Жора и Наташа

- Ты успокоишься, наконец? – Жора, левой рукой удерживая руль, правой схватил Наташку за горло. – Хватит!
- Хр-р-р, - прохрипела в ответ Наташка.
Жора ослабил хватку.
- С-су-у-ка-а! – просвистела жена сквозь плотно сжатые губы.
- Еще раз! – склонился к ней Жора. – Еще раз я услышу об этом, клянусь, удушу!
09:13. Удар пришелся в переднюю левую часть их «Калины». Фура была американская, такая с длинным носом, мощная. Разворотила «Калинку» с одного удара, превратив ее в двухместный «Смарт», кто понимает.  Ясный пень, выжить в таких экстремальных условиях могли только манекены в краш-тестах или инопланетяне. Жорик родился в роддоме 5-й клинической больницы города Минска, а Наташка вообще в Москве, так что – не другие формы жизни, к сожалению.
В коридоре было людно. Жорик огляделся вокруг. «Херня какая-то, - подумал он. – Если я в больнице после аварии, то почему не в палате, не в гипсе, ведь я всё помню? А если не в больнице, то где?»
Он встал со стула и подошёл к медсестре, сидящей за столом.
- Слышь, цыпа, где я? – он скривил губы вопросительным знаком.
- Скажите, Георгий, - она блеснула очками. - Вы принимали алкоголь перед тем, как сесть за руль?
- Нет! – выдохнул он в сторону. – Бокал пива не в счёт, разрешается же?
- Превышение допустимой дозы в восемь раз, - медсестра смотрела в экран компьютера. – Вы взяли талончик?
- Талончик? – опешил Жорик. – Какой?
- Посмотрите в карманах, - посоветовала медсестра.
Жорик пошарил в штанах. В правом была пачка начатой «Явы золотой» с зажигалкой, в левом – чек с заправки и квитанция об оплате за электричество.
- Нету, - сообщил он.
- В заднем, - подмигнула нервным тиком медсестра.
В заднем кармане джинсов действительно нашёлся талон с номером 09:13.
- Смотри на табло, - посоветовал проходящий мимо байкер.
- Да пошёл ты! – отблагодарил его Жора.
- Номер 0913, - пропел металлический голос. – Кабинет 137.
- Мой номер, - кивнул Жорик медсестре, кажущейся единственным  родным человеком в этом столпотворении.
- Удачи, - подтолкнула она его.
У кабинета 137 стояла женщина, судя по груди, упрямо выпирающей из-за прямой спины.
- Кто последний? – подкатил к ней сзади Жора.
- Я, - она сверилась со своим талоном.
- Наташа?
- Жорик?
- Следующий! – прокричала дверь.
- Доктор, - Жора всунул голову в кабинет. – А можно, мы вместе?
- Нужно, - кивнул тот. – Проходите, не задерживайте. Та-ак, муж и жена, значит?
- В гражданском браке, - поправил Жора.
- Десять лет уже, - добавила Наташа.
- Дети? – доктор бодро стучал по клавиатуре.
- Двое, - Наташа оглянулась в поисках сумочки.
- Второй наш, - подтвердил Жора. – А первый – от предыдущего брака.
- Не имеет значения, - успокоил доктор. – Воспитывали вы?
- Я, - Жора гордо надул грудь. – Ночей не спал.
- Вы не волнуйтесь, - доктор оторвался от клавиатуры. – У нас всё отмечено. Сверяем, так сказать, показания.
- Показания? – забеспокоился Жора. – Это что за больница такая? Показания. Тут вам не 37-й год. Вы помогать должны людям, а они – показания! Да ты кто такой, доктор или следователь?
Доктор дернул кистью и в кабинет вошли два санитара в черных комбинезонах. Действуя слаженно, они пристегнули Жорины руки и ноги ремнями к стулу, после чего ушли.
- Эй! – поёрзал Жора, осознавая свою беспомощность. – Слышь, доктор-шмоктор, ты меня отпусти лучше, я за себя не ручаюсь.
- Я знаю, - успокоил его доктор. – Наталья, скажите, ваш супруг бил детей?
- В смысле? – не поняла та. – А какое это имеет значение?
- Самое прямое, - доктор снял белый халат, повесил его на спинку стула. – От вашего ответа зависит  многое.
- Ну так, - покосилась на гражданского мужа Наташа. – Иногда по попе даст. Но, всегда за дело!
- А у меня в базе другие сведения, - доктор стукнул по клавише «Enter». – Дело закрыто. Следующий!
- Подождите, - Наташа вскочила со стула. – Что значит «следующий»? А мы? А нас куда?
- Мы вынуждены были изолировать вас от воздействия на другие души,- улыбнулся доктор. – Так что вас в пятый сектор, на обдумывание.
- Чего? – встрепенулся Жора. – На какое обдумывание? Надо лечить, лечите. А то, в пятый сектор сразу. А что это, кстати?
- Пятый сектор, - забубнил доктор. – Две тысячи лет изоляции для раздумий о коррекции души. Вам, Георгий, за физическое воздействие на другие души. А вам, Наталья, за потакание.
- Потакание? – Наташа обернулась на привязанного Жору. – Это что за хрень?
- Потакание, - размеренно читал доктор с экрана компьютера. – Это намеренное незамечание, закрывание глаз «из лучших побуждений», замена  человеческих отношений якобы необходимостью социализации ребёнка – статья третья кодекса цивилизаций – от двух до трёх тысяч лет обдумывания и коррекции души. Поверьте, время пролетит незаметно.
Пол под стульями пациентов развёрзся.  Доктор открыл ящик стола, достал оттуда флакон освежителя воздуха.
- Господи, - брызнул он из флакона в четыре угла кабинета. – Да избавь нас от лукавого. Следующий!