Следы фрагмент

Наш «УАЗик» кидало на ухабах из стороны в сторону. Мы с большим трудом преодолевали огромные ямы, полные воды и грязи, а также упавшие стволы деревьев.
- Вообще, тут ездят только тягачи да лесовозы, - сказал нам водитель Павлик, парень лет двадцати. – Нашей машинке здесь, конечно, тяжеловато!
- Это мы заметили, - ответил я ему и посмотрел на сидящего рядом Костю Митрохина. Тот, казалось, начинал зеленеть. – Ты в порядке? – спросил я его. – Вид у тебя не очень, надо сказать.
- Да, это, нормально я, - ответил Костя, но как-то так натужно сглотнул.
- Так объясни мне, - решил я отвлечь его разговором, - что же там у вас такого случилось, что вы меня выдернули из отпуска и потащили в лес к самым холодам? Кустицкий мне по телефону что-то там вскользь объяснил, но его ж без переводчика не поймёшь.
- А, Иван Сергеич с тобой уже связался, - спросил Костя и тут же улыбнулся. – А, ну да, он у нас конспиратор – будь здоров! Как ещё он умудрился жениться при его-то манере разговаривать, никогда не пойму.
Павлик хохотнул за рулём, затем одной рукой достал сигарету из пачки в нагрудном кармане и попытался прикурить, несмотря на бешеные скачки «УАЗика». Мимо нас с шумом прополз огромный груженый лесовоз.
- Сергеич и мне не особо много рассказал, - продолжил Костя. – Говорит, что там у лесников проблемы какие-то. Помните, там у нас собрались ветку газопровода тянуть. Так у них там что-то случилось.
- Так они и сейчас там? – удивился я. – Ведь не сегодня-завтра снег выпадет, а они там?
- Да у них же план летит, вот и нагоняют, пока есть время, - ответил Костя и слегка приоткрыл треугольную форточку.
- А что случилось-то? – не оглядываясь, спросил Павлик и стряхнул пепел в окошко.
- Так это ж Кустицкий! – многозначительно ответил Костя и прильнул к форточке и льющемуся в неё морозному воздуху.
Через минут десять впереди замаячили первые просветы. Справа и слева попадались полупустые лесовозы, погрузчики, самосвалы со щебнем. Вокруг сновали люди в тёплой одежде и строительных касках.
Мы подъехали к посёлку, состоящему из полутора десятков вагончиков на колёсах. Вагончики стояли полукругом, в центре которого находилась огромная лужа жидкой, но подмерзающей грязи. У крыльца одного из вагончиков стояли Кустицкий и ещё трое с ним.
Павлик остановил «УАЗик» рядом с ними, и мы выскочили в грязь. Благо, с моей стороны её было не много – поблизости к вагончикам насыпали щебня. А Костя, судя по звуку, влез хорошо.
- А, это самое, приветствую! – воскликнул Кустицкий и пошёл ко мне навстречу. Один из его компаньонов тем временем сел в «УАЗик», и Павлик стронулся с места. Я оглянулся: Костины сапоги были в грязи почти до самого верха. Зато зелень с лица сошла, улыбнулся я про себя.
- Мы, это самое… уже, это… не надеялись, на… что вы вообще, того… приедете сегодня, - начал Кустицкий, протягивая руку. – Дело, мать… серьёзное, а, нам, на… надо в нём, это самое… разобраться поскорее, растудыть!
Я глянул на Костю, тот только пожал плечами: Кустицкий, и всё тут.
- Позвольте, это, на… представлю, вас, мать! Это, - показал он на полного мужчину в тёплом жилете и с портфелем в руках, - Андрей Антонович, он, того… главный инженер участка, - я пожал его мягкую руку. – А это, мать… Коля, бригадир, - то был огромного роста здоровый мужик.
- Здрасьте! – сказал я. – Ну-с, господа, расскажите мне, что у вас тут произошло?
Подошёл Костя, и Кустицкий представил его местному начальству.
- Николай Семёнович, вы объясните? – властно спросил у бригадира инженер. – А то мне ещё нужно бригаду Саморядова проверить, - после этих слов он поправил пояс на тёплых брюках и пошёл по грязи куда-то в сторону леса, где вдали шумели двигатели.
- Никогда ничего сам не делает, - сплюнул бригадир и закурил. – Сигарету? – предложил он остальным. Костя взял и довольно затянулся. – Сколько его знаю, всё время такой – сказал и свалил. Уже третий год под его началом, тьфу! – бригадир снова сплюнул.
- Так что там у вас? – спросил я бригадира. – Надеюсь, меня не зазря дёрнули с отпуска? – я повернулся к Кустицкому. - А ты, Сергеич, чего же? Опять район тянешь к себе! Когда уже сам будешь работать?
- Да я, это самое, того…
- Пойдёмте, я вам покажу, - жестом пригласил нас бригадир. – Нам туда. – Мы неспешно пошли, обходя лужи. – Позавчера мужики наши на седьмом участке отработали день, да под конец смены дождь начался. Ну, они инструмент-то побросали, собирались потом убрать. А вчера устроили выходной себе, естественно, никто на участок не пошёл. В общем, инструмент почти два дня пролежал под открытым небом, - бригадир бросил окурок в лужу, и тот шумно зашипел. – А сегодня вышли мужики на работу, ну и, как бы помягче-то, удивились весьма.
- И что же? – спросил я. – Украли всё, что ли, местные?
- Да хрен бы с ним, если бы украли! – ответил бригадир, обходя очередную лужу. – Хуже. Весь инструмент был сломан. Напрочь!
Мы обошли увязший в грязи экскаватор и увидели просеку неподалёку. На ней было множество пней и… чего-то ещё. Мы подошли ближе. Оказалось, что площадка была завалена искорёженным инструментом: бензопилы, топоры, ещё что-то.
- Местные, что ли, баловались? – спросил я Кустицкого.
- А оно, это самое… если бы! До Абрамовки, на… почти семьдесят километров. Тут, мать… никого и нет рядом, в коромысло!
- Ну, мы Сергеича-то вызвали, - продолжил бригадир. – Он приехал, осмотрел всё и протокольчик оформил, - при этом Кустицкий пару раз кивнул. – Да только мы вот чего нашли-то, там вон, - бригадир указал в сторону, где было много грязи.
- Ага, мать… по вашей части!
Мы прошли вперёд и остановились.
- Хорошо, что подмёрзло всё, - сказал бригадир. – Они и застыли по форме.
В грязи были следы. Цепочка следов, тянувшихся со стороны леса к просеке. Это были следы от босых ног. Человеческих ног. Если так можно выразиться…
- Измерял? – спросил я Кустицкого. – Сколько?
- Сорок семь сантиметров с четвертью, - ответил Сергеич, даже ничего лишнего не сказав.