Дорогая редакция

Это название я позаимствовала у Виталия Ш. Незадолго до войны в Абхазии он принес в издательство, где я работала, пухлую папку со своими рассказами и повестями. Впрочем, принес - это не совсем точно. Просто спустился со второго этажа на первый. На втором была редакция самой известной в Республике газеты, а на первом - наше издательство. Которое мы в порыве бурных эмоций иногда называли издевательством.Нам предстояло отобрать несколько произведений на определенный объем.
 
Мы долго думали, перебирали. Мне  почему-то очень хотелось, чтобы в сборник попала повесть "Дорогая редакция". Газетчики - герои этой повести - вполне узнаваемые персоналии. Украшали повесть популярные шуточки, каламбуры, "ходячие выражения". Во всем угадывался знакомый  и неповторимый дух времени. Мы решили остановиться именно на этой повести. Как в воду глядели. Совсем скоро редакция разделилась, и "Дорогая редакция" стала почти осязаемым документом тех лет. Художественным документом.
 
Издательство, как и всё в той стране, которой больше нет, было плановым. В начале года нам выдавали опечатанный "Тематический план". Счастливчикам, которым  удавалось туда попасть, была гарантирована и книга, и неплохое вознаграждение. В русской редакции работали четыре женщины - две русские и две абхазки. Нам распределяли авторов - пять-шесть человек. С ними мы и должны были работать, вернее, с их рукописями. Но заняв почетное место в "Тематическом плане", авторы не спешили осчастливить нас своими выстраданными произведениями. Самые дисциплинированные подтягивались где-то к осени. И тут начиналось... Но об этом позже. До осени нужно было еще дожить, виновата, доработать. И вот что должен делать работник, у которого просто нет поля для деятельности? Правильно. Ничего. Чем мы с большим или меньшим успехом и занимались.
 
Мы приходили на работу к 9 часам ( в  понедельник обязательно - ибо по понедельникам  производственная пятиминутка). Правда, пятиминутка обычно затягивалась на часок, а производственные проблемы  (в силу отсутствия таковых, по указанным выше причинам) успешно заменялись обзором политических новостей. Ну а дальше - дальше каждый коротал время как мог.
 
Редакция находилась на первом этаже старинного здания - на центральной улице города, ведущей  к набережной. До неё от нас - один квартал. Большое окно на улицу фактически являлось четвертой стеной, а небольшая форточка - каналом коммуникации с внешним миром. Активной коммуникации. Какие только головы не возникали в этой форточке: писателей, поэтов, ученых  - издательство было единственным в Республике и многопрофильным:  выпускало всё, что выходило в Абхазии в виде книг.  Очередная голова -  и мы по очереди идем пить кофе в кофейне "У Акопа". Правда, я чаще попадала на Валеру.  (Примечание: это та самая кофейня, которую упорно называют сегодня "Брехаловкой". Я настаиваю, что "Брехаловка" была на улице Фрунзе, напротив гостиницы "Абхазия").
 
Часам к 10 в кофейне аншлаг - там собираются  представители близлежащих объектов  науки и культуры. Стоящие в очереди ловят глазами неспешно прибывающих знакомых. Окрестности оглашаются непонятными для непосвященных восклицаниями:
- Один выше, ниже, два средних. 
- Добавь еще пару ниже.
 
Кофевар раскидывает  веером кофеварки на длинных ручках. Помешивает в жаровне горячий песок, виртуозно выхватывает из веера  уже готовый кофе - с  каймаком (с пенкой). Какой же кофе без каймака!  И никогда не путается в терминах: "средний", "выше", "ниже", "сладкий" - это о степени сладости кофе. Звучало и "без сахара". Но реже.
 
Это был каждодневный ритуал, традиция, образ жизни. Кофейня отгорожена от моря кустами олеандров - белых и розовых. Там же начинается старый деревянный причал, к которому швартуются прогулочные катера. А с причала открывается вид на неповторимо красивую Сухумскую бухту.      
 
Ну, а как же книги? Книги будут: и по истории, и по этнографии, и труды АГУ, и учебники, и проза, и поэзия, просто... просто еще не осень!

Фото Астамура Дзари