Насмешки судьбы

Всю жизнь никак не складывались у Татьяны Николаевны отношения с едой. Маленькую Танечку и дома, и в детском саду,
и в школе заставляли есть через не хочу. Повзрослевшей Тане есть через не хочу пришлось уже самой себя заставлять.
А у пожилой Татьяны Николаевны «не хочу» превратилось в «хочу», да только теперь появилось «не могу».

Из-за еды представала Танюша перед окружающими в самом неприглядном виде. Еда устраивала ей нелегкие испытания. Связанная с темой еды Танечкина оплошность тоже повлекла за собой соответствующие последствия.
 
Все началось еще в детском саду. Танечка наотрез отказалась от полдника. Предстояло глотать непривычный и неприятный
на вид продукт – белый кисель. В то время как остальные дети играли игрушками, Танечка сидела за столиком, сверля сердитым взглядом стоящий перед ней стакан с киселем. Воспитательница запретила девочке выходить из-за стола, пока стакан не будет пуст. Упрямая Танечка так и просидела до прихода за ней мамы…
 
Воспитательнице, пожалуй, лишь один раз и довелось-то похвалить Танечку:

– Сегодня твою тарелку можно даже и не мыть!

Мама, разумеется, услышав сообщение дочери о том, что ее тарелку не стали даже мыть, только ахнула:

– Да не может этого быть!..

В школе Тане до поры до времени удавалось уворачиваться от школьных завтраков. На большой перемене в класс вносили булочки. Танина мгновенно исчезала в недрах ее портфеля. Дома мама обнаруживала школьный завтрак дочери, но заставить ее съедать ненавистную ей «булку с клопами», как называла ее Таня, не могла. Учительница, разоблачив ученицу, выяснила причину, но тоже оказалась бессильна что-либо изменить. Приносить свою еду в класс не разрешалось, предоставить в порядке исключения для одной ученицы другую булочку – тоже. Для того чтобы всем учащимся начальной школы заменить школьный завтрак другим, требовалось время. В какой-то миг учительница не выдержала вида голодного ребенка и повела его в школьный буфет, решив все-таки покормить. Едва в руках девочки оказалась тарелка с дразнящей своим ароматом горячей котлетой, как в буфет вошел директор школы.

 – Первоклассники должны есть в классе, – сделал он замечание учительнице. – Буфет – только для старшеклассников.

Старшеклассников, то есть четвероклассников, в буфете было немного, а учителей – никого, кроме Таниной учительницы.

Танечка сидела среди облепивших ее парту и жадно глядящих на котлету одноклассников и готова была провалиться сквозь землю, не то что есть на глазах у всех. Вздохнула девчонка с огромным облегчением, когда ее избавила от этой пытки вернувшаяся в класс учительница: унесла злополучную котлету в буфет.
 
Поняла Танюша, как это плохо – вот так привередничать и выделяться. Однако последовавшая вскоре проверка того, насколько усвоила школьница полученный ею урок, результатом не порадовала.
 
Первоклассников повели на экскурсию. И надо же было  такому случиться, что это оказалось предприятие пищевой промышленности – хлебозавод! А там, конечно, не обошлось без угощения детей. Их угостили жидкими дрожжами. Непривычным, чем-то пахнущим, доставаемым из огромных ванн неприглядным продуктом Танечка угощаться наотрез отказалась, как когда-то в детском саду напрочь отвергла отвратительный на вид белый кисель. Попытки работников цеха убедить школьницу в пользе дрожжей для ее успешной учебы привели к тому, что выяснилось: девочка и без того отличница. Тогда ей вынесли особое угощение – полбулки горячего хлеба. Обступившие Танечку одноклассники смотрели на хлеб в ее руках точно такими же глазами, как совсем недавно в классе на котлету. Однако делиться с друзьями девочка не стала. Она вдруг вспомнила, как ее мама однажды сказала, что ей очень хотелось бы поесть горячего хлеба. Разве могла Танечка упустить возможность осуществить мамину мечту? Спасло девочку то, что остальным школьникам потом вынесли другую булку, которую они и разделили между собой.

Не усвоила упрямая ученица и повторный урок. Уже окончившая школу Таня однажды в походе наотрез отказалась есть жидкую пищу, приготовленную на костре. Она лучше чувствовала себя, питаясь всухомятку, и убедила, казалось бы, друзей-туристов не беспокоиться на этот счет. Только они все равно не могли смириться с тем, что кто-то среди них остается без горячей пищи. Тогда они поджарили на костре весь небольшой запас картошки, предназначавшийся для супов. Как ни сопротивлялась Таня, а поесть горячего ее все же уговорили. Так она опять выделилась.

А было еще и такое. В многодневном школьном походе Таня однажды, будучи дежурной, оставила всех без завтрака. Никому почему-то его в то утро есть не захотелось. Еще бы! Ведь это оказался… соленый кисель. Пробу во время приготовления завтрака, разумеется, Таня не снимала, а когда ее позвали к костру, сказала, что уже поела. Она как всегда попыталась избежать приема пищи такой своей отговоркой. Иногда Тане это удавалось, а в то утро ей почему-то не поверили. Почему – дежурная не сразу поняла. Оказывается, она среди сыпучих продуктов просто не сумела отличить кисель от манки…

Прошли годы. Турпоходы Татьяна не разлюбила. Но опять... Что ни объявление о турпоездке, то в качестве приманки для туристов в ней – шашлыки. В угоду еде – отказ от созерцания закатов и звездного неба. В горах, в лесу для такого созерцания в одиночку в стороне от пирующей группы условия некомфортны.

Еще учась в первом классе, Танечка однажды сдала в макулатуру книгу под названием «Детское питание», подаренную Танечкиной маме в связи с рождением дочери. Став школьницей, дочь решила, что обнаруженная ею в дальнем углу ящика шифоньера книга с рецептами детских каш маме больше не нужна. Приговор книге – в макулатуру, ведь благодаря ей можно еще раз испытать приятные минуты. Однажды Танечку уже чествовали на торжественной линейке в школе как лучшую сборщицу, поставив ее на табурет в узком школьном коридоре, чтобы все ее, маленькую, могли видеть. Надолго запомнились девочке аплодисменты, которыми наградили ее в тот день.

Может быть, потому и не случайно через несколько лет судьба привела Татьяну в типографию, хотя работать там она и не мечтала. Вот уж где по полной расплатилась она за свой детский грех – сданную в макулатуру книгу. Взамен ее, одной, довелось Татьяне участвовать в выпуске в свет тысяч новых книг. Среди них оказалась и книга под названием «Детское питание», хотя и в другом виде. В том виде, как в годы детства, попалась однажды эта книга Татьяне на мини-рынке неподалеку от бывшей Таниной школы. Ах как захотелось прижать к сердцу эту драгоценную книгу из детства! Никаких денег не пожалела бы за нее! Женщина, продававшая старую, потрепанную книгу, согласилась подождать девушку, пока та сбегает за деньгами. Но когда Таня вернулась, книги уже не было.

– Покупатель подвернулся,  – оправдывалась женщина, – а вы могли ведь и не прийти. Книга-то тяжелая – неохота нести ее обратно домой!

«Тяже-е-елая…» – эхом отозвалось в голове бывшей лучшей сборщицы макулатуры среди учащихся начальной школы… Отомстила-таки ей сданная когда-то в макулатуру книга!..

Очень уж не любила Танечка в детстве, когда приходящая в их дом «на телевизор» соседка, у которой своего телевизора еще не было, во время просмотра фильмов грызла жареные семечки. Запах еды, щелканье и причмокивание раздражали Таню, но пришлось ей запастись терпением. Ничего не поделаешь – гостья. Годы спустя дочка соседки стала приходить «на компьютер», поскольку своего у нее еще не было, и тоже, просматривая сериалы, не смогла обходиться без семечек. И снова Татьяне приходилось терпеть.

Большая любительница кино, Татьяна Николаевна всякий раз в изнеможении прикрывает глаза, чтобы не видеть зрителей, входящих в кинозал с ведрами попкорна. С превращением учреждения культуры в скотоферму она никак не может смириться.

Во время работы в типографии Танина коллега целыми днями почти беспрерывно ела, пила чаи, не отрываясь при этом от работы. Весь день в маленькой рабочей комнате стоял ненавистный Татьяне запах пищи и слышалось раздражающее девушку чавканье. Коллега не могла отказаться от привычного ей образа жизни, а Татьяна не могла по некоторым причинам сменить место работы. Так несколько лет и терпела.

Наконец Татьяна сменила место работы. Она стала работать в издательстве, выпускающем серьезную литературу. Однако вскоре издательство полностью перешло на выпуск... кулинарных книг. Каждый день перед глазами Татьяны проходило множество иллюстраций разных изысканных блюд. При этом, несмотря на изобилие всевозможных рецептов, у нее самой желания готовить так и не возникло. Она по-прежнему питалась очень скромно и однообразно: макаронами да картошкой. Сменить место работы Татьяне опять мешали сложившиеся обстоятельства. Так до самой пенсии и продолжала она терпеть «бумажную еду».

Когда-то школьная учительница написала пожелание своей ученице. Таня, ожидавшая в нем важное напутствие для себя, только тяжко вздохнула, прочитав: «…тебе осталось только научиться хорошо кушать».

В детстве Танечку есть заставляли, но наступил однажды в ее жизни момент, когда пришлось ей самой себя принуждать поглощать большое количество еды. Таня очень захотела прыгать с парашютом, но не прошла медкомиссию. Нетрудно догадаться, из-за чего. Из-за веса, разумеется. Не хватило пяти килограммов. Какие-то несчастные пять килограммов так уж важны для раскрытия парашюта или чтобы ветер не унес как пушинку за тридевять земель? Но спорить было бесполезно, и Тане ничего не оставалось, кроме как набирать недостающие килограммы. Ах, если бы знала она раньше, как отомстит ей еда за нелюбовь к себе! Не будь такой привередливой в пище, Таня не испытывала бы проблемы с весом. Стать парашютисткой девушке хотелось так сильно, что она, переступив через свое обычное «не хочу», стала налегать на еду. В заводской столовой Таня сидела подолгу, впихивая в себя насильно несколько кусков хлеба, булочек и стаканов сметаны. Дома девушка вообще из-за обеденного стола почти не вылезала, пытаясь проглотить не подавившись лишнюю порцию каши. Дошло до того, что Таня стала испытывать отвращение к еде. Пожалуй, таким способом проще похудеть, а не поправиться! Так и не сумела Татьяна в срок набрать нужный вес, и в парашютную секцию записалась лишь через год.

Прошло время. На отсутствие аппетита Татьяна Николаевна больше не жалуется, только вот удовлетворить теперь его непросто. Здоровье уже не то. Нетрудно догадаться о «слабом звене». Разумеется, «пищеварительное». К тому же, как и прежде, у нее нет ни малейшего желания тратить время на приготовление пищи. Готовая еда, разумеется, дороже. Татьяна Николаевна с удовольствием теперь съела бы все, от чего когда-то наотрез отказывалась… Съесть-то бы съела, но…