Дружба и ненависть в праздник Новомесечия

Наступил второй день новомесячия. Этот праздник чтился израильским народом, равно как и субботы. В этот день  все обычно садились за стол и за богатой трапезой отдыхали от своих будничных дел. Хотя праздником считался всего лишь  один  назначенный день, но иногда, особо нетерпеливые начинали праздновать заранее. И тогда получалось два дня праздника, а не один.

В царском дворце уже были приготовлены богатые столы для празднования. Царь Саул всегда старался чтить  все праздничные дни, установленные законом. Того же он требовал и от всех своих приближённых. Поэтому на праздничном обеде всегда присутствовали все верные и преданные слуги царя. Более того,  считалось честью быть приглашённым на царскую праздничную  трапезу.

Наконец, наступило время обеда, и  в пиршественную  залу вошёл  царь Саул в богатом одеянии. За ним последовали его подданные. Каждый из них подходил к столу и  занимал назначенное ему царём место. Сам Саул воссел на трон, стоявший у стены. Рядом с ним заняли места его старший сын Ионафан и военачальник Авенир. Царь окинул взором всех собравшихся. Его взгляд, пробежав по всем присутствующим, вдруг наткнулся на пустое  седалище у стола. Владыка Израиля нахмурился: кто-то осмелился опоздать на царскую трапезу?

Это место принадлежало Давиду, сыну Иессеву. Он занимал пост тысяченачальника, а также  приходился затем царю. Но, несмотря на родственные узы, Саул всегда с подозрительностью и враждой смотрел  Давида, царь знал, что народ любил и почитал его сильнее, чем царя. Правитель Израиля всерьёз опасался, что Давид когда-нибудь отберёт у него царский престол. Саул вспомнил, что на вчерашней праздничной трапезе Давид также отсутствовал. Но если тогда царь списал это на случайность: мол, может  просто не успел очиститься по закону - то сегодняшний день наводил на особые  размышления.

-Почему сын Иессев не пришёл к обеду ни вчера, ни сегодня? - раздражённо спросил царь у приближенных.

  Ионафан, сын царя, поспешил ответить разгневанному владыке Израиля:

-Отец, позволь мне сказать.

Саул кивнул головой, давая знак продолжать.

- Давид выпросился у меня в Вифлеем. Он сказал мне: «Отпусти меня, ибо у нас в городе родственное приношение. И мой брат пригласил меня. Если я нашёл благоволение в твоих очах, то  я схожу и повидаюсь с родными моими». И я решил отпустить его, отец.  Именно поэтому его нет сейчас с нами на праздничном обеде.

Сидевшие за столом вздохнули с облегчением: гроза миновала. Ведь о дружбе между Давидом и царским сыном было известно многим, и потому выглядело естественным, что Давид отпросился у Ионафана и попросил своего друга передать царю извинения. Потому пирующие продолжили спокойно вкушать яства, будучи уверены, что ситуация разрешилась. Да и Ионафан выглядел при этом спокойным и уверенным.

Однако внутри царского сына всё находилось в напряжении. Ведь он знал, что Давид на самом деле не отправился в Вифлеем, а прятался в долине Азель. Там он скрывался от гнева Саула, поскольку царь пытался его убить. Ионафан, узнав от своего друга про страшное намерение своего отца, не сразу поверил в это, но отчаяние Давида говорило сильнее всяких слов. Но, может быть, царский гнев уже утих, ведь настроение Саула менялось так часто?  Друзья  договорились, что Давид не явится на новомесячье, а Ионафан скажет Саулу, что он отправился в Вифлеем на жертвоприношение. И по тому, как царь отреагирует на эту новость, они поймут, угрожает ли Давиду опасность.

Услышав слова сына, Саул пришёл в ярость. Дрожащим от гнева голосом он закричал:

-Сын негодный и непокорный! Разве я не знаю, что ты подружился с сыном Иессеевым на срам себе и на срам твоей матери! Ибо во все дни, пока Давид будет жить на земле, не устоишь ни ты, ни твоё царство. Теперь же пошли и приведи его ко мне, ибо я решил: он должен умереть.

Ионафан невольно отпрянул. Слова  отца, наполненные ненависти и вражды к Давиду, как бичом ударили по нему: «Давид был прав! Он в большой опасности. Надо спасать его».  Ионафан, несмотря на отцовский гнев, все же попытался образумить его:

-За что умерщвлять Давида, отец? Что он такого сделал?

Саул был взбешён: его сын заступается за этого выскочку, значит он с ним заодно. Ярость захлестнула царя, он схватил стоящее неподалёку копьё и бросил его в сына. Пирующие, которые стали невольными свидетелями ссоры между отцом и сыном, замерли от ужаса. К счастью, Ионафан смог уклониться и оружие не причинило ему серьёзного вреда. По крайней мере, так выглядело внешне, и так посчитали все, находящиеся в зале.

Но рана Ионафану всё же была нанесена, вот только не его телу, а душе. Внутри него всё клокотало. Если до сих пор у него оставались какие-то  сомнения, то теперь они улетучились как дым. Ионафан понял, что Давиду угрожает смертельная опасность. Его доброе и любящее сердце скорбело о друге. Вместе с тем внутри поднялась сильная обида, даже гнев на отца. Причиной тому было желание Саула избавиться от Давида и готовность убить из-за этого собственного сына.

Поэтому Ионафан резко  встал из-за стола и, ничего не говоря, в великом гневе покинул пир. Никто из сидящих даже не пошевелился, чтобы остановить его. Большинство всё ещё находились в шоке от увиденного, да и  гнев царя приводил в ужас и трепет каждого присутствующего в зале.

Позже, немного успокоившись, некоторые из приближённых посылали своих рабов к Ионафану, упрашивая его вернуться на праздничную трапезу. Ведь то был праздник, установленный священниками ещё до Саула. Но Ионафан  отказал всем. Внутри у него всё горело, и он понимал, что в пылу гнева может согрешить, наговорив отцу  много  лишнего. Вдобавок, он не был уверен, что царь вновь не попытается его убить. И то будет уже грех на совести Саула. А толкать отца на преступление детоубийства Ионафан не желал.

Потому остаток дня он провёл в своих покоях, пытаясь привести мысли и чувства в порядок. А на следующий день, едва показались первые   лучи солнца, Ионафан, взяв с собой лук, стрелы и своего оруженосца, отправился в долину Азель, чтобы донести до  Давида неутешительную весть о гневе царя и предупреждение о смертельной опасности, угрожавшей ему…


Основа: I Царств 20:24-34