Тихие всплески Гл. 5

Гл.5


Пашка Бельчик, отец Валерки, как и другие мужики деревни, с самого начала не верил в россказни о русалках и прочих тварях, им подобным. Но последние события, произошедшие в ближайшее время, заставили его призадуматься обо всём об этом, но уже с другой точки зрения. И всё же, по-прежнему не вмещалось в голову: в какое время живём, откуда вся эта нечисть? Возможно, есть ответ на этот вопрос и Пашка справедливо предполагал, что это не более, чем досадная ошибка. То есть, кто-то не то увидел, а кто-то не то услышал, вот и нарисовали не существующий образ. Но когда пред ним предстал собственный сын, то здесь только внешний вид последнего - уже не оставлял никаких сомнений.

Если он всех деревенских, хоть и неплохо знал, но не мог себе позволить быть в них уверенным на сто процентов и всё потому, что все они чужие люди, к которым причисляются и друзья. Кого можно знать, как самого себя - это кровника, а именно сын таковым и является.
В душе Пашка был доволен первенцем, когда прослушал подробный отчёт о том, что на самом деле недавно случилось в камышах, но потом его стало раздражать нытьё непослушного отпрыска, ведь если трусишь, то не стоило и начинать опасное мероприятие. Но и не это главное.

Пашка смотрел на скулящего Валерку, а про себе представлял иное - а могла ведь совсем другая карта выпасть из колоды и дня через два всплыл бы его неслух из "морской пучины", а потом засыпали бы его землицей на кладбище и нету сынишки да так нету, вроде и не было никогда. Вроде и вовсе не существовало той радости, испытанной им лично десяток с небольшим лет назад, когда он карабкался по высокому тополю, а в зубах держал букет цветов, чтобы дотянуться до третьего этажа роддома и показать всё своё счастье и любовь к супруге, что подарила ему продолжателя их фамилии и рода. Как будто не было тех бессонных ночей, когда все его коллеги-лесорубы жили неделю в вагончиках, чтобы не терять время на отдых, потому как добираться до селения три часа, если пешком, а возить их туда-обратно никто не соглашался. А Пашка ходил каждый вечер домой, он хотел не пропустить, как растёт его маленькая гордость, лежащая в коляске и постоянно орущая. Как малыш набирает вес, как кушает, как гулит, а потом говорит первые слова: и чудно так становилось Пашке, это же надо такому! Взято женское и мужское начало и вот, пожалуйста - есть на земле ещё один человечек.

А теперь этот любимый и такой дорогой сын, в мгновение ока мог бы лишить Пашку всего того, что глубоко засело в душе и теперь есть с чем сравнивать, с набежавшим опытом за столько лет, а так, кабы Валерке нынче не выжить, то ниточка бы просто оборвалась, потом жизнь поделилась бы надвое: до и после. Это у всех так, кто испытал большое горе.

Все эти мысли разом промелькнули в голове Пашки и мужчина с остервенением и болью в груди, с силой дёрнул на себя вишнёвую ветку, тремя пальцами обломил длинный молодой прутик и несколько раз наотмашь стегнул им Валерку по тому месту, что ниже спины. Пацан вырывался и приглушённо выл на весь двор, но отец, глотая набежавшие скупые слёзы, крепко держал того за шиворот и продолжал наносить не сильные, но частые удары.

-   Папка, я не буду больше, вот клянусь тебе! Ай, папка, больно! Ну что ты мне не веришь? Говорю же, и ногой туда никогда не ступлю...  -  просился подросток, подпрыгивая в высоту, вроде этот манёвр спасёт его от заслуженного наказания.
Наконец, Пашка отбросил подальше хворостину и отошёл к крыльцу, держась за сердце. Нет, на здоровье мужчина не жаловался, а просто "мотор" так сильно бился о рёбра, что казалось никогда уже не остановить эту бешеную гонку.

-   Пусть лучше ты пару недель на задницу не сядешь, но зато живым будешь, понятно? Чем какая-то тварь утащит тебя на дно и ты потом всплывёшь, как до тебя уже всплывали те двое... Твою дивизию...  - смачно выругался Пашка и вновь обратился к сыну:

-   Быстро вытри сопли, сейчас нам предстоит перед матерью объясняться... Ты не знаешь, у нас сердечные капли в доме имеются? А то, женщина ведь...

-   Да вроде...  -  пожал плечами Валерка, понявший, что нагоняй закончился, а мамке не до того будет, когда услышит его рассказ.  -  О, вспомнил! Она с получки валерьянку покупала. Два пузырька.

Сразу же по селу полезли слухи, люди вновь вызвали участкового. Им не терпелось донести до его сведения, что есть среди них ещё один житель, который воочию, без брехни, созерцал русалку. И до каких пор он будет отнекиваться, пусть что-то уже решают власти, а то скоро и из дому не выйдешь. Колесо неизвестности набирает обороты, а никто и не чешется, всем наплевать на простой люд. И вообще, что сказали эксперты, через руки которых прошло два покойника с одинаковыми телесными повреждениями? И раз уж Петровича назначили к ним участковым, то пусть будет так любезен заниматься непосредственными обязанностями. А то обнаглел в последнее время, является только по случаю, а так и не дозовёшься, смотри, как к хорошему человек привыкает. Сам здесь родился и жил до совершеннолетия, а как получил квартиру в райцентре, так и нос стал воротить от земляков и родных просторов.

-   Да чего вы выдумываете и ищите на ровном месте то, чего нету?  -  оправдывался Петрович.  -  Зачем по незнанию говорить не положенное, ну с чего вы решили, что я зазнался и стал городским, если не нахожусь с вами, как говорится, бок о бок? Да я уже квартиру свою выставил на продажу, пока поживём у тёщи, а на вырученные деньги закуплю стройматериал и приступлю к постройке дома в нашем селе. Понятно?  -  участковый окинул толпу победным взглядом.  -  Вы думаете легко сюда добираться, каждый раз, за две сотни вёрст? А вы попробуйте, прежде чем обвинять! Хорошо, если лето на дворе, а зимой, когда и трактор с трудом справляется с сугробами да заносами. А весной и осенью половодье, не езда, а мучение. Кроме того, я не только у вас контролирую участок, у меня ещё три таких объекта, вот и выбираю, куда в первую очередь податься и, в основном, спешу к буйным "пациентам", а вы у меня молодцы, особых хлопот не доставляли. Так что, не волнуйтесь, скоро тесно начнём контактировать и ещё успеете пожалеть, что я сюда перебрался. Что касается экспертизы...   -  участковый внезапно замолчал и крутанул головой, заглядывая в глаза собравшимся землякам. Ну что им скажешь, коли сам не совсем всё понимает, потому что криминалисты, что-то темнят, на прямоту не поддаются. А завтра, после полудня, сам шеф вызвал его на ковёр. Ведь до этого он ни гу-гу начальству, боясь, что его не только осмеют и с должности попрут, но и в психушке прикроют. Шутка ли? Русалки, вдруг плавают в озере деревни Зелёной, тут точно по головке не погладят за подобные анекдоты.

-   Скажу честно, как на духу...  -  Петрович надеялся на сочувствие к своей персоне.   -  Вы думаете, если я работаю в органах, то ко мне там доверие у всех, поэтому я везде и всюду в курсе? Да ни черта! Я сам ничего точно не знаю. Пытался выяснить у экспертов, но они откладывают разговор, видно ждут приказ свыше, ну и что я могу в этой ситуации?

-   Значит и правда - то именно русалки!  -  заключили деревенские.  -  Если бы что другое, то так бы и сказали, а тут скрывают, всё осторожничают. Но у нас много свидетелей, которые согласны на любой допрос и которые лично видели эту нечисть.

-   Понимаю вас. И всё, что в состоянии для вас сделать - это нынешней ночью покараулить с кем-то и убедиться во всём самому, идёт? Кто со мной вечерком в дозор?

-   Я.  -  тут же взметнул руку вверх, как школьник, Пашка Бельчик.

-   Ну что же, Паша, добро. Жду тебя на берегу в восемь, а покуда я удаляюсь к тётке, посплю у неё. Ночь была бессонная сегодня. В Водяной Балке один выжрал самогону трёхлитровую банку и гонял всю деревню, вооружившись обрезом. Это потом мы поняли, что патронов там сроду не наблюдалось, но попервах об этом никто и не догадывался. А каково, а? Когда на тебя дуло наставляют, не испытывали? Вот и я не испытывал до нонешней ночи... Всё, я ушёл.

В положенное время Пашка, с готовностью к приключениям, прибыл к своей лодке. Она у него находилась рядом с судном покойного Сашки Морозова, то есть, всего в паре сотен шагов от камышей, где Валерка, с Божьей помощью, утёк от русалки. Петрович уже ждал, усевшись прямо на землю и с интересом изучал водную гладь. Вокруг валялось почти с десяток окурков, значит, страж порядка давненько здесь гостюет.

-   Ты что, сразу сюда, а не к тётке?  -  пытался пошутить Пашка, обращаясь к Петровичу на "ты", потому что они вместе росли и тот всего на год был постарше от Бельчика.

-   Да не, поспал чуток... Давай помогу лодку подтолкнуть да и сразу наверное, поплывём.

-   А чего в форме? Так и русалок всех распугаешь, на милицию они побоятся возникать и косо поглядывать.  -  и Пашка залился звонким смехом.

-   Да ничего с той формой не станется. Считаю, что ничего серьёзного не произойдёт. Толкай давай, хватит рыготать.

Отплыли подальше от берега и бросили якорь, чтобы посудину не относило течением.

-   О, да у тебя и пистолет с собой?  -  не унимался Бельчик.  -  Тогда точно мы не зря выехали. Прямо скажу, капут всей нечисти.

Петрович помялся и спокойно ответил:

-   У меня и наручники есть. А как же! Всё своё ношу с собой, случаи ведь разные бывают.

-   А нашу деву за что цеплять будешь, за хвост?

-   За титьки, твою мать! Прекрати паясничать, не до тебя! Тут думаю, как завтра перед шефом предстать, чтобы в дурке не оказаться, а ему, мля, хихоньки... Понимаешь, я до сих пор не верю в эту сказку: ну не воспринимает моё нутро подобное, ну хоть убей.

-   Понятно. Знаешь, когда вернёмся обратно, то переговори с моим Валеркой и сразу мнение изменишь. Много не требуется, просто загляни ему глаза, внимательно так загляни.