Молдавская черешня. Ночной город

               После сытного обеда, движения стали медлительными, сорванная черешня медленно наполняла вёдра.

             На заполнение ведра черешней уходил почти час, пятый собранный мной ящик  это результат личной моей победы над собой.

           Но наступил тот самый момент, о котором предупреждал нас бригадир.

            Наши желудки, отвыкшие от благородной пищи, давали сбой в самом не подходящем месте, когда находясь на самой макушке дерева, внезапное урчание в животе и резкие позывы, заставляли проявлять быстрые и ловкие движения среди ветвей по скоростному спуску на землю.

            Но на этом  проблемы не заканчивались, приходилось бежать вглубь сада, на ходу расстёгивая штаны.

            Назад возвращались с приятным  чувством без тяжести в животе, проявлялось бодрое настроение, влезать на дерево становилось  легче.

           Одним таким не ловким одноразовым случаем не обходилось для личного состава, начинаешь понимать предупреждения бригадира, падала производительность труда.

              Обрывать такую вкусную черешню и не есть, нужны железные нервы или иметь с детства аллергию на красные аппетитные ягоды.

              Съеденная черешня в свою очередь, действовала как слабительное, очищая окончательно кишечник.

           Изобретательности солдатской нет предела, вот и здесь в саду, без этого не обошлось, отдельные личности,  не утруждая себя спускаться вниз для освобождения кишечника, умудрялись прямо с дерева бомбить  землю, тут уж  нужно проявлять бдительность, не попасть под такое бомбометание.

             С утра работали намного  производительнее и собрали половину нормы, а вот после обеда, работа проходила с ленцой.

              Когда на мой счёт было записано четырнадцать вёдер или семь ящиков собранной черешни, и я отправился собирать пятнадцатое ведро, прибыло с нашим прапорщиком две машины.

            По саду пронеслась команда:
                -  Всем собраться у машин.

            Пришлось вернуться обратно, норму естественно ни кто из нас не выполнил, да и это как потом  оказалось не очень – то  и нужно было.

           Прапорщик с бригадиром о чём –то договаривались, а мы ожидали  дальнейших команд.

             После не продолжительной беседы двух заинтересованных сторон, нам было приказано загружать одну машину ящиками с черешней.

         Кузов Газ 66  заполнили почти полностью под самый тент, оставили только места для двух человек по обоим бортам.

           После этого сержант объявляет:
                - Кто хочет прокатиться по ночному Кишинёву?

        Вот это щедрость, почему бы не покататься, я без всяких раздумываний предлагаю свою кандидатуру, и ещё один товарищ изъявляет желание.

             -  Тогда полезайте в кузов, говорит сержант.

             Мы занимаем места и с довольными лицами смотрим на своих сослуживцев, которых вскоре повезут в казарму.

          Прапорщик влезает в кабину машины, и мы отправляемся в путь, по дороге достаём из ящиков черешню, едим не спеша с наслаждением, постреливая косточками из кузова машины.

            Въехали в город, которого я ещё толком не видел.

          По петляли по его широким и узким улицам, въехали во двор пятиэтажек.

         Машина остановилась у одного из подъездов дома.

        Слышим, как прапорщик покидает  кабину,  проходит вдоль борта, заглядывает нам под тент:
                - Так хлопчики, вылезаем.

               Мы довольные спрыгиваем вниз, прапорщик вчитывается в листок, где у него был список.

              Список чего вскоре мы узнали, когда нам в помощь подоспел водитель машины, который открыл борт, влез в кузов и подавал нам ящики.

                Семь ящиков черешни  на пятый этаж, для чего столько черешни нам не понять, прибывших в Молдавию из других краёв.

           Прапорщик человек понимающий, прослужил здесь не один десяток лет, берёт также как и мы, ящик черешни и поднимаясь  по ступеням, указывает нам маршрут, по которому нам предстоит ещё пару раз спуститься вниз и подняться на верх.

            Сотня ступеней позади, это точно, может даже чуток больше, вот она заветная дверь, звоним.

           Нас ожидали, поэтому дверь открыли быстро, миловидная женщина лет сорока пяти приглашает нас внутрь, где сразу за дверью, показывает, куда поставить ящики.

         Мы ставим ящик на ящик и отправляемся вниз, прапорщика приглашают на кухню.

        Ещё две ходки и из нас пот катиться градом, чувствую я, как увлажнилась моя тельняшка, учащенно бьётся сердце, легкие работают как меха, гоняя туда – сюда воздух.

             Из кухни вышел жующий прапорщик, весело о чем - то разговаривая с хозяйкой квартиры.

            Глядя на нас, запыхавшихся переносом ящиков, озадачивает:
                - По следующему адресу у нас шесть ящиков, с доставкой на седьмой этаж.
                - Вот там, если не работает лифт, придётся потрудиться.

         Влезли мы в кузов, жалея, то напросились на такую прогулку, машина тронула, завихрения воздуха холодили распалённое тело.

         Не успели мы толком отдохнуть, как прибыли на новый адрес, на улице стемнело, включили фонари, одного желали, чтобы лифт работал.

                И он работал, делая основную работу за нас, перемещал на седьмой этаж ящики с черешней, которые загрузили за один подъём.

         Дальше развозить и таскать ящики с черешней, было легче, второй и третий этаж, по два три ящика в каждую квартиру.

            Длинный список нашей клиентуры, подходил логическому к завершению.

          Частный двор, где сгрузили четыре ящика, поставив сразу за калиткой.

           Хозяин был дома и приглашал нас за стол, покушать, отведать вина, но прапорщик упрямился, а что ему не упрямится, он - то был уже в хорошем состоянии, пока мы таскали ящики, его обязательно угощали.

      Товарищ прапорщик показывал на часы, на которых время приближалось к полночи, понятное дело, что давно прозвучал отбой,  солдатам пора в часть.

          Но гостеприимный хозяин не мог вот так просто отпустить ночных гостей, проблему решал просто, машину ставим во двор, солдат накормить и уложить спать, а места для этого у него много.

            Когда понял, что уговорить прапорщика не получится, попросил подождать пару минут, чтобы слазить в погреб и набрать хорошего вина нам на дорожку.

          Хозяин удалился, а мы сели в машину и укатили, чтобы завести черешню по последнему адресу из списка.

           Оставалось ещё с десяток ящиков в кузове, которые завезли в часть, сгружать их мы уже не стали, видя наш вымотанный вид, прапорщик  отправил нас спать в казарму.

        Зашли в казарму, у тумбочки, клевая носом, сидел на табуретке дневальный, который осоловелыми глазами посмотрел на нас, понял что свои, продолжил дремать, возможно, его  забыли сменить.


              С трудом сняв сапоги и форму, положил всё на табурет, превозмогая усилия, возложил ноющие члены на второй ярус своей кровати, где моментально и уснул.


07 апр 2016 г.