Анёвушкино морё часть1

      Смешались времена, прежни и нонешние да предстоящие, они могут встретиться, могут соединиться, отдалиться и приблизиться. Это чудо времени особенно заметно на Севере, на берегах древнего и загадочного Гандвика, или Белого моря, как со временем его стали прозывать. Здесь прошлое глубоко укоренилось, оно держит на своих плечах настоящее, а будущее предвидится. Здесь время не торопят, оно плывет и веет, оно колышется как волны. Время это чудо, оно величественно и непознаваемо как море.
       На угор,  огляд-то с которого был порато славный, неспешно шёл старый помор. Он не был могутен и высок, он был как все поморы коренаст и телом укладист. Здесь он оглядывал, вспоминал, связывая времена как морские узлы. Он кудесил, а по иному чудодействовал.
       Дед Степан медленной ступью всходил по тропке на свой глЯдень, душу штой-то теснило, да и море варгАнило, наберАло гребень. А не идти не мог, уж лет полстА он ходил смотреть на солнце закатИмое. Даже в непогодь, всё-одно шёл глянуть как солнце улеживалось в море. И море от этого тишело и кротело, чтобы не мешать солнцу. "Море нонче синью подёрнулось, стонет-то по-вдовьи. Видать вспомнило наших поморских  жонок, сильных и мудрых, терпелых и ведающих" - заметил про себя Степан.
       Тропка на всход, да и ступь-то трудно пошла. Выйдя на глЯдень, Степан застыл, на воскрАе, на ветру, стояла дЕвонька. Степан, кряхтя, подошёл ближе, девонька обернулась, без страха, но смутившись  глянула. Что-то резануло по памяти, не может быть. Он прикрыл глаза, думал блазнитце! Девонька тихо проговорила:
- Здрастуй Дедушко, помочь ли?
- Не нать, ещё сам дошАмшаю. Чаво тут-то нашла, чья будешь? - без угрозы, но со строгостью спросил Степан.
- Ирка я, в гостях тута. – девонька ещё больше смутилась, но глаза не прятала.
- Ишь, а не сказала-то чья, да ладно и так ведаю.
Девоньке так зудИлось спросить, откуда знает, но унялась, перевела взгляд на море.
      Степан помолчал, хотел разговор продолжить, Ирка опередила:
- А, правда, дедушко, кудесники колдовать умеют, с морем, ветром да небом разговаривают? - выпалила и уж совсем зарделась от собственной смелости.
- Да, бают, воймуют особо. Дак ты значит - Ирка, АнЁвушкина внучка.
- А как по-особому? А откуда ты знаешь меня? Почему Анёвушкина? Бабушка у меня Аня была, но я ее не видела, папка рассказывал.
      Степан про себя отметил, «ишь, егозА говОркая», присел на камень.
- На какой запрос отвечать-то? Поди-ко сюды хвалена, сижалку то найди, ежели не торопишься, расскажу сказку. Девонька быстро присела на камень, в глазах мерканули искорки любопытства.
        Жила у нас тут одна девонька, Анькой ее звали. Мала еще была, а без матери осталась, забрал бог ея при родИнах. Отец вот ее Федька один и подымал. Чудно звал-то ее - АнЁвушкой. Ну, по нашему-то навроде - ветрянАя зОрюшка.
       Анёвушка рано стала спосОбницей в хозяйстве. Как осемь то лет стукнуло, одна стала дома оставатце, да отца с моря ждала. Сызмальства хозяйкой была, дом-то в убОре держала, всё умела, где сама додумкат, а где к жонке моей Стеше прибежит с запросами. К работе мужиковой во двору присматривалась, ну чтоб не бегать по разным мелким хозяйственным делам за помочью. Отец корил, опеть топор, али молоток утянула. А и на воду ранё-то запросилась. Отец то ее стращАл, да ругал, опасался и не хотел, чтоб она к веслам да парусам привыкала. СторожИлся очень, одна она у него была. Анёвушка смеялась: "Лодка не кАнет, не лягуцця".
        Отец в море, а она кажный вечёр на этот вот глядень бегала. Веком-то сюды знатливые ходили, погодьё предсказывали. Анёвушка как это место нашла не ведаю, прибегала на зоре и на закате, глаза то свои трудила, отца с артелью ожидала, зореницу да Анёву выглядывала, волны слушала, ветер ладошкой ловила. Степан задумался, посмотрел на Ирку.
- А ты-то как сюда набрела, как место это выискала? – спросил Степан задумчиво.
- Да я дедушко место искала, откуда морё-то всё видно!
- Узрела-то всё? – Степан смешливо передразнил Ирку. Помолчал, оглядывая море будто просил разрешение продолжить свой сказ.
      Морё-то вАбит ино заманиват. Анёвушку  морё тоже вабило да потом повестило своё, не кажный мог внять-то.  ДаровАньё у её было, завсегда наперёд знала, когда рыбаки вернуться да с добычей ли. Потому и на глядень бегала да слушала, зрела что-то своё. А как непогодь только метилась к нам-то заглянуть, Анёвушка уж бежала с увЕданным.
        Так вот АнЁвушка и жила. Первая-то её беда приключилась когда ей деветь годов было. Мы с Фёдором да с артелью пошли на промысел, ден на двадцать. Анёвушка проводить пошла отца, задумчива-то была. Дак, что удумала, тишком-то на судно пробралась, да упряталась. Когда в море-то на гОломя вышли, выискалась. Что тут делать, не вертаться взад-то. Мужики яряться, поносят-то Федьку, распустил-мол девку. Ну, потом смирились, пристроили в повАрню, к теплу да к пропитанию.
         Анёвушка-то расторопной да свЫцькой-оказалась, трудилась как взрослая, не жАлилась. Фёдор остыл, видит АнЁвушка быстро присвОилась, весёлая, глаза-то блестят, да и море её не било, не укачивало.
       ТяжОла-то путина была, морё ярилось, судно порато трепало. Однако-ж доспели рыбу-то взять да уж на ход домой встали. ТОрок случился нежданно, ветер рвал, грыз, выл истошно. Волна накрывала убойная, двух-то мужиков отодрало да в море бросило. А Анёвушка как мышь с начала тОрока в закуткУ сидела, а тут как выскочила, да к борту. Не видела ведь, как за борт мужик да ее отец-то ухнули. Как беду-то почуяла?
Сначала отца звала, потом морё да небо молила, и голосом вдруг, таку ремь перекричала, морю-то всяки слова ежОвистые да угрОзные прокричала. Страшные-то слова кричала. Мужики и подступиться к ней не могли, ветер валил с ног. И увещевали Анёвушку, и умоляли, молчи мол, морё в обиду войдет, не простит. Где-там, пока голосу хватило, она все грозила.
       Лишилась Анёвушка голоса-то. А и море вдруг зачало кротеть. Оно то утишело, а токмо не простило слов-то обидных да извольных. Ежели морё не прощает, знать долюшку для укрОту готовит неполадистую.
        ПорАто вЫжились то все, дак пластОм пали. Я-то добрёл до закоченевшей девоньки, да в тёплое место хотел увести, а у нее руки вцепились в борт, не отодрать. Кое-как пальцы-то разжал да отнёс в комору, там сухим да тёплым укутал.
Вернулись мы к родному берегу. Жонки по обычаю встретили, обряд поминальный по ушедшим сделали. Морё девонька даёт, оно же и берёт, а жить без него не можем-то.
       Остались на берегу Анёвушка, я да жонка моя Стеша. Не хотела Анёвушка от моря уходить, взяли мы ее за руки, да и повели к себе домой. На имя–то Аннушка, либо Анька не откликалась, даже головы не повернет. Стали ее Анёвушкой, по-отцову порядку звать, оживала сразу. Не говорила Анёвушка два года.
- Слыш-ко, а тя не хватятца-то? – спросил обеспокоенно Степан. Сумерки начинали подступать в низине.
- Да не! А потом-то што Анёвушка, дале-то што?
У подножия гляденя замаячил кто-то, звал будто.
- А ведь взаболь тебя ищут. Иди, ужо!
- Дедушко, как зовут-то тебя, а когда ты мне про Анёвушку доскажешь?
- Степан я, дед Степан – кудесник. А ты отколь про кудесников-то ведашь?
- Папка рассказывал, у него деда Кудесником звали.
- Ладно девонька беги. Приходи завтра, вот как солнышко на западе-то будет, приходи.
(продолжение следует)
   
Поморская говОря:
АнЁва – длинная полоса зари вдоль горизонта, предвещающая ветер и перемену погоды
ВоскрАй - самый край
ГлЯдень — глЕдень - возвышенная часть берега, гора на берегу, откуда открывается широкий вид на море.
ГОломень, гОломя — открытое море
ДЕвонька – девочка-подросток
Ремь – завывание ветра при шторме
ТОрок – мощный шквал ветра, который предшествует грозе
ЦЯмра (погода) – пасмурная погода, мелкий моросящий дождь в сумрачную погоду, морось с туманом
Картинка из интернета