На краю света...

     Молния хлестко ударила справа от дороги... Огненные нити протянулись к старой  сосне и сухая верхушка вспыхнула. Ветер подхватил искры, поднял горящим пучком, рассыпал по  поляне и летняя пожухлая трава вскинулась навстречу жарким огнем. Но дождь...Дождь сминая потоками воды не успевшее окрепнуть пламя, пошел шуметь  по осеннему лесу.
     "Нива" собравшая на себя грязи столько сколько смогла, с опаской двигалась по лесной дороге. В начинающих сумерках я обманулся нужным поворотом. Вероятно не доехал... Тут подвернулась размокшая колея, показавшаяся до боли знакомой и мне пришлось проехать полчаса, пока обнаружил свой промах...
      К счастью лес не густел. Напитанный зарядившими дождями, он торопливо сбрасывал увядшую листву, обнажая темные ветви, с растянутыми серебристыми мишенями паутины...
      Широкий перелесок, лежащий на горбине холма оказался как нельзя кстати. Промокшая пелена ночи уже ложилась под колеса машины, когда я въехал на ровную площадку.
      Дождь засеменил дальше, сверкая белыми узорами молний и гремя запоздалым громом...
      Выключив двигатель, я вышел размять затекшие от напряжения ноги...
      Из леса, темной стеной стоявшего вокруг, тянуло сыростью...Воздух был настолько свеж,что от озноба меня стало пробивать крупной дрожью...
      Вернувшись в машину, я уселся поудобней и стал думать...Синие стекла уныло смотрели на меня, обещая тревожную ночь в полном одиночестве...
      Мои скудные запасы еды составляли один целый бутерброд с колбасой, от второго оставалась лишь половина, в термосе плескалось немного чая, а в багажнике стояли две корзины с грибами...      
      Скептически оглядев свои припасы, решил, что до утра от голода не помру...
      Разложив на пассажирском сидении скромный ужин, я на всякий случай заблокировал двери.      
      - Чего бояться?- успокаивал я себя,- в такой глухомани людей нет, а звери к машине не подойдут...
      Запивая чаем недоеденные бутерброды, я искоса поглядывал на окна. Влажная темнота была такой, в которой можно было увидеть что-то, чего не видно при свете...
      Холод ночи постепенно проник в машину, остывший чай не особенно согревал, становилось неуютно, на душе отчетливо скребли кошки, я запустил мотор...
      Свет фар осветил поляну и дальше вдаль достал до верхушек далеко стоящих деревьев. Посветлел и распадок лежащий от вершины холма до окраины хмурого леса. Жидкий перелесок распался на отдельно стоящие деревья, и за ними я увидел контуры темного дома...
      Ко мне вернулось нехорошее предчувствие. При мысли о том, что в доме могут проживать все кто угодно давило на психику...Начала всходить луна и в её красноватом свете дом стал еще страшнее...Мое сердце бешено колотилось, когда я принял решение...
      Мягко включил первую передачу и машина тихо покатилась под горку...Приоткрыв окно, я пытался услышать любые посторонние звуки, но тишина была полная. Остановившись возле самого крыльца, с минуту неподвижно сидел, сжимая скользкий от пота руль...

      Не выключая мотор, "береженого Бог бережет", - Я поднялся на крыльцо...На удивление дверь открылась мягко  и без скрипа. Через единственное окно лунный свет освещал чисто прибранную комнату...
      Мои страхи ушли. Вместо надуманных кошмаров, мне посчастливилось попасть на охотничью заимку...
   В комнате пахло мышами и старыми досками: в углу темнела буржуйка ( не ржавая, и без потеков пищи), наколотые дрова лежали большой хорошей поленицей, из поддувало выглядывала растопка завернутая в бумагу. Я уже почти шагнул в комнату и тут вспомнил своего деда по маминой линии, промышлявшего по молодости золотишком в притоках речки Зеи, исходивший немало верст по тайге и хоть не был никогда он сибиряком, но законы таежные выполнял неукоснительно...

     - И если придется тебе внучек, когда-нибудь повстречать жилье, где люди редко живут.Помни, долго ли в таких домах другим хозяевам завестись? Поэтому заходи в них по всем правилам...

     Теплой волной воспоминания о дедушке прошлись по моему сердцу...Я стянул вязанную шапку с головы, поклонился, хотел еще перекрестится, но образов не было,

     - Здравствуйте хозяева дорогие! ...

     Легкий ветерок свознячком пролетел по избушке, чуть шевельнув старые газеты у "буржуйки"...
     Немного еще постояв для приличия и зашел...Ночевать в теплой избушке было намного заманчивей, чем корячиться в тесной "Ниве". Утомленный свалившимися на меня приключениями, я быстро заснул на двух придвинутых к стене лавках... Соскучившаяся по теплу "буржуйка"затянула заунывную монотонную песню, постреливая березовыми поленьями и покрываясь темным жаром на чугунных боках...
     Время шло...Спящего человека разморило от жары... Он лежал, раскинув сильные руки с обветренными ладонями... Напряженные  мышцы расслаблялись и он вздрагивал, напоминая кукольного Петрушку, которого дергали за нитку...Иногда на губах его появлялась слабая, чуть удивленная улыбка...Ему снился вытянутый длинной косой, уходящий в море безлюдный пляж. С двух сторон его песчаные берега охраняло теплое, мелкое море, меняющее свой цвет под лучами невысокого, утреннего солнца...
     Проваливаясь по щиколотки в мелкий, желтый песок он шел, стараясь не отставать от юной, светлоокой красавицы. Её легкие загорелые ступни почти не касались песка...Иногда она оглядывалась назад, подгоняя и подбадривая взглядом уставшего попутчика:
    
     - Смотри! Видишь старое здание? До него чуть больше мили... Поторопись! У тебя мало времени,- она отбросив назад зеленные волосы умоляюще смотрела на путника.
 
     Он не задавал вопросов, зачем и куда они идут, и почему так важно не опоздать...Да и кто из нас задает вопросы во сне? Он не был слабым человеком, но они прошли не меньше трех миль по песку и разноцветные круги, которые он называл "радужкой" заплясали перед глазами...Солнце поднявшись на самую вершину небосвода не жалело огня...К зданию, состоявшему из большой каменной террасы с множеством колонн и стертыми мраморными ступенями он дошел, но сил не осталось совсем...
     В тени, под сводами крытой колоннады на высоких стульях сидели две женщины, белые туники мягкими волнами ниспадали на пол. Нить от веретена тянулась к ним и они заплетали её в бесконечные узоры времени... 19:27 28.03.2016

     - Лахеса! Ты зачем привела сюда смертного?-  первая, руки которой обрамляли большие золотые браслеты, оторвала взгляд от работы - его судьба кажется уже завершается? Не так ли?
 
     - Здравствуй Айса! Я пришла не к тебе,- красавица с изумрудными волосами обратила свой взор на вторую женщину,- Клото! Сестра моя! Прошу тебя, судьба этого человека еще не решена...Помоги...

     Клото поднялась во весь рост и оперлась на спинку кресла. Её искристые, синие глаза видели непобедимых спартанцев, легионы Александра, фаланги Цезаря и не сдающуюся Гвардию. И вот теперь этот... Она вяло хлопнула в ладоши...

     По небу промелькнула легкая тень и на землю кружась стали опускаться сотни белых лепестков роз.
     Они летели танцуя в теплых струях воздуха, их становилось все больше и через минуту лепестки покрыли весь двор и ступеньки дворца:

     - Отгадай, что это? И я тебе помогу,- голос невидимой Клоты раздался из белого тумана.

     - Что...что? Розы, конечно розы,- человек засмеялся, удивленный простотой вопроса.

     - Это не розы... Но это тебя спасет...

     И дворец стал исчезать, таять, растворяясь в летнем небе...

     Меня разбудил мой собственный крик:

     - Снег, это снег...

     Я очумело сидел на краю лавки, пытаясь исправить свою ошибку и докричаться до исчезающего  сновидения...Но дворец исчез, исчезли богини, предсказывающие судьбу и белые лепестки роз,падающие с выгоревшего до белизны летнего неба...
     В глубине большого леса, на краю света, в деревянной избушке из маленького окна которой на потемневшие от времени темные полы падал необычно яркий для раннего утра, солнечный свет...   
   Не веря своим глазам я подошел к двери и распахнул её...Вместо мокрого осеннего леса на меня смотрела белая хрустальная сказка...Ночью пришла зима и искрящийся от солнца снег спрятал осеннюю грязь... Красота завораживала и пугала, от нее исходила смертельная опасность...

     Я вытащил из кармана ключи от машины...В груди холодило от нехорошего предчувствия. 
Замок на двери был замерший, я долго дышал на него, пытаясь теплым дыханием растопить лед...Металл оттаял, покрывшись прозрачными каплями и дверь открылась...Внутри "Нивы" было холодней, чем снаружи и если бы на руле висели сосульки, я бы не удивился. Присев на каменное от мороза сидения и стараясь не облокачиваться, вставил ключ зажигания...
     Нет... аккумулятор не пережил морозной ночи, шкала приборов светилась бледным угасающим светом, который пропадал при повороте ключа...

     Было девять часов утра:
     - Меня наверное уже ищут,- внезапно пришло мне на ум,- но найдут ли? И когда?
     - Пешком отсюда не выбраться,- я продолжал размышлять, надо попробовать запустить машину...
     В багажнике, в ящике с инструментом, я нашел хэбэшные, строительные перчатки . Они лежали там с прошлого лета...Тогда мы с женой помогали родителям  разбирать старый сарай на даче...Вот красное пятно, это я уколол палец о гвоздь...Перчатки были в мелких  древесных опилках и пахли сеном...Лучшего подарка, мне нельзя было придумать, привет из прошлой жизни...
   
     Опять пошел снег и пока я снимал аккумулятор, перчатки промокли, потеряв свою прелесть, но все равно в них было теплей. В доме пододвинув аккумулятор поближе к печке, я разделся. Под свитером у меня была теплая футболка. Пришлось обрезать оба рукава до локтей и одеть сверху на  кроссовки.
     Тем временем погода совсем испортилась, поднялся ветер... Мой план выбраться из снежного плена разваливался на куски. Мне надо постараться вытолкать "Ниву" на холм и там с"толкача" попробовать запустить. Если машина заведется я надеялся выбраться, если нет...
 Дальше я не загадывал...
      Открыв водительскую дверь, я выровнял руль и постепенно забирая все правее и правее, дотолкал машину к началу подъема...Кроссовки почти сразу забились снегом, не помогали даже надетые сверху обрезанные рукава, но мне уже было на это плевать главное, что они не скользили...
      Первые два метра я прошел с трудом, но прошел...Дальше подъем стал круче, держа правую руку на руле и второй упираясь в стойку двери я смог пройти не более полметра, и силы мои закончились...С меня валил пар, легкие разрывались от холодного ветра и сердце готово было выскочить из груди...
      Дотянувшись до "ручника" я в изнеможении прислонился к машине...Часы показывали половину одиннадцатого, очень хотелось есть... Я вернулся к домику взять топор...
      Ближайшая береза подходила по толщине ствола, но она стояла в глубоком сугробе и я прошел дальше туда, где ветер сметая снег, обнажал голую землю...
      Первый удар топора сбил снежную шапку с кроны, она с шумом упала вниз, но я уже рубил не останавливаясь, пока дерево не закачалось и порыв ветра не завалил его...
      Оставалось отрубить от ствола нужный кусок и дотащить его до машины, но замерзшие руки не могли держать топор и я опять пошел к домику...
      Подкинув дров в "буржуйку", не снимал перчаток, грел и грел кисти рук пока не почувствовал, что пальцы перестали стоять "колом"...Присев на лавку,  чуть не заснул, но пересилил себя, выпил кипятку и натянув поглубже шапку, вышел...
      К двенадцати часам мне удалось обтесать бревно и подтащить его к машине.  Одним концом буксировочного фала я обмотал посередине бревно , вторым завязал за "фаркоп", подтащил к колесам...Теперь машина имела упор, я осторожно попытался снять тормоз, "Нива" чуть просела, но  назад не сдвинулась... До верхней площадки оставалось пятьдесят метров...
      И я начал подъем...Упираясь сзади я толкал и толкал машину вверх... Когда не хватало сил и ноги переставали держать, подтягивал бревно под колеса и валился рядом, хватая воздух обветренным ртом...
      Через два часа машина стояла на площадке, отвязав ненужное бревно, я чуть подтолкнул "Ниву" к спуску и выжал "ручник". Снег наделавший мне столько зла заметно поредел, облачность поднялась, в просветах серо-белых туч можно было разглядеть и синее от мороза небо и легкие лучи солнца. Лишь только ветер гнал и гнал поземку, заметая мои следы.
      Согнувшись от холода, я спустился вниз...В домике мне не суждено было погреться, печка почти остыла, по новой разжигать только время терять... Перешнуровав разбитые кроссовки я забрал аккумулятор. Он был теплый и не смотря на тяжесть, мне приятно было тащить его наверх. Наступало время принятия решений...
      Панель приборов светилась ровным желтым светом, выжав сцепление я включил скорость и снял тормоз...Машина набирая скорость покатилась под уклон, мимо меня пролетали заснеженные деревья, ветки цеплялись и били по крыше, сбрасывая на окна охапки снега, но меня уже было не остановить... В конце полета я резко бросил педаль сцепления и движок взревел всей своей мощью...
      Всё...Можно было остановиться, прогреть движок и никуда не торопясь, выбираться на большую дорогу...
      Откинувшись на спинку сидения и наслаждаясь теплом и покоем, я не знал, да и не мог знать, что ночью одна из топливных трубок не выдержала мороза и дала трещину. Бензин капля за каплей растекался по двигателю...
 
      Взрыва я не слышал, перед глазами вспыхнуло пламя, оно моментально перекинулось в салон, и взрывная волна выбросила меня наружу вместе с вырванной дверью...

      Транспортный вертолет МИ-8Т бортовой номер 045 возвращался на родной аэродром после учений. Вылет постоянно задерживали из-за погоды, но час назад небо прояснилось и дали "добро"...Майор авиации Лобов Олег Иванович злой как сотня шакалов, сидел плотно уткнувшись лбом в иллюминатор...Он успел перед вылетом поругаться со всеми на командном пункте. С "метеошниками", штурманами и руководителем полетов, доказывая,что видимость нормальная и можно лететь. Причина такой нервозности была, и была она очень серьезная. Олег Иванович спешил на день рождение к своей невесте. Она правда еще о своем новом статусе не догадывалась, вот он и собирался сообщить ей эту радостную весть  сегодня...
     Внизу сколько хватало глаз расстилался заснеженный лес. Он уходил далеко, до самого горизонта, сверкая белоснежным нарядом. Майор устало потер глаза, прошло уже с час, как вылетели... Он посмотрел на сидящего рядом бортмеханика, толкнул его в плечо и показал на часы:

     -  Васильевич сколько еще?

     Тот как-то неуверенно пожал плечами, потом посмотрел на свои часы, что-то прикинул и посмотрев вниз, поманил пальцем. Лобов опершись на плечо механика выглянул в иллюминатор.
 Темная тень вертолета летела по верхушкам деревьев, перескакивая через редкие просеки и еще не замершие мелкие речки...Вот она выскочила на большую поляну и майор увидел запорошенный снегом домик стоящий в глубине низины,

     - От этой заимки до базы не более двух часов лету,- Васильевич для убедительности поднял вверх два пальца. Грохот двигателя давил на уши, не позволяя нормально говорить.

     Лобов согласно кивнул головой, его это более чем устраивало, но тут на другой стороне холма, разделяющего поляну на две неравные доли, он увидел брошенную кем-то машину. Так он по крайней мере подумал:

     - А эта чья?

     - Наверное лесника. Кто еще в такую глухомань решит заехать?- Васильевич не успел  закончить свою фразу...Полыхнув красным факелом, автомобиль взорвался. На секунду огонь взлетел до верхушек сосен, но тут же опал, загорелись покрышки и черный дым повалил по лесу...

     Заложив крутой вираж, "вертушка" подмяв под себя снежное облако, садилась на поляну...
 Лобов, за ним механик и второй пилот выпрыгнули на снег...Вертолет продолжал рубить воздух винтами, а они уже со всех сил бежали в сторону взрыва...Огонь немного поутих, жар перестал быть нестерпимым и можно было подойти поближе...В трех метрах от машины, под  молодой елкой нашли меня...

     - Живой! - Васильевич убрал снег с моего лица,- повезло мужику. Сгорел бы напрочь...Но тут вишь как...Он об елку плечом стукнулся, с неё то шапка и упала...Снег его спас...

     Они положили меня на плащ-палатку и понесли к вертолету...Я лежал навзничь, солнечный свет преломлялся в капельках воды, висящих у меня на ресницах изменяя окружающий мир...

     Я видел трех волшебниц в белых туниках, они держали меня за руки и уносили в бескрайние небеса...

      - Лахеса!- я позвал свою фею...

    Васильевич остановился и посмотрел на Лобова,

      - Чего он там бормочет?

      - Да женщину какую-то зовет...
    
      - А! Ну тогда жить будет! Сам сдыхает, а о бабах думает...