, хирургии.
- Кстати, Политковские звонили, спрашивали о тебе. Я сказала, что ты, наверное, появишься на собрании?
- Да, а пока — поеду домой и приведу себя в порядок. Иван Андреевич предлагал куда-нибудь пойти по случаю нашего спасения, но что-то он не звонит.
- Не переживай, позвонит. Вчера вечером отец хотел с тобой поговорить, но ты уже ушла в комнату.
- А что он хотел?
- Я не знаю.
- Мама!
- Да, правда, не знаю. Что-то по поводу твоих файлов.
- Откуда они у него?
- От Белогорова.
- Что?
- Да, когда тебя не было, он несколько раз приезжал.
- Он не говорил мне. Что же он хотел?
- Он с отцом разговаривал.
- Ладно, я спрошу при встрече. А где папа?
- В больнице. Это у меня отгул, а ему не бросить своих, к тому же мы собираемся снова в Европу. Папа что-то сдал последнее время.
- Что — сердце?
- И сердце, наверное, тоже. Он же не признается, но я же вижу...
- Не грусти, я с ним поговорю.
- Не стоит, он не скажет, только разозлится.
- Значит, его что-то тревожит. Я попробую поговорить с ним. Мне кажется, это из-за меня и, тут еще Белогоров как-то замешан, - Карина замолчала и медленно пошла по дорожкам. Она думала, что же это может быть, но одна мысль не давала ей покоя — завязано ли это на Красном Кресте.


Через день Карина вернулась к себе домой и позвонила подругам. Им предстояло сделать дизайн ее квартирки. Отряд примчался не в полном составе — Наташа была на дежурстве. Карина порадовалась за подруг, у которых все было хорошо с работой, с личной жизнью. Лера теперь выглядела как шарик, Карина подумала, что Нестеров бракодел, а радостная будущая мама сообщила, что у них будет дочка, подтвердив ее мысли. Карина не могла нарадоваться на Леру, боялась сглазить ее такое неожиданное счастье. У Ксюшки вроде тоже был кавалер, и она была на седьмом небе от счастья.
- А как там Наталья, девочки, она там же и работает?
- Да, но она теперь такая занятая! У них с Алексеем любовь, кажется.
- С Каренским?
- Да, они ездили на неделю в Париж, оттуда она приехала вся в восторге и в подарках.
- У, да он, кажется, сдался?
- Ну, перед нашей Натальей никто не устоит.
- Девочки, а что Уляковы?
- Спрашивали когда ты приедешь. Илюшке был годик, он такой шустрый! Карина, а у тебя как на личном фронте?
- Никак. Если вы про детей — забудьте. Мама сказала, что у меня гормоны не на месте.
- Да тебе мужика надо, да такого, чтобы тебя из постели не выпускал, вот тогда твои гормоны на место встанут!
- Угу, у меня есть один на примете, - хохотнула Карина.
- Говорят восточные мужчины там горячие!
- Ну, уж не надо, мне хватило этих мачо! Еле ноги унесли. Они же бомбили больницу. Представляете? А если бы там люди были, больные, врачи, дети. Вы знаете, я никогда так и подумать не могла, но теперь дали бы мне автомат — лично бы их постреляла. Ничего святого нет! - перевела тему.
- Погоди, а куда же вы всех дели?
- Больных отдали родственникам, а весь медперсонал Белогоров как-то успел вывести, укрыл всех в ауле у дяди Ильяса.
- Карина, Белогоров — просто герой.
- Да, девочки, я чуть сознание не потеряла от страха. Только давайте закроем эту тему. Не могу я пока это вспоминать.


Продолжение:   http://www.proza.ru/2016/04/03/936