Знак совы. глава 14

                ГЛАВА  ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

     <v> Мои старания, похоже, не прошли даром. Как же я обрадовалась, когда однажды вечером меня вызвали на склад и вместо униформы выдали приличную одежду с обувью. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы понять – подобное делается неспроста. Намеченная экспедиция, видимо, уже не за горами. Оказалось, что ещё ближе. Незнакомая женщина проводила меня в отдельный домик и сообщила, что завтра в шесть утра мне надлежит быть у ворот КПП. Сердце моё возликовало! Значит, завтра – в путь!..
     На следующее утро у главных ворот лагеря действительно стояли два микроавтобуса, около которых меня поджидали Адам и Ева. Приветливо поздоровавшись, они предложили мне подписать контракт, в котором было девять пунктов. Из них особенно запомнились три положения. Первое – в случае, если тела реликтовых гоминоидов будут обнаружены, то мои долги перед зоной для перемещённых лиц полностью аннулируются. Это же правило распространяется и на Данилу Ольховского. Мы обретаем с ним абсолютную свободу на территории, где будут обнаружены упомянутые тела. Второе – эксклюзивные права на эти тела с момента их находки будут принадлежать только Адаму и Еве. Мы с Данилой не можем претендовать даже на авторство обнаружения данных тел. Третье – в случае, если тела йети найдены не будут, нас с Даней возвращают обратно в лагерь, где будут восстановлены все наши финансовые долги плюс затраты на предстоящую экспедицию. Причём, обозначенные долги даже в случае нашей с Ольховским смерти имеют полную юридическую силу и перекладываются на любого нашего родственника (или родственников), которые окажутся живыми в любой точке планеты.
     Перечитав готовый контракт, я, скрепя сердце, подписала его, надеясь только на благополучный исход новой поездки на Алтай. Другой возможности выбраться из зоны пожизненного рабства у меня просто не было. В тот момент мне подумалось, что перед Новым годом тётя Глаша и Катя невольно спасли нам с Даней жизни, удерживая в «Горилле». А сейчас, будучи уже мёртвыми, опять помогают нам обрести свободу и независимость. По сути – снова продлевают жизнь…
     Вскоре около микроавтобусов показался Даниил. Немного похудевший, осунувшийся, настороженный. Его сразу попытались взять в оборот Адам и Ева, подсовывая под нос листки с договором. Однако я успела шепнуть парню:
   – Мы едем за телами Глаши и Кати. После чего нас освободят. Про «Гориллу» я не сказала ни слова. Держись!..
   – Умница! – кивнул мне Данька и заметно приободрился.
     Когда все формальности были соблюдены, члены экспедиции расселась по машинам. Впереди поехал тёмно-синий микроавтобус, в котором оказались девять человек: Адам с Евой, я с Даней, четыре рослых мужика с пистолетами и водитель. Следом за нами тронулся серый рефрижератор с холодильной установкой, управляемый одним шофёром. В итоге получилось десять человек. Нас с Данилой, как матёрых уголовников, рассадили подальше друг от друга, чтобы мы не могли переговариваться. Эти азиаты были, конечно, хитры и предусмотрительны. Мало ли чего взбредёт в горячие головы непредсказуемым русским? Оно и понятно – на кон поставлены уникальнейшие «экспонаты», обладание которыми может принести огромные барыши и всемирную славу…
     Проехав минут пятнадцать, водитель нашей машины обратился к Адаму и Еве с каким-то вопросом на непонятном языке. Женщина взглянула на меня и перевела:
   – Какой конечный пункт нашей поездки? Шофёр хочет настроить «навигатор» и запросить диспетчеров воздушных линий о состоянии военной обстановки в этом регионе.
   – Нам надо добраться до села Богучарово Алтайского края, – ответила я. – Правда, этот посёлок неизвестные люди спалили ещё зимой, накануне Нового года. Но именно оттуда нам будет удобнее всего добраться до намеченной цели.
     Антропологи склонились над картой и начали потихоньку переговариваться между собой. Потом что-то сказали водителю. Тот удивлённо покачал головой и, настроив рацию, передал какие-то сведения невидимому диспетчеру. Ева укоризненно посмотрела на меня:
   – В нашей предварительной беседе вы, Лера, ни разу не упомянули о поселке Бо-гу-ча-ро-во. А сейчас, уже с колёс, предоставляете нам новую информацию. Как это понять? 
     «Да, нам бы, русским, такую педантичность!» – растерянно подумала я и, взяв себя в руки, невозмутимо ответила:
   – Видите ли… Мы с Данилой освоили несколько горных маршрутов. Но после того как на склонах обнаружили гоминоидов, сделали зарубки на деревьях. Чтобы по ним в случае необходимости было легче добраться до мёртвых йети. И эти зарубки мы начали делать именно в окрестностях Богучарова. Я это хорошо помню…
   – Ваша спутница говорит правду? – из-под очков взглянул на Даню слегка обескураженный Адам.
   – Да, совершенно верно! – кивнул парень. – В тот раз мы пошли в горы со стороны Богучарова.
   – Но вы же до этого всю ночь блуждали по пещере в окрестностях Арабеево? – не на шутку разошёлся учёный. – И после этого, оказавшись на свободе, увидели тела йети. Однако от Арабеево до Богучарово километров двадцать. Как-то нелогично получается…
   – Вот именно! – вмешалась я в разговор, пытаясь вывести из-под удара покрасневшего Даньку. – Бродили в пещере около Арабеево. А дорогу к телам гоминоидов начали прокладывать потом, уже со стороны Богучарово. У меня в этом посёлке мама и бабушка жили. Они погибли, мы их похоронили. И некоторое время отсиживались там. Пока село не сожгли… какие-то чужие люди в машинах…
   – Это так? – снова уставился Адам на Данилу.
   – Абсолютная правда! – с готовностью отозвался парень. – Да вы не сомневайтесь! Мы можем показать вам захоронение в посёлке Богучарово. Там Лерины мама и бабушка лежат… Главное сейчас – найти те зарубки, что мы оставили на деревьях. А по ним уже нетрудно выйти к тому месту, которое вас интересует. И вам, и нам выгодно только одно – чтобы тела остались на месте и были пригодны к транспортировке. Тогда от вашего недоверия не останется и следа…
     Проникновенная речь Даниила, похоже, благоприятно подействовала на антропологов. Они на время успокоились и не заметили, как я благодарно подмигнула спутнику – дескать, молодчина! Вывернулся!..
   …Между тем наши автобусы пересекли степную местность и начали углубляться в распадки пока ещё невысоких предгорий, из которых значительно позже обозначился настоящий Алтайский хребет. Погода благоприятствовала, с самого начала нашей поездки на небе радостно сверкало весеннее солнышко. Но расслабляться было рано. Я поняла, что с этими «очкариками» и их мордоворотами с «пушками» ухо надо держать востро. Неровен час – повернут обратно. И хорошо, если в живых оставят…
     Два раза мы в пути останавливались. Чтобы размяться, подышать свежим воздухом, попить водички и сверить маршрут. И только лишь около трёх часов дня добрались наконец до косогора, из-за которого выглянул мой родной посёлок. Теперь уже бывший. Потому что ни одного уцелевшего дома в нём не осталось. Одни лишь жалкие печки с трубами и унылые пепелища. Я еле сдержалась, чтобы не заплакать, когда все участники экспедиции вылезли из машин на окраине Богучарова. Поймала себя на мысли, что нестерпимо хочется сбежать к дому бабушки (вернее, к его развалинам) и долго-долго сидеть на могилке самых близких людей, не обращая внимания на чужестранцев, с которыми приехала сюда. Однако вначале необходимо было выполнить все условия договора, чтобы наконец почувствовать себя свободной на родной земле…
   …Адам и Ева, осмотревшись, сразу развернули бурную деятельность. Похоже, они не собирались засиживаться здесь долго. Вероятно, рассчитывали, что до конца светового дня управятся с поставленной задачей. Оставив водителей около автобусов, они приказали нам с Даней идти вперёд. Вслед за нами отправились четыре «мордоворота», оснащённые современным альпинистским оборудованием. Замкнули шествие сами антропологи.
     В принципе, мы и без всяких зарубок отлично запомнили дорогу к нашей «Горилле» – слишком много сделали туда ходок ещё зимой. Однако именно к полой горе мы идти не собирались – зачем «засвечивать» надёжное убежище, которое и нам может ещё исправно послужить? Тихонько переговариваясь между собой на русском, мы с Данилой договорились, что обойдём привычный маршрут с правой стороны. По той расщелине, где осталась стоять палатка МЧС. Кстати говоря, она так и застыла на своём скорбном месте, слегка полиняв от весеннего солнца. Заметив её, Адам и Ева, насторожившись, приказали охранникам достать оружие. Но когда мы объяснили, что там покоятся тела наших соплеменников, они брезгливо поморщились. Один из «мордоворотов» заглянул в палатку и, убедившись, что мы не врём, жестом показал, что можно идти дальше. Тела йети, безусловно, представляли для них намного больший интерес, чем какие-то там скорченные трупы русских спасателей…
     Поднявшись на удобное возвышение, Данила попросил установить «дальнобойную» оптику, которую биологи прихватили с собой. Это был мощный бинокль самого современного образца. Приникнув к его окулярам, мой спутник достаточно долго всматривался в соседние горные склоны, пытаясь зацепиться за искомые очертания вожделенных предметов. Наступил тревожный и волнительный «час икс», от которого зависела наша дальнейшая судьба. Меня даже озноб пробил, поскольку здесь, на Алтае, погода была заметно прохладнее, чем в зоне для перемещённых лиц. Наконец Даня зафиксировал бинокль в одной точке и обернулся к Адаму:
   – Взгляните! Похоже, это то, что мы ищем. 
     Мужчина, скептически усмехнувшись, склонился к оптическому прибору. Вскоре блуждающая ухмылка слетела с его тонких губ. Сначала удивлённо, а потом восторженно он залепетал что-то на своём языке, приглашая Еву взглянуть в бинокль. Та долго сопела и бубнила что-то себе под нос, после чего просияла, радостно обменявшись с коллегой своими наблюдениями. Через минуту Адама и Еву было не узнать. Они настолько вдохновились увиденным, что наперебой затрещали, эмоционально размахивая руками. На головы взбудораженных охранников посыпалась бесконечная череда необходимых приказаний и указаний. Двое из них вместе с учёными двинулись в сторону шокирующей находки. Другие двое потянулись вниз, к подножию горной гряды. О нас с Даниилом все словно позабыли. Но не прошло и минуты, как Адам, отдав какое-то распоряжение по рации, обернулся к нам и на ходу крикнул:
   – Эй! Русские!.. Возвращайтесь к автобусам и ждите нас. Вас встретят водители.
     Переглянувшись, мы с Данилой поняли, что для обоих наступил весьма ответственный момент. Сделав вид, что начали спуск по склону горы, мы притормозили и быстро оценили возникшую ситуацию. Охранники, которые ушли вниз, через некоторое время начали деловито монтировать какое-то приспособление наподобие лебёдки для канатной дороги. Другие «мордовороты», достигнув вожделенного уступа, стали сооружать такую же конструкцию в непосредственной близости от застывших тел тёти Глаши и Кати. Антропологи суетились рядом, с любопытством осматривая уникальную находку. Мы медленно, шаг за шагом, продвигались вниз, стараясь не привлекать к себе внимания. Осмотревшись ещё раз, Даня приглушённо сказал:
   – У нас есть возможность незаметно улизнуть в «Гориллу». И затаиться там. Но боюсь, эти полканы начнут потом рыскать по всем склонам. Пока не найдут вход в наше убежище. Слишком щедрый будет подарочек. Хватит с них и гоминоидов…
   – Ты думаешь, мы им ещё нужны? – засомневалась я. – По-моему, кроме наших йети их уже ничего не интересует.
   – Не знаю, не знаю… Что-то не очень мне нравится вся эта публика. В любом случае надо достойно попрощаться с ними. Гостеприимно… А то начнут потом шакалить, пока не отыщут нас. А нам это надо?.. Ладно! Давай сделаем так. Ты, Лерок, потихоньку спускайся вниз. Осторожненько, без спешки. Только далеко не уходи! А я незаметно слетаю в «Гориллу». Прихвачу кое-что. Так будет надёжнее. Договорились?
   – Хорошо, Дань! – кивнула я, догадываясь, о чём идёт речь. – Только… Не бросай меня надолго. Пожалуйста! Мне страшно. Не знаю, что у них на уме…
   – Я быстро! Мигом! Прикрой меня, если что…
     Пригнувшись, Данила ловко скользнул меж двух каменных глыб и стремительно  удалился в направлении нашей полой горы. Я последовала его совету и, накинув на голову капюшон и застегнув ветровку, стала неторопливо дефилировать между каменных валунов, создавая впечатление, что спускаюсь со склона. Присмотревшись, увидела, как невдалеке по натянутому канату проскользил сначала один брезентовый мешок, а следом за ним – второй. Тяжело вздохнув, я поняла, что это последний траурный «эскорт» наших волосатых «кумушек». Простите нас за всё, тётя Глаша и Катя! Не знаю, что будет с вашими бренными останками, но полагаю, что они ещё эффективно послужат науке. Только уже не у нас, не в России…
     Между тем оставшиеся внизу охранники сноровисто подхватили брезентовые «саваны»  и поволокли их к складной тележке, которую покатили к маячившему за перелеском серому рефрижератору. Послышались голоса и другой группы, среди которых были Адам и Ева. Они поспешно семенили  по узкому распадку, боясь оставить без внимания бесценный груз. По счастью, на меня никто не обращал внимания. «Может, так и уедут, не попрощавшись? – с надеждой подумала я. – Спрятаться, что ли, за камень?..»
     И тут случилось нечто непредвиденное. Не успела я присесть, как метрах в восьми от меня, словно из-под земли, нарисовался шофёр нашего микроавтобуса.
   – Ты что это, детка? Спрятаться решила? – не по-доброму осклабился он, обшаривая глазами окружающее пространство. – А где твой дружок? Смылся, что ли?
   – Ой! Да не-ет… – залепетала я, дрожа от страха и стараясь приподняться с корточек. –Он… Это… По нужде пошёл… Сейчас придёт…
     Мужик посмотрел на часы и насмешливо фыркнул.
   – И ты, дурочка, поверила? Да он уже сидит где-нибудь в лесу и ждёт, когда мы уедем. Хэх, гер-рой! Бросил девку одну…
   – Я… так не думаю… – еле слышно пробормотала я, вконец растерявшись.
   – Ладно! – сплюнул под ноги водитель. – У тебя есть три минуты, девочка. Если твой бойфренд не появится, то я тебя… расстреляю. У меня приказ. А если появится, то для него же хуже. Расстреляю обоих…
   – За… за что? – в полном смятении отозвалась я. – Мы же никого… не обманули…
   – Это всё слова, милочка. А жизнь… Она более жестока, чем ты думаешь… Но… У тебя есть шанс. Последний. Если согласишься поразвлечься со мной, то… Отпущу! Скажу, что сбежали, стервецы… Адаму и Еве будет досадно, но… Для них добытые обезьяны дороже всего на свете… Ну как? Согласна? Только предупреждаю – я уважаю извращённые формы. Во все, так сказать, дамские прелести…
   – А… где гарантии, что вы меня отпустите? – спросила я, пытаясь затянуть время.
     Мужчина ухмыльнулся и достал из заднего кармана боевой пистолет. Передёрнул затвор.
   – Гарантии, говоришь? Если через пять секунд не начнёшь раздеваться, то на шестой  получишь пулю в висок. Вот и все гарантии. Итак. Время пошло! Один, два, три…
     Онемев от дикого страха, я рывком стянула с себя ветровку. Начала расстёгивать джинсы.
   – …четыре, пять…
     В этот момент совсем рядом прозвучали несколько оглушительных выстрелов. Вернее, полоснула автоматная очередь. Водитель, не успев поднять пистолет, резко пошатнулся и упал на камни, как подкошенный. Из его пробитой груди побежала тёмная струйка крови. Внезапно подбежавший Данила выстрелил охраннику в голову и, скрежетнув зубами, подытожил:
   – А это – шесть! В расчёте!
     Обезумев от ужаса, я затряслась всем телом и начала застёгивать джинсы. Подобрала с земли ветровку.
   – Сможешь добежать до «Гориллы»? – крикнул Даня, занимая у скал оборонительную позицию.
     Я молча кивнула. Сил что-то говорить уже не было.
   – Беги! Быстрее! Прячься в пещере!
   – А… ты?..
   – Я вернусь! Не бойся! Они сюда не сунутся…
     Не помню, каким образом, но я всё же добралась до входа в наше убежище. Обернувшись, увидела, как внизу, под скалами, резко рванули с места оба экспедиционных автобуса. Никто из охранников атаковать Данилин «блиндаж» не решился. С перепугу они сами с трудом унесли ноги, запрыгивая на ходу в первую машину. Едва успели закрыть заднюю дверцу рефрижератора…