В день, когда я встретил себя

Раскачиваясь на качелях, что было силы, я слушал как они визжали и всхлипывали, будто молили пощады. Казалось, эти звуки разрезали пространство на куски, стеклянные части, повисшие вне времени. Вот-вот они готовы были рухнуть на земь финальным аккордом всё той же мелодии.
Обычные люди считают подобные звуки не выносимыми, чуть ли не преступлением над человечеством: корчась словно смятый лист бумаги, они бросают агонический взгляд в сторону злостного нарушителя спокойствия. Никакой мольбы – это приказ! Приказ на уничтожение твоего творения: финала не будет.
Но я творец, а это моё дитя и тупоголовая толпа готова сбросить его в пропасть…  Я хочу познать и разгадать эту мелодию, прикоснуться к её истине и я не из тех, кто просто так сдаётся перед стадом. Я устал топтать грязь ваших предрассудков и выдуманных правил, я парю над землёй, мы на разных гранях.
Не замедляя ход ни на мгновение, мы продолжали творить, взмывая всё выше и выше. Сорвавшись с качелей, я приземлился на вытоптанный, пожолклый газон. «Этот мир по-прежнему сопротивляется искусству», - подумал я, поджидая болевое течение по телу. Но некий вакуум обволакивал моё тело: меня жадно и яростно поглотила тишина. Finita la commedia!
Боли я по-прежнему не чувствовал, хотя глаза мои судорожно зажмурились сразу же при аварийной посадке. Кому-то может показаться, что даже в такие моменты я чересчур ироничен, дерзок и насмешлив. Так и есть, ведь в этом мире некого бояться, кроме людей, пышущих бескрайней человечностью (смерть во плоти). Думаю, что и на своих похоронах я не удержусь и расскажу вам парочку анекдотов.
Спустя ещё несколько мгновений «отсутствия присутствия» мне вновь послышался знакомый скрип. «Я возвращаюсь!» - ликовал мой разум. Напористо распахнув глаза, я запрокинул голову, чтобы бросить взгляд в сторону  качелей: они взмывали всё выше и выше – я продолжал раскачиваться.