Подруги

Подруги

Лена Большая пригласила подруг в гости, Олю и Лену Маленькую.
Лена Большая – личность неординарная, с трагической любовью, в совершенстве овладевшая умением влипать в невероятные истории.
Все началось с того, что ей не вручили диплом, потому что она отказалась преподавать историю в деревне Семихатке. Пришлось искать работу по другой специальности, чтобы за тунеядство в милицию не угодить. В советские времена разрешалось отдыхать один месяц, за лишние дни требовался строгий отчет.
Устроилась Лена Большая администратором гостиницы «Чайка», стала вникать в секреты управления большим хозяйством, учиться уважать себя, как вдруг раздался звонок горничной со второго этажа:
– Скорее бегите в две тысячи третий номер, там крики страшные! Ключ прихватите!
Лена ринулась на второй этаж, перепрыгивая через ступени. Уже в начале коридора она услышала тонкий женский визг, скинула туфли на высоких каблуках, босиком побежала по мягкому ковру к номеру люкс. Начала кулаками барабанить по двери, пару раз пнула голой пяткой. Никто не открывал, из-за двери доносился захлебывающийся женский визг, потом все стихло. Она наконец сообразила открыть дверь своим ключом.
В номер сквозь бордовые портьеры проникал свет, очерчивая в центре комнаты мужской силуэт. Через минуту она поняла, что видит сюрреалистическую картину: обои в брызгах крови, у окна в черной луже лежит женщина в вечернем платье, а прямо напротив Лены стоит молодой бледный убийца в окровавленной белой рубашке с черной бабочкой на шее. Он протянул ей нож, улыбнулся и сказал совершенно спокойно:
– Что ты кричишь? Вызывай милицию. Я свое дело сделал.
Лена визжала, не понимая, как остановиться, застряв на какой-то высокой ноте. Как выяснилось позже, застряв на многие годы.
    Лебединая песня артиста провинциального театра на тему «Отелло и Дездемона» плохо отразилась на судьбе ее участников. Ревнивца забрали в милицию, несчастную убиенную увезли, Лену лечили Ольга и Лена Маленькая, отпаивая водкой и валерьянкой.
– Тридцать шесть ножевых ранений! На гастроли приехали, – она в сотый раз повторяла историю, не умея отойти в сторону, отвлечься, переживая все заново, в сотый раз. Подруги растерянно совершали бессмысленные телодвижения, слепые в своем невежестве. О врачах никто не думал.

Немца звали Зайде, еврейская мама наверняка присутствовала. Был он из Западного Берлина. Где и как Лена Большая встретила лощеного лысоватого немца с запахом дорогого одеколона, подруги не ведали, но что она свихнулась, сомнений не осталось, когда та надумала уехать с ним за рубеж, закрытый двойной стеной: железным занавесом, окружающим СССР, и Берлинской стеной. Роман закончился в одночасье выдворением влюбленного немца из страны без права повторного въезда. Ленка долго не могла утешиться, рассказывая о невероятных приключениях в ее однокомнатной квартире. Интимные подробности вызывали недоверие у подруг, никогда не видевших порнофильмов, поверхностно знакомых с лицами мужского пола отечественного производства, которые в лучшем случае могли подарить на день рождения томик Моруа или пригласить в лесопарк на прогулку.
После этой истории Лена начала писать драмы и поступила на режиссерское отделение ВГИКА. Для чего ей второй диплом, понять было несложно, ее деятельная натура требовала самовыражения. Лена Маленькая и Оля перешли на пятый курс филфака.
В сочельник устроили девичник, нарядились в длинные ночные сорочки, распустили волосы. Игра тревожила воображение, скромные пасторальные наряды лишний раз подчеркивали достоинства трех молодых женщин. Лена Маленькая с кукольным личиком; рыжая Ольга с роскошными формами и Лена Большая, платиновая блондинка с пушистыми ресницами, дающими тени на нежные розовые щеки – каждая хороша по-своему. В нескольких зеркалах отражались свечи, теряясь в бесконечном коридоре. Хорошо знакомые с обрядами по семинарам в университете, женщины тщательно создали атмосферу таинственности и сами угодили в свою ловушку, с трепетом ожидая увидеть в конце коридора суженого. Спиритический сеанс вызвал холодок в спине, тарелка двигалась по листу расчерченного ватмана сама.
Позже заглянул на огонек диктор телевидения Ник, дамы в красивых новогодних нарядах танцевали с ним по очереди под звуки медленных джазовых композиций.

Потом тишина на несколько лет. Каждый ушел в свою жизнь. Лена Маленькая вышла замуж за однокурсника и уехала в соседний городок. Ольга ринулась в турбюро на поиски мужа за рубежом, железный занавес был снят к тому времени.
Из Кубы она приехала к Лене Маленькой, которая пребывала в интересном положении, всю ночь рассказывала, как при расставании плакал инструктор по плаванию Гарольд.
– Но ведь дети черными родятся. Что делать? Выходить замуж или нет? – спрашивала Ольга, заранее зная, что не поедет к нему. – Он обещал пять лет ждать.
    Тогда же привезла свои первые рассказы.
Из Чехии она приехала с фотографиями Иво.
– За него не пойду, жадный. Покупает кулек конфет, выдает по одной штуке, – говорила Оля, примеряя новое заграничное платье. У Лены под ногами вертелась черноглазая кудрявая девочка, потом приволокла детскую табуретку, встала на нее, дотянулась до Ольгиного живота и ткнула пальчиком.
– Пупок, – сказал гордо ребенок знакомое слово, чем привел в восторг женщин.
Из Италии Оля вернулась загорелая, говорила о пластической операции на веки, о Петере, который обещал приехать летом.
Ленкин второй муж с сынишкой от первого брака отдыхал на даче у матушки. Женщины наедине от души наговорились, вспоминая студенчество, мужчин, в промежутках между серьезными разговорами обсуждая кулинарные рецепты.
Из Японии Оля приехала накануне Нового года и сказала толстой Лене, ожидавшей очередное чудо:
– Хватит, наездилась. Там у них дамы за тридцать не котируются.
Со словами: «Хватит. Бесплатный сыр только в мышеловке» она пошла к приятелю, тоже администратору гостиницы, и сказала ему:
– Я все время за все расплачиваюсь. Пусть, наконец, мне кто-нибудь заплатит, найди на ночь мужика денежного, у тебя тут полно иностранцев.
Утром она на вопрос мужчины: «Сколько?» ответила: «Триста».
– Ого, – удивленно протянул иностранец, но триста долларов положил на стол. Ольга тут же пошла на рынок и купила нутриевую шубу.
В следующий раз подруга приехала в пальто.
– А где шубка? – спросила Лена Маленькая, заталкивая в рот большеглазому малышу кашу.
– Да ну ее. Как пришла, так и ушла. Я ее у сестры на кровать положила, а кот приземлился. Постирала – колом встала. Выкинула я шубку.
Сытый малыш уснул. Лена Маленькая принялась раскатывать тесто, в сковородке уже жарились пышки. Маленькая Лера норовила съесть сырое тесто.
– Нельзя, заболеешь, – Лена отобрала у дочери мучной шарик.
– Мамочка, положи мне колобок на нос. Я не Лера, я лисичка.
– Какая хитрая лисичка, – Оля удивилась сообразительности ребёнка.

В очередной раз женщины встретились у моря. Стали делиться новостями. Лене Маленькой в четвертом браке привалили деньги. Рожать она категорически отказалась, разбросав свои творения по бабушкам и санаториям. Муж, толстенький, уютный, против Ленкиного решения не возражал, имея достойное уважения количество собственных детей. Очередной брак удивил Олю. И когда она все успевает? Четверо детей, дом, газета. Всюду она успевает. Старшая уже в девятом классе, отличница с кукольным личиком. Как можно с такой внешностью отлично учиться, Оля тоже не понимала.
– С Ленкой Большой беда, – рассказывала Оля, подставляя до сих пор красивые груди под лучи послеполуденного солнца.
Загорали топлес. Лена Маленькая прикрывала платочком натруженные груди, поднимая то одну, то другую ногу, пытаясь при помощи гимнастики сбросить лишние килограммы.
– Почему тебя все время замуж берут, а меня ни разу? – недоуменно спрашивала Оля, сравнивая свое роскошное тело с Лениным.
– А ты притворись глупой и доброй, а в постель не спеши. Бери измором. Что с Леной? Рассказывай.
– Она одного до свадьбы довела, хорошо все сложилось. Уехал он в очередную командировку на Север и пропал. Она всех на уши подняла. Выяснилось – вертолет в тайге пропал. Долго искали, но не нашли.
Переживала очень. Помнишь, как мы в сочельник гадали? Ленка решила на жениха погадать. Зеркала, свечи, ночная рубашка до пят, волосы распущенные – все как надо. И видит в зазеркалье его.
– Не может быть!
– Может. Он ей говорит: «Я жив, но выбраться отсюда не смогу никогда».
– Где же он застрял? Не в берлоге же. И не в плену, какой плен в тайге?
– Все это бред. Дальше слушай. Разбила она свое окно в зале и выпрыгнула. Хорошо, что было невысоко. Зима. Сочельник. Побежала босиком к соседям с криком: «Жив! Он жив!»
Положили в клинику.
– Ну и дела.
– Да, дела. Два года лечилась.
– Понятно, почему ее передача «Кино» пропала с экрана.
– Она сейчас в норме, директором кинотеатра работает. Навестим как-нибудь?
– Хорошая мысль. Позвони ей, я приеду.

Лена Большая пригласила старых подруг в гости. Дверь открыла слегка располневшая красивая женщина. Сразу стало уютно, словно не было прошедших лет. Женщины радовались встрече, перебивали друг друга, задавая вопросы, тут же переключались на другую тему, не дослушав ответа. Шуршали пакетами, раскладывая принесенные деликатесы.
Стол был сервирован на четыре персоны, в центре стола пустое пространство для большого блюда. Наконец сели за стол. Лена Маленькая и Оля с тайным любопытством ждали четвертого, но время шло, никто не звонил в дверь. В комнату важно вошел толстый кот с двупалыми лапками, запрыгнул на стул, потом на стол, растянулся в центре стола.
Лена с Олей молча смотрели на кота, хозяйка накладывала в большое блюдо картошку с отбивными котлетами.
Поставила блюдо около кота.
– Ну что, за встречу? – предложила хозяйка, разливая холодную водку по стопкам. Кот тем временем лапкой аккуратно стянул с селедочницы рыбу в свою тарелку и начал неторопливо есть.
– Девочки, что сидите, как неродные, ешьте селедку, очень вкусная, – говорила Лена Большая, накладывая в свою тарелку кусочки рыбы.
Подруги, как по команде, взяли по куску и все четверо начали молча жевать.
– Ах ты, Пушок, красавец мой, – Лена погладила кота по хребту.
– Я его зимой в кинотеатре нашла. Посмотрите, у него на лапках по два пальца. Такой умница, любит свежие огурцы.
И она начала подробно рассказывать о своем любимом существе.
Лена Маленькая с Олей молча жевали селедку, не чувствуя вкуса, не глядя друг на друга.