Охотничьи байки

Уже вкусно потрескивал костер, закуска разложена, все расстелено и расставлено, сосиски поджарены, ждали только охотников.

Ждали трое, два молодых парня водителя Виктор и Турар и пожилой бизнесмен, которого все звали Таке.

С водителями все понятно, есть неписаное правило, пока шефы «бродят с ружьишком» водители обустраивают нехитрый охотничий быт.

А что с Таке, имея неплохое охотничье ружье, просто не любил охотиться, предпочитал оставаться «на хозяйстве», махнув лишний стопарик.
Вот про это и спросил его Виктор. Таке поудобней прилег к костру и не спеша, нарезая огурчик, начал свой рассказ.

Ну, это было давно, еще в те времена, когда в Советской Армии служили все. Я служил в Европе, в братской соцстране, была весна или зима, не помню, да их зиму от нашей весны не отличишь. Наш мотострелковый батальон расположился в лесу в палатках, вторую неделю шли учения.

Палаточный городок, в котором мы располагались, обустроили неплохо, вот только с кормежкой была проблема, полевая кухня ежедневно привозила одно и то же, то овсянка с супом, то суп с овсянкой, то сухой паек выдадут.
Мы, молодые солдаты, отличались неимоверным аппетитом, хотя, практически все, были поджарыми или как говорят «гончие». Вот Турар, например, несмотря на свои двадцать лет, уже отъел огромное пузо.

Приходилось тратить очень много энергии, тактические учения, многокиллометровые марш-броски и прочее, поэтому, во время короткого отдыха, любимой темой были разговоры о вкусной еде и девушках. Насчет еды солдатская смекалка всегда что-нибудь находила, а вот с девушками было сложнее.
Однажды, наблюдательные мотострелки с разведподготовкой засекли бродивших неподалеку косуль, которые у них оказались «непуганые». Наверное, они не боятся людей из-за большой плотности населения, чаще видят людей или люди к ним относятся по-доброму, не знаю.

План возник мгновенно: завалить этот косяк и полакомиться свежим зажаренным мясом! Тем более, что косули на водопой частенько спускаются к протекавшей поблизости речке.

Для выполнения такого ответственного дела выбрали пулемет ПК, благо у всех, еще со стрельбища, был запас патронов. Снарядили ленту и трассирующими, и бронебойными, и обычными, короче, что смогли собрать.

Наступил ответственный момент, кто же приведет в исполнение наш план? Выбор пал на меня. Ну, во-первых, из села, да и хвалился, что до Армии ловко разделывал тушу барана и даже быка. Во-вторых, азиат, ведь в глазах московских и ленинградских ребят любой азиат – это охотник, который живет в чуме и стреляет «белке в глаз». Конечно, я не стал возражать и разочаровывать их, хотя баранов я, конечно, резал, но ни в архаров, ни в косуль никогда не стрелял.

Улучшив момент, мы с пулеметом спустились к реке. Пять косуль мирно пили воду. Подтаявший снег, горы, лес, чистая горная река, замечательный пейзаж, хоть картину рисуй, только без пяти грязных солдат с пулеметом и вещмешками.
- Ну, давай, - сержант Лысенко подтолкнул меня вперед, передавая мне спрятанный за спиной пулемет.

Мне совсем не хотелось стрелять в красивых, мирно пьющих животных, да и другим тоже было, по-моему, жалко, тем более двое из косуль были еще детенышами с изумительными глазами, а один, смешной и неугомонный, все пытался подпрыгивать, мотая головой.

Но, в девятнадцать лет не отступают, особенно если за твоей спиной стоят ребята, которым ты дал слово. Мы что не мужчины!
Расстояние до косуль было плевое, 10-15 метров, стояли они довольно кучно, так что всех пятерых я срезал одной очередью. Куски мяса и крови брызнули за два-три метра от бьющихся в конвульсиях тел.

Быстро перебежав не глубокую речку, я, как учил меня отец, сразу начал разрезать им глотки, шепча себе под нос, как заклинание «Пусть Аллах простит нас, у вас нет вины, у нас нет еды». По легкой дрожи в руках было понятно, что эти слова плохо успокаивали.

Выяснилось, что ребята совсем ничего не умеют делать с тушей и мне пришлось быстро на ходу объяснять, как надо снимать шкуру, разделывать мясо по суставам. В течении полу часа мы закончили работу, разложив по вещмешкам основные куски, а остатки закопали в ближайшей яме, выкопав их пехотными лопатками, максимально замели следы и бегом, по кругу, километров шесть, запутывая и заметая следы, вернулись в лагерь.

Здесь нас уже встречала другая команда, которая приготовила костер и цинки для патрон (мы их использовали как сковородки).
Минут через 15 вкусно запахло жареным мясом, что несколько успокоило нас. У всех потекли слюнки в ожидании вкусного ужина, но тут наш замкомвзвода, как истинный хохол, который не забывает про начальство, решил первый цинк отнести в офицерскую палатку.

Побурчав, взвод все же согласился и, как потом выяснилось, правильно сделали, начальство никогда не надо забывать! Похоже, офицеры собирались распить «магарыч», а тут и закуска подоспела вовремя. Мы тоже приступили к трапезе.
Мясо как мясо, слегка жестковато, поварского искусства не хватило. Я подумал, лучше бы лишнюю порцию каши навернул с нашей полевой кухни.
Только мы легли, как волки, переварить жертву охоты, залаяли собаки.
- Егеря чехи! Наверное, их собаки след взяли, - вскочил замкомвзвода и побежал к офицерской палатке.
- Ну, все, ребята, нам уже точно светит дизбат,- мрачно изрек ленинградец Дергачев, который изначально не поддерживал нашу затею.
- Не каркай, Дергач, сейчас договоримся, - перебил его сержант Лысенко.

Я, как основной «потенциальный обвиняемый», молчал.
Переговоры шли в офицерской палатке около часа. В это время мы  сидели тихо, как нашкодившие мальчишки, вся охотничья спесь сошла.

В моей голове за это время промелькнуло много мыслей, я представил,  что моя мать узнает что ее любимый сынок вместо отличника боевой и политической подготовки, еще пару лет будет тянуть службу в дизбате. Да, картина получилась грустная.

И вот, через час-полтора, к нам прибежал возбужденный замкомвзвода.
- Механики на выход. Блин, на дизтопливо договорились. Для них все сейчас будем сливать.
Да здравствует коррупция! Иначе был бы международный скандал.

Так как горючего у нас больше не было, то дальнейшее учение продолжалось «пеше по машинному», т.е. мы сами изображали БМП, бегая по полю, так что мясные калории мы сожгли быстро.

Оказалось, что все это ерунда, прошло так прошло как мясо по кишкам. Дальше было хуже. Через несколько лет, будучи уже на «гражданке», мне приснился сон. Стоят эти пять косуль, а у детеныша, который все время прыгал и игрался, лицо моего друга детства Куаныша, который утонул в речке в семилетнем возрасте, такое же простое, наивное с веснушками.

От страха я проснулся в холодном поту. Утром сходил в мечеть, заказал Коран за упокой его души.

С тех самых пор охота для меня табу, лучше полежать у костра, выпить сто грамм, но стрелять никогда не буду.
- Так это же реинкарнация, переселение души как у индусов и, значит, душа Вашего друга в следующей жизни переселилась в косулю! - подхватил начитанный Виктор.
- Нет, в Исламе так не бывает, если умер, то или в рай, или в ад, все из того как жил, намаз читал, - вяло возразил Турар, который изредка ходил в мечеть и поэтому считал себя знатоком Ислама.
- Да нет, ты что, в Исламе тоже такое есть. Вот, например, тех, кто богохульствует, превращают в свиней и поэтому мусульмане не едят свинину,- не сдавался эрудированный Виктор.

Начался долгий богословский спор, который прервали веселые, промокшие и усталые охотники.
- Кончайте тут умные разговоры, посмотрите, мы за целый день только одного зайца подстрелили.

Ну и денек!