Шпион

    Так случилось, что я внезапно для самой себя и окружающих оказалась на больничной кровати. Правда, что – то в этом роде следовало ожидать, так как прошедшее перед этой осенью лето принесло мне много радости и удовольствия. А за всё хорошее, а истина эта непреложна, надо платить.
   
    Ещё зимой, когда стали появляться первые признаки приближающейся весны, я с тоской думала о лете, о времени, когда начнутся отпуска, и я выпаду из уже ставшей привычной за два года колеи. Но жизнь распорядилась иначе, и вот теперь настало время расплачиваться за удовольствия. Нет, конечно, второе не было прямым следствием первого. Хотя, как сказать... Но, чтобы там ни было, я оказалась в больнице почти совсем обездвиженная, где персонал разговаривал со мной на не совсем мне ещё понятном языке. Чтобы скрасить мое одиночество и помочь переносить терзавшие меня боли, мои друзья снабдили меня чтивом, которое должно было доставить мне, ставшим единственно доступным, удовольствие. Это было специально подобранное чтиво – современный отечественный и зарубежный детектив.

    Во всех произведениях описываемые события были кровавыми, неоправданно жестокими и лишенными каких  бы  то ни было таинственности, романтизма или мистики. Среди них было два, авторами которых были модные российские писательницы. Их героини, этакие мисс Марпл российского разлива, обитающие в постсоветской стране и имеющие тягу к работе детектива, чем и занимаются в свободное от основных занятий время. Обе книги написаны в лёгкой ироничной манере так, что тревоги и опасений за судьбу героинь не вызывают, а трупы, постоянно возникающие где – то на периферии повествования, выглядят как – то не убедительно. В процессе чтения всё время казалось, что прочитанное мне что – то напоминает, и моя память пытается это что – то выбросить из своих глубин на поверхность. Эти два детектива я проглотила за два дня. Кроме чтения, я ничего больше не могла делать. И тут вдруг я вспомнила то, что лежало в моей памяти на самой её глубине под наслоениями многих десятилетий следующих за первым.
   
   Да, тогда мне, пожалуй, ещё не было десяти лет. Об Агате Кристи и мисс Марпл я тогда и слыхом не слыхивала. А вот Павлик Морозов нам подавался, как герой для подражания. И нам, «юным пионерам» тоже хотелось совершать свои подвиги, место которым в жизни, как утверждали вожди, есть всегда. И мы искали случая совершить подвиг.
   
    Государство нашего детства постоянно подогревало в своих гражданах подозрительность и шпиономанию. Нам детям особенно легко было внушить то, что кругом враги, а страна наша кишмя кишит диверсантами и шпионами. Моё детство проходило в маленьком военном городке вблизи от Москвы. И это обстоятельство наложило на мои детские годы особый отпечаток. В городке находился гарнизон, в состав которого входил, помимо воинских частей, военный НИИ, было военное учебное заведение, военные заводы. Жители городка все знали друг друга в лицо, все дети учились в одной школе, все жители, включая и жителей окрестных деревень, мылись в одной бане. То есть, каждый человек был на виду, и все знали круг его знакомств и род занятий. Каждый новый человек, который появлялся в городке, невольно вызывал к себе интерес, и вскоре о нём все всё знали.
   
    И вот однажды в  погожий летний день с железно-дорожной станции пришёл человек средних лет в штатском. Чувствовалось, что он не знаком с городком, так как шёл он неуверенно и уточнял путь у встречных. Таким образом, он дошёл до нашего двора, который всегда летом был набит детворой разных возрастов. Идти – то от станции до нашего двора быстрым шагом всего минут двадцать. Появление незнакомца в гражданском не осталось не замеченным. У нас в доме все мужчины носили офицерскую форму, а гражданскую одежду надевали только по праздникам. Но день был рядовой и даже не воскресный. Он прошёл по двору к третьему подъезду и вошёл в него. Через какое – то не очень длительное время он вышел из подъезда и из двора и стал прогуливаться медленным шагом гуляющего человека по дорожке вдоль забора. Погуляв так с полчаса, он повторил свой заход в третий подъезд. Когда он снова через короткое время, выходя, появился на пороге, к нему подошла девочка и спросила: «Дядя, а вы к кому приехали?» В ответ он назвал фамилию вопрошающей девочки.

     Аня Цаплина точно знала, что мама её сейчас дома и готовит обед. Она, не говоря больше ни слова, быстро поднялась на свой третий этаж и узнала у мамы, не звонил ли кто в дверь. Нет, никто не звонил. Аня пулей вылетела во двор. «Девочки, девочки, он не к нам, он нашу фамилию под звонком прочитал» - возбуждённо сообщила она подругам. Чужак, чтобы не мозолить глаза публике во дворе, пошёл погулять прогулочным размеренным шагом по городку. Но за ним уже зорко следили пар семь детских глаз, обладатели которых прятались в высоком бурьяне и мелком кустарнике вдоль дорог.
    Наглотавшись придорожной пыли и изрядно выпачкав свою одежду, юные «топнуны» решили, что о чужаке пора сообщить в органы. В доме жил человек по фамилии Томилин, и все знали, что он особист и работает в особом отделе военного завода. К нему на квартиру в спешном порядке был откомандирован один из следопытов. Однако, оказалось, что пока они вели наблюдение вне двора, Томилин уже отобедал и ушёл снова в завод. Тогда уже несколько ребят – наблюдателей отправились на проходную завода, где им долго пришлось убеждать дежурного солдата, что у них не шуточное дело к Томилину и что его срочно нужно вызвать. В конце концов, Томилин появился на проходной, и ребята издали показали ему незнакомца.
   
    Встречу Томилина с чужаком они наблюдали тоже издали. Поняли, что тот предъявил особисту свои документы, и они о чём- то не долго говорили. Потом они вдвоём пошли в сторону станции. Ребята не последовали за ними так как, обнаружив слежку, Томилин сделал отмашку рукой, которую ребята поняли, как приказ снять наблюдение. Юные «герои» вернулись во двор и стали ждать возвращения особиста. Но, вернувшись со станции один, он опять ушёл в завод, а ребята остались с вопросом. Событие прошедшего дня продолжало волновать их и на следующий, но Томилин явно избегал общения с ними, бросив ребятам на бегу по пути на обед: «Просто человек заблудился».
   
    Прошло пару дней, и по двору поползли слухи, которые молодухи и старухи (неработающие жёны и матери офицеров) с ехидными ухмылками передавали друг другу, не очень – то заботясь о том, чтобы их юные отпрыски оставались в неведении. На разные лады трепалось имя самой красивой и элегантной женщины в доме – жены одного из офицеров, друг которой так неудачно приехал повидаться с ней. А супруг её, совсем, как в банальном анекдоте, был в это время в командировке. Телефонов у нас в доме тогда не было. Куда эта женщина отлучалась в этот день, было неизвестно. Вот и произошёл такой конфуз. Слава богу, что он не отразился трагически на её внутрисемейных отношениях. С той поры нам как – то расхотелось ловить шпионов.
   
    Но было достаточно людей, которых это занятие кормило. И они не дремали. Вот благодаря этим людям где – то в году сорок седьмом из нашего дома исчез человек. Это был офицер – переводчик, который владел четырнадцатью иностранными языками и работал в военном НИИ. Он не имел своих родных детей, но воспитывал двух сирот – испанца и русского мальчиков. Мальчиков после ареста его и его жены отправили в спецдетдом.

    Переводчик отсидел в лагерях десять лет, потеряв полностью зрение и семью. Но выжил и вернулся в пятьдесят седьмом году с полной реабилитацией. Ему предоставили маленькую комнатку в первом этаже нашего дома, и поселковый совет приставил  к нему в помощь юношу. Парень оказался нерадивым и не столько помогал ему, сколько выклянчивал у него всякие подарки. А тот, по доброте душевной, не мог ему отказать. Вскоре объявился приёмный сын – испанец. Он уже был женат, часто навещал отца, приезжая из города. Потом, говорят, он вернулся в Испанию, но до смерти отца или после, мне не известно.

    Кёльн,2003г.