Глава 7. Поселение

Ночь прошла спокойно. А утром, наскоро перекусив, Михал и Лора поднялись на заросший кустарником холм и окинули взглядом облюбованную келлнами долину.
В целом она имела неправильную плавно изогнутую форму, там и сям в границы её вторгались зеленеющие холмы и серые каменистые склоны, с одного из которых, разбрасывая в утренних лучах радужные брызги, сбегала небольшая речушка. Она пересекала долину и скрывалась между холмов.

Это место было бы очень красиво, если бы не грубые хижины келлнов, похожие на шалаши, тёмно-серые и какие-то корявые на вид, они производили впечатление грязных, наспех сооружённых и не слишком надёжных построек, в которые не было вложено ни умения, ни старания.

Пожалуй, исключение составляло большое, в сравнении с другими, строение, гордо возвышающееся, как надутый откормленный индюк среди тощих щипаных кур. Оно, впрочем, тоже не отличалось красотой, но зато его каменные стены были надёжны, а крытая ветками крыша имела аккуратный вид.

— А это, если не ошибаюсь, дворец местного султана, — сказала Лора, разглядывая "дворец".

— Тут трудно ошибиться, — отозвался Командир. — Интересно, что это там рядом с ним? — спросил он, присматриваясь к трём кособоким, но всё же отличающимся от остальных большими размерами, хижинам. Они располагались рядом с каменным жилищем и были так тесно прилеплены друг к другу, что казались одним строением, похожим на громадного трёхгорбого верблюда, прилёгшего отдохнуть.

— А это, наверное, помещение для гарема, — предположила Лора.
Впоследствии выяснилось, что она была права.

Поселение занимало изрядную часть долины. Там, где она была свободна от мрачных жилищ келлнов, виднелись старые почерневшие пни — всё, что осталось от деревьев и кустарника.
Поселение просыпалось: то из одной, то из другой хижины медленно выходил мужчина или женщина. Они смотрели на небо, определяя, какой ждать погоды, ёжились от утреннего холода и понуро брели кто куда — по своим делам. Михала и Лору никто не заметил. Они спустились пониже и устроились на одном из уступов, решив подождать, когда посёлок окончательно проснётся.

Келлны были очень похожи на людей, хотя навряд ли можно было бы перепутать келлна с человеком даже на чёрно-белом снимке. О цветном и говорить нечего.
Фиолетовая кожа, удлинённые зелёные глаза, вытянутые к вискам, и белоснежные волосы — на взгляд человека, келлны, пожалуй, были красивы.
Высокие, стройные и длинноногие — когда-то они обладали гордой осанкой и прирождённым изяществом. Скульптуры и фрески рассказывали об этом, вызывая у тех, кто их видел, щемящее чувство утраты чего-то прекрасного, безвозвратно канувшего неизвестно — куда, непонятно — почему.

Казалось, что потомки прекрасного народа стыдятся своего прошлого и своей красоты, намеренно уродуя себя. Обритые головы, унылые серые хламиды, которые поражали своей бесформенностью и явным отсутствием попыток хоть как-то их приукрасить, опущенные головы, поникшие плечи…

Глядя на их медлительные движения, Командир подумал, что они зря сюда приехали. Эти апатичные создания не могли иметь отношения к тому, что случилось с колонией. Они действительно "не живут, а доживают", как сказал о них кто-то.

Лора удобно прислонилась спиной к камню и минуты две смотрела на посёлок внизу, стараясь ни о чём не думать, потом прикрыла глаза. Она ощущала разочарование Михала, а также то, что он ошибается. То, что он видит — это серый пепел, который кажется холодным и безжизненным, но он прикрывает раскалённые угли, и огонь всё ещё может вспыхнуть.

Там, внизу, она ощущала и усталость, и апатию, но были там и чувства, и страсти, и устремления, скрытые под внешним безразличием, но от этого не менее, а может быть, и более сильные. Они ещё могут ожить. Или погибнуть. У них ещё хватит энергии на то, чтобы избрать то или другое. Лора не верила, что этот народ будет медленно влачиться к неизбежному концу. Нет. Это затишье перед бурей. И буря близка.

Примерно через час из каменного дома появился мужчина. Те, кто оказался в это время поблизости, склонились перед ним в поклоне. Вообще-то, двоим наблюдателям, расположившимся на каменном уступе, было непросто отличить мужчину от женщины из-за бритых голов и бесформенной одежды.

Но на этот раз сомнений практически не было — весь он был как-то коряв и угловат, а передвигался вперевалку, стараясь при этом посильнее выпятить грудь и повыше задрать голову. Горделиво-царственной осанки всё равно не получалось, скорее, это была жалкая пародия на неё.

Положение усугублялось тем, что местный повелитель был почти на целую голову ниже своих подданных. Всё это выглядело довольно комично, и Командир невольно усмехнулся, но, взглянув на девушку, заметил, что глаза её сузились, а губы плотно сжаты. Она повернулась к своему спутнику.

— К сожалению, этот человечек там, внизу, скорее страшен, чем смешон. Пусть его вид вас не обманывает. Он опасный противник. Очень опасный.

С другой стороны каменного дома появился келлн огромного роста и могучего телосложения. Он следовал по пятам за вождём, держась на шаг позади, в руке — тяжёлое копьё.

— Личная охрана, — пробормотал Михал, вслед за Лорой начиная спуск к посёлку.

Через несколько минут девушка остановилась, чтобы использовать последнюю возможность понаблюдать за келлнами, пока те ещё не заметили приближающихся гостей. Михал, ни о чём не спрашивая, тоже остановился.
Качественная оптика позволяла рассмотреть малейшие детали. На вожде, в отличие от остальных, красовалась хорошо сшитая одежда из серой кожи, щедро отделанная серым же в белую полоску мехом, тощую шею оттягивало тяжёлое ожерелье из грубо обработанных, но явно ценных камней, на руках — браслеты. Его телохранитель тоже был одет в кожу, отороченную узкими полосками меха, на правой руке — один браслет.

— Особа, приближённая к императору, — заметила Лора.

— А император-то, похоже, не чувствует себя в безопасности среди своих подданных, — отозвался Михал.

— Возможно… но мне почему-то кажется, что подданные больше боятся самого императора, чем его охрану. — Лора усмехнулась. — Кажется, я поняла, откуда у них взялись такие моды: ходить в рубищах и бриться наголо.

Командир вопросительно поднял бровь.
— Эта старая кобра, небось, ещё и плешива, поэтому отращивать волосы у них страшное преступление. Если бы он мог, то и росту бы им поубавил.

— То-то они все согнутые ходят, кроме, разве что, этого — с копьём.

— Ну, тут уж ничего не поможет. Разве что на четвереньки его поставить. И потом он… что-то вроде тени, так что ему можно. У великого правителя и тень должна быть соответствующая.

Их заметили только тогда, когда они подошли совсем близко. Появление незнакомцев, кажется, не произвело особого впечатления. Усталое недовольство — единственная эмоция, которую они вызвали. Однако о чужаках было быстро, хотя и без особой спешки, доложено вождю, и он вышел на границу посёлка, чтобы лично встретить гостей.

Один из келлнов выступил вперёд и провозгласил хорошо поставленным голосом:
— Высокородный Наг — Великий Вождь, Объединитель Племён, Первый среди воинов и Верховный Жрец — приветствует вас, чужеземцы, на земле келлнов! — выполнив возложенную на него миссию, "глашатай" быстро куда-то исчез, словно его и не было.
Вперёд вышел "Великий Вождь".

Продолжение: http://www.proza.ru/2016/04/22/1711