Чудо на льду... памяти Херба Брукса

I

1979 год.

Америка переживает «мини-депрессию», или «кризис доверия», как именует это президент Картер. Ещё свеж в памяти скандальный импичмент президента Ричарда Никсона (т.н. Уотергейт), экономика проседает, политическое влияние после авантюры во Вьетнаме падает. Президент Джимми Картер произносит проникновенную речь о том, что «так жить нельзя» и пора подойти к зеркалу, критично взглянув – на себя, страну, Историю. Нация нуждается в громкой победе, которая могла бы объединить всех без исключения…

Американский хоккей (ныне – один из ведущих в мире) в те годы влачил жалкое существование. Сборная США неизменно проваливалась на Олимпиадах и чемпионатах мира, а на почти домашнем Кубке Канады-1976 умудрилась вчистую проиграть экспериментальному и далеко не сильнейшему составу сборной СССР – 0:5. Между тем, грядёт Зимняя Олимпиада в Лэйк-Плэйсиде, где необходимо (хотя бы!) не ударить в лёд лицом. И попытаться завоевать медали (о золоте никто и не мечтает).

Вот в такой ситуации на расстрельную должность главного тренера сборной США и приглашают Херба Брукса (да и то, лишь потому, что двое других кандидатов, которые считались более достойными, наотрез отказались идти на эшафот). Стоит учесть, что он не может вызывать в сборную игроков, занятых в клубах НХЛ и собирает команду из лучших студентов-полупрофессионалов, выступающих за соперничающие друг с другом насмерть хоккейные команды университетов Бостона и Миннесоты.

За семь месяцев до Олимпиады у Брукса безнадежная миссия: собрать лучших из лучших, выветрить у них из головы все местечковые междусобойчики, научить многим азам настоящего взрослого хоккея, нащупать оптимальные сочетания звеньев и сделать КОМАНДУ, способную противостоять лучшим сборным мира. Конечно, это невозможно, но Брукс фанатично погружается в работу с первых секунд назначения. Собственно, он был первым в хоккейной истории тренером, кто осознал, что будущее великой игры – в синтезе европейского и североамериканского стилей.

«Я не обещаю, что мы выиграем, но гарантирую, что подготовимся к Олимпиаде лучше всех»...

И американские хоккейные чиновники обречённо машут рукой, отдавая всю власть в сборной страны на откуп Бруксу: мол, давайте оставим в покое этого одержимого – быть может, у него что-то и получится...



II

С трудом достав качественный DVD The Miracle (в Самаре он вообще не продавался) я ожидал от киностудии Уолта Диснея американскую патриотическую жвачку с навязчиво-прямолинейным морализаторством. Но не посмотреть не мог, из любви – и к хоккею, и к Истории. Сразу скажу, что картина удалась и с первых минут, ещё на уровне предчувствия, уничтожила всю сумму моих скептических ожиданий. Конечно, когда американцы снимают фильм о сенсационном успехе США на домашней Олимпиаде, прозванном «Чудо, или Мираж на льду», доля патриотической патетики тут неизбежна и даже необходима. Всё так, но акценты расставлены очень точно, тонко и с умом. А психологизм взаимоотношений такого живого и сложного организма, как хоккейная команда – от юмора до неподдельной драмы на льду – передан очень достоверно.

Конечно, сама жизнь подкинула шикарный сценарий, не придуманную фактуру. Актёрам лишь требовалось проникнуться сюжетом и нюансами, войти в образы своих персонажей. Я, разумеется, сужу с субъективных позиций, но уже с первых минут фильма (назначение Херба Брукса главным тренером сборной США по хоккею) у меня, повторюсь, было полное ощущение достоверности происходящего. Дальнейший просмотр только укрепил эти впечатления: видимо, консультанты картины поработали на совесть, растолковав актёрам принципы, приметы, ритуалы и даже слэнг хоккейной команды: в фильме нет ни единого эпизода, который заставил бы меня усмехнуться на тему «что они там наснимали, в хоккее всё не так!»...

Курт Рассел почти идеально – и внешне, и психотипом на экране – воплотил личность Херба Брукса. Помогло и то, что сам он очень любит хоккей (а любить равно знать и понимать, в том числе). Когда наблюдаешь тот огромный путь с аскезой, который прошёл тренер от назначения до золотых медалей всего за один неполный год, постоянно ощущаешь приставку СО. Сочувствие. Сопереживание. Соучастие, в том числе.

Брукс собирает эту команду по кусочкам, отдавая игрокам всю свою душу. Он – не тренер: нет такой сухой профессии на Земле. Он – отец, психолог, педагог, брат, наставник и даже (изредка) душевный собеседник тет-а-тет, в зависимости от ситуации. На Новый год игроки с юмором дарят ему плётку – так он загонял молодых ребят собственными требованиями, теоретическими занятиями и изнурительными тренировками. Курт Рассел прекрасно передаёт на экран, что эта разумная жёсткость, кажущаяся хоккеистам жестокостью, никоим образом не является чертой его характера – человека спокойного, вдумчивого и домашнего. Просто он прекрасно осознавал, с КЕМ предстоит играть на Олимпиаде, и иначе, увы – нельзя.

У Брукса можно (и нужно!) учиться педагогике. В том числе потому, что она – живая и не книжная. Он отказывается (несмотря на давление советников американской Федерации Хоккея) исключить из состава будущего героя Игр – Майка Эррузионе, невзирая на его ершистый характер и авантюрную манеру игры, потому что безошибочно чует в парне Божию искру. Он совершенно безжалостно гоняет игроков до потери пульса после безобразно проведённого товарищеского матча с Норвегией (заметив, что хоккеисты разглядывали блондинок на трибунах). Он устраивает (всего за три дня до Олимпиады!) товарищеский матч в Нью-Йорке с могучей сборной СССР, безошибочно прочувствовав, что возможное избиение на льду не сломит его парней, а станет прекрасной прививкой от высокого самомнения и поводом готовиться к реваншу. США разгромлены «Красной Машиной» (3:10), и Брукс вместо разноса публично защищает собственных игроков, но потом жёстко беседует лично с пропустившим 10 шайб голкипером Крэйгом.

На Олимпиаде американцы на последних секундах спасают тяжёлый матч со Швецией (2:2), а вскоре сенсационно громят Чехословакию (8:3). Позора не случилось, и спортивные чиновники США уже довольны: миссия Брукса выполнена, ну а с русскими играть невозможно, им и достанется золото.

Но Брукс – боец.

В картину очень уместно вошёл эпизод, как тренер сборной США переживал из-за возможного решения Брежнева не присылать на Игры в Лэйк-Плэйсид (по причине холодной войны и афганских осложнений) великую сборную СССР. Понимаете? Он совсем не радуется возможному отсутствию главного фаворита: ему нужна честная победа по гамбургскому счету, и никак иначе! При этом он сам бесконечно сомневается в возможности выиграть, но откровенно говорит об этом только своей верной спутнице, жене. Вот поэтому – благодаря столь точным акцентам создателей картины – я невольно болел за сборную США (хотя события 1980 года меня, тогдашнего 6-летнего ребенка, дико расстроили).

Противостояние США – СССР было битвой Давида и Голиафа. А я (вне зависимости от национальных условностей) привык сочувствовать слабому. Херб Брукс молчит перед игрой, видя понятную дрожь своих парней. И когда недоумение в раздевалке по поводу безмолвия тренера достигает критической точки, он кратко произносит:

«Великие моменты рождаются только из великих возможностей. Вы – прекрасная команда и не случайно играете здесь. Вы заслужили это право. Просто, идите на лёд и покажите это. Сегодня – ваш вечер, парни. Мы можем сыграть с ними 10 матчей, и проиграем 9 из них. Но... не сегодня! Не здесь и не сейчас!».

(Брукс незаметно улыбается, снимая остатки ощущения грядущего «страшного суда»).

Вот и всё. Этого – достаточно. США трижды проигрывают в счёте по ходу матча, но вырывают победу у СССР (4:3).

– Вы верите в Чудо... Да!!! – произносят комментаторы на последних секундах игры.

Брукс находит глазами на трибуне супругу, которая (фактически) осталась без мужа на время подготовки к Олимпиаде, но (при всей неизбежной сумме женских обид) понимает его в Главном. Он улыбается – устало и нежно, видя в её глазах отклик и любовь. Вот это – самое важное, и дальнейшие атрибуты славы и почитания Брукса почти не интересуют. Потом он ищет взглядом бледного Виктора Тихонова и (почти извинительно!) разводит руками: мол, я сам не понимаю до сих пор, как получилось такое Чудо. Великий советский тренер смягчается и на его лице мелькает тень грустной улыбки...

Собственно, тут я и понимаю, что просмотрел вовсе не одноразовое кино, которое поглубже понятной мужской любви к хоккею. Оно (если оценить саму суть) – вовсе не о хоккее. Хоккей в этом фильме лишь средство, чтобы передать: человеческие способности безграничны, вне зависимости от обстоятельств. Можно долго произносить слова о вере, надежде, аскезе, дружбе и любви – правильные слова. Но совсем иное дело увидеть это – поэтапно и воочию – на экране...



III

Жизнь интереснее любого фильма, даже снятого на основе реальной истории. Сборной СССР тот Олимпийский шок пошёл только во благо: Виктор Тихонов омолодил состав, и уже через год триумфально выиграл Кубок Канады с новым гегемоном мирового хоккея – пятёркой Ларионова.

Херб Брукс вторично возглавил сборную США на Олимпиаде в Солт-Лэйк-Сити (2002), но... Несмотря на наличие в его распоряжении гораздо более сильного состава (лучших игроков НХЛ!), Чудо не повторилось: в финале США уступили Канаде (2:5). Видимо потому, что дважды в одну реку войти можно, а в одну воду – нельзя.

Это грустноватое философствование связано с тем, что 11 августа 2003 года 66-летний Херб Брукс погиб в автокатастрофе под Миннесотой, и картина была посвящена его памяти. Это – прекрасная память. Думаю (без намёка на пафос) – счастлив и светел тот человек, кто оставил её после себя...