ЖЖЖенЩЩЩина

     - Кто последний в пятый кабинет? Женщина, Вы?

     Фраза резанула слух, а настроение, и так подпорченное длинным ожиданием в очереди, упало совсем.

     Женщина… ЖЖЖенЩЩЩина. Таня не любила это слово. Как будто злая кошка выгнула спину и ощерила пасть. Ну и потом, понятное дело, девушка – молодая и красивая, а женщина - с морщинами и котомками. Таня не сказала бы, что к тридцати восьми годам стала чаще слышать это обращение в свой адрес. Ее лет с двадцати периодически так окликают незнакомые люди, как правило, тоже ЖЖенЩЩЩины.

     У Тани были свои, весьма сложные, отношения со словами, имелись любимчики и изгои. Причем смысл значения не имел, симпатия-антипатия рождалась по понятной только Тане логике.

     В фаворитах, например, ходили «пассатижи». Тане нравилось это слово за его французскость и было непоятно, за что так красиво назвали какие-то плоскогубцы. Жалко, что у нее практически не было причин применять слово в разговоре.

     «Проститутка» - тоже хорошо, дерзко и ритмично, как бой барабанной дроби. «Воркута» - милое и уютное, воркующее слово, как будто мама повязала пуховую шаль.

     В любимчиках также были «гангрена» и «цинга». В детстве Таня зачитывалась рассказами о кораблях и путешествиях, овеянными суровой романтикой моря. Там исторические пираты и моряки то и дело страдали от этих брутальных болезней.

     Из нелюбимых: «креативный», «перезагрузка», «механический». И, конечно же, женщина. Нелюбимые слова Таня старалась произносить как можно реже и заменять их на более, по ее мнению, благозвучные.

     Когда подошла очередь в кабинет налоговой инспекции, Таня открыла дверь и оказалась в небольшой комнате, где сидели три… девушки средних лет в форменных костюмах. Все должно было располагать к официальному тону, но обстановка была неожиданно уютной, а налоговые работники - приветливыми.

     - Меня сейчас женщиной обозвали, - пожаловалась Таня, ожидая, когда одна из девушек распишется на ее бумажке.

     - Обозвали?! – удивилась та, - Но это же прекрасно! А то нам всем за сорок, а только и слышим: «Девушка да девушка!». Никакого уважения ни к возрасту, ни к должности!

     В машине Таня задумалась. Она никогда не смотрела на проблему с этой стороны.

     Как-то в Анталии администратор отеля поинтересовался у Тани, как ему правильно обращаться к русским девушкам и женщинам. К англичанкам он обращается «мисс» и «миссис», к немкам - «фрау» и «фройляйн», к француженкам – «мадам» и «мадмуазель». А как к русским?

     Действительно, а как к нам? Когда-то давно были такие замечательные слова, как «барыня» и «барышня», но не сейчас. Таня не нашлась, что ответить и предложила называть всех госпожами.

     Вечером она встретилась с Лешей на «их месте» возле бывшего магазина «Наглядные пособия», чтобы вместе прогуляться по парку. По дороге Леша сообщил, что заказал в для шефа-коллекционера Златоустовскую гравюру. Магазин находился рядом с Таниным офисом.

     - Ты сможешь ее забрать? Я их уже предупредил, что подойдет эффектная женщина, брюнетка.

     - Женщина? Не девушка?

     - Конечно, женщина. Ведь «девушка» – это обращение безликое и равнодушное, для всех. К шестидесятилетней продавщице в магазине тоже обращаются: «Девушка!». А женщина, она своя, родная, теплая, лежит под боком. Ее любят и защищают. Ты – моя женщина! – и Леша покрепче обнял Таню за талию.

    - Убедил! – засмеялась она в ответ.

    В субботу Таня с дочерью катались с горок в ледовом городке. Когда они забрались на самую высокую горку, одна из мамаш крикнула снизу:

    - Женщина, толкните моего сына, пожалуйста!

    Улыбнувшись своим мыслям, Таня подтолкнула ледянку с ребенком. Настроение было прекрасное.