Издеваются над вдовами

29-летний младший сержант Алексей Семак погиб на военном полигоне в январе 1996 года. Его вместе с двумя сослуживцами случайно задавил на «Урале» солдат-срочник, один погиб сразу, второго удалось спасти, Алексей умер в реанимации. Наталья, вдова Семака, осталась с пятью девочками: старшей тогда было 12 лет, младшей — чуть больше двух. Ютились они в двухкомнатной квартире — в одной комнате ее отец с новой семьей, в другой их шестеро.

«Жили мы всегда очень скромно, буквально выживали, особенно в конце 1990-х: помню, получила все положенные пособия, накупила на них продуктов и растягивали их как могли, хватало как раз на десять дней, — рассказывает Наталья Семак . — На работу, как только слышали про детей, никуда не брали, все равно, говорили, вечно на больничных сидеть будешь. Но в 2000 году разрешили в армию брать вдов погибших, и я наконец вышла на работу в ту же часть, где служил мой муж».

Сначала Наталья служила в артиллерийском дивизионе топогеодезистом, потом старшим механиком радиорелейной станции. Каждый год она приходила в военкомат и приносила справки на детей, потому что нет справки — нет пенсии. С 50 лет всем вдовам погибших военнослужащих положена пенсия по потере кормильца, Наталья обратилась за ней тоже. В феврале 2014 года она сама ушла из армии на пенсию, соответственно, снова пришлось идти в военкомат и сдавать гору документов.

Как вдове погибшего военнослужащего ей полагалась пенсия 6 тыс. руб., своя пенсия у Семак около 13 тыс. руб.

«Документы мои проверяли несколько месяцев, потом начались выплаты, которые в ноябре 2015 года вдруг резко уменьшились», — говорит Наталья.

Оказалось, что военкомат, даже не обращаясь в суд, в одностороннем порядке перестал ей выплачивать пенсию по потере кормильца, потому что, как заявили ей в военкомате, она скрыла от них, что являлась военнослужащей, и поэтому ей якобы эти выплаты не положены. Семак подала заявление в военную прокуратуру, где пообещали отстаивать ее интересы. Однако в итоге против самой многодетной матери возбудили уголовное дело по ч. 3 ст. 159 УК России (мошенничество в особо крупном размере).

Бывший командующий 22-й армией, глава фонда «Жизнь после войны» генерал-лейтенант Алексей Меркурьев говорит, что не понимает, как из матери пятерых детей, чья жизнь все эти годы была у всех на виду, вдруг решили сделать мошенницу.«Вдовы погибших получали пособия на детей от государства, но их явно не хватало, поэтому мы с товарищами и организовали фонд, чтобы помогать таким, как Семак, — рассказывает он. — У нас на попечении по области было 43 женщины, которых мы опекали. Почти у всех у них мужья погибли в Чечне. Хуже всех приходилось как раз Наталье Семак, она одна с пятью детьми осталась.
Жизнь Семак и ее девочек на наших глазах была: мы им и с лечением помогали, и с отдыхом, помогали учить детей, ну ей-богу, какая она мошенница, это же даже не смешно!»

Наталью Семак уже вызывали на допрос, после которого она вернулась буквально разбитая. «Это такое унизительное состояние, так гадко, что даже вспоминать ничего не хочется, — говорит она.

— Васильева миллиарды воровала, Сердюков документы на безумные суммы подписывал, но у них все хорошо, их отпустили, а меня, вдову, по допросам таскают, как какую-то злодейку, и веселятся, задавая странные вопросы».

Идёт запугивание военнослужащих, чтобы они не обращались в госорганы за положенными им выплатами.В нижегородском облвоенкомате додумались искать расхитителей средств среди вдов погибших ветеранов боевых действий, аналогов этому делу пока нет. Много лет подряд та же Семак приходила в военкомат в форме, на нее заведена специальная карточка, данные в которой постоянно обновляются, она подавала необходимые заявления. В конце концов, это обязанность военкомата — запрашивать и получать необходимые им сведения.

К родственникам погибших военнослужащих часто относятся так, будто они подачки выпрашивают, а не приходят за тем, что им положено по закону.Стариков и женщин с маленькими детьми гоняют по разным кабинетам, заставляют самих собирать кучу справок, хотя сотрудникам военкоматов гораздо проще и быстрее их получить, в итоге на практике сбор необходимых документов растягивается на месяцы, а то и годы, и на такое ужасное отношение действительно много жалоб.