Как звали рассказчика в Записках охотника?

   
      

           Изучая в 1960-х годах в школе на уроках литературы «Записки охотника», я думал, что писатель Иван Сергеевич Тургенев ведёт рассказ от своего имени. Читая тогда, например,  «Бежин луг», я  очень жалел бедного Ивана Сергеевича, который под вечер заблудился в «Чернском уезде Тульской губернии», и которого «выручили» пять мальчиков из «соседних деревень, которые стерегли табун».
         
           Всего в «Записках охотника»   двадцать пять рассказов. Но когда в 1852 году читатели впервые познакомились с отдельной книгой «Записки охотника»,то рассказов в ней было всего двадцать два. Только  через двадцать лет писатель к ним добавил ещё три рассказа: «Конец Чертопханова», «Стучит» и «Живые мощи». Книга с двадцатью пятью рассказами появилась  в 1880 году, и с тех перепечатывается в том же виде. Речь о расположении рассказов. Несмотря на то, что «Живые мощи» написаны  последними, в книге они напечатаны двадцать третьими. Завершает цикл рассказов «Лес и степь», что логически правильно.
         
           А начинаются «записки» с рассказа «Хорь и Калинич». Читаем: «В качестве охотника посещая Жиздринский уезд, сошёлся я в поле и познакомился с одним калужским мелким помещиком, Полутыкиным…» Что должен думать читатель? Кто такой «я»? Первая мысль: конечно же, сам Иван Сергеевич. Во всех остальных рассказах  встречаем только это «я». За исключением «Живых мощей», прочитав которые мы понимаем, что ошибались. Он, Тургенев, -  автор «Записок охотника», но рассказ ведётся от другого лица. От какого? Читаем: «Барин, а барин! Петр Петрович!» - послышался мне голос, слабый, медленный и сиплый, как шелест болотной осоки. Я остановился». Это, оказывается, Петр Петрович.
       
          Почему же писатель решил внести ясность только через двадцать лет, и тем самым «отделить» себя от рассказчика? Думается, что в противном случае его «Записки охотника» считались бы не рассказами, а мемуарами охотника Тургенева. Другой причины я не вижу. В мемуарах, как известно, творческий вымысел не допускается, в отличие от тех же рассказов. Мне только не понятно, почему он этого не сделал в первом же рассказе? Известно, что никакого Петра Петровича не существовало, как не существовало   Ивана Петровича Белкина у  Пушкина и  Григория Александровича Печорина у Лермонтова. Но то,  что их рассказы ведутся не от имени писателей , мы узнаём в самом начале, а не в конце, как у Тургенева. На это, правда, есть хорошая русская пословица «Лучше поздно, чем никогда».

06.04.2016 г.

Фото из интернета

PS: 9 ноября 2018 года 200 лет со дня рождения писателя Ивана Тургенева. Весьма памятная дата для российских читателей. И не только.