Дикая уточка

                Д И К А Я   У Т О Ч К А

     - О-о-о, эта история, как бы теперь сказали – многосерийная. Всё началось с того самого дня, когда бабушка Федора взяла верёвку под мышку и пошла через греблю (запруду) на тот берег реки, в лес за хворостом. На дворе стояло предзимье. Тонкий лёд сковал речные заводи и только на быстрине тёмная вода всё куда-то торопилась, согласно неумолимому течению времени.
     Бабушка в лес пошла с утра, а назад возвращалась уже после обеда. В это самое время мальчишки младших классов шли после занятий из школы домой. И занесла нелёгкая этих сорванцов к речке. Приспела им охота попробовать на крепость молодой ещё лёд. Проходя тропинкой в камышах, они вспугнули дикую уточку, у которой было повреждено крылышко. Бедная птица, спасаясь от человеческой глупости, по привычке искала спасения на речке. Но там оказался предательский лёд. Испуганная уточка махала одним здоровым крылом, как могла бежала, падала, лапки её скользили, разъезжались в разные стороны. Она то и дело тыкалась клювом об лёд. А глупым мальчишкам смешно. Они кидали ей вдогонку всем, что под руку попадалось, улюлюкали и всё хохотали, хохотали.
     Бабушка перешла запруду по каменному настилу, сбросила с плеч на землю вязанку хворосту, выдернула из неё хворостину подлиннее и стала угощать ею бессердечных сорванцов. Мальчишки убегали со всех ног, а она им вдогонку обещала обо всём рассказать их учительнице. А когда вернулась к своей вязанке, то застала сбоку приткнувшуюся уточку. Бабушка Федора вздохнула, дескать «пропадёт утица», вскинула вязанку на плечи, уточку посадила в подоткнутый фартук и пошла домой. (Пожилые женщины в нашем селе всегда носили фартуки, только «на выход» фартуки были поярче, а дома, для повседневной работы – из плотной ткани).
     Я была моложе тех мальчишек и опасливо наблюдала за их действиями, а потом слышала, как некоторые из них сетовали на бабушку, будто бы дикая уточка ничейная и бабушка просто отобрала у них добычу для того, чтоб вечером общипать её и бросить в чугунок.
     Бабушка Федора жила одна в маленькой хатёнке с узенькими сенцами. В хозяйстве держала несколько курочек, петуха и звонкую собачонку, которая никогда привязи не знала, но за калитку не выбегала, хоть и лаяла на всю улицу.
     К весне мы об этом случае забыли, но опять же, я была свидетелем, как бабушка Федора обменивала яйца куриные на утиные: 15 куриных яиц на 10 утиных. Подсыпала (подложила) она утиные яйца под квохчущую курицу, но недоглядела, как та глупая крица своё яйцо снесла тихомолком. Время прошло, высидела таки курица все десять утят и одного цыплёнка, а потом, как разглядела, кого она высидела, отказалась от малышей. Даже своего цыплёнка не пожалела. Вот тут-то и показала свой характер дикая уточка. Она признала в малышах свою родню. Но это случилось несколько позже, а пока бабушка раненую уточку посадила в лукошко, где любила спать под столом хозяйская кошка. Люди посмеивались над Федорой. «Кто же на пороге зимы курицу подсыпает?..» Но бабушка только отмахивалась от языкатых соседок. Ну, так вот, несколько дней кошка ссорилась с уточкой из-за лукошка, но как пошли морозы покрепче – вместе пригрелись. Так и зимовали в хате. Кошка даже мышь принесла утке в подарок и очень обиделась, когда утка брезгливо отбросила дохлую мышь и побежала к бабушке искать защиту.
     А время катит себе потихоньку и в тот самый срок, когда курица высидела утят, кошка родила котят. Бабушка была вся в заботах. Ни одному малышу не дала пропасть. Всех выходила на тёплой печи. А как марток сосульками истёк, блудливая кошка совсем задурила. Бросила своих котят и вовсе из дому ушла. Расстроенная бабушка пожаловалась как-то у колодца соседкам на кошку. Соседки в гости пришли и разобрали по своим домам котят. Только одного котёнка оставила себе хозяйка. «Вот такие они нынешние непутящие мамаши…» - ворчала бабушка на курицу и на кошку. Теперь уточка взяла под свои крылья утят, а лукошко бабушка назвала «сиротский дом». Там теперь ютились котёнок и цыплёнок. Они маленькие, с самого рождения вместе росли, так и держались друг за дружку. Лето расцвело, а они всё время вместе ходили: беленький петушок и пятнистая очень красивая кошечка. Петушок оперился и превратился в красавца с пышным хвостом. В бабушкин курятник даже не заглядывал и кур за родню не признавал. А тёмно-красный петух, тот и вообще его за соперника не считал. У белого петуха были свои заботы. Он охранял свою пушистую подругу и «воевал» с пёсиком, если тому вздумается тявкнуть на кошку.
     Дикая уточка водила утят к копанке и плавала вместе с ними. Бывало, утята греются на берегу, сбившись в тесный кружок, а уточка не среди них, а особнячком, чуть сбоку и постоянно что-то покрякивает, поучает. Домашние уточки скоро переросли свою приёмную мамочку, но слушались её.
     Бабушка на лето выставила лукошко в сени, затолкала за кривобокую приставную лестницу. А надо сказать, что в наших глинобитных хатах редко у кого был потолок в сенях. Кошке и петуху стало тесновато в лукошке. Вот, кошка спала в лукошке, а петух сидел рядом на нижней ступеньке лестницы. Но кошка и есть кошка. Однажды услышала, что по чердаку бегают мыши, ослушалась петуха и вскарабкалась на чердак. Непуганых мышат она быстро переловила и скраешку над самой дверью в кучку сложила. Петух же, обеспокоенный тем, что его подруга там, на тёмном чердаке, осталась одна (и без охраны), в несколько приёмов всё же взлетел на чердак. Обнаружил дурно пахнущую кучку мышей и стал очищать место. Бабушка в хате слышит шум в сенях и на чердаке, взяла да выглянула в дверь. «Хотела посмотреть, что там деется…» А тут с чердака на неё дохлые мыши, прямо за шиворот посыпались…
     Уже в третий раз я видела бабушку Федору такой сердитой. Первый раз, когда хворостиной стегала мальчишек у речки; второй, когда складывала «сирот» в лукошко и непотребными словами честила «шалопутных мамаш», и теперь, когда веником сметала на кривобокий совок дохлых мышей. «Надо же, барыня какая! Это же надо такому случиться: кошка брезгует мыши есть!.. Куда я их теперь дену?..» Выбросила бабушка тех мышат на меже в куст крапивы, к великой радости её пёсика.
     Правду говоря, соседки иногда посмеивались над причудами бабушки Федоры. Нет-нет, да и спросят: «Зачем тебе два петуха?» А она притопнет ногой и ответит. Дескать, «белый петух у меня на чердаке ночует, дом от нечестии всякой стережёт и раньше всех на селе просыпается и кукарекает…»
     А дикая уточка, сколько я помню, всё у бабушки жила. Утки её за маму почитали, а бабушка на слова соседок махала рукой: «Да что там есть?.. Пусть живёт!»
               
                2013 г.