Дегтярев. Часть 28

Тело Яра сползло до пола, из раны ручейком текла кровь, а сам сталкер судорожно хватал ртом воздух, держась за рукоять ножа. Деготь смотрел на все это без тени сожаления, контролируемый внезапным руководителем – бюрером подземелья. В следующее мгновенье голову прострелила дикая боль, сталкер упал на колени и схватился за черепную коробку, которая, казалось, сейчас развалится на несколько полушарий. Но боль ушла так же внезапно, как и пришла, и Деготь на миг потерял сознание.
Придя в себя, он ничего не видел вокруг – сплошная темнота, да и только. Пошарив немного по полу, он нашел свой АК74М, и включил на нем фонарь. Осветив комнату, он сперва увидел мертвое тело в экзоскелете, а затем и своего товарища, лежащего рядом с тем телом, без сознания. Деготь развернул луч света в коридор, где находился труп бюрера-контролера с ножом в бошке. Эти мутанты гораздо ниже людей, так что, если в своем видении майор воткнул нож под ребро человека, то наяву попал, как говорится: тютелька в тютельку – в череп порождения Зоны. Проверять жизнеспособность маленького засранца не было нужды, очевидно, что он был мертв. Деготь вернул нож на его место, предварительно очистив его о грязный мутантский балахон.
Майор вернулся к своему бессознательному другу, и привел его в чувство активными пощечинами. Он только сейчас заметил, что тот был без оружия и рюкзака, в одном лишь костюме и разгрузочном жилете. Рюкзак самого Дегтя, с прикрепленным к нему шлемом-сферой и прочие причандалы были на месте. Как выяснилось позже, эта еврейская мутантская морда в этой комнате схрон устроила, в котором сталкеры обнаружили оружие и снаряжение группы генерала Таченко. Пошарив там немного, они отрыли пару РГД-5, несколько комлексов ОЦ-14 «Гроза» и испачканные, а местами и растерзанные до неузнаваемости рюкзаки бойцов. Захватив с собой лишь гранаты, майор с фрименом обшарили карманы экзоскелета и нашли КПК генерала, на котором стояла автоматическая прокрутка сигнала SOS.
Яр уже окончательно пришел в себя и стал расспрашивать Дегтярева о произошедшем. Он вкратце описал ситуацию – хотя она и так была коротка до невозможности: убил бюрера, и все тут.
- А как ты понял в своем видении, что вместо меня там бюрер стоит? – допрашивал друга Дядька Яр.
- Ты меня майором никогда не называл, да и не твоя манера речи, - пояснял Деготь по пути к помеченной крестом стене. Они вновь двигали вдоль коридоров с кровавой баней, обходя по пути относительно свежие трупы мутировавших «долговцев».
- Говорила мне мамка: «Сынок, двигай в депутаты, у тебя так хорошо речь поставлена!» - подшутил над собой же фримен.
Дегтярев ухмыльнулся, оценив шутку. Сталкеры в очередной раз завернули за угол и вдали, в свете фонаря, показался кровавый крест на стене. Они шустро добежали до него и застучали по стене в четыре руки. Через несколько минут усердного стука, стена постепенно стала исчезать. В конечном итоге, на месте стены с крестом образовался проем, а мутный коридор осветил свет костра, горящего в комнате бюреров.
- Что-то вы задержались, уважаемые, - недовольно пробурчал Шершень, глядя в след влетевшим в комнату сталкерам. Над костром, на вертеле, все так же готовилось какое-то блюдо, но выглядело уже по-другому. Бюрер иронично добавил: – Не прошло и недели. Хряк вас уже в армию Президента записал, а вы тут как тут.
Деготь с Яром посбрасывали рюкзаки и достали оттуда собственные походные пайки. Шершень решил подшутить, снял с вертела будущую пищу, на что Хряк активно засопел, и протянул сталкерам:
- Угощайтесь, братцы, за счет заведения!
- Нет уж, спасибо, - отказался Яр. – Мы на это мясцо в коридорчике насмотрелись – а нажрали-и-ись!
- Почему ты не сказал, что контролер – это бюрер? – обиженно спросил Деготь.
- А что это бы изменило? Он ведь людьми генерала руководил? Руководил! А значит – контролер! – бюрер вернул вертело на костер, и Хряк, с удовольствием, продолжил свое занятие.
- Это кореш ваш, да? – жуя галеты, поинтересовался фримен. – Ты его еще Президентом назвал.
- Кореш-кореш, если можно так выразиться. Втроем мы росли, у нас мамка одна, - вспоминая прошлое, рассказывал мутант.
- О, как. Нахрена вы тогда нас на брательника своего натравили? – глядя на Дегтя, продолжал задавать вопросы Яр, но тот лишь жевал свой паек, запивая водой из фляги.
- Он на нас своих корешей натравил, мы на него своих – все честно.
- То есть, все те трупы в коридоре – дело вашей черной магии?
- Не совсем. Как только мы попали сюда, в пузырь, мы перестали чувствовать друг друга. Вообще мы, бюреры, существа телепатики, но здесь что-то переменилось – мы мутировали. Мы с Хряком смогли разговаривать на человеческом, телепатию не забыли, а Президент разговаривать не мог, но при первой же нашей стычке с кровососами в подземелье он понял, что может ими управлять. Затем он начал разгонять всех по подземелью, в том числе и нас. Мы укрылись в той двери, со снорками, - он показал на дверь, к которой Деготь отправился в первую очередь, - а потом сюда вернулись, замуровавши вход.
- А почему вас снорки не трогали?
- Ну, мы договорились.
Деготь поперхнулся тушенкой, а у Яра изо рта печенье выпало. Оба выпячили глаза на местного сказочника.
- То есть, ты хочешь сказать, что за той дверью разговаривающие снорки? – предистерическим тоном спросил майор.
- Да не, вы че, совсем из ума выжили? Местные снорки телепатией овладели, на двух ногах ходят. Ну, мы с ними, по-братски, телепатически договорились, мол мы их через наш проход на охоту пускать будем, а они нас не трогают, и живут в своей комнате. Хотите поглядеть?
- Нет уж, спасибо. Двух говорящих бюреров нам на сегодня достаточно! – заявил «свободовец».
- На сегодня? Ребятки, с нашего разговора неделя прошла, не меньше. У нас вон даже, - он кивнул в сторону костра, - кабанина кончилась, мы только с охоты вернулись.
Дегтярев дожевал свой паек и собрал мусор в специальном кармане рюкзака, ибо негоже в чужом доме мусорить. Набросив рюкзак на плечи, он язвительно глядел на Яра, который медленно заталкивал очередную галету в рот. Наконец фримен доел, собрался и был готов выдвигаться.
- Что, даже не спросите, какого хрена я вас об изменении времени не предупредил? Ладно-ладно, - с довольным видом, Шершень поднялся со своего места, открыл дверь позади него и прошел внутрь соседней комнаты, в которой свисали ноги некоего павшего воина.
Сталкеры проследовали за бюрером и наблюдали, как тот аккуратненько вытянул пробку из горлышка, в смысле – тело из проема в потолке.
- Вставай под отверстием, Деготь. Сейчас я тебя наружу выброшу.
- В смысле? Я что, летать буду? – с удивленным видом, майор проследовал под отверстие в потолке.
- Ну, типа того. Тут неглубоко – метров тридцать всего. Готов? Тогда полетели!
Бюрер закрыл глаза и направил ручонки в сторону сталкера. Того сначала слегка приподняло над полом, а затем он улетел ввысь, будто ядро из пушки. Яр подскочил к проему, глядя наверх, но Дегтя он не заметил.
- Давай, фримен, твоя очередь, - объявил бюрер.
- Слышь, Шершень. Вы тут травы не обкурились случайно? Скажите: кто ваш дилер?
- Балуемся иногда. Находим на трупах особо назойливых «свободовцев».
Дядька Яр встал под дырой, и Шершень повторил свой ритуал. Сталкер почувствовал, как его ноги отрываются от пола, а затем невидимая сила толкнула его ввысь. Вылетев из импровизированного колодца, он оказался в не менее затхлом, но гораздо ближе к свежему воздуху, подземелье. Деготь стоял рядом с местом приземления, ожидая напарника.
- Это тоннели снорков, под кладбищем у твоего дома детства, - полутоном произнес тот. – Но их тут самих нету, видимо – уже охотились сегодня.
Дядька Яр осмотрелся, в поисках лаза наружу и заметил кусок противогаза, торчащий из потолка тоннеля. Подойдя поближе он обнаружил дыру в земле, рядом с которой валялся застреленный им же снорк.
- Ну-ка, Деготь, подсоби.
Оперевшись на бедро товарища, «свободовец» вылез из норы и протянул другу руку – над Зоной нависало небо перед закатом: красноватое и безоблачное. Они находились довольно близко к месту падения беспилотника, и вновь возвращаться ни с чем отнюдь не хотелось. Хотя, почему ни с чем? Теперь Деготь сможет оставить себе снаряжение, арендованное у «Долга», ведь судьбу генерала Таченко и его группы он узнал. Напарник дружески ударил Дегтярева в плечо и потопал в сторону подъема на холм, в лесу которого покоился искомый летательный аппарат. Деготь последовал за Яром и попутно прокручивал события сегодняшнего дня. Точнее – недели, которая пролетела для них незаметно. Вот так вот всегда: ты корячишься всю жизнь ради чего-то, самой жизни не замечая, и, в итоге вылетаешь, как пробка из горла бутылки. А искомый предмет так близко, но ты все еще до него не добрался.