Знак совы. глава 10

                ГЛАВА  ДЕСЯТАЯ

     <d> После недолгих прений за вынужденное переселение «проголосовали» мы с Лерой единогласно. Но с несколькими оговорками. Прежде всего необходимо было найти нашу злополучную полую гору. После чего следовало тщательно проверить, подходит ли это место жительства для приемлемого обитания. Не произошли ли там негативные  изменения за время нашего отсутствия? И только после всестороннего обследования данного комплекса «пещерного типа» можно было принимать решение о его заселении. Причём, обживание старо-новых апартаментов решили проводить поэтапно. Для начала необходимо было создать продовольственно-бытовую базу. То есть, запастись продуктами, дровами, одеждой, обувью, предметами гигиены и кухонной утварью, оружием, лекарствами, спальными принадлежностями и прочими атрибутами относительно цивилизованной жизни. И главное, что устраивало нас обоих, – переходить на ПМЖ в горный «санаторий» мы станем только в том случае, если нам будет действительно угрожать смертельная опасность. А если нет, то и домик бабы Нюры вполне ещё пригоден. На первых порах…
     Первую поисковую экспедицию решили провести в ближайшее время. Выбрав денёк посвободнее, мы с Лерочкой, одевшись потеплей, вышли с утра на лыжах в направлении ближайшей горной гряды. Помимо еды и оружия, я прихватил с собой небольшой топорик, чтобы делать зарубки на деревьях, по которым можно было вернуться обратно. Проплутав часа два, мы добрались до перевала, с которого открывался хороший обзор окружающей местности. По счастью, у меня имелась телескопическая подзорная труба, которую я  «приобрёл» недавно в том же сельмаге. Установив её на штатив и внимательно осмотрев горные ландшафты, я с помощью оптики наткнулся на уступ, весьма напоминающий тот, с которого мы начали спуск на грешную землю в день нашего освобождения. Валерия, направив трубу в указанную точку, подтвердила мои предположения.
   – Да, очень похоже, – сказала она, дважды рассмотрев это место. – Как ты думаешь, Дань, на каком расстоянии этот уступ? Сколько ещё туда ковылять?
   – Полагаю, что не больше семисот метров. Плюс-минус полтинник, – достаточно уверенно констатировал я. – Но это по прямой. А нам придётся пройти вон по тому ущелью. Чуть-чуть дольше, но зато безопаснее и удобнее. Выйдем прямо к намеченной цели.
   – Ты только про зарубки не забывай, – напомнила спутница. – Делай их почаще. Чтобы не искать потом.
   – Будет сделано! – с готовностью отозвался я, и мы начали путь к расщелине, куда впервые попали в июле…
   …В тот момент мы ещё не знали, какие «сюрпризы» ожидают нас впереди. Всего лишь в нескольких десятках шагов. Едва мы вышли на небольшую поляну, окружённую старыми берёзами, как заметили причудливый пирамидальный холмик, занесённый со всех сторон снегом. Подойдя поближе, сообразили, что это – туристическая палатка. Но не та, которую использовали мы с друзьями в своём походе. Вскоре выяснилось, что палатка принадлежит одному из подразделений МЧС России. Внутри неё, скорчившись, лежали три мужских трупа с синевато-бордовыми лицами. В одном из них я узнал… О, Боже! Это был Димка Павлов – мой одногруппник. Стало быть, нас действительно искали. И были совсем рядом с горой, где мы с Лерой томились в неволе.
   – Тьфу ты, нечистый дух! – сплюнул я с досады и снял с головы спортивную шапку. – Спасибо вам, братцы! За то, что до конца надеялись нас найти. Я обязательно сделаю братское захоронение, когда позволит погода. А пока… Полежите ещё немного. Подождите чуть-чуть. Вечная вам память!..
     Всплакнув, Валерия предложила забрать документы у спасателей, чтобы знать их имена. Заметив, что мне не по себе, она сама обшарила карманы окоченевших покойников  и переложила в свой рюкзачок найденные «корочки».
   – Спасибо тебе, Лер! – покорно кивнул я и добавил: – Мы обязательно придём к вам, ребята! И сделаем всё, что положено. Со всеми почестями…
     Стараясь больше не оглядываться, мы побрели дальше, проклиная в душе всех тех, кто повинен в произошедшей катастрофе. Будь они четырежды неладны! Гореть им в аду на негасимом пламени! И нет для них никаких оправданий!..
     Чтобы сверить маршрут, я ещё раз достал подзорку и приложил её к правому глазу. В центр окуляра попал склон соседнего взгорья – это метров на четыреста в сторону от искомой площадки. Внезапно зрачок проскользил по скалистой выемке, внутри которой темнели какие-то непонятные предметы, припорошённые снегом. Приблизив изображение, я вдруг увидел… грубые узловатые ладони, покрытые тёмно-коричневой шерстью. Под этими конечностями отчётливо проступили контуры картонного ящика, на котором были нарисованы маленькие человечки и виднелись крупные буквы: «…ТСКОЕ ПИТАНИЕ». Я сразу догадался, что под снегом – пропавшие тётя Глаша и Катя.
   – Что там? – насторожилась Лера, заметив, что я изменился в лице.
   – Взгляни вон туда, – без объяснений ткнул я пальцем в зафиксированную точку и передал трубу девушке.
   – Ой, да это же… – через несколько секунд вскрикнула она и растерянно запричитала. – Боже! Боже мой! Наши неразлучные кумушки… Вот они где, оказывается… Помнишь, ты рисовал им человечков и просил отпустить нас к голодным деткам? А они вон как поняли. Отыскали где-то детское питание и понесли его нам. Эх-х!.. Бедные наши соседушки… Теперь я хоть буду знать, где их искать. Когда ослабнут морозы и растает снег, надо обязательно к ним прийти…
     Валерия скорбно примолкла, но я и без этого знал, что биологический материал наших гоминоидов может стать оглушительной сенсацией для современной антропологии. Хотя… Кому она сейчас нужна, эта наука? Как и многие другие?..      
   …В тот день мы добрались-таки до нашего бывшего убежища. Перекрестившись у входа, с большими предосторожностями проникли внутрь горы. Я снял с предохранителя автомат, готовый в любую секунду отразить внезапное нападение неведомых сил. Но вокруг было сумеречно и тихо. По-прежнему журчал на «поляне» неугомонный ручей. В наших закутках остался тот же лёгкий беспорядок, какой мы оставили после себя.  Никаких признаков проживания здесь каких-либо существ мы не заметили. На душе отчего-то стало грустно и бесприютно. Подумалось, что всего лишь пару месяцев назад мы готовы были отдать всё, чтобы вернуться к людям, к друзьям, родственникам и знакомым. К человеческой цивилизации… А теперь вынуждены искать спасения в этих скалах, защиту от злорадных гримас этой цивилизации. Парадокс!..
     Не вытерпев, Валерия подошла к берегу ручья и опустила в него руки. С наслаждением умылась. Посмотрела под купол горы, откуда пробивался скудный дневной свет.
   – Мне кажется, Дань, что наша минералка из ручья стала немного холоднее, – поделилась она своими наблюдениями. – Да и сам микроклимат в горе как будто чуточку поостыл. Ты не находишь?
     Я ополоснул ладони в ручье, осмотрелся по сторонам и, подумав, ответил:
   – Полагаю, что это от резкой смены температуры за пределами горы. Была середина лета, а сейчас – настоящая зима. К тому же мы оставили нараспашку наш главный вход и выход. Ничего! Если снова закупоримся и будем постоянно разводить костёр, то жизнь наладится. Хотелось бы верить, что нам не придётся куковать здесь безвылазно. Будем держать этот плацдарм, как запасной вариант для самого худшего развития событий. Однако не стоит забывать о предостережениях Кольчугина. Как говорили мудрецы, «хочешь мира – готовься к войне». В общем, посмотрим…
   …В посёлок мы вернулись уже в сумерках. Но зато по «накатанному» маршруту, обозначенному зарубками и нашей зрительной памятью. Потихоньку начали готовиться к новым вылазкам в направлении полой горы. Кстати, для удобства прозвали мы эту гору «Гориллой». По ассоциации с теми существами, которые там недавно обитали. И в очередной раз подняться на «Гориллу» запланировали через два дня. Для этого заранее составили список вещей, лекарств и продуктов, которые необходимо доставить туда в первую очередь.
     Безусловно, я не забыл и ни на секунду не забывал о той коробке, которую оставил в подполе бабы Нюры полковник Кольчугин. Постоянно держал в памяти и его просьбу. Только своим ходом добраться до Эрска пока не представлялось возможным. Холода и метели с каждым днём только усиливались. Поэтому я решил тайно переправить груз государственной важности в окрестности «Гориллы» и надёжно запрятать его в укромном местечке. До поры до времени. Держать эту коробку в доме Леры было небезопасно. В самый неподходящий момент туда мог нагрянуть любой недоброжелатель. А в горах – оно вернее и спокойнее. И в смысле сохранности – тоже… 
     Когда мы снова двинулись в сторону «Гориллы», я прихватил с собой не только «важный груз», спрятанный в заплечном рюкзаке, но и санки бабы Нюры, доверху набитые необходимой поклажей. На этот раз добрели до горы достаточно быстро. Пока моя спутница разгружала вещи и готовила на костре некое подобие обеда, я отправился на заготовку дров. Облюбовав удобную площадку неподалёку от «Гориллы», отыскал большой камень-валун и в его основании вырубил топором ямку около полуметра глубиной. Завернул ценную коробку в два полиэтиленовых пакета и, перекрестившись, опустил её на дно ямы. Засыпал грунтом и снегом. А чтобы запомнить это место, уголком топора нацарапал на камне свой «знак совы»: два больших глаза и клювик между ними. Нечто вроде *I*. Удовлетворившись проделанной работой, спустился чуть ниже, где находилась роща из разноствольных деревьев. Тут и «наломал» столько дров, что еле перетащил их в «Гориллу». Для первого раза было достаточно.
     В самой горе прятать «клад» от товарища Кольчугина я не решился. Во-первых, это место могли облюбовать не только тётя Глаша с Катей, но и всякая другая живность, оставшаяся на планете. Во-вторых, сама Валерия могла обнаружить мой «схрон», и тогда неизбежно начались бы нежелательные расспросы и вопросы. В-третьих, обещанные космонавтом глобальные катаклизмы теоретически могли что-то разрушить внутри нашей «Гориллы». Устроить, например, каменный обвал. И в самом неподходящем месте. Добирайся потом до зарытой коробки вместе с экскаватором! А ведь дело-то – крайней важности…
     В общей сложности мы сделали пять ходок к нашей «Горилле». Запаслись всем необходимым вполне основательно. Перебираться на новое место жительства можно было хоть завтра. Однако по нашим подсчётам через три дня должен был наступить Новый, 2035 год. Решили скромно отметить его в избушке бабы Нюры. И тут случился совсем нежданный «новогодний карнавал». Так сказать, современные маски-шоу…   
     Как-то ближе к вечеру вышел я во двор, чтобы принести на кухню пару охапок дров. Смотрю, – а в сгущающихся сумерках небо на востоке окрасилось неестественно малиновой подсветкой. И весь горизонт в том направлении переливается алыми всполохами. Сначала подумал, что это какое-то причудливое явление природы. Типа северного сияния. Но потом сообразил, что дело здесь не в природе, а в техногенно-человеческом факторе. Тем более, что зарево начало постепенно приближаться, заполнив собой уже полнеба.
     Я бросился в избу и сообщил об увиденном Валерии. Глянув на небывалые небесные «чудеса», она не на шутку переполошилась. А вскоре мы разглядели и натуральные языки пламени, вспыхнувшие в разных точках раскрасневшегося горизонта.
   – По-моему, Данил, надо делать ноги, – встревожено произнесла Лера. – Какое-то огромное пожарище надвигается на нас. Что это за напасть – не знаю. Но лучше смыться отсюда. Пока не поздно…
     Согласившись со спутницей, я быстро собрал в вещмешок всё самое необходимое. Прихватив с собой автомат, охотничье ружьё и подзорную трубу, вылетел во двор, пристёгивая лыжи. Лерочка с рюкзаком за плечами уже ждала меня. Собравшись с духом, мы покатили не по центральной улице, а огородами и перелесками. Чтобы замести следы. На всякий случай. Благо, с неба сыпался небольшой снежок, который помог нам незаметно унести ноги в направлении «Гориллы». Пройдя около километра, мы тормознули, чтобы отдышаться. Огненное зарево немного отступило, но к посёлку Богучарово приближались непонятные яркие огоньки. Словно ночное пространство прошивали насквозь многочисленные автомобильные фары. Мы прибавили ходу и вскоре были уже на одном из уступов нашей полой горы.
     Развернув треногу, я установил на ней свою подзорную трубу. Начал наблюдать за происходящим. А заодно и комментировать увиденное взволнованной собеседнице. Настроив резкость на чувствительной оптике, я сначала глазам своим не поверил. Со стороны заброшенных скотных дворов в Богучарово въехали не менее пяти закрытых машин, похожих на бронетранспортёры. Выстроившись в неровную шеренгу, эта техника на малом ходу пошла вдоль деревни. Подъезжая к какому-либо  строению, каждая из этих машин начала изрыгать мощные потоки пламени наподобие огнемётов. Избы и хозяйственные постройки тут же вспыхивали, как спичечные коробки. Продвигаясь вперёд, колонна планомерно подожгла в посёлке всё, что только могло гореть. Придя в шок от подобной картины, я передал трубу Лере. Больше двух минут она смотреть не смогла. Расплакалась.
   – Господи! Когда же это всё закончится? – шмыгая носом, еле слышно просипела потрясённая девушка. – Почему наши деревни сжигают? Кто это? Что за люди? Кто им дал право уничтожать чужое имущество?.. Вон, смотри, и Ручьёвка горит! А там – Галызино. А в той стороне – Кирьяново… Не понимаю! У нас что, война, что ли? Может, в этих деревнях кто-то живой остался? А их раз – и поминай как звали. Без предупреждения. Вместе со скотиной. Со всем, что на земле стоит… Что же они, гады, делают? Это же каратели! Зондер-команда! Откуда они приехали?..
     Пока Лерочка возмущалась, я опять приник к оптике. И увидел, что в посёлке не осталось ни одной постройки, которая бы не полыхала. Однако людей или солдат около машин видно не было. И опознавательные знаки на технике стояли совсем не российские. Выполнив своё чёрное дело, «транспортёры» выехали на грунтовку и потащились дальше. Видимо, к очередным деревням и сёлам…
     Дождавшись, когда спутница придёт в себя, я проводил взглядом удаляющуюся колонну и, тяжело вздохнув, произнёс:
   – Похоже, ты права. Это не наша техника, не российская. Не знаю, можно ли назвать это деяние войной, но злонамеренной и беспардонной агрессией – вполне возможно… Думаю, что если мы не удрали бы из посёлка, то сгорели бы сейчас заживо, как факелы. Никто бы и не заметил… Похоже, эти машины проводят нечто вроде санитарной зачистки. Сжигают трупы и дома. Дезинфицируют местность. Готовят площади под новые застройки. И никто их не остановит. Просто некому! Кругом – одни покойники. Если и остались где-то живые, то их пока крайне мало… А нам с тобой осталось жить дикарями в собственной стране, пока что-то не изменится к лучшему. И молить Бога за то, что в очередной раз даровал нам жизнь… Пойдём, Лерок! Теперь «Горилла» – наш дом. Новый год совпал с новосельем. Видно, нам так на роду написано…
   …Не прошло и четырёх дней, как стряслась новая беда. На сей раз смертельная угроза пришла не в виде огненной ловушки, а в потоках самой натуральной воды. Не успели мы заново обжиться в каменных «хоромах», как однажды утром наша «Горилла» сотряслась от мощного взрыва. Или от подземного толчка. Выскочив впопыхах наружу, мы увидели, как у подножия каменной гряды несётся бурлящий водный поток, сметая всё на своём пути. С каждой минутой уровень воды неумолимо поднимался вверх.
   – Что случилось, Дань? – ещё до конца не проснувшись, Валерия с ужасом уставилась на бушующую внизу стихию.
   – Думаю, что какая-то гидростанция приказала долго жить! – ответил я, стараясь перекричать неистовый рёв водного потока. – Прав был Руслан Фёдорыч. Вот оно, началось…
   – И что будем делать? – начала приходить в себя заспанная девушка.
     «Кричать и бегать!» – хотел было ответить я, но времени на раздумья не оставалось.
   – Одеваемся и лезем в горы! Выше! – скомандовал я. – С собой берём только самое необходимое!..
     Через десять минут мы были уже на пятнадцать метров выше «парадного» входа в «Гориллу». Но гудящий поток неумолимо наседал, заставляя нас карабкаться выше. Возможно, вода и не достала бы до нас, наполняя пространство полой горы, но я вовремя вспомнил о ракетницах, которые носил в своём рюкзаке. Недолго думая, достал одну из них и бабахнул в серое небо. Яркой оранжевой звёздочкой взвилась вверх искрящаяся точка, оставляя за собой жёлтую серпантиновую полоску. Проводив её взглядом, я полез за второй ракетницей, но в этот момент Лера дёрнула меня за рукав.
   – Даня! Смотри! – истошно закричала она, показывая рукой на дальний горизонт, где достаточно низко летел непонятно откуда взявшийся военный вертолёт. – Нас заметили! Они сюда поворачивают.
   – Маши курткой! Крути её над головой! – рявкнул я, выпуская в небо вторую ракетницу.
     После очередного выстрела пилоты, похоже, и впрямь увидели нас. Взяли курс на покрытую снегом «Гориллу». Вскоре вертолёт завис над нашими головами. Из нижнего люка опустился прочный трос с небольшим сиденьем на конце. Я помог Лерочке угнездиться в этой люльке и поднял вверх большой палец. Дескать, поднимай, вира! Канат медленно пополз вверх, а вместе с ним исчезла в глубине винтокрылой машины и моя спутница. Взглянув вниз, я увидел, что потоки воды понеслись дальше, так не добравшись до главного входа в наше убежище. Когда поднял голову, пресловутая люлька уже висела на уровне моих плеч. Опустилась ещё ниже. Взгромоздившись на болтающееся сиденье, я, мысленно перекрестившись, почувствовал, как трос плавно затягивает меня в чрево летательного аппарата.
     «Мы спасены! Опять спасены! – с неописуемым ликованием подумал я. – Благодарю тебя, Господи, за всё, что ты делаешь для нас! Прости меня, грешного! Если можешь…»
     Чей-то мужской голос прокричал вдруг над ухом:
   – Уи олл райт? (всё в порядке?).
   – Йес, о-кей! Фенкью вери мач! – кивнул я и посмотрел в иллюминатор.
     Вертолёт начал набирать высоту. Горные массивы медленно растаяли в туманной пелене низкой облачности…