I

От автора

В  самом начале своего послания я как бы должен объяснить, что я хотел  всем этим сказать, одним словом анонсировать свои раздумья. При этом выразить концепцию произведения достаточно кратко и по возможности доходчиво. Не раз начинал это мероприятие, но никак не мог его закончить. Казалось будто все мои слова невразумительны и более того бесполезны. Вкрадчиво в сознание просочилась мысль: что если тому, что я написал, суждено так сказать «увидеть свет», то есть его кто-либо прочитает, то, стало быть,  я не зря все  это затеял. Если же нет, то так тому и быть. При этом я отдаю себе отчет в том, что тот, кто пожелает ознакомиться с моей работой должен не только поднапрячься в плане понимания сути описываемого, но и «услышать» мое состояния в коем я обретался в процессе  работы над этим материалом. А это извините или «да» или «нет».  Отчего бросаю это занятие (анонсирование) и отдаюсь на суд читателей. Если таковые найдутся.

      И вот еще, что: кто-то свяжет все здесь описываемое со мной. В какой-то мере это будет верное понимание, но лишь в  той части, которая определяет соответствующий контекст  как определенный  способ связывать информативные нити повествования.  Хочу лишь, опережая события сообщить, что  поначалу появилось имя героя, а  уж затем я взял его себе в виде псевдонима (и ника), для  «блуждания» по  просторам интернета.  А  если уж совсем, отбросить   лукавую нотку, то  многие сцены, описанные в книге, происходили со мною на самом деле, отчего мне было легко просто, списать их с «жизни». Заранее благодарен тем, кто даже просто прочтет.




                Книга первая.
                Часть 1


                Задумал, воплотил, привел меня сюда.
                Твоим доверием душа моя горда.
                Ты изначально был, и есть и будешь вечно.
                А я был краткий миг.
                Ушёл!
                Скажи, куда?

                НАЧАЛО


                I

           Ночью он вдруг почувствовал, что озяб. Чуть пошевельнувшись, проснулся и сразу же проверил плечи, укрыты или нет. Как он считал, через них в тело проникает озноб. Тело было влажным и холодным, неопределенное и  неприятное ощущение  вперемежку с беспокойством ткнулось в область солнечного сплетения и как пойманный мотылек заметалось между ребер.
"Что за наваждение! Неужели заболел? Этого еще не  хватало" - пронеслось в голове, вслед за тем как он попытался лечь на бок. Как правило,  Сергет спал на спине, изредка переворачиваясь на  правый бок. На левом  не спал, давило сердце.
          За окном первыми заморозками взъерошилась  осенняя ночь. Где-то бухала стройка, изредка проезжала машина, гремя пустым кузовом. В морозном воздухе звуки распространялись далеко, но они были постоянными от того и  привычными. Что-то тревожило, нет не звуки за окном, другое, не поддающееся определению.
             Сергет просыпался ночью часто. Частота пробуждения  предопределялась физиологической потребностью из - за отсутствия одной почки. Ее удалили лет тридцать назад после ранения полученного в живот. Пуля попала слева - спереди и, пройдя наискось прошила правую почку , скользнув по нижнему ребру вышла со спины. В тот раз врачи сказали, что легко  отделался, пуля была дурной. Так называли пули Дум-дум со  смещенным центром. Почку пытались спасти, но после семи часовой операции просто удалили. Прошло тридцать лет, мало что изменилось в образе жизни Сергета разве, что на пороге замаячил возраст в пятьдесят пять лет, которого он достиг за прошедший с момента операции период.
          Сон улетучился, тревога нарастала, в области живота начались спазмы.
"Неужели опять отравился!".
          На этот случай в кухонном столе всегда находился флакончик с марганцовкой, а в графине кипяченая вода. Приготовление раствора не заняло много времени, наполнив литровую банку,  он  встал на колени перед унитазом и большими глотками выпил содержимое банки. Дело было привычным, достаточно после этого сделать глотательное движение  и все содержимое вылетало наружу.
"Тебя нельзя отравить", это за способность быстро очистить не только кишечник, но и желудок, говорила его первая жена.
          Сергет сделал глотательное движение затем еще несколько раз. Без результата! Вода попавшая в желудок перемешавшись со всевозрастающей тревогой стала давить на стенки желудка и уже совсем нестерпимо на внутренние органы. Пытаясь побыстрее избавиться от неприятных ощущений он сунул, совсем уж тривиально, два пальца в рот. И как раз вовремя, так как появилось такое ощущение, что вода в желудке стала замерзать. И это ощущение усугубилось еще и тем, что вышла она не гладко как обычно, а угловато, резко. Сердце бешено колотилось о грудную клетку, и, чувствуя, что сейчас потеряет сознание, подумал: "Надо теплее одеться, фуфайку напялить что - ли, свалюсь, хоть на полу не замерзну".
           Поднимаясь на ноги, он вдруг вспомнил о жене, что она-то, как себя чувствует? Тревога за жену на некоторое время отодвинула в сторону собственные ощущения. Таньша лежала на боку, подтянув колени к груди. "Поза эмбриона "- насмехался он над женой. Прислушался к ее дыханию. Дыхание было прерывистым, в полумраке подрагивали веки, а под ними метались глазные яблоки. Беспокойство за жену как появилось, так и исчезло, внезапно, а на его место как в отворившуюся пустоту, тонущего корабля, вовнутрь Сергета хлынул страх. Это поганое чувство он знал хорошо: липкое, холодное, угловато-колючее, а главное пытающееся сковать все его тело, подчинить его своему все пронизывающему ощущению. Страх быть поверженным, обездвиженным, беззащитным был сильнее страха неопределенности, животного страха, призывающего бежать, спрятаться или отдаться последнему и безропотно умереть.
             "На-ка выкуси!- процедил он сквозь стиснутые зубы.
 АУМ! ОМ МАНИ ПАДМИ ХУМ ОМ АХ УМ!- спасительной веревкой упало откуда-то сверху, и вплелось в пелену страха, разрывая его на грязные лоскуты, от чего тот становился неприглядным, незначительным, а стало быть, безобидным. И по этой веревочной лестнице в душу проникло слово действия "Иди!". Зачем и куда?- задавать этот вопрос, у Сергета не было желания, да и сил тоже не было. Пробираясь к вешалке  "Не в одной же майке , трусах и тапочках на босу ногу на улицу выплескиваться?  Босые ноги как-нибудь обойдутся , а вот зад прикрыть не мешало бы». Натянув  халат, а поверх него фуфайку, Сергет нащупал на полке бейсболку и не понимая для чего , машинально надел на голову.
             Иди! Иди! Иди! - все громче и настойчивее стучало в висках и даже уже не в висках, а в затылке в нижней части шеи, в плечах, падало в ноги.  Дальше все происходило как во сне. Будто он Сергет отделился от своего тела, и наблюдал за всем происходящим  со стороны, не пытаясь и даже не желая бороться за участь последнего, а оно это тело при отсутствии ощущений и побудительных желаний действовало самостоятельно по одному ему понятному закону или просто по инерции жизни. Вот оно, цепляясь за дверной косяк, перевалило ноги через порог, на ходу натаскивая на себя сдернутую с вешалки фуфайку. Собака, обычно сопровождающая Сергета при ночных " выходах "на этот раз не устремилась за ним, а слегка взвизгнув, осталась лежать, задергав во сне задними лапами, имитируя бег. Тело на мгновение остановилось, будто дожидаясь: пойдет  пес за ним  или не пойдет,  не дождавшись, буркнуло: "Ну и шут с тобой"- и влекомое поводырем в образе одного слова "Надо", двинулось, далее через сени на улицу. Второй пес, живущий в будке, так же как и первый не появился  и даже не тявкнул. "Сука!"- проворчало тело, хотя это и  был кобель, и в сопровождении легко парящего над ним Сергета, проковыляло в середину сада.
            Сад, огороженный металлическим, сплошным забором, был около двадцати пяти метров в ширину и шестидесяти в длину. Посередине сада была полянка, место для выгула собак. Деревья и кустарники располагались по периметру участка. Тело споткнулось о заиндевелую кучу листьев и потеряло тапочек с правой ноги, чертыхнулось, а нащупав в темноте тапочек, попыталось всунуть в него ногу. Удалось! Где-то в середине указанного участка тело остановилось, как бы прислушиваясь, а Сергет почувствовал непреодолимое желание и даже не желание, а движение к непременному воссоединению со своим телом. И уже водворившись в тело,   огляделся. Ничего необычного: черными пятнами на земле лежат кусты и, извиваясь, тянутся к сумеречному небу ветви деревьев. Небо серое без звезд,  трудно читаемое через идущий, без ветра мелкий снег. Чуть впереди на земле черное, темнее обычных кустов, пятно. "Костровище?"- но оно несколько ближе к забору, а это чуть не в середине участка и с ровным радиусом, около двух метров.  Не замечая, что куда-то испарился страх и исчез спутник  в образе пульсирующих слов "Надо идти", Сергет  подошел и  просто встал в середину черного круга и, развернув руки, открытыми ладонями поднял их вверх по направлению устремленного взгляда. Прямо над ним появилась маленькая фиолетовая точка.
              Появилась вроде бы неоткуда и поначалу как бы просто угадывалась на высоте примерно в десять метров, но  в следующее мгновение стала стремительно увеличиваться в диаметре. А по мере увеличения менялся ее цвет из темно- фиолетового до  бледно- сиреневого. Светящийся круг над головой увеличивался до тех пор, пока не сравнялся с диаметром черного круга на земле.
              Мы все грамотные люди и понимаем, что свет материален и не мог появиться ни откуда и не из чего. Сергет также считал себя материалистом,  по крайней мере, грамотным человеком, но даже в мыслях он не мог себе четко сформулировать промелькнувшую догадку, заменив ее восклицанием "Не может быть!"
              Может, не может, а когда два диаметра  светлого и  черного круга сравнялись, сверху по их контуру  упали тонкие золотистые нити. Там где они коснулись земли запульсировали желтые  огоньки, которые в свою очередь как бы оторвали от земли черный круг  и с находящимся в нем Сергетом, устремились в верх. Ни слов, ни мыслей, ни даже шелохнуться, изменить положение рук или ног он  не успел. Два круга темный и светлый соединились. И только  холодная ночь  и осеннее оцепенение окутывало землю. Где-то бухала стройка и изредка проезжала порожняя машина, гулко  разнося гремящую безысходность по  дороге.
             Вокруг Сергета противостояли друг другу  два цвета  желтый и фиолетовый.  Желтый цвет  больно бил по привыкшим к темноте  глазам, фиолетовый тянул назад,  в ночь. Зажмурившись, Сергет  некоторое время постоял с закрытыми глазами, прислушиваясь к тому, что его окружало. Откуда-то сверху доносилось тихое шипение, будто воздух выходил из пробитой покрышки автомобиля. Вновь открыв глаза он увидел, что желтый цвет  растворился в фиолетовом и вокруг разливался мягкий бледно-сиреневый цвет, действующий  успокаивающе и вселяющий надежду, что все будет хорошо.
            Интенсивность свечения стала меньше, углы погрузились в полумрак, а по полу,  в сторону уходящего коридора, покатились  сиреневые огоньки, приглашая следовать по направлению их движения. Одернув обшлага фуфайки и машинально сняв и вновь натянув на голову бейсболку, Сергет медленно пошел по коридору. Последний располагался по кругу, полого поднимаясь вверх. Огоньки после прохода Сергета пропадали и больше не появлялись, это он проверил. Он даже сделал шаг назад, так просто из озорства (в его-то возрасте) не поворачиваясь. Огоньки не появились. "Стало быть только вперед" и как тогда в Новогоднюю ночь, в Государственном университете, в Москве он сказал себе: "Вылез! Топай дальше".
           ….Дело было лет тридцать  с небольшим, назад, в Московском государственном Университете. По традиции артисты  давали Новогодний концерт. В перерывах между номерами, ведущий -конферансье устраивал всевозможные конкурсы. На один из таких конкурсов, уже не помня каким образом, попал Сергет. Ведущий выбирал из зрителей представителей мужского пола и желательно покрепче. Когда на сцену поднялись восемь человек, среди них был и  Сергет, то они как-то сами расположились друг, против друга объясняя  это себе тем, что крепкие парни необходимы для какого-то единоборства. Но ведущий предложил им спуститься в зал и выбрать себе партнершу. Сергет  раздумывая не долго, выбрал девушку, которая пыталась примоститься в первом ряду с краю и даже еще не успела сесть. Ее-то он и ангажировал.
         Когда пары поднялись на сцену  конферансье объявил первую часть конкурса, предупредив, что вторую часть он сообщит после того как остановит танец. А первой  частью оказался  просто танец, кто, как  и во что горазд.
          Зазвучала музыка, пары  закружились в танце. Вальс это был или танго теперь не вспомнить, просто танцевали под музыку. Круг, другой,... пятый. Вдруг стоп! По условиям конкурса пары остановились.
"Теперь пусть кавалеры возьмут свою партнершу на руки" - раздался голос ведущего программу, " и с нею на руках продолжат танец". Вновь зазвучала музыка. Произошла небольшая заминка.
          "Вылез! Топай дальше! - стукнуло в голове Сергета и он, подхватив партнершу на руки, закружился с нею  по сцене. В зале раздался смех, послышались крики:
"Держи его убежит! Хватай его сама!" Сергет понимал, что это относится не к нему, но оглянуться не решался, впору самому не оплошать, не уронить партнершу или того хуже не упасть вместе с нею. По полу эстрады к оборудованию были протянуты провода в резиновой оплетке, которые как змея извиваясь, выскальзывали из-под ног.
           Брат, учившийся в университете и затащивший его  на "Огонек", объяснил, от чего произошел весь этот переполох. Парень несколько субтильного телосложения так шарахнулся от своей весьма крупной  партнерши после слов: ...пусть возьмет партнершу на руки..."- что чуть не упал, зацепившись за провод. Со стороны это выглядело так, будто парень хочет сбежать. Вот зал в своеобразной форме и предложил партнерше взять инициативу  в свои руки в переносном и прямом смысле. Но это было потом, после того как  Сергет и его партнерша  выиграли приз: она большую куклу, а ему вручили большого плюшевого пуделя, так как они единственные выполнили условия конкурса…


                II

       … Огоньки бежали вперед, пол, ширина которого не превышала трех метров, полого по кругу поднимался вверх. Время не ощущалось, да в его ощущениях не было и нужды. Оно, было, есть и будет в независимости от происходящих событий.
          Время, его движение, неподвластно никаким законам, оно само Закон. Сергет никогда не верил в состояние изменения времени: убыстрение, остановки, провалы, ретроградность и прочее. Все это, он был уверен, плод досужих потуг человеческого ума, то есть фантазии. Фиксация же временных скачков  приборами, о каковых много говорили, это есть не что иное, как качество прибора, его способность реагировать в изменяющихся условиях и неспособность объективно отражать окружающую действительность в определенный отрезок времени. Время, по мнению Сергета, имеет одно единственное движение - вперед и в этом движение оно не реагирует ни на что, то есть не подвластно никакому воздействию. А  что реагирует, так это наше сознание по разному воспринимая то или иное состояние времени. Время это есть бесконечное движение вперед и от этого оно конечно. Так как любое движение, что бы о нем не говорили - материально, только вот материю мы воспринимаем очень упрощенно, а информация об этом у нас очень и очень ограниченна. 
         Коридор не кончался, и казалось, так будет всегда, по крайней мере, долго, но все всегда происходит неожиданно. Ждешь каких либо событий, готовишься к ним, а происходят они все равно неожиданно "Эффект чуда". И вот так неожиданно над головой появился купол, по крайней мере, так передавали Сергету его ощущения. Коридор закончился. Над куполом серело осеннее ночное небо. В помещении было прохладно, но не холодно, но только захотелось пошевелить пальцами в тапочках на босу ногу.
        "Во чучело!" то - ли представив себя со стороны, толи увидев тело лежащее на полу, вырвалось у Сергета. Еще не успев оглядеться, при выходе из коридора он оказался перед двумя широкими с высокими спинками креслами-сиденьями. Между ними на тонкой ножке находилась чаша, в которой плавал голубовато-зеленый шар. У дальнего кресла, между опорой чаши полу- сидел полу -лежал человек. По силуэту он походил на человека. Согнутая, опирающаяся на локоть рука, вторая рука вытянутая вверх неестественно выкрученная ухватилась за подлокотник кресла. Одна нога, согнутая в колене опиралась стопою в пол, другая вытянутая вдоль кресел находилась стопою в районе ног Сергета. Нога была голой, так показалась Сергету, так как  он видел пальцы ног, правда их было всего три, два как бы спаренных. Поражал размер стопы, как и всего тела. В незнакомце было не меньше трех метров роста. Голова, опираясь подбородком в грудь, поблескивала в фиолетовом свете лысым черепом.
          Страха отступил, не было даже удивления, откуда-то из глубины души  при виде беспомощно лежащего тела, поднялось сострадание и затрепыхалось участием "Бедолага", и желанием помочь. И сомнением в своевременности и необходимости помощи: "Неужели все?"
          Сергет сделал шаг вперед и наклонился над пришельцем, уж кто-кто, а он теперь в этом не сомневался, Не сомневался  он в том, что они, эти пришельцы и впрямь существуют. Нагнулся, и в туже секунду пожалел об этом, рука до этого безжизненно вцепившаяся в кресло молниеносно перекочевала с последнего на плечо Сергета, ни увернуться, ни отпрянуть он не успел.
          " В горло целил"- пронеслось у него в голове, "тут бы тебе и конец!"- это он о себе, так как рука, соскользнув с плеча, вырвала кусок фуфайки. Шипение, на которое  Сергет обратил внимание,  когда попал на корабль, стало громче. В том, что он на корабле не было ни каких сомнений, на чем же еще прилетать пришельцам разве что не на корабле. Инопланетянин поднял голову  и шипение переросло в щелканье и цоканье, и  истоньшаясь низкими частотами ударило по ушам, по всей голове, по всему телу. В области солнечного сплетения всколыхнулся страх, а по спине бугря кожу, пополз ужас.
"Так это его воздействие" - булькнуло у Сергета  где-то в области пупка. И пока мозги окончательно не провалились в тапочки, и чтобы как-то сохранить равновесие он вслух разразился такой матерной бранью, на которую был способен его всеядный интеллект. Сергет вспомнил и папу, и маму и всех родных этого странного существа, два раза туда и обратно, прошелся по нему самому и так вошел в раж, что не заметил, как страх отступил. Продолжая "поливать" пришельца вроде того что если хочешь убить, убей, но за чем же издеваться, остановился лишь услышав скрипучим голосом члена - раздельно произнесенную фразу "Всё! Хватит!"
           "Так ты по-русски говоришь?- подумал Сергет, отчего-то стало обидно, и он произнес вслух "Паскуда!" Такая его охватила злость, что он чуть не пнул, вытянутую в его сторону ногу, но его порыв остановил все тот, же скрипучий, но вполне понятный  голос: "Не надо! Хватит!"
         "Хорошо"- успокаиваясь, в голос отреагировал Сергет. Он ждал дальнейших слов, но инопланетянин молчал. Пауза затянулась, только красноватого, а может быть другого, в темноте не разберешь, оттенка раскосые  глаза пристально смотрели на него с безносого, но с весьма большими, оттопыренными ушами по бокам, лица. Глаза как- бы светились изнутри, как светится уголек в затухающем костре. Он - уголек уже подернулся пеплом, но в глубине его мерцает  затаенный оранжевое пламя, готовое в любой момент вгрызться во вновь брошенную ветку.
           Глазницы  как, оказалось, были без век, и затухающие зрачки просто закатились, как солнце, за горизонт. Глаза потухли, голова склонилась на грудь. Шипение стало тише и наконец, совсем прекратилось.
          "Ну и что" глядя на обездвиженное тело, подумал Сергет. "Возьми мочало, начинай сначала? Дернешься, опять в горло вцепится"- но желание уйти не возникало.
           "Может я, чем-то помочь могу?"- произнес Сергет вслух, понимая паузу по-своему.
           "Я знаю! - раздалось в ответ.  "Что это он знает?" – недоуменно - вопросительно насторожился Сергет, но вслух ничего не сказал. "Я знаю все,  о чем думаешь, ты и все люди планеты"- проскрипел незнакомец. " Нет,  я не Бог"- остановил он  мысли Сергета, "... мы называем себя Видящими или Хранителями". Не поднимая головы, он продолжил: "Я Видящий или Наблюдающий, как хочешь. Пришло, время уходить!".
         "В смысле улетать или уплывать, как там у вас?" не раскрывая рта, помыслил Сергет, "если мысли "читает" пусть потрудится". 
         "Не читаю, а знаю,   труднее их произносить, чем передавать, или думать, как это делаете вы. Уходить, это значит, что мое пребывание во Вселенной закончилось, и я остаюсь в этом времени. Теперь слушаю, не мешай". И он вновь надолго замолчал. Сергет решил даже мыслью не тревожить слушающего молчание, незнакомца, но почувствовав, что замерзли ноги, подумал: "Хоть бы носки шерстяные..., молчу, молчу!- оборвал он свои собственные мысли и огляделся.
         Привыкнув  к полумраку, он довольно отчетливо увидел, что прозрачный  купол, покрывая  все помещение, опускается до уровня его глаз, а значит если сидеть  в кресле, то кромка купола будет  находиться на уровне пояса,  и можно будет видеть вдаль, до горизонта. Но как Сергет не силился, он  не  мог не думать, как же анализировать то, что ведешь вокруг, не «включая мозги», полный абсурд. Его размышления прервал, уже знакомы голос - "Слушай, чувствуй, проникай! Не болтай! Незнакомец сидел на полу прямо, уголки глаз колыхались оранжевым огнем. Он  подтянул  ногу, вывернув обе руки и опершись в подлокотники  кресла, делал тщетные попытки сесть в него.
           По конструкции кресла  выглядели так же как те что используют в быту все земляне разве, что размерами в два, три раза больше, а сиденье и спинка были как - бы в маленьких воронках, а верх спинки напоминал электрический стул, виденный как-то Сергетом в кино. Использовать электрический стул в быту на Земле как-то было не очень.
          "Могу я помочь?"- вновь спросил Сергет хозяина корабля.
"Что?" – опять невпопад переспросил незнакомец. Сергет уже обратил внимание на то, что некоторые вопросы и ответы  из уст пришельца звучат своеобразно, но списав это на счет мышления последнего, отреагировал соответственно по земному.
          "Как что, помочь сесть в кресло. Вы ведь этого хотите? Да и вообще!"
          "Нет возможности. Надо успеть" - и предвосхищая  возможные вопросы - " нет вопросов, надо сесть, молчать, все будешь знать, слышать, видеть". Приняв его слова за предложение действовать, Сергет обошел кресло и, просунув  руки незнакомцу под мышками, попытался помочь подняться. Да не тут-то было. При всей кажущейся худобе незнакомец при его росте должен был весить около 250 килограмм. Но когда Сергет, который почти всю жизнь занимался физическими упражнениями в том числе "таскал железо" попытался поднять пришельца, то интуитивно понял, что поднять его не сможет даже  десяток таких как он.
           "Чем помочь?"- вновь проскрипел, и как показалось Сергету с иронией, незнакомец.
           "Еще насмехается. Что же делать?" - он огляделся. Ничего вокруг не указывало на возможность решения возникшей проблемы.
           "Сядь в ложе, возьми баны"- незнакомец сверкнул глазами. Сергет подошел к креслу и  внимательно его осмотрел.
       "Садись! Время уходит"- прервал это ознакомление, пришелец. Сергет подтянувшись на руках, плюхнулся в кресло. Рядом с ним мог поместиться еще один, если не два человека. На спинку облокотиться не удалось, в противном случае руки уходили далеко от банов- полусфер с углублениями для трех пальцев и ладони. По большому счету ладонь своей руки и пальцы Сергет мог уместить свободно даже  в углублении для ладони, но он внутренним чутьем понимал, что очень важно разместить в углублении пальцы, сложив их попарно и что в данном случае большой палец, его нахождение особой роли не играет. Кресло плотно
присосало одежду, так что стало неудобно сидеть.
«Так вот для чего воронки на кресле. При наличии особой ткани в кресле можно сидеть как влитому не боясь того, что звездолет (а как же иначе) мог лететь вниз куполом. При этом пилот  остается в кресле даже без применения ремней».
          «Слушай! «- проскрипел голос.
         " Думай!" - перевел Сергет, а вслух спросил: "О чем?"
"Как поднять!"- нетерпеливо скрипнул незнакомец и вперил угольковые глаза в переносицу Сергета. Тот в свою очередь, поддаваясь порыву, уперся взглядом между глаз незнакомца, и непроизвольно наклонившись вперед всем телом, вдавил сдвоенные пальцы в углубления полусфер. Глаза пришельца из оранжевых стали фиолетовыми, и Сергет почувствовал, что его глаза и часть мозга, левая, выплеснулись наружу через глазницы и, трансформировавшись в импровизированную руку, вцепилась инопланетянину в горло. Тело напряглось, силясь оторвать незнакомца от пола.
         " Или уж только голову"- злорадно трепыхнулось в правой  половине черепа. Глаза незнакомца зло сверкнули расплавленным металлом, и Сергет благоразумно поспешил переключиться на «подъем и транспортировку» тела с пола в кресло. Сколько было попыток и скольких усилий это потребовало Сергет не помнит, но наконец тело инопланетянина оказалось в кресле. Чвяканье, бульканье, цокот и клекот прекратился, а Сергет от пережитых впечатлений и произведенных усилий отключился. Нет, не впал в беспамятное состояние или обморок, а просто замер, все видя и ощущая вокруг.
             Будь рядом часы, они показали бы два часа ночи. С того момента, когда Сергет пытался "испугать" унитаз и по настоящее время прошел всего лишь один час, но казалось будто прошло по крайней мере часов девять. Вот вам и убыстрение времени, это количество событий, а главное эмоциональной энергии на переживание этих событий было затрачено столько, сколько хватило бы их на время раз в девять больше.
            Безмятежную тишину нарушил лай собаки. Сначала он звучал отдаленно и  глухо, но будто усиленный каким-то устройством зазвучал явно. Казалось собака лает в коридоре ведущем в отсек управления - назовем его так, потому - что он отсекался от коридора створками, выходящими из ниш в стене, перекрывающих одна другую по всей высоте и ширине. При раздвинутых створках свободным был весь проем коридора, где-то размером метра три на три. Прозрачный купол, нависший над отсеком, в верхней точке имел метров пять и располагался ровным кругом по радиусу не более пятнадцати метров. По всему периметру по кромке купола располагались экраны. Плавно скругленные края экранов обрамляли, безжизненное зеркало мониторов. Кресла, в которых находились  свидетели событий, отстояли от входа из коридора к противоположной стене, если ее так можно назвать, на полтора - два метра. Между ними было не более одного метра и на тонкой ножке, как уже сообщалось раньше на тонкой ножке находилась чаша, в которой по прежнему в какой-то жидкости "плавал"  зелено-голубой шар.
          Большая часть света происходила непосредственно от этого шара. Позади, повернутых в сторону коридора кресел, находился стенд. Стенд не стенд, а большой метра два по диагонали прозрачный экран. Сквозь него были видны и сопряжение борта и купола, а сквозь купол  находящиеся на расстоянии  пятисот метров, жилые многоэтажки. Кругом расстилалась  убаюкивающая умиротворенность, перемешанная с Вечностью и неизменностью наличествующего Пространства. Нестерпимо захотелось спать, тем более, что все, в том числе и природа «ударилась в спячку» и ни одна собака не знала, что происходит у нее под носом. Но как видно одна собака все-таки знала, она, то и пыталась рассказать  всем о том, что происходит вокруг. Лай потревожил инопланетянина, он забулькал, зацокал и вдруг голосом Сергета произнес "Сука!", разбудив при этом Сергета, который машинально ответил: "Нет, кобель!"
          "Время проходит, можем не успеть, сиди, слушай. Скажу, делай. Вопросы не нужны. Все будешь знать  время пришло "- уже чистым голосом произнес незнакомец.
          "Во дает, басурманин!  То у него время ушло, то пришло, определился бы в конец, что ли"-  пронеслось в голове Сергета.
         "Заткнись и сосредоточься. Над сидением нимб, круг такой, одень на голову. Руки на баны, ноги на фаны"- при этих словах из-под кресла выдвинулись что-то вроде двух крылышек.
          "На вырост" - опять не сдержался Сергет, глядя на их размер.
            Инопланетянин, повернувшись, устремил взгляд на шар в чаше. Сергет отметил, что когда  тот поворачивался  в кресле, то есть с креслом  одновременной поворачивалось кресло, в котором сидел Сергет.
         " Смотри на йоду, руки с бана не убирай. Слушай, смотри, думай"- и это были последние слова пришельца.
        Сергет водрузил на голову обруч, тот чуть  было не проскочил на плечи, так как оказался несколько великоватым, но уже в следующее мгновение, после того как Сергет, придержал его руками, плавно обхватил лобную и затылочную часть головы. От обруча в голову кольнуло тонкими иголками. И казалось, будто бы они прошили мозг и соединились друг с другом  у Сергета под темечком, образовав в середине черепной коробки густую паутину из игл. От бана в ладони пошло тепло, такое же тепло ощущалось и под  ногами. Тепло прошло такой волной, что к горлу подкатила тошнота, в пустом желудке зазвучали жалобные голоса, а в  глазах вспыхнул сплошной фейерверк. Каждый сустав в теле откликнулся резкой болью, мышцы напряглись до звона в ушах. Голова закружилась, и не успел Сергет подумать о последствиях такого воздействия, как отключился. Теперь он и впрямь впал в бессознательное состояние…