Автореферат историко-изыскательской работы
«Хронограф наследия предков»
соискателя учёной степени Афанасьева Юрия Александровича.
История станицы Вёшенской- 6 часть
На фото Филипп Кузьмич МИРОНОВ – военачальник, командующий 2-й Конной армией, Полный георгиевский кавалер.
Альманах (2) Донские казаки в борьбе с большевиками.
Знаки охраны авторского права принадлежат Мемориалу-Музею «Донские Казаки в борьбе с большевиками» и НП «Музей Белого Движения» дотированные 2009-2010 гг. В редакционной колонки указано: «Мнения, высказываемые в материалах Альманаха, могут не совпадать с точкой зрения редакции» (малым шрифтом); здесь же помещён призыв «В Альманахе вы можете разместить информацию со своим взглядам» (крупным шрифтом); При использовании материалов ссылка на Альманах Мемориала «Донские Казаки в борьбе с большевиками» желательна. Тираж издания 950 экз. Государственной регистрации Альманах (2) не имеет. (Альманах (2) относится к разряду «жёлтой» прессы).
Тема номера: «К открытию музеев антибольшевицкого сопротивления» (Обложка Альманаха (2). См. стр. 1 – 5 (5 стр.)
1. – На страницы 23 по 27 Альманаха (2) опубликовано «Открытое письмо Владимиру Петровичу Мелихову» от Казака Владимира (5 страниц) (газета «Казачий Взгляд» № 12, декабрь 2009 г.). http://kazak-vladimir.livejornal.com.
2. – На страницы 28 по 33 Альманаха (2) опубликован «Ответ В.П. Мелихова на Открытое письмо Казака Владимира» (газета «Казачий Взгляд» № 2, январь 2010 г.). На странице 28 опубликованы слова В.П. Мелихова: «Так как я не состою ни в одной организации, где моя бы, неверная на Ваш вздляд, идеология могла бы привести вред этой организации. Это во-первых.
Во-вторых, я не выступаю и ни от одной из существующих организаций, чтобы дискредитировать их своими действиями. Таким образом, слово провокатор безумно используют те, дл кого то, что мной делается, является неприемлемым. Неважно, по каким причинам – для них это просто неприеслемо. Они с этим не согласны. … Если они (большевики. – Ю.А.) не создадут вокруг себя послушное и тупоголовое стадо, смотрящее только вниз, их система всегда будет под угрозой того, что кто-то из этого стада всё-таки сможет поднять голову и увидеть, что есть ещё и небо. Поэтому – «реакционеры», мракобесы», «контрреволюционеры», «враги народа», «провокаторы» – это неполный перечень тех шаблонов, которыми награждались все те, кто формирующий стадности противостоял».
Позвольте, прокомментировать выше сказанное господином Мелиховым на наглядном примере: обратной стороне обложки Альманаха (6) В.П. Мелихов 12 октября 2011 г. в хуторе Блинове на открытии Памятного камня одет в казачью форму. Так, слова Мелихова В.П.: «…я не состою ни в одной организации…» не имеют под собой почву. Так же рассмотрите фотографии В.П. Мелихова в рассматриваемом Альманахе на стр. 7, 9. Аргументы и факты не в пользу М.П. Мелихова. Взгляды на историю фальши господина Мелихова со временем изменяются.
Обращаю ваше внимание, что Мелихов Владимир Петрович ещё в 1992 г. избран атаманом Подольской станицы (См. Альманах (2) стр. 7).
После ознакомления со вторым номером Альманаха (2), остаётся разобраться: Кто же он, господин Мелихов? Наёмный от казаков, политический и этнический лидер или идейный доброволец – радетель Мемориала «Донские Казаки в борьбе с большевиками».
3. – Статья Шкаровского М.В. из г. Санкт-Петербурга «Казачий стан в северной Италии и его церковная жизнь (1944 – 1945 гг.)» опубликована в Альманахе (2) на стр. с 51 по стр. 69 (19 стр.). Текст статьи имеет 13 люстраций.
4. – Статья Акулова В. из г. Москвы «Гельмут фон Панвиц и Лиенца» (Немецкий мотив в истории Казачьей Голгофы) опубликована на стр. с 71 по стр. 85 (19 стр.). Текст статьи имеет 17 люстраций.
5. – Опубликована статья из журнала «Голос казачества» № 35 от 29 июля 1912 г. «Казачий национализм» на стр. 93 (1 стр.).
6. – Опубликована статья из журнала «Новый Мир», № 1, 1995 г. «Белая эмиграция против национал-большевизма» на стр. 94 (1 стр.).
7. – Статья Поповой К. из Болгарии «Казачья партия, казачий национализм, и Евграф Савельев» опубликована Альманахе (2) на стр. с 95 по стр. 102 (8 стр.). Текст статьи имеет 5 люстраций.
8. – Статья Дробязко С.И. из г. Москвы «Казаки в борьбе с большевизмом, 1941 – 1945 гг.,: опыт статистического исследования» опубликована в Альманахе (2) на стр. с 125 по стр. 134 (10 стр.). Текст статьи имеет 3 люстрации.
9. – Статья Вагнер К. «Калмыцкие кавалерийские части в германском Вермахте» (печатается по «Немецкий солдатский ежегодник», 1976, с. 226-236) опубликована в Альманахе (2) на стр. с 143 по стр. 151 (10 стр.). Текст статьи имеет 15 люстраций.
Альманах (3) Донские казаки в борьбе с большевиками.
Знаки охраны авторского права принадлежат Мемориалу-Музею «Донские Казаки в борьбе с большевиками» и НП «Музей Белого Движения» дотированные 2009-2010 гг. В редакционной колонки указано: «Мнения, высказываемые в материалах Альманаха, могут не совпадать с точкой зрения редакции» (малым шрифтом); здесь же помещён призыв «А Альманахе вы можете разместить информацию со своим взглядам» (крупным шрифтом); При использовании материалов ссылка на Альманах Мемориала «Донские Казаки в борьбе с большевиками» желательна. Тираж издания 950 экз. Государственной регистрации Альманах (2) не имеет. (Альманах (2) относится к разряду «жёлтой» прессы).
Тема номера: «Мелихов В.П. ПОЗИЦИЯ» (Обложка Альманаха (3). См. стр. 1 – 12 (12 стр.).
Особое внимание вызвала статья Колеснеченко М.С. и Слесарева А.П. из г. Москвы “Тихий” Дон”: Вёшенское восстание 1919 года в эскизах плакатов Донского Отдела Осведомления” опубликованная на стр. 14 – 22 (9 стр.).
1. – Статья в Альманахе (3) Семёнова К.К. из г. Москвы «Знамёна последних казаков» Геральдические исследования. Призыв гласил: «Под свободные знамёна Добровольческих полков от Кубани и до Дона шли отряды казаков» статья опубликована со стр. 124 по 129 (6 стр.). Текст статьи имеет 9 люстраций.
Альманах (4) Донские казаки в борьбе с большевиками.
Знаки охраны авторского права принадлежат Мемориалу-Музею «Донские Казаки в борьбе с большевиками» и НП «Музей Белого Движения» дотированные 2009-2010 гг. В редакционной колонки указано: «Мнения, высказываемые в материалах Альманаха, могут не совпадать с точкой зрения редакции» (малым шрифтом); здесь же помещён призыв «А Альманахе вы можете разместить информацию со своим взглядам» (крупным шрифтом); При использовании материалов ссылка на Альманах Мемориала «Донские Казаки в борьбе с большевиками» желательна. Тираж издания 950 экз. Государственной регистрации Альманах (4) не имеет. (Альманах (4) относится к разряду «жёлтой» прессы).
Тема номера: «Таких музеев в России ещё не было…» (Обложка Альманаха (4). См. стр. ( стр.)
1. Статья Еланская – Подольск: «Таких Музеев в России ещё не было…» опубликована Альманах (4) на стр. с 1 по стр. 19 (19 стр.). Текст статьи имеет 47 люстраций.
2. «Генерал Краснов-Марченко казак и герой чилийской антикоммунистической революции 1973 года» Опубликована в Альманахе (4) на стр. с 75 по стр. 76 (2 стр.). Текст имеет 1 люстрацию.
3. Статья Карташова Ю.И. «Они сражались за Дон» (Богучарцы в Донской Армии) опубликована в Альманахе (4) на стр. с 79 по стр. 80 (2 стр.). Текст статьи имеет 2 люстрации.
4. Статья Посадского А.В. «Реплика» (Отклик по Подольской конференции) опубликованная в Альманахе (4) на стр. с 85 по стр. 86 (2 стр.). Текст статьи имеет 3 люстрации.
5. Статья Бондаренко Д.Я. «Гетман П.П. Скоропатский и атаман П.Н.Краснов: взаимоотношения Украинской Державы и Всевеликого Войска Донского» опубликована в Альманахе (4) на стр. с 87 по стр. 100 (14 стр.). Текст статьи имеет 9 люстраций.
6. Статья Смыслова М.Д. из г. С.-Петербуга «Белая армия, главный «Масон»… Или «пусть проигравший – организатор Русской Добровольческой (Белой) Армии генерал-лейтенат М.В. Алексеев, – плачет»? » опубликована в Альманахе (4) на стр. с 101 по 104 (4 стр.). Текст статьи имеет 8 люстраций.
8. Статья, вызвавшая наиболее полное впечатление автора, Наумов С.В. из г. Жигулёвска «Несуразная “Красновиада” В.Г. Родионова» опубликованная в Альманахе (4) на стр. с 119 по стр. 140 (22 стр.). Текст статьи имеет 6 люстраций.
Комментарий заявителя: Наумов Сергей Владимирович в своей статье, которую редакция Альманаха публикует в рубрике «ЛукАвый Агитпроп», отзывается о книге «Загадки и тайны атамана Краснова» и отзывается об авторе «объёмного фолианта» Вячеславе Григорьевиче Родионове – «явный графоман и дилетант, не имеющий никакого отношения к отношения к исторической науке». Это очень неосторожное заявление господина Наумова. Ознакомившись со статьей Наумова в Альманахе, прочитав книгу Родионова, у меня, Афанасьева Ю.А. закрались мысли, основываясь на тех принципах, что наука должна стоять вне политики, вне религии, вне «бульварных» мнений:
1) Это не научный Альманах, а «бульварная» пресса, не имеет № государственной регистрации, поэтому само суждение господина Наумова о личности господина Родионова, всего лишь частное мнение и субъективная оценка не чего не имеющее с академическим статутом, вы господин Наумов не член Всероссийской академической комиссии. Вы явно не давали господину Родионову по его запросу рецензию. На станице 198 Альманаха (4) приведён список «Авторы нашего альманаха» указано; «Наумов Сергей Владимирович. историк, специалист по истории дореволюционных монархических организаций, Белого Движения и русской эмиграции. Лауреат премии журнала «Молодая Гвардия». Самарская область, Жигулёвск». Ваша учёная степень не указана. Какой пример вы, господин Наумов, подаёте читателям Альманаха? Ведь господин Наумов сам фальсифицирует факты истории, не перепроверяя их из других первоисточников.
2) На мой взгляд, эта статья заказная и господин Мелихов, и содружество радетелей Мемориала «Донские Казаки в борьбе с большевиками» пусть при себе оставят мнение порочащее честь и достоинство господина Родионова В.Г. Он обозначил свой знак об охране авторского права датированного 2011 г. Мелихов же не пытался поднять престиж своего детища – Альманаха. Но ведь господин Наумов, радетель, нарушения прав других граждан России, он на 22-х страницах Альманах, выскажет своё «нужное» слово в защиту Мемориала.
Альманах (5) Донские казаки в борьбе с большевиками.
Знаки охраны авторского права принадлежат Мемориалу-Музею «Донские Казаки в борьбе с большевиками» и НП «Музей Белого Движения» дотированные 2009-2011 гг. В редакционной колонки указано: «Мнения, высказываемые в материалах Альманаха, могут не совпадать с точкой зрения редакции» (малым шрифтом); здесь же помещён призыв «А Альманахе вы можете разместить информацию со своим взглядам» (крупным шрифтом); При использовании материалов ссылка на Альманах Мемориала «Донские Казаки в борьбе с большевиками» желательна. Тираж издания 950 экз. Государственной регистрации Альманах (2) не имеет. (Альманах (2) относится к разряду «жёлтой» прессы).
Тема номера: «Санькова С.М. Идеолог русского национизма Михаил Осипович Меньшиков» (Обложка Альманаха (5). См. стр. 135 – 144 (10 стр.)
1 - Особое внимание вызвано обнародованная статья Наумова Сергея Владимировича из г. Жигулёвска “Не убежавший от борьбы!” посвященная 65-летия гибели русского поэта-патриота А.И. Митропольского-Несмелова см. стр. 15-30. Являлся членом фашистской партии и автором антисоветских произведений. На стр. 18 упоминается агитационная брошюра Митропольского А.И. «Оборонцы СССР – враги России»
Арсений Иванович Митропольский родился 8/20 июня 1889 г. в подмосковном селе Извайлова и умер 6 декабря 1945 г. от инсульта в пересыльной тюрьме в посёлке Гродеково Приморского края.
Статья популяризует Всесоюзную Фашистскую Партию (ВФП) в которую в начале 1935 г. вступил Митропольский. Но тут возникает дилемма «Мнения, высказанные в материалах Альманаха, могут не совпадать с точкой зрения редакции» с одной стороны, призыв той же редакции «В Альманахе вы можете разместить информацию со своим взглядом». Выходит одно Наумов А.И. нарушает Конституцию РФ, а В.П. Мелихов не препятствует этому. Наоборот, на стр. 198 мы читаем Наумов Сергей Владимирович. Историк, специалист по истории дореволюционных монархических организаций, Белого Движения и русской эмиграции. Лауреат премии журнала «Молодая Гвардия». (г. Жигулёвск). Ответ: Альманах чисто «жёлтая» пресса. Однако, «Центр изучения истории Белого Движения», который поставил знак охраны авторского права, имеет банковский счёт и принимает пожертвования от физических и юридических лиц. А Мемориал-Музей «Донские Казаки в борьбе с большевиками», который поставил знак охраны авторского права, находится на территории должностного надзора, Шолоховской прокуратуры.
2. – Статья Шкаровского из Санкт-Петербурга «Духовенство Русского корпуса в Югославии» опубликован на стр. Альманаха (5) с 80 по 92 ср. (13 стр.). Текст статьи имеет 8 люстраций.
3. – Статья Саньковай С.М. из г. Орла «Идеолог русского национализма Михаил Осипович Меньшиков» опубликована в Альманахе (6) на стр. с 135 по стр. 144 (10 стр.). Текст статьи имеет 8 люстраций.
Альманах (6) Донские казаки в борьбе с большевиками.
Знаки охраны авторского права принадлежат Мемориалу-Музею «Донские Казаки в борьбе с большевиками» и НП «Центра изучения истории Белого Движения» дотированные 2009-2011 гг. В редакционной колонки указано: «Мнения, высказываемые в материалах Альманаха, могут не совпадать с точкой зрения редакции» (малым шрифтом); здесь же помещён призыв «А Альманахе вы можете разместить информацию со своим взглядам» (крупным шрифтом); При использовании материалов ссылка на Альманах Мемориала «Донские Казаки в борьбе с большевиками» желательна. Тираж издания 950 экз. Государственной регистрации Альманах (6) не имеет (Альманах (6) относится к разряду «жёлтой» прессы).
Тема номера: «150 лет со дня рождении Атамана А.М. Каледина» (Обложка Альманаха (6).
Содержание номера: 198 страниц опубликованного материала, 155 люстраций (оформительские изображения не во внимание не берутся), из которых 67 изображений [43,23% визуального поля Альманаха (6)] подпадают под предмет экспертизы.
Изображение: П.Н. Краснова, нацистского преступника, оккупанта, изображено 3 раза. Лидера неоказаков В.П. Мелихова – 6 изображений.; Ф. Франко – 2 изображения; Генерал-лейтената А.А. Власова – 1 изображение.
Печатное слово:
1. – В статье Наумова Сергея Владимировича из г. Жигулёвск «Наш старейший читатель» (К 95-летию В.Е. Гольцова) опубликованного на стр. 51 – 60 читатель (10 стр.) Альманаха (6) узнаёт, что «… Владимир Ефимович Гольцов родился 3 июня 1916 г. в г. Никольск-Уссурийске Приморской обл. в семье крупного предпринимателя. <…> в 1929 г. В.Е. Гольцов вместе с отцом бежал в Китай. <…> к 1937 г. стал активным членом Всероссийской Фашистской Партии (ВФП), переименованной 28 июля 1937 г. в Российский Фашистский Союз (РФС), во главе с политическим деятелем Русского Зарубежья – Константином Владимировичем Родзаевским. …В.Е. Гольцов в в августе 1937 г. возглавил местное отделение Союз Юных Фашистов «Авангард» (см. Устав Союза Юных Фашистов «Авангард». Харбин, 1935, с.1, 6; параллельно существовал Союз Юных Фашисток, оба союза действовали под эгидой ВФП-РФС две самостоятельных молодежных организации, объединявших одна юношей, другая девушек и девочек в возрасте от 10 до 16 л[ет]).
Текст статьи имеет 4 люстрации полностью подпадающих под предмет экспертизы.
2. – Статья Наумова Сергея Владимировича из г. Жигулёвск «Мы оказались связаны с белой Испанией кровно» опубликованной на станицах Альманаха (6) с 75 по 92 (17 стр.), текст имеет 16 люстраций полностью подпадающих под предмет экспертизы.
3. – Статья Наумова Сергея Владимировича из г. Жигулёвск «Нагрудный знак русских добровольцев Испанской армии генерала Франко» опубликованной в Альманахе (6) с 93 по 95 с. (3 стр.), текст имеет 4 люстраций, полностью подпадающих под предмет экспертизы.
4. – Статья Кузнецова Никиты Анатольевича из Москвы «Русские морские лётчики в небе Испании 1936 – 1936 гг.» опубликована в Альманахе (6) с 96 по 120 с. (25 стр.), текст имеет 17 люстраций, 7 из которых полностью подпадает под предмет экспертизы.
«В заключении хотелось бы отметить тот факт, что генерал Франко и после войны не забыл о храбро сражавшихся, пусть и немногочисленных, русских добровольцах. в октябре 1939 г. русские военнослужащие испанской армии приняли испанское подданство и в большинстве своём продолжали службу в Иностранном легионе. Более того, чтобы подтвердить свои симпатии к русским добровольцам, Франко издал приказ, в котором значилось «Захваченные у красных трофеи, изготовленные в СССР, считать не русскими, а советскими, ибо русские – друзья и соратники наши».
5. – Статья Волкова Михаила Сергеевича из г. Москвы «Русские Белые эмигранты в армии Франко». К 75-летию Гражданской войны в Испании (1936-1939 гг.) опубликованной в Альманахе (6) в рубрике страницы истории со страницы 121 по страницу 134 (14 стр.), текст имеет 13 люстраций все полностью подпадающие к предмету экспертизы.
На странице 121 Альманаха (6) указано: «Источниками для изучения этой темы послужили, прежде всего, воспоминания самих участников гражданской войны в Испании. Из числа непосредственных очевидцев событий разного рода письменные свидетельства оставили 11 человек (большинство их было в разные годы опубликовано в журнале «Часовой»). Среди них выделяются, как наиболее информативные, дневник А.П. Яремчука, а также письма Н.В. Шинкаренко и Н.Н. Болдина. Другие воспоминания носят краткий характер и представлены в основном письмами с фронта. Ценным источником для изучения отношения русской военной эмиграции к испанским событиям являются сохранившиеся в фондах Государственного архива РФ (ГАРФ) материалы Русского Обще- Воинского Союза, в которых имеются в том числе и распоряжения руководства этой организации, касающиеся испанской гражданской войны. Другим видом источников, освещающих эту тему, стал ряд публикаций в печатном органе РОВС – журнале «Часовой», посвящённых событиям гражданской войны в Испании – хроникальных, военнотеоритических и журналистских»
На стр. 128 напечатано, что «Генерал-майор Н.В. Шинкаренко, отказался от возможности находиться при отделе прессы штаба ген. Франко, вступил рядовым в части рекета и был произведён Франко в офицерский чин. В бою при Ошендино он получил тяжелое ранение пулей в голову, перенёс трепанацию черепа. После этого он воевал в одной из бандер Иностранного легиона и участвовал в бою 14 нояб. 1937 г. под Куста де ла Рейна на р. Хараме под Аранхуэсрм, а в феврале 1938 г. сражался на подступах к Мадриду». в тексте статьи на стр. 128 опубликована лицевая сторона и оборотная сторона того же фото Н.В. Шинкаренко. На обороте подпись «Дорогому Петру Николаевичу Краснову на добрую намять, Н. Шинкоренко 14-VI – 37 …»
На стр. 134 напечатано «Факт участия представителей белой эмиграции в войне на стороне испанских националистов, хотя и не оказал сколько-нибудь заметного влияния на ход войны, но имел важное идеологическое значение в плане утверждения позиций военной эмиграции в её противостоянии с советско-коммунистическим влиянием в Европе и в какой-то мере предвосхитил поведение большей её части во время Второй мировой войны».
6. – Статья Николаевой из г. Брянск «Антибольшевитсткие формирования на Брянщене» в период оккупации 1941 – 1943 гг. опубликованной в Альманахе (6) с 159 по 169 стр. (11 стр.) Текст статьи имеет 18 люстраций, полностью подпадающие по предмету экспертизы.
Начинается статья словами: «Нападение гитлеровской Германии на СССР обнаружило все противоречия в отношениях между широкими слоями населения и сталинским режимом, что привело к открытому выступлению части советских граждан на стороне III Рейха».
В основу повествования темы статьи документы советских спецслужб об антисоветских формирований на Брянщине хранимых: в Центре новейшей истории Брянской области (ЦНИБО); в Архиве Управления ФСБ РФ по Брянской области (АУФСББО); Дробязко С.И. Добровольческий полк «Десна» и другие военные формирования из советских граждан на территории Орловской области. М., 2001.
7. – Статья Романько Олега Валентиновича из г. Симферополя «Власовское движение на территории Крыма» 1943 – 1944 гг. опубликовано в Альманахе (6) на стр. с 182 по 190 с. (9 стр.), текст статьи имеет 6 люстраций полностью подпадающих под предмет экспертизы.
«Командующий ВВС КОНР генерал-майор В.И. Мальцев» его фото опубликовано на стр. 184 Альманаха (6)
На странице 189 напечатано: «Концом Власовского движения на территории Крыма можно считать февраль 1944 г., когда немцы закрыли симферопольский вербовочный пункт РОА. <…> Таким образом, немцы и здесь остались верны себе: им нужны были обыкновенные наёмники, а не идейные добровольцы. <…> В 1945 г. он (В.И. Мальцев – Ю.А.) был передан западными союзниками в руки советских властей, и в ночь на 1 августа 1946 г. повешен во дворе бутырской тюрьмы (Москва) вместе с генералом Власовым и другими офицерами РОА (Личный архив О.В.Романенко, письмо К.М. Александрова (С. – Петербург, Россия) от 29 августа 2000 г. – Л. 1-2; Если следовать фактам, то «власовской армией» в полном смысле этого слова можно назвать только Вооружённые силы Комитета освобождения народов России (КОНР), которые были созданы после провозглашения этой организации (Прага, 14 ноября 1944 г.) и просуществовали до мая-июня 1945 г.)».
8. – Статья Смирнова Сергея Викторовича из г. Екатеринбурга «Российские казаки в Маньчжоу-го: трагедия антисоветской борьбы», опубликована в Альманахе (6) на с. 191 по 197 с. (7 стр.), текст статьи имеет 6 люстраций, полностью подпадающих под предмет экспертизы.
На стр. 193 Альманахе (6) напечатано: «В декабре 1934 г. в Харбине было создано своеобразное «эмигрантское правительство» – Бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурской империи (БРЭМ), а Семёнов объявлен главой дальневосточной эмиграции»
На стр. 197 написано: «Казачьи лидеры в лице Г.М. Семёнова, А.П. Бакшеева, Л.Ф. Власьевского были казнены после судебного процесса в Москве…»
Особого интереса у меня, Афанасьева Ю.А., в Альманахе (6) вызывает материал, опубликованный на 42-47 страницах. Мифическая редакция (кого представляющая?) берёт интервью с Владимира Петровича Мелихова. В.П. Мелихов отвечает на “поставленные” (кем?) вопросы. 10,5 колонок журнальной верстки имеет 3 люстрации. Всего 619 строк текста. Задано 4 вопроса. Вопрос: О расширении Мемориала, Вопрос: Об атаках на мемориал – через интернет-форумы …причём взаимоисключающих друг друга? Вопрос: Так какова на самом деле оценка роли в истории национал-социализма и Гитлера? Вопрос: В чём же Вы видите причины массового вступления населения в состав казачьих и русских формирований Вермахта? Опубликовано 4 ответа.
Но, к моему сожалению, ответы нельзя принять за релевантные или научно-значимой информацией. Альманах легитимно не зарегистрирован. Видимо, через Российскую академию наук оппоненты не оповещены, где находится контрольный экземпляр, из которого можно сверить указанную ссылку в научной работе или опровергнуть цитату из этого издания.
Это полиграфия относится мною к «жёлтой» или «бульварной» прессе.
Экспертная оценка заявителя по Альманаху (6) 2011 гг.: 98 страниц Альманах (6) полностью подпадает под предмет экспертизы. На этих страницах прямо или косвенно сведения способствуют эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости. Альманах, с моей точки зрения, – экстремисский.
Это составляет 48,51% от площади повествования материалов.
67 люстраций [43,23% от визуального поля Альманаха (6)] носят явно научный интерес, но наравне с этим, они подпадают под предмет экспертизы, и они провоцируют эскалацию нетерпимости в обществе. Эти люстрации предназначены для людей с чисто познавательными целями. Попадая в аудиторию людей отдалённых Истории Дона, как научному предмету, фотографии способны оправдывать действия части бывших советских граждан на стороне III Рейха во Второй мировой войне, создание и функционирование Фашистских Союзов в РФ.
Сводная таблица обзора Альманахов
Альманах (1) (2) (3) (4) (5) (6) Всего
Год выхода в свет 2009 2010 2010 2010 2011 2011 –
Страниц печат. поля 218 204 204 204 204 204 1238
Изображений 235 169 182 166 133 235
Оформит. изображ. 24 7 12 7 22 22
Страниц по пред. эксп. 126 64 26 77 29 109 431
Фото по пред. эксп. 43 45 15 11 21 61 196
% печатного поля 57,8 31,37 12,75 37,38 14,22 53,43
% п.э. к основ. фото 20,38 27,77 8,82 6,92 18,92 28,64
Фашистская символика 8 28 9 1 2 13 61
Популяризация фашизма № стр./кол. строк. 17/83 75-81/1369 1452 строки
Националистическая символика 1 2 6 1 3 19 32
Фото В.П. Мелихова 21 9 12 3 1 8 54
Материалы В.П. Мелихова и об нём стр. / % 40 / 18,35 39 / 19,12 26 / 12,75 26 / 11,76 31 / 15,2 19 / 9,3
/Афанасьев Ю.А./
Приложение 3
Обзор Интернет-форумов.
Тема: Нападки на Мемориал продолжаются-2. Краеведческие записки Сегодня в 10:05 am
Вчера (29 ноября 2011 г. – Ю.А.) на мой адрес (Мелихову В.П. – Ю.А.) в ст. Еланской пришло почтовое письмо от краеведа Афанасьева Ю.А., которое, отсканировав, переслали мне в Подольск. О нем можно было бы не упоминать, если бы не две вещи: 1. При всей абсурдности написанного, там звучат явно продиктованные «специалистами», излюбленные формулировки, по которым сегодняшняя прокуратура постоянно провоцирует открытие гражданских и уголовных дел. В письме они выделены мной синим подчеркиванием. Это - палочка-выручалочка сегодняшней системы, которая всегда заводится доброхотами-третьими лицами по команде «фас». 2. Написавший этот анализ и осуществивший впоследствии из него вывод – краевед. Если сегодня у нас на Дону такие краеведы, то упаси Бог от их исследований и изложения той «правды», о которой они пишут. Посудите сами, вот текст «исследования» краеведа ст. Вешенской Афанасьева Ю.А. (подчеркнуто красным мной – как образчик «исторической правды» по Афанасьеву):
В моём письме была предложена тема для обсуждения: «Роль П.Н. Краснова для станицы Вёшенской». В.П. Мелихов без моего согласия разместил моё письмо на свой интернет-форум. Циничный ответ В.П. в мой адрес через интернет-форум превратился в «Нападки на Мемориал продолжаются-2. Краеведческие записки». Я до сих пор не получил ответы на заданные в письме интересующие меня вопросы, заданные конкретно В.П. Мелихову. Я же не сторонник посещать в интернете различные форумы, распечатка с них не является обоснованием свершения факта…. Контра пишет (для такова же пользователя интернет-форума ваня_турка):
Обвинение в "фашистости" "нацисткости" излюбленный прием т.н."неокоммунистов",хотя какие они "нео", все те же "ретро" большевики люто, до мозжечка ненавидящие казачий, русский народ, его историю. Их "история" должна быть только одна: счастливая - советская, и чтоб все в едином порыве, не смотря ни на что во имя "всеобщего счастья для всех народов мира"..Все иное - у них подводиться к гневно-обвинительному-"фашизм"..."нацизм"… (Нюрнберг...ООН...) Представители рода человеческого не имеющих национальности, национального самосознания безликое "советские" теперь "россияне". Порода выведенные "заводчиком" Троцким, в последующем "окультуренная" на протяжении 70 лет компартией. Как пример имеем вот таких вот "краеведов", несостоявшихся "Вышинских", упражняющихся в словоблудии с характерным почерком, и манерой изложения. Они бояться Мемориала, бояться Вас, Владимир Петрович, того ЧТО Вы делаете, бояться казаков, русских, тех кого сплотил между собою Мемориал, людей сходных по Духу. Они бояться, что нас становиться больше. И ненужно быть провидцем, чтобы знать, что чем дальше, тем больше будет с ИХ стороны агрессии и провокаций.
Из этого следует, что меня, Афанасьева Ю.А., заочно объявили в том, что я из категории «все те же "ретро" большевики люто, до мозжечка ненавидящие казачий, русский народ, его историю». Это двойственное оскорбление в мой адрес.
Мой ответ контре на форуме Мемориала «правнук 28-го Донского казачьего полка» (интернет-оператором не зарегистрирован и не опубликован):
[У “контры” явно отсутствуют манеры научной дискуссии с рассмотрением аргументации и фактов, он явно подпал под авторитет аморальных людей. Скорее всего, он не из числа научных работников. Контраргумент ему и таких же общественников подобных ему. Пример: Если человек лишил жизни человека, то ему общество даёт ярлык – убийца. Даже если он отбыл срок наказания или ему применили высшую меру наказания. Он в народе останется убийцей. Этот ярлык не смываем.
Если человек, имеющий подданство (покинувший Родину как политический эмигрант) Германии, пришёл на чужую территорию (даже эта территория некогда ему была родной) он для народа – оккупант. Даже его постигло судебное преследование и отбыл наказание, то определение (ярлык) “оккупант” с него не снимается. Это исторический факт. Это звание ему пожизненно. Адвокаты этому явлению не нужны. П.Н. Краснова люди из народа обвиняют не в "фашистости" и "нацисткости", а в том, что он был оккупантом на своей земле – родной Донщине. Именно для этого В.П. Мелихов, со своими единомышленниками и поставили бронзовую скульптуру П.Н. Краснова. Чтобы народ понял, что мемориализации подлежат не только народные герои, но и низко падшие грешники, например: П.Н. Краснов – бывший оккупант. Из народной памяти – этого факта неоказаки не вычеркнут. И если даже власти из мемориала уберут фигуру П.Н. Краснова и барельефы других оккупантов – это не будет означать, что они перестанут называться оккупантами. Героизацию оккупантов, вот что самое ценное, в истории открытия и существования Мемориала, будут видеть потомки казаков в будущим. Дни траура по низко павшим казакам будут соблюдать казаки, приходя и приезжая, на Мемориале. Этот Мемориал, безусловно, посвящен «гениальности» (взято в кавычки мою – Ю.А.) личности П.Н. Краснова, но для меня он, прежде всего, оккупант моего родного Дона. Всё же, вопреки всему земному, этот Мемориал в народной памяти останется, как напоминание о заблуждениях при переписывании истории Владимиром Петровичем Мелихове. У Мелихова В.П. напрочь отсутствует внутренняя критика. Он вне состоянии понять душу человека, которому довелось в Великой Отечественной войне потерять своих сродников. Он, Мелихов В.П., выдаёт желаемое за действительное. Однако, Мелихов В.П. частный собиратель экспонатов по истории Белого движения России. И этому делу надо сказать ему сердечное спасибо! Надо бы ему подумать о приобретении музеем «Истории Белого движения» статут федерального учреждения. Но в Вёшенской уже существует Музей-заповедник М.А. Шолохова, федеральное учреждение. Но даже если низвержения с пьедестала этого идола Белого движения произойдёт, то всё равно, П.Н. Краснов у меня будет ассоциироваться с оккупантом для моих сродников… Я, Афанасьев Ю.А., борюсь против закрытия Мемориала, я за соблюдение того, что принято называть научный подход к изучению общественного мнения. Если уж население Шолоховского района решит на опросе общественного мнения, например, что Мемориал надо переименовать, и придать ему статут Мемориала оккупационным формированиям из бывших казаков. Может быть и восторжествует справедливость. Название Мемориала должны присваивать не содружество радетелей, а всё население Ростовской области. Однако, на его территории нужно навести должный по Закону порядок. По международным обязательствам России этот Мемориал не должен существовать, Руководствуясь П. 1. Ст. 21 – «Достоинство личности охраняется государством. Ничто не может быть основанием для его умаления». Слова на Мемориале в станице Еланской, опубликованные на страницы № 1 Альманаха (1) Мемориал Донские Казаки в борьбе с большевиками «Символ доблести и чести Донского казачества…» умаляют моё личное достоинство потомка Донских казаков. В Конституции РФ сказано: «П. 2. Ст. 19 – Государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальной принадлежности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, убеждений, принадлежности к общественным объединениям, а также других обстоятельств. Запрещаются любые формы ограничения прав гражданина по признакам социальной, расовой, национальной, языковой или религиозной принадлежности». Однако, со страниц Альманаха явствую, что истины декларированные в П. 2. Ст. 19 не соблюдаются содружеством радетелей Мемориала Донские Казаки в борьбе с большевиками. Но это всёго лишь не поименованные люди. Для них нет ни чего святого ни в соблюдении Нового Завета (Откровения), ни в статьях Конституции РФ. Конституция РФ регулирует взаимоотношения разных слоёв российского общества П. 2. Ст. 29 – Не допускается пропаганда или агитация, возбуждающее поколения социальную, расовую, национальную или религиозную ненависть и вражду. Запрещается пропаганда социального, расового, национального, религиозного или языкового превосходства. Однако, мои права гражданина России, издатели Альманаха подросту нарушают. Данное казачье издание я. Афанасьев Ю.А., отношу к «бульварному» чтиву]. – эти слова и аргументация выражают моё, Афанасьева Юрия Александровича, субъективное мнение о существовании Мемориала «Донские Казаки в борьбе с большевиками»… Я, для себя, не исключаю возможность быть понятым некоторыми неоказаками в информационном обществе. Признают ли казакаманы в П.Н. Краснове – оккупанта? Для них он символ «доблести и чести Донского казачества»… Одно лишь пока остаётся неразрешённым в судебном заседании, признание вины самого Владимиром Петровичем Мелиховым перед населением Шолоховского Района.
ОБЩИЙ ВЫВОД заявителя:
Все попытки мирового (до судебного) урегулирования общественной (корпоративной) деятельности Содружества радетелей Мемориала «Донские казаки в борьбе с большевиками» не принесли сколько-либо положительных результатов. Все интересующие меня темы, например, «Роль П.Н. Краснова для станицы Вёшенской» с их стороны оканчиваются темами «Трагедия Лиенца», «Трагедией расказачивания», «Нападки на Мемориал продолжаются-2. Краеведческие записки»
– Издатель (Мелихов В.П. – А.Ю.) Альманаха Мемориала «Донские Казаки в борьбе большевиками» из станицы Еланской, функционируя в мировом информационном поле, действует в сентематическом поле жизни российского общества. Вопрос о казачьей чести и о дозволенном и запретном в распространении сведений порочащих честь и достоинства российских и иностранных граждан должно соответствовать международным договоренностям и Конституции РФ. Конституция РФ запрещает всякого рода цензуру. Однако это не означает, что Альманах может распространяться в свободной продаже. Прежде всего: Альманах обязан иметь регистрацию Министерством Российской Федерации по делам печати, телевещании, и средств массовых коммуникаций. Выход в свет Альманаха не имеющего государственной регистрации в Министерстве Российской Федерации по делам печати, телевещании, и средств массовых коммуникаций подпадает под прокурорский надзор. Альманах, с публикованными в нём материалами, способствует нарастанию общественных противоречий в Российском обществе.
– Сведения, распространяемые в любой материальной форме, умаляющее личное достоинство гражданина или гражданки РФ, должны изыматься из информационного оборота или должны быть опровергнуты в законном порядке по действующим международным договоренностям или российскому законодательству.
– Сведения, входящие в состав государственной, коммерческой, корпоративной тайны должны быть урегулированы действующими законодательством РФ. Эти сведения могут подрывать моральную и деловую репутацию субъекта общественных отношений, приносящие материальные убытки.
– Я, Афанасьев Ю.А., вынужден обратиться в государственные органы надзора и судебные инстанции РФ за защитой моих прав.
Смотря на эту вставку в Альманахе (2) на стр. 43, с моей точки зрения, коментарии излишне.
В гражданском противостоянии победителей не бывает! Я призываю за восстановление Закона.
Общие Выводы
Указанные тексты из Альманахов №№ 1, 2, 3, 4, 5, 6 Мемориала «Донские казаки в борьбе с большевиками», с точки зрения Афанасьева Юрия Александровича, оказывает негативное психологическое воздействие на эмоциональную сферу посредством использования приёмов манипулирования сознанием и подсознанием читательской аудитории и содействует внедрению в сознание следующих убеждений: об оккупационном режиме современной России и СССР в ХХ в.; врождённом превосходстве представителей казачества; объяснение бедствий и неблагополучия в прошлом, настоящем и будущем целенаправленной деятельностью власти:
– О вольно-казачьем движении как реально существующей силе, способной противостоять «оккупационной политике» российской власти, направленной против казачества; необходимости ведения борьбы как единственно правильного пути создания независимого государства «Казакия», установление казачьих законов и побуждение к пропагандируемым действиям.
– В указанных публикациях используются психологические приёмы, воздействующие на сознание и волю читательской аудитории, побуждая к активным действиям, направленным на образование независимого казачьего государства «Казакия», то есть осуществляются призывы, направленные на побуждение граждан к насильственному изменению основ конституционного строя и нарушению целостности Российской Федерации.
– Указанные номера Альманаха носят экстремистский характер, периодическое издание не имеет государственной регистрации. Их можно отнести к экстремистским изданиям, не отвечающих положением, закреплённых прав граждан в Конституции Российской Федерации.
– Движение по возрождению казачества, так называемого содружества радетелей Мемориала «Донские Казаки в борьбе с большевиками», лидером которого именует себя Мелихов В.П. являются ни что иное как религиозная секта христианского полка. Они, нарушая вторую заповедь Закона Божiя, сотворили себе кумира, в лице атамана Краснова Петра Николаевича, извояли бронзовую статую, и прикрываясь девизом борьбы с большевизмом, проводит экстремистскую политику, угрожая (на словах) физическому уничтожению своих оппонентов. Это содружество радетелей является как бы мифическим коллективов, закрытого типа. Не имеет статуса юридического лица. скрывающимися от своих оппонентов под вымышленными именами, которые уклоняются от личной ответственности за свои экстремистские взгляды.
Это печатное издание ни чего не имеет общего со «свободой» слова. Этот Альманах вызывает нетерпимость у морально-устойчивых людей.
(Материалы о мемориале публикуются с сокращением).
1869, 30 янв.*** Родился в семье вёшенского казака Каргин Василий Яковлевич. Отец: Каргин Яков Петрович р. ок. 1845 г. (РГВИА, ф. 330,. 56, д. 22, ПС за 1879 г.).
1869, 21 апр.*** Правительство, озабоченное уничтожением «ненужного» казачества (было тогда такое довольно сильное течение), всеми мерами способствовало проживанию на Дону иногородних переселенцев и положением 21 апреля 1869 г. разрешено лицам иногороднего происхождения покупать казачьи усадебные постройки и эксплуатировать казачьи земли.
1869, 21 апр.*** Поземельное устройство в казачьих войсках. 1869 г. подтверждены нормы казачьего пая утверждённых в 1835 г. с добавлениями и разъяснениями. Положением от 21 апреля 1869 г., в котором подтверждалась ранее установленная величина земельного пая на мужскую душу с 17 летнего возраста в 30 десятин земли. Обер-офицерам полагалась по два пая, штаб-офицерам – по четыре, генералам – по шесть паёв. Казачьим вдовам выдавалось по полпая, а если имелись дети – полный. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С. 97).
Как делили землю на паи – размер пая в 30 десятин фактически нигде и никогда не выдерживался. В действительности он зависел от численности взрослых казаков в станичном юрте и был обычно менее установленной нормы (кроме Сибирского Войска). И переделы угодий и паёв в разных станицах и общинах производились по-разному. Чаще всего через 6 – 8 лет обычно казак получал пай в трёх видах: пай пахотной земли, пай для огорода и пай травяной. Зачастую – пахотную землю не в одном, а в нескольких местах, также и травяную. Из общего числа паёв выделяли паи вдовам и сиротские. Землю делили по жребию. При сложившимся общинном землепользовании казак не мог продавать землю, но имел право сдавать её в аренду. Этим правом в области Войска Донского пользовались многие станичники. Свою землю они сдавали зажиточным казакам и крестьянам. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С. 97 – 98).
1869, 21 дек.**** Родился Самойлов Пётр Никифорович, казак Вёшенской станицы. Отец: Самойлов Никифор Фёдорович. Р. ок. 1845 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 653. ПС за 1879 г.).
1869.**** Гражданская служба. В 1869-мг. чин коллежского регистратора получил учитель Вёшенского женского училища Маркиан Васильевич Попов. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 169).
1869.**** Донские древности. В 1869 г. Х.И. Попов писал: «В юрту Вёшенской станицы, на левой стороне Дона, в 25 верстах от него, по прямому направлению к северу, на горе, с правой стороны речки Сухой Песковатки, близь хутора Боковского, находится замечательный по величине курган, носящий название «Зябляй»; в нём, по преданию, заключается клад, и заметно, что курган подвергался раскопки со стороны кладоискателей».
В разных концах вёшенского и еланского юртов казаки видели множество курганов, встречали «места древнего жительства» и «стародавних побоищ», находили различные археологические предметы. О находках кладов ходили смутные рассказы, зато другие находки встречались нередко.
В старину на некоторых курганах стояли «каменные бабы», но ещё больше находили их поваленными. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 429).
1869.**** Хутора Верхнего Дона. В Вёшенском юрте проживало 19 566 человек, из которых 587 человек иногородних (3% от общего населения). Эта статистика явно составлена для отчёта в Новочеркасск. По косвенным данным число иногородних явно занижено.
1870.*** Станичное самоуправление. В 1870г. правительством принято Положение о станичном самоуправлении, в котором станичная община объявлялась бессословной, т.е. в ней на равных правах оказались и рядовые казаки, и офицеры.
Станичный суд – состоял из трёх человек, в том числе и атамана (до 1870 г.). С 1870 г. число судий довели до 4 – 12, переизбирая их ежегодно. Рассматривали споры и тяжбы до 100 рублей; случае кражи, мошенничества, покупки краденного до 30 рублей, словестные обиды, пьянство, нарушение общественного спокойствия. Налагал наказания: штраф до 6 рублей, арест до 8 суток. При повторном нарушении штраф возрастал до 10 рублей, арест до 12 суток. Заседал суд публично, два раза в месяц. Его решение могло быть обжаловано в суд почётных судей, которых избирали обычно из отставных урядников, чиновников, отставных офицеров в числе 3 – 6 человек. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С. 30 – 31).
Станичный сбор – первоначально это был станичный Круг, на котором все казаки-станичники решали вопрос о переделе юртового довольствия, занимались распределением земли на паи и т. д. после 1870 г. он стал называться станичным сбором, в котором участвовали по одному представителю от каждых 10 дворов, если в станице проживало более 300 домохозяев. Если же меньше, то 30 выборных. На сборе представительствовал атаман. Решение принималось большинством голосов. Сбор избирал атамана на три г. и решал все вопросы, связанные с хозяйственной деятельностью. (Шумов В. В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С. 30).
1870, 3 мар.**** Родился Никонов Макар Никандрович, Казак Вёшенской станицы. Отец: Никонов Никандр Макарович 1850 г. р. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 188. ПС за 1874 г.).
1870, 2 апр.*** Лев Николаевич Толстой сделал запись в своём дневнике от 2 апреля 1870 г.: «Вся история России сделана казаками. Недаром нас зовут европейцы казаками. Народ казаками желает быть. Голицын при Софии ходил в Крым, осрамился, а от Палея просили пардона крымцы, и Азов взяли 4 000 казаков и удержали – тот Азов, который с таким трудом взял Пётр и потерял».
1870, 25 июля.**** Георгиевские кавалеры. В брошюре Н.П. Снесарева «Геройский подвиг донских казаков 25 июля 1870 г.» описана схватка группы казаков под начальством урядника Аникея Коржова с «киргизами» (казахами) в Уральской степи, на территории нынешней Актюбинской области. Четырнадцать казаков Донской № 8 батареи, в том числе вёшенцы Иван Кружилин, Ефим Сафонов, Алексей Моисеев и Никандр Косоножкин, три уральских и три оренбургских казака в полутора верстах от речки Чиган, устроив каре из уложенных верблюдов, отбились врукопашную от нескольких сот неприятелей. Первым застрелил противника Косоножкин, но у казаков было всего шесть ружей и не более двухсот зарядов, поэтому в ход пошли все подручные средства Трое казаков погибли, остальные были переранены. Коржов получил за храбрость хорунжего, казак, прорвавшийся к своим за помощью, – урядника. Все участники боя – знаки отличия Военного ордена. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 155).
1870, 10 сен.**** Родился Зимовнов Семён Антонович, казак станицы Вёшенской, отец Зимовнов Антон Фёдорович р. ок 1846 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 188, ПС за 1874 г.).
1870, 26 окт.**** Родился Мельников Дмитрий Васильевич. Казак Вёшенской станицы. Отец: Мельников Василий Тимофеевич 1846 г. р. (РГВМА, ф. 330, оп. 57, д. 22. ПС за 1879 г.).
С 1870.*** В Области Войска Донского начала проводится судебная реформа. На Дону был введён институт судебных следователей, утверждён войсковой прокурор.
1870.*** В казачьих войсках впервые был применен дисциплинарный устав и на вооружении введено скорострельное оружие.
1870.*** Картофель до 1870 г. выращивали только на огородах, а с 1870 г. начали возделывать его и на полях. Выращивали два сорта: жёлтый и синий. (Астапенко Г.Д. Быт, обычаи, обряды и праздники донских казавов. XVII – XX вв. / Ростов н/Д: «Издательство БАРО –ПРЕСС », 2006. С. 23).
1870.*** Родился Фёдор Дмитриевич Крюков (1870 – 1920), казак станицы Глазуновской Усть-Медведицкого округа, писатель. Выпускник Петербургского историко-филологического института. Даровитый бытописатель донского казачества был депутатом Первой Государственной Думы. Автор повести «Гулебщики» (1892) о казаках, совершавших набег на городские аулы. С 1896 г. публикует рассказы и очерки в петербургском журнале «Русское богатство», был его редактором. В 1907 г. публикует сборник из восьми рассказов «Казацкие мотивы». В 1914 вышел в свет сборник «Рассказы». В годы революции и гражданской войны выступил против большевиков. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд. ООО «КСС», 2004. С. 143).
1870.*** Родился Лавр Георгиевич Корнилов, генерал от инфантерии, монархист, военный диктатор. После Февральской революции 1917 г. – главнокомандующий Петроградского военного округа. С 19 июля по 27 августа 1917 г. – главковерх. В конце августа 1917 г. Корнилов поднял контрреволюционный мятеж с целью разгрома сил революции и установления в стороне реакционной военной диктатуры. Негласно его поддерживали деятели буржуазных партий. Корнилов двинул войска на Петроград, потребовав отставки Временного правительства и выезд Керенского в ставку. В ответ на это Керенский объяви Карнилова мятежником и отстранил его от должности главковерха. 31 августа 1917 г. было объявлено о ликвидации корниловщины. В ноябре 1917 г. Корнилов бежал в Новочеркасск, где вместе с генералом М.В. Алексеевым возглавил Добровольческую армию. Был убит во время боёв под Екатиринодаром (ныне Краснодар) в 1918 г.
1870.*** Статистика Дона. По переписи было 112 казачьих станиц, где проживало 340 тыс. казаков и 118 крестьянских волостей с населением 168 тыс. человек, кроме того 2 787 имений потомственных дворян. В 1870 г. в связи с празднованием 300-летия войска Донского, правительство передало пожизненные участки донских офицеров и чиновников в их полную собственность (Донская история в вопросах и ответах. Сост. Кислицын С.А. // Том I. Изд. ДЮИ. Ростов н./Д. 1997, с. 102).
1870.**** Первым из вёшенцев Алексей Боков в 1870 г. поступил в Новочеркасское урядное училище (открыто 1869 г.). В 1871 г. НУУ переименовано в казачье юнкерское училище. В 1872 г. Боков оканчивает НКЮУ портупей-юнкером. Вскоре затем он получил первый офицерский чин. В 1873 г. чин сотника. В 1875 г. был переведён корнетом в лейб-гвардии Казачий полк. В этом полку Бокова произвели потом в поручики и штабс-ротмистры, наградили за службу орденом св. Станислава 3-й степени и в 1890 отставили «по домашним обстоятельствам» с чином ротмистра и правом ношения мундира.
Гораздо позже, находясь в отставке, Боков удостоился и чина полковника. Он был помощником таганрогского окружного предводителя дворянства, почётным мировым судьёй, попечителем Боковского и Натальевского сельских училищ, членом учётного комитета по выдаче ссуд землевладельцам Таганрогского отделения Государственного банка. Состоял старшим членом-распорядителем комитета Донского скакового общества и вице-президентом Ростовского скакового общества. В первую мировую войну, в 1916 г., верховный начальник санитарной и эвакуационной части назначил отставного гвардии полковника инспектором лечебных заведений по городу Таганрогу. В 1919 г. донской атаман за отличие по службе пожаловал Бокову орден Владимира 3-й степени. Женат первым браком на дочери генерал-адъютанта и генерала от кавалерии Дмитрия Ивановича Жирова. Второй брак с женой «из простых». Дочь выдал замуж за потомков войсковых атаманов XVIII в. Данилы и Степана Ефремовых. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 159).
1871 – 1875.**** Хутора Верхнего Дона. По Вёшкам числится один генерал-майор, два подполковника, один войсковой старшина. Тринадцать обер-офицеров и четыре коллежских регистратора, по Елани – один полковник и пять обер-офицеров (в двух станицах 21 человек). (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 136).
1871, 17 мар.**** Родился Самойлов Василий Никифорович, казак Вёшенской станицы. Отец: Самойлов Никифор Фёдорович р. ок. 1845 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 653. ПС за 1879 г.).
1871, 29 мая.**** Родился Мельников, казак Вёшенской станицы. Награждён СМ-корон. В службе с 1 января 1890 г. 19 мая 1894 г. был признан не способным к строю. Произведён в Коллежские Регистраторы – 25 февраля 1907 г. со старшинством с 5 октября 1906 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 636).
1871, 1 ноя.**** Родился Каргин Казьма Егорович, казак Вёшенской станицы. Отец: Егор Егорович Каргин р. ок. 1843 г. (РГВИА, Ф. 330, оп. 56, д. 297, ПС док. 1876 г.).
1871.*** Огнестрельное оружие у казаков – в разное время разное. Огнестрельное оружие появилось в XV веке. Первоначально это самопалы. При Петре I – фузеи. Позже – кремнёвые ружья и кремнёвые пистолеты.
С 1871 г. появились ружья Бердана. У кубанцев они были вплоть до 1900 г., хотя с 1891 г. в войсках имелась трёхлинейная винтовка Мосина. У казаков была укороченная винтовка казачьего образца. Офицеры имели наганы. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С. 41).
Ок. 1871.**** Родился Марк Алексеевич Емельянов, казак Еланской станицы. В службе с 1871 г. Служил в полку №7. Произведён урядником 22 окт. 1877 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 562, док. 1878 г.).
1871.**** Войсковые леса. Войсковое правление рассмотрело и приняло проект «Правил и преобразований управления в войсковых и станичных лесах Войска Донского». Действуя по утверждённому проекту, войсковым правлением назначается войсковой лесничий с канцелярией и штатом лесных ревизоров.
Местное управление войсковыми и станичными лесами осуществляется лесничествами, которые разделяются на объезды и обходы. То есть так, как было по всей российской империи.
Лесничество возглавлял лесничий и помощник лесничего. Лесными ревизорами и лесничими войсковых лесничеств назначались лица со специальным высшим образованием. Лесничие станичных лесничеств и помощники лесничих войсковых лесничеств назначались из лесных кондукторов, окончивших двухг.ичную лесную школу. Они получали там хорошую подготовку и при советах приравнивались к лесоводам со среднем образованием.
Всего в области Войска Донского было организованно 10 восковых лесничеств и 15 станичных. В последующие годы количество их менялось. Станичные лесничества подчинялись и отчитывались о своей работе непосредственно войсковому лесничеству. Позднее было образовано промежуточное звено – окружное лесничество. Возглавлял лесничество лесничий с минимальным штатом. В состав которого входил окружной лесной ревизор. Его основной задачей было следить за работой лесничеств станичных лесов, а также осуществлять надзор за лесокультурными пескоукрепительными работами. Технический надзор за ведением лесного хозяйства в станичных лесах возглавлялся также на войсковые лесничества. Обычно это делалось так. Лесоводы ближайших войсковых лесничеств или из штата окружного лесничего отводили лесосеку (часто и без отвода), а заготовкой древесины и её вывозкой занималось население близлежащих станиц и хуторов.
Вырубка леса проводилась на больших площадях без лесоводственного обоснования – по потребности. Порослевое возобновление стравливалось скотом, площади лесов сокращались.
В семидесятых годах XIX в. в области Войска Донского имелось общинно-казачьих лесов 290 715 десятин, войсковых – 27 306 десятин, частных и других – более 31 000 десятин, а всего – 350 173 десятин (лесистость 2,41% при общей площади земель области 14 524 870 десятин), то к 1920 г. площадь станичных лесов сократится до 195 тыс. десятин.
Лесничества в области Войска Донского впервые введены в семидесятые годы XIX в., их было 25. Из них 10 на базе войсковых лесов и 15 на базе станичных (общинных) лесов. Среди этих 25 лесничеств Вёшенское не упоминается, но вёшенские и еланские леса подлежали учёту и охране. (История Вёшенского лесхоза. // Воспоминания Перевёрткина В.Ф. Ст. Вёшенская 2004 г., с. 6 – 7).
1871.*** Реформа казачьих привилегий. Войсковой капитал донского казачества отобран в распоряжение Военного Министерства. Старые казачьи привилегии уничтожены… Казачество постепенно принижалось до крестьянства.
ЗНАКОВЫЙ 1871 ГОД ДЛЯ АНАЛИЗА ИСТОРИИ ВЁШЕК.
1871.**** Объединение Германии. Объединённые земли через 33 года развяжут I-ю мировую войну и будут провостоять пред Россией. В объединённой Германии будут зреть Марксиские идеи, и они будут одной из причин Мировой войны.
Это объединение отразится и на жизненном укладе вёшанских и еланских казаков, которые будут помимо своей воли принять участие в вооружённом конфликте на европейском континенте. Будут растрачены семейные материальные казачьи ценности.
В 1872 г. на русский язык был переведён I-й том «Капитала», написанного К. Марксом. Автор раскрыл закономерности развития капитализма и его кризисность.
Через 62 года германию захлестнёт волна фашистской идеалогии (1933 г.);
Через 74 г. Германия расадётся на два лагеря, в слетствии победы над гитлеровской Германией в 1945 г.
События 1871 г. в Германии будут влиять на жизнь Европы ещё до 1949 г., т.е. ещё 78 лет.
И, наконец повторятся в 1992 г., через 121 г., Гемания вновь объединится в старых границах, в процессе объединения двух Германий: Западней и Восточной.
В 2007 г. на территории станицы Еланской, Шолоховского района, Ростовской области возникнет ситуация популиризации последствий объединения Германии 1871 г. и последующих исторических процессов с ней связанных, т.е. через 136 лет или 6,2 поколения. Под идеей борьбы с большевизмом произойдёт популиризация нацистской идеалогии.
В момента возникновения Вёшенского юрта в 1852 г. прожито всего 19 лет! А исторический процесс объединения Германии в 1871 г. уже начал шествие по планете! Вёшенские и еланские казаки, ещё не подозревают о надвижении будующей опастности для стабильного мира.
1872.*** Введение военно-судебные Уставы на Дону. Донское крестьянство не получило прав граждан Донского Войска и составляли категорию иногороднего населения. С момента образования Вёшенского и Еланского юртов (1852) пройдёт 20 лет.
1872.**** Образование на Дону. Первым вёшенцем, окончившим Новочеркасское казачье юнкерское училище стал Алексей Боков – он закончил его со вторым выпуском, в 1872 г. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 402).
1872, 27 июня.**** Родился Федотов Пётр Макарович, казак Вёшенской станицы. Отец: Федотов Макар Егорович 1852 г. р. (РГВИА, ф. 330, оп. 57, д. 22. ПС за 1879 г.).
1872, 28 июня.**** Родился Лосев Пётр Максимович, казак Вёшенской станицы. Отец: Лосев Максим Ленонович р. ок. 1844 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 57, д. 22, ПС док за 1879 г.).
1872, 14 (27) окт.**** Родился донской казак на хуторе Буерак-Сенюткин станицы Усть-Медведицкой Войска Донского Миронов Филип Кузмич, полный Георгиевский кавалер, кавалер золотого Георгиевского оружия, создатель Первой Конной армии. Со 2 сентября 1920 назначен командующим 2-й Конной армией, награждён боевой высшей наградой Родины – Почётным революционным оружием – шашкой с вызалаченым эфисом с наложенным на него орденом Красного Знамени (почётным оружием награждено всего 20 человек) (ум. 2 апр. 1922 г.).
Помимо заслуг Ф.К. Миронова перед Советской властью, нужно напомнить ЧИТАТЕЛЮ, что под его непосредственным руководством гибли в ни в чём не повинные люди или «заблудившиеся» в пропаганде идей, как левых, так и правых вождей. У Гражданской войны – нет победителей!
Филипп Кузьмич МИРОНОВ – военачальник, командующий 2-й Конной армией, Полный георгиевский кавалер.
Филипп Кузьмич Миронов был одним из самых замечательных борцов и самых талантливых идеологов крестьянской революции в России. В его личности органически соединялось несколько сторон. Во-первых, и по профессии, и по призванию он был прежде всего военным, полевым командиром, одним из самых талантливых полководцев Красной армии. Во-вторых, вопреки расхожим стереотипам о красных командирах, он умел не только рубиться шашкой, но и глубоко осмысливать происходящее – осмысливать с точки зрения многомиллионного российского крестьянства, сражавшегося против старых и новых господ за землю и волю. Идеология крестьянской революции была продумана и сформулирована Мироновым едва ли не с наибольшей полнотой и последовательностью.
БИОГРАФИЯ ФИЛИППА МИРОНОВА 27 октября 1872 – 2 апреля 1921 г.
Филипп Кузьмич Миронов родился 27 октября 1872г. на хуторе Буерак- Сенюткином Усть-Медведицкого округа в бедной казачьей семье. Он окончил церковно-приходскую школу и два класса Усть-Медведицкой гимназии. Проявив большое стремление к знаниям, он затем самостоятельно проштудировал остальной гимназический курс. Казаки были военным сословием. Военная служба у них начиналась в 18 лет и продолжалась 20 лет. Молодой Филипп Миронов проявлял большой интерес и способности к военному делу, благодаря чему смог поступить в Новочеркасское юнкерское казачье училище, которое успешно закончил в 1898г. В 1902г. он имел уже звание хорунжего, а в 1903г. был избран станичным атаманом в станице Распопинская. Во время русско-японской войны 1904-1905гг. Миронов участвовал в боевых действиях в Маньчжурии. За храбрость и военное искусство он был награжден четырьмя орденами и повышен в чине – стал подъесаулом.
Миронов не был карьеристом. Его сердце болело за правду, что постоянно приводило его к столкновениям с начальством. Еще в 1895г., когда его начальник присвоил себе 6 из 9 рублей мироновского жалованья, нижний чин Филипп Миронов заявил, что пристрелит вора-начальника как собаку. В русско-японскую войну, когда командир 4-й казачьей дивизии Телешов за свои перешедшие всякую меру бесчинства был посажен в арестантское отделение, Миронов публично сказал своему командиру полка, что это давно пора было сделать, поскольку невозможно терпеть дольше те безобразия, которые совершаются в нашей армии.
Когда казачьи полки возвращались после японской войны домой, произошел следующий эпизод. Железнодорожный состав с полком, где служил Миронов, застрял в Уфе, где железнодорожные рабочие забастовали, требуя отменить смертный приговор участнику революции 1905г. инженеру Соколову. Казаки, истосковавшиеся по родным станицам, требовали скорейшей отправки поездов, однако Миронов стал объяснять им, что не годится быть шкурниками, когда речь идет о жизни человека, в результате казаки присоединились к требованию бастующих железнодорожников и перепуганная царская администрация Уфы помиловала Соколова, после чего поезд с казаками поехал дальше.
Казаки использовались самодержавием не только для борьбы с «врагом внешним», но и для борьбы с «врагом внутренним», то есть для несения полицейской службы против бастующих рабочих, митингующих студентов и бунтующих крестьян. Казачество, особенно малоземельное и вообще ближе стоявшее по условиям жизни к крестьянству Великороссии казачество Верхнего, Северного Дона было недовольно тяжелыми условиями своей службы вообще и морально невыносимым несением полицейской службы в особенности. 18 июня 1906г. собравшееся на сбор в станице Усть-Медведицкой казачество Усть-Медведицкого округа отказалось от выполнения полицейской службы, отказалось быть цепным псом самодержавия. С энергичной речью в пользу такого решения выступил Миронов. После этого усть-медведицкие казаки поручили ему вместе со студентом Агеевым и дьяконом Бурыкиным отвести свое решение в I Думу. По обратной дороге из Петербурга Миронов был арестован в казачьей столице – в Новочеркасске. Тогда новый сход усть-медведицких казаков объявил заложником окружного атамана и потребовал освобождения Миронова, Агеева и Бурыкина. Власти оказались вынуждены пойти на уступки, мобилизация усть-медведицких казаков на полицейскую службу была отменена, а арестованные Миронов, Агеев и Бурыкин освобождены.
Царские власти припомнили, однако, всю эту историю Миронову при первом удобном случае – и он вскоре был лишен офицерского звания и отчислен из Войска Донского «за действия, порочащие звание офицера». После этого Миронов вернулся в родную станицу, занялся сельским хозяйством, а затем, как некогда его отец, стал работать водовозом.
В 1910г., во время волнений собранных на лагерные сборы казаков Хоперского, Усть-Медведицкого и Верхне-Донского округов донские власти, опасаясь влияния Миронова на малоземельное казачество Верхнего Дона, вызвали его в Новочеркасск, где попытались подкупить его, назначив начальником земельного стола областного управления. Миронов, однако был неисправимым идеалистом, для которого, по его позднейшим словам, «богом была совесть», и вместо делания карьеры разработал проект о уравнении земельных паев казаков Верхнего и Нижнего Дона (на Нижнем Дону казачий пай составлял 25-30 десятин, на Верхнем Дону – 2-4 десятины) и о наделении землей иногородних крестьян. Ясное дело, что при царской власти этот проект не мог быть реализован, а Миронов в 1912г. получил новое назначение – помощником смотрителя заповедных рыбных ловель.
С началом Первой мировой войны Миронов подал заявление с просьбой послать его на фронт хотя бы рядовым. В октябре 1914г. ему сообщили о возвращении офицерского чина подъесаула и о зачислении в действующую армию. Уже через месяц за храбрость в бою он получил высшую офицерскую награду – Георгиевское оружие. В дальнейшем он получил еще 4 ордена и получил чин войскового старшины (подполковника), став помощником командира 32-го Донского казачьего полка. В Первую мировую на фронте погиб старший сын Ф.К. Миронова Никодим. Сам Филипп Кузьмич был ранен в декабре 1916г. и после короткого пребывания в госпитале поехал долечиваться в родную станицу. Там его и застала Февральская революция.
В 1917г. Узнав о свержении царизма, Ф.К. Миронов организовал в Усть-Медведицкой станице демонстрацию в поддержку революции и нового Временного правительства, в революционности которого он имел тогда вполне понятные иллюзии. После этого монархически настроенный станичный атаман потребовал от врачей, чтобы они признали Миронова годным к немедленному возвращению на военную службу, и уже через 3 дня Миронов выехал из Усть-Медведицкой в свой 32-й казачий полк. Командиром полка был завзятый монархист полковник Ружейников, с которым Миронов немедленно оказался, вынужден вступить в конфликт, кончившийся вскоре тем, что Ружейников должен был покинуть полк, но и Миронова отправили долечивать свои раны обратно на Дон. Чтобы понять дальнейшие события на Дону, следует рассмотреть социальную структуру донского общества.
На Дону насчитывалось более 1,5 млн. казаков, более 900 тыс. коренных крестьян и более 700 тыс. иногородних. Казаки на Дону составляли 47% сельского населения, но владели 77,3% земли. В обмен на землю, царское жалованье, право внутреннего самоуправления и налоговые льготы казаки должны были, прежде всего, нести военную службу. Военная служба казака начиналась с 18 лет и продолжалась 20 лет, из которых казак первые 3 года проходил военную подготовку в родной станице, затем 12 лет был на действительной службе, а последние 5 лет возвращался в станицу, но должен был готов к мобилизации в любую минуту. В условиях войны на фронт мобилизовывались и казаки, давно ушедшие в запас.
Что очень важно, казак должен был приходить на военную службу с собственными конем и вооружением. Этот расход был весьма обременителен для основной части казачества. По подсчетам созданной в конце 19 века специальной комиссии только 21% казаков могли снаряжаться на военную службу за свой счет без проблем для хозяйства, 45% делало это со скрипом и лишениями, наконец, 34% не могло снаряжаться за свой счет и было вынуждено просить о помощи станичный сход – что обыкновенно сопровождалось страшными унижениями (вплоть до того, что был обычай, по которому попросившему о помощи бедному казаку участники схода, прежде чем выделить средства из общественной кассы, плевали в лицо). Казачья земля не была частной собственностью. Ее верховным собственником считалось Войско Донское, которое перераспределяло землю между казаками. В 1835г. была установлена норма, что пай, приходящийся на каждого казака, должен составлять 30 десятин, однако к началу 20 века эта норма во многих станицах сократилась в несколько раз.
Говоря о донском казачестве, следует помнить об отличии казаков Верхнего и Нижнего Дона. На плодородном, изобилующем рыбой и дичью Нижнем Дону казачество жило гораздо зажиточнее, чем на прилегающих к русским губерниям округах Верхнего Дона. Это естественное географическое различии усугублялось тем, что во главе управления Войском Донским традиционно стояло богатое казачество Нижнего Дона, которое при переделах земли соблюдало собственные интересы, в результате чего надел казака на Нижнем Дону накануне 1917г. составлял 20-25 десятин, тогда как на Верхнем Дону – всего лишь 2-4 десятины.
Самая неимущая часть донского населения – иногородние – были крестьянами, подавшимися на Дон в поисках заработков после 1861г. Они не имели собственной земли и не считались полноправными жителями. Они либо арендовали землю у казаков, либо нанимались батрачить в казачьи хозяйства. И собственной, и арендованной земли приходилось у них по 0,06 десятин на душу. Из 15 миллионов десятин земли на Дону 12 миллионов десятин были собственностью Войска Донского, около 1 млн – собственностью помещиков (преимущественно в Таганрогском и Донецком округах), чуть больше полмиллиона десятин – собственностью коренных крестьян, еще полтора миллиона приходилось на все остальные категории.
Сравнительно незначительные помещичьего землевладения на Дону означали, что равный передел земли, которого требовали и иногородние, и коренные крестьяне, и малоземельные казаки Верхнего Дона неизбежно заденет богатое казачество Нижнего Дона. На Дону крестьянская борьба за землю с роковой неизбежностью была борьбой крестьян против казаков. Какие формы примет эта борьба – зависело от казаков Нижнего Дона, от их готовности идти на неизбежные уступки. 14-24 мая 1917г. в Новочеркасске состоялся Первый областной Донской крестьянский съезд. Позицию казацких верхов на нем ярче всего изложил идеолог этих верхов «донской соловей» М.П. Богаевский, который вскоре станет замом войскового атамана Каледина: «В отношении земли я должен сказать, что мы потянем свое полотенце, а вы, крестьяне, свое…превыше всего – интересы казачества. Мы… всеми мерами будем добиваться отстаивания своих кровных интересов». Сравнительно незначительные помещичьего землевладения на Дону означали, что равный передел земли, которого требовали и иногородние, и коренные крестьяне, и малоземельные казаки Верхнего Дона неизбежно заденет богатое казачество Нижнего Дона. На Дону крестьянская борьба за землю с роковой неизбежностью была борьбой крестьян против казаков. Какие формы примет эта борьба – зависело от казаков Нижнего Дона, от их готовности идти на неизбежные уступки. 14-24 мая 1917г. в Новочеркасске состоялся Первый областной Донской крестьянский съезд. Позицию казацких верхов на нем ярче всего изложил идеолог этих верхов «донской соловей» М.П. Богаевский, который вскоре станет замом войскового атамана Каледина: «В отношении земли я должен сказать, что мы потянем свое полотенце, а вы, крестьяне, свое…превыше всего – интересы казачества. Мы… всеми мерами будем добиваться отстаивания своих кровных интересов».
После речи Богаевского один из крестьян – делегатов съезда сказал, что у него «на душе… после слов господина Богаевского о том, что не нужно говорить о братстве между крестьянами и казаками, стало так темно, что кругом все так, как в тумане». Как пишут современные историки В.П. Данилов и Н.С. Тархова, «из «тумана», оставленного в душах крестьян заявлениями казачьих лидеров весной 1917г., с неизбежностью вытекала крестьянская поддержка рассказачивания весной 1919г. Альтернативой кровавой борьбе за землю могло быть только братство казаков и крестьян». Борцом за такое братство и выступил Филипп Кузьмич Миронов. Вернувшись на Дон, он сказал на митинге в начале мая 1917г. в станице Усть-Медведицкая: «Нет теперь на Дону ни казака, ни мужика, а есть только граждане, равные во всем.
26 мая в Новочеркасске начал свою работу Большой Казачий Круг. Миронов не был избран его делегатом, однако приехал в Новочеркасск, чтобы изложить Кругу пожелания своего 32-го казачьего полка. Он предложил конфисковать большие земельные владения чиновников и офицеров и поделить эту землю между малоземельным казачеством. Поскольку большинство делегатов Круга были представителями богатого казачества Нижнего Дона, это предложение не прошло. Круг избрал войсковым атаманом генерала Каледина, а его заместителем – уже известного нам М.П. Богаевского, по основной профессии – директора гимназии.
Из Новочеркасска Миронов вернулся в Усть-Медведицкую, где продолжал вести революционную агитацию и создал партячейку Трудовой народно-социалистической партии. Энесы были самой правой из существовавших в России народнических организаций, однако Миронов с 1906г. сохранял о них некоторые иллюзии. Иллюзии эти, однако, не могли длиться долго. В начале августа 1917г. Каледин и его окружение от имени казачества постановили поддерживать на выборах в Учредительное собрание партию кадетов – сильнейшую буржуазную партию России, после чего, не доверяя результатам выборов, принялись в союзе с генералом Корниловым готовить военный переворот. Миронов и его единомышленники из Усть-Медведицкой заявили, что Каледин не имел права от имени всего казачества поддерживать кадетов на выборах.
30 августа Каледин приехал в Усть-Медведицкую, чтобы агитировать казаков за уже провалившееся выступление Корнилова. Миронов и поддерживающие его молодые казаки – фронтовики пришли на сбор и назвали Каледина контрреволюционером. Началась драка. Калединский сотник Игумнов бросился на Миронова с шашкой, но у Миронова был револьвер, благодаря чему Игумнов был обезоружен. Миронов потребовал перехода власти Советам рабочих, крестьян и казаков. Внезапно в помещение, где проходил сбор, вбежали писари, размахивая телеграммой от военного министра, требовавшего ареста Каледина как соучастника заговора Корнилова. Миронов и его товарищи хотели выполнить это, однако выяснилось, что во время потасовки Миронова с Игумновым Каледин успел сбежать и ускакал из станицы.
В сентябре 1917г. Временное правительство отменило свой приказ об аресте Каледина, а Миронову пришло время возвращаться в свой 32-й полк, стоявший на Румынском фронте. Молодые казаки – фронтовики, уставшие от бессмысленной войны и хотевшие вернуться домой, были настроены в 1917г. куда более революционно, чем пожилые казаки, остававшиеся в своих станицах. Другой вопрос, что у значительной части казаков? В сентябре 1917г. Временное правительство отменило свой приказ об аресте Каледина, а Миронову пришло время возвращаться в свой 32-й полк, стоявший на Румынском фронте. Молодые казаки – фронтовики, уставшие от бессмысленной войны и хотевшие вернуться домой, были настроены в 1917г. куда более революционно, чем пожилые казаки, остававшиеся в своих станицах. Другой вопрос, что у значительной части фронтовиков, кроме малоземельных казаков с Верхнего Дона, их революционность испарилась через несколько недель после возвращения в родные станицы. Однако все это произойдет потом. Пока же казаки 32-го полка, получив в декабре 1917г. приказ от командования Румынского фронта захватить город Александровск, где власть перешла в руки Совета рабочих депутатов, отказались выполнять этот приказ, сняли командира полка Моргунова и избрали на его место Миронова, после чего приехали в Александровск, где побратались с местными рабочими, помогли им отбить наступавшие на город белоказачьи полки, после чего вернулись в родной Усть-Медведицкий округ. А незадолго до этого, 15 декабря, Миронов написал открытое письмо своему старому соратнику по событиям 1906г. П.М. Агееву. Пути – дороги бывших соратников разошлись в 1917г. Агеев решил поддерживать Каледина и в период гражданской войны представлял собой бессильную «социалистическую» оппозицию в белоказачьем движении.
Начало письма Миронова заслуживает того, чтобы его привести: «Гражданин Павел Михайлович! Джон Стюарт Милль в своем учении о свободе говорит: «Если бы все человечество, за исключением одного лица, придерживалось одного определенного убеждения, а это одно лицо – противоположного, то человечество было настолько же неправо, если бы заставило этого одного человека замолчать, как был бы неправ этот один человек, если бы, имея на то власть, заставил бы замолчать человечество…»
Военным положением, объявленным над Донской республикой, Вы, как член Войскового правительства, заставили замолчать миллионы людей. Я хочу Вам сообщить, что из этих миллионов людей, которым военным положением заткнули рот, имеется один, и он с создавшимся положением вещей на берегах родного Дона не согласен. Имеете ли Вы и все Войсковое правительство право утверждать, что вы правы с точки зрения Джона Стюарта Милля?!».
Дальше Миронов описывает, к каким зверствам и к какому произволу ведет введенное белым Казачьим Кругом военное положение и требует «Дорогу свободному слову, свету и правде!… Дон не для авантюр помещиков, капиталистов и генералов, а для свободных граждан казаков!», причем «чтобы мне не был приложен эпитет большевика, как пугала в глазах казачества, заявляю свою политическую платформу: демократическая республика на федеративных началах; право народного референдума; право народной инициативы и т.д.». В середине декабря 1917г. Миронов, выступая против белых, еще не солидаризируется с большевиками. В письме к Агееву он цитирует безо всяких поправок собственную статью, написанную в начале сентября: «Большевизм и реакционные силы – союзники. Союзники неестественные, поневоле, но союзники страшные!».
В 1918г. В Ростове-на-Дону Советская власть была провозглашена уже 26 октября 1917г. Была она провозглашена и в Таганроге, углепромышленных районах Дона и в некоторых крестьянских селах. Однако из казачьих станиц власть Каледина не признали только Урюпинская и Морозовская. На Дон из столиц и центральной России бежали помещики, капиталисты, чиновники и, что важнее всего – офицеры царской армии. Здесь начала формироваться белая Добровольческая армия. Белые офицеры и калединские казаки, захватывая шахтерские поселки на территории Войска Донского, проводили здесь политику пыток и расстрелов. В начале декабря Советская власть в Ростове и Таганроге была свергнута калединцами. Контрреволюция торжествовала. Однако непосредственный результат борьбы за власть на Дону зависел прежде всего от того, чью сторону примут возвращающиеся с фронтов молодые казаки – фронтовики, а фронтовики, как уже было сказано, были настроены гораздо радикальнее пожилых станичников.
10 января в станице Каменской начал работу съезд представителей казачьих фронтовых частей. Этот съезд избрал объявил себя высшим органом власти на Дону и избрал Военно-революционный комитет во главе с левыми эсерами подхорунжим Подтелковым и прапорщиком Кривошлыковым. В поддержку решений съезда начались восстания в казачьих станицах, где пришедшие с войны фронтовики отстраняли от власти богатых стариков и провозглашали Советскую власть. Вслед за станицами снова восстали рабочие Таганрога и рудников Донбасса. Для обороны остававшихся под властью Каледина Ростова и Новочеркасска у Каледина не было сил. Поняв это, он застрелился 29 января.
24 февраля красные отряды вошли в Ростов, на следующий день – в Новочеркасск. Еще до этого, 19 февраля избранный в Каменке казачий ВРК слился с созданным в ноябре 1917г. ВРК неказачьего населения области. Председателем объединенного ВРК стал казак, левый эсер Подтелков, его заместителем – иногородний, ростовский большевик Сырцов. 23 марта областной ВРК провозгласил создание Донской советской республики. 9-14 апреля состоялся ее Первый съезд Советов. Председателем ЦИК был избран казак-большевик, политкаторжанин Ковалев (к нему с большим уважением относился Миронов, считая его лучшим из большевиков), председателем Донского Совнаркома – Подтелков. Миронов между тем занимался организацией Советской власти в родном Усть-Медведицком округе, военным комиссаром которого он стал.
Советская власть победила на Дону в январе-феврале 1918г. благодаря позиции, занятой казаками – фронтовиками, которым надоела империалистическая война, которые поддерживали большевиков как партию мира и не собирались влезать в новую ненужную для себя войну, разжигавшуюся Калединым и бежавшими на Дон царскими генералами. Однако вернувшись в родные станицы, молодые казаки-фронтовики попадали под влияние своих отцов, стариков-станичников, и, за исключением малоземельных казаков северных округов, либо были готовы по их приказу идти воевать с Советами и Красной гвардией, либо, во всяком случае, начинали думать, что наша хата с краю и не собирались ни воевать вместе с белыми против Советов, ни отстаивать Советскую власть против белых. Уже к концу марта никакой самостоятельной воинской силы у правительства Донской советской республики не осталось, т.к. почти все красные казаки-фронтовики разошлись по домам. Так распался, в том числе, и мироновский 32-й казачий полк.
Военной силой, которая оставалась у Советской власти на Дону, были красногвардейские отряды, пришедшие из других губерний. С марта 1918г. Дон заполонили отступавшие с Советской Украины под натиском кайзеровских войск красногвардейские части. Красногвардейцы были людьми очень разного морального качества, наряду с самоотверженными бойцами хватало среди них и всяких проходимцев, но даже самые самоотверженные бойцы должны были иногда что-нибудь есть, а еду приходилось так или иначе забирать у местного населения, платя ему обесцененными бумажками. Кроме всего прочего, они были пришлыми, не знающими донских нравов и обычаев, и для донских шахтеров или саратовских мужиков казаки, вследствие их полицейской роли при царизме, нередко априори были врагами. Все это приводило к частым конфликтам и лило воду на мельницу белых, которые после февральского разгрома бежали в степи, но с конца марта начали резко усиливаться.
Для полного счастья в большинстве станиц Советская власть либо была фикцией, за которой скрывалась сохранившаяся в нетронутом виде власть казацких богатеев, либо фикцией, за которой скрывалась власть группы чужих для казацкого населения пришельцев, которые иногда оказывались даже проходимцами и уголовниками (судя по воспоминаниям Миронова, так обстояло дело в станице Михайловка). В первом случае свергать Советскую власть и не нужно было, по причине ее отсутствия, достаточно было переименовать липовый Совет в станичное управление, во втором случае «Советская власть» не пользовалась поддержкой трудового казачества, а потому была обречена в случае первого серьезного удара.
Донская Советская республика к апрелю 1918г. была очень слаба сама по себе. В апреле антисоветские восстания охватили большинство станиц. В отличие от того, что будет через год при Вешенском восстании, они не были спонтанным выступлением широких масс казачества, но делом активного меньшинства богатых казаков и белых офицеров при невмешательстве уставших от войны основных масс казачества и при слабости советских сил. В станицах и хуторах, где побеждали белые, устанавливался беспощадный террор. Кайзеровская армия между тем продолжала наступление и в конце апреля вторглась в границы Донской области. Возглавивший белоказаков после гибели Каледина Краснов заключил с ней союз – показав, что все разглогольствования против «продавших Родину немцам большевиков» были со стороны русских эксплуататорских классов простым лицемерием.
Для агитации и мобилизации казаков северных округов на борьбу против белых и кайзеровцев была создана специальная комиссия во главе с Подтелковым и Кривошлыковым. Эта комиссия во главе отряда из 120 красногвардейцев выехала 1 мая из Ростова–на–Дону на север, однако была окружена вражескими силами. Поверив словам о казачьем братстве, Подтелков и Кривошлыков приказали без боя сдать оружие, однако после этого все участники экспедиции были казнены белыми. Казнью подтелковской экспедиции белые казаки преподали красным казакам и иногородним такой урок гуманности, человеколюбия и прощения побежденных, который те не забудут, когда придут в начале 1919г. на Дон победителями. Еще до казни Подтелкова и его товарищей, 8 мая 1918г. белые и немцы заняли Ростов. Советская власть на Дону продолжала держаться только в северных округах.
Однако и там дело обстояло туго. 12 мая под натиском превосходящих сил белых Миронов со своим отрядом должен был оставить Усть-Медведицкую и отступить в Михайловку. В Михайловке скопилось большое количество отступавших красногвардейских отрядов, но единого военного руководства не было. Окружной исполком поручил Миронову возглавить оборону Михайловки, и он энергично принялся за дело. Кроме технической и непосредственно-военной стороны дела, существовала еще политическая, моральная и пропагандистская сторона. В начале гражданской войны ни красные, ни белые не имели готовых армий, которые автоматически готовы были бы воевать на их стороне. Победителем в гражданской войне станет тот, кто сможет выиграть борьбу за души людей. Хороший агитатор стоил больше, чем дивизия, поскольку мог разрушить вражескую дивизию и создать свою собственную. Миронов был хорошим агитатором, поскольку слово у него не расходилось с делом.
Рефреном выступлений Миронова летом 1918г. был призыв к казакам своими силами подавить контрреволюцию на Дону. Позднее он вспоминал: «Я говорил, чтобы собственными силами задушить контрреволюцию на Дону и не допустить к борьбе с нею красноармейцев из России, я говорил, что придут люди, которым чужды исторические и бытовые условия Дона, люди, которые будут рассматривать казака как контрреволюционный элемент; настанут дни ужасов и насилий, и пенять придется на себя». Опасения Миронова оправдаются в начале 1919г…
Во время боев с белыми в 1918г. Миронов строжайше не допускал мародерства со стороны подчиненных ему частей. Он запретил артиллерийские обстрелы враждебных станиц, чтобы от войны не страдало мирное население. Пленных белоказаков, проведя с ними воспитательную беседу, Миронов отпускал вместе с конем и оружием. Бесспорный моральный авторитет Миронова превращал его в политического лидера красного казачества.
В июле 1918г. мироновские части перешли в контрнаступление, которое сопровождалось большими успехами, однако захлебнулось к концу месяца, не получив своевременной поддержки от соседних частей. 30 июля Миронов должен был дать приказ об отступлении с Усть-Медведицкого округа в Саратовскую губернию. Здесь Миронов в ходе боев 9-12 августа разбил наступавшие против него красновские части, после чего произнес перед пленными речь в пользу прекращения братоубийственной войны и отпустил их, выделив подводы для убитых и раненых. Поражением кончилось и новое наступление белых в конце августа, после чего Миронов в начале сентября перешел в наступление и освободил часть потерянной прежде территории. В конце сентября командир бригады «т. Филипп Кузьмич» (именно так!) был представлен Президиумом ВЦИК к ордену Красного знамени №3, однако по непонятным причинам ВЦИК не утвердил награждение «т. Кузьмича».
Между тем в начале ноября 1918г. в Германии произошла революция, власть кайзера была свергнута. Поскольку режим Краснова опирался не в последнюю очередь на кайзеровские штыки, потеря этой опоры стала для него смертельным ударом. Казаки устали воевать за чуждые им интересы помещиков и офицеров. Красновский фронт рухнул. 7 января 1919г. восстал 28-й Верхне-Донской полк красновской армии, значительная часть казаков которого незадолго до этого попала в плен мироновской дивизии и была разагитирована Мироновым. Казаки свергли командиров и офицеров, избрали комполка урядника Фомина и заключили перемирие с красными, после чего заняли станицу Вешенская и парализовали в ней работу штаба белых. По условиям перемирия с красными частями, последние обязались не вступать на территорию Донской области, а казаки обещали разделаться с белыми сами. Красное командование не утвердило условий перемирия и ввело Красную Армию в Область Войска Донского, однако восставший против белых 28-й полк не возражал, поскольку против него Красновым был послан карательный отряд, для борьбы с которым вооруженная помощь красных была очень желательна.
В начавшемся наступлении красных Миронов, кроме своей 23-й дивизии, получил под свое командование 16-ю (после гибели 11 января ее командира Василия Киквидзе) и 15-ю дивизии. Так в составе 9-й армии была создана ударная группа войск, шедшая в авангарде наступления, громя силы противника и очищая от них левобережье Дона, Хоперский и Усть-Медведицкий округа. Но 18 февраля, когда ударная группа Миронова была всего в двух днях перехода от белой столицы – Новочеркасска, взятие которого означало бы завершение гражданской войны на юге России, пришел приказ Миронову о сдаче командования и переходе в распоряжение Ставки.
Непосредственной причиной отзыва Миронова стал его конфликт с назначенными гражданскими властями Усть-Медведицкого округа (вместо выборной советской власти после занятия донских территорий в начале 1919г. власть на ней назначалась сверху), т.е. с большевиками Савостьяновым, Рузавиным и Федорцевым. Миронов не доверял им, считая трусами, поскольку помнил как в 1918г. Савостьянов, потеряв с перепуга голову, предложил распустить большевистскую партию, по той причине, что Октябрьскую революцию будто бы не поддерживает мировой пролетариат.
Однако спор о верховенстве между военными командирами и гражданской властью был в годы гражданской войны обычным явлением, и конфликт Миронова с Усть-Медведицкими большевиками не привел бы к его снятию с ответственного поста в самый решающий момент, если бы не было другой, более основательной причины. Большевистское руководство не доверяло Миронову, точно так же, как не доверяло многим другим крестьянским революционерам (Махно, Чапаеву и т.д.). Они были чужими, непонятными, а потому казались потенциально враждебными. Командование Южного фронта опасалось от Миронова то ли восстания, то ли еще какой пакости, а потому и настояло на его удалении с Дона в те именно дни, когда начиналась политика рассказачивания.
Помытарив Миронова некоторое время в Серпухове, где находился Реввоенсовет, его назначили затем… помощником командующего Литовско-Белорусской армии. Поскольку на этом участке фронта боев в то время не велось, это назначение стало своеобразной ссылкой, имеющей целью удержать Миронова вдали от Дона. Вскоре после отстранения Миронова советское наступление на Дону захлебнулось. Кроме политики рассказачивания и начавшегося 11 марта в тылу советских войск Вешенского восстания причиной этого стало и то обстоятельство, что вскоре после снятия Миронова командиром 9-й армии, куда входили мироновские части, был назначен оказавшийся белогвардейским шпионом полковник Всеволодов, который, дезорганизовав своими приказами работу армии, перебежал на сторону белых.
В марте 1919г. Миронов подал докладную записку в РВС Республики, в которой для привлечения казачества на сторону революции предлагал считаться историческим, бытовым и религиозным укладом жизни казачества, проводить идею коммунизма исключительно путем агитации, а не навязывать насильственно и передать власть избранным населением Советам, а не назначенным сверху посторонним лицам. Однако действительное развитие событий на Дону происходило совершенно по-иному.
Мы не можем здесь подробно рассматривать политику рассказачивания на Дону. Скажем только, что она не была результатом исключительно злой воли большевиков, но результатом объективно сложившегося положения дел, и воля большевиков была только одним, но не решающим фактором. Особо жестокий характер гражданской войны на Дону объяснялся в первую очередь тем, что здесь войну за землю вели не крестьяне против помещиков, а иногородние крестьяне против привилегированной части крестьянства – против казаков… Своим желанием любой ценой сохранить свое привилегированное положение, отказом от идеи казацко-крестьянского братства казачья верхушка сделала неизбежной огромную ненависть против казачества со стороны иногороднего крестьянства и поддержку иногородними политики рассказачивания. Кроме красного террора, существовал белый террор. Белые казаки не были паиньками и заиньками. Современный ростовский историк А.В. Венков, выходец с Нижнего Дона, автор очень хорошей книги «Печать сурового исхода», пишет:
«Следует помнить, что война приняла невиданно жестокие формы. На территории Воронежской и Саратовской губерний белоказаки особенной гуманностью не отличались. Грабили, насиловали. Пленных, особенно с наступлением холодов, раздевали до исподнего, потом рубили, чтобы «не мучились от холода».
И долго по белогвардейским тылам ходили телеграммы об исчезновении тысячных колонн пленных, которые из одной станицы вышли, а в другую не пришли. Теперь же озлобленные воронежские и саратовские мужики пришли на донскую землю. Жестокая была война. Председатель Московского Совета П.Г. Смидович говорил в сентябре 1918г. с трибуны ВЦИК: «…Эта война ведется не для того, чтобы привести к соглашению или подчинить, эта война – война на уничтожение. Гражданская война другой быть не может»… …Это была ужасная война. Война на уничтожение, когда обе стороны без видимого внешнего успеха перемалывали силы друг друга. Единственный станичный сумасшедший, которого я застал (говорят, их раньше было больше) тронулся после того, как в сосняке между хуторами сотня казаков и «доброхоты» из местных вырубили колонну пленных красноармейцев. Он был тогда мальчишкой, пас телят как раз неподалеку и все видел. Жители этих хуторов впоследствии вспоминали «раскулачивание», саботаж и другие чистки как нечто закономерное, как месть власти за «невинно убиенных».
Около 5 тысячи пленных было тогда уничтожено казаками в песчаных бурунах на левом берегу Дона» В шахтерских поселках Донбасса белоказачий террор начался уже осенью 1917г. В Ясиновке белоказаки убили 20 арестованных рабочих, в Макеевке арестованным рабочим выкалывали глаза и перерезали горло. Всего в Ясиновке и Макеевке убито 118 шахтеров (в т.ч. 44 работавших на шахтах австрийских военнопленных). В Дебальцево в январе 1918г. войска Чернецова расстреляли всех арестованных командиров Красной гвардии. В декабре 1918г. в Юзовке по приказу генерала С.В. Денисова повесили каждого десятого арестованного рабочего. В январе 1919г. белые в Енакиево, Горловке и Щербиновке убили более 500 рабочих; других повесили на центральных улицах городов и оставили висеть несколько дней. Это повторялось все время, когда приходили белые. Всего в гражданскую войну погибло не меньше 30% донбасских шахтеров. Поэтому нечего удивляться такому эпизоду, когда в Каменске, к востоку от Луганска, красные казаки и шахтеры – красногвардейцы жестоко убили местных офицеров и начальников, приговаривая при этом: «Они будут отхаркиваться, пока не выхаркают всю кровь, которую выпили из нас».
Ростовский правый меньшевик И.А. Виляцер писал 14 апреля 1921г. Аксельроду о событиях гражданской войны на Дону: «…Захваченных в плен рабочих [казаки] считали коммунистами и в качестве таковых косили пулеметным огнем. Крестьян – «наделяли землей», т.е. закапывали живьем в землю по шею и набивали рот землей до тех пор, пока несчастный не задыхался. Рабочих, прятавшихся в шахтах, заставляли выходить на поверхность, прекращая доступ воздуха и … пристреливали. В таком же приблизительно стиле были и действия иногородних, когда военное счастье переходило на их сторону: они «метили» казаков, вырезая у пленников широкие полосы кожи на ногах («лампасы») и на плечах («эполеты»)». Ясное дело, что пришедшие в начале 1919г. на Дон донбасские шахтеры, воронежские и саратовские мужики не были расположены относиться к донским казаками ни с кротким братолюбием, ни с научным пониманием. С еще большим озлоблением относились к казакам пережившие красновскую диктатуру донские крестьяне.
Крестьяне и иногородние Донской области, задавленные в период красновской диктатуры, восприняли приход советских войск в начале 1919г. как начало праведной мести и вожделенного черного передела. Проводя ту же госкапиталистическую политику сохранения панских экономий под видом совхозов, которую одновременно проводило Украинское советское правительство, большевистское руководство на Дону не отдало под черный передел помещичьи имения, провозгласив их совхозами. Тем самым возможность смягчить земельный голод донского крестьянства была упущена, и единственным источником для получения земли у донских крестьян остались казацкие земли. Поскольку значительная часть Нижнего Дона не была занята красными, и земли самой богатой части казачества оставались для крестьян по-прежнему недоступны, для крестьянских захватов оставались земли Верхнего и Среднего Дона, чье казачество либо поддерживало в основной своей массе красных (Хоперский и Усть-Медведицкий округа), либо, как в случае с Верхне-Донским округом, чьим центром была знаменитая впоследствии станица Вешенская, долгое время, поддерживая белых, в конце концов подняло в январе 1919г. восстание против них и открыло фронт Красной Армии. Казачество Хоперского и Верхне-Донского округов страдало за грехи казачества Таганрогского и Ростовского округов.
Большевик Г.Я. Сокольников, принадлежавший к той группе большевистских деятелей, которая, в противоположность возглавлявшемуся Сырцовым Донскому бюро РКП(б), считала что в политике на Дону следует опираться в первую очередь не на иногородних, а на казаков Верхнего Дона, так описывал причины антибольшевистского Вешенского восстания, поднятого в марте 1919г. теми самыми казаками Верхне-Донского округа, которые за 2 месяца до этого свергли власть генерала Краснова и приветствовали Красную Армию:
«…Восстание это, поднятое казачьими станицами, незадолго до того отложившимися от Краснова, отчасти обусловленное ошибками советских карательных и продовольственных органов, представляло собой своеобразную попытку найти среднюю казачью линию между помещичьей и рабоче-крестьянской политической линией. Социальной основой восстания был антагонизм интересов зажиточного многоземельного и многоскотного казачества, находившегося со времени вовлечения Донской области в хлебный экспорт, на пути превращения из мелкопоместной однодворческой шляхты в капиталистическое фермерство, и малоземельного крестьянства соседних губерний; раньше работавшие по найму у казаков и кое-где осевшие на мелких участках, крестьяне после победы советских войск приступили к осуществлению земельного и имущественного поравнения. Восстание верхнедонских станиц было в известном смысле войной железных крыш против соломенных, дом казака от дома крестьянина можно было, как правило, опознать по крыше…»
А.В. Венков пишет, что «в целом казаки – середняки в 1918г. сражались в рядах белых за свои привилегии» Судя по замечательной книге Шолохова, белоказаки воспринимали гражданскую войну как свое кровное дело, как защиту принадлежащей им земли от посягательств русских мужиков: «…И помалу Григорий начал проникаться злобой к большевикам. Они вторглись в его жизнь врагами, отняли его от земли. Он видел: такое же чувство завладевает и остальными казаками. Всем им казалось, что только по вине большевиков, напиравших на область, идет эта война. И каждый, глядя на неубранные валы пшеницы, на полегший под копытами нескошенный хлеб, на пустые гумна, вспоминал свои десятины, над которыми хрипели в непосильной работе бабы, и черствел сердцем, зверел. Григорию иногда в бою казалось, что и враги его – тамбовские, рязанские, саратовские мужики – идут, движимые таким же ревнивым чувством к земле: «Бьемся за нее, будто за любушку», – думал Григорий»
Стихийное антиказачье движение крестьянства, приступившего после победы советских войск к «земельному и имущественному поравнению», и отношение к этому движению Донбюро РКП(б) Венков описывает так: «Несмотря на то, что стихийное движение крестьянства нарушало классовый подход к решению вопроса, носило «антиказачий» характер и иногда выражалось в неприкрытых грабежах станиц, группа работников во главе с С.И. Сырцовым считала, что крестьяне в массе (за исключением небольшого процента отъявленных кулаков) представляют такой элемент, на который партии придется опереться». Сложилась ситуация, когда ведомые вели ведущих. Деятели Донбюро прониклись антиказачьей ненавистью иногородней бедноты, что облегчалось тем обстоятельством, что сами они, революционные интеллигенты и рабочие Ростова–на–Дону, Таганрога и других донских городов, по большому счету принадлежали к иногородним.
…Красновские указы за переход к красным лишали казачьего звания и пая земли. Уходя из станицы к красным,… казак автоматически становился сельским пролетарием. Борьба лично для него теперь превращалась в борьбу за землю. И вместе с помещиками и капиталистами (которых многие казаки представляли довольно абстрактно) казак – красноармеец относил теперь к врагам и богатевших станичников – стариков, фактических владельцев многопаевых хозяйств, заправил на станичном сходе, которые, собственно, и лишали бедняка пая, изгоняли из общины. В более широком смысле, борьба для казаков, изгнанных из общины, превращалась в борьбу с самой системой надельного землевладения. Таким образом, прежде чем уйти в Красную Армию и тем самым лишиться всего своего состояния, казак–бедняк колебался и уходил, если был твердо убежден в собственной правоте, или, по крайней мере, в победе Красной Армии. Но, став в ряды красноармейцев, новоявленный пролетарий был более надежен, чем мобилизованный крестьянин. Не случайны факты агитации красных казаков среди крестьян прифронтовой полосы».
В художественной литературе самым ярким образом красного казака является Михаил Кошевой из «Тихого Дона». После победы красновской контрреволюции на Дону он вместе с иногородним по фамилии Валет пытается уйти на север, в Красную Армию. Их перехватывает белоказачий дозор. Валета, как иногороднего, расстреляли на месте, Кошевого, как казака, пожалели, и, арестовав, отвели в родную станицу, где публично, при всем народе, высекли розгами. После этого Кошевой смог все-таки уйти к большевикам, и вернулся в родные места с совсем не ласковыми чувствами. Его классовая ненависть насильственно пролетаризированного казака еще более непримиримым пламенем запылала после Вешенского восстания, когда погибли его друзья – товарищи большевики Штокман (литературная инсинуация, но лучше назвать своим именем – фальсификация. – авт.) и Иван Алексеевич:
Гражданская война была жестокой, гражданская война на Дону, где непривилегированные, безземельные и малоземельные крестьяне боролись за землю не против сравнительно малочисленного класса помещиков, а против привилегированной крестьянской группы – казаков, гражданская война была жестока вдвойне. Бесспорно, что красные совершали на Дону излишние жестокости, которых, абстрактно говоря, можно было бы избежать – можно было бы избежать, если бы красными были бесстрастные манекены, а не настрадавшиеся от казачьих плеток городские рабочие, воронежские и саратовские крестьяне, еврейские интеллигенты, донские иногородние и поротые и обезземеленные при красновской диктатуре красные казаки. Теперь они пришли на Дон, желая воздать кровью за кровь и муками за муки.
К началу июня 1919г. созданный большевиками для подавления Вешенского восстания Донской экспедиционный корпус был фактически разбит, а его командующий Т.В. Хвесин показал свою неспособность. 11 июня по предложению Сокольникова Троцкий назначил командующим Донским экскорпусом Миронова. За три дня до этого, 8 июня вешенские повстанцы соединились с деникинскими белогвардейцами, в которых теперь видели меньшее зло. Белые стремительно шли в наступление. Задачей Миронова была уже не борьба с вешенским восстанием, а реорганизация истрепанного в боях Донского корпуса для борьбы с белыми.
Приехав после четырехмесячного отсутствия на Дон, Миронов энергично занимается агитацией казаков Хоперского и Усть-Медведицкого округов за вступление в Красную Армию, причем подобное вступление начинает идти куда лучше, чем до приезда Миронова. Филипп Кузьмич вскоре убеждается, что в отданном ему под командование корпусе вместо 15 тысяч бойцов с трудом можно насчитать 4 тысячи и что в данном своем состоянии корпус совершенно небоеспособен. Одновременно Миронов узнает о том, что происходило на Дону за его отсутствие – и волосы у него встают дыбом. Он видит также, что большевистская политика отталкивает не только донских казаков, но и российское крестьянство, что ведет к массовому дезертирству из Красной Армии и грозит гибелью социальной революции. 24 июня Миронов пишет письмо Ленину:
«…Я стоял и стою не за келейное строительство социальной жизни, не по узкопартийной программе, а за строительство гласное, в котором народ бы принимал живое участие. Я тут буржуазии и кулацких элементов не имею в виду. Только такое строительство вызовет симпатии толщи крестьянских масс и части истинной интеллигенции… Не только на Дону деятельность некоторых ревкомов, особотделов трибуналов и некоторых комиссаров вызвала поголовное восстание, но это восстание грозит разлиться широкою волною в крестьянских селах по лицу всей республики. Если сказать, что на народных митингах в селах Новая Чигла, Верхо-Тишанка и других открыто раздавались голоса «Давай царя!», то будет понятным настроение толщи крестьянской, дающей такой большой процент дезертиров, образующих отряды зеленых. Восстание в Иловатке на реке Терсе и пока глухое, но сильное брожение в большинстве уездов Саратовской губернии грозит полным крахом делу социальной революции. Я человек беспартийный, но слишком много отдал здоровья и сил в борьбе за социальную революцию, чтобы равнодушно смотреть, как генерал Деникин на коне «Коммуния» будет топтать красное знамя труда… …политическое состояние страны властно требует создания народного представительства, а не одного партийного…Этот шаг возвратит симпатии народной толщи, и она охотно возьмется за винтовки спасать землю и волю. Не называйте этого представительства ни Земским собором, ни Учредительным собранием. Назовите как угодно, но созовите. Народ стонет».
В результате стремительного наступления белых стало понятно, что идея о реорганизации Донского корпуса недалеко от линии фронта нереализуема и что эту реорганизацию следует проводить в глубоком тылу. Для обсуждения вопросов, связанных с реорганизацией корпуса, Миронов был вызван в начале июля в Москву, где 8 числа беседовал с Лениным. Местом для формирования корпуса был избран захолустный город Пензенской губернии Саранск.
Большую часть казаков Донского корпуса составляли казаки из Хоперского округа, где местное большевистское руководство особо рьяно проводило политику рассказачивания – в отличие от усть-медведицких большевиков, сорвавших массовый террор в своем округе. Политическими работниками в Донской корпус были назначены как раз «хоперские коммунисты» Болдырев, Ларин, Рогачев, вызывавшие большую неприязнь или прямую ненависть у хоперских красных казаков. К Миронову хоперские большевики относились с нескрываемым недоверием – и он не мог не отвечать им тем же. Вообще формирование Донского корпуса шло с большим скрипом и скрежетом – и кроме различных объективных причин решающую роль в этом играло недоверие к Миронову со стороны большей части большевистского руководства. А деникинцы между тем продолжали наступление, и над завоеваниями социальной революции нависала все большая угроза. 31 июля Миронов пишет новое письмо Ленину. В нем он, наряду с изложением фактов зверств во время рассказачивания, излагал свои общие взгляды: «Я полагаю, что коммунистический строй – процесс долгого и терпеливого строительства, любовного, но не насильственного… «Социальная революция»- это переход власти из рук одного класса в руки другого класса…Вместе с властью в руки трудящихся перешли земля, фабрики, заводы, железные дороги, пароходы, капитал и вообще все средства производства, какие были в руках капитала орудием угнетения трудящихся масс. Вот этот-то переход всех средств производства и называется их социализацией… Лично я и борюсь пока за социализацию средств производства за трудящимися массами, за рабочими и трудовым крестьянством. Лично я убежден, и в этом мое коренное расхождение с коммунистами, что пока мы не укрепили этих средств производства за собою – мы не можем приступать к строительству социальной жизни. Это укрепление я называю фундаментом, на котором и должен быть построен, потом социальный строй, строй коммуны… …путем долгого, терпеливого и упорного показа народ поймет преимущества общности труда и общности распределения продуктов и сам потянет в артели и коммуны, но только не тяни его силой, как это делается теперь. На это нужен не один десяток лет. Но еще раз повторяю: никакого насилия». Иными словами, Миронов был сторонником революционного свержения власти буржуазии и создания переходного общества – трудовой республики, которая будет постепенно развиваться в направлении к социализму.
Между тем 18 августа Миронов узнал от своих друзей, что политотдел корпуса официально потребовал от РВС Южного фронта расформирования корпуса в связи с якобы подготовляемым Мироновым мятежом. В это же время Миронову стало известно, что белая конница генерала Мамонтова прорвала фронт, захватила Тамбов и Козлов, откуда спешно эвакуировался штаб Южного фронта и пошла на Москву. Никогда угроза гибели революции не была более острой. Миронов решил самовольно выступить на фронт, не вступая в бои с красными частями, привлечь их на свою сторону, разбить Деникина и восстановить Советскую власть. Это была идея мирного восстания против «самодержавия комиссаров и бюрократизма коммунистов» за спасение революции и восстановление Советской власти. Свое выступление Миронов начал в Саранске 23 августа. В изданной им прокламации говорилось:
«Измученный русский народ, при виде твоих страданий и мучений, надругательств над тобою и твоей совестью – никто из честных граждан, любящих правду, – больше терпеть и выносить этого насилия не должен. Возьми всю власть, всю землю, фабрики и заводы в свои руки. А мы, подлинные защитники твоих интересов, идем биться на фронт с злым твоим врагом генералом Деникиным, глубоко веря, что ты не хочешь возврата помещика и капиталиста, сам постараешься, как это ни тяжело, все силы приложить спасти революционный фронт, спасти завоевания революции».
Мною (Мироновым – А.Ю.) подана 23 августа такая телеграмма: – Пенза, штаб 9-й армии. Прошу передать Южному фронту, что я, видя гибель революции и открытый саботаж с формированием корпуса, не могу находиться дольше в бездействии, зная из полученных с фронта писем, что он меня ждет, – выступаю с имеющимися у меня силами на жестокую борьбу с Деникиным и буржуазией. На красных знаменах Донского революционного корпуса написано: вся земля крестьянам, все фабрики и заводы – рабочим, вся власть трудовому народу в лице подлинных Советов рабочих, крестьянских и казачьих депутатов, избранных трудящимися на основе свободной социалистической агитации. Долой самодержавие комиссаров и бюрократизм коммунистов, погубивших революцию. Я не одинок. Подлинная исстрадавшаяся по правде душа народа со мною, и в этом залог спасения революции. Все так называемые дезертиры присоединятся ко мне и составят ту грозную силу, пред которой дрогнет Деникин и преклонятся коммунисты. Зову всех любящих ПРАВДУ и подлинную СВОБОДУ в ряды корпуса». Сразу после выступления Миронов был поставлен вне закона. Наркомвоенмор и председатель Реввоенсовета Л.Д. Троцкий напечатал листовку «Полковник Миронов», где говорилось: «…Что явилось причиной временного присоединения Миронова к революции? Теперь это совершенно ясно: личное честолюбие, карьеризм, стремление подняться вверх на спине трудовых масс… Он считал, что если разбить Краснова да посадить на Дону атаманом его, бывшего полковника Миронова, то этим все вопросы будут разрешены. Народную революцию он понимал как смену лиц на верхушке, т.е. видел в восстании и борьбе трудящихся лишь средство для собственной политической карьеры. Когда он стал замечать, что победа советских войск ведет не к его власти, а к власти местной бедноты, он стал возмущаться, ожесточаться. Чем дальше, тем больше он стал агитировать против Советской власти. Ведь это власть трудовых Советов, а не казацкого полковника Миронова».
Выступление Миронова кончилось неудачей. Одной из решающих причин этого стало то, что его не поддержали крестьяне Пензенской и Саратовской губерний, через которые он шел, избегая боев с красными частями, к линии фронта. Тот парадокс, что крестьяне не поддержали Миронова, хотя он выступил не со специфически казачьими, а с общекрестьянскими требованиями, объясняется просто. Казаки были для крестьян чужой и враждебной силой, подавлявшей в 1905г. крестьянские восстания и угрожавшей теперь вернуть власть помещиков. То, что вернуть власть помещиков хотели вражеские, белые казаки, тогда как мироновские казаки были своими, красными, крестьяне не знали.
13 сентября 1919 г. сильно поредевший мироновский отряд столкнулся с конницей Буденного. Миронов хотел переагитировать буденовцев на свою сторону, однако Буденный приказал его немедленно арестовать, что и было исполнено комбригом Маслаковым, который через полтора года пойдет попути Миронова и поднимет восстание за подлинную Советскую власть, против самодержавия комиссаров и бюрократизма коммунистов. Буденный хотел в соответствии с приказом Реввоенсовета об объявлении Миронова вне закона немедленно расстрелять Миронова и его ближайших сподвижников (Буденный видел в Миронове конкурента на роль лидера красного казачества), однако случайно проезжавший в тех краях Троцкий запретил Буденному делать это. Троцкий не испытывал ни личной симпатии, ни личной антипатии к Миронову, однако рассудил, что публичный суд над Мироновым и его товарищами будет намного полезнее с политической точки зрения, чем их немедленный расстрел.
Суд над мироновцами проходил 5-7 октября 1919г. в городе Балашове Саратовской губернии. Троцкому, Смилге и другим большевистским руководителям в тот момент нужен был не расстрел мироновцев, а политическое осуждение мироновского выступления, раскаяние мироновцев и признание ими своей неправоты и необходимости верховного руководства большевистской партии. Это и было достигнуто.
Вообще период между освобождением Миронова из-под ареста в октябре 1919г. и назначением его командующим 2-й Конной Армией 1 сентября 1920г. не принадлежит к числу наиболее ярких периодов жизни Миронова. Он честно пытался работать вместе с донскими большевиками, однако продолжал оставаться для них чужаком, которому доверяли лишь условно и которого старались держать подальше от важных дел и решений. Донской комитет РКП(б) в письме в ЦК так охарактеризовал деятельность Миронова: «В вопросах советского строительства, поскольку ему приходилось с этим сталкиваться, он оказывался совершенно беспомощным и наивным, но лояльным… В речах к красноармейцам явно сквозила тоска по военной обстановке, командованию…».
После краха деникинского похода на Москву остатки белой армии отступили в Крым, где были реорганизованы Врангелем, который 6 июня начал наступление из Крыма в Северную Таврию. Красная Армия, основные силы которой в это время действовали против Польши, терпела поражения.
Среди действовавших против Врангеля частей был 1-й конный корпус. Его первый командир, один из популярнейших лидеров красных казаков Борис Мокеевич Думенко, был расстрелян в мае 1920г. по ложному обвинению в убийстве своего комиссара и подготовке мятежа. После казни Думенко корпус возглавил его друг, бывший донбасский шахтер Дмитрий Жлоба. В конце июня 1920г. командарм 13-й армии Уборевич прислал приказ о переходе 3 июля в контрнаступление против Врангеля. Конный корпус Жлобы исполнил свою задачу, однако, как выяснилось позднее, в полученном Жлобой тексте телеграммы срок контрнаступления указывался на 2 часа раньше, чем намечал Уборевич, в результате чего 1-й Конный корпус не получил своевременной поддержки от соседних частей и попал в окружение, откуда вырвался, потеряв половину бойцов. Был ли причиной трагедии указавший неправильное время контрнаступления белогвардейский агент, произошла ли случайная путаница или все оказалось намного страшнее и 1-й Конный корпус бросили на убой сознательно, дабы избавиться от этого очага партизанщины и вольномыслия – так и осталось неизвестным. Комиссия из Москвы исключила Жлобу из армии, а остатки 1-го Конного корпуса были отведены в тыл для переформирования.
Около месяца в Москве не знали, что с ними делать дальше и планировали то ли распустить их вообще, то ли передать воевавшей в это время на польском фронте Первой Конной Буденного. Наконец, ими заинтересовался наркомвоенмор Троцкий, который совершенно справедливо решил, что неправильно оставлять врангелевский фронт без сильной конной группы и приказал, пополнив остатки 1-го Конного корпуса другими частями, создать 2-ю Конную Армию. Командующим ее был назначен Ока Городовиков. Городовиков оказался никудышным полководцем и в конце августа 1920г. не смог ни совершить прорыв в тыл Врангеля, ни оказать поддержку пехотной дивизии Блюхера. Тогда Троцкий вспомнил о Миронове. 30 августа Реввоенсовет назначил его командующим 2-й Конной Армией. Приехав во 2-ю Конную, Миронов занялся ее реорганизацией – и за три недели преобразилась. Спецкомиссия РВС Южфронта писала в своем докладе: «Во Второй Конной Армии с приездом Миронова произведена огромная организационная работа…Вторая Конная армия совершенно преобразилась и превратилась в стройную, организованную, спаянную сознательной дисциплиной». Между тем 8 октября врангелевская армия перешла в наступление, надеясь через Правобережную Украину прорваться на соединение с Польшей. Началось последнее сражение против помещичьей контрреволюции на юге.
Мироновская армия оказалась на главном направлении вражеского удара. Первоначально врангелевское наступление развивалось удачно, красные части, упорно сопротивляясь, отходили, белые взяли Никополь. Однако 13 октября 2-я Конная перешла в контрнаступление. В ожесточенном бою врангелевцы были сломлены, был убиты лучший кавалерийский командир белых генерал Бабиев. 14 октября наступление Красной Армии стало всеобщим, белые отступили за Днепр, поход Врангеля на соединение с Польшей провалился. В своих написанных через 2 месяца после этого воспоминаниях «Разгром Врангеля» Миронов с заслуженной гордостью назовет бой 11 – 14 октября «одним из красивейших эпизодов борьбы с контрреволюцией». Во второй половине октября 1919г. врангелевские части прорывались с боями в Крым. Красная Армия не сумела окружить и уничтожить их, не допуская в Крым, однако укрепиться в Крыму белые не сумели и не успели. 2-я Конная Армия, ведя ожесточенную борьбу с отборными белогвардейскими частями, продвигалась вперед…
Каким был и что чувствовал Филипп Кузьмич в октябре 1920г., можно составить некоторое представление по воспоминаниям Боярчикова – тогда молодого парня, работавшего шифровальщиком в штабе 2-й Конной, затем ставшего троцкистом, проведшего много лет в сталинских тюрьмах и лагерях и до конца жизни с огромных уважением относившегося как к Думенко и Миронову, так и к Троцкому: «Это было в октябре. Дул холодный, пронизывающий ветер…Командарм лежал спиной на пожелтевшей траве и молча глядел в осеннее небо. Он был задумчив. На его тонком строгом лице была заметна печаль. Мы понимали его душевное состояние. Он нес тяжелую ответственность за исход войны на порученном участке фронта. От него ждали только разгрома Врангеля… Комиссар 2-й Конной спросил Миронова: -Что вы думаете про Думенко и Жлобу – своих предшественников по командованию конницей? Тот ответил ему приблизительно следующее: - Они были честные боевые командиры Красной Армии. Когда-то мы все вместе вели бои против Деникина. С нами был тогда и Буденный, который потом отошел от нас. Его теперь берегут и ласкают в Москве, потому что он удобен… Его берегут для политических целей. Он не сварлив, с ним можно договориться… – И после небольшой паузы с глубоким вздохом продолжал: – А Думенко и Жлоба были – как это получше выразиться – колючие. Я тоже похож на них».
8 ноября 1920г. стрелковые дивизии Красной армии прорвали Перекопские укрепления. 11 ноября в бой вступили 1-я и 2-я Конные армии, а также махновские отряды под командой Семена Каретника. Белая кавалерия под командой генерала Барбовича совершила последнюю попытку перейти в контрнаступление. Боярчиков описывает сражение так: «…Конница генерала Барбовича уже заходила в тыл 51-й дивизии, угрожая отсечь ее переднюю линию войск. Но здесь опять пришел на выручку военный талант нашего командарма Миронова. Я видел это сражение на близком расстоянии. Оно было величественным и ужасным, потрясающим и героическим. На огромной степной равнине, навстречу хваленой коннице белого генерала Барбовича, двигалась наша мироновская конница 16-й кавалерийской дивизии.
За ней тянулась скрытая от взоров врагов цепь пулеметных тачанок. В самую последнюю минуту наша конница внезапно разомкнулась пополам на обе стороны, и перед конными рядами противника выросли грозные пулеметные тачанки. Заговорили 250 пулеметов. Засверкали сабли. Степь огласилась стоном издыхающей Белой гвардии. Первые конные цепи врага были мгновенно сметены, остальные в ужасе бросились наутек, но были скошены пулями, как косой. В живых осталось очень мало. Белая пехота в панике побросала оружие, отступала и сдавалась нам в плен. Это был полный разгром врангелевской армии, и особенно хваленой конницы генерала Барбовича». После победы над Барбовичем 12 ноября 2-я Конная взяла Джанкой, а 13 ноября Врангель объявил свою армию распущенной. В тот же день 2-я Конная вошла в Симферополь. 1-я Конная заняла Севастополь, Феодосию, Евпаторию и другие города по побережью Крыма. За разгром Врангеля Миронов был награжден орденом Красного знамени.
23 ноября 1920 г. командующий Южным фронтом Фрунзе потребовал от воевавших против Врангеля плечом к плечу с Красной Армией махновских отрядов сдать оружие, а после их отказа объявил их вне закона. Миронов зачитал приказ Фрунзе своим бойцам, однако приказал избегать столкновений с махновцами, открывая огонь только в случае нападений с их стороны. Большая часть махновских отрядов в Крыму была уничтожена, некоторые сумели вырваться – в том числе благодаря непротиводействию части командиров и бойцов Красной Армии.
После победы над Врангелем 2-я Конная Армия была переименована во 2-й Конный корпус и направлена воевать против вчерашних союзников – махновцев. Миронов воевал против махновцев с очевидной неохотой (13 декабря комиссар корпуса Ефуни писал Фрунзе, что у Миронова «линия поведения к махновщине» «сначала страдала, по моему мнению, некоторой мягкостью и, пожалуй, не совсем правильной оценкой происходящего»), но тем не менее воевал, между тем как арестовывавший в свое время Миронова буденновский комбриг Маслаков начинал организовывать в 1-й Конной заговор в поддержку махновщины. Локализм и нескоординированность действий крестьянских революционеров, их медленные, извилистые и замысловатые пути развития, вели к тому, что их выступления не совпадали во времени и пространстве. Затянутые в гигантский водоворот революционных событий они, вдохновляясь лучшими побуждениями, все же оказывались неспособны вовремя осмысливать происходящее
Большевистское руководство, однако, ожидало от Миронова всяких неожиданностей, и уже с декабря 1920г. ходили проекты о снятии его с поста командующего корпусом. Эти проекты были реализованы только 24 января 1921 г., когда Миронов получил приказ о освобождении от занимаемой должности и о назначении главным инспектором кавалерии Красной Армии. Как пишут в своей биографии Миронова Р. Медведев и С. Стариков, «… в свете последующих трагических событий трудно сказать, насколько новое назначение Миронова было реальным. У всякого историка неизбежно возникает вопрос – не было ли оно только удобным поводом для удаления Миронова от непосредственного командования крупным воинским формированием с целью облегчить его арест, уже тогда, по всей вероятности, планируемый какими-то высокими инстанциям».
В конце января 1921г., сдав дела новому комкору Н.Д. Томину Миронов поехал в Москву. Но по дороге он решил заехать сперва на короткое время на Дон, повидаться с семьей. Гибель его была неизбежна.
Урожай 1920г. на Дону был плохой, и хлеба было мало. Между тем на Дон была возложена совершенно невыполнимая продразверстка, для выполнения которой были посланы продотряды. Поскольку кулацкие хозяйства на Дону в основном были уничтожены в ходе гражданской войны, зерно отбиралось и у трудового казачества, и у крестьян-середняков. К декабрю 1920г. Донская область выполнила возложенную на нее разверстку по сдаче зерна только на 12%. После этого нажим на крестьян и казаков усилился, декабрь был объявлен «красным месяцем». Однако и к январю 1921г. план по продразверстке был выполнен только на 35%. Излишков хлеба у казаков и крестьян просто не было. В ряде районов начался настоящий голод, во многих хозяйствах не было запасов зерна для посева весной 1921г.
Недовольство казаков и крестьян продразверсткой и действиями продотрядов привело к восстаниям. Восставали уже не только богатые казаки Нижнего Дона, поддерживавшие прежде белых, но и красные казаки Верхнего Дона, на своих плечах вынесшие к власти большевиков. 18 декабря 1920г. поднял восстание командир гарнизона станицы Михайловка Вакулин, в прошлом – командир полка мироновской 23-й дивизии, большевик с 1918г., первым в мироновской дивизии награжденный орденом Красного Знамени. В воззвании вакулинцев говорилось: «Граждане! Настал тот момент, когда власть кучки коммунистов и комиссародержавцев вырвана и передана в руки трудящимся… Поставлено все на карту – или смерть коммунистам, или трудовикам. Поэтому все, кто смел духом, кто честен и бодр, тот должен поднять знамя священной борьбы, дабы у отца с матерью, жены с детьми не отняли последний кусок хлеба, последнюю коровенку тунеядцы и вампиры коммунисты… Итак, кто хочет увидеть настоящую свободу, равенство и братство, тот записывайся в ряды восставших для защиты своих прав».
По Дону ходили слухи, что Вакулин действует в согласии с Мироновым и что когда на Дон приедет Миронов, то начнется чистка органов власти от переродившихся элементов. Многие ждали этого с надеждой, руководители донских большевиков – с тревогой. Сам Миронов решил перед поездкой в Москву заехать на короткое время в родную станицу. На всех станциях, через которые он проезжал, его чествовали – кто искренне, кто лицемерно – как прославленного героя гражданской войны и будущего избавителя. В Ростове – на – Дону он встретился со Смилгой. Но уже в Ростове – на – Дону за Мироновым было установлено тайное наблюдение и вслед за ним выехали зам. начальника Донской ЧК Мышатский и осведомитель Скобиненко.
По дороге с Мироновым произошел следующий инцидент. Приехав вечером 6 февраля в станицу Аршадинская, он попросил у председателя станичного совета Барышникова лошадей. Барышников, чуявший перемену курса властей по отношению к Миронову, в наглой форме отказал. Это взбесило Филиппа Кузьмича, тем более, что он признал в Барышникове бывшего белогвардейца, которого он брал в плен в 1918г. Сказав: «Мы за революцию кровь проливали, а белогвардейская сволочь опять к власти прилезла!», Миронов избил Барышникова. Филипп Кузьмич привык действовать по совести, а не по тактическим расчетам – поэтому и шли за ним люди в великие годы революции, поэтому и обречен он был погибнуть вместе с гибелью революции.
Между тем 10 февраля в Михайловке началась окружная партийная конференция. Миронов еще 7 февраля был избран ее делегатом, хотя первоначально отказывался, поскольку полагал, что оторвался от местной жизни. Все с нетерпением ждали речь Миронова. Время этой речи наступило 12 февраля. Миронов начал говорить о злобе дня – о ситуации на Дону и о восстании Вакулина. Он сказал, что хотя и не одобряет вакулинское восстание, но если такой старый честный коммунист, как Вакулин, был вынужден поднять восстание, то он был доведен до этого невыносимыми размерами продразверстки и злоупотреблениями властей. Он предложил ввести в области свободную торговлю хлебом, чтобы предотвратить голод, и произвести чистку негодного элемента в аппарате власти.
Речь Миронова произвела впечатление разорвавшейся бомбы. Большевик Ефремов, ранее, в бытность свою комиссаром Донского корпуса, находившийся с Мироновым в хороших отношениях, заявил, что она расходится с линией партии. Возмущенный Миронов обозвал Миронова мальчишкой, и потребовал себе слово для ответа. Вместо этого президиум прервал работу конференции. После этого Миронов и вместе с ним еще несколько человек ушли, хлопнув дверью. После их ухода конференция продолжилась и закончилась вечером 12 февраля. Делегаты признали работу окружкома неудовлетворительной. Однако это ничего не меняло. Избранный секретарем окружкома Кржевицкий собрал совещание приближенных лиц, на которое не были приглашены даже многие местные руководители, в частности тот же Ефремов, занимавший пост зам. Председателя окрисполкома. Кржевицкий заявил, что Миронов готовит восстание против Советской власти (которой уже не было) и должен быть арестован.
В Михайловке было введено военное положение. На улицы вышли патрули, было остановлено движение на местном участке железной дороги. Не знавший обо всем этом Миронов после возвращения с конференции складывал вещи, чтобы утром уехать в Москву. Тут раздался стук в дверь, и в дом, где остановился Миронов вошел начальник михайловской милиции с ордером на арест. Миронов отказался подчиняться, сказав, что его, командующего 2-й Конной армии, следующего в Москву по приказу Реввоенсовета, местные власти не имеют права арестовывать. Миронов предложил утром связаться с Москвой, обещая подчиниться ее решению. Начальник милиции побежал совещаться к Кржевицкому, но тот велел в случае дальнейшего сопротивления Миронова применить силу. Узнав об этом, Миронов подчинился приказу об аресте и сдал оружие. Под усиленным конвоем он был повезен в Москву. Вместе с Мироновым была арестована его вторая жена Надежда Суетенкова и – на всякий случай – усть-медведицкий большевик, член казачьего отдела ВЦИК Сергей Стариков, собиравшийся вместе с Мироновым ехать в Москву по своим делам.
Дальнейшая судьба Миронова была до такой степени неизвестна его близким и родным, что в 1959г., когда стало возможно поднимать вопрос о его реабилитации, его дочери в заявлении Председателю Верховного Совета Ворошилову писали: «13 февраля в два часа ночи наш отец был кем-то арестован и с тех пор мы о нем ничего не знаем, пропал без вести…До настоящего времени распространяются самые разнообразные слухи о его исчезновении», а сын Филиппа Кузьмича в аналогичном заявлении в Главную военную прокуратуру задавал вопрос: «Расстрелян он по приговору суда или убит в уголовном порядке, без суда и следствия?».
2 апреля 1921г. общая прогулка заключенных Бутырской тюрьмы была отменена. Однако Миронов был выведен на прогулку. Он гулял один по дворику тюрьмы, неожиданно один из охранников поднял винтовку и выстрелил в него.
Уже известный нам бывший шифровальщик во 2-й Конной Боярчиков в своих воспоминаниях пишет, что в 1949г. в карагандинском лагере познакомился с белоэмигрантом Руденко, сыном врангелевского полковника: «Когда в разговоре выяснилось, что я воевал в Крыму во 2-й Конной Миронова, а он в конном корпусе врангелевского генерала Барбовича и чудом спасся от смерти, он рассказал мне, что за границей, в Париже в 1921г. он узнал о расстреле в Москве Миронова и очень обрадовался тогда этому. – Миронов разбил нашу конницу, – сказал он, – и гнал нас без остановки до самого Черного моря. Он главный виновник гибели белой армии Врангеля и виновник нашей эмигрантской судьбы… Однако затем он с напускной рыцарской доброжелательностью отозвался о Миронове как о самом талантливом русском полководце в рядах конных полков Красной Армии, затмившем своей славой многих других видных конников (т.е. Буденного и Ворошилова – А.Ю.), которые и погубили его…».
После 1921г. Миронов если и упоминался в советских книгах о гражданской войне, то лишь как враг и предатель. Его фотография в Музее Красной Армии была снабжена подписью «Бандит, бывший полковник, изменивший Советской власти».В 1960г. Миронов был реабилитирован решением Военной коллегии Верховного суда СССР. Однако правда о его борьбе и его идея не могла стать известной в полном объеме – ведь это была правда Третьей революции, существование которой отрицалось в господствующей историографии. Тем не менее, в 1970-е годы о Миронове было написано две весьма хороших книги – его научная биография, авторами которой были Р. Медведев и С.П. Стариков («Жизнь и гибель Филиппа Кузьмича Миронова») и роман Юрия Трифонова «Старик». Жизнь одного из самых привлекательных героев Великой революции 1917 – 1921гг. Филиппа Кузьмича Миронова была не напрасной. В борьбе за освобождение трудящихся масс он сделал, что мог – и память о нем не исчезнет.
Источник заимствования биографии Филиппа Миронова: © 2003-2011 ОАО "РЖД"; http://revsoc.org/archives/2539
1872.**** Родился Богаевский Африкан Петрович (1872 – 1934), генерал-лейтенант, из потомственных дворян. (По другим источникам: В 1873 г. родился Африкан Петрович Богаевский, генерал-лейтенант, войсковой атаман. Умер за границей в 1934 г.) Окончил Николаевскую академию Генштаба. Служил в гвардейской кавалерии, в том числе – в лейб-гвардии Атаманском полку. Последняя должность перед революцией – командир дивизии. В декабре 1917 г. бежал на Дон и стал командующим войсками Ростовского района. С мая 1918 г. – председатель Донского правительства. 6 (19) февраля 1919 г. избран (после ухода П.Н. Краснова) атаманом Всевеликого войска Донского. С 1920 г. в эмиграции (ум. в 1934 г.). Его отец, Пётр Григорьевич Богаевский (1837 – 1910)т – отставной войсковой старшина; брат Митрофан Петрович Богаевский (1881 – 1918) был директором Каменской мужской гимназии. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С. 137).
1872.**** РПЦ. На хуторе Дударевском Вёшенской станицы в 1872 г. поставили однопрестольную деревянную церковь в честь Казанской иконы богоматери. Колокольня, стоявшая на дубовых столбах, прикреплялась к зданию церкви железными винтами. В 1884 г. была построена церковная ограда. А в 1909 г. историк и видный деятель донской церкви А.А.. Кириллов отмечал, что дударевская церковь «пришла ветхость, но пока ещё держится». (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 383).
1873.**** Хутора Верхнего Дона. Статистика свидетельствует о резком росте численности рогатого скота – в Вёшках в два раза (в сравнении с 1860), в Елани почти в два с половиной. Станичный сбор постановил собирать в общественную сумму ежегодно с каждого паевого по десять копеек. Этот побор оказался настолько тяжёлым для простых казаков, что многие не могли его выполнить.
В Вёшках численность рогатого скота возраста примерно до 22 тысяч голов, а Елань – 22,5 тысяч голов. Н.И. Краснов подсчитывает, что на десять вёшенцев мужского пола приходилось по 43 головы рогатого скота, 6 лошадей и 50 овец. Это решительно меньше «мигулинской» нормы. Так, что за 13 лет положение в лучшую сторону не изменилось. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 324).
1873.**** Донские дворяне. По списку в Вёшенской числилось сорок семь дворян, в том числе тридцать пять потомственных и десять личных (по двум лицам сведения не приводились). В Еланской – девятнадцать дворян (о двенадцати сказано, что они потомственные, а о семерых сведений нет).
Самой многочисленной и разветвленной вёшенской дворянской фамилий были тогда Калинины, за ними следовали Поповы, Варламовы, Кудиновы, Лосевы и Мельниковы.
В Елани больше всего дворян числилось из фамилий Гуляевых, Коньковых, Агеевых, Макаровых и Поповых.
Земельные владения и численность крестьян у вёшенских и еланских помещиков, в соответствии с документами, разные. В списках 1873 г. в Вёшках: отставной сотник Евстафий Яковлевич Зимовнов показан владельцем 170 десятин; отставной полковник Василий Емильянович Коньков – 460 десятин; отставной сотник Алексей Иванович Лапин – 460 десятин: отставной войсковой старшина Евграф Иванович Попов – 1275 десятин. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 345 – 346).
1873.**** Общественные средства. В Вёшках общественные средства оказались настолько скудными, что станичный сбор постановил собирать в общественную сумму ежег.но с каждого паевого по 10 коп. Но налог оказался настолько тяжёлым для населения, что станичным доверенным – сборщикам приходилось у половины паевых продавать во дворах с аукциона вёдра, сковороды, чугуны и горшки для выручки за полный пай 10-ти копеек, а за пая 5-ти. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 367).
1873.**** В Области Войска Донского образовано два окружных суда: Новочеркасский, который занимался судебными вопросами Нижнего Дона и Усть-Медведицкий, занимавшийся Верхнем Доном. Вёшенская и Елансская станица относились к Усть-Медведицкой юристдикции.
При окружных судах был создан суд присяжных.
1873.**** Хутора Верхнего Дона. В 1873 г. хутор Каргин насчитывал 110 дворов (1838 г. – 25). (Сивоволов Г.Я. «Тихий Дон»: рассказы о прототипах: Заметки литературного краеведа. – Ростов н/Д: Кн. Изд-во, 1991. с. 10).
1873, 27 авг.**** Родился Каргин Андриан Яковлевич. Отец: Каргин Яков Петрович р. ок. 1845 г. (РГВИА, ф. 330,. 56, д. 22, ПС за 1879 г.).
1873.*** На Дону грамотных женщин было 17 156 человек, или 3% к общему числу жителей.
1873.**** Хутора Верхнего Дона. Вёшенский юрт насчитывал 23 тысячи жителей, а число дворов числилось 3 680. Еланский юрт – 12 500 жителей на 1904 двора. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 305, 307).
По переписи 1873 г. в хуторе Гусыно-Лиховидовском Вёшенской станицы насчитывалось: 71 двор, 256 жителей, 116 лошадей и 27 плугов. (Сивоволов Г.Я. «Тихий Дон»: рассказы о прототипах: Заметки литературного краеведа. – Ростов н/Д: Кн. Изд-во, 1991. с. 234).
1874.**** Хутора Верхнего Дона. По решению станичников в Вёшках были закрыты все кабаки, так общество боролась с пьянством.
Как отмечал И.В. Тимощенков: «В 1874 г. жители станиц жаловались, что проложенные незадолго перед тем… железные дороги сильно повредили им… еланцы почти вовсе перестали заниматься извозом; если в иной урожайный г. и возили из станицы хлеб на ст. Михайловку Грязе-Цари(ицынской) железной) д(ороги) или на Чертково Козл(ово)- Вор(онежско)-Ростовской, то более как на 100-150 фурах».
Двадцать лет существовало неопределённое положение, пока в 1895 г. не началась отправка хлеба в Ростов Доном, на баржах. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 338 – 339).
1874.**** Казачьи нравы. Общество пыталось бороться с пьянством, которое в иные времена приобретало слишком большой размах. Так по приговору станичников в Вёшках в 1874 г. были закрыты все кабаки. Это решение будет исполняться целых 32 г. вплоть до 1906 г.. В тоже время в двух верховых станицах, Мигулинской и Казанской питейные заведения так же были закрыты. Некоторых алкоголиков и лиц, отличавшихся «дурным поведением», высылали из станиц, подвергали штрафам. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 410).
1874, 1 янв.**** Военная реформа. Был принят закон, отменивший рекрутчину и распространявший обязанность служить в армии на мужчин всех сословий, достигших 20 лет и годных по состоянию здоровья. Вводилась всеобщая воинская повинность. Жеребьёвка. Срок службы в пехоте был установлен в 6 лет с последующим зачислением на 9 лет в запас вместо 25 лет службы. Во флоте служба продолжалась 7 лет и 3 г. – в запасе. Учебные сборы для запасных. Льготы для лиц, получивших образование. Милютин.
1874, 6 авг.**** Родился Никонов Максим Никандрович, Казак Вёшенской станицы. Отец: Никонов Никандр Макарович 1850 г. р. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 188. ПС за 1874 г., д. 467, док. 1877 г.).
1874, 15 авг.****Родился Зимовнов Демид Фетисович, казак Вёшенской станицы, отец: Зимовнов Фетис Маркович р. ок. 1847 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 188, ПС за 1874 г.).
1874, 20 сен.**** Родился Никонов Захар Егорович. Отец: Никонов Егор Антонович 1846 г. р. Казак Вёшенской станицы, из дворян. 1899 г. р. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 188. ПС за 1874 г.).
1874, 8 окт.**** Родился Федотов Ефим Макарович, казак Вёшенской станицы. Отец: Федотов Макар Егорович 1852 г. р. (РГВИА, ф. 330, оп. 57, д. 22. ПС за 1879 г.).
1874, 14 окт.**** Утверждено «Положение о военной службе казаков Донского войска». Военная реформа. Войсковые капиталы состояли: 1) из пособий от казны, выдававшейся взамен хлебного прежнего и денежного жалования; 2) из дохода с войсковых оборотных статей; 3) из сборов с торговых казаков и торговли вообще.
1874, 26 дек. Калинин Родился Калинин Василий Захарович, казак Еланской станицы. Отец: Калинин Захар Осипович р. 1845 г.
1874.*** В статье «Общественный быт и народные обычаи Казанской станицы» И.В. Тимощенкова, написанной в 1874 г. на основании детального изучения жизни казаков и расспросов старожилов О жизни ранних верховых казаков. Возможно, предположить, что в расположенных неподалёку Вёшках были схожие обычаи, потому что казаки общались между собой, находясь в совместных походах или на совместных казачьих кругах.
С 1874.*** Казаки сохраняли личную свободу, свободу от податей (подушной и земельной), но зато несли поголовную воинскую обязанность в течение 20 лет с 18-летнего возраста до 34-летнего возраста, отправляя за свой счёт, т.е. Приобретая за свои деньги, не только бельё, обувь, платья, но и воинское обмундирование, холодное оружие, лошадь с сёдлами. Только винтовку казак получал из казны.
1874.**** РПЦ. Родился Борисов Емельян Георгиевич, Отец Емельян, выходец из крестьянского сословия.
В 1897 г. после окончания Донской духовной семинарии был назначен псаломщиком в слободу Ольховый Рог, затем переведён штатным священником в Вёшенскую Троицкую церковь (ныне несохранившуюся, одновременно исполнял должность законоучителя в Вёшенском двухклассном и Колундаевской приходском училищах. В Вёшенской церкви обвенчался со старшей дочерью Прасковьи Михайловны Лёвочкиной Валентине (1881 – 1907). На двадцать шестом году, имея троих детей, Валентина умерла. По желанию купца Лёвочкина (см. 1912 г. Хутора Верхнего Дона, хутор Каргин) и попа Емельяна Валентину похоронили в Каргине, в фамильном склепе. После этого Емельян подал прошение и был переведён штатным священником в Покровскую церковь хутора Каргина. С 1908 г. исполнял должность законоучителя Грачёвского и Гусынско-Климовского приходских училищ, а с 1912 г. законоучителем 1-го и 4-го отделений двухклассной церковноприходской школы, Вислогузовского и Гусынско-Климовского приходских училищ.
Поп Емельян заметно отличался от других священников. Был весьма прост со всеми, энергичен, принимал приглашение в любую компанию, любил выпить и пил столько, сколько нужно, чтоб без посторонней помощи добраться до дома. Подобрав длинные полы, лихо отплясывал, приговаривая своё любимое: «Один бог без греха! Один поп без греха!» Казачья слободка была его приходом. В засушливые годы с иконами он выводил своих прихожан в степь, вымаливая у бога дождь. На обратном пути заходил к старушкам, поминая усопших, подкреплялся спиртным. Разомлевший на жаре, волоча по пыльной дороге непослушные ноги, тащился домой. На исповеди под крестом господним щедро отпускал грехи, молодым казачкам шептал нежные слова.
Как зять, поп Емельян был вхож в дом купца Лёвочкина, состоял в родстве с сёстрами и братьями Шолоховыми, особенно тесные отношения у него были с Александром Михайловичем. В 1913 г. поп Емельян венчал его с Анастасией Даниловной Кузнецовой. В детские годы Миша Шолохов дружил со старшим сыном попа Емельяна Владиславом.
По воспоминанием бывших учеников церковноприходской школы, когда там учился и Михаил Шолохов, своими шалостями ученики больше всего изводили учителей закона божьего – попа Виссариона (1853 – 1921) и попа Емельяна (1874 – ?). если старый Виссарион к проделкам учеников относился терпеливо и делал вид, что не замечает и не слышит, поп Емельян отзывался сразу – давал рукам волю, направо-налево сыпал подзатыльники, поднимал за ухо со скамьи, на 1 – 2 часа оставлял без обеда, нерадивых после занятий заставлял мыть полы, «бестолковых» – стоять на коленях. Когда же видел, что класс на занятия пришёл неподготовленным, кричал: «Встать! Всем на колени!» Затем раскрывал створчатые двери в соседний класс, обращался к первоклассникам: «Смотрите, дети, как болтаны на коленях уроки учат!» Вполне возможно, что среди провинившихся учеников не раз стоял на коленях и Михаил Шолохов.
Зимой 1919 г. поп Емельян с детьми и экономкой в один день с купцом Лёвочкиным ушёл в отступление. В Каргинскую он не вернулся, и судьба его осталась неизвестной. Дом, где он снимал квартиру, красные 30 мая сожгли.
Святые отцы жили богато. В 1912 г. из доходов по братской кружке священникам было выплачено по 1 155 рублей. За преподавание закона божьего поп Емельян получил 200 рублей. По тем временам это были весьма большие деньги. Кружечный сбор Покровской церкви составил 5 390 рублей 8 копеек. В Усть-Медведицкой сберегательной кассе Покровская церковь хранила деньги по двум счетам: № 43 – 1 146 р. 95 коп. и № 2150 – 1 582 р. 71 коп. (Сивоволов Г.Я. «Тихий Дон»: рассказы о прототипах: Заметки литературного краеведа. – Ростов н/Д: Кн. Изд-во, 1991. с. 166 – 168).
1875 – 1871.**** По спискам в Вёшках фигурируют один генерал-майор, два подполковника, один войсковой старшина, тринадцать обер-офицеров, четыре коллежских регистратора.
1875.**** Утверждён «Устав о воинской повинности Донского войска». Военная служба у казаков начиналась в 18 лет. Служба казаков устанавливается двадцать лет (три года в приготовительном разряде, двенадцать лет в строевом разряде, в том числе четыре год в части на действительной службе, восемь лет на «льготе»). Первые 3 года (с 18 до 21 г.) казаки пребывали в «приготовительном» разряде; с 21 до 33 лет, т.е. 12 лет они числились в «строевом» разряде; после чего 5 лет (34 – 38 лет) пребывали в запасе. Затем 7 лет пребывал на внутренней службе. после чего следует увальнение в отставку.
В чрезвычайных обстоятельствах военного времени могло формироваться и донское ополчение, куда входили казаки, по возрасту уже отчисленные из запаса.
Малолетки – казак рождался воином и уже с детства готовился к ратной службе. Учился скакать на коне, стрелять из лука, позже из ружья. С 17 лет он назывался «малолеткой», брался на учёт для занятий в подготовительном разряде на следующий год. Под руководством опытных казаков и урядников обучался основам военного дела два – три года. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С. 39).
Но через 34-ре года в 1909 г. срок службы сократят ещё на два года, и он составит восемнадцать лет. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 186 – 187).
1875, апр.**** В Вёшенской сгорело 140 дворов.
1875, 3 сент.**** Родился Мельников Иван Тимофеевич. Отец казак Еланской станицы: Мельников Тимофей Васильевич, р. ок. 1847 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 211, ПС за 1876 г.).
1875, 29 апр.*** Утверждено Положение о воинской повинности, и все донские полки получили порядковые номера. В военное время комплект составляли два шестисотенных гвардейских полка, 52 армейских полка, 36 отдельных сотен, 21 конноартиллерийская батарея, запасная батарея и местные команды. ОВД была приравнена к военному округу. Атаман Войска получил функции командующего военным округом. Войсковое дежурство преобразовано в штаб. Область делилась на четыре военных отдела во главе с атаманами отделов, назначаемыми наказным атаманом.
1875, 1 сен.**** Родился Каргин Семён Яковлевич. Отец казак Вёшенской станицы: Каргин Яков Петрович р. ок. 1845 г. (РГВИА, ф. 330,. 56, д. 22, ПС за 1879 г.).
1875, 20 дек.**** Родился Каргин Пётр Ильич. Отец казак Вёшенской станицы: Каргин Илья Иванович, р. ок 1852 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 57, д. 22, ПС за 1879 г.).
1876, 14 сент.**** В первой народно-казачьей скачке в Вёшенской станице участвовали сорок казаков. Дистанция – десять вёрст с препятствиями. Выиграл скачку вёшенец Михей Лучинкин (приз – 85-ть рублей и седло стоимостью шестьдесят рублей). Для сравнения: охотничье ружьё стоила сорок пять рублей.
В следующим месяце тот же Михей Лучинкин уже на другой лошади занял второе место на народно-казачьей скачке в Урюпинской, наградой были пятьдесят рублей и ружьё в сорок пять рублей. Первым на Урюпинской скачке пришёл вёшенец, приказный Василий Каргин, занявший также второе место на нижничирской народно-казачьей скачке. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 183 – 185).
1875 – 1876.**** Казачья «реформа». На Дону было введено земское положение на основании закона 1864 г., то есть, совершенно не считаясь с особенностями несения государственных повинностей казаками и во всем ПРИРАВНИВАЯ КАЗАКОВ К КРЕСТЬЯНАМ. Область Войска Донского стала последнем из 34 регионов России, где была осуществлена земская реформа, т.к. не было ясности о формах контроля над земствами и их служебной подчинённости. Земство ставилось под контроль наказного атамана и военного министра. В отличие от России создавалось не три, а четыре избирательной курии: 1) землевладельцев и предпринимателей; 2) торговцев; 3) казаков; 4) крестьян. Кроме того, калмыки избирали по 1 гласному от 3 улусов. В 1876 г. земства начали свою работу и сформировали исполнительные органы – Управы.
1876.*** На Дону впервые проведены выборы в окружные и областные земства по четырём куриям (а не по трём, как в цент. России). Само земство подчинялись военному министерству.
Земские налоги со станичных земель взимались не с казаков непосредственно, а со станичных капиталов. Против земства, в первую очередь, ополчились военная администрация, как областная, так и местная, которые воспринимали земство, как посягательство на их собственную власть. Противниками земства являлись отставные офицеры, различного ранга донские чиновники, землевладельцы и другие слои населения, обладающие привилегиями, недовольные тем, что земство впервые (ещё особо выделяю – ВПЕРВЫЕ. – Прим. авт.) обложило их денежными сборами.
Вместе с тем, наряду с верхушкой казачества, земство не поддерживали и рядовые казаки, в силу их консерватизма. Недовольство вызвано, прежде всего тем, что «Положением» 1875 г., по которому количество мест в Областное земское собрание распределялось неравномерно: казаки получили только 127 (41,7%) мест против 137 (45,1%) у дворян и купечества, а также 40 (13,2%) мест у сельских обществ. Всего: 304 места.
При таком распределении мест в областном земстве казаки считали себя ущемлёнными в правах, так как составляли несколько больше половины населения области. Обложение земли земскими сборами также вызвали протесты, учитывая то, что казак уже в плату за пользование земельным паем служит за свой счет, а не за деньги земства.
Специальным решением Государственного Совета деятельность земства на Дону с 1882 г. временно приостановлена и более уже не возобновлялось. Земсто на Дону существовало 6 лет.
1876.**** Атаманы станиц. В 1876 г. из девятнадцати станичных атаманов Усть-Медведицкого округа один был штаб-офицером, девять обер-офицерами (в Вёшках сотник Иван Егорович Фолимонов), и девять урядников (в Елани урядник Иван Федунов).
Станичные атаманы за очень редким исключениями являлись гражданами своих же станиц,
но в 1890-х гг. вёшенским атаманам был казак Казанской станицы хорунжий Александр Сергеевич Сидоров.
Структура власти на Дону. В начале Вёшки и Елань, как и прочие станицы, подчинялись непосредственно Войску Донскому, которое олицетворяли войсковой круг, войсковой атаман и войсковая администрация в Черкасске, затем – одному из нескольких сыскных начальств, на которые была поделена вся территория Дона. Начальства со временем преобразовались в округа во главе с окружными атаманами, и станицы стали входить в тот или иной округ и подчинятся ему.
Вёшки и Елань долго принадлежали к Усть-Медведицкому начальству и Усть-Медведицкому округу, а с конца XIX в. перешли хутора и избирали хуторского атамана.
Атаманскую насеку, как и должность станичных судей, получали наиболее авторитетные, опытные, заслуженные казаки, как правило, много пожившие и повидавшие, рачительные в ведении своего личного хозяйства. Но на самом деле в «заслуженны» казаках скрывался клановый интерес. Донское дворянство уже прочно к этому времени укрепилось материально, создавая кланы.
На Дону в период с 1875 по 1876 гг. было введено земское положение на основании закона 1864 г., то есть, совершенно не считаясь с особенностями несения государственных повинностей казаками и во всем ПРИРАВНИВАЯ КАЗАКОВ К КРЕСТЬЯНАМ. Область Войска Донского стала последнем из 34 регионов России, где была осуществлена земская реформа, т.к. не было ясности о формах контроля над земствами и их служебной подчинённости. Земство ставилось под контроль наказного атамана и военного министра. В отличие от России создавалось не три, а четыре избирательной курии: 1) землевладельцев и предпринимателей; 2) торговцев; 3) казаков; 4) крестьян. Противниками земства являлись отставные офицеры, различного ранга донские чиновники, землевладельцы и другие слои населения, обладающие привилегиями, недовольные тем, что земство впервые (ещё особо выделяю – ВПЕРВЫЕ. – Прим. авт.) обложило их денежными сборами. При этом не учитывалось, что казак сам за свои деньги снаряжает себя на службу. Время описываемых событий относится ко второй половине XIX в. А это уже не патриархальный XVIII в. в становлении казачества. В казачьем обществе наступили необратимые перемены: офицер есть офицер, казак есть казак. Оба по рождению вроде бы потомки казаков, но один белая кость, другая чёрная. Каких либо особых ограничений на занятие выборных должностей не было: станичным атаманом мог теоретически стать и генерал, и офицер, и урядник, и простой казак. Но по негласному правилу, согласованному с клиром от церкви и окружным начальством, как правило, выбирали офицеров и урядников. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 300 – 301).
1876, 12 окт.**** Группа Вёшенских казаков во главе бывшим станичным атаманом сотником Платоном Семёновичем Кудиновым в составе 63 казаков-добровольцев из Новочеркасска отправились на Балканы в Сербию. Принять участие в боях не удалось, поскольку в том же месяце было подписано сербско-турецкое перемирие. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 155).
1876.* РПЦ. Была издана Библия на русском языке.
1876.**** Здравоохранение на Дону. В 1876 г., как сообщала «Донская газета», «в станицах, начиная от Кременской до Вёшенской, на детях разного возврата появился кровавый понос». (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 405).
1876.**** Казачьи нравы. В Вёшках «злодеи, забравшись в дом казака Каледина посредством подкопа стены, избили хозяина дома и скрылись с выкраденным имуществом». (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 414).
1876.**** РПСЦ. Корреспондент «Донской газеты» сообщает: «В Вёшенской станице появилась секта перекрещенцев, распространяющаяся в последнее время настолько успешно, что последователей её можно встретить в значительном числе в станицах Усть-Хопёрской, Алексеевской, Глазуновской и Скуришенской, между которыми есть и наши церковные. Обряд свой они совершают с большою таинственностью, непременно в глухую полночь, в близлежащей реке или озере, почему знать о существовании их могут только одни однохуторяне их и станичники.»
«Верно, уж последние времена приходит», – сказал однажды корреспонденту «Донской газеты» с глубоким вздохом старик-раскольник по поводу разговора с ним об их «заблуждениях». «Из чего же это видно, дедушка?» – спросили его. Последовал ответ: «Как же! В одной старообрядческой ныне семье нашей держатся трёх вер: муж беспоповец, жена австрийка (приверженка Белокриницкой, или Австрийской, иерархии. – авт.), сын перекрещенец, и уж внук будет либо хлыстом, либо скопцом, или чем-нибудь ещё того хуже; думаем, думаем и не знаем, к какому берегу пристать» (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 391).
1876.**** В 1876 г. Алексей Львович Вершинин, окончил Новочеркасское казачье юнкерское училище. Его отец Лев Фёдорович Вершинин, служащий должности областного лесничего статского советника; а дед войсковой старшина Фёдор Трофимович Вершинин, числился по станице Еланской. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 166).
1876.**** Под этим годом упоминается казак Вёшенской станицы Илья Михайлович Коньков, получивший в 1876 г. офицерский чин. Служил в Донских полках. В 1893 г. пожалован есаулом. В 1900-х гг. Коньков – полковник, таганрогский окружной воинский начальник и по этой должности также начальник Таганрогской местной команды, член окружного по воинской повинности присутствия, по портовым делам присутствия и городского распорядительного комитета по квартирному довольствию войск. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 160).
1877, 22 фев.**** Применение на Дону нового лесного закона от 22 февраля 1877 г., по которому охрана лесов должна была осуществляться земством.
В 1877 г. появился Закон о станичных (в т.ч. Вёшенских и Еланских) лесах, предусматривающий строгие меры наказания против хищнической вырубки леса. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С. 104).
1877.**** 12-й Донской казачий полк награждён знаками отличия на головных уборах «За отличие в турецкую войну 1877 – 1878 гг.». имел Георгиевский штандарт «за быстрое наступление и занятие Бравилова 13 апреля 1877 г.» (уже имел Георгиевское знамя. – авт.).
1877.*** Казаки ни за что не хотели платить денежных земских повинностей, не хотели иметь дела вместе с иногородними и проявляли такую острую вражду к ненужным им земским учреждениям со значительным штатом ненужных людей, содержащиеся на их трудовые деньги и изображающих из себя чиновников, что даже не считавшееся с их голосом тогдашние либеральное правительство вынуждено было обратить на это внимание. В среде донских казаков началось глухое брожение, и дело могло дойти до бунтарского возмущения. Собирались комиссии, рассуждали, как заставить казаков выплачивать государственные подати. Но, в конце концов, Военное Министерство, в ведении которого состояла Донская область, пришло к выводу, что нужно внести изменения в Положения о земских учреждениях для применения к Области Войска Донского.
1877.**** Образование на Дону. В 1877 г. начало работать земское приходское училище в хуторе Дударевском Вёшенской станицы. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 397).
1878.*** Императорские солдатские награды. В августе 1878 г. учреждена ещё одна солдатская медаль «За храбрость» на Георгиевской ленте, имевшая 4 степени: первая и вторая – золотые, третья и четвёртая – серебряные. По статусу 1913 г. она стала именоваться Георгиевской медалью. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С. 76).
1878.*** Императорские награды. 11-й Донской казачий полк за освобождение Болгарии получил императорскую грамоту и знаки отличия на головные уборы офицеров и казаков (уже имел Георгиевское знамя. – авт.).
1878.*** Учреждение герба Области Войска Донского. Он изображал собой щит, дважды рассечённый, с главою. В среднем серебряном поле, на лазоревом поясе – червленая зубчатая стена с тремя башнями. На правом червленом поле – золотой пернач. В левом червлёном поле – серебряная булава. В золотой главе щита – чёрный орёл. За щитом – четыре знамени, соединённые Александровской лентой.
1878.*** Казачья «реформа». Волнение казаков недовольных порядками, осуществляемыми земствами по охране лесов. Земство бездоказательно обвинялось в самих неприглядных делах: превышении прав и захвате власти, произволе, стремлении обойти закон. Казаки 68 станиц из 112 отказались платить земские сборы.
Волнение казаков, вызванное при попытки применения на Дону нового лесного Закона. «Закон о мерах сбережения лесов» от 22 фев. 1877 г. Также введения новых правил пользования общественными лесами, по которому охрана лесов была передана земствам. Казачество увидало в этом насилии и захвата у станиц их векового права, что, в свою очередь. Предвещало наступление на их права на землю. Недовольство казаков, а, в ряде случаев, непонимания ими мероприятий, проводимых земством, по указке из столицы, использовала войсковая администрация, принявшая все меры, чтобы противопоставить казачество земству. На страницах официальной газеты «Донские областные Ведомости» публиковались статьи и материалы, направленные на открытую травлю земских учреждений и их деятелей. Земство бездоказательно обвинялась в самых неприглядных делах: превышение прав и захвате власти, произволе, стремлении обойти закон, фискальной деятельности не по статьям закона и т.п. (Это уже было в истории не единожды и повториться ещё не раз и, особенно на Дону в 1933 г., через 55 лет. См. письмо М.А. Шолохова к И.В. Сталину от 4 апр. 1933 г. – Прим. авт.).
«Лесные волнения» достигли особого накала в Елани в 1878 г. Дело в том, что для жителей станиц и хуторов резко ограничивалось право порубки, и даже запрещалась пастьба скота в лесу. Это вызвало протест со стороны некоторых станиц, в том числе Еланской.
Проходили шумные сходки, из лесов изгонялись таксаторы и землеустроительные партии. Станицы не давали таксаторам рабочих, которые должны были прорубить просеки. А кое-где в ожидании изъятия лесов из юртового и станичного владения начали усиленно вырубать их. В итоге протесты казачьих общин, факты неповиновения войсковым властям не дали положительного результата, а виновные были наказаны (История Вёшенского лесхоза. // Воспоминания Перевёрткина В.Ф. Ст. Вёшенская 2004 г., с. 6).
1878.**** Геориевские кавалеры. Императорские награды в русско-турецкую войну 1877 – 1878 гг. – в ней участвовали 53 донских полка и 24 артбатареи, Кубанское Войско, 115 полков Терского Войска, Оренбургский казачий полк. Турки в очередной раз были разбиты. В честь этой победы были выпущена медаль «В память русско-турецкой войны 1877 – 1878 гг.» трёх видов: серебряная, светло-бронзовая и тёмно-бронзовая. Серебряной медалью награждались защитники Шишкинского перевала, крепости Баязет (в защите учавствовал 12-й ДКП, где служили вёшенцы. – авт.), участники штурма крепости Карс, остальными – все участники войны. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С.75).
За участие в русско-турецкой войне 1877 – 1878 гг. при освобождение Болгарии упоминаются награды некоторых вёшенских казаков:
сотника Василия Григорьевича Филимонова: орден св. Анны 4-й степени с надписью «за храбрость, орден Анны 3-й степени с мечами и бантом, орден Станислава 4-йстепени с мечами и бантом;
сотника Ивана Афанасьевича Цымлова: орден св. Анны 4-й степени и орден св. Станислава 3-й степени с мечами и бантом;
взводного урядника Донского казачьего № 4 полка Евмения Ващаева за отличие в деле под Горным Дубняком был пожалован знаком отличия Военного ордена».
За отличие в войне, приведшей к освобождению Болгарии, 11-й Донской казачий генерала от кавалерии графа Денисов полк, уже имеющего георгиевское знамя (наг. 4 июля 1854 г.), в1878 г. получил императорскую грамоту и знаки отличия на головные уборы офицеров и казаков. В его рядах служили и вёшенские и еланские казаки первой очереди службы.
12-й Донской казачий генерал-фельдмаршала князя Потёмкина-Таврического полк получил знаки отличия на головных уборах с надписью» За отличие в турецкую войну 1877 – 1878 гг.». В его рядах служили и вёшенские и еланские казаки первой очереди службы.
29-й Донской казачий полк носил георгиевский штандарт, имевший надпись «За быстрое наступление и занятие Браилова13 апреля 1877 г.». Полк комплектовался вёшенскими и еланскими казаками второй очереди.
Всего до начала первой мировой войны императорской грамотой были пожалованы четыре донских полка (в том числе два гвардейских), георгиевским знаменем – тринадцать (в том числе Атаманский), георгиевским штандартом – десять (в том числе два гвардейских) и знаки отличия на головные уборы – тринадцать (в том числе два гвардейских); имена носили девятнадцать полков. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с.156, 181).
Ок. 1878.**** Родился Мельников Иван Семёнович, казак Вёшенской станицы. В службе с 1 января 1898 г. Урядник с 2 февраля 1903 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 618, ПС за 1906).
Ок. 1878 (1879?).**** Родился Каргин Тимофей Львович, казак Вёшенской станицы. В службе с 1 января 1898 г. Урядником с 9 июня 1903 г. Дети: сын Михаил. (РГВИА, Ф. 330, оп. 56, д. 618, ПС док. 1906 г.).
1878.**** Умер от сердечного приступа Евграф Иванович Попов (? – 1878), войсковой старшина, будучи почётным мировым судьёй Усть-Медведицкого округа.
Евграф был женат на Анне Захаровне – дочери генерала Малахова, произведённого в генералы за участие в Отечественной войне 1812г.. Есаул Евграф Попов находился на службе в Усть-Мидведице, хозяйством же в имении распоряжался приказчик.
После смерти отца имение перешло к старшему (по возрасту) сыну Дмитрию Евграфовичу. Кроме сына Дмитрия у Евграфа Попова было две дочери. Младшая, София, жила в Вёшенской в собственном доме. В молодости её жених за какие-то крамольные дела был осуждён и сослан в Сибирь, там и умер. За другого выходить она не пожелала и жила одинокой женщиной. На площади, напротив старой церкви, стоял отцовский магазин, после смерти отца она через приказчика вела торговлю.
Вторая дочь, Лидия Евграфова, была замужем за врачом Иваном Федотовичем Мельниковым-Разведенко, жила в Усть-Медведице. С 1879 по 1896 г. Иван Федотович был сначала фельдшером, затем врачом и заведующим окружной Усть-Медведицкой больницей. Его брат, Николай Федотович, окончил медицинский факультет Московского университета и работал патологоанатомом. Потом стал профессором Харьковского университета. В Краснодаре основал институт, якобы участвовал в исследовании мозга Ленина после его смерти. Однако директор Института мозга АМН СССР О.С. Андрианов утверждает, что документов подтверждающих этот факт в институте не имеется, в связи с секретностью данного исследования. Профессор Мельников-Разведенко был частным гостем в имении помещика в Ясиновке.
Жена Евграфа Ивановича Анна Захаровна занималась благотворительной деятельностью, была первой почётной попечительницей светского одноклассного женского приходского училища в Вёшенской. С 1897 г. эту обязанность взяла на себя её дочь Софья Евграфовна и несла до 1918 г.. С 1908 г. Софья Евграфовна взяла попечительство над тремя училищами: Ольшанским, Колундаевским и Семёновским, а с 1915 г. – над Верхне- и Средне-Гороховским училищами. Весь доход от сдаваемого в аренду земельного надела и галантерейного магазина одинокая женщина отдавала училищам.
Сын Евграфа Попова Дмитрий Евграфович (1851 – 1919) не стал традиционно военным. После окончания Усть-Медведицкой гимназии отец отправил его в Петербург, учится в университете. Сырой и промозглый климат Петербурга не подошёл Дмитрию: недолго проучившись и заболев воспалением лёгких, он возвратился домой, в Ясеновку. Было ему около 27 лет, когда от сердечного приступа умер отец, и он остался вдвоём со старой матерью-помещецей: болезнь или какая-то другая причина препятствовала его женитьбе.
Поездка в Вёшенскую к сестре Софье расширяли круг его знакомств. Во время одной из поездок у него состоялось знакомство с казачьим офицером Алексеем Кучеровым, и его женой. Вёшенский хорунжий Кучеров служил в 11-м Донском казачьем полку во Владимире-Волынском. Там женился на дочери городского чиновника красавице Марии Фатинской, по материнской линии - польке. В связи с заболеванием чахоткой Кучеров был отчислен из полка. С женой уехал в Вёшенскую, где до службы воспитывался у бабки с дедом. Жил на нижнем краю станицы, имел дом, земельный пай. Знакомство перешло в дружбу. Дмитрий всегда был желанным гостем в семье Кучерова, как должное воспринималось проявление повышенного внимания к жене хозяина. Мария явно нравилась Дмитрию. Состояние здоровья Кучерова продолжало ухудшаться. В один из дней к ним приехал Дмитрий. Кучеров лежал в пастели, временами харкал сгустками чёрной крови. Понимая безнадёжность своего положения, Кучеров сказал, что надежды на выздоровление практически нет. «Мне жалко Машу… Она добрая, красивая, молодая… У нас с ней никого нет. Перед смертью моей пообещай, что ты о ней позаботишься. Не оставь её в бедности…» – «Я женюсь на ней!..» – выпалил Дмитрий. Кучерова словно обожгло от этих слов, частые приезды Дмитрия, знаки внимания Марии, подарки представлялись теперь совсем иначе.
Не прошло недели, и Алексея отвезли на приходское кладбище. Полг. спустя Дмитрий исполнил обещание и увёз в своё имение двадцатишестилетнюю Марию Александровну (1866 –?). Через год у Дмитрия и Марии родился сын. Это было в 1893 г..
В 1912 г. в панском имении Ясеновка коллежский регистратор Дмитрий Евграфович Попов жил семьёй в 6 человек. Среди 52 хуторов и 3 посёлков Вёшенской станицы посёлок Ясеновский известен по всей Области Войска Донского как имение казака-помещика Попова. Ясеновка, как её во все времена называли местные казаки, была основана в те же годы. Когда основывалось большинство хуторов на правобережье Дона. Находится она в 12 верстах от хутора Каргина и в 20 верстах от Вёшенской. На полупути от Каргинской до Вёшенской, на развилке дорог справа стоит хутор Чукарин, налево вдоль речки Ясеновой на запад тянется с крутым северным склоном балка с таким же названием – Ясеновская. На вершине этой балки, за глухим поворотом, в 4 верстах от Чукарина находилось имение Попова и мужицкий посёлок Ясеновка.
Известно, что мать Шолохова родилась и выросла в Ясеновке, её родители до отмены крепостного права были собственностью помещика Попова, «с двенадцати лет пошла в услужении: служила у одной старой вдовы помещицы» (Шолохов М. Автобиография. Сбор. соч. в 8-ми т. Т. 8. С. 37, М: Худож. Лит. 1986.). Своему сыну она, безусловно, рассказывала о жизни в помещичьем имении и о мужиках, работавших на пана.
Основателем имения в Ясеновке был дворянского происхождения войсковой старшина Иван Алексеевич Попов. Как свидетельствуют архивные документы, к 1853 г. в имении Иван Попов жил семь семьёй в 10 человек (5 мужчин и 5 женщин). Сын Евграф после ухода со службы женился на дочери генерала и переехал жить в имение своего отца. В Ясеновке на Ивана Попова работали 70 (33 мужчины и 37 женщин) крепостных в посёлке Чирском, что рядом с Каргинской, – 44 (22 мужчины и 22 женщины) крепостных (ГАРО. Ф. 338, оп.2, д. 719). Атаманом Вёшенской станицы был брат Ивана Попова – отставной есаул Матвей Алексеевич Попов (ГАРО. Ф. 338, оп.2, д. 712). Второй брат, есаул Андрей Алексеевич Попов, в это же время был атаманом Казанской станицы. Все традиционно военные.
На Верхнем Дону семейство Поповых было одним из самых богатых и известных. В 1840-х г.г. есаул Иван Попов был сыскным начальником Усть-Медведицкого округа, а в 1860-х, уже войсковой старшиной, служил в должности сыскного начальства Черкасского (столичного) округа, являясь правой рукой Наказного атамана генерал-лейтенанта Черткова.
В Вёшенской на станичной площади, рядом с лавками иногородних купцов Иван Попов держал свою лавку. В 1853 г. его сын Евграф купил у казака Соболькова торговую лавку и с разрешения станичного общества перенёс её на «праздное» место для соединения под одной крышей с торговой лавкой отца (ГАРО. Ф. 338, оп.2, д. 639). Войсковой старшина Иван Попов находился на службе в Новочеркасске, а сын Евграф через своих приказчиков вёл в лавках торговлю и управлял имениями в Ясеновке и Чирском.
После отмены крепостного права бывших крепостных стали называть работниками по вольному найму. Основав при панском имении свой посёлок Ясеновка, они продолжали работать на помещика. То же самое произошло в Чирском. Завалюхи бывших крепостных, расположенные под горой на левой стороне Чира, назвали хутором Подгорным; на правой стороне – Чирско-Поповским. каргинские и латышевские казаки этим хуторам дали свои клички: Подгорному – слободка хохлячая, а Чирско-Поповскому, где жило несколько семей казаков, – слободка казачья.
24 июля 1865 г. по царскому указу Военный совет принял постановление о выделении с донской земли помещиков на свободные Войсковые земли. В тот год имениями и землёй в Ясеновке и Чирско-Поповском владел войсковой старшина (его повысили в звании) Евграф Иванович Попов и мать-вдова Феодосия Петровна Попова. Евграф Попов не пожелал бросить богатое имение отца в Ясеновке, и переселятся в Усть-Хопёрский округ, где ему и матери была отмежевана земля. Пользуясь тем, что на переселение ему не был назначен срок, он продолжал пользоваться юртовой землёй, теперь уже принадлежащей станичному правлению. Мало того, он добился распоряжения о выделении душевых наделов для крестьян Ясеновки. А также обратился в Вёшенское станичное правление о выделении ему во временное пользование (в аренду) свободной юртовой земли, на что получил согласие. Ясно, что в этом ему помог родной дядя – станичный атаман Матвей Попов.
В 1866 г. Вёшенское станичное общество в очередной раз разделило юртовую землю на участки по 16 десятин на каждый пай. Во время отмежевания землемер Митяев отрезал на крестьян посёлка Ясеновка (на 27 семей по 4 десятины) и войсковому старшине Евграфу Ивановичу Попову 975 десятин земли, ранее принадлежавшей казакам хутора Токина. Токинцы обратились с жалобой в станичное правление, которое, не желая вступать в конфликт с Евграфом Поповым (он был мировым судьёй Усть-Медведицкого округа), ответило казакам, что Митяев поступил правильно. Доверенные хутора Токина просили станичное правление на первом же сборе принять постановление о земле, принадлежащей хутору Токину и находящейся в незаконном пользовании крестьян Евграфа Попова, и тем оградить их от стеснения в поземельном довольствии.
17 октября 1867 г. токинцы подали в станичное правление прошение об отводе им 975 десятин земли в другом месте, вместо отмежёванной у них во временное пользование господина Попова. В земельный конфликт был втянут окружной сыскной начальник Усть-Медведицкого округа. Вёшенский станичный атаман рапортом доносит ему: чтобы жителям хутора Токина выделить 975 десятин земли, надо переделить всю землю юрта, на что общество не пойдёт. И предложил: до окончания срока временного пользования (до него оставалось 6,5 лет) взять 160 десятин земли от хутора Базки, а остальные – на речке Яблоневой из числа 207 000 десятин свободной юртовой земли.
Не удовлетворённые таким решением (земля предлагается на левой стороне Дона и на большом удалении), казаки хутора Токина подали жалобу Наказному атаману. 3 декабря 1867 г. на станичном сборе казаки слушали сыскного начальника Усть-Медведицкого округа, приехавшего в Вёшенскую по жалобе токинцев. Станичный сбор большинством голосов постановил: требуемое количество земли казакам Токина предоставить во временное пользование на участке хутора Базки 160 десятин и из запасных земель, находящихся на реке Яблоневой совместно с коннопастбищным отводом из 4 000 десятин, при одном условии: когда кончится срок временного владения землёй Поповым, жители Токина должны принять её в пользование. Сыскной начальник потребовал от Вёшенского станичного атамана взять подписку от токинцев в отводе им земли вместо отмежёванной Попову. Токинцы отказались подписать обязательство.
Атаман 3-го отдела Войска Донского, отвечающий за подготовку молодых казаков и состояние пастбищных угодий, воспрепятствовал решению Вёшенского станичного сбора об отводе земли на реке Яблоневой по причине того, что на этих землях проходят сборы полков, учения молодых казаков и находятся пастбища строевых лошадей трёх полков из расчета по 2 десятины на лошадь – всего 1 400 лошадей. И ещё: из пастбищной земли для токинцев нельзя отрезать 815 десятин земли ввиду того, что под пастбищами земля гористая и солонцеватая (ныне на том месте не выросло ни одного дерева) – неприг.ная для хлебопашества. Атаман предложил вырезать для хутора Токина наделы из земли, арендуемой купцом Моховым.
Казаки Токина подали прошение на имя великого князя Михаила во время его проезд с семьёй через Область Войска Донского. Прошение возвратилось назад для нового рассмотрения. Окружной начальник потребовал удовлетворить его. Вёшенское станичное правление приняло решение: поскольку сроки владения землёй крестьянами посёлка Ясеновка скоро истекают, надо отрезать помещичьи земли и отдать казакам. Токинцы согласились с таким решением. Многолетняя тяжба с дворянином Поповым закончилась в пользу казаков хутора Токина. С 1 октября 1872 г. войсковой старшина Евграф Попов юртовой землёй не владел, крестьяне посёлка Ясенова продолжали пользоваться наделами на правах аренды.
Что из себя представляло имение Ясеновка в 1912 г.? Почерневший от времени, старый, под жестью, ошелёванный пластинами панский дом на четыре комнаты стоял на высоком фундаменте. Под домом кирпичной кладки подвал. Туда на зиму закладывали фрукты и небольшие дубовые бочонки с домашним виноградным вином. Рядом с домом рубленный. Под красной жестью флигель – это кухня. Оградой помещичьего двора служили разные строения: такие же рубленые амбары, конюшня, коровник, телятник, птичники, каретник.
Во всю длину дома – просторная застеклённая веранда. В летнее время панам она служила местом для вечернего чаепития. С веранды створчатые двери вели в большую прихожую: из неё двери вели прямо в белый зал и кабинет пана: по бокам прихожей такие же двери – в спальню и детскую. На веранду со двора было два входа: простое, с резным карнизом и узкими порожками крыльцо выходило во двор (на нём всегда лежали охотничьи собаки), и второй – в вишнёвый палисадник. Перед домом большая клумба (молодая хозяйка любила цветы), по её углам росли старые каштаны. От клумбы через небольшой дворик в травегусятнике тропинка к калитке, ведущей в большой фруктовый сад и к прудам. В саду росли яблони, груши, между рядами деревьев – аллея со скамейками. На южном косогоре орешник и несколько рядов виноградника. Всё прибрано и ухожено старательным садовником. Уют и тишина во все времена г..
За двором имения бойкие родники наполняли два приточных пруда, в одном разводили всякую рыбу. Молодь привозили с Дона, дворовые не желали сыпать им зерно, жмых и всё, что потребно рыбе для нагуливания. Панские дети по весне. Когда матёрые щуки на небольшой глубине дремали под тёплым солнцем, охотились на них с острогами. Вокруг нижнего, заросшего ряской и кувшинками пруда стеной стояли старые вербы и тополя.
На верхнем краю рядом с имением по склонам Ясеневой балки раскидал свои хаты мужицкий посёлок в 22 двора. В аккуратно побеленных саманных хатах жили русские, украинцы, татары – всего 140 человек. Большая часть мужиков трудилась на взятых в аренду земельных участках, некоторые из них со временем выбились в богатеев. Многие из ясеновцев, в том числе и большая семья Черниковых, работали на помещика в поле, ухаживали за скотом: женщины работали на кухне, доярками, птичницами, их дети пасли гусей и телят.
В германскую. Войну у пана работали около десятка пленных австрийцев. Жили они без конвоя, работали хорошо, на панских харчах ожирели, один из них жил с хуторской бабой на правах мужа. Было в имении две кухни, дворовые называли их чёрной и белой. В чёрной кормили дворовую службу, сезонных работников, пастушат; в белую никто не смел заходить – там готовили еду для панской семьи. В редкие дни, когда в имении не было гостей, паны обедали на кухне.
Всем хозяйством управлял приказчик Трофим Иванович Кошевой. Среди работников был приезжий болгарин, никто не знал его фамилии, пан называл его Стояном, дворовые – просто Стешкой. Под Козырьком (хутор рядом с Грачёвым) на арендованной земле в пойме Чира Стешка поставил чигирь, разбил плантацию и выращивал невиданные доселе помидоры, болгарский перец и всякую зелень. О помидорах казаки имели смутное понятие, борщи варили с добавлением хлебного кваса. На Дону помидоры появились во второй половине XIX в. Сначала их называли жамками, потом можарками. Старые мужики помнили, как ещё Евграф Иванович из Новочеркасска привозил семена помидоров, по две-три семечки раздавал мужикам для развода. От майских заморозков всходы часто погибали, поздние посадки не успевали созревать, зелёные помидоры употреблять в пищу боялись. И только Стешка умудрялся выращивать их красными, большими и сахарными (накрывал, чем попало, разводил костры, задымлял), научил мужиков их засаливать.
Имение и мужицкий посёлок утопали в разливе садов, верб и тополей. Ясеновцы любили свой посёлок, с ласковой гордостью говорили: «Наш хуторок – Москвы уголок». Дмитрий Евграфович жил тихой, неприметной жизнью. Молодая жена (она была моложе его на 15 лет. 1866 г. рожд.) быстро освоилась с новым положением, тщательно следила и ухаживала за собой. Детей грудью не кормила, брала кормилицу из дворовых. Дети росли болезненными, из семерых выжили четверо: два сына, старший Илья (1893 – 1920) и Евгений, и две дочери, старшая Анастасия (1901 г. рожд.) и Ольга (1903 г. рожд.). Часто приезжали важные гости: из Вёшенской – священник, из Харькова – профессор. В такие дни на кухне дым стоял коромыслом. Дворовые и кухарки с рассвета в хлопотах: резали птицу, парили, жарили. «С самого Кардаила гости-то приехавши!» – узнав у кучера, шёпотом, как военную тайну, передавали кухарки. Нередко в Кардаил (Кардаил – казачье поселение на реке Кардаил. Относилось к станице Михайловской Хопёрского округа. Образовался после переселения донских помещиков) ездил Дмитрий Евграфович, там по наследству от отца находилась земля. Чаще же паны ездили к дальним родственникам в Чирско-Поповский. Принаряженный по этому случаю, кучер Тимофей карету подавал прямо к крыльцу, услужливо подставлял молодой хозяйке одну табуретку, потом другую, повыше (не дай бог оступится!).
Кучером у пана был Тимофей Безручкин, из мужиков. Семьи у него не было, спал он на конюшне вместе с лошадьми: в лошадях была вся его жизнь. Пил как следует, но своё дело знал. Выпивки пан ему прощал, потому что Тимофей был хорошим кучером и хорошо смотрел за лошадьми. Сожительствовал Тимофей с дворовой бабой Катериной. Сошлись они законным порядком уже при Советской власти, когда Тимофей стал работать конюхом в Чукарине.
Нередко пан ездил в Вёшенскую проведать сестру Софью Евграфовну. У неё был большой, с палисадником, дом на площади, прислуга. В дорогу Тимофей всегда закладывал тройку рысаков с колокольчиками. Забравшись на козлы, гордо выпрямившись, расправлял шелковистые вожжи, за воротами давал волю застоявшимся рысакам. Устав от томительной езды, пан подгонял Тимофея: «Тимка! Жарь, поганец, серого! Нечего прижиливать!» Тимофей на ветру снимал шляпу (когда ехали в Вёшенскую, пан почему-то заставлял его надевать шляпу), засовывал её под козлы, оттуда доставал старый треух, начинал пороть лошадей: «Но-но! Всё бы вы игрались!»
В осенние погожие дни, когда за душу брала невыносимая скука, пан брал ружьё-двухстволку, садился на коня, с борзыми у Рагожинского леса гонял ожиревших зайцев, по стерне стрелял куропаток, дудаков и стрепетов. Сыновья любили верховую езду. Седлали коней и на целый день уезжали к Чукаринским казакам на скачки. Потом дети один за другим разъехались: дочери учились в Усть-Медведицкой гимназии, Евгений по совету профессора Мельникова-Разведенко поступил в Харьковский университет. Старший, Илья, не проявлял тяги к учению, никуда не хотел отлучаться из Ясеновки, приголубил горничную Ксению Новикову, и та родила ему девочку. Девочку назвали Марией. Жениться на горничной панский сынок не захотел, помещица удочерила девочку.
Как обычно, после отъезда гостей и детей в панском доме на несколько дней воцарилась скука и мёртвая тишина. Работники бродили по двору, кухарки отдыхали от кухонного чада и суеты. На Дмитриев день пан подходил к воротам, где его уже поджидали мужики, бросал через калитку пятаки-гривенники, улыбался, наблюдал, как они на лету ловко подхватывали их. По пустякам иногда наведывался в мужицкие хаты. Старая жительница Ясеновки Прасковья Ивановна Соколова рассказывала, как однажды к ним зашёл Дмитрий Евграфович. «Иван Осипович, я пришёл к тебе с большой Нуждой», – сказал он, обращаясь к её отцу. «Какая у пана может быть нужда! Вон какая Хозяйства! Одних гусей глазом не окинешь! А скотиняки сколько!..» – «Сказали мне, что твоя Анюта дратвы хорошие прядёт. Не дают они засмычки». Конопляные дратвы пану нужны были для починки уздечек, вожжей. Спрясти пану такие дратвы для нас было счастьем. Больше мы к нему обращались за помощью. Отец понимал, что пан зашёл от скуки, его шорник мог любые дратвы сделать, иначе он не шорник.
После смерти Евграфа Попова в имении остался сын и мать-вдова. Они имели право на полтора пая. С рождением сыновей количество паёв должно было увеличиваться. В архиве хранится заявление, из которого можно судить, каким количеством луговых паёв владел Попов.
В Вёшенское станичное правление
от коллежского регистратора
Дмитрия Евграфовича Попова
Заявление
Желая получить луговые паи в количестве пяти с половиной, т.е. трёх с половиной, принадлежащих собственно мне с семьёй, и двух, мною купленных у вдовы есаула Федосии Михайловны Поповой.
Честь имею покорнейше просить Станичное Правление означенные паи внести в список паёв хутора Чукарина.
1893 октября 15 дня
Коллежский регистратор
Д. Попов (ГАРО. Ф. 338, оп. 2, д. 737, л. 143).
Эти луговые паи, по свидетельству тех же архивных документов, на март 1906 г. при хуторе Чукарине (посёлок Ясеновка относился к Понамарёвской волости, а по земельным угодьям имение Попова было причислено к Чукарину) за Дмитрием Поповым значилось 5 десятин 600 квадратный саженей (ГАРО. Ф. 338, оп. 2, д. 703). К этому времени его семья состояла из 3 мужчин, следовательно, они имели право на 3 пая, что соответствует 18 десятинам. Очевидно, была и покупная земля. Как видим, в XX в. сын известного помещика вступил достаточно обнищавшим, с развалившимся хозяйством…
В последние годы Дмитрий Евграфович порядком сдал. В непог. его душила застаревшая болезнь лёгких. В сухую пог. он брал с собой лёгкий складной стульчик, опираясь на трость, с Мариной Александровной по каргинской дороге уходил в гору, там, на ветру жадно хватал ртом степной воздух. Устав от ходьбы, садился на стульчик, подолгу глухо и надрывно кашлял. Ясеновские мужики подворовывали у него скот (что ни день, то «отобьётся» бычок, то в гурте недосчитают овцу, птицу – лиса, проклятая, нашкодила), но он уже ни на что не обращал внимания, следил только за лошадями. И совсем неожиданно распорядился: флигель разобрать и перевезти в Чукарин – отдал под церковную сторожку.
В январе 1919 г. Дмитрий Евграфович в отступление не поехал. На Дону на короткое время установилась Советская власть, но до Ясеновки она не дошла. Полки Инзенской дивизии по чукаринской дороге прошли на Кружилин и Каргинскую; в имении, кроме конных разведчиков, никто не заглянул.
В марте вспыхнуло восстание, сыновей мобилизовали в повстанческие сотни: Евгений служил в чукаринской сотне, Илью определили в токинскую. В Ясеновку на час-два наведывались красные и конной разведкой, но повстанцы тут же их выбивали.
В конце мая началось отступление казаков на Вёшенскую. По чукаринской дороге с Кружилина и Каргинской днями шли подводы с беженцами. Поддавшись панике, уехало несколько богатых мужиков из Ясеновки. Старый пан не поехал, болезнь всё чаще приковывала его к постели. В один из дней (это могло быть 31 мая) в имение нагрянула группа конных красноармейцев: они быстро обшарили двор, заглянули в сараи и конюшню, где стояли Жеребец и кобыла. В восстание у старого помещика с конюшни казаки забрали всех лошадей, не взяли только жеребую кобылицу и племенного жеребца. И вот красноармейцы сначала вывели кобылицу, затем серого красавца. Почувствовав свободу, жеребец рвал узды. Из конюшни вынесли седло, пытались заседлать его, но не тут-то было. Жеребец никогда не ходил под седлом. Все попытки заседлать его кончались неудачей. Вскочившего на него смельчака жеребец моментально сбросил. Укротили его только после того, как на длинной верёвке с кнутом долго гоняли по кругу.
Дмитрий Евграфович в окно наблюдал, как серого без жалости пороли кнутом, порывался выйти во двор. Мария Александровна, ухватив его за сюртук, просила: «Митя, пусть берут! Лишь бы нас не тронули!..»
Сначала за ворота вывели кобылицу, потом неоседланного жеребца. Кубанец лихо вскочил на него, стегнул плетью, и через минуту верховые скрылись за поворотом. К конюшне с трясущимися руками подошёл конюх Тимофей.
Как свидетельствуют документы, в сводке о боевых действиях с 29 мая по 2 июня 1919 г., командир 29-го Васильковского полка 33-й Кубанской дивизии указывал: «У противника взято 380 голов скота, 32 лошади, 11 повозок и 240 овец » (ЦГАСА. Ф. 1363, 1, д. 21, л. 13).
Шолохов не раз бывал в Ясеновке и в панском имении, был он там и в 1919 г., возможно, тогда ему и рассказали, как красные забирали племенного жеребца.
Глубокой осенью 1919 г. – по утрам на прудах стали появляться первые ледяные окраинцы – Дмитрий Евграфович умер. Четыре версты его везли на бричке. На развилке дорог чукаринские казаки взяли гроб на руки. Похоронили, как почётного и уважаемого казака, рядом с алтарём чукаринской церкви. Не забыли старики и подаренный под церковную сторожку флигель, и щедрость на пожертвования, и того, как частенько пан давал деньги уходившим на службу молодым казакам.
В декабре сыновья ушли в отступление. Старший Илья, за Манычем в Мечётинской станицы умер от тифа. Евгений дошёл до Новороссийска. Ходили слухи, что с войском на пароходе он отплыл в Турцию, потом перебрался во Францию, жил в Лионе. И совсем неожиданно объявился в Чехословакии, где работал стрелочником на железной дороге. Ольга Дмитриевна, родная сестра Евгения, говорила, что Евгений писал Шолохову письма, в которых просил связать его с матерью и сёстрами.
В середине 1920 гг. в бывшем панском доме для ясеновских детей открыли начальную школу. В белом зале устроили класс, в бывшем кабинете пана – учительскую. Хозяйку и детей поселили в спальню. В регистрационных документах по учёту «паразитических элементов» хозяйка дома значилась: «Попова Марья Александровна, 60 лет, проживающая с дочерьми 17 и 19 лет». Вскоре дочери почти одновременно вышли замуж: старшая Анастасия – за окружного агронома с украинской фамилией Кулибаба. Ольга – за приезжего латыша из Риги Вальтара Фильдмана, работающего в двадцатых гг. заместителем окружного военкома Шахаева.
В 1930 г. Мария Александровна продала каргинскому кредитному товариществу дом под магазин. Его перевезли в Каргинскую, а через г. глубокой ночью при неизвестных обстоятельствах магазин загорелся, и к утру от него остались угли да чёрная печная труба. В те же годы на богатых чернозёмах вокруг бывшего имения создали хозяйственное отделение Чукаринского колхоза. Через несколько лет это отделение признали неперспективным и ликвидировали. Ныне от мужицкого посёлка и панского имения не осталось ни кола, ни двора. Ничего уже не напоминает о былой красоте уютного уголка, только неутомимые родники по-прежнему гонят из-под земли кристально чистую, холодную воду для единственного и когда-то огороженного стеной верб и тополей небольшого пруда.
В имении Дмитрия Евграфовича Попова мы находим много сходного с описанием имения Лисицких из «Тихого Дона». В описании Шолохова весьма точен. О доме Лисицкого пишет просто – «крыльцо», без упоминания украшений. Лисицкий – казак, его дом показан в романе в казачьем стиле, деревянный, без тех колонн, которые показаны С. Герасимовым в кинофильме «Тихий Дон» – в стиле помещичьих усадеб средней полосы России. В архивах сохранилась фотография крыльца дома Попова, которая подтверждает это.
Что могло навести Шолохова на мысль показать в романе генерала? Ольга Дмитриевна Попова рассказывала краеведам, что у них в доме, в белом зале висели в тяжёлых позолоченных рамах 3 больших писанных маслом портрета: Евграфа Ивановича в казачьем мундире, при орденах, его жены Анны Захаровны и генерала Малахова – отца Анны Захаровны. В Усть-Медведицком доме висел другой портрет Малахова – во весь рост. В семье Евграфа Попова генерал Малахов был весьма почётным родственником и составлял особую гордость семьи. Во время Вёшенского восстания все портреты красные сначала издырявили штыками, затем порвали…
Через несколько дней после смерти Дмитрия Евграфовича Попова (примерно в начале ноября 1919 г.) в Ясеновку приехал Александр Михайлович Шолохов, Анастасия Даниловна и Михаил. На второй день они навестили Марию Александровну. Этот день Ольга Дмитриевна хорошо запомнила: тогда по старой памяти Анастасия Даниловна приготовила хороший поминальный обед. Шолохов не видел генеральского портрета; в тот день, возможно, впервые услышал о генерале Малахове из воспоминаний матери или Марии Александровны, и это впоследствии времени навело его на мысль о создании в романе образа старого казачьего генерала. Таким образом, коллежский регистратор Дмитрий Попов не мог служить прототипом старого генерала. Но от него Шолохов кое-что взял для обрисовки Евгения Листницкого (история женитьбы).
Кто мог послужить основным прототипом Евгения?
В поле зрения Шолохова была ещё одна помещичья семья, которую он хорошо знал. У войскового старшины Ивана Алексеевича Попова был брат – есаул Матвей Алексеевич Попов. Жил он в Вёшенской, долгое время был станичным атаманом. Его имение и 33 человека крепостных находились в Чирском, рядом с имением брата. Поделив крепостных, Матвей Алексеевич своим детям, Николаю, Владимиру и Александре, поставил там усадьбы. Переселяться на свободные войсковые земли в Усть-Хопёрский округ они также не пожелали. Бывшие крепостные по-прежнему работали на них.
К 1912 г. в Чирско-Поповском помещики Поповы имели обжитые дома с дворовыми постройками, большие фруктовые сады, на берегах Чира им принадлежали левады. На левой стороне Чира были у них овощные плантации, где работали иногородние и приезжие болгары. Земли и сенокосные уг.ья помещики сдавали в аренду. Имения Владимира и Александры Поповых к роману отношения не имеют, и говорить о них не стоит. Укажем лишь, что жили они на отшибе, тихой и неприметной жизнью, словно доживали последние гг.
Николай Матвеевич Попов представляет для нас опредёлённый интерес. Его дом, под жестью, ошелёванный пластинами, стоял на крутом берегу Чира. Старые вербы и фруктовый сад с левадой закрывали от людского взгляда небольшое старое имение. Рассказывали, за какие-то крамольные дела его исключили из дворянского общества; выйдя в отставку, он занялся хозяйством и, кроме ясеновских панов и близких родственников, дружбы ни с кем не водил. Женился поздно, на некрасивой дочери помещика Гуляева из Елавнской станицы, взял за ней немалое приданное. С этого времени имение стали называть именем Екатерины Ануфриевны, его жены. Сам он отошёл на второй план. Было у них двое детей: дочь Таисия и сын Евгений, такой же некрасивый, как и мать.
Николай Матвеевич получил хорошее воспитание, по тем временам считался образованным человеком: в доме имел библиотеку, много читал, выписывал донские и столичные газеты, живо интересовался политикой. Общение с простыми казаками не избегал; его, как грамотного человека, всегда просили рассказывать о том, что делается в городах, в России.
По мнению казаков-соседей и иногородних, Николай Матвеевич был революционером и чуть ли не подпольщиком. Его «революционность» заключалась в том, что он ещё в начале германской войны говорил: монархия скоро падёт, и Россией будут управлять без царя, казаков перемешают с русскими и хохлами, землю поделят. Говорил это не у магазинов и не на хуторской площади, а в кругах своих соседей. Старые казаки, слыша такие вести, опасливо и с подозрением поглядывали на него, не верили и возмущались: как это, без царя, все народы живут при царях… и земля - поделить с Хохлами?
Сын Евгений после окончания Новочеркасского юнкерского училища, получив офицерское звание, был направлен в казачий полк. С началом германской войны полк отправили на фронт. Приезжая на побывку домой, сын привозил тревожные новости: солдаты не хотят воевать, отказываются выполнять приказы офицеров, митингуют, скоро дело дойдёт до казаков. Если отец спокойно выслушивал рассказы сына, анализировал происходящее, сравнивал с сообщениями в газетах и высказывал свои мысли о том, к каким последствиям это может привести, то Евгений (он имел чин сотника) на всё реагировал враждебно, считал причиной всего мужиков и русских «пролетарьят»…
В Чирско-Поповском (казачий слободке) жила двоюродная сестра Анастасии Даниловны – Прасковья Герасимовна Черникова. Её сад и двор соседствовали с имением Николая Матвеевича. В зимнее время, когда в садах и левадах опадала листва, помещичье имение было у неё на виду. Со второй половины 1919 г. семья Шолохова жила у Прасковьи Герасимовны. Шолохов, безусловно, многое слышал о слободских помещиках, видел всегда ходившую во всём чёрном и худую Екатерину Ануфриевну, слышал о «крамольных» высказываниях Попова (он умер в конце 1916 г.), мог видеть Евгения Николаевича Попова.
После окончания германской войны сотник Евгений Попов оказался на стороне белоказачьих контрреволюционных сил Клеледина и Краснова. В одном из казачьих полков сводного отряда Верхне-Донского округа он продолжал воевать против красных под Филоново и Балашовым. За отличия в боях был произведён в подъесаулы (ГАРО. Приказ по ВВД № 606 от 25 июля 1918 г.).
После развала Северного фронта Попов снова оказался на стороне контрреволюционных сил. Добрался ли он до Новочеркасска беглым порядком, как это делали офицеры в разложившихся казачьих полках, или отступал в составе Каргинского конного полка, но он оказался за Донцом. Там уже формировались новые казачьи полки и дивизии.
В Каргинской Евгений Попов (к этому времени уже есаул) появился, когда белоказаки оттеснили красных с правого берега Дона и фронт отодвинулся снова под Филоново-Поворино. Воевать ему, видимо, надоело, потому что, приехав домой к матери, жившей с дочерью Таисией, беспробудно пьянствовал, вызывая у старых казаков, всегда почитавших офицеров, осуждение. Казачки же говорили напрямую: «Нажрался, как свинья, а ишо офицер!»
Был ли есаул Евгений Попов убит в боях или умер от тифа в декабрьском отступлении на Новороссийск, неизвестно. Екатерина Ануфриевна в двадцатые г.ы, не дождавшись сына, умерла в одиночестве.
Николай Матвеевич Попов по родственному водил дружбу с ясеновским помещиком. Дочь Таисия с детства полюбила верховую езду, совершала частые прогулки на коне. Каргинцы не раз видели её едущей через площадь к переезду на Ясеновку в дамском седле на вороном коне. Длинное розовое платье (по красоте она уродилась в отца) и угольного цвета длинные распущенные волосы шелковисто развивались по ветру. В таком наряде ясеновская помещица ласково называла её амазонкой.
Унаследовав от отца «свободомыслие и революционность», начитавшись приключенческих романов, в 1921 г., в разгар бандитизма на Верхнем Дону «амазонка» вступила в банду. Её не раз видели в составе банды, орудовавшей в районе Каргинской, на коне, в казачьих шароварах с лампасами. (Сивоволов Г.Я. «Тихий Дон»: рассказы о прототипах: Заметки литературного краеведа. – Ростов н/Д: Кн. Изд-во, 1991. с. 193 – 212).
1879.*** Родился казак станицы Федосеевской, ВВД, Иван Платонович Буданов, бывший секретарь Донского Войсковго Круга, писатель, публицист и издатель (ум. в 1961 г. 19 янв. В Париже, Франция). Его перу принадлежит книга «Дон и Москва». Из отрывка книги V «Значение Казаков в жизни России», г. Париж (Франция), 1957 г. читаем:
«…Без казаков не быть бы России…
Из всего этого, разумеется, вовсе не следует, что Московского царства не существовало бы, но, тем не менее, вычеркните этот казачий элемент из Московской государственной жизни и представьте его самому себе, то, может быть, окажутся и правы те, которые утверждают, что «без Казаков не быть бы России», – т. е, той огромной страны, в которую входит и Сибирь, завоёванная Казаками, и Казанское и Астраханское Царства, удержанные благ.ря Казакам же, и, наконец, сами же казачьи территории…». (Сост. Хохульников К. Н. Степные рыцари России!.. // Казачье зарубежье – Ростов н./Д: ИИЦ «Дончак», 2005. С. 128, 136).
1879.*** Родился казак станицы Федосеевской, ВВД, Иван Платонович Буданов, бывший секретарь Донского Войсковго Круга, писатель, публицист и издатель (ум. в 1961 г. 19 янв. В Париже, Франция). Его перу принадлежит книга «Дон и Москва». Из отрывка книги V «Значение Казаков в жизни России», г. Париж (Франция), 1957 г. читаем:
«…Без казаков не быть бы России…
Из всего этого, разумеется, вовсе не следует, что Московского царства не существовало бы, но, тем не менее, вычеркните этот казачий элемент из Московской государственной жизни и представьте его самому себе, то, может быть, окажутся и правы те, которые утверждают, что «без Казаков не быть бы России», – т. е, той огромной страны, в которую входит и Сибирь, завоёванная Казаками, и Казанское и Астраханское Царства, удержанные благ.ря Казакам же, и, наконец, сами же казачьи территории…». (Сост. Хохульников К.Н. Степные рыцари России!.. // Казачье зарубежье – Ростов н./Д: ИИЦ «Дончак», 2005. С. 128, 136).
1879.**** Проведение избирательной компании гласных в земское собрание на новое трёхлетие (1879 – 1881 гг.). 22 станицы Хопёрского округа. 6 – Усть-Медведецкого, 4 – Черкасского, 2 – Донецкого бойкотировали выборы. Станицы Вёшенская и Еланская не указаны.
Казаки 68 станиц из 112 отказались платить земские сборы. Всё это предрешило судьбу Донского земства (Донская история в вопросах и ответах. Сост. Кислицын С. А. // Том I. Изд. ДЮИ. Ростов н./Д. 1997, с. 177).
1879, 17 июня.**** Родился Лосев Тихон Максимович, казак Вёшенской станицы. Отец: Лосев Максим Ленонович р. ок. 1844 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 57, д. 22, ПС док за 1879 г.).
1879, 29 июня.**** Родился Сметанников Пётр Киреевич, казак Еланской станицы. В службе с 1 января 1998 г. приказным с 10 сентября 1903 г. Сын: Казьма, (РГВИА, Ф. 330, оп. 58, д. 618, ПС за 1905 г.).
1879, 8 окт.**** Родился Мельников Яков Никитович, казак Еланской станицы. В службе с 1 января 1898 г. Урядник с 18 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 618, ПС за 1906 г.).
1879, 21 (9 ст. ст.) дек.*** Родился Иосиф Виссарионович Сталин, Генеральный секретарь ЦК компартии СССР, генералиссимус. (ум. в. 1953 г.). Официальная дата рождения 21 декабря 1879 г..
Он родился в г. Гори Тифлисской губернии в семье православных крестьян Виссариона Ивановича и Екатерины Георгиевны Джугашвили. Согласно записям в метрической книге горийской соборной Успенской церкви дата рождения – 6 декабря (ст. ст.) 1878 г.
Основные даты жизни и деятельности И. В. Сталина:
1888, сентябрь – 1894, июнь – Учёба в четырёх классном Горийском духовном училище.
1894, 4 сентября – 1899, 29 мая – Учёба в Тифлийской духовной семенарии (не окончил); участие в работе марксиского кружка в Главных тифлисских железнодорожных мастерских.
1899, 29 декабря – 1901, 28 марта – Работа в Тифлисской физической обсерватории.
1901, 22 апреля – Руководит первомайской демонстрацией в Тбилиси; сентябрь – избирается членом Тифлисского комитета РСДРП.
1902, 5 апреля – 1903, 19 апреля – Арест и заключение в Батумской тюрьме.
1903. 27 ноября – 1904, 5 января – Ссылка в село Новая Уда Балаганинского уезда Иркутской губернии; побег из ссылки.
1904 – Участие в работе Кавказского союзного комитета РСДРП; руководство всеобщей стачкой в Баку.
1905 – Партийная работа на Кавказе. Руководство конференцией Кавказского союза РСДРП. Участие в I Всероссийской конференции большевиков в Таммерфорсе в качестве делегата от Кавказского союза РСДРП.
1906 – Участие в работе IV («Объединительного») съезда РСДРП в Стокгольме. Публикация серии статей «Анархизм или социализм?».
1907 – Участие в работе V съезда РСДРП. Редактирует газету «Бакинский пролетарий». Руководит компанией по выборам в III Государственную думу. Избирается членом Бакинского комитета РСДРП. Арест, заключение в Баиловской тюрьме в Боку. Ссылка на два года в Вологотскую губернию под гласный надзор полиции.
1909 – Ссылка в Сольвычегорск; побег. Возвращение в Баку.
1910 – Назначение уполномоченным ЦК РСДРП по Кавказу. Арест, высылка в Сольвычегодск.
19011 – Окончание ссылки. Арест в Петербурге, высылка в Вологду под гласный надзор полиции.
1912 – На VI (Пражской) общепартийной конференции заочно избирается членом ЦК. Возглавляет Русское бюро ЦК. Побег из ссылки. Редактирует газету «Звезда» в Петербурге, соредактор № 1 газеты «Правда». Арест, высылка под гласный надзор полиции в Нарымский край. Побег. Руководит компанией по выборам в IV Государственную думу. Участвует в совещании в Кракове членов социал-демократической фракции (под руководством В.И. Ленина).
1913 – Пишет работу «Национальный вопрос и демократия». Совместно с Я.М. Свердловым редактирует «Правду». Арест, высылка в Туруханский край под гласный надзор полиции.
1914 – 1916 – Пребывание в посёлке Курейка за Полярным кругом.
1917 – Возвращение в Петроград. Вводится в редакцию «Правды», избирается членом Исполкома Петроградского Совета, членом ЦК партии, членом Политбюро, членом Центрального исполнительного комитета. Руководит с Я.М. Свердловым II конференцией Петроградской организации большевиков, на которой выступает с отчётным докладом ЦК. Руководит совместно со Свердловым VI съездом партии, выступает с отчётным докладом. На II съезде Советов избирается членом ВЦИК и назначается народным комиссаром по делам национальностей. Входит в состав Бюро ЦК (Ленин, Сталин, Свердлов).
1918 – Назначен полномочным представителем РСФСР на переговоры с Украинской Центральной радой о заключении мирного договора. Назначен руководителем продовольственного дела на юге России. Председатель Военного совета Северокавказского военного округа. Член Совета Рабоче-крестьянской обороны, заместитель председателя.
1919 – Член партийно-следственной комиссии ЦК и Совета обороны (совместно с Ф.Э. Дзержинским) по выяснению причин сдачи Перми и восстановлению положения на Восточном фронте. Член Политбюро и Оргбюро ЦК. Нарком государственного контроля. Назначен на Петроградский фронт; назначен членом РВС Южного фронта. Награждён орденом Красного Знамени. Женитьба на Надежде Аллилуевой.
1920 – Председатель Украинского совета трудовой армии. Председатель комиссии СТО по вопросам снабжения армии патронами, винтовками и пулемётами, а также работы патронных и оружейных заводов. Член РВС Юго-Западного фронта.
1921 – Публикует тезисы «об очередных задачах партии в национальном вопросе». Рождение сына Василия. Усыновление сына погибшего Фёдора Сергеева (Артёма) – Артёма. Поездка на Кавказ. Утверждён наркомом по делам национальностей и наркомом Рабоче-крестьянской инспекции. В 1921 г. ответственный работник ВЧК М.С. Кедров подаёт докладную записку на имя председателя ВЧК Ф.Э. Дзержинского, в которой раскрывает факты провокационной деятельности работника азербоджанской ЧК Л.П. Берия в разжигании им национальной вражды; за Берию вступается сам Станин.
1922, 3 апреля – По предложению В.И. Ленина на пленуме ЦК партии избран Генеральным секретарём. Руководит комиссией пленума ЦК по разработке «Основных пунктов Конституции СССР».
1923 – Избирается на пленуме ЦК членом Политбюро и Оргбюро, представителем в ЦКК и по предложению В. И. Ленина утверждается Генеральным секретарём ЦК. Л.П. Берия впервые появился в Зубалово на даче Сталина как работник ЧК Грузии.
1924 – На траурном заседании II съезда Советов СССР выступил с речью «По поводу смерти Ленина Избран членом Политбюро, Оргбюро, Секретариата ЦК и утверждён Генеральным секретарём ЦК. Избран членом Исполкома и Президиума Коминтерна».
1925 – На III съезде Советов СССР избран членом Президиума ЦИК СССР.
1926 – Избран членом Политбюро, Оргбюро, Секретариата ЦК и утверждён Генеральным секретарём ЦК. Рождение дочери Светланы. Избран действительным членом Коммунистической академии.
1927 – На XIII Всероссийском съезде Советов избран членом ВЦИК. На пленуме ЦК с участием Президиума ЦКК избран членом Политбюро, Секретариата ЦК и утверждён Генеральным секретарём ЦК.
1928 – Поездка в Сибирь в связи с неудовлетворительным ходом хлебозаготовок.
1929 Выступление на пленуме ЦК и ЦКК «О правом уклоне в ВКП(б)». Статья в «Правде» «Г. великого перелома». 50–летний юбилей.
1930 – Награждён вторым орденом Красного Знамени. Статья в «Правде» «Головокружение от успехов». На пленуме ЦК избран членом Политбюро, оргбюро, Секретариата и утверждён Генеральным секретарём ЦК. Утверждён членом СТО.
1931 – Пишет ответ на запрос Еврейского телеграфного агентства об отношении в СССР к антисемитизму. Контролирует и руководит экономическим строительством. В Конце 1931 г., по предложению И.В. Сталина, Л.П. Берия избирается первым секретарём ЦК Компартии Грузии.
1932 – Участие в работе IX Всесоюзного съезда профсоюзов. Создание Союза советских писателей. Написание закона «Об охране имущества государственных предприятий, колхозов и кооперации и укрепление общественной (социалистической) собственности». Встреча на квартире у М.Горького с группой писателей. Самоубийство Надежды Алилуевой.
1933 – Доклад «Итоги первой пятилетки» на объединённом пленуме ЦК и ЦКК Поездка совместно с С.М. Кировым на Беломоро-Балтийский канал. Редактирование тезисов «О втором пятилетнем плане развития народного хозяйства СССР (1933 – 1937)» к XVII съезду ВКП(б).
1934 – Отчётный доклад на XVII съезде ВКП(б) о работе ЦК. Руководство съездом советских писателей. Спор с Горьким. Разговор с Борисом Пастернаком. Встреча с Гербертом Уэллсом. Обсуждение с Кировым и Ждановым конспекта учебника «История СССР». Приезд в Ленинград в связи с убийством Кирова.
1935 – Политбюро утвердило постановление «О производстве Арестов». Внесение поправок в проект примерного устава сельхозхозяйственной артели. Расследование дел «Московского центра» и «Кремлёвского клубка». Выступление на съезде стахановцев. Решение отметить 100-летнюю годовщину смерти А.С. Пушкина. Работа в Конституционной комиссии.
1936 – Статья в «Правде» «Сумбур вместо музыки». Закрытое письмо ЦК парторганизациям о разоблачении террористических групп. Утверждение на пленуме текста первой Конституции СССР. По просьбе Кобы Берия подыскивает в дом Сталина воспитательницу, свою двоюродную сестру Александру Накашидзе, смотреть за оставшимися без матери Василием и Светланой, которая проведёт на даче Сталина шесть лет, вплоть до совершеннолетия Светланы.
1937 – Правка статьи М. Тухачевского «Военные планы нынешней Германии». Спор с Г. Оржоникидзе. Участие в Пушкинских торжествах. Пленум ЦК, осуждение Н. Бухарина. Санкционирование арестов среди военных. Приём в Кремле участников спасения экипажа корабля «Челюскин».
1938 – Решение поддержать Чехословакию в случае агрессии Германии. Заседание Главного Военного Совета РККА. Санкционирование боёв на озере Хасан. Смерть Павла Аллилуева. Арест Станислава Реденса.
1939 – Решение уволить из НКВД Н. Ежова. Назначение Л.П. Берия, на пост наркома Внутренних дел. Отчётный доклад XVIII съезду партии. Создание учебника «История ВКП(б). Краткий курс». Задание убить Л. Троцкого. Решение направить Г. Жукова руководить войсками на Халхин-Голе. Подписание договора с Германией.
1940 – Отмена антицерковной директивы Ленина от 1919 г. Война с Финляндией; решение вести военные действия силами ленинградского военного округа. Смещение К. Ворошилова с поста наркома обороны. Письмо академику Е. Варге. Выдвижение в Политбюро Н. Вознесенского, Г. Маленкова, А Щербакова. Указание создавать стратегические резервы на случай войны.
1941 – Присуждение Сталинской премии 1 степени М. Шолохову («Тихий Дон»), Алексею Толстому («Пётр I»), Сергееву-Ценскому («Севастопольская страда»). Убийство Л. Троцкого. Выступление перед выпускниками военных академий с призывом быть готовыми к войне. Назначение наркомом обороны и председателем ГКО. Переговоры с представителем президента США Ф. Рузвельта Г. Гопкинсом, министром иностранных дел Англии А. Иденом. Приказ о назначении Г. Жукова командующим Западным фронтом.
1942 – Приказы о наступлении на всех фронтах. Приказ о наступлении на Юго-Западном и Южном фронтах. Приказ № 227 «Ни шагу назад!» Встреча с академиком В.И. Вернадским и А.Ф. Иоффе и обсуждение проблемы ядерного оружия. Принятие плана Сталинградской операции. Переговоры с У. Черчелем.
1943 – Встреча с профессором И.В. Курчатовым. Утверждение плана Курской операции. Разговор по телефону с министром финансов А.Г. Зверевым о необходимости подготовки денежной реформы (состоялась в 1947 г.). Тегеранская конференция. Посещение Сталинграда. Конфликт с дочерью Светланой.
1944 – Переговоры с Черчелем. Встреча с Патриархом Алексием. Замужество Светланы.
1945 – Крымская конференция. Парад Победы. Потсдамская конференция. Указание форсировать работы над ядерным оружием. Проведение Поместного Собора РПЦ. На приёме президента Чехословакии Э. Бенеша высказана идея создать союз славянских государств.
1946 – Смещение Г. Жукова с поста командующего Сухопутными войсками. В октябре 1946 г. с подачи вождя была начата компания об угрозе еврейского буржуазного национализма коммунистической идеологии.
1947 – Встреча с конструктором ракетной техники С.П. Королёвым. Решение поддержать создание государства Израиль. Создание Коминформа.
1948 – Попытка провести Вселенский собор в Москве. Блокада Западного Берлина. Разрыв с Югославией. Поддержка Мао Цзэдуна. Гибель Михоэлса по указанию Сталина. Жена Молотова Полина Семёновна Жемчужная (в девичестве Карповская Перл Семёновна) вместе со своей лучшей подругой – послом Израиля в СССР Голдой Меир вторично стали требовать передачи евреям Крыма. Сталин приказал Жемчужную арестовать.
1949 – Санкционирование «ленинградского дела». 13 августа, без санкции прокурора, в кабинете Г.М. Маленкова арестовывают всю верхушку ленинградской партийной организации: А.А. Кузнецова, П.С. Попкова, М.И. Родионова, П.Г. Лазутина, Ю.Ф. Соловьёва, Я.Ф. Капустина. Накануне ареста с должности председателя Госплана СССР освобождается Н.Н. Вознесенский. Судьбу перечисленных людей решала комиссия ЦК, в состав которой входили Маленков, Хрущёв, Шкирятов. Всех приговорили к высшей мере наказания – расстрелу. Видимость законного решения делу придали лишь 1 декабря, опубликовав постановление военной коллегии Верховного суда СССР. Второе замужество Светланы. 70-летний юбилей. Приём китайской делегации во главе с Мао Цзэдуном. Утверждение проекта строительства высотных зданий в Москве.
1950 – Участие в Корейской войне. «Дело ЕАК». 10-летний план электрификации, «великих строек». Подписание советско-китайского договора о дружбе.
1951 – Арест министра ГБ В. А.Абакумова. «Дело врачей». «Дело МГБ». «Мингрельское дело».
1952 – Руководство работой над учебником «Экономические проблемы социализма в СССР». Выступление на XIX съезде партии. Формирование нового состава руководства страны.
1953 – 19 февраля был арестован начальник личной охраны вождя генерал Власик, которого Берия с Маленковым обвинили в присвоении крупных сумм казённых денег. Отстранили и Поскрёбышева, инкриминируя тому утечку государственных денег. 28 февраля четверо особо приближённых к вождю: Г.М. Маленков, Л.П. Берия, Н.А. Булганин, Н.С. Хрущёв – провели вечер со Сталиным на даче. До 2 марта 1953 г. были смещены со своих должностей личные врачи Сталина и начальник Четвёртого управления при Министерстве здравоохранения СССР. «Дело кремлёвских врачей» и назначение на пост главы госбезопасности С.Д. Игнатьева подрывали авторитет самого Л.П. Берия.5 марта наступила смерть И.В. Сталина. 7 марта Берия разгоняет всех офицеров охраны Сталина. 9 марта состоялись похороны Сталина в Мавзолее. В июле 1953 г. состоялся Пленум ЦК КПСС по поводу «Преступных антипартийных и антигосударственных действий Л.П. Берия». Пленум вывел его из Политбюро, исключил из партии, лишил всех наград и званий. Суд над Берия длился с 18-го по 23 декабря 1953 г. Берия и шестерых его главных подручных Специальное судебное присутствие Верховного суда СССР, приговорило к высшей мере наказания – расстрелу. 23 декабря 1953 г. приговор был приведён в исполнение.
(Рыбас С., Рыбас Е. Сталин. Судьба и стратегия. «Роман-газета» № 13. 2010. С. 110 – 112); (Красиков Сергей Павлович. Берия не был расстрелян? // «Юность», сентябрь, 1997, ст. 54 – 61).
1879.* Родился Троцкий (Бронштейн) Лев Давыдович – перед Октябрём – председатель Совета рабочих и солдатских депутатов, член Военн-революционного комитета и ЦК партии большевиков, после – наркоминдел (с нояб 1917г.), наркомвоен (с февраля 1918 г.), пред. Реввоенсовета Республики и наркомпути (1920 – 1921 гг.), наркомвоемом (до 1925 г.), в 1897 г. состоял в ложе, находился в контакте с деятелями мирового сионизма и масонского движения, в частности с Яковом Шиффом, один из главных руководителей антирусских погромов. Общий список русских масонов (далеко не полный, составленный в 1964 г. В.Д. Мержеевским): В.И. Ульянов (Ленин), Гучков, Керенский, Алексеев, Корнилов, Рузский, Троцкий, Зиновьев, Луначарский, Рябушинский, Терещенко, Коновалов…
1879.**** В 1879 г. скончался генерал-майор Фёдор Платонович Астахов, казак Еланской станицы, сын Войскового старшины Платона Федоровича Астахова. Астахов проходил службу в Донской № 3 батарее и лейб-гвардии Атаманском полку. В конце 1850-х и начале 1870-х гг. в подполковничьем и полковничьем чинах командовал первым атаманском дивизионом (в Петербурге и на льготе на Дону), затем был командиром Донских казачьих № 22 и № 18 полков в Виленском военном округе. В 1873 г. за отличие по службе получил орден св. Анны 2-й степени, а в 1875 был назначен атаманом 3-го военного отдела Войска Донского с управлением в станице Нижне-Чирской. Занимал эту должность до своей смерти, получив незадолго перед тем генерал-майорский чин. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 166 – 167).
1880.**** В станицы Еланской насчитывалось 239 домов и 1 703 человека населения. (Зеленков Т.А. Из истории станицы Еланской. / Рукопись, 1964 г.).
1880, 1 янв.*** Всех учебных заведений в области на 1-е января было 341, в т.ч. 27 в г. Новочеркасске и 314 в округах. Территория области в 139,613 кв. вёрст. Значит, что одно учебное заведение более чем на 409 кв. вёрст, а если исключим из расчёта учебные заведения г. Новочеркасска, на 444 кв. вёрст. Общее число всех жителей приходилось 1 424 779 человек обоего пола и, следовательно, одно учебное заведение приходится на 4, 178 человека. Учащихся всех школ и учебных заведений было 22 370 человек на всю Донскую область. При этом на каждое мужское учебное заведение войскового сословия приходится 2,190 казаков, а на женское 15,246 казачки. Теперь покажем процентные отношения учащихся в пределах области для детей разного пола, к общему числу детей школьного возраста от 7 до 16 лет включительно на 1-е января 1880 г. приходится для мужского пола 13,257%, а для женского пола –3,799%
1880, 18 янв.**** Родился Боков Ефим Петрович, казак Вёшенской станицы. Окончил 1 класс Учительской семинарии и НКЮУ по 2 разряду. В службе с 1 января 1899 г. Хорунжий с 22 апреля 1905 г. Холост (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 511, ПС док. за 1905 г.). Умер 13 марта 1909 г. (Высш. приказы).
1880, 23 июля. Казачьи «реформы». В области Войска Донского было запрещено проживание лиц еврейской национальности. Об этом свидетельствует документ за № 2455 от 23 июля 1880 г.:
«На основании высочайше утверждённого мнения Государственного Совета евреям воспрещено жительство в пределах области Войска Донского, и потому они подлежат немедленной высылке.
Ввиду того, что многие евреи проживают в Новочеркасске (их было 58 семей. – авт.) и занимаются разными мастерствами и ремёслами и что немедленная их высылка может вредно повлиять на экономическое положение, я разрешил всем евреям, проживающим в Новочеркасске, оставаться им до 1 января 1881 г. за исключением мещан Хайма Шуляцкого и Семёна Бронштейна, которым разрешено проживать в Новочеркасске до 1 сентября текущего года.
Генерал-адъютант Краснов» (ГАРО. Ф. 46, оп. 1, д. 1948).
Как известно, проживание иногородних на землях Войска Донского было связано с некоторыми сложностями. Чтобы стать признанным, а тем более уважаемым в хуторе человеком, надо было показать себя умельцем, хорошим мастером. Разрешение на проживание в хуторе от станичного атамана не требовалось. Не решал этот вопрос и хуторской атаман; требовалось согласие хуторского общества. Было так заведено, что на хуторском сходе атаман представлял нового поселенца. После обсуждения, какая от него будет польза хутору. Казаки давали согласие: «Таковой мастер хутору нужон, нехай живёт. В добрый час!» Это и было разрешение. Но на этот раз иногородних поделили и по национальной принадлежности, в частности очередным гонениям подверглись евреи… (Сивоволов Г.Я. «Тихий Дон»: рассказы о прототипах: Заметки литературного краеведа. – Ростов н/Д: Кн. Изд-во, 1991. с. 187).
1880, 24 ноя.**** Родился Лосев Афанасий Николаевич, казак Вёшенской станицы. Отец: Лосев Николай Афанасьевич р. 11 апреля 1853 г. (РГВИА, ф. 330, оп. 58, д. 376. ПС за 1899 г.).
1880.*** Оркестры в казачьих полках. В XVIII веке в каждом полку появился оркестр – хор трубачей из 13 – 16 музыкантов. В оркестре имелись трубы, бубны, литавры. Исполнялись марши сигнального характера. Много строевых песен и маршей было создано во время Кавказской войны. В 1880 г. созданы гимны Донского, Кубанского и Терского Войска. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С. 45).
1880.* К 80-м годам 6,5 тыс. крестьянские хозяйства, привлекающие наёмную рабочую силу, владели имениями от 100 до 10 000 десятин земли.
1880.ШОЛОХОВ Вёшенский краевед Т.А. Зеленков обнаружил в журнале генеральной проверки торговых предприятий станицы Вёшенской за 1880 г. следующие сведения о Шолоховых:
«1. Мануфактурная лавка в хуторе Кружилином мещанина Михаила Михайловича Шолохова. Заведует сам, приказчик – сын Александр Шолохов. 2. Торговый погреб – их тоже. Проверяли: станичный атаман урядник Солдатов, депутаты торгового общества Капитон Мохов, Алексей Обоймаков».
Значит, Шолоховы могли поселиться и открыть своё дело в Кружилине не позднее середины 1870-х г.
Крепкие корни пустили Шолоховы на вёшенской земле. У Михаила Михайловича и Марии Васильевны было восемь детей: Николай, Александр, Пётр, Михаил, Ольга, Капитолина, Прасковья и Анна. Подрастали дети, и каждому находилась работа в бойком деле родителя. Помогали торговать в лавке галантереей, кожевенном товаром, керосином, солью. (Воронов В.А. У лебяжьей косы. / М. изд. «Современник», 1991, с. 148 – 149).
1880.**** Станичные леса. В 1880 г. проводилась ревизия лесов Вёшенской и Еланской станиц, которые входили в состав 1-го Донского округа.
Юртовой лес Вёшенской станицы делился на 41 участок.
Каждый имел своё местное название, многие, из которых сохранились до наших дней. Это станичная Лука, Чёрная Лука, Костыль, Кобызёвская ендова, Волоховская дубрава, буераки Бородин, Размётный, Лопатин, Высокая дубрава и др.
Леса Еланской станицы делились на 3 участка: займищный (пойменный), ольховый, боерачный.
Вёшенское лесничество при этой ревизии не упоминалась. Его не было. Это однозначно! Но юртовой лес имелся. (История Вёшенского лесхоза. // Воспоминания Перевёрткина В. Ф. Ст. Вёшенская 2004 г., с. 8).
1880, 20 апр.**** Родился Николай Николаевич Кудинов, казак Вёшенской станицы, из дворян, без наград. Окончил НКЮУ по 2-му разряду. Юнкерам с 31 авг. 1899 г. Подъесаул полка № 13. Отставка 26 сент. 1912 г. Войсковой старшиной с 29 окт. 1918 г. На весну 1920 г. в резерве. (РГВИА, ф. 39456, оп 1. д. 88, л. 127 об.). Отец: Кудинов Николай Семёнович 1899 г. р. Дед: Кудинов Семён Филипович 1819 г. р. (РГВИА, ф. 330, оп. 56, д. 27. ПС за 1874 г.).
1880.**** Георгиевские кавалеры. Родился Фёдор Дмитриевич Лиховидов (1880 – март 1920) в хуторе Гусыно-Лиховидовском Вёшенской станицы.
В отличие от большинства хуторов на Верхнем Дону, получивших название по имени своих основателей, хутор Гусыно-Лиховидовский является редким исключением и был основан задолго до появления многих хуторов по речкам Чир, Яблонёвая, Чёрная. По преданию, хутор своё название получил от небольшой речки Гусынка, которая в свою очередь была названа по месту в пойме речки, где с незапамятных времён на пролёте для отдыха и кормёжки останавливалась великое множество диких гусей.
По Войсковой грамоте братья Лиховидовы получили право на место под основание хутора для занятия хлебопашеством и ведения скотоводства. Затем братья поделили землю и хутор: верхняя часть Гусынки отошла к одному брату – хутор стал называться Гусыно-Лиховидовским; нижняя часть соединилась с хутором Климовским и стала именоваться Гусыно-Климовским. Затем они снова разделились и образовали уже три самостоятельных хутора Гусынка, Климовка, Лиховидов.
Возможно, и род Фёдора Лиховидова берёт своё начало от казаков Лиховидовых – основателей хутора.
По переписи 1873 г. в хуторе Гусыно-Лиховидовском Вёшенской станицы насчитывалось: 71 двор, 256 жителей, 116 лошадей и 27 плугов. В 1912 г. в хуторе Гусыно-Лиховидовском насчитывалось 76 дворов. Казаки имели земельные и сенокосные угодья, занимались хлебопашеством и скотоводством. Жизнь небольшого степного хутора была теснейшим образом связана с многолюдным хутором Каргиным, его магазинами, школою и церковью, имевшей в хуторе приход.
Образование Фёдр Дмитриевич получил в Каргинском приходском училище и рано покинул родной хутор. По слухам, ходившим вокруг Лиховидова, дед его, вахмистр, около 20 лет служил в особой сотне при Войсковом атамане. Служил верой и правдой и когда замолвил слово, что хотел бы внука пристроить к военному делу, выучить на офицера, отказа не получил. Рослого и боевого Фёдора приняли в Новочеркасское юнкерское училище.
Начались волнения в Персии. Для их усмирения в Новочеркасске стали вербовать казаков-добровольцев. Жаждущий подвига, полный мечтаний о дальних походах, Фёдор подал рапорт о направлении его в Персию. Не закончив старшего класса юнкерского училища, отправился домой, где стал вербовать в соседних хуторах самых отчаянных молодых казаков, мечтавших, как и он, побывать в заморских краях и готовых пойти за Фёдором в огонь и воду. Как помнят старожилы, эти казаки были 1902 г. призыва, побывавшие на действительной. Из Гусынки с Лиховидовым поехало всего несколько казаков; в большинстве же своём сотня состояла из казаков окрестных хуторов.
На усмирении бунтовавших персов Лиховидов заметно отличился, заработал покровительство самого шаха и был принят с казаками в состав его личной охраны.
После усмирения персов Лиховидов со своими казаками возвратился на Дон. С собой привёл 4 арабских скакуна и рессорный, в кавказских узорах, экипаж, доверху наполненный добром. В окованных сундуках привёз богатые трофеи: ковры, украшения, золотые персидские монеты, дорогую посуду, пачки денег и оружие. Его заслуги были достаточно высоко оценены: ему присвоили старшего урядника и наградили двумя Георгиевскими крестами, но самое главное – в окружении атамана Войска Донского он получил известность, ему покровительствовал сам атаман.
Фёдр Дмитриевич был среднего роста, могучего сложения, с пышными чёрными усами (местные казачки считали его красавцем). Одевался просто: как и все казаки, летом надевал простые чирики, казачьи шаровары с лампасами, заправленные в белые шерстяные чулки: зимой из чёрной овчины папаху, добротно сшитый романовский полушубок в сборку и хромовые сапоги на меху. На руке носил большой перстень: говорили, – личный подарок самого шаха за безупречную службу. Курил отделанную чеканным серебром трубку, на поясном кавказском ремешке у него висел расшитый шёлковыми узорами кисет с заморским табаком. Казаки, курившие табак-самосад, причмокивали языком, восхищались запахом, исходившим от Фёдоровой трубки. Была у Лиховидова шашка восточной работы, сплошь усеянная драгоценными камнями, кавказского чернения и сказочной Красоты. Висела она в горнице на персидском ковре. Спускавшемся от потолка до пола. Снимал её хозяин редко и ещё реже показывал.
Изрядно выпив (пил он дымку как следует и не хмелел), по хутору ходил, как по собственному двору, – широко, властно с достоинством. Стар и млад называли Лиховидова не иначе как по имени-отчеству. Стоя в толпе казаков, гулко и сочно высморкавшись и обтерев пышные усы, Фёдор Дмитриевич небрежно отправлял в карман шаровар цветастый платок. Бабы, заметив это (а они всегда что-нибудь увидят и оценят), рассуждали по-своему: «Фёдр Дмитриевич соплю на землю не уронит, в платок заворачивает». А он на виду, словно в насмешку, вытирая потные ладони мятыми червонцами, небрежно швырял их под ноги. Замечали за ним: в 1919 г. хорошо помятые керенки он использовал и для других надобностей.
В хуторе Гусынка жила Пелагея Лиховидова. С её рассказов следует, что её отец доводился Фёдору Дмитриевичу двоюродным братом. К ним на своих рысаках нередко приезжал в гости Фёдор. Ради забавы он устраивал казакам скачки, соревнование по джигитовке, рубке лозы. Для безлошадных – бега наперегонки. Тому, кто прибегал первым, в награду давал 10 копеек. Леон Васильевич, её сосед, 1899 г. рождения, рассказывал, как его брат Иван однажды по джигитовке взял первый приз. Фёдор Лиховидов вручил ему серебряные часы. На крышке имелась надпись: «за лихую джигитовку 1 приз в память 100-я Отечественной войны 1812 г. от Донского Войска» (отмеч. В 1912 г.).
В родном хуторе Фёдору Дмитриевичу было скучно, тесно и неинтересно. Как застоявшийся конь, в лихой удали он «скакал по хуторам на снежно-белом, красивейшем, тонконогом коне, по-лебединому носившем голову, въезжал на нём по порожкам магазина Лёвочкина, покупал что-нибудь, расплачивался, не слезая с седла, и выезжал в сквозную дверь». Такой случай в Каргинской действительно был, и никто не смел урезонить расходившегося под хмельком Фёдора: приказчики (среди них был и Александр Михайлович Шолохов) услужливо, чтобы поскорее убрался, подовали Фёдору, что было нужно. Старые казаки, увидав Фёдора, въезжавшого по высоким порожкам магазина, довольные улыбались: «Каков Фёдор, а ! Бедовый казак!». Потом Фёдор Лихочёв исчез так же неожиданно, как и приехал.
Никто так и не узнал, кто наделил его полномочиями набрать сотню казаков и отправиться в Персию, и, как он был принят в личную охрану персидского шаха, кто у Лиховидова оставался в Персии, если он в разговоре с казаками говорил, что снова собирается ехать туда, – всё осталось покрыто таинственным мраком. И вот теперь, изменив своим первоначальным планам, он уехал в Албанию. С кем он поехал на Балканы, зачем – тоже никто не знал. Видимо, надежды тех, кто его помнил и посылал, Фёдор Лиховидов оправдал. Может быть, ему бы повесели ещё одного Георгия и дослужился бы он до офицерского чина, но помешала Германская война и 1917 г..
Возвратившись из похода по Балканам, Фёдор два года жил на Украине, вращаясь среди образованных людей – чиновников, военных: там приобрёл светские манеры. Тоска по донскому краю и ещё больше желание всегда быть первым и на виду потянули его в родные места. На этот раз он привёз с собой, в Каргин, не богатые заморские трофеи, а жену с двухлетнем сыном, Игорем Фёдоровечем (ок. 1916 г.р.). Это было в конце 1917 г. В Каргине у Лиховидова своего дома не было. Его семья поселилась на площади в съёмном трёхкомнатном домике. В прислуги его жена взяла дочь довольно богатого казака Женю (Евгению Семёновну) Каргину. С ними в прислуге была ещё горничная-полька. -- [ Страница 25 ] --
Жена, Анна Григорьевна (ок. 1893 г.р.), 24 лет, образованная и красавица, была дочерью заштатного генерала из Полтавы. С первых дней своего пребывания в Каргине казачки ей сразу же понравились за опрятность, весёлые шутки и песни. Анна вела замкнутый образ жизни, кроме прислуги, в дом никого не приглашала: то ли гордость не позволяла генеральской дочке заводить знакомство с хуторскими бабами, то ли боялись показывать привезённые мужем из Персии дорогие ковры, посуду, украшения. Из Полтавы она привезла сундук книг, много читала, рылась в своих записях. Брат её учился на хироманта, от него и она обучилась такому делу. Любила Анна с сыном на лёгких рессорных дрожках кататься по хутору.
Фёдор, скорее всего из высокомерия, также не заводил дружбы с казаками, вёл странный образ жизни: зимой в трескучий мороз носил полушубок нараспашку, всю зиму форточки у него были открыты, среди казаков бывал редко, иногородних купцов и приказчиков не терпел и равнял их с астаховскими хохлами. Иногда выводил из конюшни застоявшегося белоснежного арабского красавца, давал ему вволю порезвиться, на несколько дней уезжал в Новочеркасск. С кем он там водил знакомство, какие решал вопросы, никому не суждено было знать. В такие дни Анна Григорьевна особенно волновалась, на ночь заставляла служанку на болты закрывать ставни.
Так за обыденной жизнью, в суете и заботах постепенно затихли в хуторе разговоры о странствиях Фёдора Лиховидова, все соглашались в одном: казаки во все времена уходили в дальние края. Только они открывали новые земли и спасали Россию. Больше некому! Фёдор же зиму прожил, вынашивая какие-то планы и изумляя казаков: окна были настежь открыты – закалял себя и семью.
Событие под хутором Сетраковым Мигулинской станицы. Это событие, всколыхнула многие хутора Верхнего Дона. Тираспольский отряд 2-й Социалистической армии, потрёпанный в боях с гайдамаками и шагнувших через Украину немцев, с боем прорвался на Дон, выгрузился из вагонов на станции Шептуховка, а так как впереди уже были немцы, то, с целью пробиваться на север, в Воронежскую губернию, походным порядком пошёл через юрт Мигулинской станицы. Разложившийся под влиянием уголовных элементов. Обильно наводнивший собою отряд, красногвардейцы бесчинствовали по дороге. В ночь под 17 апреля 1918 г., расположившись на ночевку под хутором Сетроковым, они, несмотря на угрозы и запрещения командного состава, толпами пошли в хутор, начали резать овец, на краю хутора изнасиловали двух казачек, открыли беспричинную стрельбу на площади…
Утром 17 апреля во время станичного сбора казаков Мигулинской станицы станичному атаману подъесаулу Дрынкину была доставлена телеграмма, сообщавшая о готовящемся занятии хутора Сетрокова эскадроном красной конницы и пехоты. Станичный атаман объявил всеобщую мобилизацию казаков Мигулинской станицы. А в это время трое верховых казаков, высланных из хутора. Уже поднимали в окрестных хуторах сполох. Уже к утру с ближайших хуторов во всеоружии на сборный пункт стали прибывать первые полусотни казаков.
Ночью окружили сетраков, захватили батарею, обозы и пленных. К вечеру пехота красных разбежалась, и с отрядом было покончено. А по зову мигулинцев в хутарах поднимались всё новые и новые отряды, но необходимости в этом уже не было. За умелое руководство действиями казаков подъесаул Дрынкин был награждён орденом Св. Владимира 4-й степени, а спустя несколько месяцев произведён в есаулы (ГАРО. Приказы по ВВД № 350 от 26 июня 1918 г. и № 840 от 26 августа 1918 г.).
В тот день, когда мигулинцы выступили на Сетроков, в Каргин прибыл верховой, срочным порядком был собран сход. Собрание происходило в церковной караулке при большом скоплении казаков, бурно и долго. Откудо-то приехавший офицер агитировал за то, чтобы из казаков-фронтовиков собрать отряд для оказания помощи мигулинцам. Хуторской комитет, созданный после свержения царя, из фронтовиков, иногородних и казаков (его почему-то называли Керенским комитетом), единогласно упразднили. По настоянию стариков собрание постановило: сформировать отряд и выбрать атамана. В тот же день из хутора Грушенского привезли заслуженного фронтовика войскового старшину Еськина, показали старикам и предложили ему возглавить отряд каргинских казаков и отправится на Мигулин. Еськин поблагодарил за высокое доверие, но возглавить отряд отказался, сказал, что он и грушенские казаки в такое неясное дело вмешиваться не будет. Вот тогда обратили внимание на Фёдора Лиховидова, стоящего у дверей, спокойно наблюдавшего за перепалкой и попыхивающего трубкой. Кто-то предложил его кандидатуру. После короткого обсуждения его (прим. 17 апр. 1918 г.) выбрали атаманом без всяких подсчётов голосов. Лиховидов как будто ждал такого предложения, с готовностью принял атаманство. К началу сетраковских событий Фёдор Лиховидов носил чин старшего урядника. По его настоянию под Мигулин был отправлен не только отряд казаков-фронтовиков, но и иногородние на подводах.
С первых дней атаманства Фёдор Дмитриевич стал настойчиво и решительно вышибать из казаков и особенно иногородних «крамольный» дух, «поправлять» тех, кто, забыв о казачьей чести, покачнулся при новой власти. Волевой и решительный, умело играя на гордости донских казаков. Он умел убедить, припугнуть и заставить принять его решение.
В конце апреля 1918 г. Лиховидов стал членом Войскового круга. Кто, когда его выбирал, ни один сторожил Каргинской не помнит.
Атаманил Фёдр Дмитриевич Лихачёв с 17 апреля 1918 г. до 8 декабря 1919 г. Как атаман, он был властным человеком. По своему подобию в члены станичного правления подобрал решительных и настойчивых помощников. Чуть ли не ежедневно проводил заседания правления, рассылал сидельцев с поручениями, вызывал хуторских атаманов, настаивал, требовал. Это по его личному требованию для назидания другим была устроена публичная порка сына грачёвского попа Александрова.
Стоит заметить, что порка розгами как массовое наказание была введена в начале 1918 г., когда появились первые пленные красногвардейцы, дезертиры из красной армии и когда казаки стали отказываться воевать против Советской республики. Наскоро собранные из реакционное настроенных офицеров и старых казаков военно-полевые суды, как правило, выносили две меры наказания: расстрел и порка розгами. Создавая видимость законности, пленных красноармейцев судили и чаще расстреливали. Порка розгами, плёткой, особенно иногородних и тех, у кого мужья и дети ушли к красным, носил повсеместный характер. И, тем не менее, публичная порка (обычно наказывали во дворе дома, где заседал военно-полевой суд), в станице Каргинской была единственным случаем. Станичный атаман Фёдор Лиховидов настоял и организовал её в «профилактических» целях, для назидания тем, кто упорствовал или отказывался идти защищать от красных тихий Дон.
По давней у казаков традиции порка началась сразу же после зачтения приговора. Проводилась она строго по инструкции. Количество «горячих» назначал только суд, уменьшение числа ударов допускалась с согласия присутствующего при этом члена суда; увеличение строго запрещалось. Назначенные для исполнения приговора казаки (чаще из комендантской команды), чтобы не сбиться со счёта, из вороха брали столько таловых хворостин, сколько было назначено ударов. Удар – и хворостина летит в сторону, ещё удар – и снова хворостина выбрасывается. Расстреливать обычно по утрам водили в балку за Песчаный курган.
Очевидцы вспоминают: о предстоящей публичной порке атаман Лиховидов распорядился оповестить заранее, назначил день, когда жители были наиболее свободны, – воскресенье. На базарной площади была установлена скамья, рядом сложили ворох свежесрубленных таловых хворостин метровой длинны. Деловито пристраивая концы верёвок. Около скамьи суетились несколько казаков. С утра на площади собралось много народа, в большинстве своём с одинаковым желанием посмотреть, как будут пороть молодого и красивого Сашу Александрова – старшего сына попа с хутора Грачёва. В толпе шёпотом переговаривались: одни говорили, что он «большевик», другие утверждали. Что он у красных был командиром и взяли его в плен ах под самой Усть-Медведицей, пригнали сюда на суд за измену казачеству. Но точно никто не знал, за что будут его пороть.
Первым из сарая вывели Сашу Александрова, стройного, как свечка, парня, босого, в оборванной одежде. Отец его был уважаемым человеком, и военно-полевой суд по хадатайству стариков и благочинного отца Николая сделал снисхождение: расстрел заменил поркой розгами. С Александрова спустили штаны, велели лечь на скамью, привезали руки и ноги. Всыпали. Не издав ни единого звука, как бы нехотя он встал, тяжело накинул штаны, повернулся лицом к членам суда, следившим за исполнением приговора. И старикам, сквозь дрожащие, словно от озноба. Зубы тихо сказал:
– Спасибо, старики… Я запомню это…
– Помни, сынок, на здоровьице!
Потом пороли одного неказистого на вид казака с хутора Лиховидова, не желавшего идти на фронт. Судьям он говорил, что у него много детишек, кормить некому, просил скостить ему наказание. Пороли его с не меньшим усердием, чем сына попа. Третьим пороли хохла за несдачу упрятанного казачьего седла. Тавричанин жирно прослезился. Ругал свою старуху за то, что надоумила его спрятать седло. Нечистый попутал.
А что же произошло с сыном грачёвского попа Александрова после порки? Как сложилась его судьба в дальнейшем? Согласно приговору его отправили на фронт, очевидно, в Боковско-Каргинский полк, который в составе Верхне-Донского отряда под Филоново вёл активные наступательные бои против 23-й стрелковой дивизии Миронова. Видимо, порка розгами на «рьяного большевика» Александрова возымела действие. Воевал он в штрафной сотне или в обычной пластунской (не в этом суть дела), но воевал хорошо. В разгар упорных октябрьских боёв он был награждён Георгиевским крестом 4-й степени (ГАРО. Приказ по ВВД № 1426 от 13 октября 1918 г.). После развала Северного фронта Александров однажды появился в Каргинской, потом исчез. Проследить его дальнейший путь оказалось невозможным.
Захваченных под Филоново пленных красноармейцев по его приказанию водили вкруговую по хуторам, создавая видимость массового пленения красных. Выносились ли военно-полевым судом телесные наказания или смертные приговоры, члены суда советовались с Фёдором Лиховидов, зачастую принимали его решения. Старожилы рассказывали случай, когда Лиховидовым назвал казаков из комендантского взвода «мерзавцами» за то, что они за Песчаным курганом не расстреляли пленных, как гласил приговор суда, а, экономя патроны, порубили шашками.
Не менее решительные меры Лиховидов принимал для своего личного устройства. Ему, как станичному атаману и члену Большого Войскового круга, стало неприличным жить на квартире. В первые месяцы атаманства в Каргинской он задержал большую партию пленных. На верхнем краю станицы занял участок на целый квартал под строительство усадьбы. И, пользуясь своим положением, заставил пленных строить для себя жилой дом и подворье. К осени ему поставили дом с верандой, ошалевали пластинами. Вокруг усадьбы в человеческий рост вырыли канавы. Этот сюжет из биографии атамана говорит о превышении его полномочий в области прав человека. Явно, что пленные этот дом строили не по собственному подряду, а под давлением силы и смертельной опасности. В хуторе Грачёве под сенокосные угодья на заливных лугах Лиховидов отхватил 40 десятин земли.
Не менее твёрдую (диктаторскую) настойчивость проявил атаман при формировании Каргинского Освободительного конного полка и новых сотен для отправки на Филоновский фронт. Стоит отметить, ведь в период его атаманства на Юге России и, в частности, на Верхнем Дону, шла братоубийственная война. Тем. Кто пытался увильнуть от мобилизации, от имени окружного атамана полковника Алфёрова грозил лишением казачьего звания и выселением из пределов Донской область. Это означало для казака – верную смерть. Атаман с диктаторскими задатками – это опора для контрреволюции; а для большинства рядового казачества он – олицетворение их бесправия.
В первых числах мая 1918 г. до Каргинской дошли слухи о продвижении красногвардейского отряда Подтёлкова и о якобы чинимых им по пути следования зверствах и насилиях. Из Вёшенской Лиховидов получил строжайшее предписание окружного атамана полковника Алфёрова сформировать и направить отряд вооружённых казаков для противодействия Подтёлкову, уже вступившему на земли Краснокутской станицы. Ему же предписывалось возглавить отряд. В поход собирались по-фронтовому: готовили оружие, снаряжение, на случай появления раненых и убитых взяли покрытые полстью и соломой подводы.
Хутор Нижне-Яблановский был назначен местом сбора отрядов, куда к определённому дню и часу должны были прибыть казаки их других хуторов. В ожидании подхода отряда казаков из Чукарина в Нижне-Яблоновском произошла задержка. Погода стояла не по-весеннему хмурая и ветреная, с утра не переставая, моросил мелкий холодный дождь. Казаки, сбившись толпой около школы, стыли, томились в ожидании, недовольно поглядывая на бугор, откуда должны были появиться запоздавшие. У многих желание «брухнуться» с Подтёлковым пропало, некоторые в душе ругали этот поход. В Нижне-Яблоновский от Вёшенского станичного правления прибыл подхорунжий Харлампий Ермаков (1891 – 1827) и с небольшим отрядом кружилинских казаков подхорунжий Харитон Кружилин.
Наконец, в сопровождении казаков из школы вышел Фёдор Лиховивов. Казак подвёл ему коня. Атаман легко бросил туловище в седло, негромко подал команду к выступлению.
В хутор Пономорёв каргинцы прибыли с опозданием. Над отрядом Подтёлкова уже шла расправа. Среди тех, кто организовал и проводил расправу каргинского атамана не называют. Закончив пленение и разоружение отряда Подтёлкова, подъесаул Спиридонов «опечатал денежный ящик, изъятый у подтёлковцев…»
Пока же каратели вершили своё чёрное дело, Фёдор Лиховидов забрал денежный ящик и под усиленной охраной увёз в Каргинскую (ГАРО. Донские ведомости, № 177 от 2(15) августа 1919 г. с. 1). В этом был весь Фёдор Лиховидов! По дороге в Каргинскую казаки весело посмеивались: «Фёдор Дмитриевич всех офицерьёв объегорил! Шутка ли, мильёны забрать!»
Воспользовался Лиховидов правом члена Большого Войскового круга (в Боковской и Краснокутской были свои члены круга) или посвоевольничал, но факт остался фактом – денежный ящик из Пономарёва увезён в Каргинскую. Фёдор Лиховидов видел значительно дальше офицеров-вешателей – Спиридонова, Василия Попова, Александра Сенина (1891 – 1930) и атаманов, лучше их понимал, что значили миллионы, принадлежавшие Донскому правительству, что они могут принести человеку, возвратившему их целёхонькими в Донское казначейство. Вот почему он проявил такую настойчивость и решительность по изъятию денежного ящика, в котором оказалось 8 758 000 рублей. В доме Николая Лапченкова денежный ящик несколько дней охранялся надёжными казаками, пока тайно не был доставлен в Новочеркасск и сдан в казначейство Донского правительства.
Атаман Войска Донского генерал Краснов высоко оценил действия атамана Каргинской станицы, произвёл его в Хорунжие в отставке (ГАРО. Приказ по ВВД № 768 от 15 августа 1918 г.). Фёдр Дмитриевич был весьма горд этим. Он собрал станичный сход, на котором под его диктовку казаки вынесли приговор о зачислении генерала Краснова в почётные казаки Каргинской станицы. Донской атаман не замедлил с ответом. Вёшенский телеграф отстучал телеграмму: «на основании приговора Каргинского сбора от 7 октября с.г. за № 61 я принимаю на себя звание почётного казака этой станицы. Краснов» (ГАРО. Донские ведомости, № 53 от 9(22) ноября 1918, с. 6).
Не прошло и двух месяцев, Фёдр Лиховидов получает очередное офицерское звание – сотника.
В январе 6 и 7 числа 1919 г. в Каргинской Лиховидов лично встречал и приветствовал генерала Краснова.
После развала Северного фронта в конце января 1919 г. в Каргинскую стали прибывать первые обозы с беженцами. Ехали богатые казаки, купцы, священники. Бросив учёбу, ехали с родителями вёшенские гимназисты. К вечеру с горы спускались их подводы, на ночь забивали площадь, проулки. Шум, спешка, суета. Следом за вёшенскими в отступ подались все до единого каргинские купцы, священники и просто слабые духом.
В один из дней за Донец в сопровождении казаков отправил свою семью станичный атаман Фёдор Лиховидов.
На Верхнем Дону Советская власть продержалась недолго. В марте казаки поднялись на восстание. 12 марта 1919 г. повстанцы заняли Каргинскую. До конца мая вокруг неё шли непрерывные бои. Когда станицу в последний раз заняли красные, в ней и соседних хуторах полыхнули многие дома казаков. 30 мая 1919 г. станицу Каргинскую занял 294-й Таганрогский полк 2-й бригады 33-й Кубанской стрелковой дивизии. В этот день занялись огнём многие казачьи курени. Дымом пошли все до единого купеческие магазины, ларьки, пустовавшие дома купцов, священников и всех, кто зимой ушёл в отступление и не вернулся домой. Первыми полыхнули огнём дома казаков в хуторе Латышеве, затем в Каргинской, Кружилине и Грушенском.
Бои закончились, когда белоказаки, прорвав фронт, соединились с повстанцами и принудили красных оставить всё правобережье Дона.
Что делал Фёдор Лиховидов за Доном, никто не знал. Заявился он в Каргинскую в июне 1919 г. уже в чине есаула. Приехал с женой, сыном, служанкой-полькой и со всем тем, что зимой увозил в окованных сундуках. Снова поселился в том же домике.
Каргинская на атамана Лиховидова произвела удручающее впечатление. В центре станицы купеческие дома, магазины, ларьки были сожжены. В церкви престарелый поп Виссарион да пара дьчков тянули службу. Областная газета печатала статьи о «зверствах красных на Верхнем Дону». Выступил со статьёй и Фёдор Лиховидов. Содержание статьи, для наглядности, привожу для читателя с целью анализа белоказачей пропаганды (провожу параллель с пропагандой доктора Геббельса в Гитлеровской Германии):
Каргинцы
Каргинская станица, никогда не призновавшая власть большивиков, весной прошлого г. свергда таковую в Верхне-Донском округе и одна из первых объявила войну большевизму.
Каргинцы, неприрывно бьющиеся с красными бандитами, весной прошлого г. и до настоящего дня, побывали на всех фронтах. Станицы частью колебавшиеся, частью обессиленные красными, с приходом каргинцев одна за другой поднимались против большевизма.
…Сильно порядели ряды каргинцев, много полегло их на поле брани, о чём свидетельствуют многочисленные холмики-могилы, разбросанные по всему Дону. Но ни огромные потери убитыми и ранеными, ни черезмерная усталость и трудность похода по снегам и глубокой грязи, ни тоска по родным очагам и семьям, оставленных в руках красных – ничто не покалебало твёрдый дух каргинцев, и решимость победить или умереть ни на минуту не покидала их.
После целого ряда тяжёлых и упорных боёв на Донце каргинцы в рядах Донской армии сново гонят врага из пределов родного края и сново бьются с ними в пределах уже Воронежской и Курской губерний. Спеша покончить с красными, разорившими Дон, Разорившими их родную станицу, они, при наступлении от Донца к Воронежу, не зашли даже в свою родную станицу к своим семьям и не просили ни отдыха, вполне заслуженного, ни смены. В рядах каргинского отряда нередко можно было встретить глубокого старика с его седеющими уже сыновьями и молодыми внучатами – каргинцы умеют любить Дон, любить родину. Зато и ненависть красных к каргинцам особая.
Нет той гадости и подлости. Нет той мерзости – какую бы красные не учинили, будучи в Каргинской станице: церковь, иконы, святыни, церковная утварь – поруганы и осквернены; женщины, даже старухи, не говоря уже о девочках-подростках, изнасилованы, а часть из них заражены сифилисом. Ни пол, ни возраст н избавили от глумления, издевательства и казни красных. Пятая часть домов сожжена, остальные разграблены и полуразрушены: скот, лошади, свиньи, птица или угнаны, или съедены красными. Хлеб, сало, масло, повозки, брички, хода, дроги, хомуты, упряжь – увезены красными. Одежда, обувь, посуда, куханная принадлежность, вся домашняя утварь и рухлядь, часть косилок и землядельческих орудий – всё это или разграблено, или сожжено.
Некогда богатая, цветущая станица, приводившая в восторги приезжавших своей красотой и чистатой, ныне превращена красными в жалкие развалины. Карина разрушения и пожарищь – удручающая. Ограбленное до нитки население бродит по развалинам, не находит себе пристанищаю сыпной тиф и харера доканчивают работу красных дьяволов… Трудолюбивое и домовитое население в станице в будущим ожидает нужда и голод. С уборкой и молотьбой она кое-как ещё может справиться, ну а пахать и нечем и не на чем, а ведь станица живёт исключительно земляделием.
Нижеприводимые сведения о сожжённых домах в каргинской станице красными с неумолимой яростью говорят за то, что каргинцам не обойтись без посторонней помощи. Помощь нужна скорая и широкая.
Помогите же тем, кто самое драгоценное для человека – жизнь отдаёт з благо родины.
Помогите семьям тех, кто, забыв о личном счастье и покое, вот уже полтара г. борется с анархией и разрушителями родины, борется с врагами России, кто защищает вас от насилия, издевательств красных, кто вам, мирные жители, даёт возможность спокоёно заниматься своит делом. Мольбы о помощи сирот и вдов каргинцев, сложивших свои головы за счастье родного края, несутся к вам, русские люди. Помогите же им!
Член Войскового Круга
Ф. Лиховидов.
Р. S. Результаты пребывания красных в станице Каргинской выражается в следующих цифрах:
1. Сожжено 305 домов и усадеб.
2. угнано 1522 лошади, 1738 голов рогатого скота, 6 448 овец, 184 свиньи.
3. увезено 126 косилок, 498 бричек, ходов и повозок.
Приводимые цифры далеко не охватывают всего того, что разграблено красными; сведения ещё собираются и будут напечатаны дополнительно
Ф. Лиховидов
(ГАРО. Донские ведомости, № 177 от 2(15) августа 1919 г., с. 1).
В Каргинской действительно было сожжена пятая часть всех домов, как указал в средине статьи Лиховидов. Это возможно установить подсчётом. Соседний с Каргинской хутор Архиповский не имеет чётких границ. Во время переписи одни и те же дома часто относили либо к Каргинской, либо к Архиповскому, поэтому для достоверности подсчёта количество домов возьмём общим числом.
По переписи 1915 г. количество домов составляло: хутор Каргин – 260, Архиповский – 16, всего – 276. По переписи 1920 г. домов было: Каргинская – 177, хутор Архиповский – 47 дворов, всего 224. Разница в 52 двора. Учитывая то обстоятельство, что с 1915 г. в двух поселениях велось строительство новых усадеб, примером того является хутор Архиповских было 16, а осталось 47, но, к сожалению, нельзя в точности определить неверность подсчёта в отношении принадлежности к тому или иному поселению, можно предположить: 52 домохозяйства – это 18% от 276 домов.
Однако в «P.S. » статьи Лиховидова «сожжено 305 домов». Предположим если взять это за основу, то это должно составлять 5-ю часть Каргинской, или Каргинская на момент её захвата Красной армией должна была иметь – 1 525 домов и усадеб. Но их всего в двух поселениях осталось в переписи 1920 г. – 224. Так получается, что цифра прироста домов и усадеб с 1915 г., тогда хутор Каргин имел 260 дворов, а в 1918 их должно было быть – 1 525, прирост строительства в 1 249 подворий, или 4,5 раза. Это уже подвергается сомнению, и фраза «сожжено 305 домов и усадеб» из статьи Лиховидова может относиться, только ко всему юрту Каргинской станицы, а не к самой станице конкретно.
Уместно предъявить читателю выпись из приказа по Экспедиционным войскам Троцкого:
«Гнёзда безчестных изменников и предателей должны быть разорены. Каины должны быть истреблены. Никакой пощады к станицам, которые будут оказывать сопротивление. Милость только тем, кто добровольно сдаст оружие и перейдёт на нашу сторону. Против помощников Колчака и Деникина – свинец, сталь и огонь» (ЦГАСА. Ф. 1380, оп. 1, д. 179, л. 9). Комментарии излишни. Но где пролетарский гуманизм?..
Атаман в объёмах ущерба, нанесённого красными, заложил явную неправду, основанную на популиской политики Донского правительства того времени, а так же в целях пропаганды, чтобы читатели статьи ощущали масштабность алчности комиссаров Советской власти. О количестве угнанных лошадей можно сказать следующее: по статистике, в казачьих хуторах на каждые 100 человек мужского пола приходилось 60 – 70 лошадей. В Каргинской на 926 мужчин маловероятно, что могло бы быть угнано 1 522 лошади, даже если принять в расчёт лошадей, на которых казаки в составе повстанческих полков воевали с красными. Домашних животных же, в период Гражданской войны периода с начала 1918 г. по средину 1919 г., т.е. за полтора года, резали на мясо или продавали сами жители Каргинской, в том числе и иногородние, их отправляли на фронт своим служивым каргинским казакам; их поставляли казакам-повстанцам; и, безусловно, скот угоняли фуражиры Красной Армии, или резали сами красноармейцы в целях создания продовольственного дефицита в Донской области. Факт остаётся фактом, что о гуманности Советской власти по отношении к казакам ни в период Гражданской войны, ни после её окончания говорить не приходится.
Несмотря на удручающее впечатление от увиденного, атаман Лиховидов в старых стенах станичного правления приступил к исполнению атаманских обязанностей не менее ретиво, чем полг. назад. Но для достоверности сравнения панорамы станицы приведём пример, что представляла Каргинская в последний год Великой отечественной войны 1941 – 1945 гг., после освобождения от немецкой оккупации. В апреле 1945 г. генерал-майор Василий Васильевич Стороженко (1897 – 1945), родившийся в Каргине, приезжал в станицу в свой родительский дом. Пережившая войну станица предстала ему осиротевшей и неузнаваемой. Вместо пятиглавой церкви – горы битого кирпича и в человеческий рост прошлогодний бурьян. Уныло и пусто на площади, вокруг которой когда-то «теснились ошелёванные пластинами нарядные, крашенные купеческие и поповские дома». Как воспоминание о далёком прошлом, на огромной пустой площади одиноко стояла кирпичная караулка и такой же сарайчик, где до революции выпекали из тимофеевской муки просвирки. За Чиром, заросшим камышом и обмелевшим, куда ни глянь – вырублены дубовые леса, сады, вербовые левады. Стороженко обошёл станицу, осмотрел бывшую церковноприходскую школу с облупившимися стенами, зашёл в класс, в котором он сидел, познавая грамоту. С площади по узкому проулку вышел на постаревшее кладбище. Многие чугунные, мраморные и каменные памятники были безжалостно повалены, с могил исчезли добротные дубовые кресты. На месте склепа купца Лёвочкина зияла заросшая бурьяном и кустарником яма с выбранным из неё кирпичом. Чугунные двери от склепа унесли, очевидно, на изгородь. Вот так удручающе, в глазах современников, выгладила станица летом 1919 г.и и весной 1945 г.
Но вернёмся в лето 1919 г.. Фронт проходил за пределами Верхне-Донского округа. В составе Донской армии рядом с вёшенцами, казанцами, мигулнцами и еланцами тяжёлые бои вели каргинцы. Через Каргинскую шли обозы со снарядами, патронами, вооружением, обратно везли раненых. Атаман ежедневно направлял обывательские подводы для подвоза боеприпасов.
В октябре фронт отодвинулся за Усть-Медведицкую и Филоново. В ноябре, после поражения под Орлом и Касторной, Добровольческая армия покатилась на юг. Следом за ней отступала Донская армия. В начале декабря последовал приказ окружного атамана, обязывающий всех взрослых казаков ехать в отступление. Но приказывать уже не надо было: казаки знали – за восстание придётся держать ответ.
По-хозяйски к отступлению готовился атаман. Под домашнее имущество подготовил подводы, корм лошадям, фургон с продовольствием, экипаж для жены, сына и служанки, – путь предстоял нелёгкий и неблизкий. Как и перед походом в Персию, Лиховидов подобрал надёжных казаков. И когда подошёл день выступления, казаки на 4 подводы погрузили ему из орехового дерева окованные сундуки персидских мастеров, железные кровати с постелями; фургон загрузили мешками с мукой, ящиками с битой птицей, самом, окороками. Кухарка Варя ушла домой, горничную-польку Фёдор Дмитриевич отпустил на все четыре стороны. Женю-служанку уговорил ехать с ними. С обозом каргинцев Лиховидов решил выступить раньше назначенного срока.
Ранним утром 8 декабря гружёные подводы длинной колонной выстроились на прогоне за Кирюшкиным ветряком. Выехали со двора, словно на похороны. Обгоняя провожающих, с казаками промчался Лиховидов, на ходу осмотрел колонну, махнул рукой. За ним медленно потянулся обоз. Провожающие старухи, жёны, дети махали руками и не расходились, пока в морозной дымке не исчезли последние тени идущих с подводами казаков. Вскоре позёмка замела колёсный след ушедшего в гору обоза. В притихшей станице одиноко и глухо отбивал часы церковный колокол.
Первую остановку на неделю Лиховидов сделал в слободе Астахово. Остановился в доме богатого тавричанина Клима Овчарова. Хозяину дома приказал вынести из комнат всю мебель и вещи, хозяйку заставили вымять пол. Казаки внесли чемоданы, узлы, кровати, у крыльца рядом с атаманскими подводами поставили вооружённого казака, хозяевам запретили входить в дом. Лиховидов боялся тифа.
В сопровождении вестового Фёдр Дмитриевич целыми днями носился на коне: отдавал распоряжения, выбирал и изучал маршрут дальнейшего следования, места отдыха и ночёвок. За первую неделю всего два раза навестил семью: жене объяснил, что он неотлучно должен находится при казаках.
С каждым днём число беженцев прибавлялось, к вечеру слобода наполнялась скрипом саней, фырканьем лошадей, щёлканьем кнутов, гомоном человеческих голосов, люди устраивались на ночлег. С рассветом вновь устремлялись вперёд. Оттесняя с дороги подводы и сани, шли воинские части, обозы с военным снаряжением. Метели, с обжигающими ветрам морозы, сугробы и заносы усложняли и до того трудную дорогу тысячекиломнтового пути от Дона до Кубани. А беженцы ехали и ехали. Только с темнотой на дорогах становилось просторней: снова в хуторе искали ночлег, кормили лошадей, на кострах грели еду.
В обозе каргинских отступленцев ехали Мартин Ковалёв и его брат Алёшка-безрукий. Впереди ли, сзади обоза, или по иной дороге, сквозь пургу в составе каргинского отряда отступал сын деда Фадеева – Александр с сыном. Завшевшие и грязные, кутаясь в башлыки и зипуны, через забитые беженцами хутора отступали есаул Фёдор Попов и бывший командующий повстанческими силами Павел Кудинов, чтобы потом, оглянувшись на прошлое, прозреть и одному в Париже, а другому в Болгарии многие годы тосковать по России, по тихому Дону.
Трудности похода усложняла эпидемия тифа, косившая людей ни десятками и не сотнями. Немало в ту зиму приняла донская и кубанская земля замёрших в дороге и умерших от тифа. Прикрытые соломой тифозники лежали в сараях, во дворах под плетнями, по обочинам дороги, наполовину засыпанные снегом, без имён и фамилий.
В дороге прошёл остаток декабря, январь с трескучими морозами и длинными остановками, наступил последний месяц зимы – февраль. За это время Лиховидов трижды побывал в Войсковом круге, и каждый раз приезжал оттуда всё более мрачным и суровым.
За Манычем весна 1920 г. пришла ранняя, оттепели в несколько дней съели последние останки снега. Балки и овраги стали непроезжими и непроходимыми, дороги развезло. В подводы четверили лошадей, но и четвёрка была не в силах вытащить из грязи, увязшие по ступицы подвиды. Уставшие и потерявшие надежду выбраться, обрубали постромки, садились верхами – лишь бы двигаться вперёд. По залитым вешней водой балкам на многие километры стояли брошенные подводы, другие пытались их объехать и также застревали. Заторы растягивались на многие километры, и никто не знал, где будет конец этому мучительному пути. Не легче было и казакам нижнедонских станиц, отступавших на Кубань западнее верхнедонцев.
По дороге казаки спрашивали Фёдоры Лиховидова: «Митрич, докель же мы будем отступать? О чём гутарит начальство в Черкассом?» – «На Кубани казаки должны оправится, Союзники должны подсобить. Войска наберут силу и двинут походом назад…»
Фёдор Лиховидов кривил душой. У него были иные планы. Кубань, Новороссийск были первым рубежом. Пообещав своей «сотне» дешёвый харч, за кордоном весёлую жизнь и богатые трофеи, он держал путь снова в Персию, в знакомые по прежнему походу места. Даже служанку Женю решил прихватить с собой. В последнюю поездку в Войсковой круг заготовил надёжные документы, обеспечивающие ему беспрепятственную посадку на пароход, и паспорт на семью и на Евгению Фёдоровну Лиховидову, как на дочь атамана, члена Войскового круга. Эти планы он открыл жене в пути. Всё до мелочей было продумано и предвещало хороший исход. Однако на деле получилось иначе.
Перед Манычем начались досадные неприятности. Во время переправы через неглубокою речку по залитому водой мосту фургон с продуктами свалился в воду. Казаки шашками обрубили постромки, и лошади благополучно выбрались на другой берег. Едва не утонувшего кучера казаки за воротник вытащили из воды. Мешки с мукой, пшеном, ящики с салом и другие продукты остались под водой.
12 февраля 1920 г., на третьем месяце пути. В станице Мечётинской Фёдора Дмитриевича свалил тиф. Почти месяц пролежал он в глубоком бреду. Днём и ночью жена и служанка не отходили от постели больного. Ушёл обоз, ушли казаки. Охранявшие обоз, кончились многие продукты. В бредё Фёдор кого-то звал, приказывал, угрожал расстрелом. Когда ему стало легче и он стал узнавать окружающих, сказал жене: «Мне легче.., лучше становится. Меня мсерть не осилит…» – «Слава тебе, Господи, Федалочка! Пара бы уже встать». – «Я скоро поднимусь… Я им ещё покажу, где раки зимуют!» – грозил Фёдор. На локтях он пытался встать, но силы его оставили, и он снова падал на подушку.
Конница красных шла по пятам отступавших казаков и частей Деникинской армии. В конце февраля в районе станицы Егорлыкской разгорелись ожесточённые бои 1-й Конной армии с деникинской конницей генерала Павлова. В сражении с той и другой стороны участвовало несколько тысяч всадников. После разгрома конницы Павлова деникинская армия начала безостановочное отступление по всему фронту…
Туманным мартовским утром, когда. Казалось, Лиховидов окончательно пошёл на поправку, казаки притащили во двор арбу: лесенки выбросили, низ застелили соломой, больного вместе с кроватной сеткой вынесли из дома и уложили в арбу, двинулись на Кагальницкую.
В полдень состояние больного неожиданно и резко ухудшилось. Повернули обратно. К вечеру (март 1920 г.) Фёдор Дмитриевич Лиховидов умер.
Казаки нашли плотника и под угрозой расстрела заставили к утру сколотить гроб. Анна Григорьевна положила в гроб персидскую шашку, Георгиевские кресты, кольца. Некрашеный гроб перенесли на телегу, поехали почему-то в Гуляй-Борисовку. Там похоронили атамана без оркестра и цветов.
Друг Фёдора Лиховидова (приставший к нему в одну из поездок в Новочеркасск) офицер Никольский взял на себя заботу о семье Лиховидова.
Редко и непродолжительно останавливаясь на отдых, они двигались на юг.
В станице Екатеринославской бросили первую подводу. На трёх подводах приехали в Пашковскую.
В небе то и дело появлялись самолёты, далеко в стороне слышались глухие орудийные выстрелы, ночью за горизонтом ярко светилось зарево пожаров.
Перед мостом через Кубань стояла не очередь, а неуправляемая масса казачьих повозок, калмыцких кибиток, конных и пеших казаков.
Ржание лошадей, грохот колёс, команды командиров, которым уже никто не подчинялся, надсадная ругань, женские визги и детский плач – всё сливалось в густой, грозный рёв, заглушающий даже гром пушек наступающих красных. Когда же отступавшие казаки за собой взорвали мост, на берегу началась паника.
В толпе исчез кучер; видно, потерялся или сбежал. Анна Григорьевна, вся в слезах, просила служанку и казаков не бросать ей, говорила, что в Персии их ждёт настоящий рай. Она боялась, что красные догонят их и её, атаманскую жену, обязательно убьют.
Перед взорванным мостом. Рядом с перевёрнутыми и брошенными калмыцкими кибитками они бросили остальные подводы и всё то, что везли на край света. Теперь это не представляло ценности. Никому не было нужным. Чемоданы и несколько узлов навьючили на лошадей. Женя Лиховидова села на коня. Никольский на руки взял Игоря. Расталкивая лошадьми толпу, в сопровождении четырёх казаков они направились к берегу… (Сивоволов Г.Я. «Тихий Дон»: рассказы о прототипах: Заметки литературного краеведа. – Ростов н/Д: Кн. Изд-во, 1991. с. 223 – 254, 256 – 259).
1881, 1 янв.*** На каждого казака мужского пола, без различия возраста, приходилось по 19 десятин удобной земли. А на каждого занятого казака и обязанного службой свыше 67 десятин. Издержки казака по воинской повинности сводится к сумме 681 рубль 50 копеек, следовательно, на каждую десятину приходится по 10 р. 17 коп., затрачиваемых в течение 20 лет или около 51 коп в год. Число казаков служивого разряда, т.е. В возрасте с 18 до 38 лет, в период времени 1861 – 1881 гг. увеличился на 39% или 2% на каждый год службы. Следовательно, число служивых удвоится через полстолетия. Следовательно, тяжесть воинской повинности в силу прироста населения увеличится вдвое. Надо учитывать, что увеличится стоимость рабочий силы, затрачиваемой на несение воинской повинности вздорожания лошадей и всех предметов снаряжения и вооружения казака.
1881.*** К началу царствования Александра III Донское Войско обязано было выставить на службу по штатам военного времени: 1) Два полка гвардии шестисотенного состава. 2) 60 конных полков, тоже шестисотенного состава. 3) две запасные конные гвардейские сотни и одну гвардейскую батарею. 4) 21 конную батарею, шестиорудийного состава и одну запасную четырёх орудийную. 5) 15 местных команд.
1881.**** Образование на Дону. Спустя 20-ть лет после открытия мужской школы вёшенские станичники испросили разрешение на повышение её статуса. И с 1881 г. она стала двухклассным училищем, при котором были открыты кузнечно-слесарное и столярное отделения. Это был большой прогресс для Вёшек.
С 1877 г. работает земское приходское училище в хуторе Дударевском, Вёшенской станице. С 1881 г. начала работу школа в Каргинском. (причём «Донская речь» 1 января 1882 г. отмечала, что школа здесь «не имеет собственного помещения и находится в самой убогой хижине»), а позже в том же хуторе открыли и женское училище третьего разряда, второе в вёшенском юрту. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 395).
1881.*** Родился Митрафан Петрович Богаевский (1881 – 1918), историк, оратор, председатель донского правительства (ум. в 1918 г.).
Учительствовал. С 1915 г. был директором Каменской мужской гимназии. После Февральской революции 1917 г. стал ближайшим помощником войскового атамана А.М. Каледина. Он - председатель 1-го съезда донских казаков в Новочеркасске, председатель Войскового Круга. Его называли «донским златоустом».
Расстрелян большевиками в Ростове-на-Дону 14 апреля 1918 г. (Шумов В.В. История казачества (справочник казака). // Ростов н/Д: Изд ООО «КСС», 2004. С. 137).
1881, 24 марта.*** Атаманом всех казачьих войск был провозглашен наследник Николай Александрович.
1881.**** РПЦ. Всего священников в области было 543 на 1 288 275 прихожан, диаконов – 8, псаломщиков и нештатных диаконов – 587. приходов по области было 375, которым принадлежало 430 церковных сооружения. В это число входят вёшенцы и еланцы.
1881 – 1882.** История репрессий. Всего, по данным историков, репрессиям (включая смертную казнь, каторгу, ссылку, отдачу под надзор полиции) подверглись до 6 тысяч народовольцев и других лиц, причастных к деятельности террористических организаций.
1881. АФАНАСЬЕВ Родился Афанасьев Михаил Семёнович,(1881 – 1960) казак хутора Грушинского, Вёшенской станицы родной брат, прадеда автора, Афанасьева Никиты Семёновича, двоюродной дядя Афанасьева Евдокима Никитовича, родного деда автора.
Со слов Ванифата Сергеевича Афанасьева (? - ?), двоюродного брата Афанасьева Евдакима Никитовича, Михаил Семёнович, был призван на военную службу в 12-й ДКП примерно 1901 или 1902 г., участник Империалистической войны (1914 – 1918 гг.), воевал в 28-м ДКП. В 1919 году участник Вёшенского восстания. Во время периода политического бандитизма на Верхнем Дону мог быть участником повстанческой группы казаков Якова Фомина, в боях получил увечье ноги, хромал. Во время репрессий против казаков и участников Вёшенского восстания репрессирован не был, в связи с увечьем ноги. Был грамотен, умел читать, писать и считать в пределах домашнего образования.
После смерти Домны Семёновны Калининой (эта девичья фамилия) (? - 1960) или примерено в конце 1950-х г.г. поселился на её подворье в станице Вёшенской, на половине, принадлежавшей по наследству Афанасьевой (Калининой) Марфе Сергеевны (03. 07. 1903 – 26. 04. 1887), родной бабушки, по оцовской линии, автора монографии. Это подворье по наследству Домны Семёновны, родной тётки бабушки автора, Марфы Сергеевны, было поделено между: Калининым Алексеем Сергеевичем (30. 03. 1909 – 02. 08. 1992) (от наследства отказался в пользу родных сестёр); Афанасьевой (Калининой) Марфы Сергеевной (03. 07. 1903 – 26. 04. 1887)., родной бабушки автора; и Ващаевой (Калининой) Марии Сергеевны (22. 07. 1907 – 16. 05. 1992). Умер Михаил Семёнович в 1960 г. на 79-м году жизни, похоронен на старом вёшенском кладбище по ул. Степана Разина.
1882, 1 янв.**** Здравоохранение на Дону. Корреспондент «Донского справочного листва» из хутора Каргинского сообщал: «В здешней местности действует дифтерит, и усилия земского врача к прекращению его пока не имеют успеха. Хоронят умирающих в закрытых гробах; прощание с ними воспрещается. Однако же местное духовенство никак не может убедить жителей, чтобы они хоронили умирающих на местах своего жительства, а не привозили их для отпевания к каргинской церкви, так как этими перевозами заразных покойников они поддерживают и распространяют эпидемию». (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 405).
1882.** Налогооблажение Российской империи. Была проведена реформа налогообложения, и весной правительство отменило подушную подать, изымаемую со времён Петра I. Одновременно увеличились косвенные налоги (увеличился налог на спирт, сахар и табак). Повышались гербовый сбор и таможенные ставки на многие предметы импорта. Вводился налог на золотопромышленность, вырос налог с недвижимости в городах. Был введён сбор с доходов от денежных капиталов и налог на дарение и наследство.
1882.*** Специальным решением Государственного Совета деятельность земства на Дону временно приостановлена и более уже не возобновлялось. Земство на Дону просущкствовало только 6 лет.
1882, 20 мар.*** Дело о внесении изменений Положения о земских учреждениях для применения к Области Войска Донского было передано на заключение Государственного Совета, который в своём журнале от 20 марта 1882 г. за № 28, между прочим, выразился так, «что своеобразное устройство области Войска Донского содержащихся в обсуждённом представлении данные доказывают с полной очевидностью, что по исключительным условиям, в которых находится казачество, законоположения о земских учреждениях не могут действовать в Донской области на тех основаниях, на которых изменений в определённом этим узакониями порядке заделываются местными хозяйственными делами, не подлежат сомнению». Уже 24 марта Государь Император Александр III-й своим чутким русским сердцем понял, что в угоду либеральным утопистам нельзя насиловать и обездоливать целое воинское сословие и мнение Государственного Совета Высочайше утвердил. Так кончило своё существование, выдуманное в либеральных канцеляриях земство на Дону, но подленное, то земство с отбыванием казаками земских повинностей натурой (фураж, продовольствие на службу и т.п.) существовало на Дону издревле. Земства многое сделали для населения Дона, только расходы на народное образование за период с 1877 по 1880 гг. увеличились в три раза. Земцы заявили, что во второй половине XIX в. казачья служба со своим обмундированием и вооружением является полнейшим анахронизмом. Такое заявление были восприняты казаками как попытка ликвидации казачества (До 1919 г. оставалось 37 лет). В итоге, ссылаясь на мнение казаков, в 1882 г. 24 марта деятельность земств на территории Дона была приостановлена.
1882, 24 мар.*** Казачьи «реформы». 24 марта 1882 г. земские учреждения, просуществовавшие на Дону только 6 лет, были заменены областными и окружными распределительными по земским делам комитетами (состоящими исключительно из чиновников). Дореволюционный исследователь донского земства Ефремов И.В. Определил эти комитеты, как мёртворождённые учреждения (Донская история в вопросах и ответах. Сост. Кислицын С.А. // Том I. Изд. ДЮИ. Ростов н./Д. 1997, с. 177).
1882, июль.**** В Вёшенской сгорело 76 дворов.
1882.**** Дворянская служба. Вёшенец Григорий Михайлович Коньков, произведённый в офицеры в 1882 г., дослужился до войскового старшины. Был почётным блюстителем Гусынско-Климовского училища. Участвовал как депутат от станицы в Войсковом совещании о земле. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 169).
1882.**** Георгиевские кавалеры. Родился на хутрое Грушенском Вёшенской станицы Фёдор Страпонович Чукарин (1882 – 1967).
Биография Чукарина чрезвычайно интересна. Ещё на заре весёлой юности, когда был призван на действительную службы (1903 г.) в лейб-гвардии Атаманский полк, он столкнулся с неудобствами из-за своего роста: в строю стоял на голову выше многих атаманцев, сапоги носил сорок пятого размера, и служивый конь, на котором он прибыл в полк, для него был явно мелок. Ноги Фёдора чуть ли не волочились по земле. У калмыков ему раздобыли другого коня по кличке Фак, с ним он и тянул службу.
Однажды на конных состязаниях, в присутствии царской свиты на своём Факе взял главный приз, за что от дочери царя в награду получил отделанную перламутром именную гармошку. С детства Фёдор любил что-нибудь чинить, разбирать, мастерить, поэтому его направили в оружейную мастерскую полка, там он научился ремонтировать винтовки, пулемёты.
Ему было 23 г., когда он служил в Петербурге, в Атаманском полку, и когда там происходили волнения и демонстрации студентов, это относится к событиям 1905 г. В кругу каргинских товарищей Чукарин (в 1920 г. из хутора Грушенского он переехал в Каргинскую на постоянное жительство) рассказывал, как их сотню посылали разгонять демонстрации. Тогда-то один студент и дал ему портрет бородатого человека и десятку, просил выпить за его здоровье. Как потом выяснилось – это был портрет Карла Маркса.
По окончанию службы Фёдор Чукарин возвратился в хутор Грушенский Вёшенской станицы…
С началом германской войны второочередником, вместе с грушенскими казаками Чукарина мобилизовали. Он – полковой разведчик. За боевые отличия на первом году войны получил два Георгиевских креста, три медали и лычки старшего урядника. До конца войны заработал ещё два Георгия. Однажды в разведке, забравшись в глубокий тыл немцев, захватил со штабными документами и, вместо того чтобы, как приказывали ему, доставить в штаб дивизии, по дороге зарубил его при «попытке к бегству». За это у Чукарина сняли одного Георгия.
В 1916 г. на позициях Чукарин нюхал немецкие удушливые газы, после этого у него изменился голос, при ходьбе он стал задыхаться. В конце 1917 г. пришёл домой, в хутор Грушенский.
В начале января 1918 г. в хуторе сгруппировались несколько революционно настроенных фронтовиков. К ним примкнул и Фёдор. В начале тридцатых г.ов он рассказывал, что был в Каменской и там видел Подтёлкова. При каких обстоятельствах это произошло, не говорил, да этого никого и не интересовало, по той причине, что это было давно, а казаков тогда занимали другие заботы. Но в Каменской на съезде фронтовиков Чукарин действительно был. Вполне возможно, что ездил он туда тоже, чтобы «поглядеть». В Каргинской об этом не знали, потому что на съезд его посылали грушенские фронтовики. По возвращении в хутор на призыв Казачьего Военно-Революционного комитета поддержать казаков-фронтовиков, как это сделали в Каргинской Василий Сторожко с группой иногородних солдат, не откликнулся, агитации среди казаков не проводил. Не исключено, что мог Чукарин с грушенскими казаками быть и в Понаморёве 11 мая 1918 г. – тоже с тем, чтобы «поглядеть», хотя документально доказательств этому событию нет.
Когда на родине «Тихого Дона» на сходках начали читать и обсуждать главы Шолоховского романа, Фёдор Чукарин говорил, что он в феврале 1919 г. с Песчаного кургана стрелял из пулемёта по станице Каргинской. В беседах с краеведом Г.Я. Сивоволовым это эпизод жизни отца подтверждала его дочь, вероятнее всего со слов своего отца. Однако ни в тот февральский день, ни в другой в Каргинской никто Чукарина не видел.
Известно, что Каргинскую 6 февраля с боем брал 13-й кавалерийский полк Домчина, в составе которого Чукарин никогда не служил. В Центральном архиве Советской Армии хранится записка от 5 февраля, в которой командир 9-го Краснознамённого полка со слов перебежчика сообщил Домчину, что в Каргине сформированы два полка, на них возложена задача занять хутор Криушинский. «Вы стойте в хуторе, – сообщалось в записке, – поэтому всех людей держите наготове и охраняйте дорогу, которая идёт из Грачёва на Токин» (ЦГАСА. Ф. 1251, оп. 1, д. 10, л. 65, 68). В тот же день командир 9-го полка прислал казака-добравольца, который подтвердил, что в Каргинской идёт насильственная мобилизация, и просил выслать туда эскадрон конницы (ЦГАСА. Ф. 1251, оп. 1, д. 10, л. 65, 68). Возможно, тем казаком и был Чукарин; возможно, он показал дорогу на бугор, с которого был открыт пулемётный огонь по Каргинской. Однако маловероятно. Чтобы конные разведчики Домчина разрешили Чукарину из пулемёта стрелять по станице (большая вероятность гибели детей, что строго запрещено приказам).
Вспыхнувшее в марте 1919 г. восстание грушенские казаки встретили сдержано. В отряд повстанцев, который возглавил кружилинский подхорунжий Фадеев, записывались неохотно, в отряде набралось всего несколько десятков казаков. В районе станицы Каргинской, хуторов Кружилина, Лученского, Грушнского почти ежедневно вели бои с повстанцами Саратовский и Камышинский конные полки. 3 апреля 1919 г., уклоняясь от принудительной мобилизации, 23 грушенских казака (для хутора это немало) перебежали к красным (ЦГАСА. Ф. 100, оп. 3, д. 188, л. 146). После распределения на сборном пункте и проверки часть казаков-перебежчиков была направлена на пополнение в 1-й Камышенский кавполк. Командование полка с известным недоверием относилось к казакам, поэтому молодых разбросали по эскадронам, а стариков направили в хозяйственную команду. Фёдора Чукарина среди них не оказалось. Где же он был?
Захваченные в первые дни восстания у красных на тыловых складах и транспортах патроны и снаряды повстанцы почти все израсходовали. В Вёшенской на складах осталось много холостых патронов. По решению командования повстанческих сил в Вёшенской и Кружилине были открыты мастерские по отливке пуль, ремонту винтовок и пулемётов. Как специалиста, служившего при оружейной мастерской в Атаманском полку, Фёдора Чукарина мобилизовали в оружейную мастерскую. В помощь ему подобрали «специалистов» по кузнечному делу и выплавки металла. Отлитые самодельным способом, без оболочки, пули летели с диким воем, не пролетали и 400 шагов (ЦГАСА. Ф. 1304, оп. 1, д. 117, л. 109), зато раны от таких пуль были страшными.
В апреле 1919 г., после мартовской распутицы, бои разгорелись с новой силой. Саратовский и Камышенский конные полки не раз выбивали повстанцев из Кружилина, Лученского, Каргинской, и каждый раз камышенцы пополнялись новыми перебежчиками. В один из налётов камышенцев, бросив оружейную мастерскую, Фёдор Чукарин бежал к красным. В Камышенском полку он встретил грушенских и каргинских перебежчиков, которые в полку числились как красноармейцы. Чукарина назначили оружейным мастером при полковой хозяйственной команде. Показал он себя с лучшей стороны, в октябре 1919 г. его приняли в члены РКП (б).
В первых числах января 1920 г. Фёдор Чукарин приехал на побывку в родной хутор. Сохранился его отпускной билет (Подлинник. Краеведческий музей ст. Боковской), выданный командиром 1-го Камышенского кавполка красноармейцу Чукарину Ф.С., по которому он командирован в хутор Грушенский Каргинской станицы с 31 декабря 1919 г. по 10 января 1920 г.. По окончании отпуска в свой полк Чукарин не возвратился, на этом закончилась его менее чем полугодовая служба в Красной Армии. Как члена РКП (б) и красноармейца его выбрали (6 января) председателем Каргинского станичного исполкома. Приказом по камышенскому полку (№ 43 от 12 февраля 1920 г.) (ЦГАСА. Ф. 8588, оп. 1, д. 13, л. 75) Фёдора Чукарина исключили из списков полка как находившегося в бегах. И не вина Чукарина, что окружной исполком не позаботился направить в полк ходатайство о его демобилизации в связи с избранием его председателем исполкома.
На долю Фёдора Чукарина выпала труднейшая задача по становлению и укреплению Советской власти в хуторах Каргинской станицы, пережить и трудности продовольственной развёрстки, и разгул политического бандитизма.
Нет сомнения, что такой казак, как Фёдор Чукарин, не мог пройти мимо внимания Шолохова. Чукарин по-житейски был простыми общительным казаком, любил выпить, повеселится; в молодости – большой охотник пригульнуть с жалмерками. Скрутив в полгазеты «козью ножку», пыхнув самосадом, любил рассказывать о своих бесчисленных приключениях, и трудно было разобрать, где он говорит правду, а где выдумывает. В двадцатых годах среди его слушателей был и Михаил Шолохов. Бывало, незаметно подсядет в стороне, будто разговор его не касается, а сам слушает.
В тридцатые годы Фёдора Чукарина дважды приглашали в Ростов на сбор бывших участников съезда казаков-фронтовиков в Каменской 10 января 1919 г., и оба раза он не поехал. Отпускной билет, как доказательство службы в Красной Армии с фотографией, где он был снят при Георгиевских крестах и медалях, он хранил всю жизнь.
Фёдор Чукарин дружил с Сидором Мазановым, вместе ходили они на охоту. Ружьё у Фёдора Стратоновича было допетровских времён. При каждом удобном случае он показывал его и расхваливал – цены нет! Однако пользовался им редко; перед охотой в чулане снимал с гвоздя, деревянным шомполом прочищал ствол от скопившейся гари и паутины. Перебирая в ладонях позеленевшие патроны, туда без меры насыпал дымный порох, любовно поглаживал ствол, говорил: «Бывало, как вдарю по куропаткам влёт, да ишо… Их много водилось на просе, стволом как поведу, – кучей сыпятся на землю!..»
Дружба связывала Чукарина с Мазановым и по ремонтным делам. Сидор скучал в кузне, ремонтировал примуса, делал всякие поделки. Чукарин брался за всё, что попадалось на глаза, будь то паровая молотилка, старый мельничный двигатель, гармошка или часы с боем. Брошенный в Великую Отечественную войну при отступлении немцами мотоцикл ремонтировал до конца жизни, пытался приспособить его для пахоты огорода.
Фёдор Чукарин топтал землю 85 лет. Последние годы жил вдовцом, с дочерью и зятем. С улицы через старый забор его часто можно было видать одиноко сидящим на порожках дома с гармошкой в руках. Положив голову на меха, словно прислушиваясь к её дыханию, тянул только ему одному известную мелодию. Растягивая меха, перебирал узловатыми пальцами клавиши, хрипел и издавал клокочущие, страшные звуки. Перед вечером, по давно заведённому правилу, брёл к магазинам, в закусочную повидать старых друзей, посидеть с ними за рюмкой вина. Оглядев из-под косматых густых бровей присутствующих в небольшой комнатушке, тяжело дыша, подсаживался за столик.
Больной и худой, он казался невероятно высоким. Что же касается внешнего вида – «залохматевшего», «патлатого», с заросшей бородой, – таким он стал уже на уклоне лет, в тридцатые – сороковые годы. По воспоминанием каргинцев-старожилов: именно у него были «граблястые» руки, «аршинные» ступни ног, именно он мог бежать «верблюжьем галопом». В латанных штанах и длинной распоясанной рубахе колесом, не шагал, а грёб уличную пыль подошвами своих стоптанных чириков. В молодости же следил за собой, потому что, как уже было сказано, слыл большим охотником до молодях жалмерок. (Сивоволов Г.Я. «Тихий Дон»: рассказы о прототипах: Заметки литературного краеведа. – Ростов н/Д: Кн. Изд-во, 1991. с. 179 – 185).
1882.**** Казачьи «реформы». Межэтнические взоимоотношения. В империи введена черта оседлости. Евреям запретили жить в деревнях, а тех. Кто там жил издавна, выселяли в местечки и малые города. В черту оседлости входили западные и южные губернии, в которых оказалось до 1,5 млн. евреев. Проживать в городе могли не все евреи, а только окончившие высшие учебные заведения и купцы первой гильдии. Но и они ограничивались в выборе: на некоторых улицах можно было селиться с чётной стороны, на других – в домах по нечётной. Градоначальство разработало особый список улиц, где евреям не следовало даже показываться.
По этому «Положению» в казачьих станицах лицам еврейской национальности проживать не имело смысла. Казаки не довали земли евреям даже на мальнькие огороды. Выпас скота на казачьих землях строго ограничивался как для иногородних, так и для лиц еврейской национальности.
1882.**** РПЦ. В 1882 г. обзавёлся временным молитвенным домом, деревянным, крытым соломой, хутор Кружилинский.
В газете «Донской справочный листок» в корреспонденции «Хутор Каргин» подписанной фамилией Некто Я.М. (явный псевдоним. – авт.), опубликованный 1 января 1882 г., рассказывал: «Глухой ропот с каждым днём всё более и более растёт преимущественно между недостаточными, не говоря уже о бедняках, которые при настоящем урожае едва в состоянии вносить рублевой оклад, а, между прочим, на долю каждого из них выпадает г.ового взносу (на постройку церкви. – авт.) до 6 руб.». (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 383).
1883.**** Хутора Верхнего Дона. Четверть жита в Вёшенской станицы на 1883 г. стояла тридцать пять рублей, а копна сена – десять. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 324).
1883.**** ОСНОВНЫЕ ДАТЫ ЖИЗНИ И ДЕЯТЕЛЬНОСТИ В.А. Антонова-Овсеенко.
Владимир Александрович Антонов-Овсеенко (1883-1938)т – профессиональный революционер.
Это один из организаторов Гражданской войны на территории Верхнего Дона на казачьих землях.
Его революционная деятельность проходила в Петербурге-Петрограде, Москве, Варшаве, Тамбове, Самаре и др. городах. В годы Гражданской войны он командовал советскими войсками Юга России, Украинским фронтом. Был дипломатическим представителем СССР в Чехословакии, Польше, Испании. Он оставил литературное наследство.
В оценке деятельности Антонова-Овсеенко, его порой в публицистике сопровождает старый ярлык «троцкиста». В анкетах и автобиографиях он постоянно указывал на то, что в 1923-1924 гг. поддерживал Троцкого лишь в организационном вопросе, не разделяя его политических взглядов. Активная партийная и государственная деятельность Антонова-Овсеенко прерывается в 1924 г. Особо примечательная деятельность Антонова-Овсеенко на посту прокурора РСФСР в 1934-1936 гг. Он поднял свой голос в защиту законности в те годы, когда репрессии приняли массовый характер. В 1935 г. Генеральным прокурором СССР стал Вышинский. Все дела политического значения теперь нужно было докладывать ему лично. Антонов-Овсеенко давал указания своим помощникам всеми средствами защищать права подсудимых, соблюдая ленинский принцип социалистической законности и не уступать Вышинскому в тех случаях, когда может пострадать невиновный.
Сам Владимир Александрович Антоноа-Овсеенко нередко вступал в спор с Вышинским, требовавших от работников юстиции применения чрезвычайных карательных мер по отношению к так называемым «врагам народа».
Это было время невиданных массовых репрессий. При аресте человека исходили только из возможности его измены Родине. Чтоб объявить кого-либо «врагом народа», достаточно было одного заявления, пусть анонимного, или «признания» самого подсудимого, добытыми аморальными средствами.
«Нашлись теоретики, готовые оправдывать арест и гибель миллионов честных людей. Ведущим «теоретиком» смерти был Вышинский. При нём гарантированные Конституцией неприкосновенность личности, право каждого гражданина СССР на защиту его законных интересов перед судом потеряли всякое значение.
Однако из самых гуманных положений законности – признание каждого гражданина невиновным до тех пор, пока не будет доказана, что преступник. Призумкция невиновности, исходящая из права человека на уважение и доверие, мешала истреблять лучшие партийные и советские кадры, комсостав армии, работников науки и культуры. Тогда Вышинский ввёл новое правило: невиновность обвиняемого должна быть доказана… самим обвиняемым!» (Ракин А.В. В.А. Антонов-Овсеенко: Историко-биографический очерк. // Л.: Лениздат, 1989. с. 310-311).
При Вышинском прокурор превратился из представителя надзора за точным исполнением законов в одностороннего обвинителя. «Доказательствами» виновности при Андрее Вышинском стали оговор и клевета. Впервые в истории Советского государства многих реприсировали без всякого суда.
Вышинский, исполняя волю Сталина, требовал всё новых жертв. Вскоре он стал академиком, лауреатом Сталинской премини, кавалером самых почётных орденов.
Затевая в тридцатые года фальшивые судебные процессы, Сталин не затруднялся в выборе исполнителя. Врядли кто лучше Вышинского соответствовал тайным устремлениям вождя. С каким натренированным процессом прокурор Вышинский громил на процессах 1936 – 1938 гг. соратников Ленина. Это он, меньшевик Андрей Вышинский, будучи в семнадцатом году председателем 1-й Якиманской районной управы, принял к исполнению приказ Временного правительства о розыске и аресте «немецкого шпиона» Владимира Ильича Ленина. Спустя двадцать лет государственный обвинитель Вышинский уличал в подготовке террористического акта портив Ленина таких коммунистов, как Бухарин и Рыков…
В свете этих фактов нетерпимость Вышинского к Антонову-Овсеенко выглядит вполне естественно.
в те времена, когда повсюду насаждался антиленинский стиль бюрократического руководства, уже это одно навлекло на Антонова-Овсеенко немилость Сталина.
Когда Антонова-Овсеенко вызвали из Барселоны в Москву в сентябре 1936 г., он уже знал об аресте Дыбенко и Крыленко, товарищей по гражданской войне. Уже не было в живых Тухачевского, да и многих его боевых соратников.
Владимир Александрович был подвергнут аресту 12 октября 1937 г., на «следствии» ничего не подписал. В его деле было триста листов.
8 февраля 1938 г. его из камеры Бутырской тюрьмы вывели на коллегию Верховного суда РСФСР приговорили к 10 годам лишения свободы без права переписки и в тот же день казнили. Его не стало в 55 лет.
Осенью 1973 г. в Чернигове на Аллее Героев был открыт памятник Антонову-Овсеенко.
ОБ СЕМЬЕ:
Отец: капитан Александр Анисимович Овсеенко, начинавшего службу в чине подпрапорщика Волынского полка.
Мать: Ольга Дмитриевна Овсеенко (в замужестве) жена военнослужащего Овсеенко А.А. – домохозяйка.
Братья и сёстры: у ставшего Владимира были сёстра – Вера и Мария, братья – Шура и Сергей. 1883, 9/21 марта Родился в Чернигове.
1893-1901 Обучался в Воронежском кадетском корпусе.
1901, сентябрь Поступил в Николаевское военно-инженерное училище в Петербурге.
1901, октябрь Исключён из училища за отказ принять присягу. Первый арест (11 дней).
1901, конец года Вступает в социал-демократический студенческий кружок в Варшаве.
1903 Вступает в РСДРП. Создаёт социал-демакратический кружок в училище. Связывается с большевицкой организацией через Б.С. Стомонкова.
1904, июль Оканчивает училище в чине подпоручика, получает назначение в 40-й Колыванский пехотный полк, дислоцированный в Варшаве.
1904, август Захвачен с нелегальной литературой. Второй арест (10 дней).
1904, осень Ведёт революционную работу в частях Варшавского гарнизона, организует Варшавскую революционную организацию РСДРП.
1905, весна Получает внеочередное назначении на Дальний Восток. Переходит на нелегальное положение, эмигрирует в Австрию.
1905, апрель После неудачной попытки восстания двух пехотных полков и артиллерийской бригады в Варшавском горнизоне вновь эмигрирует в Австрию.
1905, май Ведёт работу военно меньшевичкой организации в Петербурге.
1905, июнь - октябрь Арестован и находился в заключении в Кронштадте. Освобождён по амнистии.
1905, ноябрь Член объединённого Петроградского комитета РСДРП, редактор газеты «Казарма», органа военной организации ПК.
1905, 10/23 дек. Участвует в совместном совещании членов ЦК и ПК РСДРП и работниками боевой и военной организации ПК.
1906, 27 мар. (9 апр.) Участвует как представитель Петербурга в заседании Всероссийской конфиренции военных организаций РСДРП в Москве, арестован в первый день заседаний.
1906, в ночь на 2/15 апр. Побег из Сущёвского арестанского дома.
1906, июнь Арестован в Севастополе при провале собрания военной организации по время вспыхнущего в городе восстания.
1907, 16/29 мая Выездной сессией Одесского воено-окружного суда приговорён к смертной казни как Антон Кабанов.
1907,24мая(6июн) Казнь заменена 20-летней каторгой.
15/28 июня Побег из Севастопольской тюрьмы.
1907 конец года Работа в Петербурге, пропаганда среди матросов царской яхты «Штандарт».
1908 Работа в легальных рабочих организациях Москвы совместно с большевиками.
1909 весна Учувствует в работе нелегальной социал-демократической организации в Нижнем Новгороде
1909, май Арестован на съезде фабричных врачей в Москве. Через 3 дня освобождён.
1909, конец мая – 1910, февраль Арестован, 6 месяцев находился в тюремном заключении как Антон Гук.
1910, июнь Эмигрировал во Францию. Секретарь Русского бюро труда в Париже.
1914, сен. – 1917, апр. Редактор интернациональной газеты «Голос», издававшийся в Париже на русском языке (затее носила название «Наше слово», «Начало», «Новая эпоха»).
1915, конец года Разрыв с меньшевиками.
1917, май Возвращение из эмиграции в Россию
1917, 24 мая «Правда» публикует письмо В.А. Антонова-Овсеенко о вступлении в большевицкую партию. В Гельсингфорсе редактирует газету «Прибой», издававшуюся после закрытия «Волны».
1917, сен. Избран депутатлм Учредительного собрания от Северного фронта по списку РСДРП(б).
1917, 14-20 сен. (27 сен. – 3 окт.) Учавствует в работе Демократического совещания.
1917, 25 сен. – 5 окт. (8-18 окт) Участвует в работе II съезда делегатов Балтийского флота в Гельсингфорсе в качестве представителя ЦК РСДРП (б).
1917, 28-30 сен. (11-13 октятря) Участвует в работе областной конференции военной и рабочей организаций РСДРП (б) Финляндии. Избран членом областного бюро.
1917, 11-13 (24-26 окт.) Участвует в работе Съезда рабочих депутатов Северной области. Избирается членом Северного областного исполнительного комитета Советов.
1917, 16/29 окт. Участвует в работе Чрезвычайной конференции социал-демократии Латвии в качестве уполномоченного ЦК РСДРП (б). В Петрограде избирается в состав Петроградского воено-революционного комитета, несколько позже становится его секретарём.
1917, 21 окт. (3 ноя.) Входит в состав бюро Петроградского ВРК.
Утро 25 окт. (7 ноя.) По постановлению ЦК РСДРП (б) входит в полевой штаб РВК для непосредственного руководства боевыми действиями на месте боя.
1917, 25-27 окт. (7-9 ноя.) Член президиума II Всероссийского съезда Советов.
1917, вночь с 25 на 26 октября (с 7 на 8 ноября) Организатор ареста Временного правительства в Зимнем дворце.
1917, в ночь на 27 окт. (9 ноя.) Входит в первый состав Временного рабоче-крестьянского правительства – Совета Народных Комиссаров в качестве члена Комитета по военным и морским делам.
1917, окт. (9 ноя.) Избран членом Совета Народных Комиссаров по военным и морским делам.
!917, 28 окт. (10 ноя.) Назначен помощником командующего войсками Петроградского военного округа.
1917, 7/20 ноября Назначен командующим обороной Петрограда и войсками Петроградского военного округа.
1917, 23 ноя. (6 дек.) Назначен членом коллегии Напркомпта по военным делам, наркомом по военным делам (одновременно с Н.И. Подвойским и Н.В. Крыленко).
1917, 5/18 декабря Назначен командующим войсками, действующим против контрреволюции на юге.
1918, 7 марта – 4 мая Верховный главнокомандующий войсками Украинской народной секретарь по военным делам (должность называлась также – главнокомандующий советскими войсками федеративных республик на юге).
1918, 14 мая – 6 сентября Член Высшего военного совета.
1918, июль Уполномоченный Совнаркома по подавлению левоэсеровского мятежа в Москве и Ярославле.
1918, авг. – сен. Исполняет обязанасти наркома по морским делам.
1918, авг. – сен. По поручению В.И. Ленина выезжает в Берлин для переговоров с германским правительством.
1918, сен. – окт. Командует группой войск на Восточном фронте.
1918, 30 сет. – 1919, 10 мая Член Реввоенсовета Республики.
1918, 17 ноя. - декабрь Командующий и член Реввоенсовета Особой группы войск Курского направления (Украинский фронт).
1918, 28 ноября Возглавляет войсковой совет Украинской Красной Армии, назначен членом Совета рабочей и крестьянской обороны УССР.
1919, 4 янв. – 15 июня Командующий Украинским фронтом.
1919, июль – 1929, октябрь Член Всероссийского Центрального Исполнительного Комитета.
1918, авг. сен. Уполномоченный ВЦИК и ЦК РСДРП (б) по продразверстке в Витебской губернии.
1919, 8 сен. – 1920, апр. Уполномоченный ВЦИК в Тамбовской губернии, председатель Тамбовского губисполкома.
1919, 2-4 дек. Участвует в работе VIII Всероссийской конференции РКП (б). Входит в состав комиссии по вопросам о новых членах партии.
1920, 29 мар. 5 апр. Участвует в работе IX съезда РКП (б). Делегирован с решающим голосом Тамбовской губпартконференцией. 2 апреля выступает на заседании организационной секции съезда.
1920, 23 апр. – 16 ноября Член, в дальнейшем заместитель председателя Главного комитета по всеобщей трудовой повинности (Главкомтруда).
1920, 25 мая Назначен членом коллегии Наркомата рабоче-крестьянской инспекции.
1920, 26 мая Утверждён членом коллегии при Совете труда и обороны по проведению в жизнь военного положения.
1920, 29 июля – 16 ноября Член коллегии Наркомата труда.
1920-1921 Председатель Томбовского губисполкома.
1920, 16 ноя. Назначен членом коллегии Наркомата внутренних дел.
1920, 16 ноя. – 1921, 1 фев. Заместитель председателя Малого Совнаркома.
1921, 12 января - февраль Уполномоченный ВЦИК по Пермской губернии, председатель губернского совещания.
1921 фев. - июль Председатель Полномочной комиссии по ликвидации бандетима в Тамбовской губернии.
1921, окт. – 1922 Председатель Самарского губисполкома, комиссии помощи голодающим.
1921, ноябрь Избран председателем Самарского горисполкома. Участвует в работе IX Всероссийского съезда Советов.
1921, декабрь Председатель Полномочной комиссии ЦК РКП (б) в Кронштадте.
1922, 27 марта – 2 апреля Участвует в работе XI съезда РПК (б), делегирован с решающим голосом Самарской губпартконференцией. Выступает на заседаниях съезда 27 марта и 2 апреля.
1922, 4 августа – 1924, 5 февраля Член Реввоенсовета Республики (с 1923 – Реввоенсовета СССР).
1922, 5 августа – 1924, 17 января Начальник Политического управления РККА.
1923, 22 марта Награждён орденом Краснова Знамени.
1923, 17-25 апр. Участвует в работе XII съезда РКП (б) с совещательным голосом. Член редакционной комиссии съезда.
1924, 1 января Выход в свет первого номера центральной общеармейской газеты «Красная звезда», созданной по инициативе В.А. Антонова-Овсеенко.
1924, фев. – апр. Возглавляет дипломатическую миссию в Кантон по вопросу урегулирования советско-китайских отношений.
1924, 1 июня – 1928, 13 декабря Полномочный представитель СССР в Чехословакии.
1924, июль Выход в свет книг «Октябрь в походе», «записки о гражданской войне», I том.
1928 Выход в свет II тома «Записок о гражданской войне».
1928, 13 декабря – 1930, 3 января Полномочный представитель СССР в Литве.
1930, 3 января – 4 апреля Полномочный представитель СССР в Польше.
1932 Выход в свет III том «Записок о гражданской войне».
1933, начало года Выход в свет IV тома «Записок о гражданской войне»
1934, 25 мая – 2 июня Антонов-Овсеенко в распоряжении ЦК ВКП (б).
1934, 9 июня – 1936, июль Прокурор РСФСР. В бытность прокурора республики он учавствовал в репрессионных комиссиях против казачества на Дону, утверждая приговоры на расстрел.
1934 – 1937 Член ВЦИК.
1936, 25 сентября – 1937, 16 сент. Генеральный консул СССР в Барселоне.
1937, сентябрь – 12 октября Нарком юстиции РСФСР.
1937, 12 октября Арестован по сфабрикованному делу.
1938, 8 февраля Военной коллегией Верховного суда РСФСР приговорён к 10 годам лишения свободы без права переписки. Казнён в тот же день.
1954 Гражданская реабилитация Антонова-Овсеенко.
1955 Посмертно восстановлен в рядах партии.
1956, 16 февраля Антонова-Овсеенко публично реабилитирован на ХХ съезде КПСС.
Основной источник заимствования: Ракин А.В. В.А. Антонов-Овсеенко: Историко-биографический очерк. // Л.: Лениздат, 1989. с.343-349.
1883, 26 нояб.*** Родился казак станицы Старочеркасской, ВВД, Михаил Александрович Миллер, бывший учёный секретарь «Института по изучению истории и культуры СССР» в г. Мюнхене (ФРГ), профессор. Автор множества монографий и других научных работ, посвящённых, в основном, истории Дона и Казачества. (ум. в 1968 г. 15 февраля, ФРГ).
В ЗАКЛЮЧЕНИИ «К вопросу о происхождении донских казаков» профессор Миллер написал: «Таким образом, из этого самого краткого и общего генеалогического обзора происхождения Донских казаков совершенно ясно, что никогда не было, и нет такого единого, от которого произошли бы все Донские казаки. В числе предков казаков были русские, украинцы восточные и западные, татары, черкесы, турки, грузины, персы, армяне и калмыки. При таком положении отыскать какой-то единый народ в глубокой древности, от которого будто бы произошли все казаки, – задача беспредметная и ненаучная. Это можно делать только из каких-нибудь политических или псевдопатриотических соображений. Гораздо целесообразней было бы собирать дальнейшие сведения о происхождении отдельных казачьих родов. Лишь эти факты могли бы в значительной степени выяснить и пополнить наши сведения о происхождении Донского войска». (Сост. Хохульников К.Н. Степные рыцари России!.. // Казачье зарубежье – Ростов н./Д: ИИЦ «Дончак», 2005. С. 30, 36).
1883.*** Георгиевские кавалеры. Родился на хуторе Козюрин Сальского округа Донской области. Семён Михайлович Будённый (1883-1973).
Это одна из одеозных фигур гражданской войны. Личность близкая к требываниям И.В. Сталина. К репрессиям лично не подвергался. Но однако вёл Кремлёвскую «подковёрную» «борьбу» за честату
партийных рядов. Он принадлежал к узкому кругу
лиц причастных к репрессиям в армии.
Полный георгиевский кавалер, маршал Советского Союза, трижды Герой Советского Союза, награждён 8 орденами Ленина, 6 орденами Красного Знамени, орденом Суворова I степени, трижды награждён Почётным революционным оружием, один из организаторов массовых репрессий среди военных в 1930 – 1940-х г.г. (ум. 26 окт. 1973 г.).
1884.**** По словам есаула А.С. Лосева, в его семейном архиве в 1884 г. имелось письменное «сведение» «о соединении в одну станицу Решетовскую и Вёшенскою (ГАРО. Оп 1, д. 885, л.39). Район бывшего Решетовского городка входил в состав Вёшенского юрта, а сама Вёшенская, согласно И.М. Сулину, делились на 2 части, верхнюю и нижнюю. Которые ОБОЗНАЧАЛИСЬ СООТВЕТСТВЕННО КАК РЕШЕТОВА И ВЕШКА.
1884.**** Образование на Дону. С 1884 г. в Вёшенском двухклассном училище учителем ремёсел работал Х. Жарков. На конкурсе 1884 г. в Новочеркасске за изделия ученики Жаркова были награждены похвальными листами, а сам он получил благодарность. В 1891 г. газета «Донская речь» писала об учители Жаркове, как о новаторе. Отмечены были его усилия в постройе для училища новой кузницы. К сожалению, Жарков, как писала газета, вынужден был уйти из училища в результате каких-то недоразумений, и куздница пришла в упадок.
Бывали в училище и другие хорошие учителя, помимо Жаркова. Почётным блюстителем училища долго состоял богатый вёшенский дворянин есаул Афанасий Северьянович Лосев, занимавший одно время должность устьмедведицкого сыскного начальника. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 395).
1884. вёшки. Донская старина. В кругах любителей донской старины ходили слухи о записках блюстителя Вёшенского училища Афанасия Северьяновича Лосева. В 1884 г. замещавший помощника войскового наказного атамана полковник А.Ф. Поляков обратился к Лосеву со следующей просьбой:
«Имея сведения, что у вас находятся записки одного из предков ваших, заключающие в себе весьма интересные предания о роде Лосевых и о станице Вёшенской, а также несколько старинных грамот и актов, как, например, об отводке предкам вашим земли при р. Сухой Песковатке и тому подобным, я по поручению наказного атамана имею честь покорнейше просить вас, милостивый государь, как донского патриота, не найдёте ли вы возможным принести упомянутые записки и акты в дар для исторического отдела будущего Донского музея или же не позволите ли. По крайней мере, снять с них копии с условием подлинные возвратить вам».
Есаул А.С. Лосев отвечал со своего зимовника в Сальском округе, что «записки одного из предков наших утеряны (может быть, и найдутся) статутные грамоты есть, но не столь отдалённой эпохи. Акт же на землю на Сухой Песковатке на 20 тысяч десят(ин) утерян в то время, когда хлопотали о правде на поместное владение; а может быть, когда прабабка судилась с казаками. Ещё есть вещи времён Екатерины II-й, именно: штоф и рюмка; штоф с орлом двуглавым и вензелем, а рюмка с надписью «кого люблю, тому дарю». Документов на эти веще нет, а по преданию известно, что императрица угощала гвардию из своих рук, и последнему, находящемуся в рядах, нашему предку, были подарены на память штоф и рюмка. О станице Вёшенской осталось только одно сведение: о соединении в одну станицу Решетовскую и Вёшенскую. Все эти документы сохраняются в Вёшенской станице, потому представить их не могу ближе будущего года, а поручить кому бы то ни было разыскать и отослать не нахожу возможным».
К сожалению, и записки, и бумаги о соединении Решетова и Вёшек не сохранились. Не удалось в точности установить, кто конкретно из рода Лосевых был автором записок.
Афанасий Северьянович являлся сыном есаула Северьяна Ивановича и внуком майора Ивана Лосева. Возможно, записки вёл майор, но странно, что в письме А.С. Лосева фигурирует не «дед», а «один из предков» (впрочем, это может быть простое повторение выражения из письма Полякова). (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 433 – 434).
1885.**** РПЦ. Хутор Попов – I, Еланской станицы, как он тогда именовался, занимал как бы центральное положение среди верховых хуторов. Поэтому в нём с середины XIX в. шла бойкая торговля разными товарами. Атаманы, заботясь о поддержании православной веры, в 1885 г. построили церковь, а школу открыли лишь 1905 г.
Земли верховых еланских хуторов были хорошие, плодородные. Зелёным ковром расстилались пастбища и сенокосы. Жители этих хуторов были богаче низовых. Они имели большие урожаи хлеба и стада скота. Отдельные, как например, Ваневы; Поповы и другие имели свои гурты скота, занимались скототорговлей. Финансово крепкие казаки арендовали земли низовых хуторов. Беднота откармливала им скот, а те торговали им, наживая капиталы. На возвышенностях было много ветряных мельниц. Поповские хутора вывозили немало хлеба на еланскую пристань, там покупали сельхозмашины и паровые двигатели.
Десятки лет жили поповцы так, одни богатели, строили дома под железом, а другие не могли выбиться из нужды. В престольные праздники хуторяне ежег.но собирались на ярмарку. В питейных магазинах лилась русская-горькая, но казаки знали меру в алкоголе и не злоупотребляли им. Иногда празновства кончались кулачными боями и потасовками.
Каждые три года выбирались хуторские атаманы из тех, кто богаче и больше выставит магарыча. Из поколение в поколение передавалась история с выбором атамана в хуторе Верхне-Вязовском. Бедный, но честолюбивый казак Выпряжкин горел желанием стать атаманом. Накануне хуторского схода, вечером он шёл по лесу, вслух рассуждал о возможных кандидатах на атаманство. Называл имя и фамилию и тут же их отводил: «Не нужен!», «Не пойдёт!», «Не доверяем!»
Затем на свой же вопрос «Кто за Выприжкина» – воскликнул: «В добрый час!» Богачи Ванеевы в этот вечер воровали лес и подслушали «кандидата» в атаманы. Приняли решение: избрать (для потехи) соседа, в атаманы. На завтра Выпряжкин продал единственную корову, начал магарычить хуторян.
Получив булаву, как символ власти, атаман Выпряжкин ни наминуту с нею не расставался. Он даже свиней пас с булавой. Через три года, лишился атаманства. Обозлился Выпряжкин и десяток лет вёл единоборство с хуторянами: то берег пруда загородит, то воду из него выпустит, то дорогу перекапает, то мосток разрушит. Вязовцы ломали изгородь, закапывали канавы, а тот снова городил и копал. На земле после былых «сражений» атамана с хуторянами оставались неизгладимые следы. (Зеленков Т.А. Из истории станицы Еланской. / Рукопись, 1964 г., с. 49 – 50).
1885.**** Родился Яков Ефимович Фомин (1885 – 16.03.1922), казак с хутора Рубёжного Еланской станицы. Дом, где он родился, простоял в хуторе до 1942 г. и был разобран советскими солдатами для строительства переправы через реку Дон.
Внук Я.Е. Фомина – Фомин Иван Давыдович, (1928 – 2009), проживавший в станице Базковской, – вспоминал, что это был один из лучших домов в хуторе: «Настоящий, красивый старинный казачий дом, с высокими балясником и резными окнами. В нём было 4 просторных светлых комнаты, а во дворе – много хозяйственных построек».
В доме до 1937 г. хранился походный сундук Якова Фомина, на накладке замка которого имелась выгравированная надпись:
«Урядникъ
Сотни Его Высочес.
Л. Гв. АТ. Его И. В. Г.
Н. Ц. полка
Яковъ Ефимовичъ
Фоминъ
Ст. Еланской
Ст. Рубёжного
1911 г. 25 нояб.»
Действительную службу Яков нёс в Атаманском полку.
Лейб-гвардии Атаманский Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича полк «разрешён к формированию в 1775 г. и до середины XIX века находился при атаманах в Новочеркасске. Полк действительной службы комплектовался из донских казаков, красивых блондинов. Последняя форма: заправленные в сапоги серосиние шаровары без лампас, мундир василькового цвета и такой же верх фуражки. Имел награды: за войну с Наполеоном – Георгиевское знамя и белый бунчук с Георгиевским крестом, на древках серебряные орлы; знак на головные уборы: «За Варшаву 25 и 26 августа 1831 г.» Стоянка в Петербурге, почётный шеф – наследник Цесаревич».
По воспоминаниям И.Д. Фомина известно содержимое, того времени, этого сундука: «В нём хранилась казачья форма деда».
Яков Ефимович Фомин воевал в первую мировую войну, имел боевые награды. В 1916 г. был старшим урядником 52 казачьего полка, в 1917 г. – членом полкового дисциплинарного суда.
Литературный краевед Георгий Яковлевич Сивоволов отмечает, что Фомин был «…волевой, с незаурядными способностями. После развала Красновского фронта, возглавил 28-й Донской казачий полк, самовольно оставил позиции, под Новый г. (по ст. ст. – авт.) привёл в Вёшенскую мятежный полк и взял власть в свои руки. Во время вёшенского восстания, 12 марта 1919 г., привязав к хвосту коня пулемёт, бежал к красным».
В контексте вышеизложенного уместно добавить материал, собранный в книге «Филипп Миронов», изданной Международным Фондом «Демократия» «Россия ХХ век», характеризующий психологический портрет Якова Фомина. В этом издании более десяти раз упоминается имя нашего земляка-верхнедонца Якова Ефимовича Фомина. Это не просто совпадение каких-либо фактов его биографии – эти сноски в контексте приведённых документов на масштабность мышления рубёженского казака, его роли и авторитете. В книге представлен документ № 139, из которого становится известно, что 22 апреля 1919 г. (на Верхнем Дону полыхает Вёшенское восстание. – авт.) на заседании Оргбюро ЦК РКП(б) слушается вопрос о положении дел на Дону. На заседании приглашён в числе представителей Дона и Я.Е. Фомин. Он заседает вместе с Крестинским, Сталиным, Стасовой, Серебряковым, Белобородовым, Новгородцевым, Сырцовым, Дзержинским. Идёт серьёзное обсуждение, в присутствии донского казака Фомина, казачьего вопроса. Стоит отметить, что на этом момент шли всего лишь 41 сутки, как Фомин перешёл в лагерь большевиков.
Яков Ефимович служил командиром 1-го конного полка, начдивом в корпусе Ф. Миронова.
7 октября 1919 г. вместе с Мироновым и другими красными командирами в г. Балашове был приговорён к «высшей мере наказания – расстрелу».
На основании этого особого внимания заслуживают документы №№ 281, 282, 283, приведённые в книге «Филипп Миронов», как более точно характеризующие личность Якова Фомина. В связи с этим значением привожу эти документы, практически, опускаю формальные места текста, дословно:
№ 281. «Телеграмма М.И. Калинину о смягчении приговора по делу Миронова 7 октября 1919 г..
4 часа 8 мин.
Вне всякой очереди.
7 октября в 3 часа ночи Чрезвычайный трибунал в Балашове по делу мироновского мятежа приговорил к расстрелу Миронова, Булаткина, Данилова, Фомина, Дронова, Корнеева, Федосова, Григорьева. Приговорённые два года, как львы, бились на передовых линиях Донского фронта, имеют раны, высшие боевые красные награды, заслуженные славными подвигами в рядах красной 23-й дивизии, не раз выручали красный фронт из безвыходных положений. Имена приговорённых общеизвестны на Дону…»
№ 282 «Москва. Всероссийскому старосте т. Калинину или его заместителю, копия – т. Ленину для немедленного вручения и доклада.
7 октября 1919 г. 17 часов 35 мин.
…Вашего ответа трепетно ждут от мала и до велика миллионы трудящихся тихого Дона и прифронтовой полосы. Бесславно гибнут народные герои, стойкие и действительные борцы за интересы трудящихся. Приговорённые идут на смерть с громкими криками: «Да здравствуют идеи коммунизма и советский строй…»
№ 283. «7 октября 1919 г.. Из Протокола заседания Политбюро ЦК РКП(б) об изменении приговора по делу Миронова.
Присутствовали: Ленин, Троцкий, Каменев, Крестинский и Литвинов.
…
Постановили а) предложить ВЦИК Миронова и его соучастников (Фомин в списке. – авт.) не расстреливать…»
Представленные аргументы и факты, подтверждённые историческими документами, подчёркивают авторитет и значимость, незаурядного и противоречивого характера казака хутора Рубёжного Еланской станицы, 34-летнего, красного командира Якова Фомина.
31 января 1919 г. Яков Фомин (1885 – 16.03.1922) издал приказ № 4, в котором параграф первый гласил «Приказываем всем станичным и хуторским советам, и если ещё где таковых не образованно, то атаманам станиц и хуторов Верхне-Донского округа, всем проходящим советским войскам оказывать полное содействие и помощь, за неисполнение сего приказа или ведение агитации, направленной против Советских Армий, виновные будут предаваться беспощадному суду» (ЦГАСА, ф. 1258, оп. 1, д. 687, л. 103).
С 10 января 1920 г., как пишет А.П. Грибанов, уже «После освобождения территории Верхне-Донского округа от белоказаков были созданы органы советской власти и партийные организации. Среди местного населения людей с опытом советской и партийной работы не было (откуда им в Вёшках взяться? – авт.). Поэтому некоторые руководящие работники были выделены в Вёшки из политотделов соединений Красной Армии и присланы из Москвы.
Председателем окрисполкома с 23. 01. 1920 г. стал казак (по происхождению, а не по духу. – авт.) Мошкаров Михаил Петрович. Член РКП(б) с дореволюционным стажем.
Секретарём окружкома РКП (б) был избран Зайцев Павла Ивановича».
Сохранилось решение «Совещания Заведующих Отделами Донисполкома» от 10 января 1920 г., в нём говорится:
«Слушали:
1.О пополнении Верхне-Донского Окрисполкома
Постановили:
Командировать т. Мошкарова в Верхне-Донской округ в качестве председателя Окружного Исполкома.
Т. Зайцеву предложить, остаться членом окрисполкома Верхне-Донского округа. Взять на себя заведовать Отделом Социального Обеспечивания.
Командировать т. Чекунова в распоряжение Окружного Исполкома Верхне-Донского округа для работ по агитации».
Краевед П.П. Лосев приводит сведения «нижегородского пролетария-большевика-подпольщика, секретаря Верхне-Донского окружкома Зайцева Павла Ивановича об окружном комитете:
«В информации секретаря окружкома РКП (б) Зайцева говорится, что в округе на 12 станиц в шести созданы партячейки. Насчитывающие 86 человек, проведана окрпарконфиренция, напечатано 1 500 воззваний, издаётся газета «Верхнедонская беднота» тиражом 200 экземпляров. Прошла неделя перерегистрации коммунистов, идёт перевыборная работа, проведаны совещание секретарей партячеек. Беспартийные конференции. В октябре было мобилизованно 100 товарищей на борьбу с бандой Махно, проводилась неделя «Казака и крестьянина», «Проднедеря», «Неделя борьбы с дезертирством», «Неделя борьбы с панской Польшей», «Неделя помощи семьям красноармейцев». Состоялся съезд учителей. Организуются субботники и воскресники по заготовки дров для школ, медпунктов, учреждений, в хуторах организуются трудовые артели» (Сведения относятся за период работы Зайцева за 1920 г.. – Прим. авт.) (Жбанников А.С. и Жбанникова М.И. От Вежи до Вёшек. // Изд. «Странник», Ростов н./Д -. 2008. С. 190).
Краевед А.П. Грибанов упоминает также и других членов вновь восстановленной Советской власти:
«Окружным военкомом назначен Шахаев.
Начальником политбюро (ЧК) стал Дягтеревский Иван Васильевич.
Начальником окружной милиции был назначен Воронин Иван Николаевич (1886 г.р.).
Комиссаром окрпродкома стал Муромов.
Инструктором окрисполкома был назначен Николенко Пётр Никитович.
Из местных жителей, в основном из командиров и красноармейцев. Возвратившихся из Красной Армии, на руководящую работу были выдвинуты.
Вахнин Семён – заместитель окрпродкомиссара;
Кондратьев Семён – заместитель начальника окрмилиции;
Еланкин Иван Николаевич – заведующий отделом пропаганды и агитации окружкома РКП (б);
Ушаков Семён Иванович – зав. Отделом народного образования;
Золотов – Заведующий окружным отделом здравоохранения;
Фомин Яков (1885 – 16.03.1922) – командиром кавалерийского эскадрона.
По станицам и хуторам были избраны председатели Советов и товарищи председателей. В Вёшенской станице председателем станичного (районного) Совета был избран Кухтин Александр Петрович, товарищем председателя Мельников Петр Михеевич. Оба они были демобилизованы из Красной Армии. В архивах сохранились материалы Вёшенского стансовета. Подписанные этими руководящими товарищами» (Жбанников А.С. и Жбанникова М.И. От Вежи до Вёшек. // Изд. «Странник», Ростов н./Д -. 2008. С. 190 – 191).
Развёрстку выполним
Из доклада инспектора Донпосевкома
Донскому прод. Комиссару.
1 марта 1920 г.
Отмечу политическое положение Северных округов и его отрожение на ход работ вообще и заготовки в частности…
Банды всё время держатся со стороны Калача и Ново-Хопёрска ежедневно угрожая захватить Урюпино. Частично заготовленное зерно в прилегающим к Калачу и Ново-Хопёрскому районах разграблено ими, но не в значительном количестве.
В районе наиболее богатом, Мачеха-Семёновка, Преображенская, восставшие (кулаки) вытеснили наши отряды в количестве 120 чел. Выездом на место исправить положение не удалось, так как кулаки, выставляя вперёд детей и женщин, и прячась сзади, вынудили отступить.
Окр. продсовещание приняло моё предложение о посылке карательной сотни в 100 сабель, которая выехала 28 февраля в Семёновку. Только конницей можно разогнать толпу кулаков и руководителей.
Развёрстку выполним, но всё это крайне тормозит работу. Работники один за другим уходят из строя и, выезжая на места нет уверенности, что вернёмся обратно. Распространившийся в Ростове слух о моём убийстве, хотя далёк от истины, но имел почву. По счастливой случайности пока удалось избежать выбытия из строя.
БАБИН.
(ГАРО. Ф. Р-97, оп. 1, д. 157, л. 162).
Алексей Петрович Грибанов, полковник в отставке, краевед, очевидиц Верхне-Донского восстания, участник Гражданской вой, отмечал, что Фомин был «по тем временам грамотным и инициативным» как командир – на своём месте.
Он был назначен окружным военным комиссаром после 9 февраля 1919 г. Фомина на посту военного комиссара округа сменил Василий Архипович Калюжный, в прошлом командир батальона ВЧК в Могилёве. Фомин удовлетворился должностью помощника военного руководителя. (Венков А.В. Печать сурового исхода: К истории событий 1919 г. на Верхнем Дону. – Ростов н./Д: Кн. Изд-во, 1988, с. 77). Во время Вёшенского восстания Яков Фомин выступил против восставших казаков.
4 июня 1920 г. Донисполком даёт согласие, и Фомин отправляется в распоряжение Верхне-Донского округа на должность командира караульного кавэскадрона. В обязанность Фомина входило обеспечение безопасности продотрядов при сборе хлеба в хуторах и станицах на Верхнем Дону.
Присутствуя при изъятии хлеба, видя, как забирается у казаков всё подчистую, как ведётся расправа с казачеством, Фомин стал высказывать своё недовольство политикой Советов на Дону.
Внук Фомина подтверждает, что последней каплей возмущения Якова Фомина стало изъятие хлеба у его семьи в х. Рубёжном. Иван Давидович вспоминал, что рассказывали в семье по этому поводу:
«Фомин приехал в хутор навестить семью и сына Давыдку (Давыд Яковлевич Фомин (1905 – 28.08.1943). – авт.). Дома его встретили со слезами и сказали, что только что был продотряд и забирал хлеб у казаков, похозяйничал и у них на базу. Эта новость вызвала недовольство у деда. Он сказал, что разберётся и хлеб вернёт на место».
В течение нескольких дней Фомин объездил много хуторов и станиц, пытаясь поднять казаков на восстание под лозунгом: «Советы без коммунистов», «Смерть коммунистам и жидам» (в 20 – 30-х гг. казаки имели своё толкование слов: так под словом «жид» они подразумевали человека живущего за счёт ренты, т.е. паразитирующего на труде других, или, например, бандит – уркаган, а коммунистов с их системой уравниловки – приравнивали к уркам. Из этого следует, что эти лозунги в переводе на толкование XXI в. «Искореним систему несправедливого жалования за труд и ростовщичество!». – авт.»). Коммунисты того времени, судя по «кухонным» рассказам наших дедов, – это инструмент принципа «Демократического централизма» или подчинение меньшинства перед большинством, проголосовавших на партсобрании, а также неукоснительное исполнение решений вышестоящих товарищей. А отрицание – это деседенство, что влечёт верную гражданскую смерть. Поэтому стоит обратить внимание на то, что Советы, как институт народоуправления, могли и могут существовать без классового и партийного контроля, но по общинно-родовому принципу, что исторически наблюдается в казачьей общине времён до Булавенского восстания. Фомину исторически довелось жить в эпоху смены общественно-политической формации. С момента полыхания Вёшенского восстания прошло время более года. Повстанцы или погибли в схватках с большевиками, или приняли мученический венок от Советской власти, или ушли за рубеж. Но это не стало поводом смирения перед несправедливостью.
С 3 июля, 1920 г. вышел первый номер новой Верхне-Донской окружной газеты «Верхне Донская правда». В течении года было выпущена 38 номеров газеты. Первым редактором «Верхне-Донской правды» был член партии с 1917 г. Михаил Павлович Аркадьев (род. 1896 г.). Его образование – неоконченное высшее. Прежняя партийная работа: Председатель лекторской коллегии при Воронежском Губкоме РКП(б).
Газета моментально реагировала и отражала на своих страницах положение дел в округе. Газета, выходившая в станице Вёшенской – центре Верхне-Донского восстания, находившееся в окружении банд Махно, Фомина (1885 – 16.03.1922). Маруси, Шибалка, Колесникова, Рябчикова и др. не единожды печатала материалы данной тематике.
31 января 1919 г. Яков Фомин (1885 – 16.03.1922) издал приказ № 4, в котором параграф первый гласил «Приказываем всем станичным и хуторским советам, и если ещё где таковых не образованно, то атаманам станиц и хуторов Верхне-Донского округа, всем проходящим советским войскам оказывать полное содействие и помощь, за неисполнение сего приказа или ведение агитации, направленной против Советских Армий, виновные будут предаваться беспощадному суду» (ЦГАСА, ф. 1258, оп. 1, д. 687, л. 103).
С 10 марта 1921 г. с восстания Фомина, а точнее и во время оперирования банды по Округу и расположению 5-го района ст. Слащёвская тов. Калмыков, как начальник милиции всегда с небольшим отрядом товарищей милиционеров, кидался на весьма превосходящие силы противника и всегда выходил победителем, не потеряв ни одного человека, а также и лошади.
(ГАРО. Ф. 1174, д. 243).
(Калмыков Калина, 1894 г. р., казак, служил в царской армии, член РКП(б)).
Будучи популярным, Фомин привлёк в свой отряд многих казаков, имеющих личные обиды от продразвёрстки, подвергнувшихся репрессиям.
Северные станицы округа – Шумилинская, Мешковская, Мигулинская, Казанская относились к деятельности Фомина сочувственно, в хуторах его ждали, помогали, чем могли, считали своим борцом за справедливость.
Писатель и журналист Пётр Суворов из станицы Нехаевской Волгоградской области в очерке «Золото банды Фомина» пишет: «… А когда восстание на Дону было подавленно, когда, казалось бы, надо радоваться чинам и славе, красный командир Фомин «взбугрился» – пошёл в бессмысленную и безнадёжную атаку на комиссаров-ленинцев: не могу, мол, молча глядеть, как обирают простой народ. В начале марта 1920 г. он поднял свой эскадрон (о количественном составе остается только догадываться; разведданных нет. – авт.), разгромил штаб советских войск в Вёшках… пошёл куролесить по окрестным хуторам и станицам, тщетно пытался поднять население на мятеж…
Ровно год гулял Фомин со своим обречённым отрядом по хопёрским и донским ендовам, по раскидистым степным урочищам и пойменным густым лесам. В пух и прах громил сельсоветы, стрелял и вешал Комисаров и прдразвёрстчиков, а зерно и скотину возвращал хозяевам – местным казакам…».
В июле 1921 г. фаминцы зарубили продагента М. Казырина. На его место назначили Потапа Болдырева. Когда-то он служил в одном полку с Фоминым, они хорошо помнили друг друга. Во время одного из налётов на Каргинскую Фомин сделал предупреждение Болдыреву, чтобы тот перестал «грабить» хлеб у населения, иначе его ждёт участь Казырина. В августе между хутором Лиховидовом и Васелёвкой бандиты опознали ехавшего на бричке с хлебом Болдыева. Связано по рукам, его заставили встать на колени и, не слезая с коня, одним ударом шашки развалили надвое.
Начало восстания Якова Фомина и разгром его отряда совпали почти день в день. С разницей изменившегося времени, но не в пользу политического бандитизма. Последний бой для Якова Фомина состоялся вблизи некогда многолюдного, а ныне уже не существующего хутора Кривовского, что раскинулся на стыке нынешних границ трёх областей: Воронежской, Ростовской и Волгоградской, между населёнными пунктами Крукловка и Нехаевский.
Газета «Трудовой Дон» № 199 от 22 марта 1922 г. сообщила: «Уничтожение банды шайки Фомина. 16.III. – 1922 г. в районе хутора Кругляковка (Кругловка. – авт.) в волосном селении Верхне-Донского округа окончательно уничтожена терроризировавшая Донскую область огромная банда под начальством бывшего офицера – Фомина.
В банде было от 150 до 200 человек. При разгроме банды убито более 100 человек, убит также сам Фомин, его начальник штаба Толстов.
С ликвидацией этой банды политический бандитизм на территории Донской области ликвидирован».
Сухие строки газетной полосы. А за ними… трагедия повстанцев, трагедия казачьих родов, трагедия страны Советов. Это судьба казаков, сложивших свои буйны головы в балках и перелесках Хопра, в ста пятидесяти верстах от родного Дона. За что? А за перегибы некоторых советских работников по продразвёрстке с явным указанием: «До последнего зёрнышка…»
Нехаевцы и по сей день хранят память о том неравном бое. Пётр Степанин, сам уроженец Нехаевской станицы, довольно известный московский режессёр-документалист в 2007 г. по заданию и финансовой поддержке ВГТРК создал фильм о Я.Е. Фомине «Золото банды Фомина».
Рассказывает Пётр Григорьевич Суворов:
«Мне удалось зафиксировать (уже в пересказе) немудрящие воспоминания этого печального события. Точнее, боя этот человек не видел. Он шёл мартовским днём из хутора Скрыпникова на хутор Кривовский, куда накануне сломя голову отступали остатки фоминского отряда. Напомню, банда вышла из Кривовского же, но на границе между областями попала в засаду. Кто-то из местных жителей донёс о том, что она находится в хуторе. Казаки бежали, отстреливаясь, тем же путём, каким шли.
Сначала то там, то сям стали видны убитые лошади. Хоть и март на дворе был, а снега о-го-го какие, чуть в сторону от тракта – и уже по пояс. Но убитых лошадей издалека было видно. Сбрую с них уже поснимали, а кое у каких даже мясо срезали – голодно было в округе.
Дальше уже вперемежку с конями стали попадаться и убитые казаки. Один, видно раненый, пытался подняться, но так и замёрз, стоя на корточках.
Почти все мертвецы были раздеты до кальсон. Позже пошёл слух, что всего красноармейцы побили 30 человек. Трупы долго лежали в степи, но потом молодой почтальон из хутора Хорошенского по приказу партийцев собрал их вместе и на подводе отвёз к большому оврагу. Там сбросил сверху в снег, а весной ода унесла мертвецов к Хопру. И лишь несколько из них, зацепившись за ветки кустарников, остались догнивать на месте…»
…Фомин с осени 1920 г., когда его жену взяли заложнецей, в своем отряде с собой возил своего малолетнего сына Давидку. После выше изложенного боя в живых из банды остались малалетний сын Фомина – Давид Яковлевич и ещё один казак, чудом сумевшие уйти от преследования. Как вспоминает Грибанов А.П. после разгрома банда Давидка Фомин был арестован и пасажен в Вёшенскую тюрьму, но вскоре был отпушен по малолетству.
В 2010 г. на месте гибели остатков отряда Якова Ефимовича Фомина, хопёрские казаки, на краю оврага, на вершине безымянного холма, водрузили поклонный дубовый крест с лаконичной и ёмкой надписью у подножья креста:
«Казакам-повстанцам
Отряда Якова Фомина
Погибшим в братоубий-
ственной гражданской
войне»
На церемонии закладки и освящении поклонного креста присутствовали внук Якова Фомина Михаил Иванович Фомин и правнук Михаил Михайлович Фомин. (Жбанникова Г.Д. Казачья Голгофа // «Тихий дон» № 144, 26 окт. 2010, ст. 2; № 147, 2 ноя.2010, ст.2). (см. далее прод-е: 1905 Давид Яковлевич Фомин. – авт.).
Возможно, Яков Фомин был на исповеди, искренно каялся перед своим духовником за свои грехи, но он, подержав Советскую власть, стал вероотступником, нарушив свою казачью присягу. Сведеньями об исповеди я, как краевед, не обладаю, и архивных документов по этому поводу не имею. Тайна исповеди.
Крестили Фомина в православную веру. Давал он казачью присягу с именем Христа «За веру, царя и отечество». В период «политического бандитизма» он встал на путь защиты своих личных материальных интересов. Он выступал против перегибав советских работников любой ценой выполнить указания правительства по продразвёрстке до «последнего» зёрнышка.
Таким образом, Фомин «сколотил» себе группу вооруженных казаков, действующею на территории Вёшенского района и близь расположенных хуторов. Для одних это была банда. А для других – народные мстители… Но это, ни в коем случае, нельзя называть партизанским движением в тылу противника. Шло братоубийственное гражданское противостояние.
Действие «бандитов» носило политический окрас, говоря по-современному – это сродни вахабизму в Чеченской республике, носящий религиозный характер – жить по законам шариата. В рассматриваем случае, Яков Фомин ведёт политическую борьбу за личную власть над населением, и против непопулярных действий советской власти.
Он привык к воинской субординации, хочет сам отдавать приказы и чтобы ему подчинялись беспрекословно. Поэтому он, Яков Фомин, идёт на самое гнусное воинское преступление – клятвоотступничество, клянётся в верности и атаманам, и комиссаром, но в конце своей жизни, сворачивает на путь бандитизма. На этом пути кресты не даются, но много материальных благ.
Кто он после этого для современного человека? Великомученик для современного казачества; канонизированный святой для верующих во Христа. Или бандит для своих современников, невинно пострадавших от рук его членов отряда.
Трудно судить через призму времени, сменяются эпохи, но это не даёт мне право реабилитировать Якова Фомина в умах моих современников, как человека принёсшего себя в жертву на казачьей Голгофе. Для меня и Фомин и Донской атаман Пётр Николаевич Краснов (отдавший приказ покарать станицу Вёшенскую в начале 1919 г. за действия 28-го полка), запятнавший себя службой на Гитлеровскую Германию, в годы Второй мировой воины, и казнённого, как военного преступника по приговору суда.
На Вёшенской земле всё чаще стали задумываться над литературным героем Шоховского героя романа «Тихий Дон» Григорием Мелиховым, и его сподвижнике по жизни Якове Фомине. Герой Григория Мелихова по ряду жизненных обстоятельств был вынужден войти в банду Фомина.
Но на современном этапе в сознание многих Вёшенцев вошёл образ Петра Николаевича Краснова. Это напрямую связанно с общественной деятельностью Владимира Петровича Мелихова, устроителя мемориала «Казаки против большевиков» в станице Еланской.
Моё мнение: не надо канализировать бандита Якова Фомина и военного преступника П.Н. Краснова. Потомки нас не поймут, есть общечеловеческая мораль цивилизованных народов, и нет возврата к прошлым временам. Для меня Яков Фомин будет ассоциироваться с политической проституткой. Он первым понял, что некоторыми советскими работниками допущен ряд перегибов в деле советского строительства. Он встал на путь насилия. А таким личностям не место в пантеоне героев казачества. Хронология событий тому подтверждение. Нельзя из аморальных личностей делать себе кумиров.
Для авт. Яков Фомин останется борцом против перегибов руководящих работников советской власти в продразвёрстке и изменникам своей воинской присяги. Для других Фомин – народный герой, протестовавший против перегибов советского правительства. За измену Военной присяги, предательство и несанкционированные судом убийства прощения нет! И Фомин, и Краснов нарушили эти положения общечеловеческой и духовной морали. Они же военные – это главное!
1885.**** РПЦ. В 1885 г. построили деревянную Успенскую церковь в хуторе Поповском Еланской станицы. Фундамент, колокольня и ограда у этой церкви были каменные.
В хуторе Кружилинском молитвенный дом заменили на Николаевской деревянной церковью с такой же колокольней. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 383).
1886, предпол. 6 янв.**** Родился Воронин Иван Николаевич, первый назначенный на должность начальника Верхнедонской окружной милиции в станице Вёшенской (с 13.05.1920 по 01.01.1923).
Из анкеты по состоянию увольнения в запас (выпись из личного дела № ДСП).
Место рождения г. Луганск. Национальность – украинец, родной язык русский, другими языками не владеет.
Из семьи рабочего, сам рабочий – котельщик. Отец умер в 1899 г., мать в 1898 г. В 12 лет осиротел. Соц. Происхождение рабочий-металист, токарь по металлу.
Член РКП(б) с 25 марта 1917 г., принят на Луганском машиностроительном заводе, п/б № 0289036 (работал в нелегальном кружке по распространению литературы - вестовой).
В 1907 г. (в 21 год от р.) был арестован охранкой, просидел в тюрьме 9 месяцев.
В 1919 г. во время белых был захвачен контрразведкой немцев, как работавший в их тылу.
Участвовал в бою с отрядами полковника Чернецова и разоружении 5-го украинского полка.
Самоучка.
Семья – жена Мария Филипповна Воронина (уроженка Людвицина), 1903 г. (надо полагать вторая). Сын Николай Иванович, родился 30 ноября 1911 г., сын Юрий Иванович, родился 5 апреля 1925 г.
Член профсоюза РГУ с 1924 г. (Чекист запаса).
В 1919 – 1920 г.г. в Красной Армии и особых органах. С освобождением г. Ростова-на-Дону от белых 8 января 1920 г. – работал в особом отделе комендатуры г. Ростова-на-Дону и начальника опер. Части Дончека.
С 13 мая 1920 г. начальник политбюро Верхне-Донского округа, тогда же начальником окружной милиции и по совместительству командиром сводного отряда по борьбе с бандитизмом.
С 1 января 1923 г. начальник Морозовского окр. УГРО, а с 22 ноября 1923 г. начальник Морозовской окружной милиции.
После этого на руководящих должностях в милиции Каменска, Сальска, г. Ростова-на-Дону и краевом аппарате.
С 1 марта 1937 г. уволен на пенсию (в 51 г от р.).
В Верхне-Донском округе участвовал в ликвидации бандитизма в пределах округа и в подавлении восстания в Багучарском уезде Воронежской губернии, а также в селе Позднеевка, Донецкого округа.
Был в плену у банды Маслака – 1920 г.
Военным судом белых в г. Луганске в конце 1918 г. был приговорён к смертной казни – спасён лихим налётом Красной конницы в Луганске.
Работал в революционной деятельности под руководством: Ворошилова, Дьяченко, Вершинина, Латитова и Жирнова.
В своё время Воронин был и Ампиловым.
1886.**** РПЦ. В хуторе Каргиновском была заменена деревянная Покровская церковь на каменную во имя Покрова Богоматери, с пределом во имя святителя Николая. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 383).
В середине XIX в., когда хутор Каргин разбогател, раздался в длину и ширину, выросли соседние хутора, старая деревянная церковь (молитвенный дом) стала тесной. На пожертвования казаков решили построить новую. Доверенные от Каргина и соседних хуторов обратились к архиепископу Донскому и Новочеркасскому с прошением о постройке новой церкви. Благочинный Чернышевского благочиния написал в Донскую Консистоторию своё ходатайство, архитектор Войска Донского дал подписку о наблюдении за ходом и правильностью строительства. Доверенным была выдана книга для учёта сбора добровольных пожертвований. Деньги по тем временам были собраны большие (более 40 000 рублей серебром), потому церковь решили строить на три алтаря.
Воронежские умельцы из местной красной глины обжигали кирпич, тщательно отбирали, простукивали на звон и только потом везли на стройку. Для прочности кладки в известковый раствор добавляли сырые яйца. Их прихожане собирали десятками тысяч, вёдрами и кошелками несли на стройку. На покупку колоколов деньги и серебро собирали отдельно. В метровой толщины стены замуровали узорчатые кованые решетки, навесили тяжёлые железные двери, на дубовые полы уложили покрытие, напоминающее современный линолеум, но без единого шва. Из резного дерева с позолотой пышно украсили алтари, под куполом главного зала на цепях подвесили паникадило в позолоте на 150 свечей. В связке с церковью на высокой колокольне повесили колокола. Церковь обнесли высокой, фигурной кладки кирпичной оградой.
Торжественное открытие новой церкви состоялось в 1886 г. По штату (причту) в Каргинской церкви было положено четыре священника, а в соседней Еланской – три, в Вёшенской Архангельской – два, в Вёшенской Троицкой (нене несохранившейся) – один священик. По вместимости Каргинская церковьбыла самая большая – служили на трёх алтарях одновременно.
Известностью любого хутора определялась наличием в нём церкви, мельницы, училища, почты, магазинов, крытых жестью добротных казачьих куреней, устройством ярмарок и, конечно же, количеством людей, известных всей округе. (Сивоволов Г.Я. «Тихий Дон»: рассказы о прототипах: Заметки литературного краеведа. – Ростов н/Д: Кн. Изд-во, 1991. с. 15 – 16).
1886.*** Родился на х. Крутовском стан. Усть-Хопёрской Подтёлков Фёдор Григорьевич, один из руководителей революционного казачества на Дону в годы Гражданской войны. В 1909 г. был призван на военную службу в 6-ю гвардейскую батарею под Петербургом. Участник первой мировой войны. 10 (23) января 1918 г. съезд фронтового казачества в ст. Каменской избирает его председателем военно-революционного комитета. «На Дону 46 казачьих полков на съезде объявили себя правительством, воюют с Калединым» (Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 321). 1 мая возглавил экспедицию для мобилизации крестьян и казаков в ряды Красной Армии, которая выдвинулась на Верхний Дон. В х. Калашникове экспедиция была окружена и обезоружена белоказаками. 11 мая 1918 г. близь х. Понамарева участники экспедиции были казнены. (казнён 11 мая 1918 г.).
1886, 3 фев.*** Родился казак станицы Кременской, ВВД Семён Георгиевич Елатонцев, публицист, общественный деятель казачьего зарубежья, в 40 – 50-е гг. – издатель «Общеказачьего журнала» (США). Эмигрировал в США (ум. 23 июня 1955 г., США). Его перу принадлежит статья «Основы бытия казачества» опубликованную в «Общеказачьим журнале», г. Фармилодейл (США), №8, апрель 1949 г.
1887.*** Число грамотных женщин по сравнению с 1873 г. увеличилось до 6,7% на селе и 25,9% в городе. Число женщин со среднем образованием было 0,1% на селе и 3,4% в городе. О высшем образовании сведений нет.
1887.**** Станичные атаманы. Власти ценили атаманов, старались опирется на них в практической работе и при случае не забывали их поощрять. Так в 1887 г. все станичные атаманы были собраны в Новочеркасске для встречи с императора Александра III, императрицы Марии Фёдоровны и наследника Николая Александровича. Соответственно там присутствовал атаман Вёшек. Туда же прибыли генералы-вёшенцы Н.И. Краснов и Н.Н. Варламов.
Император подтвердил права и преимущества Войска. Но также по такому случаю, некоторые казаки были обласкан: заменявший еланского атамана казак Иван Семёнович Киреев получил урядническое звание.
Событием был приезд в станицу окружного, а тем более войскового наказного атамана, а в хутор далеко не каждый день заезжал и станичный атаман. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 301, 412).
1887.*** Присоединение к Области Войска Донского Ростовского уезда и Таганрогского градоначальства, ранее входивших в состав Екатеринославской губернии. Города Ростов-на-Дону, Нахичевань, Таганрог стали активно втягивать казаков в социально-экономические процессы.
1887, 20 янв.*** Казачьи «реформы». До 1887 г. в Области Войска Донского проживало 134 еврея, что составляло 0,01% населения края. По закону от 22. О5.1880 г. из соображений «развития и охраны экономической деятельности в казачьих войсках» евреям было запрещено проживать постоянно. Исключение делалось лишь лицам с высшим образованием. Евреи проживали в Новочеркасске и в Грушевском горном поселении. Вот сам факт присоединения к Области Войска Донского Ростовского уезда поставил казачьи власти перед выбором. Николай Иванович Святополк-Мирский, наказной атаман ОВД, в целях искоренения «крамолы» предложил Александру III выселить евреев с территории, принадлежавшей донскому казачеству. 20 января 1887 г. Ростовская городская дума приняла документ, гласивший: «Выселение из Ростова 10 000 евреев… имело бы весьма грустные последствия, как для города, так и для его обитателей. Торговля и промышленность не делают различия между национальностями…». Нашли компромисс – в городах евреям жительство разрешалось, а в станицах нет. Кроме того, евреи записывались в особые «алфавиты» (списки особого делопроизводства – Прим. авт.) (Донская история в вопросах и ответах. Сост. Кислицын С.А. // Том I. Изд. ДЮИ. Ростов н./Д. 1997, с. 60 – 61).
1887, 10 авг.*** Родился казак станицы Ново-Николаевской, Таганрогского округа, ВВД, Иван Алексеевич, генерал-майор. С 05. 05. 1918 по 02. 02. 1919 гг. начальник Штаба Донской армии. Эмигрировал в США. В 1955 – 1966 г.х Донской атаман (в зарубежье). Автор книг «Донские казаки в борьбе с большевиками» и «Краснов – Власов», а также статей и очерков (ум. 16 апр. 1968 г.). (Сост. Хохульников К.Н. Степные рыцари России!.. // Казачье зарубежье – Ростов н./Д: ИИЦ «Дончак», 2005. С. 117).
1887, 6 сен.**** Родился Лосев Михаил Михайлович, казак Вёшенской станицы, из дворян. Отец: Лосев Михаил Иванович р. 18 ноября 1858 г. Окончил ДИАЗКК и НКУ по 1 разряду. Юнкером с 30 июня 1906 г. Подъесаул. На весну 1920 г. в Донском офицерском резерве (РГВА, ф. 39456, оп. 1, д. 88, л. 132 об.).
1887.**** Донские древности. В 1887 г. бывший почётный блюститель Вёшенского мужского училища А.С. Лосев сообщил, что на Сухой Песковатке из родника была выброшена «протолка с железным пробоем» длинна приблизительно два с половиной аршина, что шум воды от родника был так силён, что его слышно было за десять вёрст и что та местность засыпана меловой глиной. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 429).
В 1888.**** За Вёшками числилось около шестидесяти пяти тысяч рублей недоимок и долгов. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 367).
1888, 7 апр.**** Родился Николай Борисович Калинин, в семье донского дворянина вёшенского казака Бариса Матвеевича Калинина (см. 1838, 24 июля). (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 435 – 442). (РГВИА, ф. 330, оп 57, д. 779, ПС Калинин Б.М. за 1889 г.)
1888, 15 авг.*** Родился в х. Казачий Хомутовец (Багаевского района) Думенко Борис Мокеевич, в крестьянина-иногородного, командарм кавалерийского корпуса в период Гражданской войны. Участник Первой мировой войны. 1918 г. сформировал партизанский отряд, а в 1919 – конный корпус в ст. Богаевской (в 1920 г. расстрелян, в 1964 г. реабилитирован).
1888.**** Родился казак хутора Латышев Вёшенской станицы Аникей Андриянович Антипов. Родился в хуторе Латышеве, в большой семье: 8 детей, из них 6 сыновей. Земли было много – на каждого брата по 4 десятины, с отцом и дедом – это уже было 30 десятин. Паи находились на Гавриловском участке, аж под Пономарёвым. Добрая земля там. Пахали, сеяли и убирали всем гуртом: мужчины работали косарями, бабы помогали грабельщицами; с малолетства сыновья работали погонычами. На базу стояли: пара быков, коровы, лошади, водилась всякая мелкая живность. При большой семье жили не так чтобы уж богато, но в доме на столе всегда было в достатке.
Трудным делом для отца было собирать сыновей на службу: каждому надо справить коня, седло, амуницию. Иногда приходилось за коня отдавать молодого быка, а за пару старых быков, бывало, и коня не выменяешь. Редко получалась так, что, когда один брат проходил со службы, на его же коне уходил другой. Отец был строгим и шумным. Жили порядком, не им и дедом заведёнными, строго блюли казачью честь. Дед на весь хутор был известным чеботарём, шорничал, доброму и почётному делу учил своих внуков.
Учились все в Каргинской церковноприходской школе. Аникей с первого года учёбы проявил большие способности к богословию. «Отче наш…» и другие молитвы знал наизусть, пел без единой запинки. За это у деда был любимчиком; бывало, забудет или притворится, что забыл, – и Аникею: «Унучек, как там дальше: «Царю небесному утешителю?..» поп Виссарион сразу приметил у Аникея такие способности, приходил к отцу, уговаривал: давай, мол, после школы отдадим Аникея в духовную семинарию, обещал все расходы взять на церковь. Отец не согласился, упёрся на своём: нечего казака учить на священника.
Аникей рос весёлым, беззаботным, резвым казаком. с малолетства любил шутки, поговорки, припевки. За что бы ни взялся. Всё начинал с поговорки. Взяв в поле косу, обязательно, поплевав на ладони, приговаривал: «Коси, коса, пока роса», «Кто рано встаёт, тому бог даёт». Как и все молодые казаки, ходил на игрища, со свиданий приходил под утро. Ни у кого не было такого кучерявого чуба, до блеска смазанного подсолнечным маслом. За г. до службы отец женил его. Не на той, за кем ухаживал Аникей, а на дочери богатого казака с хутора Гусынка. Его женой стала Евдокия Уваровна – худенькая, мелкорослая и болезненная казачка. Молодые пожелали отделиться и жить в Каргине. На богатое приданное невесты поставили рубленный курень. Вскоре Аникей стал примечать, что Дуня, жена, иногда заговаривается, потом её стали хватать припадки. Аникей сразу понял, куда он влип и чего стоило приданное невесты. Родители Евдокии скрыли от Андриана Егоровича, что их дочь нередко треплют припадки. Ещё до выдачи замуж спрашивали у священника – можно ли таковую выдавать в чужие люди. Поп сказал: везите, обвенчаем.
В 1908 г. Аникея призвали на военную службу в 12-й Донской казачий полк, расквартировавшийся в местечке Радзивилово Волынской губернии, дядя Филипп дал ему коня, отец – всю справу. Как чеботаря, Аникея направили в обоз полковым шорником. Служба давалась ему легко, с шутками и прибаутками. В Каргин возвратился возмужалым казаком. Коня отдал на конюшню отца, в своём дворе держал корову и птицу, на большое хозяйство у него рука не лежала. Земельный пай находился в одном месте с паями отца и братьев. Помогал в поле сезонно.
Аникей был среднего роста. Кучерявый чуб лихо свисал из-под казачьей фуражки. На его щеках и подбородке не отрастал волос, и от этого круглое лицо казалась бабьим. Все сыновья уродились в отца – голощёкие.
К припадкам у Евдокии прибавилось ещё одно – болезнь лёгких. Аникей стал пригуливать: сперва крадучись, потом, осмелев, стал запирать Дуню в доме на ночь, говорил ей, что идёт играть в карты. Домой возвращался только под утро. Однажды Дуня пожаловалась свекрови: та, как от нечистого, замахала обеими руками: «Боже упаси, кому сказать! Не дай бог, люди узнают! Какой будет срам!» А спустя несколько дней пришёл отец, чёртом налетел на Аникея: «Ты что же, поганец, вытворяешь? Я шесть раз ездил тебя сватать, а ты… Почему люди тобой мне в глаза стрянут! Запа-рю-у-у сукина сына!» Отец, выбежав в коридор, сорвал с крюка арапник, каким в поле быков погоняли. Приговаривая, бил Аникея долго и старательно, пока арапник не разломался. После этого, говорил Пётр Андриянович, Аникей «получшел», ночевал дома, стал жену замечать. Отец был вспыльчив и горяч, нередко припоминал плёткой шалости и другим сыновьям; подвернись под горячую руку оглобля, мог и ею протянуть по спине.
У Аникея и Евдокии было три дочери, рождались они слабыми, хилыми, прожив год-два, помирали. Всё своё время Аникей чеботарил. Несли к нему сапоги, подшивал он валенки, шил чирики. На заработки не жаловался. Магарычи приучили его к частым выпивкам, но пил он в меру, на улице не валялся. Весельчак и песенник, везде был своим человеком. Любил бывать на свадьбах, там заглядывался на подвыпивших жалмерок, а они с него не сводили глаз.
– Гляжу – всегда мимо проходишь. Ты бы, Аникей, зашёл на вечер?
– Пахучая ты дюже. Все к тебе липнут.
– Так уж и липнут…
– Завтра набегу. Понюхать!..
За весёлый, открытый характер, простоту общения его любили, казаки постарше называли по-уличному – Аникушка. Так же называл его сосед-одногодок Прохор Баркин, с которым он дружил.
С началом германской войны вместе с каргинскими, латышевскими, лиховидовскими казаками – второочередниками мобилизовали на фронт и Аникея Антипова. Попал он в тот же 12-й Донской казачий полк и опять шорником в полковую хозяйственную команду. Находясь в обозе, за всю войну ни разу не был в бою. Лишь однажды оказался с казаками на мосту через реку: с одной стороны австрийцы, на другой они. Завязалась перестрелка: и те, и другие стали беспорядочно палить из винтовок. Аникуша не удержался, сказал: «Чудно как-то: и они, и мы стреляем, пули свистят, а никто не падает… Какая это Война?!»
Пока Аникей был на германской, Евдокия жила у родителей в Латышеве, боясь в пустом доме оставаться одна. Ей было не до любовных развлечений и ночных утех. Припадки трясли её, изводили и угнетали.
Глубокой осенью 1917 г. казаки стали возвращаться с фронта. Вместе с фронтовиками-каргинцами возвратился домой Аникей Антипов. На плацу их сразу же окружили старики. Хахакнув, помахивая плёткой, из толпы вышел Аникей.
– Мы теперь большевики!
– Аникей, не болтай лишнего, – одёрнул его Иван Бодовсков.
– Побить вас надо за это! Фронт бросили, – зашумели старики. – Когда это было, чтобы донские казаки с фронту бежали!
– А вы сами поезжайте туда, вшей покормите, а потом гутарить будет веселее.
В Латышеве стихийно стали возникать сходки, особенно шумными были митинги в Каргине. Из Латышевских фронтовиков особенно выделялся большевистски настроенный Иван Бодовсков. выступая на митинге, говорил казакам: «Да, я за большевиков! За землю для всех! За равенство в правах». «Ишь ты, чего захотел. Убить его надо! Доигрались!». Товарищи Бодовскова: «Ты, Иван, не особенно… Потише… Могут и убить».
С фронта Аникей привёз неизвестно где добытый винчестер и полную сумку патронов к нему. Хвастался: стреляет без промаха, в муху может попасть. Стволище-то…
После событий под Сетраковым каргинский атаман Фёдор Лиховидов сформировал отряд для поимки Подтёлкова. Такой же отряд формировался в хуторе Латышеве. Среди записавшихся Аникея Антипова не было: он попросту спрятался с глаз казаков, прикинувшись больным.
Летом 1918 г. Аникей Антипов был мобилизован в Донскую Армию и отправлен на Северный фронт. В одном из конных или пеших полков (вероятнее всего – в Боковско-Каргинском) Верхне-Донского отряда воевал под Филоново. После развала красновского фронта вместе с казачьими полками отступил на Дон. В один из январских дней пришёл в Латышев, в отцовский дом. А в феврале 1919 г. полки Инзенской Революционный дивизии заняли Вёшенскую и все правобережные хутора Дона. 6 февраля 13-й кавполк занял Каргинскую, а 9-й Краснознамённый пехотный полк – Латышев. Перед этим многие казаки, купцы и священники ушли в отступление за Донец. Старший брат Аникея. Отступил, Аникей же остался дома. По приказу окружного ревкома казаки стали сдавать огнестрельное и холодное оружие. Аникей сдал шашку, винчестер отнёс в Латышев, спрятал у отца в сарае.
В марте 1919 г. в повстанческую сотню мобилизовали и Аникея. Безусловно, он участвовал во многих боях с красными, за Доном сидел в окопах, в составе Донской армии воевал под Усть-Медведицей и Филоново. Вместе с Аникеем Антиповым на Филоновский фронт были мобилизованы его соседи. На фронте Степан Баркин был убит, Прохор отделался лёгким ранением. Астах Каргин в декабре отступил на Кубань и домой не вернулся.
После разгрома белоказаков под Орлом и Курском Донская армия покатилась на юг. В один из осенних дней домой заявился Аникей. В декабре по приказу окружного атамана со всеми каргинцами верхом на коне ушёл в отступление. В дороге вьюжной ночью отстал от казаков, повернул назад. Неделю, таясь, жил в хуторе Малахове, и только потом пришёл в Латышев. С установлением Советской власти с женой перешёл в свой дом в станице Каргинской.
До самого переезда на постоянное жительство в Вёшенскую Шолохов жил соседом Аникея Антипова. Евдокия ходила в их колодец за водой, иногда переговаривались с Анастасьей Даниловной. По возрасту Аникей и Михаил не могли быть близкими товарищами, и, тем не менее, они подолгу засиживались, беседуя. Аникей рассказывал ему о службе на германской, но об участии восстании не распространялся, от таких «воспоминаний» уходили многие бывшие повстанцы. Михаил приглашал его с дочкой посидеть на Чире, Аникей отшучивался: пока высидишь одну рыбёшку, можно пару чириков сшить.
С установлением Советской власти в Каргинской Аникей Антипов оставался всё таким же весельчаком, жил с шутками и прибаутками, но когда бывших участников восстания стали регистрировать, по одному забирать в Вёшенскую, отправлять на Соловки, напоминать, что за восстание придётся отвечать и в Сибири места всем хватит, заметно переменился, стал жить потаённой жизнью. Шаровары с лампасами и казачью фуражку носить было запрещено, выводилось само слово «казак»; не нужен стал Аникею и в завитушках чуб, отрезал его под корень. Первое время со своим винчестером он ходил на охоту, потом от греха подальше сдал военкому. Вскорости умерла Евдокия. Второй раз Аникей женился на казачке с хутора Грушенского. Сидел дома, чеботарил.
В 1925 г. Аникея Антипова послали учиться на курсы птицеводов. Хахатнув, он сказал товарищам: «Посылают учиться на кочетятника. Буду, значит, начальником над курями».
После окончания курсов его направили на работу в Вёшенский инкубатор. В 1937 г. он был репресирован, из заключения не вернулся. (Сивоволов Г.Я. «Тихий Дон»: рассказы о прототипах: Заметки литературного краеведа. – Ростов н/Д: Кн. Изд-во, 1991. с. 104 – 111).
Ок. 1888.**** Родился Тимофей Тимофеевич Мрыхин, в будущем учитель Каргинской церковноприходской школы. В 1912 г. в этой школе работали учителями Гавриил Иванович Некрасов, Михаил Никонович Чиликин, Тимофей Тимофеевич Мрыхин, учителями закона божьего – священник Виссарион Евсеев, а с 1913 г. Священник Емельян Борисов.
В 1913 г. 25-летний Тимофей Тимофеевич Мрыхин, казак-учитель двухклассной церковноприходской школы венчался. Поручителями были колленги по школе – казак Иван Григорьевич Копылов и Афанасий Попов; со стороны невесты – учитель Гавриил Иванович Некрасов.
1889.**** Казачьи награды. «Государь император всемилостивейшее пожаловал серебряную медаль с надписью «За спасение погибавших» для ношения на груди на владимирской ленте уряднику Вёшенской станицы Мефодию Козину, спасшему 13 июня 1889 г. утопавшего в р. Дон близь г. Нахичевани 6-летнего крестьянского сына Егора Ковалёва». (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 414).
1889.**** Родился казак станицы Еланской, подхорунжий Григорий Кошеев. Умер на чужбине (на острове Лемнос 25 мая 1921 г.).
В 1890-х.****Дворянская служба. В 1890-х гг. должность атамана Вёшенской станицы занимал отставной войсковой старшина Николай Семёнович Кудинов. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 168).
В 1890 – 1870.**** В Вешенском юрту в одном дворе жили в среднем шесть человек, а в Еланском – семь.
1889.**** Родился Афонин Иван Петрович, казак Вёшенской станицы. Подесаул с 16 апреля 1920 г. Дети: не указаны. (ф. 39450, оп. 1, д. 88, л. 13, 13 об; д. 122, л. 2 об.). был на о. Лемнос. Осенью 1925 г. в составе Гундаревского полка в Болгарии. (Волков, списки частей Русской Армии за осень 1925 г.).
В 1890-х.**** Хутора Верхнего Дона. В конце XIX в. в обеих станицах уже действовали почтово-телеграфные отделения. Начальником еланского отделения 1890-х гг. служил коллежский асессор Алексей Иванович Жидков, впоследствии был атаманом Новочеркасской станицы. На улице Садовой (ныне Шолохова) станицы Вёшенской в доме, некогда принадлежащего начальнику вёшенского почтово-телеграфного отделения Никанору Георгиевичу Каргину, в 1928 – 1935 гг. жил М.А. Шолохов, работавший здесь над «Тихим Доном» и «Поднятой целиной», ныне это мемориальный дом-музей. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 343).
1890.**** Казачьи нравы. Бывало, что великую халатность по причине пьянства проявляли отдельные вёшенские и еланские администраторы. В 1890 г. «за нетрезвое поведение» был лишён звания урядника с удалением от занимаемой должности атаман хутора Еринского Вёшенской станицы урядник Иван Боков. Стоит отметить то обстоятельство, что лишение должности лишало и право на дополнительные поземельные льготы для хуторского атамана. Это уже экономический рычаг для борьбы с пьянством. (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 410).
1890.*** РПЦ. Объявление в епархиальных ведомостях 1890 г.: священнику церкви Еланской станицы Севериану Попову разрешён отпуск в Москву на один месяц. Кто ещё из рядовых еланцев ездил в отпуск в первопрестольную столицу? (Королёв В.Н. Старые Вёшки: Повествование о казаках. // Ростов н./Д: Кн. изд-во, 1991. с. 387 – 388).
История станицы Вёшенской- 6 часть
© Copyright: Людмила Коншина, 2016
Свидетельство о публикации №216040500884
Свидетельство о публикации №216040500884
Рецензии