Ложь. Часть 2

                *****
     Тонкий клинок со звоном упал в груду оружия. Молодой парень с нескрываемой досадой прикусил губу, продолжая бесцельно вертеть в руках кузнечный молот, глядя в пространство остановившимися глазами.
Не то! Опять не то! Слов нет, сталь снова получилась превосходной, но… но, но, но… Оружие. Просто оружие, красивое, верное в хороших руках, безотказное...
     Клинки молодого кузнеца ценились очень высоко, и люди охотно покупали их, хотя и недоуменно пожимали плечами. Оружие отличное, взгляд притягивает, в руки просится! – а оружейнику все не то, все не нравится. Молодой кузнец только вздыхал, и в просьбе продать клинок никогда не отказывал. Вот только в глазах не появлялось ни радости, ни удовлетворения, ни даже подобия улыбки! На взгляд кователя, радоваться тут совершенно нечему. Да и чему радоваться, если цель в очередной раз поманила – и выскользнула из рук в тот самый момент, когда казалось, что вот сейчас точно всё получится… Не тут-то было! Сталь сияет, оружие взгляд притягивает, в руки просится – а души нет. Нет души! Нет песни! Не живет оружие, не оживает под руками, не теплеет сталь, не бегут волны по гладкой поверхности, как в свитке говорится!..
     Ложь. Или снова он попался на чью-то изощренную выдумку?! Или и впрямь не бывает на свете живых клинков, таких, которые в бою - как напарники? И даже лучше, потому что – не предадут…
     Четыре года он искал истину магической формулы живой стали. Для этого и приехал в Маренту, за сотни лиг от родного дома, подальше от насмешливых глаз, от недоверия и непонимания, подальше от тех, кто разучился верить в чудеса ещё до того, как выговорил первое слово. А Марента полна своих сказок и ничем не хуже любого другого города, а главное – до родных мест далеко.
     Портовый город на небольшом острове Сайена на востоке Океана принял его легко. Здесь было тихо и спокойно, что сразу же понравилось приезжему. Море шумело совсем рядом, на самом краю скалистого берега возвышалась Башня Звездочета, о которой – единственном здании в городе! – люди говорили мало и неохотно и сразу торопились попрощаться. Дверь в Башню часто бывала распахнута, перед ней – на улице лежал большой черный пес, провожавший подозрительным взглядом случайных прохожих и неизменно скаливший белоснежные клыки на мальчишек любого возраста. Молодой парень, приехавший на остров с одним небольшим, но даже на взгляд увесистым мешком, был удостоен тихого рычания, но с места пес не двинулся. Только проводил очень внимательным взглядом.
     -«Ну и тварь», - парень невольно поежился, вспоминая какой-то слишком уж умный взгляд странных, тусклых собачьих глаз. Не печальных, как у многих собак – именно тусклых, словно мертвых. Огонек загорался в них только при виде мальчишек – злой, яростный, непримиримый… 
     Парень пожал плечами. Что бы там ни случилось, его это не коснулось и не касается. У него была своя цель, своя тайна, которая, словно дворовый пес, виляла хвостом, предлагая дружбу, но не торопилась делиться секретами.
     Когда всё только начиналось, он не сомневался, что случайно попавший в его руки древний свиток, на внешней стороне которого виднелся полустертый значок-руна, – истинная правда от первого до последнего знака. И его не остановили ни странные буквы, которые почти никто не мог прочесть (спасибо старику-философу!), ни непонятные слова, не поддававшиеся переводу, ни умопомрачительные формулы стали и порядок создания особого металла, от одного перечня добавок в который сводило зубы и холодело где-то глубоко внутри: да где ж найти такое?!.. Не бывает ведь, нет и не было… Становилось страшно – ты, парень, сошел с ума, не иначе, раз так упорно ищешь то, чего нет!.. Но живая сталь!.. Ради нее он готов был заложить душу и даже просто подарить ее – только бы все получилось, только бы клинок ожил в его руке!..
     Он боялся выпустить свиток из рук, даже засыпая, бережно, но крепко прижимал к груди.
     Он не знал языка, на котором написан свиток? Что ж, это поправимо, с помощью старого философа он его изучил, насколько сумел, насколько это вообще было возможно. Он никогда не держал в руках молота, не умел работать в кузнице? Не страшно, он научился и этому, не жалея себя, не щадя времени, сил и здоровья, и страшные ожоги заживали в считанные дни, словно подгоняя: ну же, скорей, ты уже совсем рядом….

     "…Живую сталь надо чувствовать сердцем, количество добавок определять душой - и руки не устанут и не поторопятся, когда сталь этого не требует, и огонь не опалит лица, осердившись на безразличие, и заготовка не вывернется из-под молота, возмущенная холодом в сердце мастера…"

     Он жил этими наставлениями, он слышал во сне голос неведомого мастера, он дышал только в одном ритме с тягучей спокойной песней чужих слов и уже не представлял, как вообще можно жить без всего этого… А сталь – не удавалась.  Клинки получались превосходными – несмотря на мизерный опыт общения с металлом! Идеальный баланс, прекрасная сталь, на которой не оставалось и следов крови, сталь, которую очень трудно повредить даже ударом о камень, сталь, практически не требовавшая заточки…
     Но она не "жила". 

                ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ


Рецензии