Фрося, заблудившаяся в часовых поясах гл. 7

Глава 7

Ключа в замочной скважине не было. Его ключ провернулся бесшумно, дверь открылась, но сразу в квартиру он не зашёл. Помешкав немного,  перешагнул порог. И закрыл за собой дверь.

Он снял куртку в прихожей, разулся и прислушался. В квартире было тихо. В коридоре горел свет. Во всех комнатах и на кухне света не было. Ни один телевизор не работал.
Саня подошёл к ванной, приложил ухо к двери и прислушался. Она что-то пела. Он тихо приоткрыл дверь.

-Милая моя, солнышко лесное, - голос её был тонким, не громким. Она сидела в ванне, спиной к нему. Вода с шапкой пены закрывала её выше груди.  На правой  руке у неё была мочалка-рукавичка, в левой  она держала открытую бутылочку геля для ванны.

Он сделал от порога два шага и встал рядом с ванной.
-Где, в каких краях… она резко замолчала, глядя на рукавичку и гель, медленно повернула голову вправо, подняла на него глаза и несколько мгновений, не моргая, смотрела на него огромными распахнутыми колдовскими глазами. Потом так же медленно  опустила глаза, повернула голову и уставилась в пространство впереди себя, прижав к подбородку обе руки, в рукавичке и с гелем.

Одним движением он поставил рядом с ванной табурет, уселся на него, засучил рукава у рубашки и  взял из её рук мочалку-рукавичку и гель. Она так и осталась сидеть, уставившись впереди себя теперь уже растерянно моргающими глазами, прижав руки к подбородку.

-Мне уйти? - спросил он.
Она молча отрицательно замахала головой. Он налил гель на мочалку, мягким движением убрал её руки от подбородка и стал мыть её. Мягко и нежно, как моют маленьких детей. Шея, плечи… В его движениях была такая нежность… Она закрыла глаза. Не просто закрыла, а с силой зажмурила их. Так он и вынес её из ванной, с зажмуренными глазами, завёрнутую в махровую простынь.

-Открой глаза, - уже в комнате тихо попросил он. Она по-прежнему, молча отрицательно замахала головой. И всё-таки открыла. Один глаз. Украдкой. Он уже снимал рубашку.
-Красивый… - подумала она последним усилием здравого смысла.

Потом все её  мысли завертелись, как сильная метель, и куда-то улетели…

Около его уха на тумбочке рядом с кроватью тихо тикали его  часы. Её голова уютно уткнулась ему подмышку, а её тёплое дыхание приятно грело его кожу. Ночник на тумбочке сохранял зыбкую грань между темнотой и полутьмой.

-Надо же, Фрося. Солнышко моё. Действительно, солнышко, - подумал он.
  Он осторожно высвободил руку, поднялся, надел брюки и вышел из комнаты, плотно прикрыв дверь. Потом долго сидел на кухне у окна, глядя, как  сначала медленно, а потом всё быстрее встаёт солнце  из-за горизонта. И вернулся в комнату.

Она уже не спала. На её лице была улыбка. Счастливая и немного грустная улыбка.
Он сел на край кровати и  провёл рукой по её волосам. Мягким и, как ему показалось, чуть горячим. Как и губы. Они тоже были горячими.

 -В общем, поступим так, солнышко моё. Сессию ты уже сдала. Впереди у тебя почти четыре месяца свободного времени. Занимаем мою комнату и никуда тебе не надо переезжать.   Сегодня семнадцатое, через два месяца у меня отпуск. Поедем в Хабаровск, познакомишь меня с твоими родителями, переведёшься на заочное, либо подыщем тебе другой институт здесь, узнаем, как тебе перевестись  сюда.

Он говорил серьёзным голосом серьёзные слова, а глаза его, счастливые, бесшабашные, выдавали то, что творилось в его голове, в его сердце и в его душе. Впрочем, относительно души, это весьма спорный вопрос. Как врач, он не знал, где находится душа, хотя существование души у человека не оспаривал.

-Что с тобой? – спросил Саня.
Она смотрела на него растерянным, каким-то заторможенным взглядом. Он обнял её, прижал к себе и спросил шёпотом:
-Что случилось?

Фрося ответила не сразу. Она будто выбирала из своих мыслей те, которые тревожили её больше других.
 -Саша! Я не знаю, как сказать. Мы же совсем не знаем друг друга. Я думаю, ты  очень хороший, добрый, весёлый.
Она хотела добавить «красивый», но не решилась.
-И обо мне ты ничего не знаешь. Совсем ничего не знаешь. Может, я тебе совсем и не подойду.

  Он захохотал, сильней сжал её в руках и горячо  зашептал в ухо:
-Как опытный змей-искуситель, я могу тебе сказать, что ты мне очень даже подходишь. Ну, а чтобы узнать друг о друге побольше, давай проведём, не откладывая в долгий ящик, некий блиц-опрос! Согласна?

-Согласна! Начинай!
-Ваша любимая книга.
-Двенадцать стульев, а твоя?
-Обалдеть, не поверишь! Двенадцать стульев и Золотой телёнок.

Фрося засмеялась и тут же спросила:
-Твоё любимое женское имя.
-Фрося, Ефросинья! – он захохотал. –А твоё любимое мужское?
-Саша, Александр!

Они опять посмеялись, поцеловались.
-Твоя любимая ягода, - спросила она.
-Клубника, а твоя?
-И моя!- она захохотала.- Крупная, и когда её много!

-А время года? – допытывалась она.
-Осень. Когда уже не тепло, но ещё и не холодно, - ответил он. – А твоё?
-Надо же! И я люблю осень в эту пору. И чтобы листья почти все осыпались, и небо такое высокое, как бездонное!
Они опять стали целоваться.

-Подожди, подожди! Не увлекайся и не отвлекайся! А какие качества в людях ты ценишь? - спросила она.
-Доброту, открытость, ум, честность.

Она перестала смеяться и спросила очень серьёзно:
-Ты что, вообще никогда не врёшь?
Он задумался, потом произнёс:
-Насколько я себя помню, я никогда в жизни не лгал. Никогда. Если человек лжёт, значит, он хочет кого-то использовать в  своих целях. Ввести его в заблуждение и  получить какую-то выгоду. Понимаешь, поверить человеку, который тебя хоть раз обманул, солгал тебе, очень трудно. Вот, а теперь  ты скажешь…

В её лице что-то мелькнуло, но она тут же улыбнулась ему и сказала:
-Давай потом закончим. У нас же столько времени впереди! Ты полежи пока. Я в душ хочу.
-Хочешь, мы вместе пойдём, - предложил он и подмигнул ей. Она чуть не согласилась.
-Нет! Я одна схожу. Извини. Лежи, не вставай.

Она завернулась в простыню и ушла. Он лежал и думал. Что-то пошло не так. Что-то в блиц-опросе её расстроило. Или испугало. Это было видно. Он просто не уловил момент, когда это произошло.

-Сейчас она вернётся. И ты сделаешь ей предложение, - восторженно решил он. Эта маленькая Солнышко-Фрося   привела его к закономерному итогу. Он понял, что нашёл Её, ту единственную в своей жизни женщину, с которой хочется вместе жить. Смотреть, как утром она просыпается на соседней подушке. Заспанная, с чуть припухшими колдовскими глазами. Их дочь будет похожа на мать, а сын на него, на отца.

Под тиканье своих часов он лежал и мечтал. Мечтал. Мечтал. Мечтал.
Проснулся он от телефонного звонка и машинально посмотрел на часы. Он проспал три часа!

Её рядом не было. Звонили с работы, по поводу графика дежурств. Он сказал две фразы, отключил телефон и пошёл искать её. В ванной её не было. Мало того, что её не было сейчас, она, скорее всего, не мылась вообще после того, как ушла из комнаты. Рукавичка-мочалка лежала на полу, там, где он её уронил, когда уносил Фросю из ванной.

Её вообще не было в квартире. Ни её, ни её вещей. Он набрал номер телефона Лены:
-Она у тебя? – быстро, но растерянно  спросил он, забыв даже поздороваться.
На той стороне трубки зашептались, и Лена, как ему показалось, сердито, произнесла:
-А что?
-Не отпускай её никуда. Прошу. Я приеду через два часа. Пожалуйста, не отпускай её. Музеи подождут.
На той стороне опять зашептались. Он улыбнулся. И представил, как шепчутся две подруги.

-Саня! Приезжай! Посмотри, что нам из ментовки передали! Подарок, который нам Фроська привезла! Нашли его! Аккумулятор счастья называется! Я уже его опробовал!-  от голоса Володи Кириллова дребезжали стенки телефона.

И тут телефон вырубился. Саня стал набирать этот же номер. Занято. Тогда он набрал номер Фроси. Отключен. Володя трубку не брал.
Саня полез в шкаф, выбрал подходящий для цели визита наряд, принял душ, побрился, оделся и оценил свой вид в зеркале.

В прихожей послышался шорох. Он метнулся туда. Увы! Это была не Фрося. Пришла Лидия Андреевна.
-О! Доброе утро! У тебя вид, как у жениха, который идёт свататься! Отвёз Фросю?
Он не ответил. Уставился счастливыми глазами на мать и спросил:
-Мам! Ты хочешь бабушкой стать?

Лидия Андреевна села на пуфик в прихожей, уставилась на сына изумлёнными глазами и спросила:
-А нельзя ли помедленнее и поподробнее.
-Вот. Я поеду сейчас к Лене. У неё там Фрося. И сделаю ей предложение.

Лидия Андреевна засмеялась и спросила:
-У тебя, наверное, трудное дежурство было, коли таким серьёзным пришёл?
-Я не дежурил сегодня, - признался он. – Я вчера  отпросился и вернулся домой.

Лидия Андреевна изумлённо покачала головой:
-Да-а-а! Вот что значит оставить сына без присмотра! Езжай, вези её сюда. Она мне, кстати, обещала показать, как узор снежинка вяжется. Хотя, при чём тут узор. – Она засмеялась.

По пути он заехал за цветами. Посмотрел вывешенные на стенах проспекты и распечатки и выбрал букет белых лилий. В букете красивыми были даже бутоны. Попросил сделать самую простую упаковку, поскольку терпеть не мог пышные, помпезные  упаковки цветов.

Странно, но дверь квартиры  Кирилловых ему открыл Володя. Прислонив палец к губам, тот приложил две ладони к левой щеке, изображая спящего человека, показал на закрытую дверь хозяйской спальни и, ступая на цыпочках, не обращая внимания на букет, потащил Саню в зал.

-А где Лена, - спросил Саня.
-На кухне. Не ходи к ней. Куда-то ездила. Злющая вернулась. Не разговаривает. Обед готовит. Я хотел ей мясо помочь разделать, так она на меня так тесаком замахнулась, я   от всех вредных привычек разом с испугу чуть не отказался. Смотри, что у  нас теперь есть.

Саня отложил букет в сторону и уставился на то, что ему показал Володя. Посреди зала на стуле лежал плоский камень почти идеальной окружности. Диаметром камень был сантиметров тридцать, толщиной примерно в пять сантиметров.

-Потрогай! Он тёплый!- восторженно сказал Володя.
Камень действительно был тёплым. Очень тёплым.
-Что это, - спросил Саня.

-Аккумулятор счастья! – восторженно произнёс Володя.
-Что?! - Не понял Саня.

-Понимаешь, это Фроська нам подарок везла на свадьбу. Он в сумке был. Представляешь, какой тяжеленный. Наркоман этот украл сумку, вещи за дозу продал, а камень выбросил. Ну, Фроська грабителя описала хорошо, его сразу и вычислили, кто это. Вчера его задержали, он и показал, где камень выбросил. Нам менты вечером позвонили, мы и поехали  камень забирать. Тебе и Фроське весь вечер звонили, вы не отвечали. Ну, ты на дежурстве был. А она, видимо, спала. Нам даже камень отдавать сразу не хотели. Все там его трогали и удивлялись, что он почти горячий. Я ребятам в ментовке позвонил знакомым, нам его под расписку и отдали. Вот, смотри, на него надо сесть. Даже я на нём помещаюсь. Как она его допёрла! Вот, садишься, значит, и о счастье думаешь. Ну,  о любви, о семье, о детях. В общем, о счастье. И всё сбывается. Я уже четырёх детей задумал. Трёх пацанов и одну дочку.

-Откуда у неё этот камень, - спросил Саня, трогая поверхность камня. Ровное спокойное тепло ощущалось по всей поверхности камня.
-Да это она его на берегу речки нашла, около их детдома. И спрятала. А когда они из детдома  выпустились, то она его с собой забрала. Она с Ленкой пока в детдоме были, постоянно сидели на этом камне. Говорят, всё, что задумали … Сань, ты что так смотришь на меня?

-Ты про какой детдом говоришь?- Неестественно спокойным голосом спросил Саня.
-Про тот, в котором Ленка с Фроськой воспитывались. Они там и познакомились и подружились, - у Володи стали испуганными глаза, и он закрыл ладонью рот.

Продолжение  http://proza.ru/2016/04/05/771