Весенняя сказка

  Благодатная весна, в горячих потоках солнечных лучей сошедшая с полотна Боттичелли, наконец, посетила землю. Но, дойдя до пыльных улиц города О., в недоумении приостановилась, расчихалась и решила вернуться обратно в ледяное царство Деда Мороза.
- Говорили, что где-то, чуть далее на север, в большом городе моют асфальт шампунем и чистой водой, а что я вижу здесь? - вслух произнесла она.
  Летевшие  справа и слева от юной красавицы скворцы так и попадали на землю, но тут же встрепенулись и последовали за своей повелительницей. Им ещё и не такое приходилось видеть в этих широтах. Здесь всегда ждали весны, но встречали её кучами мусора и грудами пыли на дорогах. Всё, что накопилось за долгую зиму, попряталось под снегом на улицах и в закоулках, теперь обнажилось и во всём своём безобразии вылезло наружу.
Пролетавшие по улицам бензиновые автомобили поднимали мутные тучи самума и торнадо и, не обращая внимания на вертящиеся в воздухе столбы сухой грязи, мчались дальше, гордясь собой и своими седоками. Водители и их пассажиры плевать хотели на пешеходов. Те, кто не заработал на личный транспорт  иностранной марки, не заслуживали уважения, ибо стояли на низшей ступени кастового общества свободного рынка и либеральных ценностей.
Пыль, поднятая железными чудовищами и разносимая услужливым ветром, смешивалась с чадными выхлопами отработанного топлива грязно-чёрного цвета и отвратительного  ядовитого  запаха.
 Но уж если скворцы многое повидали на своём коротком веку, то что уж говорить о пешеходах? Их нельзя было ничем не удивить, не испугать. Тем более, какой-то пылью. Она, можно сказать, была для них родной. Сколько город ни стоял, хоть четыреста, хоть пятьсот лет, пыль всегда была в нём полноправной хозяйкой. Менялись воеводы, князья и цари, реял ли над городом красный флаг с серпом и молотом, или иной какой, оружий против пыли не находилось. «Пыль… пыль… Турция…» - вздыхал когда-то остановившийся на два часа в городе своей юности классик русской литературы. Он сошёл с литерного поезда со всеми европейскими удобствами, чтобы вдохнуть воздух молодости, первой любви. Но далее привокзальной площади не пошёл. Пожалел свой шёлковый дорогой макинтош, свои лаковые ботиночки дорогой кожи, свои воспоминания.
А город продолжал жить в мутной летней пыли, по цвету напоминавшей манну небесную в пустыне Иудейской, но, отнюдь, не питательной. Попадая в рот, она только хрустела на зубах. Город и пыль так сжились за века, что исчезни одна половина из этой пары - и другая зачахла бы от тоски.
Красавица с полотна Боттичелли, отлетев на крыльях ветра подальше от пыльного стана, призадумалась. Что делать? Совсем обойти стороной человеческое поселение не самой плохой славы она не имела права. Законы времени года требовали её присутствия и в этом месте.
- А пошлю-ка я жителям сего града ультиматум, некую депешу с сообщением, что если, мол, не обмоете улицы к моему приходу, то и весны у вас не будет. По старому обычаю гостей встречают в чистой горнице с вымытыми полами и прозрачными стёклами, а у вас окна грязные и горница не вымыта».
  Принесли скворцы бересту со строгим наказом  в город. И поднялся там страшный переполох. Жители и сами не хотели жить в захламленном доме, да улиц было дюже много, а машин поливальных и горючего мало. Что тут делать, как быть? И вышли они все от мала до велика с лопатами, мётлами да вёдрами с водой. И принялись мести да скрести, так что через сутки-двое и сами  города не узнали. Пыль исчезла, дышать стало легче. На газонах в парках и скверах травка проклюнулась.
Улыбка осветила лицо юной красавицы. И вошла она в город царицей в золотом одеянии. И увидели люди, как хорошо жить, когда в доме чисто, и в воздухе переливаются весёлые искорки солнечного  света.