Пять звонков. 1часть

Из этических соображений имена жертв не называются.

1.
    В одиннадцать ноль три, в ее небольшой и несколько пустоватой квартирке раздалась телефонная трель, разрывая вялотекучесть вечера вторника.
Через стены комнат она недоуменно воззрилась туда, где стоял прикованный проводом к стене телефон. Мало того, что он вообще крайне редко подавал признаки жизни на ее памяти, так еще и звонки после девяти вечера казались ей не слыханным упущением в вопросах этикета.
   Она раздражено слезла с кровати, поплотнее запахнула халат, на случай, если звонивший мог каким-то образом увидеть ее через трубку и прошла к телефонному столику в прихожей. Постояв еще несколько секунд над телефоном, сердито глядя на него, словно давая ему время одуматься и сдаться самому, она все-таки сняла трубку.
- Слушаю – сухо сказала она и тут же почувствовала тревогу. А что если столь поздний звонок обусловлен не проблемами воспитания, а более серьезными причинами?
   Трубка вдумчиво молчала, казалось, собеседник еще размышляет, туда ли он попал и уверен ли он в своих действиях.
- Я вас слушаю – повторила она чуть громче. Чувство тревоги отступило, но закралось подозрение, не стала ли она жертвой телефонного шутника.
   Она хотела повторить в третий раз и положить трубку, но наконец, раздался голос:
- Здравствуйте, Энн.
- Здравствуйте – удивленно сказала она. Подкравшееся раздражение только приготовилось опять накрыть ее, но звучание собственного имени сделало ее беззащитной, заставило опустить оружие. Как военный отряд понимает по форме, что там свои.
- Мне не стоило так поздно звонить вам, Эни, надеюсь, вы сможете простить меня – человек задумчиво пожевал губу – это Рудольф.
Точно. Ее сознание совместило имя с тембром и интонациями голоса и согласилось, это был Рудольф. Без сомнений.
- Что-то случилось? – она постаралась придать своему голосу беспокойство, но вышло скорее формально.
- Энн… - он опять задумался, но продолжил – Эни. Я понимаю, что не имею никакого морального права вам звонить, тем более столь поздно…
«Что это ему нужно» - закрутилось у нее в голове и она опустилась в кресло рядом со столиком. Пол был холодный, и она забралась в кресло с ногами.
- Да, если честно Рудольф для меня сейчас достаточно поздно. Может быть, мы могли бы поговорить с вами завтра? Если конечно не случилось ничего серьезного…
Голос усмехнулся:
- Да уж Эни, я позволил себе вам позвонить, не потому что захотел продлить книгу.
- Надеюсь, - невесело усмехнулась она – эти старые люди иногда выкидывают странности, за годы проведенные в публичной библиотеке, она много узнала об этом.
- Может мне и 64, но остатки ума у меня на месте.
- Тогда почему же вы звоните? – подозрительно спросила она. Ей никак не удавалось найти мотив, а если до конца быть честной, еще больше ей хотелось уснуть в кровати, чем вникать в чьи-то мотивы.
- Позвольте, я не сразу отвечу, сначала оговорюсь. Вы замечательная женщина, Эни. Трудолюбивая и внимательная. Пусть через чур застенчивая и робкая.
Она почувствовала, что вспыхнули щеки, уж не признаться ли он решил ей в любви? От этой мысли она глупо хихикнула. Конечно Рудольф был намного старше нее, но оставался красавцем. Этакой копией Аль Пачино. Но все-таки мысль о поклоннике пугала ее больше, чем радовала.
- Но я не телефонный маньяк или тайный воздыхатель. У меня к вам дело, Эни.
Он нащупал нить разговора.
- Какое? – чуть сипло спросила она. Мысль о воздыхателе несколько сбила ее с толку.
Он помолчал.
- Я бы не потревожил вас. Но я не уверен, сколько еще буду здесь – он начал аккуратно подбирать слова. Она и раньше замечала за ним такую привычку. Словно ощупывал ступеньку в темноте, убеждался, что она есть и переносил вес тела сначала на одну ногу. Потом на обе. И так двигался дальше.
- Вы куда-то собираетесь? – уточнила она рассеяно.
Наверное, уже одиннадцать пятнадцать или двадцать. Через десять минут она бы выключила телевизор с закончившейся мыльной оперой и провалилась в сон.
- Не совсем. Скорее это неотложная поездка. И мои чемоданы собраны, уже больше, чем наполовину. Хуже то, что я не уверен хочу ли ее откладывать, на какое бы число не был назначен рейс.
- Я не совсем понимаю вас – ее голова непроизвольно тяжелела.
- У меня рак… И я, простите за подробности, тем более на ночь, я откашливаю свои легкие уже долгие четыре года куда придется.
- Рудольф, мне очень жаль – от неожиданности сон отступил –Вы прекрасно держитесь, я бы и никогда не подумала… я уверена что вы еще долго…
- Мне больше незачем тянуть. – перебил он сбивчивые сожаления - Я же говорю, что я не против.  Эта болезнь быстрее подтачивает дух, чем кости.
- Это темное время так на вас действует. Вам лучше лечь спать и утром будет легче.
- Эни, с раком эта отговорка не действует, утром может быть десятикратно хуже, чем вечером. Но эта дискуссия на другой раз.
В следующий раз отметил сонный мозг Эни, неужели он вознамерился звонить ей гораздо чаще чем один раз?
Она хотела сказать, но он опередил ее:
- Это эгоистично, простите меня, у вас налаженная жизнь. У меня была мысль что может вам близка мысль романтики ночных звонков и долгих разговоров по телефону.
Она покраснела и не нашлась что ответить. Почувствовав неловкость Рудольф добавил:
-О. значит, самое время восполнить этот пробел, Эни. Я потревожил вас, потому что похоже я закончил свою книгу.
Она все еще красная от стыда, чувствуя свои пылающие щеки, быстро и может агрессивнее, чем хотела, выпалила:
- Вы написали книгу? – и ради этого все? – если хотите, вы могли бы принести ее завтра мне в библиотеку и я с радостью прочту, но сейчас…
Сериал, наверное, уже закончился, а она не узнает чем…
- Нет. Я не написал ее. Скорее разыграл… По ролям. Вы ведь любите книги, Эни?
- Естественно я люблю книги.
- Да. Естественно. Не злитесь на меня. Пожалуйста. Иначе бы вы не стали работать библиотекарем в век, когда они умирают. Буквально у нас на руках.
- Они просто приобретают другой вид.
- Знаете. Я не успеваю об этом подумать, но у вас еще будет время поразмышлять. Сколько вы работаете?
- Двадцать лет – гордо сказала она.
- Значит вам около сорока. Вы очень привлекательны.
Она опять вспыхнула и обругала себя. Какой-то старик делает ей комплименты, а она ведет себя как маленькая девчонка.
- Ладно, это шалости. На самом деле я хочу рассказать вам важную тайну.
- Тайну? – в ее голосе послышались сомнения.
Какие тайны могут быть у старика? Что он забыл, куда вчера сложил брюки?
- Да. Большую тайну. И я хочу, чтобы вы меня выслушали. – неожиданно он закашлялся. И она впервые задумалась, сколько силы нужно, чтобы столько терпеть на протяжении их разговора этот кашель.
Он продолжил:
- Я давно наблюдаю за вами и думаю, вам будет интересно меня выслушать. Но это будет долгий рассказ, возможно не на одну ночь. И мне нужно довести его до конца. Если вы скажете «да» - я начну. Расскажу все без утайки до самого конца. А вы поступайте, как считаете нужным. Если вы говорите «нет», я кладу трубку и вы засыпаете, забыв наш разговор. Видите, я старомоден.
«Ты что-то натворила, Эни?» - спросила вдруг бабушка в ее голове. Время от времени в ее воображении возникали фразы, которые она когда-либо слышала или прочла. Иногда она сразу не понимала источник этих высказываний или кому принадлежит тот или иной голос. Но строгую бабушку ни с кем было не спутать.
Она выглянула из прихожей и увидела, как в спальне мирно посапывает на кровати ее кошка, а по телевизору началось какое-то черно-белое старое кино. Звук она выключила, когда услышала телефон, и теперь герои смешно махали руками и открывали беззвучно рты.
- если вы дадите слово, вы должны сдержать его. И Я не сомневаюсь в вас. Я помню все случаи с книгами, когда вы обещали что-то мне достать и доставали. Обещали позвонить и звонили предупредить. Так что вы скажете, Эни? – напомнил о себе голос Рудольфа.
Теперь она оглядела гостиную, отражение ее стабильной, но скучной жизни, где яркими цветными картинками были только прочитанные ею книги на бесконечных полках.
Она пощипала кожу на переносице. Закрыла глаза и снова открыла. «Ты что-то натворила, Энни?» - опять спросила бабушка. «Нет» - мысленно ответила она. «Но что же мог натворить, Рудольф?»
- Хорошо, Рудольф. Я обещаю, что выслушаю вас до конца.
Она говорила это и словно слышала себя со стороны, будто вовсе не она сейчас подписала этот устный договор.
Рудольф облегченно засмеялся:
- Женщины и любопытство – синонимы?
Голос его стал отдаленнее будто он вышел в другую комнату. Но на самом деле он просто погрузился воспоминания, когда в его легких еще не было рака.
- Я обещал вам секрет. Так вот, милая. Я люблю книги. Очень. Но люблю их не так, как любите вы их. Я… я их похищаю.
- Воруете книги? – Эни вскинула брови.
- Чтобы не травмировать вашу чуткую душу, позвольте небольшую предысторию.
Эни не зная верить или не верить странному признанию, вслушивалась в его слова.
- В первый раз это случилось, когда мне было пять лет. Вряд ли тогда можно было пенять на какую-то клептоманию, просто иногда дети так делают. Забирают без спроса то, что не могут получить у тех, у кого это есть. А у них нет. Но они чувствуют острую необходимость получить эту вещь, и иногда дело не в вещи, а в ее обладателе, которому ребенок хочет подражать. Так было и в тот раз. На самом деле мне не была нужна эта книжка. Там почти не было картинок, а те которые были казались невзрачными и непонятными, а читать я толком не умел. Я видел отдельные буквы, но складывать их в слова еще пока не мог. Это будет позже. Через пару месяцев. В пять с половиной лет я научусь читать, а тогда я просто держал увесистый томик в своих детских руках и осознавал, как нехорошо поступил. Но провинившийся малыш и жестокий малыш в моем сознании не затеяли спор, ибо он уже был предрешен. Книга была в моих руках и отнести ее назад, значило признаться и взять вину. А это было через чур. Я уже было подумывал подкинуть ее каким-то образом обратно, словно она затерялась на какое-то время. У меня часто так бывало с вещами. Но и этого я не сделал, из забывчивости и безответственности. Эта книга осталась у меня.
Так началась моя карьера вора. Но я и не подозревал об этом.
Я бы не стал вам подробно рассказывать об этом случае, но может уже тогда был переломный момент, Когда я понял, что могу взять чужое. А это очень важный навык в карьере любого вора.
Он глубоко вздохнул. Голос его запершил, но он справился.
- Следующим моим проступком была кража маленькой книжки. Мне было около десяти и я был ростом около ста сорока сантиметров. Книга была ровно в 28 раз меньше меня. Итого пять сантиметров. Это было нечто. Ее переплет был из какого-то сплава и покрыт бронзой. Выпуклыми на ней были написаны года и человек в каске. Она была на защелке. А внутри на картонных страничках был текст мелким-мелким шрифтом и картинки. Она вскружила мне голову и я решился на этот шаг. И опять, я решился на это из-за ее таинственности, как вещи.
- Но поистине, я начал заниматься этим в пятнадцать лет. Из меня был искушенный читатель и толще абонемента в библиотеке было не найти.
- Ничего не изменилось.- подала голос Энн.
И вот однажды в руки попадает книга, прочитав которую я понимаю, что буду полным дураком, если отнесу ее назад и сдам. Я решил присвоить ее себе. Я записался в другую библиотеку, а в той больше не появлялся. На звонки из библиотеки о задолженности,  плел всякие небылицы про болезни, больницы и переезды. В итоге, мама заставила меня пойти и сдать эту книгу. Тогда в голову пришло иное решение этой проблемы. Я сдам ее, но верну. Верну себе навсегда.
Почему именно эта книга? Почему нельзя пойти и купить в магазине похожую, точь-в-точь, вплоть до года изданий и иллюстраций? Передо мной не было таких вопросов. Просто, книги были для меня как люди. Нам в голову не пойдет поменять человека на похожего на него, в случае утраты этого человека. То есть мы ищем похожие замены бессознательно или сознательно. Но та книга существовала. Я держал ее в руках, читал ночами напролет. Именно она открыла мне глаза на некоторые вопросы. И она была целой, живой, но вне досягаемости.
Но в библиотеке сказали, что не дадут мне больше книг, за такую долгую задержку. Украсть ее прямо из под носа библиотекаря было не возможно. И я стал придумывать план.
С воображением все было в порядке, и как теоретику по большей части, все казалось весьма легким.
Планов оказалось несколько больше, чем букв в алфавите. Они сводились к следующему – попасть в зал с книгами самому, выкрасть книгу у следующего, кто ее возьмет и пробраться в библиотеку ночью. Все они подразумевали множество вариаций и деталей. Но все же остановился я на первом варианте. Мне нужно попасть в зал самому.
Я прикидывал не изменить ли внешность. Но решил, что не смогу это сделать профессионально. Тем более незнакомца сначала придется записывать, а вот новых документов мне точно не найти.
Я решил прийти к библиотекарю и сказать, что оставил в предыдущей книге вместо закладки одну фотографию, ценную для меня. Точно решил я. Если не повезет, то воспользуюсь другим  вариантом. И я отправился в библиотеку.

Но фортуна покрывала его. Он сказал свою историю библиотекарю, у нее в тот день было много дел и она разрешила ему самому беспрепятственно походить между полок и осмотреть книги.
- Я только не уверена, не взял ли их кто на руки.
Он согласно кивнул, он тоже на это надеялся. Теперь осталось найти ее.
В тот день на нем были очень широкие брюки. И большой свитер. Он надеялся, что такая одежда позволит ему беспрепятственно вынести книгу незамеченной.  Под штанами он одел шорты, к которым еще дома пришил подобие большого кармана по размеру книги. Подготовился он основательно.
Он поискал на полках две предпоследние книги, которые брал за последнее время, для отвода глаз проштудировал их. Глубоко повздыхал.
- Нашел? – не отрываясь от формуляров, окликнула его библиотекарь.
- Нет, еще – сказал он.
- Скоро закрываемся на обед.
- Хорошо.
В зале никого не было. Шкаф, где стояла его цель хорошо просматривался. Действовать нужно было быстро. Он взял в руки две книги. Ладони вспотели. Вот она, вот она. Так близко. Он оглянулся через плечо и быстро отогнул ремень джинсов и сунул нужную отрепетированным движением в карман. Как кенгуру, мелькнула у него мысль. Вторую начал медленно пролистывать.
Он вытащил из бокового кармана джинс свернутую вдвое фотографию и подложил ее в книгу.
- А вот же она! – библиотекарь подняла глаза на него.
- нашел – повторил он поднимая вверх фото.
- Вот и славно- ответила она.
Он погромче захлопнул книгу и возясь поставил ее на место, делая как можно больше шума.
- Извините, за неудобства. – сказал он на выходе.
- Да ничего – она окинула его взглядом. – Не жарко?
- Нет-нет, - он направился к выходу – приятного аппетита.
- Спасибо – рассеяно кивнула она и уткнулась опять в формуляры.
Он вышел за дверь и бросился домой.

- Первое похищение прошло гладко. Я представлял себя рыцарем спасшим фею от драконов. От гадких рук, которые могли ее листать. Рвать. Пачкать. Теперь она была в целости и сохранности.
- Это не похоже на страшное преступление – пробормотала Эни, обращаясь скорее к себе, чем к собеседнику.
- Не знаю, что ответить. Потому что у всего есть начало, которое ведет к чему-то более неоднозначному. И знаете, В той библиотеке книг было меньше чем у меня сейчас. После военные годы. Все только восстанавливалось.
- Потом Я воровал в школьной библиотеке, университетской. Но тогда меня нельзя было просто назвать вором. В своем воображении я был Робин Гудом. Я воровал запрещенные книги. Те, которые были «в изгнании» так сказать, не рекомендованы к прочтению по каким либо причинам. Как революционные, дерзкие…
-Я записался добровольцем в ряды тех, кто помогает искоренять это зло. Я не мог забрать их все. Одну, может две. Я складывал их под кроватью. Я закапывал их ящиками. Чтобы потом найти и забрать.
- Рудольф, сколько книг вы украли?
Он помолчал, а потом ответил:
- Я отвечу вам завтра, Энни. Судя по часам, Вам уже давно пора спать. Если позволите, я позвоню вам завтра.
И он отсоединился не попрощавшись.