Дело в переулке
Переулок, где этот чертов переулок? Нашел место куда позвать! Как там гласила вацапка?- Срочно. Непременно. В течение 20 минут будь! Молодец, красавчик, конечно, забыл про ее топографический кретинизм что ли? И снова мыслей рой - От: Что случилось? Почему в городе, вчера ещё не было! До: Какого хрена я несусь в такую! погоду на его зов? Вот, по-моему, это место, перешла на шаг, перечла сообщение, глянула на часы. Вот же! Мало время осталось, припустила снова. Влетела меж домов, натолкнулась взглядом на фигуру в капюшоне, кто же еще в это время, в эту грозу, и именно в этом месте, в свете бледной свете луны, с тёмным пятном вместо лица.
Доверяющие люди кем бы они небыли - безрассудны, слепы и наивны. За три шага до него она поняла это.
Удар спиной об стену не самое страшное, что случилось дальше. Все быстро, смазано. Дух вон. А на вдохе его рука всадила ей в сердце, как ему, наверное, казалось, железный прут.
На секунду стало тихо. Капли замерли на козырьке его бейсболки. Блеснули идеальностью форм напоследок, перед тем как упасть в грязь. Кап, кап, кап.
И тут накрыло.
Боль, она родилась, где то под диафрагмой, перекатилась в горло, пронеслась разрядом по плечам и взорвалась на кончиках пальцев. Это как посмотреть на звезды, до которых как будто можно дотянуться, вроде протяни руку и коснись их, в этот светлый момент ты один.
Вот и сейчас, вся боль принадлежала только ей, она была только ее. Дикая, необузданная, всепоглощающая, разрывающая на лоскуты сознание.
Она не билась, не кричала, как замерла на вдохе, так и стояла пришпиленная чужой злобой к стене. А главное в сознание.
Изломанной веткой, не сразу, урывками, кое как, подняла руку, цепляясь за его куртку, перебирая пальцами по мокрой ткани, вцепилась в воротник. Еле слышно, борясь с подступающим помутнением рассудка, и тошнотой, тратя на это чудовище остатки маны, попросила - В глаза, посмотри мне в глаза!
Тяжело, ох как тяжело он поднимал голову, неохотно, сопротивляясь, всем что в него впихнули, а то что это магия, несло как чесноком, однозначно, напрягая мышцы и прерывая дыхание, казалось что секунды растягиваются как остывающая смола. Поднял. Уже прогресс. Давай, давай, покажи глазки, ну уже!- еле прошептали губы.
Смог, пусть смотрит не на нее, а в сторону, но хватило сил заставить сделать это и, то хлеб.
Чуть облегчила боль мысль: Так и знала - не его глазки то! Не задорные с прищуром, а затянутые тьмой буркалы, а значит не сам! Приду в себя, отшепчу.
И зная, что вернётся, потеряла сознание.
Свидетельство о публикации №216041000989