У страха глаза велики

Сын проходил срочную службу в поселке Завидово, Тверской области, на правительственной даче.
Приехала я к нему в воинскую часть в первый раз. Приняли меня офицеры радушно: поулыбались,  рассказали правила увольнительных для солдат, отпустили Максима до вечерней поверки,  а  в напутствие сказали мне: " Только Вы должны его непременно до части вечером довести, до пропускного пункта,  а следующим утром опять за ним придти, такие у нас правила. А то случай у нас был, солдатика одного местные порезали. Лучше подстраховаться".
"Во, - думаю, - дела! Это я, мамочка,  должна своего взрослого сына, солдата, мужика, защитника Отечества до части сопровождать! Оберегать, так сказать, от местных хулиганов, а потом, в кромешной темноте, до поселкового общежития в одиночестве шлепать. Ладно утром за ним приходить, но вечером...  Ну и ну!" 
Но, конечно, с сыном мы решили сделать, как велено, чтобы увидели, отметили, зафиксировали, а то, не ровен час, не отпустят в следующий раз, а я к нему на неделю приехала. 
Проводила. Поплелась обратно. А осень была, смеркалось рано. И надо сказать, что трусиха я страшная, хотя,  бывает, что и лезу на рожон, в затмении. Но...  Капюшон  от спортивного костюма  на голову натянула, шлепаю. А костюм у меня светлый, приметный. Правда, на шоссе у воинской части освещение хорошее - трасса правительственная, охраняемая, а вот в поселке Козлово... с освещением, мягко говоря, туго, а вернее - никак с освещением. Мало того, что дороги искорежены, разбиты, мосточки  деревянные шаткие, так и не видно ничего и никого. Благо, если у какого дома тусклая лампочка горит. Но иду. Вдруг слышу приближающиеся мужские, довольные голоса и смех возбужденный, да и силуэты стали в темноте прорисовываться. Думаю встревоженно: " Надо как-то походку срочно изменить. Шаги, что ли пошире делать, да ступать потверже, да попыхтеть, не заподозрят, может, в темноте, подумают, что парень или тетка какая  старая."
Ну, запыхтела, зачеканила... Да где там! Поравнялись. "О!, - говорят - девушка! ( За девушку, конечно, спасибо, но  в тот момент мне было не до комплиментов)
И что это мы в темноте шастаем?!" У меня душа в пятки ушла, сразу "порезали" вспомнилось!  Сделала голос погрубее, да как затараторю, с перепугу : "Ой! Я,  знаете, некрасивая! Очень! Просто ужас. Страшная-престрашная! И вообще старая, больная, инвалид! Честное слово!" А сама как рвану, как сигану от них! Ещё хорошо, что не шлепнулась, не навернулась в темноте. Слышу только в спину : " Да куда ты! Нам как раз страшненькие в самый раз! Надоели уже красивые!" И хохот. Но меня уже, как ветром сдуло.
Прибежала, как ошпаренная,  к общежитию. Дежурная говорит: "Что с Вами?! Что случилось?", видимо, глаза у меня были сумасшедшие. Отдышалась и рассказала ей, в чем дело.  Она рассмеялась и говорит: " Да Вы не бойтесь! Этот случай давно был, теперь у нас тихо, офицеры просто для острастки всем об этом говорят, чтобы ненароком солдатики не загуляли, чтобы родители их точно привели!" Не могу сказать, что сразу она меня успокоила, но пришла в свою комнату, отсиделась, представила все и сама рассмеялась. Вот, ведь, не зря говорят: "У страха глаза велики"
Так вот и оберегала своего солдата. А куда деваться? Свое, родное...