УДК 821.161(477)-4
ББК 84.4УКР=РОС6-4
Ч-49
Чернышёв Юрий Иванович
ОДНОЙ КРОВИ: Рассказы, эссе, очерки, статьи.
Ж.: АРП «Азъ есмь», библиотека журнала «Ковчег»,
Издательство «Рута», 2016. – 156 с.
В новой книге Ю. И. Чернышева собраны весьма различные – по
жанру, тематике, по периоду, но все же близкие – по стилю изложения, по
идейному и эстетическому уровню произведения. А больше всего их
сближает то, что главные герои рассказов, эссе, очерков близки самому
автору, любимы им.
Офицеры 40-й армии, воевавшей в Афганистане, как и знаменитые
литераторы России, ее полководцы и революционеры – все они люди че-
сти, самоотверженные борцы за справедливость и мир на Земле. Словом –
люди одной крови!
Выпуск этого небольшого по объему сборника, после выхода в свет
масштабных романов Юрия Чернышева «Покоя нет» и «Жернова», не
означает снижения потенциала писателя, а просто – очередной поиск но-
вой формы общения с читателями. Ведь подготовлен он в сотрудничестве
с неординарным художником Василием Вознюком, с которым они также
– одной крови.
Насколько удачным вышел этот двойной поиск – судить читателям!
Редактор
Сергей Дунев
Художник
Василий Вознюк
Фото
Игорь Чернышёв
ISBN
© Юрий Чернышёв, 2016
© Василий Вознюк, 2016
© ПП «Рута», 2016
5
ЧТО ПРИНЕСЁТ НАМ
ВЕК ТЕКУЩИЙ?
Как много всякого, плохого и хорошего, вместил в се-
бя так, кажется, лишь недавно закончившийся век! Помним
также мы, его дети, о людях и событиях предшествовавшего
ему XIX-го столетия, которое подарило миру т.н. «золотой»
и «серебряный» век русской литературы. Много талантли-
вых и даже гениальных поэтов и писателей, художников и
зодчих, ученых и полководцев жили в те времена на нашей
планете. Они приближали наше прекрасное будущее, учили
нас жить, творить и побеждать. Так думали мы, люди совет-
ской «закваски», пережившие Вторую мировую войну и
внесшие свою лепту в восстановление разрушенной нацист-
скими полчищами страны. Во многом так же думали и наши
дети, выросшие в мирное время, но в значительной мере
воспитанные на героических примерах предков, на творени-
ях классиков мирового искусства, в любви к великому рус-
скому языку.
Но, видимо, не все они впитали в себя эти идеи, тем
более – не передали их потомкам. Так и получилось, что
внуки наши, в большинстве своем, оказались людьми ины-
ми, зачастую нам не совсем понятными. Оплела их «все-
мирная паутина», сделала космополитами, оторвала многих
от своих истоков, от русской классики, «втюрив» в их моло-
дые головы вместо конкретной идеологии банальное идоло-
поклонничество. Сделать их теперь подобными нам уже не-
возможно, да и вряд ли имеет смысл: другое время – другие
люди! Но попытаться помочь им понять нас, безусловно,
следует. Понять, что мы не «ватники» и не «совки», хотя
большую часть жизни прожили при советской власти, кото-
рая не была такой уж плохой. И поделиться с ними «секре-
том Полишинеля», что хорошей власти не бывает – бывает
плохая и очень плохая, которые, как правило, чередуются
между собой. А ватники или телогрейки многие из нас но-
6
сили в юные годы и были благодарны им за то скудное теп-
ло, какое они нам давали; лучшей одежды, вроде пуховиков
и «алясок», в послевоенные годы просто не было.
Признаюсь, что идея этого издания принадлежит не
мне, а Е. Р. Тимиряеву, председателю местной организации
«Русского содружества». Он захотел объединить возможно-
сти писателя и художника, для чего стал собирать, а затем и
заказывать мне эссе и очерки, а В. Вознюку поручал их ил-
люстрацию. Время шло, произведения «вывешивались» в
Интернете, а печатного издания все не было… И тогда я
предложил Дуневу и Вознюку приступить к работе над под-
готовленным мною сборником, получившим название «Од-
ной крови». Основой для него послужили эссе и очерки по-
следних лет, написанные к юбилеям великих русских писа-
телей и поэтов, а дополнили другие материалы и «афган-
ские» рассказы, не попавшие в предыдущие сборники. И
цель его я вижу в том, чтобы на примерах прошлого попы-
таться, вместе с читателем, предугадать события лет гряду-
щих, ибо история человечества развивается, как известно, по
спирали.
С художником-карикатуристом В. Вознюком мы зна-
комы очень давно, а к некоторым из моих книг он в той или
иной мере приложил руку. Мой первый сборник «Шурави»
был полностью оформлен им, для двухтомника «Покоя нет»
Василий Васильевич создал «гербы» для обложек, а для ро-
мана «Жернова» – целиком обложку. Нынешнее же издание
я считаю нашим совместным детищем, результатом творче-
ского сотрудничества писателя и художника. А возглавляе-
мый поэтом С. Дуневым «Ковчег», надеюсь, выведет его в
счастливое плавание по морю читательских страстей!
Юрий Черныш;в
7
8
ХОДЖАГАРСКИЙ МОСТ
До начала операции оставалось чуть более суток, когда распола-
гавшемуся в Нахрине батальону 186-го полка было приказано провести
разведку боем в районе ближайшего к городу перевала. Штабу руко-
водства стало известно о том, что душманами устроен там огромный
завал, прикрываемый сверху ружейно-пулеметным огнем. Но разведка
силами мотострелковой роты сразу же превратилась в оборонительный
бой в невыгодных условиях и, понеся потери, подразделение отошло на
исходную позицию. Естественно, в назначенный срок этот батальон не
смог начать выдвижение к Бану. А из Ставки маршала Соколова, раз-
мещавшейся в шикарной кабульской гостинице "Чихиль Сутун", нас
теребили по всем каналам связи, требуя неуклонного выполнения
утвержденного плана.
Батальон Левинтаса из 177-го полка, наступавший с другого
направления - от Чаугани, смог выйти к Сангбурану, что в четырех ки-
лометрах от Бану, лишь на третий лень, да и то - во второй половине
дня. Приуроченная планом к этому этапу операции высадка десанта -
роты старшего лейтенанта Козлова из 56-й десантно-штурмовой брига-
ды - казалась мне просто безумием. Почти в сумерках, на необозначен-
ной площадке, без огневой поддержки... Но руководивший операцией
генерал-майор артиллерии Лебедев, только что получивший очередное
"неудовольствие" из Ставки, настаивал на десанте. Лишь с третьей по-
пытки удалось отговорить его, и я с радостью передал в Кундуз сигнал
"отбой". Рота десантников разгрузила на аэродроме "вертушки", полу-
чив право дальше жить...
Еще продолжал чистку ущелий вокруг Бану батальон Левинтаса,
еще не вышла на соединение с ним рота из нахринского батальона, че-
рез горы пробивавшаяся в пешем порядке, а Генштаб уже требовал
начинать следующую операцию. Причем в ней снова был задействован
батальон из Нахрина, что застрял на дальних подступах к Сангбурану,
и резервная рота Козлова. А для руководства этой новой операцией к
нам на ЗКП армии в Пули-Хумри прилетел прямо из Ташкента генерал-
майор Пономаренко, замкомандующего ТуркВО по боевой подготовке.
Мой шеф улетал в Кабул, а я в качестве полевого начальника штаба
оставался завершать первую операцию и одновременно подключался к
подготовке второй.
Новый "босс" согласился, что задействованный батальон должен
завершить выполнение своей задачи и в новую операцию не может
9
10
привлекаться, тем более что с ней было много вопросов. Если в первой
операции цели были четко определены: ударами по сходящимся
направлениям взять уездный центр Бану, занятый "духами", освободить
наших советников из поднявшего мятеж нахринского артполка и не
допустить при этом вывоза его орудий за пределы провинции, то со
второй были сплошные "непонятки". Еще один батальон из 186 полка,
позднее преобразованного в 66-ю бригаду, должен был форсированным
маршем пройти по ряду северных уездов Афганистана с выходом на
Рустак, на соединение с тем застрявшим под Нахрином батальоном.
Конкретных боевых задач подразделения не имели и, скорее всего, это
была демонстрация поддержки новых органов власти в приграничных с
СССР районах, а может - и просто демонстрация "мускулов".
Буквально накануне начала этой операции от воздушной разведки
поступили сведения о том, что мост через реку Кокча в районе кишлака
Ходжагар усиленно охраняется душманами. Агентурная разведка со-
общала даже о наличии у моста танка и БТР. Все это вынудило нас вне-
сти в план существенные коррективы. По расчетам к исходу дня бата-
льон должен был достигнуть моста, но чтобы при его подходе "духи"
не сумели взорвать этот очень важный объект, решено было высадить
вертолетный десант – все ту же роту Сергея Козлова.
На рассвете батальон, как и планировалось, выступил. Все шло
нормально и около 10.00 с кундузского аэродрома поднялись две груп-
пы вертолетов. Первая – четыре пары "полосатых", как нарекли в вой-
сках Ми-24, наносила огневой удар по предмостью на обоих берегах
реки. При этом командир группы доложил по радио, что никакой бро-
нетехники он там не обнаружил. Все шло своим чередом и подошедшая
вторая группа – тоже четыре пары, но "зеленых", Ми-8 – приступила к
высадке десанта. Внезапность была достигнута полная: ни единого вы-
стрела не прозвучало, пока шла высадка. Но стоило "вертушкам" уле-
теть в Кундуз, как на едва успевших занять оборону бойцов Козлова со
всех сторон двинулись "и пеший и конный". Местность там равнинная,
земли плодородные, и мелкие кишлаки теснятся чуть не один возле од-
ного.
Мост не был заминирован, как не было и никакого охранения. Все
это очень похоже было на провокацию: кому-то очень уж хотелось
возмутить окрестных дехкан-узбеков. И они, конечно же, возмутились,
когда средь бела дня их "села и нивы" подверглись неспровоцирован-
ной бомбардировке и обстрелу. А всю свою накопившуюся злость и
11
ярость взявшиеся за оружие крестьяне обрушили на ощетинившуюся
автоматами роту Козлова. Немало их скосили десантники прицельными
очередями, но, как говорится, сила и солому ломит. А сил у атакующих
ополченцев с каждым часом все прибывало...
Батальон же, чей подход ожидался через 2-3 часа, неожиданно за-
тормозил: все дорожное полотно на протяжении нескольких километ-
ров было почти полностью разрушено "духами". Буквально через каж-
дые десять метров зияли огромные воронки от фугасов, а вне дорог в
тех местах проезд практически невозможен из-за очень изрезанного
рельефа. Пришлось где вручную, а где с помощью единственного буль-
дозера БАТ засыпать воронки, обеспечивая проход техники. Естествен-
но, темп марша резко упал, поскольку это была уже "не езда, а ерза-
нье", как пел любимец "афганцев" Владимир Высоцкий.
Бой у Ходжагарского моста тем временем все разгорался. Вот уже
"духам" удалось потеснить третий взвод к самому мосту и Козлов,
укрывшись со своим радистом под настилом, яростно кроет по радио за
это взводного. Мне хорошо слышны его "многоэтажные" словосочета-
ния: видно, вгорячах перепутал гарнитуры или нажал не ту тангенту.
Воспользовавшись секундной паузой, я попытался успокоить ротного и
уточнить у него обстановку. Козлов, не сразу сообразив, откуда я взял-
ся у него в наушниках, сбивчиво докладывает, что бой протекает нор-
мально, только вот пленных девать некуда. Я ответил, что к нему уже
пошли "вертушки" с боеприпасами и продовольствием, заодно и огонь-
ком поддержат по его целеуказаниям, а на обратном пути могут и
пленных забрать.
Вскоре, однако, настроение у нас на ЗКП и у самого Козлова рез-
ко ухудшилось. "Воодушевленный" им взводный решил восстановить
утраченное положение и, подавив, как он считал, пулемет противника,
поднял своих орлов в контратаку. И тут вновь "заговорил" душманский
пулемет: восемь человек были скошены первой очередью, поймал пулю
и сам лейтенант. Ситуация складывалась драматическая: потери растут,
давление противника усиливается, а подмоги со стороны батальона все
нет. И становилось ясно, что до утра ее и не будет. Пришлось нам до-
полнительно поднимать "полосатых", чтобы разогнали "духов", пытав-
шихся атаковать уже в конном строю. К вечеру вывезли "зелеными"
убитых и раненых, а затем высадили подкрепление – еще один взвод
десантников. Последним рейсом отправили ребятам теплое обмундиро-
вание (высаживались-то утром налегке!) и осветительные ракеты – де-
санту предстояла нелегкая ночь.
Правда, с другой стороны, темнота позволила Козлову получше
разместить подразделения, укрепить позиции. Наступавшие же, попла-
тившись за свою горячность несколькими десятками убитых и раненых,
расползлись к своим очагам, и серьезных попыток нападения за ночь
отмечено не было. А утром подошел батальон и, не останавливаясь,
прогромыхал гусеницами через мост дальше, на Рустак. Десант же мы
снимали еще два дня: то нет "вертушек" – все в разгоне, то погода не-
летная. Прямо по той поговорке: мавр сделал свое дело – мавр может
удалиться!..
А уже вскоре вся страна и наш "ограниченный контингент" узна-
ли фамилии трех первых Героев Советского Союза – за Афган, одним
из которых был командир роты 56 дшбр старший лейтенант Сергей
Козлов.
;
13
КОМБАТ ФАСТОВ
В 201-й дивизии лучшим считался 149-й мотострелковый полк,
переданный из Прикарпатского военного округа. Он был переброшен
из Мукачево в полном составе в Душанбе, и во всех отношениях пре-
восходил среднеазиатские полки, в том числе и по артиллерии. У мест-
ных полков артдивизионы все были вооружены старыми буксируемы-
ми гаубицами либо пушками, а закарпатцы довольно давно перешли на
самоходные гаубицы 2С1. Обрадовавшееся этому командование диви-
зии весь год гоняло самоходчиков по горам и пескам трех провинций,
пока их "Гвоздики" не встали окончательно на прикол. Стрелять еще
можно, а ходовая часть окончательно износилась. И тогда главной ог-
невой силой полка стали батареи 120-мм батальонных минометов. А
поддержку его в Мармольской операции осуществлял гаубичный диви-
зион артполка.
Дело шло к осени, и душманские формирования стали переме-
щаться к местам будущей зимовки. По данным разведки, отряды из
провинций Тахар и Баглан планировали уйти в Балх, где недавно было
провозглашено "независимое" государство исламистов. Потому целью
операции в Мармоли являлось окружение и уничтожение этих отрядов
на равнинной местности. Задействованы были в той или иной степени
все полки дивизии, а на втором этапе планировалась высадка десанта
силой до двух рот. Обычно эту задачу в северных провинциях возлага-
ли на 56-ю дшбр, дислоцировавшуюся на аэродроме Кундуз. Но к тому
времени уже был приказ о передислокации бригады на юго-восток, в
Гардез, и комбриг полковник Плохих готовил свои подразделения к
маршу. Потому десантировать решили по одной стрелковой роте от
122-го и 149-го мсп – основных участников операции.
Как нередко случается, из-за каких-то накладок ко времени вы-
садки обе эти роты оказались не в резерве, как планировалось, а на бое-
вых порядках. И когда руководитель операции отдал приказ готовить
высадку, командир дивизии не решился доложить ему об этом. Распо-
рядившись снять роты с позиций, он приказал готовить их к десантиро-
ванию. А времени на подготовку уже практически не было, поскольку от воздуш-
ной разведки поступило донесение о продвижении больших масс душманов в сто-
рону Балха. И через 3-4 часа вертолеты высадили роты на двух холмах, образую-
щих естественные ворота в Балхскую долину. В спешке забыли перебросить с де-
сантом авианаводчиков, хотя корректировщики артиллерии были с каждой ротой.
У бывших закарпатцев эту группу возглавлял капитан Фастов.
14
15
На должность командира минометной батареи он был назначен
весной, когда прибыл по замене из Прикарпатского округа, где служил
в одном из артдивизионов славутской дивизии. В серьезных операциях
он не успел еще побывать, и боевым крещением для него была Мар-
моль. Но полк к тому времени стал совсем не таким, каким входил в
Афганистан. Три призыва прикарпатцев уже уволились, а на смену им
пришли из ТуркВО плохо обученные и зачастую не настроенные вое-
вать против единоверцев молодые туркмены и узбеки. Из первоначаль-
ного состава оставался лишь один призыв – те, кто входил еще "салага-
ми", да и офицеры уже сменились чуть не наполовину. В общем, учить
бы эти роты да учить на полигонах, а они оказались на переднем крае,
да еще без четкого руководства и без надежного огневого прикрытия.
В той проклятой спешке не взяли даже лопаты, так что окапы-
ваться пришлось малыми пехотными лопатками, а у кого их не было -
просто обкладывали свои позиции камнями. Связь по радио со своей
огневой капитан Фастов установил сразу же после высадки: уточнил
ориентиры, пристрелял репер. А вот с поддерживающим дивизионом
артполка связаться не удалось, да, видимо, не очень-то и старались:
всех валила с ног усталость. Почти неделю не выходили роты из боев и,
хотя потери их были не очень велики, боеспособность все же снизи-
лась. Вялость и несобранность бойцов усиливались дневной жарой, ко-
торая сменялась ночной прохладой, когда зуб на зуб не попадал. Даже
боевое охранение, выдвинутое на край холма, сонными глазами прово-
жало садившееся в горах позади них солнце. Лишь только сгустилась
тьма, как у соседей справа застрочил пулемет, ухнули несколько раз
противотанковые гранатометы, небо прочертили осветительные раке-
ты.
Ответной стрельбы "духов" не было слышно, и замотанный
службой ротный, глубокомысленно заключив: "Охранение резвится,
мать его так!", улегся на бруствере окопа поспать, подстелив солдат-
скую шинель. Связи с соседями не было, поскольку роты из разных
полков и каждая держит связь по радио только со своим батальоном.
Попытались было протянуть телефонную связь между ротами, однако
не хватило кабеля - поленились захватить лишнюю катушку. Но и это
особенно никого не встревожило, условились о сигналах ракетами, а на
крайний случай – послать гонца, расстояние всего каких-то два кило-
метра ...
Комбат Фастов, укрывшись в небольшой расщелине со своими
"стариками" – двумя разведчиками и радиотелефонистом – держал со-
16
вет, как действовать, если "духи" прорвутся на позицию роты. Решено
было вызывать огонь батареи на себя, поскольку ничего другого на ум
не приходило. Подготовив в своем блокноте соответствующую коман-
ду на огневую, капитан решил поспать. Но сон никак не шел, темнота
шевелилась фигурами в чалмах, лишь только он закрывал глаза. Не да-
вала ему покоя недавняя стрельба у соседей. А там, действительно,
"духи" попытались ползком, без шума подобраться к "шурави", но бы-
ли обнаружены бдительным пулеметчиком из боевого охранения и от-
катились, понеся немалые потери. Перегруппировавшись, противник в
обход двинулся в сторону второго холма. Передовой отряд численно-
стью до трехсот человек стал взбираться наверх. А боевое охранение
роты надежно... спало, успокоенное наступившей тишиной. Когда ка-
питан Фастов в очередной раз раскрыл свои, уставшие от бессоницы
глаза, в ночной тьме он увидел какие-то шевелящиеся бородатые тени.
Мерещится снова, была первая мысль, но его слуха достигло тяжелое
сопенье, приглушенные вскрики.
"Банда-а-а!!!" – не своим голосом заорал капитан, судорожно пе-
редергивая затвор автомата.
Душманы, покончив с охранением, уже принялись ножами, топо-
рами, а то и просто камнями расправляться со спящими или просыпа-
ющимися воинами роты. Стрельба, поднятая комбатом Фастовым и его
бойцами, нарушила коварный, злодейский план "духов". И завязалась
ожесточенная рукопашная схватка. Молча рубились моджахеды, не
щадя ни себя, ни противника. Остервенело матерясь, дрались прикла-
дами ветераны полка - пехотинцы, минометчики, связисты. Не отступа-
ли офицеры, отбиваясь от нападавших и пытаясь остановить дрогнув-
ших молодых бойцов. А бежало их с поля боя все больше: молодежь
спасовала перед свирепым натиском моджахедов.
"Аллах акбар-р-р!.." – рычали бородатые воины ислама. И моло-
дые те солдаты, падая на колени, молили о пощаде, но тщетно: "духи"
пленных не брали. Те же, кто пытался спастись бегством, падали во
тьму развергшихся позади обрывов. Все меньше оставалось защитни-
ков той безымянной высоты, но ни один из принявших бой не отсту-
пил, не бросил оружие. В числе последних пал комбат капитан Фастов,
сраженный ударом огромного кинжала, скорее похожего на меч. Боль-
шая часть душманов прорвалась в Балх, а стрелковая рота, вставшая на
их пути, прекратила свое существование. К утру информация о той ка-
тастрофе достигла Кабула, и маршал Соколов приказал свернуть опе-
17
рацию, а к вечеру сам лично прибыл в Кундуз с группой генштабистов
– разбираться в причинах катастрофы.
Но, вопреки ожиданиям, никаких резонансных приказов после
этого не было издано, а всю вину возложили на командира дивизии
Миронова, которого вскоре, и тоже без шума, перевели в Союз. Все
дело было в том, что 149-м полком к тому времени командовал под-
полковник Пузанов, сын бывшего посла Советского Союза в Афгани-
стане. Прослужив после института всего девять лет, этот "пиджак"
успел стать подполковником и командиром полка. В Афганистан же
его позвал сам маршал Соколов, друживший с папой-дипломатом, что-
бы задать ему нужный темп в продвижении к генеральским вершинам.
Ну мог ли он в такой ситуации подставить под удар своего питомца,
которого при встречах иначе как Игорьком и не называл?.. (Со време-
нем Игорек стал генерал-полковником, командующим войсками Мос-
ковского округа).
В штабе РВ и А армии больше других об этом знал ветеран Аль-
берт Зубов, но он с операции в Мармоли вернулся какой-то подавлен-
ный и вскоре попросился в госпиталь. Подполковник Курилов все же
выяснил у него подробности гибели роты и стал инициатором награж-
дения капитана Фастова звездой Героя Советского Союза (посмертно),
а генерал Близнюков подписал соответствующее представление. Дошло
оно до Москвы или было остановлено еще на уровне Ташкента – оста-
лось неизвестным, но армейские кадровики дали понять неугомонному
артиллерийскому подполковнику, что подробности мармольской траге-
дии не подлежат огласке и потому все спущено на тормозах...
;
18
СПАСТИ 14-ю ДИВИЗИЮ!
Имя полевого командира Джаглан Саида в первые годы Афган-
ской войны было широко известно, особенно – на востоке страны. Он
был кадровым офицером правительственной армии, дослужился до
подполковника в 14-й пехотной дивизии, стоявшей в провинции Газни.
Саурскую революцию Джаглан Саид встретил с радостью и готов был
защищать ее завоевания. Но с приходом в 1979 году к власти в ДРА
Хафизуллы Амина, когда по стране прокатилась волна репрессий, од-
ной из жертв которых стал и его сын – чиновник связи в Газни, Джа-
глан Саид решился на крайнюю для офицера меру – дезертирство.
Впервые о н;м я услышал в разведотделе армии, куда частенько
наведывался по своей должности – начальника артиллерийской развед-
ки, и где успел обзавестись друзьями. Весной 81-го именно там я по-
знакомился и с тремя молодыми столичными подполковниками, при-
бывшими из ГРУ для выполнения функций резидентов в восточных
провинциях Афганистана. А с одним из них, назвавшимся Олегом, у
меня вскоре сложились дружеские отношения. Хотя в Кабуле он появ-
лялся нечасто, проводя большую часть времени в Газни и других горо-
дах региона, где у него была агентурная сеть, доставшаяся ему от
предшественника.
Как-то я, возвратившись с очередной операции на севере, заско-
чил по пути в разведотдел, где Олег, очевидно, уже заканчивал расска-
зывать коллегам о душманском курбаши, предложившем переговоры с
"полномочным представителем" советского командования. Об этом ему
доложила агентура, и он с воодушевлением сразу же помчался в Кабул.
– И представляете, мужики, – продолжил Олег свой рассказ, пре-
рванный моим приходом, – ни один из "полномочных" не счел нужным
и даже возможным свой контакт с "этим душманом". А моя информа-
ция об этом майоре, закончившем нашу академию Фрунзе, похоже, ни-
кого не впечатлила. В итоге генерал Дунец поручил – подумайте толь-
ко! – мне пойти на эту встречу с Джаглан Саидом...
Поскольку большую часть рассказа я не слышал, пришлось до-
полнительно расспрашивать Олега. Обычно немногословный, как и
надлежит офицеру ГРУ, на этот раз он охотно отвечал на мои вопросы.
Чувствовалось, что он с уважением относится к этому противнику и не
прочь превратить его в своего союзника. Особенно нравилось резиден-
ту, что его будущий партнер на переговорах хазареец. Не представи-
тель господствующих в Афганистане пуштунов или таджиков, а выхо-
19
20
дец из самой бесправной и забитой народности страны. Правда, был он
сыном племенного вождя, а тот с детства определил его на военную
стезю, отдав в военный лицей с семилетним обучением. Затем было
Кабульское военное училище, служба на офицерских должностях, уче-
ба в Москве, снова служба в родной ему 14 пд. Все эти данные я увидел
в только что заполненном Олегом формуляре – он всерьез, видимо,
надеялся на длительное и плодотворное сотрудничество. Там же я про-
чел и настоящее его имя – Саид Мухаммад Хасан. А "джаглан" в пере-
воде с дари означает звание "майор", так что это его бывший позывной
стал именем. Хотя президент Тараки и присвоил ему позднее очередное
звание...
Когда шел к концу второй год пребывания в ДРА Ограниченного
контингента советских войск, и начиналась уже замена офицерского
состава, мне самому довелось встретиться с Джаглан Саидом... на поле
боя. Недавно назначенный начальником штаба 40-й армии генерал-
майор Тер-Григорянц возглавил подготовку операции по вызволению
14-й пд "зеленых", как зачастую называли мы правительственные вой-
ска ДРА. Мне в этой операции предстояло руководить действиями ар-
тиллерии, но, как разведчик, я первым делом отправился в разведотдел.
Олега на этот раз там не оказалось, но ребята из отделения информации
"просветили" меня и насчет дивизии и о делах Джаглан Саида.
Все предложения его, доставленные Олегом, были командовани-
ем отвергнуты что называется с порога. А предлагал он ни много, ни
мало, а полное сотрудничество с нами, требовал же лишь убрать нена-
вистного ему и большинству населения губернатора Газни, а его самого
поставить во главе 14 пд. Со своей стороны Джаглан Саид обещал ло-
яльность к кабульскому правительству Бабрака Кармаля и гарантиро-
вал наведение порядка и установление мира в провинции. Изучая в раз-
ведотделе полученную информацию и раздумывая о предстоящей
схватке с Джаглан Саидом, я пришел к выводу, что той весной была
упущена реальная возможность перехода от конфронтации к сотрудни-
честву с вооруженной оппозицией. Ведь это был далеко не последний
человек в ее рядах: впоследствии, при формировании в Бамиане "пра-
вительства" он был назначен "министром" обороны. Но Россия всегда
была богата дураками, не знавшими чужих языков и обычаев, что осо-
бенно важно на Востоке...
Не встретив понимания со стороны "шурави", Джаглан Саид сам
взялся за реализацию собственных планов. К осени 81-го он сумел по-
степенно переманить на свою сторону значительную часть личного со-
21
става своей "родной" дивизии. Кабульскому руководству с большим
трудом удалось хоть как-то восстановить ее боеспособность: не одну
"операцию" по прочесыванию окрестных гор и кишлаков провели аф-
ганские "коммандос", при поддержке советских подразделений, с един-
ственной целью - призыва в состав 14 пд местной молодежи. Нередко
они заканчивались и боестолкновениями с отрядами моджахедов, тоже
нуждавшимися в пополнении. Нередко попавших в плен "духов" также
зачисляли в состав пехотных подразделений, наиболее остро ощущав-
ших кадровый "голод".
При этом Джаглан Саид, никогда не отсиживавшийся в тылу,
оставался неуязвимым. Лишь однажды напоролся он со своей личной
охраной на одну из засад, устроенных вокруг Газни специально для не-
го командиром 191 мотострелкового полка, в одиночку удерживавшим
всю провинцию. Был захвачен и доставлен в полк его "Лендровер" с
простреленными шинами и двумя "цинками" автоматных патронов, да
еще на заднем сиденье валялась шинель с генеральскими погонами.
Сам же Джаглан, ставший уже генералом "армии" моджахедов, сумел
уйти буквально на четвереньках, будучи ранен в обе ноги, от мало-
опытного лейтенанта – начальника засады.
В начале сентября укомплектованная менее, чем наполовину 14
дивизия отправилась в дальний поход: сопровождать большую колонну
с боеприпасами, продовольствием, обмундированием и горючим для
гарнизонов Хоста и Ургуна. Расположенные у самой границы с Паки-
станом, эти исконные пуштунские города постоянно подвергались ата-
кам моджахедов при поддержке пакистанских регулярных войск. Еже-
годно с первым снегом там закрывались горные перевалы, отрезая оба
города от Афганистана. А Пакистан – вот он, рукой подать! И все доро-
ги туда открыты, в цветущую долину. Уж так постарались когда-то
британские колонизаторы...
Кружным путем, понеся большие потери, в том числе - и дезерти-
ровавшими, дивизия прорвалась в Ургун, и... оказалась там в западне.
Сзади засели преследовавшие ее "духи" и "паки", а выход на прямую
дорогу – на Гардез и Газни – наглухо закрыли отряды Джаглан Саида,
поклявшегося на Коране не выпустить ее из города. За две недели пре-
бывания в Ургуне ряды 14 пд поредели еще больше – дезертирство
росло с каждым днем, и не только среди солдат, но и среди офицеров.
Реальной стала угроза полной потери соединения – не мытьем, так ка-
таньем стремился Джаглан Саид прибрать ее к рукам.
22
И тогда генерал-майор Мухаммед Рафи, возглавлявший в Кабуле
министерство обороны, обратился через Главного военного советника
за помощью к командующему 40 армией генералу Ткачу. Потому и
разработку операции по спасению 14 дивизии начали в аппарате ГВС, а
завершали уже в штабе армии. Генерал-майор Тер-Григорянц после
окончания академии ГШ был назначен в Ташкент, на должность зам-
начштаба ТуркВО, однако несколько месяцев провел в Кабуле, воз-
главляя окружную опергруппу, созданную после упразднения Ставки
маршала Соколова. Так что новичком он в Афганистане не был, когда
его внезапно назначили вместо генерала Панкратова начальником шта-
ба армии и тут же "бросили" на внеплановую "операцию по спасению".
А представителем ГВС назначили его земляка, генерала инже-
нерных войск, и в основу операции эти два армянских генерала поло-
жили хитрость, а не силу. Тем более что сил им выделено было не мно-
го: 191 мсп без одного батальона, оставшегося на охране района, бата-
рея РСЗО "Град" из шиндандского армейского реап да поддерживаю-
щая авиация из Газни и Кабула. А основным инструментом военной
хитрости стала дезинформация противника, которую солдатская молва
сразу же прозвала "армянским радио".
Еще до выхода полка из-под Газни, где он тогда дислоцировался,
была допущена "утечка" информации о направлении его действий: вме-
сто выбранного на завершающем участке полного бездорожья, где нас
никто не мог ожидать, противнику был "доведен" типичный для "шура-
ви" удар в лоб. Совершив более чем стокилометровый марш, полк со-
средоточился в районе кишлака Султани, откуда одна дорога, главная,
вела прямо на Ургун, а другая, малозаметная, впоследствии вовсе исче-
зающая, шла в обход гористого плато, поросшего редколесьем, и тоже
выводила к цели, но с противоположной стороны.
С занятием исходного района под Султани, артиллерия и авиация
провели интенсивную обработку ущелья, через которое шла главная
дорога, продемонстрировав намерение войск штурмовать его. Об этом
же наглядно свидетельствовало и построение предбоевого порядка
полка. А что разведка душманов непрестанно следит за нашими дей-
ствиями – сомнений у командования не вызывало. Еще при подходе к
Султани дважды рвались фугасы под шедшими впереди колонны тан-
ками, первый раз под тралом, а второй – непосредственно под гусени-
цей, что вызвало некоторую задержку колонны. И похоже было, что
оба заряда только что поставлены. Сопровождавшие нас "вертушки"
засекли пару ишаков, навьюченных дровами, и НУРСами расстреляли
23
их вместе с погонщиками-минерами. А уже перед самым кишлаком
был обстрелян с ближней сопки БТР командира полка, съехавший с
дороги, чтобы пропустить колонну.
Взвод разведки, составлявший "личную гвардию" подполковника
Кравченко, на всех парах кинулся на своих "брониках" ликвидировать
вражеское гнездо. Но лавры достались не разведчикам, а снайперу-
хакассу, постоянно ездившему на командирском БТРе. Как только ма-
шина остановилась, он, растянувшись на броне, приник к оптическому
прицелу своей винтовки. Расстояние до цели было не меньше километ-
ра, но таежному охотнику хватило двух выстрелов: возвратившиеся
вскоре "гвардейцы" доложили, что за камнями лежат два "духа" и оба –
с дыркой в голове, а в подтверждение вручили командиру полка два
древних, видавших виды "Бура".
Наутро слетали мы на Ми-8, с обоими армянскими генералами во
главе, в Ургун. Ознакомившись на месте с обстановкой, поставили за-
дачу командованию дивизии: готовиться к выходу из города через уще-
лье, что было встречено без энтузиазма. И лишь старшему советнику
был доведен истинный план выхода из окружения – во избежание утеч-
ки информации. К вечеру вся колонна была выстроена на улицах горо-
да в направлении к ущелью. А для поддержки боевого духа афганцев в
Ургун вертолетами была переброшена рота десантников из 103 вдд,
составлявшая резерв руководителя операции. С рассветом десантники
распределились по одному на каждый БТР, что не позволило в даль-
нейшем ни единому аскеру дезертировать.
В канун решающего броска была организована разведка боем –
также в целях дезинформации противника. Разведрота полка имела за-
дачу прощупать оборону душманов на глубину до пяти километров в
сторону ущелья. Пошли разведчики налегке, в спортивных тапочках,
почти как на прогулку. Но перед этим по ущелью вновь отработала
авиация, а непосредственную огневую поддержку осуществлял артди-
визион полка. Однако такого плотного огня, каким "духи" встретили
роту, никто из разведчиков еще не видал. И ротный взмолился по ра-
дио, продвинувшись едва на три километра: "Дайте приказ на отход!.."
Поскольку цель разведки была, в общем-то, достигнута, генерал Тер-
Григорянц разрешил отвести роту на исходное.
Помимо всех этих демонстрационных действий, немалую роль
выполняла и так называемая радиоигра. Специально отобранные и про-
инструктированные радисты в штабе и подразделениях как бы невзна-
чай выбалтывали друг другу маленькие секреты. Время показало, что
24
расчет на прослушивание душманами наших радиопереговоров полно-
стью оправдался: Джаглан Саид поверил, что мы будем штурмовать его
позиции...
И вот настало решающее утро! Точнее, был серый октябрьский
рассвет, когда роты, глухо урча моторами, двинулись в сторону, проти-
воположную Ургуну. В то же время артдивизион открыл огонь по засе-
ченным накануне огневым точкам перед ущельем, а 14-я пд получила
приказ начать движение... в обратном направлении, в сторону горного
плато. Советский полк змеился по гористо-лесистому бездорожью, че-
рез каждые 2-3 километра оставляя заставы – взвод пехоты на БТР –
для обеспечения обратного выхода, вместе с афганцами. Артиллерия
частично осталась под Султани, в готовности воспрепятствовать огнем
переброске душманских резервов к нашему маршруту, а частично вы-
двинулась к узловой заставе, где всякие дороги заканчивались вообще.
Дальше уже полковые саперы прокладывали колонный путь сре-
ди скал – с помощью бульдозера, взрывчатки и "такой-то матери". К
полудню авангард полка, которому предстояло стать арьергардом и
принять на себя главный удар остервенелых от неудачи "духов", про-
бился через мелкосопочник и вышел в Ургунскую долину. Перед
нашими взорами открылась великолепная панорама города и его
окрестностей. А серо-зеленую долину как бы прочерчивала темнеющая
цепочка машин: это 14-я дивизия, выйдя за городскую черту, останови-
лась в ожидании "шурави", не решаясь без нас втягиваться в свои род-
ные горы. Появление в долине советских БТРов вдохновило афганских
командиров, и колонна дивизии довольно резво двинулась им навстре-
чу, предвидя скорое свое спасение...
Еще почти пол-суток вытаскивали мы злополучную дивизию из
"мешка", но полностью дезинформированные "армянским радио" душ-
маны прозевали наш маневр и серьезного противодействия осуще-
ствить не сумели. Потери афганцев не превысили полдесятка аскеров, а
у нас был лишь ранен один десантник. И снова 14-я дивизия ускольз-
нула из рук Джаглан Саида! А он сам впоследствии отказался от проти-
воборства с советскими войсками и сосредоточил свои усилия на со-
перничестве с отрядами других партий в борьбе за власть в своем род-
ном Хазаристане...
;
25
ЖАРКОЕ ЛЕТО
Что такое караульная служба, они по-настоящему узнали лишь в
самом конце первого курса. Конечно, их взвод, как и все остальные
курсантские подразделения, и прежде не раз заступал во внутренний
караул в училище, а в начале лета - и в лагере. Но тогда это случалось
один-два раза в месяц и вносило даже некоторое разнообразие в их мо-
нотонные учебные будни.
Ведь у первокурсников артиллерийского училища значительную
долю учебной программы составляли так называемые общеобразова-
тельные предметы – высшая математика, техническая механика, черче-
ние и другие технические дисциплины, а также иностранный язык.
Естественно, что для парней, избравших себе военную профессию, куда
более привлекательны были любые занятия с оружием. Хотя вряд ли
кому из них так уж нравилась подготовка к несению караульной служ-
бы, включавшая изучение устава и различных инструкций, занятия на
караульном городке. Исключение составлял, пожалуй, лишь отводимый
для дневного сна час.
Но с каким достоинством рапортовал потом каждый из них, за-
ступив на пост с боевым оружием и патронами:
– Курсант (такой-то) пост принял!
С этого мгновенья он становился ответственным за все, что мо-
жет произойти на охраняемом объекте, и никто – включая всех его
прямых начальников! – не мог ступить туда без его разрешения. Тех
же, кто попытался бы это сделать, он не то что мог, а был обязан за-
держать, при необходимости положив на землю, а то и открыть огонь...
Все это не раз приходило в голову Алику Грошеву при подготов-
ке к караулу, а затем - и в долгие часы несения службы на посту. Таким
же или подобным образом рассуждали, очевидно, и многие его одно-
курсники.
Все поменялось для них в конце июня, когда больше половины
курса отправили из Одессы в Ленинград, где начиналась подготовка к
Спартакиаде народов СССР, в которой курсантам целого ряда военных
училищ предстояло сыграть роль массовки – живого помоста для вы-
ступлений знаменитых спортсменов на церемонии открытия. Тем же,
кто не попал в так называемую спортроту, довелось принять на свои
плечи всю тяжесть караульной службы и работ по обеспечению жизне-
деятельности училища. И не только. В разгар лета убыл на крупные
26
27
учения штаб округа и охрана его зданий также была возложена на кур-
сантов двух училищ – пехотного и артиллерийского.
При этом в последнем из трех курсов реально оставалось лишь
около сотни первокурсников, временно сведенных в одну батарею, ко-
мандование которой принял капитан Закревский. Выпускники к тому
времени уже начали сдавать госэкзамены и ни к чему иному не привле-
кались, а второкурсников спешно отправили всех в отпуск, чтобы в
конце лета было на кого взвалить ту ношу, которую пока тащили
младшие. Комбат своих временных подчиненных видел настолько ред-
ко, что многих не знал даже в лицо. Ведь составлявшие батарею три
взвода заступали в караул через день, максимум два – то в училище, то
в штабе округа, меняя друг друга.
Курсант Грошев не был отпетым разгильдяем и в учебе считался
"хорошистом", да и в спорте был не среди последних. Однако в спорт-
роту Алика не взял собственный взводный, старший лейтенант Зазво-
нов, в наказание за его последнее "выступление". Язык у Алика был
подвешен неплохо, да вот беда – не всегда вовремя открывался рот. А в
тот раз он и вовсе "ляпнул" Зазвонычу глупость – насчет того, что вне
уставных норм ничего делать не станет. "Я вам не Соколовский, – ска-
зал он, имея в виду своего друга Валерку, – и печку в квартире ложить
не стану".
Когда на вечерней поверке был зачитан список убывающих в Пи-
тер, Алик не поверил своим ушам, не услышав собственной фамилии.
Потом решил, что сержант Волобуев, их замкомвзвода, случайно про-
пустил ее и хотел было съязвить что-то по этому поводу, да вовремя
прикусил язык. Как оказалось – очень своевременно, так как сержант
достал из папки второй список.
– А нижеперечисленные товарищи, – торжественно провозгласил
Волобуев, – остаются со мной вместе дома, в училище, для сдачи экза-
менов и несения караульной службы. Вы что-то хотели сказать, това-
рищ Грошев? – уел сержант напоследок Алика.
Но тот подавленно молчал, все еще не понимая причины такой
дискриминации.
Горечь не покидала в тот вечер Алика Грошева, сделав непри-
вычно молчаливым, что не укрылось от его лучшего друга Эмиля Бро-
децкого, который с трудом сдерживал свой восторг от перспективы по-
ездки в Ленинград.
– Алик, ты думаешь – нам в Питере сладко придется? – пытался
Миля утешить друга. Но тот лишь кисло улыбнулся ему в ответ.
28
"Питерцы" уехали на следующий день, когда остатки зазвонов-
ского взвода уже готовились к заступлению в караул. Алик Грошев за-
ступал на первый пост, к Знамени, так что готовить пришлось парад-
ный мундир, который он после майских праздников еще ни разу не
брал из каптерки. Чистка, глаженье, подшивка подворотничка отвлекли
его от мыслей о тех, кто уезжает на Спартакиаду. А в карауле он и во-
все перестал о них думать, полностью адаптировавшись в сложившейся
ситуации. Дальше дни понеслись чередой: караул сменялся дежурством
по батарее либо на КПП училища. А как-то их подняли среди ночи, да
сразу после смены с караула, отправив на товарную станцию – разгру-
жать вагоны с имуществом Калининградского артучилища, попавшего
"под нож" хрущевских реформ.
Когда в Одессу возвратился наконец-то штаб округа со своей ро-
той охраны, курсанты облегченно вздохнули: теперь остались только
училищные караулы – через два на третий. Но так продолжалось не-
долго и спустя несколько дней сводной батарее поступила – из того же
штаба округа! – новая задача. Теперь из ее состава выделялся почетный
караул для встречи на пограничной станции Унгены премьер-министра
Италии А. Фанфани. Отобраны были тридцать шесть курсантов при-
мерно одного роста, во главе взводов поставили двух лейтенантов с
шашками, а возглавил роту сам капитан Закревский. И началось самое
"приятное" для артиллеристов – строевая подготовка.
Задача оказалась срочной, и на подготовку почетного караула вы-
сокий штаб отвел всего лишь три дня. Весь вторник Закревский мушт-
ровал своих подчин;нных в выполнении приемов с автоматом и про-
хождении торжественным маршем. А утром в среду прибывший на
контроль генерал из штаба округа забраковал всю их подготовку и при-
казал получить карабины в расположенном неподалеку пехотном учи-
лище. Чуть не полдня ушло на получение со склада карабинов и снятие
их с консервации. Но и смена оружия ожидаемого эффекта не дала: с
карабинами, которые артиллеристы впервые держали в руках, ружей-
ные приемы выглядели еще более нестройно.
– Дрессируйте их до потери пульса, капитан! – приказал вновь
появившийся на плацу окружник с лампасами, и добавил: – Отъезд по-
ездом завтра днем.
Капитан Закревский понимал, что оставшегося времени хватит
лишь для того, чтобы курсанты подготовили парадную форму, а их
ведь нужно было еще хоть немного потренировать в этой форме. Все
29
30
тренировки проводились в хэбэ, в котором ребята чувствовали себя
привычнее и свободнее, а в мундирах ружейные приемы, да и марш с
карабинами "на плечо" даются куда как сложнее. И почти до темноты
рота почетного караула потешала собравшихся у кромки плаца зевак,
маршируя с карабинами, которые так и норовили свалиться с плеча. А
после ужина все занимались мундирами, только Грошев и двое его кол-
лег, лишь пару дней назад отстоявшие у Знамени, завалились на койки
– их "парадка" была в полном порядке, как срифмовал Алик.
Поутру рота почетного караула вся сверкала парадным обмунди-
рованием и весьма довольный этим капитан Закревский, построив ее
после завтрака в центре плаца с оружием, не стал больше "дрессиро-
вать" курсантов. Лишь один раз прошли они всю церемонию встречи
почетного гостя и так, с карабинами "на плечо", отправились к боково-
му входу в казарму первого дивизиона. А сразу после обеда прямо на
плац были поданы три грузовика, в кузова которых организованно по-
грузились как-то сразу посерьезневшие курсанты. Места в кабинах за-
няли офицеры роты – при шашках и с аксельбантами.
Прибытие их небольшой, но достаточно внушительной колонны
произвело на одесском вокзале настоящий фурор. Кто куда ринулись
уголовники разных мастей, пола и возраста, учуяв вероятную облаву.
На всякий случай решили "смыться" и люди без определенных занятий.
А довольные этим зрелищем курсанты ржали от души, да еще пригова-
ривая, чтобы их слышали, насчет "количества лиц, подлежащих аре-
сту". Ротный быстро погасил это веселье и, построив у края перрона,
отправил повзводно к поезду на Станислав, на который уже была объ-
явлена посадка.
Заняв отведенные им места в общем вагоне, курсанты уложили
карабины в ящики под сиденьями и, негромко переговариваясь, стали
ждать отправления. Но так и не дождались: минут за пять до этого воз-
ле вагона появился капитан Закревский и, стуча по окнам шашкой в
ножнах, приказал всем немедленно... выгружаться. Алик не стал, как
другие, удивляться этому, на "полном серьезе" заявив:
– Все, пацаны, приехали: урки взорвали путь и угнали наш паро-
воз...
Спешно разобрав оружие, ребята повыскакивали из вагона, не
зная, что будет дальше. Ничего не объяснили им и командиры взводов.
Построив курсантов, они повели их к калитке, возле которой лишь не-
давно высадились с машин. А вскоре и те ГАЗ-63, успевшие уехать в
31
училище, вернулись. Когда все вновь загрузились, ротный, садясь в ка-
бину, через плечо, хотя и с явным удовлетворением, бросил:
– Выезд в Унгены отменяется.
На следующий день первокурсники приступили к подготовке к
экзаменам и уже вскоре позабыли о той несостоявшейся поездке на
границу. Лишь Алик Грошев никак не мог успокоиться и все строил
догадки, почему все же отменили их выезд. Ни по радио, ни по телеви-
дению – а в ленкомнате дивизиона не так давно появился первый на все
училище "телек" – он ничего не услышал. Зато в газете "Красная Звез-
да" спустя несколько дней прочел Алик коротенькое сообщение о том,
что А. Фанфани самолетом прилетел в Москву. И тут же, на самоподго-
товке, проинформировал об этом друзей-товарищей, не преминув от
себя прокомментировать.
– Во, пацаны, как он нас заценил! Узнав, что в Унгенах его будут
встречать с карабинами одесские артиллеристы, он три дня прятался в
руинах Колизея. А после его все же поймали местные карабинеры и
тайком отправили в Москву, минуя Унгены...
Что в действительности заставило главу итальянского правитель-
ства Аминторе Фанфани изменить первоначальный план поездки поез-
дом из Рима в Москву, осталось неизвестным для большинства одес-
ских артиллеристов. Но Алику удалось несколько позднее, находясь
дома в отпуске, поймать своим "ВЭФ-Аккордом" сообщение "из-за
бугра", в котором говорилось, что "руководство СССР не гарантирова-
ло итальянскому премьеру безопасный проезд по советской террито-
рии". Так что шутка Алика весьма близка оказалась к истине. Если, ко-
нечно, это была действительно истина...
;
32
ПИКОВЫЙ ИНТЕРЕС
Изгнание Наполеона из России в 1812 году было, несомненно, ве-
личайшим историческим событием, принесшим новую славу русским
воинам, а императору Александру I – роль всеевропейского лидера.
Народу же российскому от того победного "пирога" ничего не доста-
лось. Крестьянство и дальше оставалось в рабском статусе крепостных,
а дворянство, вынужденное платить все больше налогов в казну, вы-
жимало последние соки из своих холопов. Реальными переменами в
монархической России запахло лишь в 1815 году, после возвращения
армии из Европейского похода. Недовольство героев-солдат, вернув-
шихся в родные пенаты, где они по-прежнему считались крепостными,
находило горячие отклики в офицерской, преимущественно дворянской
среде, пропитавшейся в Европе идеями свободы, равенства и братства.
В столице стали создаваться тайные общества, а в провинции – их фи-
лиалы. Итогом этого революционного процесса явилось восстание 14
декабря 1825 года на Сенатской площади Петербурга, во время так
называемой "переприсяги" новому императору Николаю I.
Александр Сергеевич Пушкин в ту пору оказался вне столицы,
будучи выслан за свои стихи на юг, где пытался исполнять чиновничьи
функции. Правда, летом 1824 года он, по просьбе одесского губернато-
ра Воронцова был уволен с государственной службы и отправлен в
имение матери (в девичестве – Ганнибал), под надзор местных властей.
Вот там, в селе Михайловском, и узнал поэт о трагедии своих друзей-
декабристов. Имя Пушкина в списках заговорщиков не значилось, и
вскоре он стал хлопотать о своем возвращении в столицу. Через псков-
ского губернатора ему было передано приглашение нового царя в
Москву, где тот находился по случаю коронации. Николай милостиво
разрешил опальному поэту проживать где угодно... кроме Санкт-
Петербурга. Въезд в столицу был разрешен ему лишь в мае 1827 года,
причем царь вызвался быть его личным цензором.
Вновь погрузившись в жизнь столичного бомонда, Александр Пушкин сде-
лал несколько попыток сватовства и, огорченный отказом, испросил разрешения
поехать на Кавказ, где русская армия под командованием генерала Паскевича вела
войну с горцами. Получив отказ Бенкендорфа, Александр Сергеевич весной 1829
года отправился туда самовольно, горя желанием принять участие в сражениях.
Удалось это ему лишь однажды, но вел он себя на поле боя так безрассудно, что
сам командующий вынужден был потребовать отъезда знаменитого поэта из дей-
ствующей армии. Но впечатлений из этой своей поездки Пушкин вывезмножест-
33
во, в том числе – и от встреч со старыми друзьями, сосланными на Кав-
каз за причастность к восстанию на Сенатской. Одним из них был За-
хар Чернышев, бывший ротмистр Кавалергардского полка, дальний
родственник Александра Сергеевича. Породнились Чернышевы и
Пушкины в 18-м веке – через древний княжеский род Ржевских. Су-
пругой прадеда Александра была Сарра Юрьевна Ржевская, а внучка ее
родной сестры Анны – Елизавета Квашнина-Самарина – стала матерью
Захара, выйдя замуж за Григория Ивановича Чернышева, обершенка
императорского двора. Таким образом, Захар и Александр были четы-
реюродными братьями! Да и по отцовской линии у Захара была такая
же степень родства: его прадед Григорий Петрович, основатель граф-
34
ской династии Чернышевых, был женат на Авдотье Ивановне Ржев-
ской, известной как любовница Петра Великого.
Будучи практически ровесниками – Захар был старше Александра
на полтора года – и принадлежа к одному кругу столичной "золотой"
молодежи, братья поддерживали приятельские отношения. Когда же
провалился мятеж в столице и декабристов пропустили через "мясо-
рубку" царского суда, Захар Чернышев оказался на каторге. А ставший
уже известным поэтом Пушкин отправляет туда, в Нерчинские рудни-
ки, свое стихотворное послание "Во глубине сибирских руд". Курьером
же он выбрал родную сестру Захара Александру, в числе первых жен-
декабристок отправлявшуюся в Читу к своему мужу Никите Муравье-
ву, одному из основателей тайного общества в Петербурге.
А. С. Пушкин в письмах и беседах не раз упоминал: "Мы с Чер-
нышевыми в родстве". Он принимал участие и в судьбе детей Муравье-
вых, оставленных родителями-декабристами на попечении родни, вви-
ду царского запрета взять их с собой в Сибирь. Бывал поэт и в доме
княгини Голицыной Натальи Петровны, урожденной Чернышевой,
статс-дамы при шести (!) императорах. В ее особняке на углу Малой
Морской и Гороховой балы и приемы для столичной знати проводи-
лись регулярно, и такой "светский лев", как Александр Пушкин, никак
не мог их обойти. Именно там отыскал он будущих персонажей своей
повести "Пиковая дама", а знакомство с одним из внуков княгини под-
сказало и ее сюжет. Сергей Голицын поделился как-то с ним тайной
бабушки, которая помогла ему выпутаться из карточных долгов.
Тайну трех карт – тройка, семерка, туз – открыл давно в Париже
еще юной красавице Наталье Чернышевой, дочери русского посла, сам
знаменитый граф Сен-Жермен. Тогда это помогло ей, а много лет спу-
стя выручило и ее внука. Но, когда дворецкий прочитал ей эту историю
в пушкинском изложении, княгиня пришла в негодование. "Такова бу-
дет твоя благодарность? – сказала она Сергею. – Не умеешь держать
язык за зубами – завтра же покинешь Петербург и отправишься в де-
ревню!" Внук и не пытался возражать своей властной бабушке – ну, не
смог он удержаться, чтобы не рассказать другу о своем карточном спа-
сении. Кто ж знал, что Пушкин все это пропишет, да еще так узнавае-
мо!.. А старая княгиня, перестав выезжать в свет, пережила еще и Пуш-
кина, правда, всего лишь на полгода. Особняк же тот и поныне стоит в
северной столице, и старые питерцы продолжают именовать его "Дом
пиковой дамы".
;
35
ГЕНИЙ РУССКОГО СЛОВА
К 195-летию И. С. Тургенева
Об этом человеке – русском дворянине, прожившем большую
часть сознательной жизни в зарубежье, говорить можно бесконечно,
ибо таково его обширное литературное наследие: оно не знает границ
ни во времени, ни в формах. И вс;, что написал Иван Тургенев – стихи
и поэмы, рассказы и очерки, пьесы и повести, и, конечно же, шесть его
знаменитых романов – вызывает восторг у каждого, кто ценит русскую
литературу, любит великий русский язык.
А я хотел бы начать свой опус с цитирования самого юного Тур-
генева – из его первой автобиографии: "Мне 17 лет было тому с неде-
лю. Я хочу написать вс;, что я знаю о себе – всю мою жизнь... Написав
свою жизнь теперь, я не стану трогать этой тетради лет до пятидесяти
(если доживу), и тогда мне наверное приятно будет вспомнить, что я
думал, что я мечтал в то время, когда я писал эти строки..." Мне лично
неизвестно, осуществил ли Иван Сергеевич это свое намерение когда-
либо за прожитые им 65 лет, но зато я доподлинно знаю, насколько
насыщенны и плодотворны были все его последующие годы. И вот
этим знанием хотелось бы поделиться с нынешним читателем.
Широкую известность И. С. Тургеневу принесли его первые ро-
маны – "Рудин" и "Дворянское гнездо", хотя, на мой взгляд, ранее
написанные им произведения иных форм были отнюдь не менее та-
лантливы. А вс; дело в том, что у романов оказалась значительнее со-
циальная и даже социально-политическая окраска. К ним большинство
читателей отнеслись пристрастнее, и мнения их были нередко противо-
речивыми. Если в ранних рассказах, пьесах и повестях Ивана Тургенева
критикой отмечались весьма меткие характеристики персонажей ("За-
писки охотника"), а в особенности – превосходные описания русской
природы, то в романах того же автора виделось уже нечто новое, за-
ставлявшее задуматься о пороках в общественной жизни и в государ-
ственном устройстве Российской империи. В своем Предисловии к ро-
манам, написанном в 1880 году, И. С. Тургенев отверг обвинения крити-
ков в отступничестве, в изменении однажды принятого им направления.
"Мне кажется, – писал он, – что меня скорее можно упрекнуть в излишнем
постоянстве... Автор "Рудина", написанного в 1855-м году, и автор "Нови",
написанной в 1876-м, является одним и тем же человеком". Спорить с
Иваном Сергеевичем по поводу его взглядов на себя самого, думаю, не
имеет смысла. Но, что касается поэзии Тургенева и его малой прозы, то
36
37
их автор и вышеупомянутый автор шести романов вс; же кажутся мне
весьма различными людьми. И дело, очевидно, в том, как с годами не-
когда юный романтик превращался, под влиянием нового окружения, в
оппозиционного царизму философа и демократа.
Вначале это был "Современник" – литературный журнал пушкин-
ской "закваски", в котором начинал печататься молодой Тургенев. Он
близко сош;лся с его постоянными авторами – Добролюбовым, Герце-
ном, с Некрасовым, который стал редактором журнала, подружился с
"неистовым Виссарионом" – Белинским. А они, сразу оценив громад-
ный литературный талант молодого писателя, усиленно подвергали его
"огранке", естественно – со своих революционно-демократических по-
зиций. Но задача эта была не из л;гких – после нелестной рецензии
Добролюбова на роман "Накануне" отношения между ними резко
ухудшились. И уже в следующем романе – "Отцы и дети" – Тургенев
очень узнаваемо описал Добролюбова, придав многие его черты глав-
ному герою – Базарову.
Не прошли бесследно для гениального литератора и репрессив-
ные действия власти, сославшей его на три года в деревню – в родное
ему Спасское-Лутовиново. Именно там, на Орловщине – в родовом
имении его матери – прошло детство Ванюши, и большая часть персо-
нажей тургеневской прозы и поэзии почерпнуты в этом живописном,
исконно русском крае. Внезапная смерть в 1852 году любимого писате-
ля Н. В. Гоголя подтолкнула жившего в ту пору в Петербурге Ивана
Сергеевича к написанию статьи, которую цензура изъяла из печати. Но
автор был человеком упрямым и сумел опубликовать ее в Москве, за
что и оказался в ссылке. Собственно, истинной причиной опалы стали
его "Записки охотника", вышедшие тогда отдельной книжкой, – Алек-
сандр II cчитал Тургенева "бельмом на глазу". А, попав из ставшей уже
привычной обстановки столичного бомонда в патриархальную среду
своего детства, Тургенев испытал новый прилив жажды творчества,
создав в тот период ряд рассказов и свой первый роман "Рудин".
Не могли не отразиться в творчестве И. С. Тургенева и романти-
ческие перипетии его собственной жизни. Первой его любовью, в 15-
летнем возрасте, стала красавица и поэтесса княжна Екатерина Шахов-
ская, которая была старше него и "закрутила" роман с его отцом – от-
ставным кирасирским полковником и отъявленным ловеласом. В по-
следующем юный студент не был столь опрометчив, и очередной его
роман состоялся лишь 6 лет спустя. Хотя, скорее это был лишь физио-
логический акт близости с белошвейкой Лукерьей Ивановой, но имен-
38
но вследствие этого Тургенев стал отцом. Позднее свою дочь, назван-
ную Полиной, он ув;з из России и ввел ее в дом Виардо, где и сам про-
жил остаток жизни. Со знаменитой французской певицей Иван Турге-
нев познакомился в 25-летнем возрасте, и вспыхнувшая тогда любовь к
ней во многом определила внешнее течение его жизни. Хотя сама евро-
пейская звезда первоначально не обратила особого внимания на еще
мало известного писателя. Но, несмотря на это и неодобрение матери,
Иван Сергеевич по окончании петербургских гастролей Полины Виар-
до поехал с ней в Париж, с тех пор на протяжении нескольких лет со-
провождая ее в заграничных турне. Возвращение в Россию, ссылка,
разрыв с "Современником", водоворот двусмысленных отношений с
Виардо и воспитывавшейся в Париже дочерью накладывали негатив-
ный отпечаток и на характер Тургенева и на вс; его творчество. А
жизнь его, после 1856 года, начинает делиться на "европейский, зим-
ний" и "российский, летний" сезоны.
В 1862 году едва не случился разрыв отношений с Полиной
Виардо, но уже год спустя произошло их новое сближение. До 1871
года они живут в Бадене, а после окончания франко-прусской войны
возвращаются в Париж. Там Тургенев близко сходится с Г. Флобером и
через него с братьями Гонкурами, А. Доде, Э. Золя, Г. де Мопассаном, а
с 1874 года организует с ними прославившиеся "холостяцкие обеды
пяти" в парижских ресторанах. Он фактически становится посредником
между русской и западными литературами, при этом стремительно рас-
тет его общеевропейская слава. В 1878г. он был избран вице-
президентом на Международном литературном конгрессе в Париже, а в
следующем году становится поч;тным доктором Оксфордского уни-
верситета.
В то же время Тургенев не теряет связи с земляками, оказывает
материальную и творческую помощь русским эмигрантам. Популяри-
зация русской художественной литературы на Западе стала тогда его
ревностной и постоянной заботой. А в свой приезд на родину в 1879
году Иван Сергеевич встретил восторженный прием – после долгих лет
охлаждения к нему как писателю молодежь 70-х вернула ему и горячие
симпатии, и признание его литературно-общественных заслуг. Но в
правительственных кругах восторженная оценка творчества писателя
вызвала недовольство и ему дали понять, что желателен его скорый
отъезд из Петербурга. И вс; же в следующем году Тургенев принял
участие в открытии в Москве памятника А. С. Пушкину, перед кото-
рым он преклонялся с юных лет, считая его своим учителем.
39
В 1882 году проявились первые признаки тяжелой болезни, и
Тургенев долго и мучительно умирал на чужбине, тоскуя по родине. Он
написал тогда своему другу, поэту Я. П. Полонскому: "Когда вы будете
в Спасском, поклонитесь от меня дому, саду, моему молодому дубу –
родине поклонитесь, которую я уже, вероятно, никогда не увижу". Тур-
генев скончался от миксосаркомы 22 августа (3 сентября н.с.) 1883г. в
Бужевиле неподалеку от Парижа. Тело его по инициативе родственни-
ков было перевезено в Россию и 27 сентября, при небывалом стечении
народа, что вызвало серьезную тревогу власти, было погребено на Вол-
ковом кладбище Петербурга. Смерть Тургенева стала событием, ото-
звавшимся во всем культурном мире. "Европа единодушно дала Турге-
неву первое место в современной литературе", – писал лондонский
журнал "Атенеум". Другой западный журнал отмечал: "Если теперь за
границей читают Пушкина, Лермонтова, Достоевского и Писемского,
то это вследствие того, что сочинения Тургенева проложили путь за
границу его предшественникам и преемникам".
В некрологе на смерть писателя Щедрин писал: "Тургенев был
человек высокоразвитый, убежд;нный и никогда не покидавший почвы
общечеловеческих идеалов. Идеалы эти он проводил в русскую жизнь с
тем сознательным постоянством, которое и составляет его главную и
неоцен;нную заслугу перед русским обществом. В этом смысле он яв-
ляется прямым продолжателем Пушкина, и других соперников в рус-
ской литературе не знает". Точнее выразиться просто невозможно!..
Зато новый Государь всея Руси Александр III промолвил лишь: "Одним
нигилистом меньше". А в прокламации народовольцев, распростра-
нявшейся тогда в Петербурге, прозвучал голос революционной моло-
дежи: "Барин по рождению, аристократ по воспитанию и характеру,
"постепеновец" по убеждениям, Тургенев, быть может, бессознательно
для себя самого своим чутким, любящим сердцем сочувствовал и даже
служил русской революции. Не за красоту слога, не за поэтические и
живые описания картин природы, наконец, не за правдивые, неподра-
жаемо талантливые изображения характеров вообще – так страстно
любит Тургенева лучшая часть нашей молодежи, а за то, что Тургенев
был честным провозвестником идеалов целого ряда молодых поколе-
ний, певцом их беспримерного, чисто русского идеализма, изобразите-
лем их мук и душевной борьбы..."
А в заключение мне хотелось бы привлечь внимание публики к
такому тургеневскому жанру как романс. Еще в молодые годы писал он
тексты для салонных исполнителей, а после знакомства с Полиной
40
Виардо Иван Сергеевич сочинил специально для не; целый цикл ро-
мансов. Но истинно народным, который зачастую именуют просто
"старинным", стал романс "Утро туманное". Текст его был написан
Тургеневым в ноябре 1843 года, буквально накануне его знакомства с
французской певицей. Но именно это доказывает, что в этом стихотво-
рении, названном "В дороге", отражены не переживания в связи с лю-
бовью к ней, на чем настаивают многие.
Утро туманное, утро седое, Нивы печальные, снегом покрытые,
Нехотя вспомнишь и время былое, Вспомнишь и лица, давно позабы-
тые.
Как раз тогда подош;л к концу его довольно продолжительный
роман с Татьяной Бакуниной, сестрой известного революционера-
анархиста. Их знакомство произошло в июне 1841 г., после его возвра-
щения из Берлина, где он изучал философию Гегеля. Семья Бакуниных
жила в то время в своем тверском имении Премухино. Таня была
младшей дочерью в семье и, – по свидетельствам современников, –
имела тонкую, экзальтированную натуру, склонную к идеализму и меч-
тательности. Красивая, начитанная блондинка с синими глазами, каза-
лось, была создана для молодого Тургенева. При первой встрече с ним
ей показалось, что она ждала его всю жизнь. Молодые люди с самого
начала увлеклись друг другом: долгожданные встречи с прогулками,
беседы и жаркие споры сменялись томительными разлуками, заполня-
емыми оживленной перепиской.
Вспомнишь обильные, страстные речи, Взгляды, так жадно и
нежно ловимые. Первая встреча, последняя встреча, Тихого голоса зву-
ки любимые...
Их роман продолжался и в Москве, и в Премухино, и в Шашкино,
орловском имении Бееров, друзей Бакуниных. Однако, чувства Татья-
ны не разбудили в ней глубокую и самозабвенную страсть, хотя ей и
казалось, что она любит Тургенева: "... я готова ненавидеть вас за ту
власть, которой я как будто невольно покорилась... расскажите кому
хотите, что я люблю вас, что я унизилась до того, что сама принесла к
ногам вашим мою непрошеную, мою ненужную любовь". А Тургенев
становился все более и более холоден к ней: "...клянусь вам богом, я
говорю истину, я никогда ни одной женщины не любил более вас – хо-
тя не люблю и вас полной и прочной любовью...". В этом же письме он
называет ее "сестрой" и "лучшей единственной подругой". В 1843 г. в
их отношениях возникла трещина, а вскоре наступил окончательный
разрыв.
41
Вспомнишь разлуку с улыбкою странной, Многое вспомнишь
родное далекое, Слушая говор колес непрестанный, Глядя задумчиво в
небо широкое.
Положенные позднее на музыку, эти душевные стихи стали лю-
бимым романсом для многих поколений россиян. Но вопрос об авторе
музыки дискутируется и в наши дни. В старинных нотных изданиях
романса "Утро туманное" на месте колонтитулов с авторами слов и му-
зыки нередко можно встретить инициалы В. В., с фамилией Абаза, или
без нее. Этот "В. В." – не кто иной, как певица Варвара Абаза, жена од-
ного из братьев Абаза. Она издавала многие романсы, входящие в ее
вокальный репертуар, под своим именем, и тем самым закрепляла за
собой их авторство. Фамилия Абаза встречается нередко и с другими
инициалами. Но Елене Мещерской в рукописях своего отца удалось
обнаружить материалы, где он рассказывает о своих бывших однопол-
чанах. В 1843-50 годах А. В. Мещерский служил в лейб-гвардии Гусар-
ском полку, где вместе с ним проходили службу и трое братьев Абаза –
Эраст, Александр и Василий. Все трое братьев владели гитарой, сами
писали романсы. Подлинным же автором романса "Утро туманное"
Елена Александровна, ссылаясь на мемуары отца, называет Эраста
Абазу, самого талантливого из братьев этого молдавского дворянского
рода. Командуя батальоном при обороне Севастополя, Эраст Аггевич
Абаза погиб, но память людская сохранила это имя – наряду с именем
великого Тургенева – как подлинного автора прекрасного романса.
;
42
СКАЗКА
ПРО БАНЬКУ В ЧЁРНОМ ЛЕСУ
Сказка ложь, да в ней нам;к, добрым молодцам урок!
Давно ли, недавно ли, а правили в Соловьянском царстве-
государстве Мишуля и Рашуля, очень сильно любившие друг друга. Да
такие уж были влюбл;нные, что ничего вокруг себя не видели и знать –
не знали. А подданным их вс; более невмоготу жить становилось – в
царстве том и хлеба уже вдоволь не было. Огненную же воду, ежели
появлялась она в лавках, набирали мужики сразу мешками да сумками
– долю свою горькую пропивать...
И стали тогда воеводы и наместники в разных концах того цар-
ства-государства думу думать: как народной беде пособить, чем дети-
шек малых накормить. Да только не зря ведь говорят, что сытый голод-
ного не разумеет! А воеводы те да наместники уж так сладко ели-пили
и так мягко спали! Да и челядь их питалась сытно – с барского-то сто-
ла...
Вот чего не хватало тем владетелям окраинным – так это власти!
Такой, чтоб никто им не в указ был – ни царь, ни царица, ни какой-либо
сход народный. Вот и стали они, воеводы и наместники, шептаться по
углам царских палат, куда их час от часу на совет созывали. Да советы
те давно уже всем надоели: о ч;м за день сумеют договориться, то за
ночь царица Рашуля вс; переиначит в постели с любимым...
Вот и пришла на ум самому большому воеводе по прозвищу Бобо
крамольная мысль – самому в своем воеводстве независимым влады-
кою стать. Начал он других воевод прощупывать, на "вшивость" прове-
рять, союзников себе подбирать. От степняка Назара он сразу отшат-
нулся: не пьет ведь, окаянный, вовсе – как с ним большие дела-то вер-
шить! Другие правители либо мелкими показались Бобо, либо свое-
нравны были не в меру. И остановил он свой выбор на лесовике Шу-
шуне да на князе морском Равике – оба хитры, как лисы, однако сами
со своими воеводствами навряд ли управятся. На том и сговорились,
что большой Бобо будет им во вс;м покровительствовать, а они, усев-
шись на своих окраинных престолах, не станут шибко "самостийни-
чать"...
Да и воду огненную оба примерно потребляют – под сальце с
лучком, да под икорочку, так что во вс;м свои, соловьянские! А чтоб
вс; им по-делу решить, согласились по первому снежку-то собраться –
вроде бы на охоту – в знаменитом на вс; царство Ч;рном лесу, у Шу-
43
44
шуна-лесовика. Да так, чтобы царь с царицей ни о ч;м не догадались,
не то не сносить им буйных своих головушек...
Лишь только л;г первопуток в той пуще Чернолесной, как стали
слетаться туда на своих коврах-самол;тах добры молодцы. Первыми,
как и годится, высадились опричники великого Бобо, взявшие под себя
вежи сторожевые, все сани самокатные и даже баньку свежесрублен-
ную. Нигде цар;вых людей не осталось, под всякими видами их поуби-
рали: кого с поч;том, кого с конвоем...
И лишь тогда стали собираться сами воеводы-заговорщики.
Раньше всех, как водится, хозяин заимки примчался, Шушун-лесовик,
со своими шушунятами. И давай столы накрывать да баньку топить –
свое шушунское гостеприимство выказывать. А тут и сам будущий
царь Бобо пожаловал, как всегда, в бодром здравии и на хорошем под-
питии. Первым делом, конечно, баньку проведал да с хозяйским столом
остограмился...
Князь морской, по хитрости своей чубатой, на свидание тайное
прилетел последним, с оглядкой, да ещ; и дождавшись гонца из пущи
той. А разместившись на заимке со всеми удобствами, стал он выспра-
шивать своих подельников: чего подписывать-то будем, а то мне недо-
суг тут с вами – народ мой на прошлой неделе уже вс; решил насчет
"незалежности". На что большой Бобо ответил: "Ты вот в грамоте си-
лен, так бери перо и записывай". И пошла писать губерния!..
То главный бобошный опричник Верзулис из рукава бумаги свои
достает, новые установления задиктовывает, то у самого Равика в кар-
мане какие-то записки отыщутся. А Шушун-хозяин, знай, водочки в
стаканы подливает, да за банькой следить успевает, чтобы жар был
надлежащий. Так и разгулялись те добры молодцы: из баньки – в пред-
банник, остаканились – и снова на полок...
Когда же утреннее солнышко заглянуло во все оконца теремка
резного, шушунского, первыми стали приходить в себя сановные
опричники бобошные – Шельма и Верзулис. Спохватились они, что,
загуляв с воеводами знатными, так и не дописали ночью темною бума-
гу ту белую, которой суждено было повернуть жизнь народов. Да и не
на одной лишь шестой части суходола земного! И побежали, чуть при-
крыв срам свой шуб;нками дар;ными, в баньку приостывшую, да
разыскали по углам ее листы недописанные...
Приняв для поправки на грудь по стакашке, уселись те братцы-
демократцы на лавки прямо там, в предбаннике, и на скорую руку да на
45
больную голову досочиняли свой сатанинский циркуляр о разделе Ве-
ликого царства-государства. А тут и лакей из барских покоев прибежал,
дескать, сам великий Бобо проснулся и требует их обоих пред свои яс-
ны очи. Отхлебнув еще разок дармовой водочки, для храбрости, отпра-
вились Шельма с Верзулисом в опочивальню, дабы порадовать повели-
теля своими уложениями...
Но пока они шли, собираясь с духом, в светлице уже и стол был
накрыт, да и сами князья-заговорщики, больные на всю голову, подтя-
гивались для опохмелки. Так что текст, озвученный сочинителями,
прошел "в последнем чтении", без поправок и добавлений. Да с такого
бодуна и не то ещ; принять могли!..
Ну, а царь-государь, Богом меченый, узнав в своем замке, что все
земли его растащили охальники по своим вескам, шибко разобиделся и
не стал даже с ними спорить, а отправился с царицей в круиз закордон-
ный. А уж позже стал он книжки писать да в рекламе западенской сни-
маться, наплевав на свой народ...
Бывал и я в той пуще, м;д-пиво пил, да лишь усы обмочил. А по-
настоящему бы следовало их там всех замочить, хоть в предбаннике, а
то и прямо в сортире! Тогда б и сказке этой сразу приш;л конец!..
;
46
47
48
"ТИХА УКРАИНСКАЯ НОЧЬ..."
...Эту замечательную поэтическую строку великого русского по-
эта А.Пушкина весьма логично продолжить не менее замечательной
сентенцией великого украинского писателя Н. Гоголя: "Знаете ли вы
украинскую ночь? О, вы не знаете украинской ночи!"
А знал ли ее сам Николай Васильевич – урожденный украинский
шляхтич Яновский, вошедший в историю мировой литературы как ве-
ликий русский писатель Гоголь? Над этим, скорее риторическим, во-
просом наверняка задумывались многие литераторы двух минувших
столетий, да и просто умеющие думать читатели его гениальных про-
изведений. И ночь в гоголевской прозе – не просто поэтический образ,
метафора. Ночь, как естественная противоположность дня, нередко
воспринимается как теневая сторона жизни людей. И не только совре-
менников Николая Гоголя, но и нас, ныне живущих на украинской зем-
ле.
Сдается мне, как сказал бы один из гоголевских персонажей, что
именно эта сторона человеческого бытия больше всего интересовала
писателя, в ней он искал и находил какие-то зерна истины, стремясь
отделить их от плевел повседневности, обильно зараженных ложью,
подлостью, предательством. Ведь что есть на самом деле поэма Гоголя
"Мертвые души", по сути, венчающая вс; его творчество? Это гротеск
на современных ему хозяев Российской империи – групповой портрет
помещичьего класса, представленного в виде живых мертвецов. Его
сатирические образы выходят далеко за пределы разоблачения фео-
дально-крепостнического общества 19-го века. Кто сейчас сумел бы так
броско и беспощадно описать жизнь современного украинского села,
как и прежде, закрепощ;нного мертвенной властью теперешних
Плюшкиных и Маниловых?
Но еще менее способны нынешние мастера слова дать подлинную
характеристику денежного человека – Чичикова 21-го века, разъезжа-
ющего по стране с одной единственной целью: скупать вс; и вся! Под-
лец ли Чичиков? – спрашивает читателя Гоголь. "Почему же подлец,
зачем же быть так строгу к другим? Теперь у нас подлецов не бывает,
есть люди благонамеренные, приятные... Справедливее всего назвать
его: хозяин, приобретатель". Вот, оказывается, в ч;м вина всего: приоб-
ретение!
А разве в наши дни что-либо изменилось категорически? Нет и
нет! Чем больше миллиардов "баксов" и "евриков" скапливается на за-
49
50
кордонных счетах украинских олигархов, тем более нищает простой
человек, нередко уже не имеющий не только хлеба насущного, но и
возможности его заработать. Тема "мертвых душ" в поэме Гоголя воз-
никает и как мертвая душа тех самых денег, отвергающая живую чело-
веческую душу; для не; не существует ничего человеческого, для не;
человек – лишь носитель чужого денежного мешка. И здесь, как и во
многих других произведениях Гоголя, доминирующую роль играет
противопоставление жизни и смерти, света и тьмы, дня и ночи...
Так воспринимал Н. Гоголь окружающую действительность на
склоне своей, столь непродолжительной жизни. А каково было его ми-
ровосприятие на заре писательской биографии, каким он сам был то-
гда? "Зри в корень", – сказано у Козьмы Пруткова. Корень же Николая
Гоголя, как известно, украинский. Родился он 1 апреля (не с тех ли пор
отмечается День смеха?) в Сорочинцах на Полтавщине в 1809 г., а
учился в Нежинской гимназии на Черниговщине. И лишь в 19-летнем
возрасте отправился он для поступления на службу в столицу империи
Санкт-Петербург.
В ту пору он еще далек был от писательского творчества, мечтая
лишь о государственной деятельности в области юстиции. В одном из
гимназических писем Николай признается в этом своему дяде, поясняя,
почему он хотел бы отдать свои силы подвигам именно на этом попри-
ще: "Неправосудие – величайшее в свете зло, более всего разрывало
мне сердце". Государственная служба представлялась юному Гоголю
благороднейшим трудом во имя счастья сограждан, а его идеалы, дал;-
кие от официозных представлений, были согреты гуманизмом, патрио-
тическим и гражданственным пафосом.
С такими возвышенными мечтами появляется нежинский гимна-
зист в суровой и серой северной столице. Все здесь холодно и равно-
душно к нему, к его восторженным мечтаниям. Попав все же, после
долгих хождений, попыток и унижений, на государственную службу,
Гоголь испытывает жестокое разочарование. "Здесь вс; подавлено, –
пишет он матери, – вс; погрязло в бездельных, ничтожных трудах".
Осуществить свои мечты, быть полезным соотечественникам оказалось
невозможным!..
Царский Петербург оказался иным, чем представлялось в про-
винциальном Нежине. И Гоголь обращается всеми своими помыслами
к животворному источнику: к народу. Он глубоко затаил едкую горечь
разочарования, в душе его откладывались столичные чиновничьи впе-
чатления, чтобы впоследствии оформиться в классические Петербург-
51
ские повести. Но и они не могли вырасти на пустом месте – плодород-
ной почвой для них стали детские и юношеские впечатления народной
жизни его родины, вылившиеся в "Вечерах на хуторе близ Диканьки".
Первые литературные успехи Н.Гоголя были замечены самим ве-
ликим Пушкиным, который и вдохновил молодого писателя, вывел из
унылого одиночества. Их дружба, завязавшаяся в 1831 г., стала одной
из самых счастливых и гордых страниц нашей литературы, символизи-
рующей неразрывность российской и украинской культуры. Гоголь
обязан Пушкину темами и сюжетами своих главных произведений –
"Ревизор" и "М;ртвые души". Давая их молодому писателю, мэтр рос-
сийской литературы ставил перед ним большие общественные, истори-
ческие задачи – еще более глубокой разработки критического начала в
искусстве. Гоголь выполнил эту задачу, углубив народное начало рус-
ской литературы, утвержденное Пушкиным, сделал его еще более
непосредственным, еще прямее связав литературу с жизнью, мышлени-
ем, языком народа.
Может быть, глубже всех других ощутил Гоголь и тягу народа к
веселью – смех и слезы, при всей их противоположности, часто пере-
ходят друг в друга в его произведениях. Но не чужд ему и пафос наци-
онально-патриотической героики, особенно ярко проявившийся в вели-
чественной повести "Тарас Бульба". В ней Гоголь привлек внимание
читателей к истории украинского народа в момент его высокого подъ-
ема, когда проверяются характер и традиции нации. "Тарас Бульба", по
словам литературной критики, это выражение братской, нежной и му-
жественной любви русской литературы, русского народа к Украине.
"Это поэтическое утверждение того прекрасного и великого, что есть в
национальных характерах народов-братьев, русского и украинского,
того, что роднит их друг с другом и делает их неразрывными!"
Патриотизм старого казака Тараса Бульбы, его любовь к Украине
неотделимы от осознания братства с русским народом, великим за-
ступником народа украинского. Но и здесь, как и во многих других
произведениях Гоголя, все громче звучит тема борьбы добра со злом,
света с тьмой. "Я тебя породил, я тебя и убью", – произносит отец, под-
нимая меч на своего сына, предавшего Отчизну. А разрывающая душу
сцена казни ляхами самого Тараса заканчивается восклицанием старого
казака, особенно глубоко отзывающимся в сердце русского человека:
– Да разве найдутся на свете такие огни, муки и такая сила, кото-
рая пересилила бы русскую силу!
52
Не было, нет и не будет никогда такой силы! – можем ответить
мы всем тем, кто отрицает или переиначивает на другой лад великое
пророчество нашего славного земляка, украинского писателя Николая
Гоголя – классика всемирной литературы.
;
53
ЖИЗНЬ В БОРЕНЬЕ
К 200-летию М. Ю. Лермонтова
"Литература имеет то роковое свойство, – писал Альфред де Ви-
ньи, – что положение в ней никогда не бывает завоевано окончатель-
но". И литературный путь поручика Михаила Лермонтова, прожившего
неполных 27 лет, подтверждает верность суждения известного фран-
цузского писателя XIX века. Почти каждое его новое произведение вы-
глядело как дебют, причем не всегда удачный. Ведь даже роман "Герой
нашего времени", признанный многими современниками "изумитель-
ным", тогда же имел и весьма негативные отзывы. А что уж говорить о
ранних поэтических опытах Лермонтова!.. Но имя его в мировой лите-
ратуре стоит рядом с великими именами Пушкина и Байрона. Россия
впервые узнала его по стихотворению "На смерть поэта" и сразу же по-
любила 22-летнего корнета, признав творческим наследником Пушки-
на. Но он не был простым продолжением великого поэта – даже в тех
произведениях, где Лермонтов развивает пушкинскую тему или его
мысль, на первом плане у него противоборство. "Как жизнь скучна, ко-
гда боренья нет!" писал поэт.
Современники неоднократно отмечали львиную натуру Лермон-
това, "его страшный и могучий дух". Однако и в этих оценках выдаю-
щегося поэта нет единства. Немало мемуаристов делали акцент на де-
моничности его натуры, пытаясь идентифицировать автора поэмы с ее
персонажем, сопоставляя бытовое поведение гвардейского офицера с
творческими сюжетами. Но близко знавшие Мишеля люди видели в
нем иное, отмечая замечательную выдержку. "Он не сказал ни одного
слова, которое не отражало бы черту его личности, – писал его друг и
родственник А. П. Шан-Гирей. – Он шел прямо и не обнаруживал ни-
какого намерения изменить свои горделивые, презрительные, а порой и
жестокие отношения к жизни".
Едва вышедший из детства Михаил Лермонтов совершил свой
первый подвиг, когда встал на защиту великого поэта, павшего жертвой
режима. И как просто он встретил ту славу, которая внезапно свалилась
на него, еще вчера капризного и насмешливого гусара, отличавшегося
разве что на кавалерийских маневрах под Царским Селом да в друже-
ских попойках – на Невском. В его короткой, стремительно прожитой
земной жизни было оставлено столько противоречий и загадок, что ма-
ститые литературоведы и до сих пор не могут решить, кто он – ро-
54
55
мантик или реалист. И без малого два столетия не снижается читатель-
ский интерес к его поэзии и прозе...
Основу творчества загадочного Михаила Лермонтова составляет
принцип объединяющего контраста. Точно так же, как и основу его
личности составляет нечто как будто несоединимое. Его душе одинако-
во близки Мцыри – идеал цельности, воплощение одной страсти, одной
думы, и его антипод – Демон, "дух отрицанья и сомненья". Подобно
своему первому знаменитому персонажу, он не обнаруживает намере-
ния менять собственные убеждения, и в то же время не понимает –
"убежден ли он в чем или нет".
Лермонтов не скрывал, что в стихах он зачастую подражал Бай-
рону, но, как сказала Анна Ахматова, "...всем уже целый век хочется
подражать ему самому. Но совершенно очевидно, что это невозможно –
слово слушается его, как змея заклинателя!" И это – в поэзии, а в прозе,
по ее же определению, "он обогнал самого себя на сто лет". Мастер
прозы Антон Чехов о его "Тамани" сказал восторженно: "Написать бы
такую вещь – тогда и умереть можно". Такая оценка дорогого стоит! Но
сам Лермонтов не был падок на хвалебные отзывы, зная свою истин-
ную цену, и еще в юности он оспаривал общее мнение:
Нет, я не Байрон, я другой,
Еще неведомый избранник,
Как он, гонимый миром странник,
Но только с русскою душой.
В его системе мышления имели цену лишь те идеи, что были
рождены страстью: "Страсти не что иное, как идеи при первом своем
развитии". Кабинетный способ жизни его не устраивал, так же как тео-
ретические устремления, разлученные с действительностью. Потому,
взрослея, Михаил Лермонтов испытывал тягу к перемене мест, к смене
обстановки, ощущений. Нежно любимую им Москву сменил Петер-
бург, а университетские аудитории – "Пестрый эскадрон", как называли
Школу гвардейских юнкеров.
* * *
Но все же любовь всегда была наиболее сильным чувством, с
юных лет побуждавшим Мишу Лермонтова к стихосложению. Рано
потерявший мать и воспитанный в родовом имении Тарханы бабушкой,
беззаветно любившей своего единственного внука, он отвечал ей вза-
56
имностью и старался ничем ее не огорчать. Елизавета Алексеевна Ар-
сеньева стремилась, чтобы ее Мишель ни в чем не знал нужды. Она да-
ла ему прекрасное домашнее образование, определила в Благородный
университетский пансион в Москве. Бабушка всегда была его ангелом-
хранителем.
Хотя с внешней стороны жизнь Лермонтова была вполне благо-
получна, но с его характером, с его душой и талантом поэт не вписы-
вался в окружающую его действительность. Он жил со смутным вос-
поминанием чего-то прекрасного, почти божественного, соотнеся с
этим образом все, что встречалось на жизненном пути. Первым силь-
ным увлечением Мишеля, еще в юношеском возрасте, была Екатерина
Сушкова, с которой он познакомился в доме своей приятельницы А. М.
Верещагиной.
Восемнадцатилетняя столичная барышня, с черными глазами,
сводившими с ума многих, не обратила особого внимания на "неуклю-
жего, косолапого мальчика лет шестнадцати", а он был без памяти
влюблен в эту Miss Black Eyes. Она искала удачного замужества, но
Лермонтов в качестве жениха е; не привлекал: слишком юн. Сушкова
подсмеивалась над Мишелем, а он спорил с ней до слез, доказывая
свою правоту. Свои первые стихи Лермонтов посвящает, конечно же,
ей. А Екатерина Александровна не удосужилась даже фамилию его за-
помнить! Он был для нее просто Мишелем, "чиновником по особым
поручениям", которому давались на сохранение шляпа, зонтик, перчат-
ки...
Дачное лето закончилось, и они расстались на четыре года, вновь
встретившись в Петербурге. К этому времени в жизни обоих произо-
шли большие изменения: Лермонтов стал офицером Лейб-гвардии Гу-
сарского полка, а за Сушковой прочно установилась репутация кокет-
ки. Она собиралась выйти замуж за Алексея Лопухина, друга Лермон-
това, хотя родные Алексея были против этого брака. О намерениях Ло-
пухина Лермонтов знал из писем Верещагиной, которая, считаясь по-
другой Екатерины, однако разделяла мнение своей родни на ее счет.
Видимо, Верещагина и "благословила" Лермонтова на спасение "чрез-
вычайно молодого" Алексея от "слишком ранней женитьбы".
От былой влюбленности Лермонтова к тому времени не осталось
и следа. В письме к Марии Лопухиной, говоря о склонности ее брата к
Екатерине, он дает Сушковой резкую характеристику: "Эта женщина –
летучая мышь, крылья которой цепляются за все, что они встречают! –
было время, когда она мне нравилась, теперь она почти принуждает
57
меня ухаживать за нею... но, я не знаю, есть что-то такое в ее манерах, в
ее голосе, что-то жесткое, неровное, сломанное, что отталкивает...".
Изобразив влюбленность в Екатерину Александровну, Лермонтов по-
вел с нею расчетливую игру. Не понимая этого, Сушкова, по ее словам,
действительно в него влюбилась.
Позднее, объясняя свой отказ от "верного счастья" с Лопухиным,
она писала: "Но я безрассудная была в чаду, в угаре от его рукопожа-
тий, нежных слов и страстных взглядов... как было не вскружиться мо-
ей бедной голове!" Когда Лопухин вернулся в Москву, Лермонтов в
письме к Верещагиной рассказал о своей интрижке с Сушковой, заклю-
чив повествование так: "Теперь я не пишу романов – я их делаю. Итак,
вы видите, что я хорошо отомстил за слезы, которые кокетство mlle S.
заставило меня пролить 5 лет назад; о! Но мы все-таки еще не рассчи-
тались: она заставила страдать сердце ребенка, а я только помучил са-
молюбие старой кокетки". Эта интрига нашла отражение в незакончен-
ной повести "Княгиня Лиговская", где Сушкова стала прототипом Ели-
заветы Николаевны Негуровой.
* * *
Среди юношеской лирики Лермонтова четыре стихотворения оза-
главлены инициалами Н. Ф. И. – первое из них относится к 1830 году.
"Любил с начала жизни я угрюмое уединение", – признается Лермонтов
вдохновительнице этого задушевного обращения и делится с ней со-
мнениями, которые прежде бережно таил от других. Инициалы Н. Ф. И.
оставались нераскрытыми в продолжение целого столетия, потому что
А. Шан-Гирей и П. А. Висковатов не оставили для Натальи Федоровны
Ивановой места в биографии Лермонтова, связав лирику 1831-32 годов
с именем Варвары Александровны Лопухиной.
Дочь драматурга Ф.Ф. Иванова была вторым, и снова кратковре-
менным, увлечением юного поэта. "Открытие" Ивановой, естественно,
повлекло за собой переадресацию юношеских лирических посланий. К
ранней весне 1832 года относится большое прощальное послание
"К***", в котором как бы подведен итог этому мучительному и напря-
женному чувству. С горестным упреком обратился на прощание поэт к
еще недавно любимой им девушке: "Я не унижусь пред тобою".
Подлинно глубокую и потому чистую и возвышенную страсть
испытывал Михаил Лермонтов к младшей сестре своего друга Алексея
Лопухина – Варваре, Вареньке. Из воспоминаний Акима Гирея: "Бу-
дучи студентом, он был страстно влюблен... в молоденькую, милую,
58
умную, как день, и восхитительную Варвару Александровну Лопухину;
это была натура пылкая, восторженная, поэтическая... Как теперь пом-
ню ее ласковый взгляд и светлую улыбку. Эту любовь Лермонтов про-
нес через всю свою жизнь".
Они познакомились весной 1831 года. Компания аристократиче-
ской молодежи собиралась ехать в Симонов монастырь ко Всенощной.
Уселись на длинные "линейки", запряженные шестеркой лошадей, и
покатили вверх по Арбату веселым караваном. Случайно Лермонтов в
этой поездке оказался рядом с Варенькой Лопухиной... С наступлением
лета Лопухины поехали погостить в подмосковное имение Середнико-
во к Столыпиным. Сюда же приехала Елизавета Алексеевна Арсеньева
(урожденная Столыпина) с внуком Мишелем. Уединенные прогулки в
аллеях старого парка сблизили Вареньку с юным Лермонтовым.
Но уже вскоре они расстались – Лермонтов уезжал в Петербург.
Словно предчувствуя, что они расстаются навсегда, что в будущем
судьба подарит им всего лишь несколько коротких встреч, Варенька
тяжело переживала предстоящую разлуку. Она призналась Лермонтову
в любви, обещала ждать его возвращения. Чувством любви было пере-
полнено и сердце поэта. По приезде в Петербург он буквально засыпает
письмами ее старшую сестру – Марию. Но адресованные старшей сест-
ре письма предназначались для Вареньки. И читать их нужно, как гово-
рят, между строк...
"Прощайте же, любезный друг, не говорю до свидания, потому
что не надеюсь увидеть вас здесь. А между мною и милою Москвой
стоят непреодолимые преграды, и, кажется, судьба с каждым днем воз-
двигает их все больше... теперь я более, чем когда-либо, буду нуждать-
ся в ваших письмах; они доставят мне величайшую радость в моем за-
точении; они одни могут связать мое прошлое и мое будущее, которые
расходятся в разные стороны, оставляя между собой барьер из двух пе-
чальных тяжелых лет... возьмите на себя этот скучный, но милосерд-
ный подвиг, и вы спасете мне жизнь... Я прошу у вас не любезности, а
благодеяния..."
В эти трудные дни образ Вареньки Лопухиной возникал перед
ним не только в письмах, но и в стихах. Чувство Лермонтова к ней ока-
залось самым сильным и продолжительным. Лопухина была адресатом
или прототипом, как в ранних стихах, так и в более поздних произведе-
ниях: "Валерик", посвящение к VI редакции "Демона"; образ ее прохо-
дит в стихотворении "Нет, не тебя так пылко я люблю", в "Княгине Ли-
говской" (Вера).
59
* * *
И все же самый большой и яркий след в литературном наследии
Лермонтова оставила украинская красавица Мария Щербатова. Знако-
мые единодушно говорили о 19-летней вдове князя Щербатова: "Так
хороша, что ни в сказке сказать, ни пером описать". Они познакоми-
лись в 1839 году в литературном салоне Карамзиных, который Лермон-
тов стал посещать годом ранее. Мария Алексеевна была дочерью круп-
ного украинского землевладельца А. П. Штерича, но воспитывалась
она в Петербурге, в семье бабушки, точнее – мачехи своего отца.
В 17 лет она вышла замуж за князя А. М. Щербатова, штаб-
ротмистра Лейб-гвардии Гусарского полка, в котором служил и Лер-
монтов. Брак не был счастливым – молодой князь оказался злобным и
весьма распущенным человеком, что и привело к его смерти в деревне
спустя полтора года после свадьбы. Вскоре после знакомства Лермон-
тов стал навещать молодую вдову в доме бабушки на Фонтанке и на
даче в Павловске. Редко читавший свои произведения в светских гос-
тиных, поэт делал исключение для княгини Щербатовой. Однажды по-
сле чтения у нее поэмы "Демон" она сказала Лермонтову: "Мне ваш
Демон нравится: я бы хотела с ним опуститься на дно морское и поле-
теть за облака".
Щербатова "чувствовала себя несчастной у своей бабушки Сера-
фимы Ивановны, которая ненавидела Лермонтова и хотела непременно,
чтобы на ней женился Мальцев". Жизнь Марии Алексеевны была
осложнена и теми сплетнями и злословием на ее счет, которые были
связаны, прежде всего, с завещанием покойного мужа (согласно ему,
потеряв маленького сына, она лишилась бы почти всего состояния, пе-
решедшего в основном обратно в род Щербатовых).
А. И. Тургенев в своем дневнике писал: "Был у княгини Щерба-
товой. Сквозь сл;зы сме;тся. Любит Лермонтова". А Лермонтов не
знал, любила ли она его, он говорил ей: "Мне грустно, что я вас люблю,
и знаю, что за этот легкий день нам придется дорого рассчитаться". И
предчувствие не обмануло поэта! В феврале 1840 года на балу у графи-
ни Лаваль у Лермонтова произошло столкновение с сыном французско-
го посланника Э. Барантом. В "Памятных заметках" Смирновой гово-
рится: "...он влюбился во вдову княгиню Щербатову... за которою во-
лочился сын французского посла барона Баранта. Соперничество в
любви и сплетни поссорили Лермонтова с Барантом... Они дрались...".
Аким Шан-Гирей пишет также, что "слишком явное предпочтение, ока-
60
занное на бале счастливому сопернику, взорвало Баранта... и на завтра
назначена была встреча".
18 февраля состоялась дуэль Баранта и Лермонтова, окончившая-
ся примирением – стрелявший первым Лермонтов выстрелил в воздух,
соперник же ранил его в руку, к счастью – легко. А Мария, еще ничего
не зная о дуэли, видимо, после какой-то размолвки с Лермонтовым,
уехала в Москву. Там она и получила два страшных известия. Третьего
марта умер ее маленький сын, пятого – похоронен, а через неделю,
одиннадцатого марта 1840 года, командир гвардейского корпуса Вели-
кий князь Михаил подписал приказ об аресте Лермонтова за дуэль.
Запись в дневнике Щербатовой, сделанная 21 марта 1840 г.: "Что
меня бесконечно огорчает, это отчаяние госпожи Арсеньевой, этой чу-
десной старушки, которая, вероятно, меня ненавидит, хотя никогда ме-
ня не видела. Я уверена, что она осуждает меня, но если бы она знала,
насколько я сама раздавлена под тяжестью того, что только узнала. Я
всегда придерживаюсь моего старинного правила: Женщина, замешан-
ная в каких-то слухах, самых нелепых, самых неправдоподобных, все-
гда виновата".
Из материалов, имеющихся в "Деле об опекунстве над имением и
сыном покойного штаб-ротмистра князя Щербатова", выясняются сле-
дующие обстоятельства. Отъезд М. А. Щербатовой из Петербурга
вскоре после дуэли Лермонтова, 22 февраля 1840 г., был вынужденным.
В Москве Щербатова рассчитывала скрыться от толков и пересудов,
злословия петербургского света. Даже болезнь и смерть малолетнего
сына, скончавшегося в Петербурге, не смогли поколебать принятого ею
решения.
Соопекун Щербатовой, П. А. Делин, имевший от нее доверен-
ность на ведение дел по наследству, объяснял отсутствие княгини на
похоронах сына необходимостью ее отъезда в калужское имение.
Наследницами были объявлены в связи со смертью Михаила Щербато-
ва родные сестры его покойного отца, А. М. Щербатова, Екатерина и
Анна, с выделением четвертой части имущества вдове князя. Однако
М. А. Щербатова уступила свою часть имущества княжнам Щербато-
вым за 45 тысяч рублей.
И великий поэт имел право, восхищаясь стойким характером и
независимостью Марии Алексеевны, написать о ней:
Как племя родное,
У чуждых опоры не просит
61
И в гордом покое
Насмешку и зло переносит.
* * *
Лермонтов тем временем был предан военному суду; под арестом
его навещают друзья и знакомые. Там состоялось и новое объяснение
Лермонтова с Барантом, ухудшившее ход дела. В апреле 1840 г. был
отдан приказ о переводе поэта в Тенгинский пехотный полк, в дей-
ствующую армию на Кавказ. 10 июня Лермонтов прибыл в Ставрополь,
в главную квартиру командующего войсками Кавказской линии гене-
рала П. X. Граббе и уже на следующий день был зачислен в кавалерий-
ский отряд Галафеева. Поход в Дагестан обещал военный успех, что
давало надежду друзьям поэта, в числе которых был и сам командую-
щий, на представление его к награде, а значит – и на помилование. Но
пристально следил за бывшим гусаром император Николай I...
Генерал Галафеев представил отличившегося в сражении при Ва-
лерике поручика Лермонтова к награде и ходатайствовал о "переводе
его в гвардию тем же чином". И командующий кавалерией князь Голи-
цын присовокупил свой рапорт – о награждении Лермонтова золотой
саблей с надписью "За храбрость". А всех опередила бабушка Арсенье-
ва, по просьбе которой "государь император высочайше повелеть изво-
лил: офицера сего, ежели он по службе усерден и в нравственности
одобрителен, уволить к ней в отпуск в С.-Петербург сроком на два ме-
сяца". Когда же император узнал, что приказ его нарушен, и опальный
офицер в Тенгинский пехотный полк так и не прибыл, он вычеркнул
фамилию Лермонтова из всех наградных списков.
Сам Михаил Юрьевич узнал об этом лишь по прибытии в столицу
и, поняв, что возвращения на Кавказ ему не избежать, сразу же отпра-
вился на бал к Воронцовым. В свете это было расценено "неприличным
и дерзким". А он и дальше игнорировал приказы и мнения царедворцев,
откладывая и оттягивая свой отъезд. В Москве Лермонтов сумел не
только встретиться с Марией Щербатовой, но и отправиться в путь
вместе с ней. Она возвращалась в свою родную Украину, а он, скоррек-
тировав маршрут на Ставрополь, до самого Харькова сопровождал ее –
свою последнюю любовь...
Как ночи Украины,
В мерцании звезд незакатных,
Исполнены тайны
Слова ее уст ароматных...
9 мая 1841 года Лермонтов прибыл в Ставрополь, и вновь коман-
дующий отправил его не в Тенгинский полк, а в Темир-Хан-Шуру, где
готовилась очередная экспедиция – "заслуживать отставку". Чтобы по-
быстрее убрать опального поэта с глаз множества любопытных, гене-
рал Граббе распорядился немедленно выдать ему подорожную...
Но доехать туда поручику не судилось! В крепости Георгиевской,
где он с сопровождавшим его другом и родственником А. Столыпиным
(Монго) пережидали проливной дождь, им повстречался знакомый
офицер Магденко, направлявшийся в Пятигорск. И судьба великого
поэта, надежды всей просвещенной России, была решена с помощью....
полтинника, брошенного Лермонтовым: "если решетка – едем в Пяти-
горск". Жить ему оставалось два месяца...
Но и они прошли у неугомонного Михаила Юрьевича Лермонто-
ва в непрерывном боренье – с властью, с обществом, с судьбой!
;
63
ПИСЬМА БОЛЬШОГО "МАЛЕНЬКОГО ЧЕЛОВЕКА"
К 155-летию А. П. Чехова
Антоша Чехонте, как в юности подписывал многие свои произве-
дения Антон Павлович Чехов, привлек внимание читающей публики,
прежде всего, легкостью слога, удивительной читабельностью его ма-
леньких рассказов. Работа в юмористических журналах "Стрекоза",
"Осколки", "Будильник" приносила студенту-медику не только мораль-
ное удовлетворение, но и приличную сумму гонораров, в чем постоян-
но нуждалась его семья.
Отец Антона владел бакалейной лавкой в Таганроге, что было
большим достижением для простого крестьянина, выбившегося в
управляющие, а затем и ставшего купцом третьей гильдии. Семья Че-
ховых вообще отличалась талантами, подарив миру нескольких худож-
ников и литераторов. Но Антону довелось пройти ряд низших ступе-
ней, прежде чем он стал известным, и не бедным, писателем. Еще в
младших классах гимназии он помогал отцу в лавке, а когда их семей-
ный бизнес рухнул и отец перебрался в Москву, к старшим сыновьям,
16-летний Антон остался один в Таганроге, зарабатывая себе на жизнь
и учебу репетиторством.
В 1879 году будущий писатель заканчивает гимназию и приезжа-
ет в Москву, чтобы стать врачом. И буквально с первых месяцев обуче-
ния на медицинском факультете университета Антон Чехов начинает
печататься в периодических изданиях, помогая продержаться своей се-
мье. А в 1884-м, в год окончания учебы, вышел в свет его первый сбор-
ник рассказов "Сказки Мельпомены". Его главным персонажем чаще
всего был "маленький человек", каковым он и сам тогда ощущал себя,
пройдя нелегкую трудовую юность. Да и позднее, став уже всемирно
известным писателем, Антон Павлович Чехов не предал этого своего
основного персонажа. А врачебная практика в Подмосковье подарила
ему немало характеров для будущих произведений...
Творчество А. П. Чехова имеет огромное множество поклонников,
и я с полным основанием отношу к ним себя, ибо еще в школьные годы
зачитывался его рассказами. И чем короче они были – тем привлекатель-
нее, поскольку в них не было ни одного лишнего слова. Не случайно же
любимой пословицей Антона Павловича считается "Краткость – сестра
таланта"! И вс; же в нынешнем своем возрасте я пришел к выводу, что
великий писатель и драматург Чехов наиболее полно проявился в эпи-
столярном жанре. В его многочисленных письмах можно
64
65
найти краткие, но всегда меткие, безошибочные характеристики его
современников – людей, как правило, связанных с искусством. Весьма
интересны его зарисовки тех мест, которые он посещал, – а путеше-
ствовать Антон Павлович любил. Но наибольшую ценность, на мой
взгляд, имеют его высказывания о себе самом, ибо они позволяют со-
ставить наиболее полную и правдивую биографию этого Большого
"маленького человека".
"Моя фамилия ведет свое начало из воронежских недр, из Остро-
гожского уезда, – писал Чехов в одном из писем. – Мои дед и отец бы-
ли крепостными у Черткова, отца того самого Черткова, который изда-
ет книжки". До весны 1892-го вся многочисленная семья Чеховых пе-
ребивалась в Москве, где не на всех даже было кроватей. А затем пере-
брались в сельскую местность, купив имение в Серпуховском уезде,
неподалеку от станции Лобня (ныне город Чехов). Там, в Мелихово,
Антон Павлович продолжил свою врачебную деятельность, принимая
до 1000 больных в год, и сочетая ее с творчеством писателя.
"Медицина – моя законная жена, – откровенничает Чехов в дру-
гом письме, – литература – незаконная. Обе, конечно, мешают друг
другу, но не настолько, чтобы исключить друг друга". А настоящей за-
конной женой Антон Павлович обзавелся лишь на пятом десятке жиз-
ни. Хотя женщин в его круге общения было достаточно, а одна из них –
Лидия Мизинова – без памяти влюбилась в молодого писателя. Она по-
дружилась с сестрой Антона Павловича Марией в женской гимназии, в
которой они обе работали преподавателями, а затем была приглашена в
дом Чеховых, где ее полюбили и стали называть Ликой. Но дальше
дружеской переписки их отношения не продвинулись, хотя образ этой
обаятельной девушки и был увековечен в знаменитой "Чайке", под
именем Нины Заречной.
Чехов много писал, но еще больше, наверное, читал. Пушкин,
Лермонтов, Писемский, Тургенев, Толстой – его любимые авторы. И
хотя он сам в 28 лет стал обладателем Пушкинской премии, неудовле-
творенность своим творчеством, своими знаниями, особенно – знанием
жизни, подвигли его на поразивший всех поступок – путешествие через
всю Сибирь, на Сахалин. Для писателя, да еще с таким слабым здоро-
вьем, как у Чехова, это был, несомненно, подвиг. Трудный путь через
всю страну в 1890 году, изучение жизни ссыльных и каторжан, работа
по переписи населения Сахалина – все это оставило глубокий след в
сознании писателя и отразилось в его творческом наследии. Помимо
путевых заметок Чехов издал книгу "Остров Сахалин", ряд рассказов.
66
Но и нанес непоправимый ущерб своему здоровью – после поездки
обострился туберкулезный процесс.
А в следующем году Чехов предпринял путешествие по Европе,
продолжая поиски своего места в литературе. В одном из писем его чи-
таем: "Меня не покидает мысль, что я должен, обязан писать". Но ма-
лые формы его уже не удовлетворяют, а писать пьесы ему "как-то не
хочется". Усилившийся после Сахалина кашель донимал его все боль-
ше, не прошел он и после переезда в Мелихово. И весной 1894 года Ан-
тон Павлович отправляется в Крым, но в скучной Ялте ему не писалось,
тянуло к "северным пенатам". И как всегда не хватало денег!.. Как раз
эта причина и вынудила все же Чехова писать пьесы. Однако первая
премьера "Чайки" в столичной Александринке обернулась провалом. И
Антон Павлович обратил свой взор вновь к Москве, завязав тесные свя-
зи с МХАТом, где эта пьеса с триумфом идет уже второе столетие (!),
став его символом. А звезда этого театра Ольга Леонардовна Книппер
стала супругой великого русского писателя.
Ухудшение здоровья вынудило А. П. Чехова в 1898 г., после кон-
чины его отца, перебраться в Ялту, где он приобрел участок и построил
дом. Именно в Ялте расцветал тот роман Писателя и Актрисы. При яр-
кой и неповторимой индивидуальности артистичной манеры Ольги
Книппер она была актрисой чрезвычайно широкого диапазона. Ей при-
сущи были как тончайший лиризм, так и глубокая затаенная страст-
ность и острая характерность, а порой – и эксцентричность. Книппер-
Чехова первая воплотила на сцене образы "чеховских" женщин. Она
сыграла "обворожительную пошлячку", по определению Немировича-
Данченко, Аркадину – в "Чайке", душевно-пассивную Елену Андреевну
– в "Дяде Ване", прекрасную в безоглядности любви Машу ("Три сест-
ры"), раскрыла лирико-комедийный образ Раневской ("Вишневый сад")
и трагический – Сарры ("Иванов").
Первая встреча Чехова и Книппер произошла в стенах МХАТа,
при постановке спектакля "Царь Федор Иоаннович", а закрепилось их
знакомство на репетициях "Чайки". Ольга Леонардовна вспоминала
позднее: "...с той встречи начал медленно затягиваться тонкий и слож-
ный узел моей жизни". Добавить к этому можно лишь то, что не будь
"той встречи" с Великим писателем, никогда бы мир не узнал Великой
актрисы: талант А. П. Чехова позволил раскрыться дарованию О. Л.
Книппер. С лета 1899 года между ними началась переписка, продол-
жавшаяся с перерывами до весны 1904 года. 7 июня 1901 года Антон
Павлович и Ольга Леонардовна обвенчались. Они были вместе (хотя не
67
всегда рядом) до самой смерти Чехова. Эта любовь стала легендой, до-
кументальным подтверждением которой являются более 800 писем.
Переписка Чехова и Книппер не только неоднократно издавалась на
многих языках; она легла в основу многих пьес и спектаклей, посвя-
щенных любви Писателя и Актрисы.
Болезнь Антона Павловича вынуждала его постоянно жить в Ял-
те, лишь изредка наведываясь в Москву. В 1903 году Чехов писал из
Крыма: "Не следовало бы мне в Ялте жить, вот что! Я тут как в Малой
Азии". Двумя годами раньше в письме к жене он говорил о том же: "В
Ялте нельзя работать, нельзя и нельзя. Далеко от мира, неинтересно".
Но действительно ли так уж тягостна была его жизнь в Крыму? Ведь
многие критики утверждали, что Ялта в жизни и творчестве Чехова
сыграла отрицательную роль, и переезд писателя в Крым был якобы его
трагической ошибкой.
Вряд ли можно полностью согласиться с такими суждениями, хо-
тя доля правды в них имеется. Несмотря на жалобы Чехова на Крым, на
оторванность от мира, на недостаточную творческую работоспособ-
ность, прожитые в Ялте пять с лишним лет были творчески плодотвор-
ны и ознаменованы активной, кипучей общественной деятельностью.
Именно в эти годы писатель создал ряд выдающихся произведений.
Отношение Чехова к Крыму, к его природе, к специфике жизни южного
города-курорта складывалось постепенно. Еще до того, как совсем пе-
реселиться в Ялту, писатель трижды побывал в Крыму.
Так, лето 1888 г. семья Чеховых проводила на Украине, в имении
Линтваревых – поэтическом уголке на реке Пс;л, под городом Сумы.
Оттуда, воспользовавшись предложением А. С. Суворина погостить у
него на даче в Феодосии, Чехов впервые съездил в Крым. Впечатления,
полученные им от этого знакомства, хорошо переданы в его письмах к
родным и друзьям. Известно, что Чехов провел свою юность среди
южной природы. "Донецкую степь я люблю и когда-то чувствовал себя
в ней, как дома, и знал там каждую балочку", – писал он земляку-
таганрожцу, а места у Рагозиной балки называл "Донской Швейцари-
ей". Вдохновенной поэтической песнью, чудным гимном природе юж-
ной степи явилась его повесть "Степь".
А вот в первом же письме Чехова, написанном из Крыма сестре
Марии, читаем: "Таврическая степь уныла, однотонна, лишена дали,
бесколоритна, как рассказы Иваненко, и в общем похожа на тундру.
Судя по степи, по ее обитателям и по отсутствию того, что мило и пле-
нительно в других степях, Крымский полуостров блестящей будущно-
68
сти не имеет и иметь не может". Совершенно неожиданно поэт при-
азовской степи воспринял степь таврическую, причем негативное от-
ношение к ней было настолько сильным, что он даже отрицал будущ-
ность у Крыма. Внешняя эффектность и красочность крымских пейза-
жей не могли заменить Чехову теплых и мягких тонов украинской при-
роды, которая окружала его до поездки в Крым. Но, несмотря на лю-
бовь к приазовской степи и яркие впечатления от сумской природы, он
все же больше был привязан к северной природе.
Живя в Подмосковье – сначала на дачах в Звенигороде и Бабкино,
а позднее круглый год в селе Мелихово, – писатель сроднился с поэти-
ческой красотой скромной природы среднерусской полосы. Чуткой
душой художника он глубоко полюбил чарующие картины русского
леса, лугов, полей, поэзию нежных лирических вечеров, задумчивые
светлые летние ночи. Крымская же природа и позднее казалась Чехову
"холодной". Так, прожив в Ялте уже три года, насадив свой сад, он в
ноябре 1901 года писал: "В саду у нас хорошо, всего много, но все же
он имеет жалкий вид! Презираю я здешнюю природу, она холодна для
меня". С течением времени, ближе и глубже ознакомившись с приро-
дой южного берега Крыма, писатель не мог оставаться равнодушным к
великолепным пейзажам побережья, обрамленного высокими живо-
писными горами, склоны которых, спускаясь до самого моря, покрыты
густыми лесами, садами и парками с вечнозеленой южной раститель-
ностью.
"Крымское побережье красиво, уютно и нравится мне больше,
чем Ривьера; только вот беда – культуры нет", – писал Чехов в октябре
1898 года. А когда позднее он стал создавать в Ялте собственный сад,
то предпочитал сажать деревья и кустарники с опадающими на зиму
листьями, чтобы приблизить свой сад к особенностям северной приро-
ды. Что касается моря, то о любви к нему Чехов стал говорить с перво-
го же знакомства с Крымом. Море сразу произвело неизгладимое впе-
чатление на писателя. "Море чудесное, синее и нежное, как волосы не-
винной девушки. На берегу его можно жить 1000 лет и не соскучиться".
Повторял он и через пять лет: "Люблю я море и чувствую себя до глу-
пости счастливым, когда хожу по палубе парохода или обедаю в кают-
компании".
Таким образом, кажущихся на первый взгляд противоречий в от-
ношениях Чехова к Крыму на самом деле не было. Тяготение к северу,
любовь к среднерусской природе у него были всегда, но они не мешали
ему чувствовать прелесть и южной, крымской природы. И хотя она бы-
69
ла для него чужой, все же не было у него к ней какого-то неприязнен-
ного чувства, которое могло бы отрицательно сказываться на его твор-
ческом самочувствии в Ялте. Что же касается благодатного климата и
красоты Крымского побережья, то Чехов их не оспаривал и отдавал им
должное. Было в Ялте нечто другое, что угнетающе действовало на Че-
хова, – это характер самой жизни буржуазно-мещанского города-
курорта, его контрасты и социальные противоречия, встречавшиеся на
каждом шагу, провинциализм общества, пошлость быта. Чувство оди-
ночества, постоянно тяготевшее над Чеховым в Ялте, негативно отра-
жалось на его творческом самочувствии. Особенно тяжело ему было
переживать в Ялте зимние месяцы. Летом в Крым наезжали знакомые,
друзья, родные, но "...Ялта зимой – это марка, которую не всякий вы-
держит. Скука, сплетни, интриги и самая бесстыдная клевета", – писал
Чехов своему коллеге-доктору.
В самом деле, нужно представить себе положение Чехова. Зима.
Он живет в Ялте один с матерью. Сестра, которая всегда была в его
жизни главной помощницей, без которой "каша не варилась", учитель-
ствует в Москве и приезжает только летом и на каникулы. В Москве
живут все друзья – писатели, театральные деятели, в Москве редакции
журналов, с которыми в последнее время был близок писатель. В Мос-
ковском Художественном театре с огромным успехом идут его "Чайка"
и "Дядя Ваня", но автор не видит этих постановок. Ему хочется быть в
курсе всех литературных и театральных новостей столицы, но он далек
от нее. Тоскливо ему одному в его новом большом ялтинском доме. Он
каждый день с жадностью ждет вестей с севера...
"Жить теперь в Крыму – это значит ломать большого дурака, –
писал он сестре в ноябре 1889 г. – Ты пишешь про театр, кружок, вся-
кие соблазны, точно дразнишь; точно не знаешь, какая скука, какой
гнет ложиться в 9 часов вечера, ложиться злым, с сознанием, что идти
некуда, поговорить не с кем и работать не для чего, так как все равно не
видишь и не слышишь своей работы. Пианино и я – это два предмета в
доме, проводящие свое существование беззвучно и недоумевающие,
зачем нас здесь поставили, когда на нас некому играть..." Однако нику-
да Чехов не мог уехать – он был прикован к Ялте болезнью.
Но вот на сорок первом году своей жизни Чехов женился. Теперь
можно было бы порадоваться за него: он любим, любит, наконец-то
кончилось его одиночество! Однако все осталось по-старому, и даже
больше того – теперь к его прежней тоске по Москве, по театрам, по
литературным кругам прибавилась еще тоска по любимому человеку.
70
Жена живет в Москве – она одна из ведущих актрис Художественного
театра, а муж ее по-прежнему из-за болезни должен жить в Ялте. Ял-
тинская трагедия Чехова еще больше углубилась: теперь все его по-
мыслы, желания были связаны только с Москвой. Встречи с Ольгой
происходили либо в каникулярное в театральном сезоне время, либо
урывками, когда она, получив в театре несколько дней отпуска, мча-
лась в Ялту, или же когда сам Чехов, игнорируя запрещение врачей,
вырывался в Москву.
Оба они сознавали, что так жить нельзя, оба мучились, и оба чув-
ствовали себя... виноватыми друг перед другом. Больно читать строки
из письма Чехова, написанного жене 21 декабря 1902 года, где он про-
сит прощения за то, что они живут порознь: "Прости меня, что я не жи-
ву с тобой, в будущем году все будет в порядке, я буду с тобой непре-
менно". А сколько раз Ольга Леонардовна предлагала мужу, что она
оставит театр и переедет жить к нему в Ялту. Но Чехов отлично пони-
мал, что не имеет права принимать такую жертву человека, призвание
которого - сцена и жизнь которого отдана театру. Поэтому он всегда
категорически отклонял эти предложения Ольги Леонардовны. "Если
мы теперь не вместе, – писал он ей в декабре 1902 года, – то виноваты в
этом не я и не ты, а бес, вложивший в меня бацилл, а в тебя любовь к
искусству".
Ну, а если бы Ольга Леонардовна все же не послушалась мужа,
оставила сцену и переехала бы жить к нему в Ялту. Лучше ли было бы
им обоим от этого? В январе 1903 г. Чехов очень определенно писал на
эту тему жене: "Ты, родная, пишешь, что совесть тебя мучит, что ты
живешь не со мной в Ялте, а в Москве. Ну как же быть, голубчик? Ты
рассуди как следует: если бы ты жила со мной в Ялте всю зиму, то
жизнь твоя была бы испорчена и я чувствовал бы угрызения совести,
что едва ли было бы лучше. Я ведь знал, что женюсь на актрисе..." Че-
рез всю четырехлетнюю совместную жизнь Антона Павловича и Ольги
Леонардовны прошла огромная, всепоглощающая любовь. Чтобы по-
нять и почувствовать это, достаточно только внимательно и вдумчиво
прочитать интимную переписку этих двух людей. И как бы ни тосковал
Чехов в своем ялтинском одиночестве без жены, – чувства его к ней и
ее ответная любовь внесли в жизнь Чехова много счастья, которым
судьба не так уж баловала его. В декабре 1902 года он писал Ольге:
"Если бы мы с тобой не были теперь женаты, а были бы просто автор и
актриса, то это было бы непостижимо глупо", – так Антон Чехов сам
ответил на вопрос, стоило ли ему жениться на Ольге Книппер.
71
Условия жизни Чехова в Ялте не благоприятствовали его творче-
ской работе. И все же он написал в Ялте за время с 1898 по 1904 г. де-
вять рассказов, две пьесы, заново переработал два рассказа ("Жилец" и
"Муж") и, кроме того, отредактировал ранее написанные произведения
для полного собрания сочинений, издававшегося А. Марксом. Наконец,
в последние годы жизни он принимал участие в издании журнала "Рус-
ская мысль" в качестве редактора беллетристического отдела, читал и
редактировал присылаемые ему рукописи. В письмах из Ялты есть
много ценных признаний Чехова о его творческом самочувствии. "Пи-
сать очень трудно; и мешают, да и все кажется, что писать не для чего,
и то, что написал вчера, не нравится сегодня", – сетует он в сентябре
1900 года. К последним годам жизни писателя эти драматические нотки
все усиливаются. В сентябре 1903 года он пишет: "...Я так далек от все-
го, что начинаю падать духом. Мне кажется, что я, как литератор, уже
отжил, и каждая фраза, какую я пишу, представляется мне никуда не
годной и ни для чего не нужной".
Все эти грустные размышления Чехова были рождены его ялтин-
ским одиночеством, оторванностью от литературной и театральной
жизни Москвы, сознанием, что он стал мало писать. И в то же время
писатель создает в Ялте непревзойденные по содержанию и мастерству
шедевры. В этот период идейной жизни писателя, когда он полон был
надежд на то, что "вот-вот сейчас перестроится вся Россия по-новому,
светлому, радостному", начал быстро приближаться конец его жизни.
Здоровье заметно ухудшалось, падали силы, работать становилось
труднее. Он и сам писал жене 17 октября 1903 года по окончании рабо-
ты над пьесой "Вишневый сад": "Я ее писал томительно долго, с боль-
шими антрактами, с расстройством желудка, с кашлем..."
Чехов, как врач, конечно, не мог не понимать, к чему ведет про-
должающееся ухудшение здоровья. Постоянно лечивший писателя в
Ялте доктор Альтшуллер рассказывал в своих воспоминаниях: "Все
реже и реже возвращалось хорошее настроение и все чаще я заставал
его одиноко сидящим в кресле и в полулежачем положении на диване с
закрытыми глазами, без обычной книги в руках. Начавшаяся война его
очень волновала. Работал он в это время немного и только урывками, а
планов было много, и это огорчало его".
Никто из окружения А. П. Чехова не подозревал о близком конце.
Смерть писателя 15 июля 1904 года на немецком курорте Баденвейлер,
куда увезла его Ольга Леонардовна, была для всех полнейшей неожи-
данностью. Так случилось потому, что Чехов никогда не напоминал
своим видом тяжелобольного человека. Сестра его Мария Павловна в
своих воспоминаниях рассказывала, что он всегда был аккуратно одет,
никогда и никому не говорил о своем самочувствии, не жаловался на
болезненное состояние и не подавал виду, когда ему было плохо, если
только очередное обострение болезни совсем не укладывало его в по-
стель.
– Попал в стаю – лай не лай, а хвостом виляй, – как бы подводит
писатель итог своей короткой жизни в последней и печальной комедии
"Вишн;вый сад".
;
73
"ПРЕКРАСНОДУШНЫЙ ДОН-КИХОТ"
К 160-летию В. Г. Короленко
Что есть для любого человека его национальность? Прежде всего,
очевидно, кровное его родство с предками; хотя сразу же может воз-
никнуть дилемма – по отцу считать или по матери. Не менее важна и
национальная культура, религия, в которой рос и воспитывался чело-
век. Вс; это так. Но нередко ведь случается, что кровей в жилах чело-
века намешано несколько, да и родители ходят в различные церкви. И
что тогда? Кем же должен воспринимать самого себя, подрастая, этот
человек? ЯЗЫК – вот что чаще всего определяет сознание ребенка.
Язык, на котором говорят родители, на котором он сам говорит и дума-
ет, является определяющим его принадлежность к нации. "Вначале бы-
ло Слово, – говорится в Библии, – и Слово было Бог. В н;м была жизнь,
и жизнь была свет человеков".
Владимир Короленко родился в губернском Житомире, в сме-
шанной семье. Мать его – Эвелина Йосифовна (в девичестве Скуревич)
– была дочерью польского шляхтича, отец – Галактион Афанасьевич –
происходил из старинного казацкого рода. Детские годы Володи, про-
веденные в Житомире, были окрашены кровавыми межнациональными
столкновениями. В январе 1863 г. вспыхнуло восстание в царстве
Польском, охватившее и Западный край империи. А один из его водо-
разделов пролег непосредственно через семью Житомирского уездного
судьи Галактиона Короленко. Отец, государственный чиновник, счи-
тал, что правительство имеет право подавлять это восстание и прини-
мать любые меры, т.к. "не нужно было бунтоваться" и "вы присягали –
и баста". Он мыслил категориями феодального мира, в котором сослов-
ное выше национального, и восстание – это нарушение данного слова.
Мать же, пани Эвелина, регулярно посещавшая кост;л, была сто-
ронницей национальной независимости Польши и оправдывала дей-
ствия восставших. Между родителями то и дело вспыхивали споры о
сути происходившего, а однажды они обратились, как к третейскому
судье, к своему десятилетнему сыну. Смысл Володиного ответа заклю-
чался в том, что человек должен держать свое слово и быть верным
присяге, но и отстаивать свой мир он также должен. Ребенок стремился
освоить паритет взглядов своих родителей, а через них – понять смысл
происходящего в обществе.
Позднее, в своих воспоминаниях Короленко писал: "Я сознавал,
что ссора не имела личного характера. Они спорили, и мать плакала не
74
75
от личной обиды, а о том, что было прежде и чего теперь нет. Отняли
родичи отца: они сильнее. Мать плачет, потому что это несправедливо,
их обидели... В душе моей, как заноза, лежали зародыши новых вопро-
сов и настроений". Вс; это усиливалось еще тем, что именно в тот пе-
риод Владимир Короленко стал осознавать не только свою польскость,
но и свою русскость. "Так как я не был ни русским, ни поляком, или
вернее, был и тем и другим, то отражения этих волнений неслись над
моей душой как тени бесформенных облаков, гонимых бурным вет-
ром", – писал он. Именно тогда у него родилась позиция: "Я православ-
ный, но я не хочу, чтобы оскорбляли веру моей матери".
На фоне польского восстания у юного Володи произошло и лич-
ное событие, серьезно повлиявшее на его национальное сознание. Его
друг Кучальский был поляк, веривший в победу повстанцев и воссо-
здание польского государства. Когда же восстание было разгромлено,
Кучальский стал избегать Короленко, а попытки Володи наладить от-
ношения оказались тщетными. "Тебе до этого не может быть дела, –
ответил бывший друг, - ты москаль". Глубоко обиженный этим Володя
чуть не плакал, но вс; же подлинное сочувствие и понимание, которые
он испытывал, позволили ему забыть обиду и еще раз попытаться по-
мириться с другом. Поводом послужило высказывание учителя-
украинца Буткевича: "Ти не москаль, а козацький онук і правнук, віль-
ного козацького роду". Когда эту фразу узнал Кучальский, он неприми-
римо заявил: "Это еще хуже! Они закапывают наших живьем в землю".
Примирение стало невозможным, а в душе Короленко поселилось "но-
ющее и щемящее ощущение утраты..."
Вопрос о том, малоросс ли он, для Володи большого значения не
имел, хотя именно им-то он и должен был считаться. Но его отец, не-
смотря на происхождение из казацкой шляхты, считал себя русским, а
учитель тот, недавно пришедший к ним в пансион, не внушал доверия
своим ученикам, взяв с самого начала неверный тон. При попытках
Буткевича заговорить с ним по-украински Володя "потуплялся, крас-
нел, заикался и молчал". Не отличавшийся тактом учитель приписал
эту его реакцию "ополячиванию" и дурно отозвался о его матери-
"ляшке". "Это был самое худшее, что он мог сказать, – писал Королен-
ко. – Я очень любил свою мать, теперь это чувство доходило у меня до
обожания".
В те сложные времена Эвелина Короленко не примкнула к суете
экзальтированных польских патриоток, но и не перестала ходить в ко-
ст;л, несмотря на предупреждения мужа. Сам же судья был известен в
76
Житомире своей принципиальностью и неподкупностью, для него на
первом месте были Бог и Закон. Ведя дела арестованных повстанцев,
он многим из них, следуя при этом строго по закону, максимально
смягчил приговоры, избавил их семьи от конфискации имущества, а
некоторых даже спас от казни.
В. Г. Короленко писал: "Вопрос о моей национальности остался
пока в том же неопределенном положении. Но и неоформленный и не-
решенный, он вс;-таки лежал где-то в глубине сознания, а по ночам,
когда п;стрые впечатления дня смолкали – он облекался в образы и
управлял моими снами. Теперь мне кажется, что этот клубок был завя-
зан тремя национализмами, из которых каждый заявлял право на вла-
дение моей беззащитной душой, с обязанностью кого-нибудь ненави-
деть и преследовать".
И вот сегодня, спустя почти полтора столетия, в том же Житоми-
ре, как, впрочем, и по всей "независимой" Украине, националистиче-
ские страсти вновь разгораются с новой силой. Неужто же ошибались
правившие здесь более 70 лет коммунисты, утверждая, что "советский
народ представляет собой единую общность" всех проживающих в
СССР наций? Очевидно, именуемое ныне патриотизмом зло национа-
лизма неистребимо, как неистребимы ящур, чума, холера – нужны
лишь определенные условия, чтобы они вновь поразили общество! Так
кто же в том виноват, что мы вновь оказались почти в обстановке XIX
века, что на горизонте замаячили призраки петлюровских репрессий и
волынской резни? Не те ли, кто отверг братский союз наций, кто про-
голосовал за незалежність.
Владимир Галактионович Короленко из своего опыта националь-
ного противостояния вынес два главных представления. Первое: чело-
век непременно должен бороться за свои идеалы и торжество справед-
ливости (которая, заметим, весьма субъективна). И второе: у человека
появляется обязанность кого-нибудь ненавидеть. То есть перед нами
вырисовывается образ революционера, каковым и стал впоследствии
Короленко. А в обществе, пережившем межнациональный конфликт,
непременно образуется большой контингент молодых, т.е. наиболее
дееспособных, людей, заранее готовых самым решительным и безого-
ворочным образом активно участвовать в коррекции существующего
порядка вещей. Современное украинское общество должно осознать
это и быть в готовности к долговременным последствиям такой, труд-
нопредсказуемой коррекции.
77
В Москве и Петербурге, где В. Г. Короленко безуспешно пытался
получить образование, он увл;кся идеями народничества, участвовал в
студенческом движении, а с 1879 г. его "академиями" стали тюрьмы и
ссылки, которые и сделали его, по сути, писателем. Настроенный оппо-
зиционно к царскому правительству, он выступал со страстными очер-
ками против произвола властей, а, считая себя "беспартийным социали-
стом", к Февральской революции 1917 г. отн;сся как к возможности
демократического переустройства страны.
Октябрьскую же революцию Короленко не принял, полагая, что
"сила большевизма всякого рода в демагогической упрощенности" и
что "возможная мера социализма может войти только в свободную
страну". С началом Гражданской войны он выступал против красного и
против белого террора, ходатайствуя перед любыми властями о спасе-
нии жизни людей. Короленко осуждал раскулачивание и продразверст-
ку как безнравственное и безумное прекращение нормальных экономи-
ческих отношений.
Он требовал свободы слова, считая, что "лучше даже злоупотреб-
ление свободой, чем е; отсутствие". Шесть безответных писем послал
он одному из видных большевиков А. В. Луначарскому, требуя отказа
новых властей от невозможного в отсталой стране социализма и ком-
мунизма, за что и был назван им "прекраснодушным Дон Кихотом". Но
тот же Луначарский в 1917 г. на вопрос, кому быть первым президен-
том Российской республики, не задумываясь, ответил: Короленко!
Всей своей жизнью Владимир Короленко подтвердил данную ему
современниками характеристику "нравственного гения". Он не стал ни
поляком – по матери, ни украинцем – по отцу, выбрав единственно
возможную для его масштаба личности национальную принадлежность
– великорусскую, испокон веков объединяющую вокруг себя всех сла-
вян и людей других национальностей, говорящих на русском языке и
воспитанных на ценностях русской культуры.
В своей биографии Короленко написал: "Я наш;л тогда свою ро-
дину, и этой родиной стала прежде всего русская литература". В своем
же творчестве великий писатель соединил вещи, казалось бы, несовме-
стимые: сильное религиозное чувство и пытливый интерес к естествен-
ным наукам, страстность публициста и сдержанность бытописателя,
темперамент поэта и аскетизм документалиста. И не утверждение ка-
кой-либо идеи, но стремление найти пути к гармонизации различных
позиций и представлений определяет ту специфику великого русского
писателя В. Г.Короленко.
78
ВОИН СВЕТА – САША ЧЁРНЫЙ
К 135-летию со дня рождения
Талантливый человек – талантлив во всем. Эта истина очевидна и
не требует доказательств. А биография Александра Михайловича
Гликберга, больше известного под литературным псевдонимом Саша
Ч;рный, еще одно подтверждение этого. Поэт и писатель, детский ска-
зочник и сатирик, волонт;р и общественник – это все о нем. Но и этим
не исчерпывается перечень всех граней этого исключительно талантли-
вого человека. Далеко не всем почитателям его поэзии и прозы извест-
но, что Саша Ч;рный был еще и военным писателем. Правда, не при-
вычным военкором или репортером, а эдаким Воином света – челове-
ком, способным постичь чудо жизни и бороться за это до конца.
Впрочем, не многие также знают, что гений русского слова, вели-
кий прозаик Иван Сергеевич Тургенев свой путь в литературе начинал
как поэт. И, более того, он написал множество романсов, среди кото-
рых и знаменитый "Утро туманное", давно считающийся народным.
Нечто подобное случилось и с военными произведениями Саши Ч;рно-
го, в очень непростой биографии которого армейская служба занимает
весьма значительный отрезок в шесть лет, став подлинным полем для
творчества, неисчерпаемым источником сюжетов и характеров.
Будучи в очередной раз изгнанным из гимназии, на этот раз – из-
за конфликта с директором Второй Житомирской, Александр Гликберг
принял решение поступить на военную службу. Правда, умчаться куда-
нибудь подальше, как он хотел, не получилось, и в сентябре 1900 года
началась его служба в учебной команде Галицкого 20-го пехотного
полка, располагавшегося на хуторе Врангелевка в трех верстах от Жи-
томира, по Брест-Литовскому шоссе. За два года службы впечатлений у
молодого человека скопилось изрядно, что проявилось позднее в целом
ряде поэтических произведений, в том числе – в прославившей его
"Чепухе":
Взял Линевич в плен спьяна
Три полка с обозом...
Умножается казна
Вывозом и ввозом.
Но куда больше впечатлений вынес Саша Ч;рный, ставший уже
известным поэтом, за четыре года Первой мировой войны, на которую
он попал по мобилизации. Конечно, в боевом строю от него, хлипкого
79
80
интеллигента, толку было бы мало, и службу он нес в качестве зауряд-
военного чиновника в госпиталях и тыловых учреждениях. И воспоми-
нания о тех годах не оставляли его до конца жизни, подталкивая к
написанию целого цикла "Солдатских сказок". Впрочем, есть среди его
сказок, написанных нарочито упрощенным, народным языком и такие,
что с войной и военной службой мало связаны. К примеру, "Кавказский
черт" является довольно удачным и доступным для понимания переска-
зом знаменитого лермонтовского "Демона".
Конечно, по остроте его персонаж-рассказчик до Швейка не дотя-
гивает, но вот с Т;ркиным вполне сравним по истинно народным вы-
ражениям и характеристикам. Вот как выглядит Демон в его интерпре-
тации: "В ту пору одинокий Кавказский черт по-за тучею пролетал, по
сторонам поглядывал. Скука его взяла, прямо к сердцу так и подкаты-
вается. Экая, думает, ведьме под хвост, жисть! Грешников энтих, как
собак нерезаных, никто сопротивления не оказывает, хоть на проволоку
их сотням нижи. Опять же кругом никакого удовольствия..." Или еще, в
конце: "Побагровел черт, оченно ему обидно стало, – за всю жисть в
первый раз на хорошую линию стал, а ему никакого доверия. Однако
голос свой до тихой покорности умаслил и полную княжне присягу по
всей форме принес..." Ну чем не Демон, с которым многие идентифи-
цировали самого Лермонтова!..
В целом же "Солдатские сказки", увидевшие свет отдельным из-
данием лишь после смерти автора, представляют собой пусть и не-
большой, но весьма ценный кладезь народной мудрости, цепко схва-
ченной уникальной памятью Саши Ч;рного и мастерски донесенной до
читателей всех возрастов и сословий. В них он сам выступает как бы
"за кадром", но вполне заслуживает титула ВОИН СВЕТА, воин добра,
умеющий увидеть мир детскими глазами. Он человек, способный к
анализу самого себя и всего окружающего. Мыслить же ему помогает
собственная душа. Глядя на него, вряд ли кто-то из нас сочтет и себя
Воином света, но стать им может каждый. Если брать за пример Сашу
Ч;рного!..
А пример "Солдатских сказок" характерен для автора в обраще-
нии к богатствам устной народной речи. Он читал в Париже доклады об
апокрифах Лескова и о русских народных песнях, а в шутку мечтал,
чтобы на Новый год дед Мороз подарил ему старое издание Толкового
словаря Даля. И метко записал А. Иванов, что "никто из собратьев С.
Ч;рного по перу не достиг такого слияния с народным духом, такого
растворения в стихии народной речи, как автор "Солдатских сказок"...
81
Ведь С. Ч;рный все-таки городской человек". Но в том-то и своеобра-
зие подлинно русской литературы, что она никогда не теряла связи с
народом, с богатством его фольклора. Именно благодаря этому Саша
Ч;рный, даже пребывая в эмиграции и не будучи русским по крови,
всегда оставался русским писателем.
На передовую Саша, естественно, не попал, но ужасов войны и в
Варшавском госпитале насмотрелся, что называется, до отрыжки!
Спасла его от вероятного списания в "ж;лтый дом" Мария Ивановна –
его жена и ближайший друг. Это она выхлопотала для него перевод в
Полевое управление 5-й армии, стоявшее в Двинске. Наблюдая войну
как бы со стороны, Саша Ч;рный замечал зачастую то, что другим не
было видно. Так он отметил и престарелого генерала Грубера, которого
знал еще в Житомире, и под началом которого оказался в 5-й армии:
Жил старик в Житомире, в отставке,
Яблони окапывал в саду,
А пришла война, поднялся с лавки
И, смеясь, сказал родным: Пойду!..
Тем самым он, очевидно, утверждал: когда идет война, все долж-
ны, в меру своих сил и возможностей, нести ее тяготы.
;
82
АЛЕКСАНДР ПОСЛЕДНИЙ
К 135-летию А. А. Блока
– Что в имени твоем? – хочется порой спросить. И тут же сам
напрашивается ответ: зри в корень! А ежели речь идет об имени, выне-
сенном здесь в заголовок, то корень его – в греческом языке, где так
обозначался мужчина, защитник.
Не будем, однако, слишком углубляться в историю, вспоминая
Александра Македонского, рассеявшего по миру города своего имени.
Есть и в российской императорской династии целых три Александра:
Первый, по прозвищу Блистательный – победитель самого Наполеона;
Второй, по прозвищу Освободитель, амнистировавший декабристов и
давший волю крестьянам, и наконец, Третий, получивший от народа
прозвище Миротворец, поскольку не вел войн и принес мир на русскую
землю.
В "империи" искусств, и в частности – в литературе, подоб-
ной иерархии не существует. Но так уж распорядился Все-
вышний, что некоронованным императором Великой русской
литературы стал Александр Сергеевич Пушкин – родоначаль-
ник современного русского языка, настоящий Александр Пер-
вый культурной Руси! А из великого множества его последо-
вателей – поэтов и писателей лишь единицы достойны были
носить подобный титул. Одним из этих избранных я бы с уве-
ренностью назвал Александра Александровича Блока. И не
столько за внешнее сходство этого Александра Последнего с
великим Пушкиным, сколько за его выдающиеся поэтические
творения.
В своей речи в Доме литераторов по случаю 84-й годовщины
смерти Пушкина А. Блок сказал: "Мы знаем Пушкина – человека,
Пушкина – друга монархии, Пушкина – друга декабристов. Вс; это
бледнеет перед одним: Пушкин – Поэт. Поэт – величина неизменная.
Могут устареть его язык, его приемы, но сущность дела не устареет".
И теперь, спустя 94 года после кончины Александра Блока, мож-
но с уверенностью повторить эти слова о нем самом. Он был Поэт, ве-
ликий поэт – этим все сказано! И не важно, каким он был в начале сво-
его творческого пути, каким – в его апогее или даже в конце жизни,
такой короткой – немногим дольше пушкинской, но такой яркой, непо-
вторимой, оставившей свой след в вечности... Его великий творческий
путь воспринимается лишь в целом: ПУТЬ ПОЭТА!
83
84
* * *
Его дед – Лев Александрович Блок, потомственный русский дво-
рянин, известный правовед, дослужившийся до вице-директора Тамо-
женного департамента, был внуком немецкого доктора, вступившего на
русскую службу и принявшего православие. Женат был Лев Алексан-
дрович на красавице Ариадне Черкасовой, дочери псковского губерна-
тора. Как свидетельствуют современники, внешне поэт был точной ко-
пией своего деда, а с бабушкой его всю жизнь связывали общие лите-
ратурные пристрастия.
С отцом же юный Саша Блок почти не был знаком – мать ушла от
него через год после рождения сына. Будучи одаренным музыкантом,
Александр Львович стал, однако, юристом, пойдя стопами своего отца.
Характер же у него был тяжелый, неуживчивый, и еще в юности он по-
кинул отчий, весьма обеспеченный дом. Вскоре после окончания юр-
фака в Петербурге он получил кафедру права в Варшавском универси-
тете, но и собственная семья там у него не сложилась.
Мать поэта – Александра Андреевна Бекетова – была дочерью
знаменитого ботаника, ректора Петербургского университета. И сама
она была весьма одаренной писательницей и переводчицей. Не выдер-
жав жесткого отношения мужа, она возвратилась в родительский дом и
занялась творчеством. Вот почему ее малолетний сын уже в пятилетнем
возрасте стал писать стихи! Выйдя в 1889 году замуж за гвардейского
офицера Ф. Ф. Кублиц-Пиоттух, она перебралась к нему, и в дальней-
шем детство Саши протекало в Гренадерских казармах на окраине Пе-
тербурга. В том же году он был зачислен во Введенскую гимназию, ко-
торую и окончил в 1898 году.
Но, как написал сам поэт в своей Автобиграфии, детство его в ос-
новном "прошло в семье матери". Там любили и понимали слово. А
первым вдохновителем Саши был поэт Жуковский, и еще имя Полон-
ского запомнилось ему с детства. В "ректорском доме", где он родился,
да еще в Шахматово, имении деда, Александр Блок с самых ранних лет
впитывал в себя дух литературы прошлых лет, истинно русские литера-
турные вкусы. Его бабушка, Елизавета Григорьевна Бекетова – дочь
известного путешественника и исследователя Средней Азии Г. С. Ко-
релина – всю жизнь работала над компиляциями и переводами научных
и художественных произведений. Этот род занятий унаследовали все
три ее дочери, а старшая из них позднее стала еще и главным биогра-
фом великого поэта А. А. Блока – своего племянника.
85
По окончании гимназии Александр поступил на юридический фа-
культет Петербургского университета и лишь на третьем курсе осознал,
что занимается не своим делом, после чего перевелся на славяно-
русское отделение историко-филологического факультета. В начале
1900-х годов им был создан необыкновенно лиричный, музыкальный
цикл стихов о Прекрасной Даме. А главной героиней его была Любовь
Менделеева, ставшая невестой, а позднее и женой поэта. Его дед, про-
фессор А. Бекетов, и ее отец, великий химик Д. Менделеев, были боль-
шими друзьями, имения их соседствовали, и Саша с Любой дружили с
детства. Брак их состоялся в 1903 году и, несмотря на цепь трудностей,
продержался до самой кончины Блока.
* * *
В своем творчестве Александр Блок постоянно искал новые фор-
мы и подходы к проблемам быстро меняющегося мира. В цикле "Го-
род" мы видим острые социальные проблемы, ужасы жизни – в
"Страшном мире", тема кары доминирует в "Возмездии" и "Ямбах",
религия – в "Снежной маске" и, наконец, образ России – в "Родине". А
поездка вдвоем с женой в Италию в 1909 году породила новый цикл
волшебных стихов, за которые Блок был принят в поэтическое сообще-
ство "Академия", где творчески властвовали выдающиеся поэты Се-
ребряного века И. Анненский, В. Брюсов, В. Иванов.
Будучи больше человеком чувств, чем разума, А. Блок нередко
увлекался другими женщинами, хотя продолжал всю жизнь любить
свою жену. Известны его романы с драматической актрисой Натальей
Волоховой, с оперной певицей Любовью Андреевой-Дельмас. Следует
отметить, что и Любовь Дмитриевна позволяла себе увлечения – такие
были тогда нравы. С поэтом Андреем Белым, влюбленным в Прекрас-
ную Даму, у Блока возник серьезный конфликт, нашедший отображе-
ние в пьесе "Балаганчик". Большое влияние на творчество Александра
Блока оказала новая поездка в Европу в 1911 году, особенно – впечат-
ления от царивших во Франции нравов.
Грянувшая вскоре после этого война не стала для Блока неожи-
данной и, более того, никак не повлияла на его творчество. Даже когда
он был призван в 1916 году и направлен в инженерное подразделение
Всероссийского земского союза. Часть их стояла в Белоруссии и служ-
ба в ней, по письмам самого поэта, вызывала лишь интересы "куша-
тельные и лошадиные". С готовностью встретил поэт Февральскую ре-
волюцию 1917 года, породившую новый стиль поэзии и давшую ему
86
новое вдохновение. В начале мая 1917 года он был принят на долж-
ность редактора в Чрезвычайную следственную комиссию, созданную
для расследования деятельности высших должностных лиц прежнего
режима. В августе Блок приступил к написанию Отчета этой комиссии,
впоследствии опубликованного отдельной книжкой под названием
"Последние дни императорской власти". Отказавшись от эмиграции,
Александр Александрович с восторгом воспринял и Октябрьскую ре-
волюцию, увидев в ней стихийное восстание, бунт.
Блок был одним из тех в творческой среде Петрограда, кто не
только принял советскую власть, но и стал работать на ее пользу. А
власть воспользовалась его громким именем в своих интересах. В 1918-
20 годах его выбирали и назначали, порой без его согласия, на различ-
ные должности в комиссиях, комитетах, организациях. Непомерный
объем этой работы вскоре подорвал силы поэта, накапливалась уста-
лость – свое состояние того периода Блок описал словами "меня выпи-
ли". Этим можно объяснить и его творческий простой. В одном из пи-
сем начала 1919 года читаем: "Почти год как я не принадлежу себе, я
разучился писать стихи и думать о стихах...". Но еще страшнее было то,
что тогдашние условия жизни и работы серьезно подорвали здоровье
поэта – проявилась астма, возникли психические расстройства, а зимой
20-го началась цинга.
Блоку было необходимо серьезное лечение за границей, но по-
литбюро ЦК РКП(б), рассматривавшее этот вопрос, отказало ему в вы-
езде в Финляндию. Против были Ленин и Менжинский, не желавшие
выпускать из страны такого нужного им поэта. Когда же Каменев и Лу-
начарский все же выхлопотали в июле 1921 года разрешение, было уже
поздно. Его смерть не была самоубийством, как не была и следствием
сумасшествия, о чем ходил упорные слухи, но все же назвать ее есте-
ственной вряд ли можно. Оказавшись в тяжелом материальном поло-
жении и будучи в разладе с собой и с властью, Александр Блок прекра-
тил бороться с болезнями, уложившими его в постель, и отказался от
приема не только лекарств, но и пищи. 7 августа он умер в своей петро-
градской квартире от воспаления сердечных клапанов и был похоронен
на Смоленском кладбище (в 1944 г. прах его перезахоронен на Литера-
турных мостках Волкова кладбища Ленинграда).
Творческое наследие А. А. Блока по праву считается одним из
самых выдающихся достояний русской литературы. По силе дарования,
страстности отстаивания своих воззрений и позиций, по глубине про-
никновения в жизнь, стремлению ответить на самые большие и насущ-
87
ные вопросы времени, по значительности новаторских открытий, Блок
явился одним из тех, кто составляет гордость и славу русского искус-
ства. Сам он определял свой жизненный и творческий путь как "трило-
гию вочеловечения", вкладывая в эти слова чрезвычайно глубокое зна-
чение – смысл утверждения высших ценностей человеческого бытия,
неотъемлемых от народных устоев и общественных начал, от утвер-
ждения великого и прекрасного будущего, той "дальней цели", какая и
составляла суть его самых больших переживаний и стремлений.
* * *
После Октября сомнения в правильности выбранного пути возни-
кали не только у Блока. Так, Бердяев "многословно и талантливо" пи-
сал, что революции никакой и не было, все – галлюцинация, что дви-
жения в хаосе и анархии не бывает, все еще – продолжение догнивания
старого, что пришло смутное время, что все революционные идеи дав-
но опошлились, а ненависть к буржуазии есть исконная ненависть тем-
ного Востока к культуре Запада. И отсюда мораль: покаяться и сми-
риться, жертвенно признать элементарную правду западничества и
необходимость долгого труда цивилизации. А ЧТО ИЗМЕНИЛОСЬ
СЕЙЧАС, СПУСТЯ ПОЧТИ СТОЛЕТИЕ ПОСЛЕ БЛОКА?..
Как известно, у Блока нет ни романов, ни повестей и рассказов.
Слава Блока-поэта и драматурга затмила славу Блока-прозаика. А меж-
ду тем его проза составляет неотделимую и внушительную часть его
литературного наследия. Как верно отметил Лев Озеров, "в его прозе
впечатляюще выражен образ времени и образ самого поэта во време-
ни". Ни один биограф, ни один исследователь не в состоянии дать столь
точное описание эпохи и творчества поэта, как его проза. В то же время
проза Блока подвержена тем же законам, что и его поэзия: она так же
беспокойна и тревожна, чувствительна к переходам от мрака к свету и
наоборот, к смене начал и концов.
Его проза так же, как и поэзия, жаждет истины во всем – в стра-
стях и в познании мира. Она так же беспощадно правдива и требова-
тельна. Она преисполнена неудовлетворенности сущим и отмечена мя-
тежными поисками свободы, счастья, будущего. Если бы понадобилось
общее название для прозы Блока, то всего более, по мнению Озерова,
для нее подошло бы такое: "Исповедь сына века".
При всей многоплановости и сложности художнической натуры
Блок целостен и монолитен. Его прикосновение чувствуется везде, в
любой его строке – от лирического цикла до беглой записи на полях.
88
"Если не жить современностью – нельзя писать". Блок со все возрас-
тавшей ответственностью перед собой и перед людьми следовал имен-
но этому принципу. Насущные вопросы бытия – "Кто виноват?" и "Что
делать?", ставившиеся всегда передовой литературой, стояли перед
Блоком, писателем высокой совестливости и гражданской смелости. Он
приучил себя прямо глядеть в глаза и – отвечать... Отсюда и его ответ-
ственность за слово.
Рыцарь Прекрасной Девы в роковой час истории становится ры-
царем гражданского духа и долга. Он начисто отвергает общепринятые
образцы обволакивания душ модной сентиментальной пошлостью и
нигилистической бравадой. Он перечеркивает почитаемые стандарты
своих современников – отрицая, он утверждает. А утверждая, он нес в
XX век все то прекрасное, что было в XIX веке в отечественной лите-
ратуре, литературе Пушкина и Гоголя: служение гуманистическим иде-
алам, желание посвятить людям "души прекрасные порывы", веру в
человека. Блок был хранителем огня. В эпоху отрицания духовных
ценностей мира, футуристического сбрасывания их с "корабля совре-
менности", он сохранил их для будущего. Хочется верить, что это не
останется лишь достоянием XX века!..
;
89
90
ОФИЦЕРСКАЯ ЧЕСТЬ
Честь – понятие скорее духовное, чем материальное, но дать ему
более полное и однозначное определение не взялась пока ни одна ин-
ституция. Не возьму на себя и я эту задачу, а всего лишь проиллюстри-
рую деяния людей чести широко известными примерами. И – как
потомственный военный – сосредоточусь на офицерской чести, всегда
и повсюду наиболее высоко ценимой обществом.
Начну с середины минувшего века, когда в СССР, после кончины
Сталина, к власти прорвался юзовский "отморозок" Никита Хрущев.
Его волюнтаристские реформы уже вскоре привели к снижению уровня
жизни простых людей страны, а повышение цен на мясо и масло с 1
июня 1962 года вызвало взрыв негодования рабочих Новочеркасского
электровозостроительного завода. И новый советский "царь" не приду-
мал ничего умнее, как подавить протест мирных людей с помощью ар-
мии! Для осуществления этой операции в Новочеркасск прибыли два
члена Президиума ЦК КПСС – Микоян и Козлов, которые поставили
задачу командующему Северокавказским военным округом генералу
Плиеву, а непосредственным руководителем выделенными войсками
назначили его первого заместителя генерал-лейтенанта танковых войск
Матвея Кузьмича Шапошникова. На первом же совещании в резиден-
ции московских "тузов" он высказал опасения, что войска выведены с
оружием – как бы беды не вышло. Но Козлов грубо оборвал генерала:
"Командующий округом получил все необходимые указания". И все
равно Шапошников, прибыв к месту сосредоточения войск, отдал при-
каз: "Автоматы и карабины разрядить, боеприпасы сдать под ответ-
ственность командиров рот". То же самое он приказал и в отношении
танковых боеприпасов. Когда же утром 2 июня из ворот завода колонна
рабочих в 7-8 тысяч, с красными стягами и плакатами, двинулась в
направлении города, генерал Шапошников получил от командующего
округом приказ: "Задержать, не пускать!" А на его ответ, что не хватит
сил сдержать такую массу народа, последовал приказ Плиева: "Атакуй-
те танками!" Заслуженный генерал-фронтовик, Герой Советского Сою-
за дал на это категорический ответ: "Я не вижу перед собой такого про-
тивника, которого следовало бы атаковать танками"... К сожалению, в
самом Новочеркасске генерал Шапошников не успел предотвратить
трагедию – автоматчики КГБ открыли огонь по безоружной толпе. Но
честь офицера он не замарал, отказавшись воевать со своим народом, за
что вскоре был уволен из армии, а затем и исключен из партии.
91
92
Другой пример относится к периоду, когда Хрущева уже свергли
с "трона" кремлевские заговорщики во главе с днепропетровским "от-
морозком" Леонидом Брежневым. Во время празднования 58-й годов-
щины Октябрьской революции на Балтике вспыхнул мятеж на военном
корабле. Капитан 3-го ранга Валерий Саблин – пламенный большевик –
поднял его с целью очистить руководство страны от коррумпирован-
ных "маразматиков". Большой противолодочный корабль "Стороже-
вой" под его управлением в ночь на 9 ноября направился из Риги в Ле-
нинград, где мятежный замполит намеревался сделать его площадкой, с
которой будет провозглашена программа Четвертой русской револю-
ции, направленной против правящей бюрократической верхушки. Но
он даже не представлял, на какие крайние меры готовы пойти кремлев-
ские "бонзы", отстаивая свою власть и привилегии! А Брежнев, полу-
чив доклад о бунте на корабле, распорядился: "Разбомбить к е... матери
и потопить". И главком ВМФ адмирал Горшков, выполняя этот мерз-
кий приказ, организовал погоню за "Сторожевым". Были привлечены
два авиаполка и целая армада кораблей, получившие задачу не выпу-
стить беглый БПК из Ирбенского пролива. Но от самой Риги парал-
лельно "Сторожевому" шли катера пограничной бригады, призывавшие
его остановиться. Бунтовщики дали ответный семафор: "Мы не измен-
ники. Идем в Кронштадт". Командир бригады капитан 1-го ранга Ней-
перт немедленно передал этот текст в Лиепаю, начальнику военно-
морской базы, на что вскоре получил ответ – уже от командующего по-
граничным округом генерала КГБ Секретарева: "Немедленно открыть
огонь и уничтожить корабль". Но комбриг Алексей Сергеевич Нейперт
был человеком чести и он принял решение не выполнять преступный
приказ. Через несколько дней его отстранили от должности, а затем и
уволили в запас.
Примером же для подражания этим подлинным людям чести со-
ветского времени был царский адмирал Николай Семенович Мордви-
нов – единственный из членов Верховного уголовного суда, не подпи-
савший в далеком 1826 году смертный приговор декабристам. Совер-
шив моральный подвиг, он вошел в историю как человек чести. Как и
его советские последователи, не позволившие себе замарать офицер-
скую честь. К сожалению, нет пока подобных примеров в украинском
войске, которое по приказу нового днепропетровского "отморозка"
брошено в бой против своего народа в юго-восточных регионах страны.
Хотя, возможно, требуется какое-то время, чтобы общество смогло
узнать имена носителей подлинно офицерской чести...
93
ИВАН ВОРОНИЦЫН – НЕИЗВЕСТНЫЙ ГЕРОЙ
В памяти людской одни герои остаются навечно, других помнят
продолжительное время, но – все меньше. А есть люди, отдавшие всего
себя борьбе за лучшую жизнь своих сограждан, но не получившие при-
знания по различным – чаще всего политическим – причинам. Именно
к этой категории следует отнести житомирянина Ивана Вороницына,
члена РСДРП (но не большевиков, а меньшевиков), подвергавшегося
преследованиям, как царской охранки и германских оккупационных
властей, так и советских карательных органов. Он возглавлял Севасто-
польское восстание в ноябре 1905 г. (вместе с лейтенантом П. Шмид-
том), был мэром Житомира в труднейшие времена Гражданской войны,
написал ряд ценных исторических книг. И за все это не получил офи-
циального признания не только в стране, но и в своем городе, и даже не
реабилитирован до сих пор, будучи невинно убиенным палачами
НКВД.
В Большой советской энциклопедии ему места не нашлось вовсе,
а в популярной ныне электронной ВИКИПЕДИИ приведена лишь пре-
дельно краткая справка:
Иван Петрович Вороницын (28 января 1885, Нарва – 1938) – рос-
сийский революционер и публицист.
Сын подполковника П. И. Вороницына. Вырос в Житомире, в 17
лет уш;л из дома на почве революционных убеждений. Осенью 1902 г.
в Харькове вступил в РСДРП. За распространение нелегальной литера-
туры в 1903 г. выслан в Холмогоры, в июне 1904 г. бежал из ссылки и
через Берлин и Женеву нелегально вернулся в Россию. Был среди орга-
низаторов Севастопольского восстания матросов в 1905 году, председа-
телем совета флотских депутатов. Был приговор;н к смертной казни,
замен;нной на бессрочную каторгу ввиду несовершеннолетия подсу-
димого (до 21 года на момент совершения преступления). С 1906 г. и до
Февральской революции отбывал заключение в тюрьмах Смоленска,
Вологды, Ярославля, Шлиссельбургской крепости. Затем вернулся в
Житомир, состоял в партии меньшевиков. Во время существования
Украинской народной республики некоторое время был городским го-
ловой Житомира, редактировал газету "Волынская Заря" (1919–1920). В
1923–1926 гг. в ссылке в Чердыни.
94
95
Во второй половине 1920-х гг. активно занимался литературной
работой. Опубликовал основательный труд "История атеизма" (1928, 3-
е издание 1930) и ряд примыкавших к нему работ, в том числе книги
"Светский календарь и гражданская религия Великой французской ре-
волюции", "Декабристы и религия", "В. Г. Белинский и религия", "А. И.
Герцен и религия", "История атеистической книги", биографии Ламет-
ри (1925) и Гельвеция (1926). Кроме того, напечатал биографии своего
соратника по Севастопольскому восстанию П. П. Шмидта и революци-
онера Б. Жадановского, воспоминания "Из мрака каторги. 1905–1917"
(1922) и "У немцев. Очерки политической тюрьмы и ссылки" (1923).
Вот что удалось выяснить о жизни и деятельности И. П. Ворони-
цына теперь.
Родился Иван Петрович Вороницын 28 января 1885 г. в г. Нарве,
Петербургской губернии. В 1895 г. семья армейского офицера П. И.
Вороницына переехала в Житомир, к новому месту его службы. Учился
Ваня в Нарвской, а потом – в 1-й Житомирской гимназиях. Уже в 45-м
классах он проявлял интерес к радикальной журналистике, затем вошел
в нелегальный ученический кружок и вместе со своими одноклассни-
ками стал составлять, печатать на гектографе и распространять про-
кламации. В результате был исключен из 6-го класса (1902 г.), разорвал
с семьей и уехал в г. Глазов, Вятской губернии, к своему сводному бра-
ту Александру Неустроеву, отбывавшему там ссылку; сошелся с мест-
ными ссыльными социал-демократами и под их влиянием окончатель-
но установился как марксист. Осенью 1902 г. Иван переехал в Харьков,
готовился к экзамену на аттестат зрелости и одновременно работал в
"Союзе учащейся молодежи" при Харьковском комитете РСДРП, тогда
же формально вступив в партию. В начале 1903 г. Вороницын уже ру-
ководитель социал-демократического кружка рабочих в Харькове. 25
марта т.г. он был арестован и привлечен к дознанию о Харьковском
комитете РСДРП. При обыске у него, кроме печатных изданий, были
обнаружены рукописи революционного содержания, в том числе про-
ект программы для ведения пропаганды, написанный его рукой. Воро-
ницыну было предъявлено обвинение в участии в деятельности Харь-
ковского комитета РСДРП, распространении нелегальной литературы.
Находясь в одиночном заключении в Харьковской губернской тюрьме
и на Холодной горе (арестантские роты), перенес 2 голодовки, послед-
нюю (9 дней) по поводу задержки приговора по делу Харьковского ко-
96
митета и с требованием об освобождении из заключения (началась 28
августа 1903 г.). Оставался в тюрьме в Харькове до 18 октября, когда,
на основании утвержденного 12 октября министром внутренних дел
постановления Особого совещания, выслан до решения дела в Архан-
гельскую губернию.
15 ноября 1903 года прибыл в Холмогоры. Во время пребывания
там Вороницын определился как меньшевик. Из-за переписки с Архан-
гельском и заграницей в ночь на 20 февраля 1904 г. был подвергнут
обыску, при котором найдены нелегальные издания.
Увезен тогда же в Архангельскую тюрьму, затем (в начале марта)
препровожден по этапу обратно в Холмогоры. Возбуждено новое до-
знание о хранении нелегальной литературы, которое было прекращено
в июне 1904 года соглашением министров внутренних дел и юстиции, в
виду понесенного уже Вороницыным достаточного наказания.
В апреле 1904, вместе с Яковом Дубровинским, устроил побег из
Холмогор Редкозубову, отвезя его на лодке в Архангельск, за что их
обоих арестовали и выслали дальше – в распоряжение Мезенского ис-
правника (формально вменялась в вину самовольная отлучка из Холмо-
гор с 22 до 25 апреля). В ночь на 3 июня 1904 г. они бежали с дороги, из
Пинеги. В середине июля Вороницын нелегально приехал в Берлин,
затем перебрался в Женеву, где познакомился с лидерами меньшевиков
Даном и Мартовым, был представлен самому Плеханову.
В ноябре 1904 г. Иван Вороницын тайно вернулся из-за границы в
Москву, где стал работать в качестве организатора Бутырского района
под псевдонимом "Вадим" (жил по паспорту Островского). 9 февраля
1905 г. был арестован, содержался в Таганской тюрьме. Но по болезни
был освобожден под залог, средства для которого удалось собрать
Московскому комитету (5 сентября 1905 г.). Однако в Москве молодого
революционера не оставили, направив его в Севастополь для восста-
новления социал-демократических организаций, разгромленных охран-
кой после восстания на броненосце "Потемкин".
В период "свобод", предоставленных царским Манифестом 17 ок-
тября, оказался Вороницын в Севастополе, где принял самое активное
участие в революционных событиях, будучи избран членом местного
комитета Крымского союза РСДРП. Выступал на митингах под именем
"Ивана Петровича". Тесно связался с работой социал-демократической
военной организации и вошел в сформировавшийся в начале ноября
1905 г. новый ее руководящий центр.
97
И. Вороницын был главным оратором на известном митинге 11
ноября, с которым связаны убийство штабс-капитана Штейна и ранение
контр-адмирала Писаревского матросом 28 флотского экипажа георги-
евским кавалером К. Петровым. Эти события, в свою очередь, оказа-
лись последним толчком к открытому выступлению матросов. На про-
исходившем 12 ноября первом собрании флотских депутатов Ворони-
цына избрали председателем Совета, в руках которого и сосредоточено
было руководство движением последующих дней. Именно он известил
командующего Черноморским флотом адмирала Чухнина об аресте
матросами двух генералов и командира Брестского полка, и об их воз-
можной судьбе, если адмирал прикажет открыть огонь по расположе-
нию Морской дивизии и Брестского полка.
А на заседании комитета, где стало ясно, что остановить стихий-
но начавшееся восстание уже свернуть невозможно, Вороницын пред-
ложил отставному лейтенанту П. П. Шмидту взять на себя руководство
им. В день подавления восстания (15 ноября), после разгрома крейсера
"Очаков", на котором Шмидт поднял сигнал "Командую флотом", по-
литический руководитель восстания Иван Вороницын находился на
контрминоносце "Свирепый" и был снят с него, вместе с уцелевшей
командой, после того, как он был выбит из строя огнем с оставшихся
верными царю кораблей. Попытки к освобождению Вороницына до
суда из тюрьмы, предпринимавшиеся местной партийной организаци-
ей, окончились неудачно.
Его дело (процесс третьей группы участников ноябрьского вос-
стания) слушалось в военно-морском суде Севастопольского порта с 24
октября 1906 года. Иван Вороницын обвинялся в том, что был "глав-
ным лицом, подготовлявшим и организовавшим восстание"; что, пред-
седательствуя в "мятежном комитете", руководившем движением, он
вошел в непосредственную связь с лейтенантом Шмидтом для объеди-
нения действий восставших на захваченных судах и в казармах; что в
дни восстания он говорил речи на митингах, убеждая "биться до по-
следней капли крови", водил матросов в Брестский и Белостокский
полки и призывал солдат этих полков присоединиться к матросам; что
15 ноября он перешел на эскадренный миноносец "Свирепый", на кото-
ром находился в то время, когда "Свирепый" проходил вдоль эскадры и
стрелял (?) по войскам, подавлявшим восстание.
Вместе с огромным большинством подсудимых Иван Вороницын
отказался от участия в суде (именно он был автором соответственной
98
декларации подсудимых, опубликованной тогда же в печати). Суд при-
говорил Вороницына Ивана Петровича к смертной казни, но, принимая
во внимание, что во время совершения "преступления" он не достиг
еще совершеннолетия (21 год), заменил ее каторжными работами без
срока.
5 декабря 1906 г. Вороницын прибыл в Смоленский каторжный
централ. 11 января 1907 г. оттуда, как один из "зачинщиков" т.н. голого
бунта, отправлен в Шлиссельбург. В мае 1909 г. переведен из Шлис-
сельбурга в Вологодский централ, из Вологды в феврале 1911 г. пере-
веден в Ярославский централ. В том же году возвращен в Шлиссель-
бургскую тюрьму, где оставался до осени 1916 г., когда, вследствие бо-
лезни глаз, переведен в центральную тюремную больницу в Москве
(при Бутырской тюрьме). Свыше 5-ти лет провел в ручных кандалах, а
ножные носил до 1915 г. Во время империалистской войны Вороницын
занимал оборонческую позицию.
Освобожденный Февральской революцией из тюрьмы, Иван Во-
роницын некоторое время работал в газете московских меньшевиков
"Вперед", а через месяц уехал в родной Житомир, где возглавлял в
дальнейшем местную меньшевистскую организацию. Состоял членом
Киевского областного и председателем Волынского окружного комите-
тов меньшевиков, принимал участие в газетах "Рабочий Голос" (орган
Житомирской организации меньшевиков) и "Трудовая Волынь" (изда-
ние Волынского союза кооперативов). Был председателем Совета 1-го
созыва в Житомире, гласным Житомирской городской думы, членом
делегации своей партии в Центральной Раде. Участвовал от Житомир-
ской организации на т.н. Объединительном съезде социал-демократов в
Петрограде в августе 1917 г. На выборах в Учредительное собрание
Вороницын выставлялся кандидатом РСДРП "объединенной" по Во-
лынскому избирательному округу.
Вскоре после занятия Житомира немцами Вороницын был аре-
стован ими (в марте 1918 г.) и отправлен в Бялу (Польша), где содер-
жался частью в тюрьме, частью в концентрационном лагере. В течение
сентября 1918 г. переведен из Бялы в Брест-Литовскую крепость, отку-
да освобожден ноябрьской революцией в Германии и вернулся после
этого в Житомир. Был делегатом т. н. "Трудового конгресса" от Волы-
ни (конгресс созван петлюровской "Директорией" в январе 1919 г.). Как
кандидат "социалистического блока", был избран в 1919 г. сначала то-
варищем городского головы, затем городским головой Житомира. Был
99
редактором газеты "Волынская Заря", выходившей в 1919– 20 гг. После
окончательного утверждения советской власти в крае первое время
оставался на жительстве в Житомире. А в 1923 г. был выслан на 3 года
в Чердынь Пермского края; с 1924 г. – в Усолье, с 1925 г. – в Парабель.
В 1926 г. Вороницын был восстановлен в правах, позднее поселился с
супругой в Перми, где занялся серьезно литературной работой.
Перу Вороницына принадлежат воспоминания "Из мрака катор-
ги" и "У немцев", биографии Б. П. Жадановского ("История одного ка-
торжанина") и П. П. Шмидта ("Лейтенант Шмидт"); он является также
автором большой работы "История атеизма".
Из других его работ изданы: "Ла-Меттри. К истории французско-
го материализма", "К.-А. Гельвеций", "Светский календарь и граждан-
ская религия Великой французской революции", "Декабристы и рели-
гия", "В. Г. Белинский и религия", "А. И. Герцен и религия", "История
атеистической книги" и ряд статей в журнале "Атеист" за 1926–30 гг.
В начале 30-х годов Вороницын работал заведующим техниче-
ской библиотекой на заводе N 19, занимался литературной работой,
издавал научные труды, в частности, по истории атеизма. В 1934 г. он
был уволен с работы, но благодаря заступничеству "старого товарища
по партии" С. Орджоникидзе вскоре восстановлен в должности. Вновь
арестуют Ивана Петровича уже в декабре 1937 г., с новыми обвинени-
ями, и расстреляют его, к тому времени почти ослепшего, как "органи-
затора и руководителя диверсионно-вредительской группы, действо-
вавшей на оборонных заводах г. Перми" – 25 января 1938 г.
;
100
ФЕЛЬДМАРШАЛ ИЗ ГОРОШЕК
К 200-летию Отечественной войны 1812 года
Чудный край – украинское Полесье! Глухие дубравы, теряющие-
ся в болотах дороги и тропы, тихие речушки с удивительно чистой во-
дой и густо поросшими берегами. И вдруг, как бы ниоткуда взявшиеся,
возникают светлые пятна песчаных полян, порой до километра в
окружности. Еще удивительнее встретить в лесу огромные замшелые
валуны, немые свидетели Ледникового периода. А вслед за тем, за не-
далекой опушкой, возникают гранитные скалы, столбы, россыпи.
Не случайно же порой называют житомирское Полесье малым
Уралом: чего только нет в тех россыпях, в распадках горных пород,
просто в земных толщах!.. В старину местные жители отдавали пред-
почтение ярким камешкам, в изобилии находимым на полях и в огоро-
дах. Самоцветы те шли на изготовление бус, сережек, для украшения
сундуков и шкатулок, пользовавшихся спросом на киевских, житомир-
ских, бердичевских рынках и ярмарках.
В южной части этого края, там, где пустоши преобладают над ле-
сами и болотами, в 40 верстах от губернского Житомира размещалось
имение М. И. Голенищева-Кутузова. Владеть им знаменитый полково-
дец стал после того, как в 1793 году, по Третьему разделу Речи Поспо-
литой, весь этот древнерусский край был возвращен в лоно Российской
империи. Немало выдающихся людей получили тогда в собственность
имения и наделы на Полесье. За отличия в русско-турецкой войне им-
ператрица Екатерина Великая наградила генерала Голенищева-
Кутузова тем имением.
Власти на Полесье менялись, а жителями его, основным населе-
нием края, были все те же полещуки – потомки старинного славянского
племени древлян. И названия многих населенных пунктов оставались
все теми же, данными им далекими предками. Главный город края все
так же именовался "Хлебным городом" – Жито + Мир. А поселение,
данное в собственность генералу, носило непрезентабельное, на первый
взгляд, название Горошки – от покрывавших поля черных шариков,
напоминавших видом горошины. Это позднее уже ученые определили,
что в них содержится очень ценный металл – титан. Вот в тех самых
Горошках проживал, занимаясь хозяйством, будущий победитель
Наполеона Бонапарта Михаил Илларионович Кутузов. Проживал по
воле императора, в очередной раз удалившего из армии великого пол-
ководца, чей неоценимый опыт и талант был так необходим Отчизне...
101
102
К началу XIX века, когда на российский престол взошел Алек-
сандр I, генералу от инфантерии М. И. Кутузову шел уже шестой деся-
ток лет, а за плечами его были десятки сражений и войн, в которых он
получил немало ран и был отмечен многими наградами. И новый импе-
ратор счел уместным назначить в 1801 году столь славного и чтимого
героя столичным генерал-губернатором. Но уже через год, за "неис-
правности в полицейской службе", он же уволил Кутузова в отставку,
на целых три года превратив первого из современных ему полководцев
в заурядного полесского помещика.
Жил Михайла Ларионыч, как именовали его окружающие, в Го-
рошках уединенно, занимаясь сельским хозяйством, стараясь сделать
имение культурным и прибыльным. Его то охватывала тоска обречен-
ного на бездействие военного человека, то начинались метания и поры-
вы сделать что-то по хозяйству, добыть хоть какие-то деньги. А война в
Европе тем временем продолжалась. К 1805 году Наполеон успел уже
дважды разгромить коалиции феодальных государств, и угроза его вы-
садки на Британских островах стала настолько реальной, что Англия
поспешила создать новую коалицию – вместе с Австрией и Россией. По
плану коалиции собранная на Дунае объединенная русско-австрийская
армия должна была двинуться против империи Наполеона. Но кому
вести войска?
И так же, как пять лет назад Павел I вынужден был просить от-
ставного Суворова, так теперь сын его Александр обратился с письмом
к Кутузову. Воспрянувший духом генерал немедленно вступил в ко-
мандование собранной на Волыни 50-тысячной армией. Но это была
лишь часть 180-тысячной армии, которую обязался выставить Алек-
сандр I, хотя именно ей и пришлось выдержать основную тяжесть
борьбы. Европа уже познала Наполеона – героя Тулона, предводителя
Итальянского и Египетского походов, полководца, разбившего многие
европейские армии. Полководческое же дарование Кутузова тогда еще
не развернулось в полной мере, великая слава ждала его впереди...
Но, если французский император был единственным и полно-
властным руководителем своих войск, генерал Кутузов вел свою армию
на запад, чтобы стать под командование австрийского императора. А из
России вдогонку ему скакали гонцы с царскими приказами, лишавши-
ми его самостоятельности. Союзные войска в той кампании преследо-
вали неудачи: Ульм, ставший символом позорной капитуляции 70-
тысячной армии Мака, затем Вена, взяв которую, Наполеон объявил о
мире с Австрией и продолжении войны с Россией. Хотя в сражении при
103
Шенграбене, где на 5 русских солдат приходилось 30 французов, Куту-
зов продемонстрировал пример аръергардного боя, сумев вывести свою
армию из окружения.
И тогда австрийский император Франц, сдавший врагу свою сто-
лицу и половину страны, потребовал, чтобы Кутузов остановился и дал
Наполеону генеральное сражение. Но славные боевые полки повел на
гибель под Аустерлицем сам русский царь. Его присутствие "при ар-
мии" лишало Кутузова инициативы, и военный гений Наполеона вновь
торжествовал над косным монархизмом. Когда же всем стало известно,
что виновник Аустерлицкого фиаско сам русский император, а не Ку-
тузов, Александр I еще больше возненавидел генерала и удалил его из
армии, назначив генерал-губернатором Киева. И уже оттуда наблюдал
Михаил Илларионович, как в 1806 году затрещало под ударами Напо-
леона призрачное военное могущество Пруссии. А России был навязан
Тильзитский мир, по которому Наполеон получил полную свободу дей-
ствий в Европе. Россия одобрила его захваты и подчинилась континен-
тальной блокаде Англии, получив взамен Финляндию и обещания по-
делить Турцию.
Но обещать – не значит сделать! В том же году Наполеон натра-
вил Турцию против России и всячески поддерживал султана в его
войне с царем. Наполеон был великий стратег и в планируемой им но-
вой, невиданной по масштабам, войне против России он отводил Тур-
ции ответственную роль. Одновременно с вторжением его корпусов с
берегов Немана, от Днестра и Дуная вторглась бы 100-тысячная турец-
кая армия и, пройдя через Украину, присоединилась бы в Белоруссии к
наступающей французской армии...
Война, развязанная турками на Дунае, длилась 5 лет – до 1811 го-
да. Русской армией командовали то Михельсон, то Прозоровский, ко-
торого сменил Багратион, а того – Каменский. Они брали крепости,
разбивали турецкие войска, но не сумели добиться такой решающей
победы, которая заставила бы турок просить мира. И лишь когда стала
очевидной неотвратимость новой войны с Францией, Александр I по-
нял, что "замирить" турок сможет только Кутузов, и назначил его Глав-
нокомандующим Дунайской армией. Кутузов сразу же отказался от
осады и штурма укрепленных позиций и крепостей.
– Важно не крепость взять, а войну выиграть, – говорил мудрый
Главком своим соратникам.
Кутузов знал, что в открытом полевом бою русские войска дерут-
ся неизмеримо лучше турецких и, если отразить первые атаки турок,
104
они потеряют решимость. Блестящую победу одержал новый Коман-
дующий под Рущуком, но преследовать турок он не стал, больше того -
взорвал и разрушил крепость, взятие которой стоило больших жертв,
после чего перешел со всей армией на левый берег Дуная. Турецкий
визирь не понял его маневра и донес в Константинополь о своей побе-
де. Не поняли этого и Наполеон с царем Александром – первый радо-
вался успеху турок, второй гневно требовал объяснений. А рвавшимся
в бой офицерам Главком Кутузов объяснил:
– Если пойдем за турками, то, вероятно, достигнем Шумлы, но
потом что будем делать?.. Гораздо лучше ободрить моего друга Ахмет-
бея, и он сам опять придет к нам...
И Кутузов терпеливо ждал, пока ободрившийся визирь не двинул
против русских главный отряд численностью в 50 тысяч, оставив на
правом берегу свой лагерь с 20 тысячами резерва, со знаменами, с
огромными запасами продовольствия и вооружения. Темной осенней
ночью отправил Кутузов отряд генерала Маркова численность в 7,5 ты-
сяч штыков и сабель, велев переправиться через Дунай в удаленном
месте выше по течению, и нанести удар. Успех был полным: русские
взяли около 20 тысяч пленных и огромные запасы противника, при са-
мых минимальных потерях.
Быстро установив в захваченном лагере пушки, марковцы откры-
ли огонь в тыл основных сил турок. Одновременно Кутузов атаковал их
с фронта, и вся армия великого визиря оказалась блокированной. А
вскоре Турция подписала долгожданный мир. Но и в этот раз царь,
вместо благодарности, удалил Кутузова от армии, прислав на замену
ему своего флигель-адъютанта адмирала Чичагова. И Кутузов, сдав ди-
пломатические и военные дела в своей резиденции в Бухаресте, попро-
щался с войсками 12 мая 1812 года и отправился снова на Волынь, в
свои Горошки.
Именно там, в разгар сельской страды, узнал великий полководец
о вторжении в Россию наполеоновских войск, почти два десятилетия не
знающих поражений и занявших чуть не всю Европу. 24 июня Наполе-
он, без объявления войны и, говоря все время о мире, начал свой по-
следний поход от берегов Немана. Шли десятки тысяч кавалерии, мо-
гущественная артиллерия, шла гордость Наполеона – его император-
ская гвардия. Двигались на Россию и польские легионы, баварские и
саксонские, австрийские и прусские, итальянские и голландские, швей-
царские и португальские полки! Европа в напряженном молчании жда-
ла развязки событий.
105
В том, что русская армия будет разбита в первом же пригранич-
ном сражении, никто там, очевидно, не сомневался. И не только пото-
му, что всемогущим казался Наполеон, но и потому, что Александр I
весьма плохо подготовил свою страну к этой войне. Континентальная
блокада сократила экспорт России и пагубно отразилась на ее экономи-
ке. Финансы империи были сильно расстроены непрерывно ведущими-
ся войнами. Разрыв с Англией после Тильзитского мира бил по интере-
сам дворянства, которое открыто выражало недовольство политикой
царя. Недовольна была и зарождавшаяся буржуазия, поскольку разви-
тие промышленности тормозилось крепостным правом. Не были про-
ведены обещанные Александром I реформы, и крестьянство глухо роп-
тало.
Достигнутые накануне войны дипломатические успехи несколько
облегчали положение России, но коренным образом соотношение сил в
Европе не изменили. Победа Кутузова и заключенный им Бухарестский
мир позволили перебросить часть войск с Дуная на Неман. Освобождал
войска с финляндского театра и договор со Швецией, а союз с Англией
принес царю финансовую помощь. Но вооруженной поддержки ожи-
дать было не от кого, и перед лицом Франции, за которой шла почти
вся Европа, Россия в войне 1812 года оказалась одна. Против полумил-
лионной армии Наполеона на западных границах России было всего
около 200 тысяч войск.
Но эти двести тысяч русских воинов были достойными противни-
ками войскам Наполеона. На берегах Немана стояли полки и дивизии,
штурмовавшие Измаил и форты Италии, одолевшие вершины Альп и
польские болота, побеждавшие на берегах Дуная и Финского залива.
Там были ветераны сражений генералиссимуса Суворова, герои похо-
дов Кутузова, дважды сходившиеся с французами и не уступавшие им
храбростью в бою. А напуганный Аустерлицем Александр I присмирел
и предоставил передовым русским генералам руководить боевой под-
готовкой армии. Сам же он в Петербурге разыгрывал маневры по отра-
жению десанта на Васильевский остров!..
Война 1812 года призвала в строй множество отличных офице-
ров, вроде Андрея Болконского, выведенного Львом Толстым в романе
"Война и мир". Среди них были вернувшиеся из отставки суворовцы,
появилась и боевая молодежь, которая вела в бой роты, эскадроны, ба-
тареи. Русская армия насчитывала немало замечательных дивизионных
и корпусных генералов. Был Дохтуров, сумевший вывести из окруже-
ния остатки войск под Аустерлицем. Был и Ермолов, преследуемый
106
при Павле, но увенчавший в сражении под Прейсиш-Эйлау свое имя
боевой славой. Были Раевский и Коновницын, Лихачев и Неверовский,
Монахтин и многие другие. Руководили двумя армиями России, сосре-
доточенными на западной границе, лучшие генералы – Барклай-де-
Толли, бывший перед войной военным министром, и Петр Багратион,
три десятилетия проведший в боях и походах. Третья армия Тормасова
прикрывала на Волыни киевское направление и фланг Багратиона.
В ночь на 24 июня бал в честь царя, лишь накануне прибывшего в
Вильно, чтобы "состоять при армии", давал барон Бенингсен. Он в этой
войне был еще без должности и хотел ее получить. Веселье было в
полном разгаре, когда в зале появился гонец с грозной вестью о втор-
жении в Россию войск Наполеона. Царь со своим штабом тут же убыл в
Свенцяны, а назначенный Главнокомандующим Барклай начал отход к
укрепленному лагерю в Дриссе. Теперь Барклай и Александр руково-
дили войсками не только из двух штабов, но и из двух отдаленных друг
от друга пунктов. Пагубность этого больше всего сказалась на положе-
нии Багратиона. Опытный и разумный генерал еще в начале года писал
царю, что "опасность с каждым днем увеличивается, война неизбежна,
необходимо оградить себя от внезапного нападения, выиграть время,
по крайне мере шесть недель, дабы сделать первые удары и вести войну
не оборонительную, а наступательную". И предлагал разработанный им
план. Но царь предпочел план прусского генерала фон Пфуля – его со-
ветника еще с 1806 года, когда он выпросил его у короля, чтобы по-
учиться военному искусству.
Этот бездарный план обрекал 1-ю и 2-ю армии на разгром пооди-
ночке. Армия Барклая, растянутая почти на 200 километров в районе
Вильно, должна была отходить под давлением Наполеона к Дриссе. А
растянутой на 100 километров в районе Волковыска армии Багратиона
было предписано атаковать французов во фланг и тыл. Но Пфуль не
учел, что Наполеон, имея 500 тысяч солдат, мог сосредоточить превос-
ходящие силы против обеих армий одновременно и, пользуясь их раз-
общенностью, разгромить обе. Что и произошло в первые дни войны.
Главными силами Наполеон занял Вильно и вклинился между
русскими армиями. Несколько дней Багратион находился в неведении,
не получая никаких приказов и не зная о положении 1-й армии. Затем
получил приказ поддержать Платова, атакующего войска, наступающие
против Барклая. Через два дня – новый приказ: отходить на соединение
с 1-й армией. Багратион был полностью дезориентирован. Двигаясь
форсированным маршем, 2-я армия достигла Слуцка, где выяснилось,
107
что корпус Даву уже занял Свислочь, а брат императора Иероним ата-
кует арьергард Платова. А разрыв между русскими армиями достиг уже
300 километров.
Когда армия Барклая достигла дрисского лагеря, царя удалось,
наконец-то, убедить, что тот станет ловушкой для армии. План Пфуля
был опровергнут жестокой действительностью, а нового плана дей-
ствий не было. Под натиском противника русские армии продолжали
отходить и результат "руководства" царя становился очевиден: новая,
еще более страшная, чем Аустерлиц, катастрофа. Великий князь Кон-
стантин умолял своего венценосного брата заключить мир, пока не
поздно. А наиболее разумные в свите царя советовали ему "для спасе-
ния России" покинуть армию, что тот и поспешил сделать. Однако пе-
ред отъездом он не указал, кто же из двух командующих будет теперь
Главкомом.
Единственно разумное, что мог в сложившейся обстановке сде-
лать Барклай – это продолжать отход, ибо он уже стал не маневром, а
вынужденной необходимостью. Город за городом занимал Наполеон,
война охватывала все новые губернии. Однако пророчество Наполеона,
что армии Барклая и Багратиона никогда не встретятся, не сбылось. Ге-
нералы, проявив замечательное искусство вождения войск, встретились
у Смоленска, где и дали первый серьезный бой агрессорам. Смоленск
пылал огромным костром, а русские войска продолжили отход. Багра-
тион был против отхода, жаждали боя и войска, но Барклай счел необ-
ходимым и "дальше ослаблять Наполеона отходом вглубь страны". Но
так дальше не могло продолжаться: русской армии нужен был полко-
водец, который сумел бы найти правильный путь к победе, ибо теперь
стоял вопрос о судьбе Отечества. В это тревожное время Кутузов прие-
хал из Горошек в Петербург, где был избран Начальником петербург-
ского и московского ополчений. Днем он встречался с людьми, а по
ночам, запершись в кабинете, часами просиживал над картой театра
войны, изучая движения войск. В одну из таких ночей ему доставили
срочное письмо императора.
"Михаил Илларионович! – писал Александр I генералу Кутузову,
назначая его Главнокомандующим. – Известные военные достоинства
ваши, любовь к отечеству и неоднократные опыты отличных подвигов
приобретают вам истинное право на сию доверенность. Избирая вас для
сего важного дела, я прошу всемогущего бога да благословит деяния
ваши к славе российского оружия, и да оправдаются тем счастливые
надежды, которые отечество на вас возлагает".
108
Царь продолжал ненавидеть Кутузова, но был вынужден сделать
это назначение, ибо того желали все слои населения России. "Ростоп-
чин письмом от 5 августа сообщил мне, что вся Москва желает, чтоб
Кутузов командовал армией, ...мне оставалось только уступить едино-
душному желанию", – писал царь своей влиятельной сестре Екатерине.
Но, желая умыть руки в случае неудачи, он подбор Главкома доверил
специальному комитету и подсунул в качестве начальника штаба Бен-
нигсена, чтобы при необходимости заменить им Кутузова.
– О, эта "старая лисица Севера"! – многозначительно воскликнул
Наполеон, узнав о назначении Кутузова. На что Кутузов с присущей
ему скромностью отозвался:
– Постараюсь доказать великому полководцу, что он прав.
С искренней радостью провожаемый народом, полководец отпра-
вился к своим войскам, отходившим к Москве. В пути, продолжая изу-
чать обстановку, он рассылал запросы, приказы, распоряжения, требо-
вал сведений о новых формированиях, ополчении, о действиях против-
ника. С дороги отправил он Милорадовича с резервными войсками
навстречу отходящим частям, считая главной задачей "приращение ар-
мии". Позиция у Царева Займища, где Главком 17 августа встретился с
войсками, его не удовлетворила, и он велел отступить, чтобы найти
удобную позицию, соединиться с подходившими войсками Милорадо-
вича и ополчением и дать генеральное сражение.
За 10 дней до назначения царь пожаловал Кутузова титулом свет-
лейшего князя. А назначение Кутузова вызвало патриотический подъ;м
в армии и народе. Сам же Кутузов, как и в 1805 году, не был настроен
на решительное сражение против Наполеона. По одному из свидетель-
ств он так выразился о методах, которыми будет действовать против
французов: "Мы Наполеона не победим. Мы его обманем". Большое
превосходство противника в силах и отсутствие резервов вынудили Ку-
тузова отступать вглубь страны, следуя стратегии своего предшествен-
ника Барклая де Толли. Дальнейший отход подразумевал сдачу Москвы
без боя, что было недопустимо как с политической, так и с моральной
точки зрения. Получив незначительные подкрепления, Кутузов решил-
ся дать Наполеону генеральное сражение, первое и единственное в
Отечественной войне 1812 года.
Бородинское сражение, одна из крупнейших битв эпохи наполео-
новских войн, произошло 26 августа. За день боя русская армия нанес-
ла тяж;лые потери французским войскам, но и сама, по предваритель-
ным подсч;там, к ночи того же дня потеряла почти половину личного
109
состава регулярных войск. В ходе 12-часового сражения французской
армии удалось захватить позиции русской армии в центре и на левом
крыле, но после прекращения боевых действий французская армия
отошла на исходные позиции. Таким образом, в русской историогра-
фии считается, что русские войска "одержали победу".
Известен такой отзыв императора Наполеона о сражении: "Из
всех моих сражений самое ужасное то, которое я дал под Москвой.
Французы в н;м показали себя достойными одержать победу, а русские
стяжали право быть непобедимыми". Бородинская битва во всем мире
считается самой кровопролитной в истории однодневных сражений. В
итоге баланс сил, очевидно, не сместился в пользу русских. Кутузов
принял решение отойти с бородинской позиции, а затем, после совеща-
ния в Филях, оставил Москву. Тем не менее, русская армия показала
себя достойно в битве при Бородино, за что Главком Кутузов 30 августа
был произвед;н в генерал-фельдмаршалы.
Сдав Москву французам, Кутузов не проиграл войну – он превра-
тил ее в Отечественную, т.е. Всенародную. И первыми в нее вступили
специально созданные группы поджигателей. Благословляя на это дея-
ние славного партизанского командира Фигнера, Кутузов произнес
пророческую фразу: "Москва станет последним торжеством Наполео-
на". И первое же пробуждение императора в захваченном Кремле было
ужасно: в окна дворца било зарево грандиозного пожара. Но и тогда
Наполеон еще не понял, что еще больший пожар, в котором погибнут
его армия и его слава полководца, разгорается за стенами Москвы -
беспощадная война русского народа с иноземными захватчиками. Сда-
ча Москвы и последовавший за ней гениальный марш-маневр армии -
вершина полководческого искусства Кутузова. Дойдя до Красной Пах-
ры, Главнокомандующий приказал арьергарду отходить дальше на Ря-
зань, заманивая французов, а сам с главными силами быстро и скрытно
повернул на Калужскую дорогу. Став близ деревни Тарутино, русские
устроили укрепленный лагерь, угрожая коммуникациям французской
армии. Свой замысел Кутузов прикрывал военной хитростью и глубо-
кой военной тайной. Мудрый и осторожный, он стремился к победе
малой кровью, сберегая жизни солдат и офицеров своей армии. Так
обозначился перелом в ходе войны.
К лагерю Кутузова подходили все новые и новые отряды ополче-
ния, но активных действий фельдмаршал пока не предпринимал, стара-
ясь усыпить Наполеона. Но царь не смог и на этот раз понять замысел
своего полководца, все настойчивее требуя нового сражения с францу-
110
зами, в чем "подпевал" ему Беннигсен, продолжавший порочить Куту-
зова. Удалить его, однако, из армии на этот раз Александр не решился,
понимая, что за ним стоят армия и народ. Нашлись и в его свите разум-
ные люди, в ответ на очередной донос Беннигсена заявившие: "Каждый
день его "бездействия" стоит победы!"
Сидя в сожженной Москве, Наполеон ждал, что русские сами
предложат мир, но парламентеры все не появлялись. И тогда пришлось
ему проявить инициативу – через оставшихся в Москве дворян Тутол-
мина и Яковлева. Царь не откликнулся. А на армию захватчиков яв-
ственно надвигался голод. Французы находились как бы в осаде, и от-
ряды фуражиров, рассылаемые по окрестным деревням, все чаще попа-
дали в засады. Не могли пробиться к Москве и обозы с продовольстви-
ем из Польши и Пруссии. Наполеон не понял России и ее народа, хотя
получал обширнейшую информацию от своих шпионов. Он не пони-
мал, почему взятие Берлина и Вены приносило мир, а Москва приноси-
ла одни лишь бедствия. Честолюбие великого полководца мешало ему
признать себя проигравшим.
В октябре, когда к голоду прибавился все усиливавшийся холод,
Наполеон решил послать парламентера к Кутузову, напутствовав его
словами отчаяния: "Мне нужен мир, нужен во что бы то ни стало, спа-
сайте только честь...". Но "старый лис" на переговоры не пошел, хитря
и деликатничая на французский манер. И тогда маркиз де Лористон,
забыв о дипломатии, прямо заявил, что Наполеон предлагает кончить
войну.
– Кончить войну? – переспросил туговатый на ухо Кутузов. – Да
ведь мы ее только начинаем...
Так ни с чем и уехал Лористон, а Наполеон понял, что надо от-
ступать. Когда же ему доложили, что выдвинутый к Тарутину Мюрат
разбит и отошел, император приказал готовить наступление на Калугу.
У него еще оставалась стотысячная армия, Кутузов имел под ружьем 97
тысяч, не считая партизан и ополчения. Терпение и выдержка русского
полководца победили, его предвидение сбылось и Наполеон бежит. Хо-
тя и говорит своим маршалам, что покидает Москву, дабы расположить
армию на зимовку в Смоленске.
А в штабе Кутузова закипела работа: получив донесения о дви-
жении французских корпусов, фельдмаршал приказал преградить им
путь на Калугу, где нетронутые запасы продовольствия, и вынудить
Наполеона отступать по старой Смоленской дороге. Сражение под Ма-
лоярославцем (вернее ман;вры Кутузова) явилось крупной стратегиче-
111
ской победой русской армии, которая завладела инициативой, не допу-
стила выхода противника в южные губернии и без большой битвы вы-
нудила его к отступлению по разор;нной Смоленской дороге, что име-
ло для французской армии фатальные последствия из-за острых про-
блем со снабжением. Наполеон потерял в том сражении относительно
немного людей, однако марш отступления начал верно истреблять "Ве-
ликую Армию".
Французские части подходили к Смоленску, где надеялись найти
богатые припасы и отдых, но где их не оказалось. После Смоленска
планомерное отступление французской армии превратилось в губи-
тельное бегство. Солдаты перестали подчиняться офицерам, поняв, что
гибнут за чужие интересы, а офицеры бросили на произвол голодных
солдат, оберегая лишь свое, награбленное в Москве имущество. Фран-
цузская гвардия грабила вестфальские части, между поляками и прус-
саками, французами и итальянцами возникали смертные побоища из-за
хлеба, из-за теплых вещей, за место у костра на биваке.
А русская армия с невиданной стремительностью и смелостью
преследовала бегущего противника. К Смоленску у Наполеона остава-
лось уже лишь 40 тысяч солдат, после сражения у Красного их стало
вдвое меньше, а к переправам на Березине дошли и вовсе лишь каждый
десятый из стотысячной армии, вышедшей из Москвы. Смоленская до-
рога стала длинным кладбищем наполеоновской армии. Сам Наполеон
шел уже пешком вместе с солдатами, когда ему доложили, что пере-
правы заняты подошедшими частями 3-й армии Чичагова. Лишь нере-
шительность Чичагова и неторопливость главных сил Кутузова, счи-
тавшего, что на переправах справятся без них, позволили удрать Напо-
леону с жалкими остатками "Великой армии" за Березину, где он ока-
зался уже в безопасности...
– Нельзя не содрогаться, – говорил Наполеон, анализируя свое
поражение уже будучи ссыльным на острове Святой Елены, – при мыс-
ли о такой громаде, которую невозможно атаковать ни с боков, ни с
тыла, тогда как она безнаказанно выступает на вас, наводняя вас в слу-
чае победы или же отступая в глубь льдов, в недра смерти и печали. Не
это ли мифический Антей, с которым нельзя справиться иначе, как
схватив его тело и задушив в объятиях? Но где найти Геркулеса?
Нынешний год в истории многих государств Европы отмечен
знаменательной датой – ДВУХСОТЛЕТИЕ победы над Наполеоном в
Отечественной войне. Наиболее масштабными юбилейные мероприя-
112
тия будут, конечно, в Российской Федерации. Не останется, наверняка,
в стороне и Беларусь. Хотелось бы, чтобы и наша независимая Украина
достойно отметила славную годовщину подвига наших общих предков,
не забыв и главного героя войны 1812 года генерал-фельдмаршала кня-
зя Смоленского Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова. Сто
лет назад, когда отмечался аналогичный юбилей, среди объектов
празднования оказалось и житомирское Полесье. Царским указом селе-
ние Горошки было переименовано в Кутузово.
К сожалению, недолго поселок носил славное имя – большевики
сочли нужным переименовать его в честь своего агитатора Володарско-
го, застреленного в 1918 году террористом-эсером. Никакого отноше-
ния к Житомирщине Моисей Гольдштейн, уроженец Острополя Старо-
константиновского уезда, не имел, да и заслуг особых за ним не числи-
лось. Просто его убийство совпало по времени с покушением на Лени-
на, и ЦК решил уважить, дав его "псевдо" ряду населенных пунктов
страны. Нынешний юбилей Победы – весомый повод вернуть полес-
скому райцентру Володарск-Волынскому славное имя бывшего его
гражданина и мецената фельдмаршала М. И. Кутузова.
P.S.
Новая власть Украины, взявшись за переименование «всех и вся»,
возвратила полесскому местечку его исконное имя, слегка подкоррек-
тировав написание. Теперь оно именуется по-украински Хорошкив.
;
113
ГАЛЫЧЫНА – НА НАШУ ГОЛОВУ!
Значительная часть нынешнего населения Восточной Галиции, а
это три, точнее – две с половиной области (Ивано-Франковская, Львов-
ская и половина Тернопольской) на западе Украины, считают себя "га-
лычанамы", т.е. потомками галилеян, относя в то же время своих пред-
ков к древнеславянскому племени тиверцев. Но что-то здесь опреде-
л;нно не вяжется: то ли галычане, то ли тиверцы?
Так кто же они на самом деле, эти носители экстремистской идеи
ортодоксального украинского национализма? Известный киевский уч;-
ный и политик Дмитрий Табачник неоднократно в своих устных и
письменных выступлениях называл их неславянским народом, чьи
предки пришли когда-то в Приднестровье с Ближнего Востока. Именно
эти высказывания, а не его семитское (как и самих галилеян!) проис-
хождение, стали причиной той "анафемы", которой многие западно-
украинские политики предавали тогдашнего министра образования и
науки. Однако доктор исторических наук Д. Табачник отнюдь не сде-
лал при этом никакого открытия – исторического или этнографическо-
го. Он всего лишь процитировал некоторых "щирых" идеологов укра-
инского национализма. А вот что сообщают об этом подлинные древ-
ние источники...
1. ГАЛИЛЕЯНЕ – СОПЛЕМЕННИКИ ИИСУСА ХРИСТА?
Жители палестинской области Галилея сохраняли ханаанский
элемент с особенным упорством, потому что находили себе постоянное
подкрепление из соседней Финикии. Истые иудеи, гордясь большею
чистотою крови, относились к галилеянам с высокомерным пренебре-
жением. На самом деле, однако, галилеяне отличались крепкой предан-
ностью Моисееву закону и большими массами посещали Иерусалим во
время годичных праздников. Также тщательно они обрабатывали зем-
лю и довели культуру своей области до высокой степени. По словам
историка и писателя Иосифа Флавия, "область Галилея всегда слави-
лась храбрыми людьми, и трусость никогда не была их недостатком".
Галилеяне были непримиримыми врагами римлян, первыми во время
мятежей выступали против их легионов и причиняли правителям мно-
жество затруднений. В последней борьбе с Римом погибло до ста тысяч
галилейской молодежи. Даже император Тит, чтобы поднять дух своего
войска, ставил ему в пример геройство галилеян.
114
115
Греческое образование, к которому с крайним недоверием отно-
сились тогда иудеи, находило среди галилеян горячих приверженцев; а
в некоторых галилейских городах преобладающим языком был грече-
ский. Да и своим выговором жители Галилеи резко отличались от юж-
ных иудеев, вследствие чего раввины относились к галилеянам. как к
провинциальным неучам, "людям земли". Апостол Петр во время суда
над Христом был признан за галилеянина, потому что "речь его обли-
чала его". По причине указанного недостатка в произношении еврей-
ских слов, строгие иудеи не дозволяли галилеянам читать святое Писа-
ние в синагогах. А вследствие важной роли, принадлежавшей галилея-
нам в продвижении христианства, "галилеянами" стали со временем
нередко именовать всех христиан. Римский император Юлиан и умер
со словами: "Ты победил меня, галилеянин"...
Так кто же они в действительности – галилеяне?
Народ, населявший Галилею, родился во 2 веке до Рождества
Христова, при правлении там династии Селевкидов. Галилеяне есть
результат этнической инкорпорации сирийских арамеев в эллинское
общество. При этом арамейская составляющая галилеян была незначи-
тельной и никак не изменила эллинов. Арамеи в составе галилеян фак-
тически стали эллинами. Возможно, в составе галилейского народа
присутствовали и другие, в т.ч. еврейские этнические составляющие, но
численность их при этом вероятно была небольшой. Как самобытный
народ галилеяне осознали себя с начала Христианской эры, при прав-
лении тетрарха Антипы. При н;м число галилеян значительно возрос-
ло, а в Галилее появились многочисленные цветущие города. В книге
"Жизнь", составленной во 2 половине 1 века по Р. Х., Иосиф Флавий
сообщил, что в Галилее того времени было 204 города. Население са-
мых больших городов Галилеи могло достигать 50 тысяч человек. Осо-
бенно насел;нным в начале Христианской эры было побережье Гени-
саретского озера. "Страна, окружавшая озеро, была во времена Господа
самою насел;нною из областей Палестины", – сообщает источник. При
этом берега Генисаретского озера "кипели некогда жизнью и деятель-
ностью". Так же много городов в Галилее было расположено вдоль
главных дорог, прич;м города эти порой располагались не более чем в
часе ходьбы между ними. До сих пор сохранились их руины – "попа-
даются вдоль дорог земляные курганы, внутри которых сохранились
развалины древних городов".
Иерусалимские иудеи, ненавидя вс; галилейское, дискриминиро-
вали даже прозелитов иудаизма из Галилеи, которых фарисеи чрезвы-
116
чайно редко вербовали в этой стране, как об этом говорил Иисус Хри-
стос. Этих прозелитов, а точнее – полупрозелитов, поскольку таких га-
лилеян не обрезали, евреи называли – себоменои. Себоменои не допус-
кались в училища иудаизма, в местечковых синагогальных собраниях
их не вызывали к чтению Ветхого завета. "Галилеяне не допускались
из-за их произношения". Разумеется, эта фарисейская мотивация дис-
криминации сама по себе оскорбительна, и не способствовала увеличе-
нию полупрозелитов иудаизма в Галилее.
Естественно, в ответ галилеяне испытывали к евреям неприязнь.
Так, "население Акко выказывало особенно сильную ненависть к евре-
ям". Правда, ответная ненависть оказалась ещ; более сильной: в 66 го-
ду, в самом начале иерусалимской революции, евреи из Иудеи учинили
погром в Акко. Но галилеяне вскоре выбили их из своего города, про-
лив при этом "много еврейской крови". Так было и ранее. По смерти
Ирода в 4 году до Р. Х. восставшие галилеяне преследовали не только
римлян и на;мников Ирода, "не щадили они и иудеев, если последние
попадались к ним в руки". Об отношении к галилеянам евреев свиде-
тельствует Евангелие, повторившее еврейскую фразу: "из Назарета мо-
жет ли быть что доброе". Евреи всегда презирали жителей Назарета.
"Назарянин – так называли иудеи Христа, желая подчеркнуть его
происхождение из презираемого, незначительного города". После про-
поведей Иисуса Христа среди галилеян в 30–33 гг. жителей Галилеи
особенно возненавидели вожди иудаизма. Иудейский источник XIX
века связывает возникновение христианства в Галилее с вторжением в
не; римской карательной армии в 67-м году. Этот источник считает,
что "в Галилее появились тогда разные сильные духом мечтатели, ко-
торые организовывали секты с целью добиться политической и духов-
ной свободы. Тогда же в Галилее возникло и Христианство. Конец этим
смутам положили Веспасиан и Тит". Иными словами, иудеи считают,
что легионы Флавиев появились в Галилее для того, чтобы уничтожить
христианство истреблением первых христиан, то есть галилеян. Так это
или нет, но римляне тогда опустошили именно Галилею, хотя принято
считать, что римские каратели появились в Палестине для пресечения
еврейской революции. Иерусалим был взят в 70-м году, и, видимо, по-
тому, что вожди иудейства перестали контролировать ход революции.
Кроме того, следует вспомнить имя римского императора, кото-
рый направил в Галилею для истребления сопротивления войска. Это
был Нерон, до безумия ненавидевший христиан. Тот самый Нерон, ко-
торый в 64-м году сж;г Рим лишь для того, чтобы истребить в н;м хри-
117
стиан. Тот самый Нерон, который в 67-м году замучил до смерти апо-
столов Петра и Павла. Тот самый Нерон, которого христиане того вре-
мени считали антихристом. Вторгшиеся в Галилею римские каратели,
"не отдыхая ни дн;м, ни ночью, опустошали поля, грабили имущество
поселян, убивали каждый раз способных носить оружие, а более сла-
бых продавали в рабство. Убийство и пожары наполняли всю Галилею.
Никакие бедствия и несчастья не остались неиспытанными". Большую
часть галилеян римские каратели истребили или продали в рабство.
Прежняя Галилея, вместе с гибелью большинства своего населения,
перестала существовать. Галилея после вторжения римских карателей
исчезала год за годом, города приходили в запустение, поля и сады ли-
шились ухода, постепенно начали исчезать леса и оливковые рощи.
Уже через несколько десятилетий вид страны заметно изменился – Га-
лилея без своего народа, убитого римлянами, умирала. Уцелевшие в
бойне галилеяне расползались вс; дальше от родных мест – на восток и
на запад от Земли обетованной.
Таким образом, приведенные выше цитаты исторических доку-
ментов позволяют сделать ряд выводов. Во-первых, искусственно со-
зданная эллинско-иудейская нация галилеян прекратила спустя два
столетия свое существование на одноименных Ближневосточных зем-
лях, будучи частично уничтоженной, а частично выселенной в отда-
ленные территории Римской империи. Потомки галилеян получили но-
вое имя – тиверцы, значительная часть которых обосновалась в Каппа-
докии, унеся с собой не только привычную иудейскую религию, но и
генетическую ненависть к близким по крови евреям. И это – второй
вывод: откуда у современных галычан та патологическая юдофобия,
которой "прославились" во время Второй мировой войны отряды т. н.
бандеровцев.
2. ТИВЕРИЯ – ТЕРРИТОРИЯ ССЫЛКИ?
Следы потомков галилеян до сих пор легко обнаруживаются во
многих странах Европы по топонимике ряда городов и территорий.
Помимо Галиции – в Польше и Украине, легко отыскать Галлию – ис-
торическое название значительной части нынешних Италии и Франции.
Известен город Галле в Германии, Галац – в Румынии, тот же Галич в
Прикарпатье, его тезка в России, пролив Геллеспонт (ныне Дарданел-
лы), река Галие и государство Галатия на ее берегах...
118
Напомним еще раз исторические события: в 70 (при императоре
Веспасиане) и 135 (при императоре Адриане) годах н. э. Римская импе-
рия потопила в крови первое и второе Иудейские восстания. Было уни-
чтожено много палестинских городов, в т.ч. Иерусалим, и фактически
совершен геноцид на всей территории Палестины. Иудеям под страхом
смерти было запрещено появляться в Иерусалиме, сам он был переиме-
нован на Aelia Capitolina (в честь императора Адриана), а Иудея стала
римской провинцией Сирия Палестина. Поскольку галилеяне также
были участниками боевых действий, изменили и Галилейские топони-
мы, в частности, Галилею переименовали в Тивериаду – по имени Ти-
верии – столицы тетрарха Галилеи и Перии, названной так в честь им-
ператора Тиберия. Соответственно, галилеяне стали называться ти-
верийцами.
Более полувека почти сплошных войн и восстаний, иудейского
давления и римского преследования христиан заставили остатки гали-
леян-тиверийцев покидать насиженные места. Естественно, что они
пошли на север, к этнически близким Каппадокии и Галатии, а далее
двинулись на благодатные земли Приднестровья. Очевидно, основные
волны галилеян-тиверцев прибыли в низовье рек Прут, Днестр и Буг в
I-II вв. н. э., что совпадает с сообщениями о стремительном распро-
странении христианства на территории юго-западной Украины. "Ти-
верцы и уличи были христианами еще до Никейского собора 325 года",
– сообщает апостол Филипп.
Но еще до перехода галилеян-тиверцев из Палестины в Придне-
стровье к ним приобщилась и значительная часть галатов. Дело в том,
что первой территорией, которая полностью оказалась под христиан-
ским влиянием, была Малая Азия. А преследование христиан римски-
ми императорами, начиная с Нерона и до Диоклетиана, способствовало
вытеснению христиан за пределы Римской империи. Похоже, именно
миграция стала главной причиной, что до III–IV вв. на территории Ма-
лой Азии на смену языку галатов приш;л греческий язык, которым
пользовалось большинство галилеян. Таким образом, на территории
Приднестровья состоялось дуальное взаимодействие галилеян-тиверцев
с местным населением, вследствие чего сначала возникла Тиверия, а
уже позднее появилось могучее объединение племен под названием
Антский союз. Так неистребимая энергия галилеян-тиверцев и там – в
ссылке! – позволила им доминировать на огромной территории среди
местных, не столь активных славянских племен.
119
Анты являлись восточными славянами и представляли собой свя-
зующее звено между скифами и позднейшими славянами (русичами) в
территориальном, культурном и этнографическом отношении. Есть
сведения, что некогда существовало единое славянское государство,
которое затем распалось. Цар;м этого государства был Мах из племени
венедов. Историки считают, что венеды – это древнейшее собиратель-
ное имя всех славян, обитавших в то время между Эльбой и Доном. Ру-
сы и словены были единым народом, но между ними вспыхнула меж-
доусобица. Восточная часть управлялась князьями и воеводами, запад-
ная – выборными начальниками. По этой причине единый народ рас-
пался на два – восточные продолжали называть себя русами, а запад-
ные стали называться словенами. От венедов – прямых предков запад-
ных славян – произошли склавины и анты. На Волынь переселилось
племя невров, обладавшее высокой по тому времени культурой. Под
давлением венедов они отходили на восток, что способствовало рожде-
нию позднее и в Приднепровье родственной с венедами антской куль-
туры.
Задолго до Рюрика, якобы основавшего Русское государство, су-
ществовали различные образования, военно-политические союзы
наших предков – антов. Известно объединение волынян с их князьями
Межамиром и Издагом, сражавшимися с аварами, объединение Рос под
предводительством князя Божа, боровшимся с гетами. Существует
мнение, что объединение антов послужило ядром древнеславянской
народности. "Народ этот (русы) могущественный и телосложение у них
крупное, мужество большое, не знают они бегства, не убегает ни один
из них, пока не убь;т или будет убит. В обычае у них, чтобы всякий
носил оружие", – писал арабский летописец. Его земляк в IX веке под-
тверждал: "И если какое их племя (род) поднимается против кого-либо,
то вступаются они все. И нет между ними розни, но выступают едино-
душно на врага, пока его не победят. Они храбры и мужественны, и ес-
ли нападают на другой народ, то не отстают, пока не уничтожат его
полностью".
Значение Антского союза в образовании Киевского государства
надо признать весьма большим. Возникновение его относится к первым
векам новой эры, во время борьбы с готами, которые пришли от Вислы
к Ч;рному морю. Уничтожение готских держав гуннами, а затем и раз-
гром самих гуннов в 451 г., поставили антов в благоприятные условия
существования. Они остались единственно значимой силой в борьбе с
Восточно-Римской империей. В VI в. имя антов было знаменито в Чер-
120
номорье, мужество и опытность их создали такую славу, что германцы
называли их исполинами, а историки с удивлением отзывались о силе и
храбрости. Поэтому греческие императоры охотно приглашали их к
себе на службу. В 20-е годы VI в., при византийском императоре Юс-
тиниане, славяне разрушают оборонительные сооружения на Дунае и
проникают на Балканы. Образуется южная ветвь славянских народов
(протоболгары, сербы, хорваты и др.).
3. ОТ АНТОВ К ГАЛИЦКОМУ КНЯЖЕСТВУ
К VII в. Антский союз распался на ряд плем;н, перечень которых
упоминется в русских летописях. Создаются предпосылки для возник-
новения нового государства в Приднепровье, которое позднее здесь
складывается с центром в Киеве. Славяне после падения владычества
аваров занимались мирным трудом – историки до IХ в. не говорят об их
войнах с чужими племенами. Русь в историческом развитии несомнен-
ная преемница антов. К VII веку в хозяйственном, культурном и обще-
ственно-политическом развитии славяне достигли таких высот, каких
варяги – только к IX веку. Варяги, как разрозненные группы на;мни-
ков, не могли создать никакой новой культуры, не могли повлиять на
социальные отношения, сложившиеся на Руси. Поэтому горстки варя-
гов, искателей приключений, попали в старую, устойчивую культуру
Приднепровья и очень быстро растворились в ней. Влияние варягов на
славян – это злонамеренный миф, созданный позднее норманистами.
Предпосылки к возникновению государства Ярослава Мудрого начали
складываться не в IХ веке, а за 300 лет до варягов. Поэтому историю
Киевской Руси надо начинать не с Рюрика и Олега, а с Божа и Мезами-
ра, с первых походов антов на Византию в VI веке.
Но где же здесь галилеяне-тиверцы?
А они, как было сказано выше, расселились на берегах Днестра,
ассимилировавшись с местным славянским населением и приняв его
язык, но сохранив свое искусственное имя "тиверцы". Как считают
многие современные ученые, население нынешней территории Украи-
ны в III– VII вв. составляли, в основном, пять племенных групп – по-
ляне, древляне, волыняне, тиверцы и уличи. Историки допускают, что в
начале 60-х годов X века земли Галиции и Волыни были присоединены
к Киевской Руси Святославом Игоревичем, но после его смерти в 972
году были захвачены соседним Королевством Польским. Киевский
князь Владимир в 981 г. овладел на западе землями вятичей, радими-
121
чей, дулебов и хорватов. Но после его возвращения в Киев эти народы
отказались подчиняться ему и Владимир в 982 г. снова овладел землей
вятичей, а в 984 г. – землями радимичей, дулебов и тиверцев.
Поскольку "столицей" тиверцев был Галич, то их княжество в со-
ставе Великого княжества Киевского было названо Галичским, а ти-
верцы – галичанами. Великий князь Киевский назначал во все подчи-
ненные ему периферийные княжества князей только из своей династии.
Но против этого были тиверцы-галичане, а поэтому они просто убивали
князей, присланных им князем Киевским. Таким путем галичане доби-
лись, чтобы их бояре обирали князя Галичины, а Великий князь Киев-
ский утверждал его в этой должности. В 992 году он покорил белых
хорватов и окончательно подчинил Руси Подкарпатье. Но в 1018 г.
польский король Болеслав Храбрый воспользовался межусобицами
русских князей и захватил Червенские города. Они пребывали под его
властью 12 лет, пока Ярослав Мудрый не вернул их в походах 1030–31
годов. Далее с Польшей был заключ;н мир, который закреплял за
Русью Червен, Белз и Перемышль.
К середине XI века земли Галиции и Волыни окончательно закре-
пились в составе Киевской Руси. Среди них главное место занимала
Волынь – многолюдная земля с развитыми городами и торговым путем
на запад. Столицей западно-русских земель был Владимир-Волынский,
где находился княжеский престол. Киевские монархи долгое время
удерживали эти стратегически важные территории, сберегая их от
дробления на удельные княжества. В 1084 г. в землях Галиции к власти
пришли Ростиславичи – князья Рюрик, Володарь и Василько. В резуль-
тате войн с волынскими и киевскими князьями в конце XI века они до-
бились для себя отдельных княжений. В 1141 г. эти княжества были
объединены Владимиром, сыном Володаря Ростиславича, в единое Га-
лицкое княжество со столицей в Галиче. Оно поддерживало связь с ки-
евскими и суздальскими князьями, а также половцами для противосто-
яния с польскими, волынскими и венгерскими правителями. При Яро-
славе Осмомысле, сыне Владимира Володаревича, Галицкое княжество
получило контроль над землями современной Молдавии и Придунавья.
После смерти Осмомысла в 1187 году бояре не приняли объявленного
им наследником внебрачного сына Олега, и поэтому "случился великий
заговор в Галицкой земле", в результате которого она была оккупиро-
вана венгерскими войсками короля Белы III. Только при помощи импе-
ратора Фридриха Барбароссы и Польши Галич был возвращ;н послед-
нему князю из ветви Ростиславичей – Владимиру Ярославичу.
122
В отличие от скорого преобразования Галиции в отдельное кня-
жество, стратегически важная для Киева Волынь пребывала в зависи-
мости от него до 50-х годов XII века. Е; обособление от Киева начал
князь Изяслав Мстиславич, внук Владимира Мономаха, в период киев-
ского правления Юрия Долгорукого. Сын Изяслава Мстислав сумел
оставить Волынь своему потомству, и с того времени волынская земля
развивалась как отдельное княжество. Объединение Галиции и Волыни
было совершено волынским князем Романом Мстиславичем, сыном
Мстислава Изяславича. Воспользовавшись беспорядками в Галиции,
устроенными боярами-тиверцами (кем же еще!), он впервые занял е; в
1188 году, но не смог удержать под натиском венгров, которые также
вторглись в галицкую землю по просьбе все тех же бояр. Во второй раз
Роман присоединил Галицию к Волыни в 1199 году, после смерти по-
следнего галицкого князя Владимира Ярославича из рода Ростислави-
чей. Он ж;стко подавил боярскую оппозицию, которая сопротивлялась
его попыткам централизовать управление, и этим положил основу для
создания единого Галицко-Волынского княжества.
Одновременно Роман вмешался в борьбу за Киев, который полу-
чил в 1201 году, и принял титул Великого князя Киевского. В 1202 и
1204 годах он совершил несколько успешных походов на половцев, чем
завоевал популярность среди населения. В списках летописей он носит
титул "великого князя", "самодержца всея Руси" и также называется
"цар;м в Русской земле". Погиб Роман в битве при Завихосте в 1205
году во время своего польского похода. Вследствие этого, в период ма-
лолетства его сыновей Даниила и Василька, в Галицко-Волынском
княжестве возник вакуум власти – Галицию и Волынь охватила череда
непрекращающихся междоусобиц и иностранных интервенций. В пер-
вый год по смерти Романа его вдове и детям удавалось удерживать Га-
лич с помощью венгерского гарнизона, но в 1206 году вернувшаяся в
Галич из изгнания боярская группировка Кормиличичей способствова-
ла приглашению в Галицко-Волынское княжество сыновей новгород-
северского князя Игоря (1206–11 гг.).
А Волынь после смерти Романа распалась на мелкие удельные
княжества и е; западные земли были захвачены польскими войсками.
Святославу Игоревичу не удалось утвердиться на Волыни, и она верну-
лась под контроль местной династии. Законные наследники Галицко-
Волынского княжества, малолетние Даниил и Василько Романовичи,
удерживали за собой лишь второстепенные территории княжества. Раз-
вернув репрессии против галицкой боярской оппозиции, Игоревичи
123
дали повод для вмешательства Польше и Венгрии. В 1211 году Романо-
вичи с матерью вернулись в Галич, Игоревичи были разбиты, захваче-
ны в плен и повешены. Однако вскоре возник конфликт между вдовой
Романовой и галицким боярством, и Романовичам вновь пришлось по-
кинуть столицу. Княжескую власть в Галиче узурпировал боярин Вла-
дислав Кормиличич, который был изгнан в 1214 году венграми и поля-
ками. Андраш II, король Венгрии, и Лешек Белый, краковский князь,
разделили Галицию между собой. Андраш II посадил в Галиче своего
сына Коломана. В скором времени венгры поссорились с поляками и
завладели всей Галицией, в результате чего Лешек позвал на помощь
новгородского князя Мстислава Удатного. В 1215 году c польской по-
мощью Романовичи вернули себе Владимир, а в 1219 отвоевали у
Польши земли по Западному Бугу.
Несколько лет Мстислав Удатный в;л борьбу за Галич против
венгров с переменным успехом, пока в 1221 года не утвердился на га-
лицком княжении окончательно, заключив с корол;м мир и выдав дочь
замуж за королевича Андрея. Для укрепления своей власти Мстислав
заключил союз и с молодыми князьями, выдав за Даниила другую свою
дочь. Однако вскоре после битвы на Калке (1223) возник конфликт
между Лешеком и Даниилом, с одной стороны, и Мстиславом и удель-
ным белзским князем Александром Всеволодовичем, с другой. Вызы-
вая недовольство боярства и не имея сил удержаться у власти, Мсти-
слав ещ; при жизни передал галицкое княжение королевичу Андрею. В
1227 году Даниил с братом разбили удельных волынских князей и к
1230 году объединили в своих руках Волынь. Таким образом, Даниил и
Василько вернули себе половину земель, принадлежавших их отцу.
Следующие восемь лет они вели войну за Галицию, сначала против
венгров, затем против Михаила Черниговского.
В 1238 году Даниил окончательно занял Галич и воссоздал Га-
лицко-Волынское княжество. Объединив раздробленные владения отца
Романа, братья Даниил и Василько мирно распределили власть. Первый
сел в Галиче, а второй во Владимире. Лидерство в этом дуумвирате
принадлежало Даниилу, так как он был старшим сыном Романа Мсти-
славича. Перед монгольским нашествием на Русь Галицко-Волынское
княжество успело расширить свои границы. В 1238 году Конрад Мазо-
вецкий подарил добжинскому ордену крестоносцев русский город До-
рогочин, и Даниил Романович занял его и северо-западные земли Бере-
стейщины. Весной 1238 года набег на Мазовию совершил Миндовг –
124
союзник Даниила, а в следующем году Даниил присоединил к своим
землям Турово-Пинское княжество и завладел Киевом.
С приходом монголов позиции галицко-волынских князей пошат-
нулись. В 1240 г. монголы взяли Киев, а в 1241 г. вторглись в Галицию
и Волынь, где разграбили и сожгли множество городов, включая Галич
и Владимир. Воспользовавшись отъездом князей в Венгрию и Польшу,
боярская верхушка подняла мятеж. Слабостью княжества воспользова-
лись его соседи, которые постарались захватить Галич. В ответ гали-
чане захватили в 1244 г. польский Люблин, а в 1245 г. разбили венгров,
поляков и взбунтовавшихся бояр в битве под Ярославом. Боярская оп-
позиция была окончательно уничтожена, и Даниил смог централизо-
вать управление княжеством. Усилением позиций Галицко-Волынских
земель были недовольны в Золотой Орде, которая поставила князю
ультиматум: передать ей Галицию. Не имея сил противостоять монго-
лам, Даниил был вынужден признать сюзеренитет золотоордынского
хана в 1245 г., но сохранил права на Галицко-Волынское княжество.
Попав в зависимость от Золотой Орды, князь направил свой внешнепо-
литический курс на создание антиордынской коалиции государств. С
этой целью он заключил союз с Польшей, Венгрией, Мазовией и Тев-
тонским орденом, а также захватил ятвяжские земли и Ч;рную Русь в
1250–53 годах, чем ликвидировал угрозу нападения литовцев на Во-
лынь.
В 1254 г. Даниил принял в Дорогочине титул "Король Руси" от
папы римского Иннокентия IV. Папа обещал организовать крестовый
поход против монголов и действительно призвал к нему христиан Цен-
тральной Европы, а затем и Прибалтики. Но Даниил не пош;л на като-
лизацию подвластных земель, поэтому должен был не только сам вое-
вать против монголов, но и вместо изгнания ордынских баскаков из
Киева отражать нападение на Луцк литовцев, которым папа уже в 1255
г. разрешил воевать Русскую землю. Разрыв союзных отношений про-
изош;л после самостоятельного взятия Звягеля галицко-волынскими
войсками в Киевской земле, до подхода литовцев. Первая война (1254–
57) против войск Куремсы была победной, но в 1258 году монгольские
войска возглавил Бурундай, который в следующие два года совместно с
Василько Романовичем пров;л военные походы на Литву и Польшу, а
также вынудил срыть укрепления нескольких волынских городов. В
1264 году король Даниил скончался, так и не освободив Галицко-
Волынское княжество из-под ордынского ига...
125
4. ПОД ЧУЖОЙ КОРОНОЙ
В дальнейшем Галичина и Волынь взяли прозападную ориента-
цию. В 1370 году Галичина вошла в состав Венгрии, а с 1387 г. (как и
Волынь) была включена в состав Польши. Из них было образовано вое-
водство Галиция, в состав которого была включена и территория хор-
ватов с центром в Перемышле. Галиция оказалась восточной окраиной
Польши и поляки называли галичан окраинцами. Со временем галичане
осознали себя украинцами по национальности, а хорваты и далее оста-
вались хорватами.
В 1772 г. Польшу разделили между собой Австро-Венгрия, Прус-
сия и Россия. В результате Галиция оказалась в составе Австро-
Венгрии, в качестве административно-территориальной единицы Ав-
стрии. Чтобы на выборах в местные органы власти Галиции получить
больше депутатских мест, нежели поляки, галычане-украинцы без-
успешно склоняли хорватов тоже осознать себя украинцами по нацио-
нальности. Однако у западных склонов Карпат, т.е. в составе Венгрии,
также проживали автохтонные хорваты, которые до покорения их Вен-
грией входили в состав первого славянского государства Великая Мо-
равия. Поэтому венгерских хорватов в документах и литературе запи-
сывали "rutheni", сами хорваты произносили "русені", а впоследствии
(и поныне) – "русины". Подражая им, хорваты Галиции тоже назвали
себя "русины" по национальности, что вызывало у лидеров украинцев
Галиции большую озлобленность на русинов, которые к тому же ори-
ентировались на Россию.
Митрополит греко-католиков Галычыны Шептицкий, в первые
дни Мировой войны в обращении к прихожанам призывал их вступать
в формируемые австрийские полки "Украинских сечевых стрельцов".
Он сказал: "Мы по Божьей воле соединены с Австрийской державой...
Когда армия нашего Цесаря победит – ожидает нас более красивая и
лучшая будущность. До крови будьте верны Цесарю". Добровольцами
в корпус "Украинских сечевых стрельцов" записалось более 30 тысяч
украинцев Галычыны. Из них было сформировано девять полков УСС,
в которые были мобилизованы и русины. Однако армия России в пер-
вые недели войны нанесла сокрушительное поражение австро-
венгерской армии. В сентябре 1914 г. она вошла во Львов, а через ме-
сяц, преодолев Карпаты, вступила на русинскую территорию Венгрии.
Чтобы не отвечать за это катастрофическое поражение перед Герман-
ским кайзером, австрияки начали искать оправдание. Его подсказали
126
лидеры украинцев Галычыны утверждением, что русины дезертируют
из "усосовских" полков и переходят на сторону русской армии якобы с
целью сообщения военных планов австрийской армии. Кроме того, все
русинское мирное население откровенно симпатизируют русской ар-
мии, и это якобы свидетельствует о том, что вся русинская нация шпи-
онит в пользу России. В итоге цесарь Франц-Иосиф I официально при-
знал русинскую нацию враждебной и в обращении к населению обещал
крупное денежное вознаграждение каждому, кто донесет на шпиона-
русина.
Вот он где проявился - злобный и мстительный характер галычан!
Украинцы Галычыны составляли списки русинов, подлежащих
аресту как шпионы. И уже за несколько дней львовские тюрьмы были
переполнены русинами, а в Австрии для них создавались концентраци-
онные лагеря. Наибольший из них – "Талергоф" был создан под откры-
тым небом, и за два года от холода и голода в нем погибло почти три
тысячи русинов. Если украинцы Галычыны укрепляли свое положение
в Австрии, то русины, совместно с чехами, словаками, сербами и дру-
гими славянскими народами Австро-Венгрии, добивались независимо-
сти. 21 декабря 1918 г. русины создали автономную республику, а через
год добились ее присоединения к Чехословакии под названием Под-
карпатская Русь.
Поскольку Галычына оказалась в составе возрожденной Польши
и вдали от Австрии, то в конце 1918 г. ее украинские лидеры решили
создать свою суверенную республику. С помощью расквартированных
во Львове "усосовцев" они захватили город и провозгласили Галычыну
Западно-Украинской Народной Республикой (ЗУНР). В результате
между поляками и украинцами Галычыны возникла гражданская война,
закончившаяся поражением украинцев. Позднее депутаты-украинцы
польского Сейма пообещали поляку Г. Нарутовичу поддержать его
кандидатуру на пост президента Польши при условии, что он предоста-
вит Галычыне статус автономии. Нарутовича избрали президентом, и
он внес законопроект об автономии Галычыны. Но депутаты-поляки
расценили это как сговор с украинцами, инициировав президенту им-
пичмент. Тогда он отозвал законопроект, за что, по решению украин-
ских национал-радикалов, 16 декабря 1922 г. – на 5-й день своего пре-
зидентства – был убит. Затем последовал еще ряд убийств галычанами
государственных деятелей, в том числе – президента Польши С. Вой-
цеховского.
127
Чтобы поставить террористические акты на конвейер, была со-
здана "Легия украинских националистов" во главе с сотником "усосов-
цев" М. Сциборским, а также – "Организация украинских национали-
стов" во главе с полковником "усосовцев" Е. Коновальцем. Для повы-
шения квалификации их боевиков отправляли на курсы в фашистскую
Италию. Только в 1930 г. боевики ОУН провели 2200 поджогов и дру-
гих насильственных действий. В августе 1931 г. боевик ОУН В. Билас в
курортном Трускавце убил Т. Голувку, видного деятеля парламента
Польши. Р. Шухевич руководил совершенным в 1932 г. во Львове тер-
рористическим актом против генконсула Советского Союза. Террор
ОУН проводился с целью вызвать со стороны польских властей массо-
вые репрессии против украинцев, чтобы создать и закрепить у них ге-
нетическую ненависть к полякам.
Избегая репрессий, сотни украинских интеллигентов эмигрирова-
ли в автономную русинскую республику Чехословакии. Многие из них
устроились преподавателями в русинских школах, гимназиях и семина-
риях, где внушали ученикам, что слово "русин" якобы от названия "Ки-
евская Русь". Поскольку все славяне – это русичи бывшей Киевской
Руси, ныне осознающие себя украинцами по национальности, то и ру-
синам Подкарпатской Руси следует называть себя "украинец" и вместе
с галычанами бороться за Соборную Украину. Однако русины и далее
осознавали себя русинами по национальности. Поэтому руководство
ОУН решило начать террористические акты и в Подкарпатской Руси
против лидеров русинской нации. Но в результате устроенного эми-
гранткой из Львова С. Новакивской кровавого теракта в Ужгороде про-
изошло еще большее сплочение русинов, а правительством Чехослова-
кии лидеры эмигрантов-галычан были выдворены из страны.
В 1933 г. в Германии к власти пришли национал-социалисты во
главе с Гитлером. Они обещали лидерам галычын передать во владение
не только польскую Галычыну, но и Советскую Украину. Однако это
они должны заслужить! Поэтому ОУН полностью перешла в подчине-
ние Абвера – военной разведки Рейха. По его заданию боевики ОУН, в
их числе С. Бандера и Р. Шухевич, уже 15 июня 1934 г. в Варшаве уби-
ли Б. Перацкого, министра внутренних дел Польши. Боевик ОУН М.
Колодзинский 9 октября 1934 г. участвовал в убийстве короля Югосла-
вии Александра I и министра иностранных дел Франции Л. Барту – по-
тому, что они инициировали объединение Европы против фашизма и
его фюрера Гитлера. В то же время русины польской Галычыны были
против проводимого украинцами террора. Русин по национальности С.
128
Твердохлеб в издаваемой им газете на русинском языке призывал ру-
синов к нейтралитету, а украинцев – к благоразумию. И бандеровское
руководство ОУН приняло решение убить Твердохлеба. На суде его
убийцы заявили, что русинская (назвав ее "кацапская") нация является
враждебной украинцам, а поэтому подлежит уничтожению.
Вот так! И ничуть не меньше!..
Руководство фашистской Германии обещало, что "подарит" Со-
борную Украину галычанам после того, как на пути к ней перестанут
существовать Чехословакия и Польша. По планам Берлина, первой
предстояло уничтожить Чехословакию путем ее раскола с последую-
щей аннексией. С помощью проживающих в Судетах этнических
немцев Абвер начал "расшатывать" страну с Чехии, а, опираясь на сло-
вацких национал-радикалов, стал "расшатывать" и Словакию. Посколь-
ку в автономной республике Подкарпатская Русь Абвер такой возмож-
ности не имел, было организовано наводнение ее "туристами" из числа
проживающих в Германии эмигрантов-галычан. Им предстояло органи-
зовать "расшатывание" Подкарпатской Руси, но по распоряжению ее
премьер-министра А. Бродия их пособников из числа эмигрантов стали
выдворять за пределы республики.
Поэтому Абвер провел акцию по компрометации и снятию с
должности А. Бродия, с последующим назначением на эту должность
Августина Волошина, своего агента влияния. Чтобы наводнить Под-
карпатскую Русь украинцами Галычыны, была проведена акция по мас-
совому нелегальному переходу границы молодых галычан. Из них
"усосовцы" (уже в чине офицеров Абвера!) при содействии Волошина
создали штурмовые отряды под названием "Карпатская Сечь". Из числа
офицеров-галычан Абвер создал штаб Сечи, который возглавил гаупт-
ман М. Колодзинский, а обер-лейтенант Р. Шухевич возглавил в нем
отдел разведки и контрразведки.
На недовольстве словаков тем, что Прага предоставила им только
статус автономной республики, сыграл Берлин. Втайне заседавший
парламент автономии вечером принял закон о суверенитете Словакии и
ее выходе из состава федеративной Чехословакии. В эту же ночь Гер-
мания начала вводить в Словакию свои войска, якобы для защиты су-
веренитета Словакии от возможного противодействия со стороны Пра-
ги. Чтобы избежать войны, Прага объявила о признании суверенитета
Словакии и обратилась в Берлин с просьбой прекратить ввод в нее
войск. В ответ Берлин потребовал, чтобы президент Э. Гаха и министр
129
иностранных дел явились на переговоры с Гитлером в Рейхстаг, где их
продержали почти до полуночи.
А тем временем Гитлер потребовал от Венгрии немедленно
начать оккупацию Подкарпатской Руси. Чтобы дислоцированные в ней
воинские подразделения Чехословакии, на 70 % укомплектованные
местными русинами, не смогли оказывать венгерским войскам сопро-
тивление, "Карпатская Сечь", по приказу своих германских хозяев,
начала вооруженный захват власти. Для подавления этого путча сече-
виков-галычан были задействованы воинские подразделения чехосло-
вацкой армии, а венгерские войска начали беспрепятственное вторже-
ние в Подкарпатскую Русь. Поскольку оторванная от Чехии Подкар-
патская Русь не могла существовать как автономная республика, ее
парламент 15 марта 1939 г. принял закон о преобразовании своей рес-
публики в суверенное государство под названием Карпатская Украина,
без выхода из федеративной Чехословакии. Но оккупация русинской
республики венграми стала необратимой...
Штурмовики же "Карпатской Сечи", после выполнения задания
Абвера в Подкарпатской Руси были отправлены в Германию, где из них
сформировали карательный батальон "Нахтигаль" во главе с получив-
шим звание гауптмана Шухевичем. Многие русины тогда бежали в Со-
ветский Союз, где за нелегальный переход границы нередко станови-
лись узниками ГУЛАГа. Но с началом войны они добровольно вступи-
ли в созданную на территории СССР Чехословацкую бригаду и прини-
мали участие в боях под Харьковом, в освобождении Киева и других
городов Украины. После освобождения Подкарпатской Руси местные
русины были мобилизованы в Чехословацкую армию, но более 20 ты-
сяч добровольно вступили в ряды Красной армии и в ее рядах громили
фашистскую Германию. В то же время многие украинцы Галычыны,
чтобы не быть мобилизованными в Красную армию, прятались в лесах
и вступали в созданную своими нацистами УПА, которая вела воору-
женную борьбу против Красной армии, активно помогая фашистской
Германии.
5. ТАК ЧТО Ж ЭТО ЗА НАЦИЯ – ГАЛЫЧАНЫ?
Из всего вышеизложенного можно сделать лишь один вывод –
родившийся более двух тысячелетий назад, на пересечении эллинов и
семитов, народ этот генетически сохранил неизменными основные чер-
ты своего характера: агрессивность и нетерпимость к иному мнению,
130
но в то же время – способность ассимилироваться в чужой среде, ста-
новясь со временем ее проводником. Отсюда и радикальный экстре-
мизм нынешних галычан – національно свідомих українців.
Первой жертвой этого неугомонного народа стало Иудейское
царство, окончательно разгромленное римскими легионерами. Далее,
по пути на восток, тиверцы сумели сгубить только еще зарождающееся
государство Каппадокия. А осев на землях нынешней Украины, в При-
карпатье, они в ускоренном темпе превратились в славян, приняв их
язык и отказавшись от иудейской религии. Там, как мы видели, тивер-
цы все больше перетягивали на себя национальное "одеяло", подмяв
вначале Антский союз, а затем – и Галицкое княжество.
Оказавшись со временем в составе Австро-Венгерской империи,
галычане упорно пробивались к ее вершинам, сумев в ходе Первой ми-
ровой войны сформировать уже собственные вооруженные силы, сра-
жавшиеся с русской армией – корпус "Українських січових стрільців"
(УСС). При том, что никакого отношения ни к козакам, ни к Сечи га-
лычане не имели! Впоследствии один из его создателей Е. Коновалець
привел "січовиків" в Киев, сделав их стержнем петлюровской армии.
Нет сомнений в том, что и к развалу могучей Австро-Венгрии галычане
приложили руку!..
Следующей их жертвой стала Польша, по собственному недо-
умию включившая территорию Галычыны в состав своей возрождае-
мой Речи Посполитой! Кровавый политический террор галычан был
замечен приближенными Адольфа Гитлера и вскоре ОУН превратилась
в подразделение Абвера, выполнявшее задания фашистов по ликвида-
ции Чехословакии, Польши, а затем – и Советской Украины. Вторая
мировая война завершилась в 1945 году полным крахом фашистской
"оси" Берлин – Рим – Токио. Были погашены и очаги фашизма в стра-
нах-союзницах – Венгрии, Словакии, Румынии, Болгарии. И лишь на
территории Западной Украины еще более 10 лет продолжали из подпо-
лья огрызаться остатки ОУН-УПА.
С государственной системой Страны Советов галычане тягаться
не могли и решили пойти однажды проверенным (в Австрии) путем.
Многие со временем стали членами КПСС, заняли государственные и
партийные должности разных уровней, просочились также в армию и
КГБ. Кто знает, может в наши дни они бы и в Кремль проникли, но об-
становка резко поменялась и собственные манкурты разрушили Вели-
кую страну. А на ее осколках сразу же заплясали галычане, взяв в свои
руки дело создания "єдиної неподільної України". И, возможно, этот
131
проект мог бы реализоваться, мир мог получить новое цивилизованное
государство! Если бы не все тот же ортодоксальный национализм га-
лычан. А первыми врагами их стали ближайшие соседи – русины За-
карпатья.
После провозглашения Советской Украиной суверенитета и ее
выхода из СССР, жители Крымской и Закарпатской областей решили
восстановить прежний статус своих автономных республик. Внеоче-
редная сессия депутатов Закарпатского областного совета 27 сентября
1991 г. собиралась принять соответствующее решение. С целью вос-
препятствовать этому из Львова в Ужгород прибыли десятки автобусов
с "туристами". Поскольку "туристам" не удалось прорваться в зал засе-
дания, они начали у здания облсовета провоцировать массовые беспо-
рядки. Чтобы избежать кровопролитного противостояния, областной
совет принял решение провести 1 декабря референдум, на котором за-
карпатцы "примут желаемое ими решение". В этом референдуме при-
няло участие 92 % взрослого населения, из них 78 % проголосовали за
возвращения Закарпатью статуса автономной республики.
Против реализации этого решения повели решительную борьбу
украинские национал-радикалы Галычыны. Некоторые из них, будучи
депутатами Верховной Рады, в перерывах ее заседаний угрожали физи-
ческой расправой народным депутатам от Закарпатья, если они не пре-
кратят добиваться реализации результатов референдума. По указанию
из Киева, где галычане имели уже значительный вес, при Всеукраин-
ской переписи населения 2002 г. из более чем 700 тыс. проживающих в
Закарпатье русинов было записано таковыми лишь 10 тысяч, после чего
власть не пожелала и далее признавать русинскую национальность. И
хотя Комитет ООН по борьбе с дискриминацией указал Украине, что
непризнание русинского национального меньшинства ведет к его дис-
криминации, рекомендовав прекратить это путем его признания, Киев
ничего не выполнил.
И в марте 2007 г. Закарпатский облсовет сам принял решение об
официальном признании русинской национальности и внесения ее в
реестр. Это стало причиной того, что украинские национал-радикалы
забросали Президента страны, Генпрокурора и СБУ жалобами, в кото-
рых требуют привлечь лидеров русинских организаций к уголовной
ответственности за "сепаратизм и симпатии к России". Вот так воин-
ственные галычане стремятся уничтожить мирную русинскую нацию,
некогда присоединившуюся к Украине своей республикой! Акция в
Закарпатье была лишь пробным камнем, настоящую войну галычане
132
развязали на другой окраине страны – в Донбассе. Чем завершится про-
тивостояние самопровозглашенных ДНР и ЛНР против незаконных
войск ряда олигархов, поддерживаемых всей мощью украинских
Збройних Сил – говорить рано.
Но то, что поводом к развязыванию гражданской войны на Укра-
ине стал ЯЗЫК – очевидно всем и с самого начала. И началась она не
под Славянском, а в Киеве, в зале заседаний Верховной Рады – с тех
пор, как сформировавшая свою фракцию пробандеровская партия Сво-
бода стала затыкать рот всем депутатам, выступающим на их родном
русском языке. Дальше – больше! Пошли в ход кулаки, затем биты и
другие орудия "майданной демократии". Прозвучали первые выстрелы
и появились первые "двухсотые" в столице, а там недалеко уже оста-
лось и до настоящей катастрофы в донецких степях. Но виноваты во
всем оказались... русские! И галычане тут вовсе не при чем – их даже
не вспоминают теперь в числе участников межнациональной бойни, не
то чтобы в качестве зачинщиков! Совсем как в библейские времена в
Палестине, когда галилеяне развязали террор против римлян, а в ре-
зультате теми было уничтожено – на многие века! – еврейское государ-
ство.
Сейчас жители Западной Украины все чаще именуют себя ранее
призабытым именем галычан, стремясь подчеркнуть этим свою "осо-
бость", возвыситься над обитателями других регионов страны. И воз-
никает мысль поддержать их в этом заблуждении, отпустив в самостоя-
тельное "плавание". Может быть, это единственно правильное решение
проблемы сохранения единого государства на остальной территории
Украины? Ведь возродился же Израиль без галилеян!..
P.S. C целью подтверждения объективности автора приведу не-
сколько цитат из мемуаров гетмана Скоропадского – великого украин-
ца и подлинного государственника, правившего нашей страной почти
сто лет назад. 1. "Было два течения как в социальном, так и в нацио-
нальном вопросах, оба крайние, ни с тем, ни с другим я не мог согла-
ситься. Это трагично для меня... Я люблю русский язык, украинцы его
терпеть не могут, по крайней мере, делают вид, что не любят его; я
люблю среднюю Россию, Московщину – они находят, что эта страна
отвратительна... С другой стороны, великорусские круги на Украине
невыносимы, особенно теперь, когда за время моего гетманства туда
собралась чуть не вся интеллигентная Россия... Эти великороссы со-
вершенно не понимали духа украинства". 2. "При существовании и
свободном развитии у нас русской и украинской культуры мы можем
расцвести, если же мы теперь откажемся от первой культуры, мы будем
лишь подстилкой для других наций и никогда ничего великого создать
не сумеем... будем жить объедками от немецкого и польского стола". 3.
"Великороссы и наши украинцы создали общими усилиями русскую
науку, русскую литературу, музыку и художество, и отказываться от
этого своего высокого и хорошего для того, чтобы взять то убожество,
которое нам, украинцам, так наивно любезно предлагают галичане,
просто смешно и немыслимо".
Но это все написано для тех, кто умеет читать и осмысливать
прочитанное. Это я говорю для тех, кто с порога отвергает все напи-
санное в этой статье, не прочитав и трети ее...
;
134
БЛИЖНЕВОСТОЧНЫЙ РЕМЕЙК
Трудно сегодня понять все хитросплетения военных и политиче-
ских событий на Ближнем Востоке. История, как известно, имеет неиз-
менные во все времена традиции: раскрывать свои тайны спустя деся-
тилетия и даже столетия, когда истекают все сроки давности для секре-
тов великих держав. И потому куда больше смысла не гадать "на ко-
фейной гуще" по поводу сегодняшних или завтрашних событий, а по-
пытаться отыскать аналогии в войнах и конфликтах на территории
Османской империи в XVIII–XIX ст.
Уже вскоре после окончания эпохи Наполеоновских войн многие
народы на подвластных турецкому султану землях развернули борьбу
за свою независимость. Неким символом этого можно считать битву
при Наварине в октябре 1827 г., когда российская эскадра, при под-
держке англичан и французов, разгромила турецко-египетский объеди-
ненный флот, открыв для Греции путь к освобождению. А на полити-
ческой "доске" Европы это сражение привело к смене расстановки
главных "шахматных фигур".
Прежде всего, значительно выросло влияние на Балканах русско-
го царя Николая I, одержавшего весомую победу в войне против Тур-
ции. Заключенный в сентябре 1829 г. Адрианопольский мирный дого-
вор закрепил за Россией устье Дуная с островами, Черноморское побе-
режье Кавказа – от устья Кубани до пристани св. Николая (между Поти
и Батуми) и Ахалцихский пашалык с его минеральными источниками
Боржоми. Турция признавала присоединение к России территорий Гру-
зии, Имеретии, Гурии и Мингрелии, ханств Эриванского и Нахичеван-
ского, отошедших от Персии, а также – автономию Молдавии, Вала-
хии, Сербии и Греции. Султан должен был также выплатить значитель-
ную контрибуцию России и предоставить е; торговым судам свобод-
ный проход через проливы Босфор и Дарданеллы.
Однако европейские державы со страхом восприняли такое "рус-
ское засилье" на юге континента и стали искать пути к союзу с султа-
ном. Но российский император и здесь опередил своих западных парт-
неров, сумев быстро превратиться из врага в опекуна властителя "бли-
стательной Порты". А тот в этом очень нуждался, поскольку в его ази-
атских и африканских владениях к 1833 г. также возникли освободи-
тельные движения. В Египте, Сирии и Палестине вспыхнули очаги
войны, и на подмогу турецким янычарам именно русский царь напра-
вил тогда свои войска.
135
136
Египет в период правления Мохаммеда Али (1805–49 гг.) факти-
чески был уже независимым от Османской империи, а успехи Сирии в
развитии материального производства и торговли привлекли внимание
египетского правителя. В период освободительной войны Греции он
был союзником султана и за это попросил отдать ему Сирию и Пале-
стину, а получив отказ, решил взять ее сам. В Сирии установилось к
тому времени централизованное управление, в стране активно развива-
лось аграрное производство, которое уже не контролировалось местной
знатью. Ширилась торговля со странами Европы – прежде всего через
порт Бейрута, где ведущие позиции в экспорте занимали ш;лк, хлопок
и оливковое масло, а в импорте – дешевые английские ткани.
Сын египетского правителя Ибрагим-паша во главе многотысяч-
ного войска вторгся с моря в 1831 году на желанные земли и захватил
Газу, Яффу, Хайфу, осадил Аккру. Разбил он и подошедшее на помощь
туркам войско Осман-паши, правителя Алеппо. В следующем году он
овладел Дамаском и разгромил турок в сражениях при Хомсе и Бей-
лане. Вся Сирия, включавшая и Палестину, была завоевана египтянами.
Но Ибрагим-паша на этом не успокоился и, получив подкрепление из
Египта, наголову разбил в сражении у Коньи вдвое превосходившее его
по численности войско сераскира (главнокомандующего турецкой ар-
мии) Решид-паши, завершив тем самым окончательное покорение Ма-
лой Азии. Его армия стояла всего в шести переходах от Стамбула и,
если бы не приказ отца остановиться, столица империи скорее всего
пала бы.
Возникшая таким образом пауза позволила Николаю I послать на
помощь туркам армейский корпус и военные корабли. К апрелю 1833 г.
русские войска создали севернее Стамбула свой плацдарм, тем самым
прекратив войну на Ближнем Востоке. 4 мая в Кютахье был подписан
мирный договор, по которому Мохаммед Али стал наместником Сирии
и Аданы. А два месяца спустя Российская и Османская империи заклю-
чили Договор о взаимной помощи в случае войны.
Однако итогами турецко-египетской войны остались недовольны
обе стороны – и султан Махмуд II и правитель Египта Мохаммед Али,
который по-прежнему обязан был платить в имперскую казну, да и
владеть Сирией оказалось весьма накладно. В итоге уже вскоре вспых-
нула Вторая турецко-египетская война. В мае 1838 г. Мохаммед Али
потребовал от Стамбула полной независимости и получил отказ, а год
спустя огромная османская армия двинулась на Египет. В июне 1839 г.
137
непобедимый Ибрагим-паша выиграл в Анатолии решающую битву
при Назибе.
И тут пришла весть о кончине Махмуда II, а новым султаном стал
его сын Абдул-Меджид I. Воспользовавшись моментом, капудан-паша
(командующий флотом Турции) перешел на сторону Мохаммеда Али и
увел весь имперский флот в Александрию. Великие державы, преодо-
лев в сложившейся ситуации свои разногласия, выступили единым
фронтом на стороне Стамбула, предупредив великого визиря, чтобы он
не спешил заключать договор с египетским губернатором. А султан
предоставил им полномочия вести переговоры по урегулированию кри-
зиса.
Но летом 1840 г. морской блокадой Бейрута началась австрийско-
английская интервенция в Сирии, а турецкий корпус возглавил герман-
ский генерал. В то же время в Горном Ливане британские и османские
агенты подтолкнули друзов к антиегипетскому восстанию, которое пе-
рекинулось затем во внутренние районы Сирии и Палестины. Войска
Мохаммеда Али потерпели ряд поражений и в декабре правитель Егип-
та капитулировал. А в мае следующего года было подписано соглаше-
ние, по которому он лишался всех захваченных им территорий. Однако
губернаторский пост в Египте не только оставался за ним, но и стано-
вился наследственным. Сирия и Палестина возвращались под прямое
управление Стамбула, причем Палестина выделялась в особый Иеруса-
лимский сандакан, а ливанский эмират ликвидировался вообще.
На возвращенные территории распространялось кабальное англо-
турецкое торговое соглашение 1838 года, открывшее вновь рынок для
европейских товаров. Их приток разрушил основные отрасли кустарно-
го производства и подтолкнул местную знать и городских торговцев к
активной скупке сельскохозяйственных угодий. Восстановление сул-
танской власти очень скоро вызвало новый подъем освободительной
борьбы арабов против турецкого засилья. Она развертывалась в усло-
виях все большего проникновения английского и французского капита-
ла, активного вмешательства колонизаторов во внутренние дела араб-
ских стран и разжигания религиозной розни. При этом Англия стреми-
лась использовать в своих интересах друзов (прим.авт. друзы – этноре-
лигиозная группа арабов, в древности отколовшаяся от исмаилитов), а
Франция поддерживала маронитских феодалов (прим.авт.: марониты –
группы арабов, исповедующих христианство).
В последующем эти феодалы были изгнаны в результате кре-
стьянского восстания в Керуане в 1859 г., а Стамбул вынужден был
138
признать администрацию повстанцев во главе с кузнецом Шахином.
Революционизирующее воздействие этого восстания на крестьян дру-
гих территорий вызвало серьезное беспокойство как местных феодалов,
так и западных колонизаторов. В следующем году вспыхнули воору-
женные столкновения в Бейруте между маронитами и друзами, а в Да-
маске фанатичные мусульмане учинили погром христиан, что дало по-
вод для вмешательства Наполеону III.
Известие о предстоящей высадке французских войск вызвало
обоснованные опасения других европейских держав, и по их требова-
нию в сентябре была созвана Международная конференция, в которой
приняли участие Англия, Россия, Франция, Австрия, Пруссия и Турция.
Она ввела ограничения для французов – корпус численностью не более
12 тысяч и срок его пребывания в Сирии и Ливане 6 месяцев. Наполеон
III попытался нарушить установленный срок, но под давлением других
участников Конференции его войска все же покинули мятежные терри-
тории летом 1861 г., усмирив повстанцев-маронитов.
Подписанная затем великими державами и Турцией Конвенция
объявила Горный Ливан автономной областью, управляемой губерна-
тором-христианином, подчиненным непосредственно Стамбулу. Хотя
планы Парижа и были существенно нарушены, все же Сирия и Ливан
превратились в сферу влияния французского капитала. Что в дальней-
шем, однако, не помешало все более активно вмешиваться в дела стран
Аравийского полуострова англичанам, прежде всего – Ост-Индской
компании.
В последней четверти столетия французские компании получили,
в обмен на предоставление займов Стамбулу, многочисленные концес-
сии в Сирии. Французы активно вкладывали средства в строительство
там портов, автомобильных и железных дорог. Но усиление вмеша-
тельства европейцев в политическую жизнь Сирии вызвало рост не
только антихристианских и антиевропейских настроений, но и недо-
вольство местной элиты продолжавшимся османским правлением. В
90-е годы в Халебе, Дамаске, Бейруте возникли общества, провозгла-
сившие своей целью создание независимого сирийского государства.
Число их постоянно росло, особенно – с приходом к власти так называ-
емых младотурок вследствие июльской буржуазной революции 1908 г.
в Турции...
139
* * *
И вот что мы видим сегодня, в двадцать первом веке. В наши дни
Англия давно уже не является доминантой в мировой политике, зато
тогдашний ее заокеанский противник – Североамериканские Соеди-
ненные Штаты – стал мировым лидером, прочно обосновавшись на
всех континентах Земли. Сумев разрушить четверть века назад Совет-
ский Союз – единственный тогда достойный конкурент – США с каж-
дым годом все шире раздвигали свои "щупальца" – сухопутные, мор-
ские и воздушные силы, не нуждающиеся в чьем-либо одобрении или
ограничении. Добив в Европе последний оплот коммунизма – Югосла-
вию, американцы перенесли свои усилия на азиатский континент.
В данном случае нас интересует Малая Азия, и потому бестолко-
вую войну США в Афганистане оставим "за кадром", заглянув сразу в
Багдад. Использовав события 11 сентября как отмашку для всех своих
вассалов и союзников, Соединенные Штаты бросили клич: "Кто не с
нами – тот против нас". А работающие теперь у них "на подпевке" ан-
гличане услужливо предложили casus belli (повод к войне) – якобы до-
стоверные данные о наличии в Ираке химического оружия. Ну и что? –
У Великобритании, Франции, в самих США тоже есть разнообразное
оружие массового поражения, но никто же их за это не бомбит! Но, как
утверждали римские цезари, ЧТО ПОЛОЖЕНО ЮПИТЕРУ, ТО НЕ
ДОЗВОЛЕНО БЫКУ. И не стало Ирака! Вот уже второе десятилетие на
руинах некогда сильного, независимого государства продолжаются
тщетные попытки воссоздать хотя бы какое-то подобие страны.
Председательствующий на 70-й сессии Генассамблеи ООН дат-
ский политик М. Люккетофт заявил: "Мы не можем отрицать то, что
вторжение в Ирак в 2003 году по многим причинам – и президент Оба-
ма сам сказал об этом – было неправильным решением. Но еще опаснее
оказалось то, что принявшие это решение совершенно не имели четкого
представления, с чем они имеют дело, не понимали, как избежать по-
следствий (вторжения) – усиления разногласий в обществе, что создало
благодатную почву для возникновения ИГ". По его мнению, в Ираке
было необходимо добиваться более демократического, инклюзивного
общества, а также заключения договора, который бы защищал интере-
сы меньшинств.
Председатель Генассамблеи подчеркнул, что неудачный иракский
опыт необходимо учитывать в ходе урегулирования конфликта в Си-
рии. В соответствии с утвержденным Советом Безопасности ООН пла-
ном, в январе Дамаск и оппозиция сядут за стол переговоров, за кото-
140
рыми последует формирование переходного правительства, конститу-
ционная реформа и выборы. "Предстоят выборы, но перед их проведе-
нием должны быть созданы конституционные рамки, которые будут
учитывать интересы меньшинств – христиан, алавитов, друзов и кур-
дов, позволят им чувствовать себя защищенными, – сказал Люккетофт.
– Это не было учтено должным образом в Ираке и сыграло роль в росте
числа конфликтов". Он выразил уверенность, что ключевые междуна-
родные игроки лучше осознают необходимость прекращения конфлик-
та в Сирии, продолжающегося с 2011 года и унесшего жизни, по мень-
шей мере, 250 тыс. человек. "Я искренне надеюсь, что после принятия
18 декабря резолюции Совета Безопасности последуют реальные шаги,
которые положат конец войне и начнут политический процесс, а внеш-
нее вмешательство будет сосредоточено на сдерживании и уничтоже-
нии ИГ, восстановлении территориальной целостности Сирии и Ира-
ка", – заявил председатель Генеральной Ассамблеи.
А еще между событиями в Ираке и Сирии были Тунис, Ливия,
Египет – там теперь тоже сплошной бедлам! И во всех случаях отчет-
ливо виден американский след, вс; тот же вашингтонский "почерк" –
разрушить вс;, а после пусть мучаются те, кто уцелеет... Не доведя до
конца свое грязное дело в Египте, Вашингтон принялся за Сирию, объ-
явив преступником очередного президента страны. Всячески поддер-
живая пламя разгоревшейся там гражданской войны, американские
ястребы не усмотрели, однако, что между двумя пожарами – в Ираке и
Сирии – полыхнул третий, куда более опасный. На неконтролируемых
территориях этих полуразрушенных стран, плюс расколовшаяся Ливия,
возникло и с каждым годом укреплялось новое террористическое обра-
зование, так называемое ИГИЛ.
Когда в процветающей африканской стране, руководимой Муа-
маром Каддафи, проявились глобалистские тенденции, распространяе-
мые Западом, гражданская война очень скоро охватила все ее регионы.
События в Египте и Тунисе простимулировали оппозиционные силы,
традиционно существовавшие на востоке Ливии, на это наложились и
племенные отличия. Но весь этот пожар не случился бы так скоро и так
масштабно, если бы не американское вторжение в Триполитанию –
главный оплот полковника Каддафи. И лишь после жестокого убийства
в октябре 2012 года посла США в Триполи К.Стивенса стало понятно,
что там "пошло что-то не так", и в американском обществе начали все-
рьез критиковать Хиллари Клинтон за вторжение в Ливию.
141
Известные политики и журналисты неоднократно заявляли, что
Стивенс и американское посольство в целом были причастны к постав-
кам оружия ливийским повстанцам. О самом же Стивенсе приводилось
немало интересных фактов: он выступал за активизацию действий его
страны с воздуха и на земле с помощью отправки в Ливию спецподраз-
делений, лоббировал ее раздел и создание конфедерации. Но истинные
причины участия США в ливийской войне все же не во внутренних
проблемах этой страны, а в ее богатстве.
Да, американский посол и десятки тысяч ливийцев погибли вовсе
не во имя свободы или борьбы с тиранией, а ради 143 тонн золота из
сокровищниц режима Каддафи. Ну и плюс нефть и прочие богатства
Ливии, которые после свержения полковника, конечно же, не достались
"освобожденному" народу. А страна Ливия, как и хотел Кристофер
Стивенс, ныне разорвана на куски и "мудрый" Запад не знает, что бы
еще придумать для легитимации ее теперешнего бессильного прави-
тельства.
* * *
Пять лет назад "пришел черед" Сирии. Антиправительственные
выступления, начавшись на волне арабской весны, в этой наиболее раз-
витой в экономическом, социальном и культурном отношении стране
региона, в марте 2011 года привели к массовым беспорядкам в различ-
ных городах, а к лету они переросли уже в полномасштабный военный
конфликт. Основными требованиями оппозиции были: отставка прези-
дента Башара Асада, отмена режима чрезвычайного положения, вве-
денного еще в 1962 году, и проведение в стране демократических пре-
образований. Первоначально боевые действия велись между прави-
тельственной армией и формированиями ССА (Свободной сирийской
армии). Руководил оппозиционерами СНС (Сирийский национальный
совет), в который тогда входили все антиправительственные фракции,
однако вскоре произошел раскол. Первыми из его состава вышли курд-
ские организации, сформировавшие собственное правительство – Выс-
ший курдский совет, а в 2013 году наиболее радикальные исламистские
группировки образовали Исламский фронт.
Вследствие раскола существенно ослабли позиции ССА, и т.н.
светская оппозиция отошла на второй план, ведущую же роль в борьбе
с правительством Асада стали играть исламисты, среди которых наибо-
лее боеспособными являются террористические организации "Джабхат
ан-Нусра" (сирийский филиал Аль-Каиды) и ДАИШ (по-русски ИГИЛ
142
– "Исламское государство Ирака и Леванта"). Стремительное наступле-
ние ИГИЛ и захват значительных территорий Ирака и Сирии летом
2014 года стали поводом для начала военной интервенции США и их
союзников, которые без согласия сирийского руководства стали бом-
бить ее территории. С 30 сентября 2015 года воздушную операцию – по
просьбе президента Асада – начали ВКС России, координируя свои
действия как с правительственной армией, так и с ССА.
Естественно, что стороны конфликта получают военную помощь
из-за рубежа: Иран и Россия поддерживают законное правительство
Сирии, оппозиция получает помощь от стран Запада и монархий Пер-
сидского залива, а также – ряда турецких организаций. На стороне пра-
вительства выступают шиитские вооруженные отряды, в частности -
ливанская "Хезболла", а также паравоенные формирования "Нацио-
нальные силы самообороны". На стороне оппозиции воюют суннитские
исламистские группировки - "Ансар аль-Ислам" и другие. Местный
конфликт, таким образом, уже перерос в масштабную региональную
войну, в которую втянут и ряд государств других континентов.
Основными причинами возникшего противостояния считаются
две – религиозная и социально-экономическая, наиболее сложной из
которых является, вне сомнений, первая. Это – конфликт между алави-
тами и суннитами, если шире – между шиитами и суннитами, а если
еще шире – между христианами и мусульманами. Немаловажное зна-
чение имел и низкий уровень жизни народа и общей экономической
ситуации в Сирии. Однако суть конфронтации заложена все же на ином
уровне: еще со времен французского влияния и последующего социа-
листического возрождения страны значительная часть населения ото-
шла от ислама и лишь формально сохраняла религиозные традиции.
К ней относятся представители власти, интеллигенция, средний
класс – люди, получившие европейское образование. К ним примыкают
религиозные меньшинства – христиане, друзы, а также алавиты, среди
которых религия не играет слишком большой роли. Вся эта совокуп-
ность может по-разному относиться к политике правящей Партии араб-
ского социалистического возрождения (БААС), но она едина в том, что
светский характер сирийского государства ни в коем случае не должен
быть изменен. И потому даже та часть либералов, которая первона-
чально была настроена оппозиционно, теперь, под влиянием событий в
Египте, Тунисе и Ливии, стала поддерживать правительство Асада. А
наскоро созданный СНС, состоящий преимущественно из эмигрантов и
143
политбеженцев, на события внутри страны практически не влияет, как
и на руководство ССА.
Что касается интересов внешнего мира в сирийском конфликте,
то здесь бытует ряд точек зрения, порой противоречащих друг другу.
Либерально-демократическая имеет откровенно прозападную ориента-
цию и сводится к необходимости "свалить" тоталитарный режим Баша-
ра Асада и предполагает осуждение любых его действий, даже направ-
ленных на стабилизацию обстановки в стране, а подавление вооружен-
ных бандитских формирований объявляется "борьбой с собственным
народом". Но эта позиция имеет ряд существенных изъянов, поскольку
"Восток – дело тонкое", законы шариата зачастую не согласуются с за-
падной идеологией.
Противоположная – антизападная – точка зрения сводится неред-
ко к теории заговора, по которой США стремятся установить контроль
над еще одной страной, при этом лишить единственного союзника
Иран – своего главного противника в регионе. Далеко не последнее
значение придавалось вытеснению с Ближнего Востока и России. Но
для США Сирия никогда не представляла большого интереса, что под-
твердила "странная война" созданной Вашингтоном коалиции из 60 (!)
государств, когда за два года ее "самая современная" авиация нанесла
всего несколько десятков ударов, да и то преимущественно не по воен-
ным объектам ИГ.
Но все поменялось 30 сентября 2015 г., когда о начале войны с
ИГИЛ и другими противниками Сирии объявила Российская Федера-
ция. Уже за первые 100 дней ракетно-бомбовыми ударами самолетов
ВКС и кораблей Каспийской флотилии было уничтожено свыше 1100
объектов исламских террористов – командные и опорные пункты, по-
левые лагеря боевиков, склады боеприпасов и арсеналы, заводы и ору-
жейные мастерские. За тот же период при поддержке авиации РФ пра-
вительственной армии Сирии удалось отбить у ИГИЛ почти 30% ранее
захваченных территорий.
Нынешняя Сирия, как и большая часть арабских государств, – это
искусственное образование, созданное Западом после гибели Осман-
ской империи. Когда-то Дамаск был столицей настоящего исламского
халифата, являлся одним из главных центров арабского мира, но в ны-
нешних границах Сирия существует недавно. Ее военная элита, как и
во многих арабских странах, десятилетиями выстраивала собственную
государственность. Сирия – многонациональное и многоконфессио-
144
нальное государство, и его укрепление далось военным непросто, су-
ществовать оно могло только при сильной власти.
Тот факт, что Башар Асад относится к одному из религиозных
меньшинств – алавитам, тогда как большая часть населения страны –
сунниты, не является чем-то уникальным для арабского мира. Точно
такая же ситуация была и в Ираке, только зеркально – у власти были
сунниты, численно уступавшие шиитам. Развал Ирака вследствие аме-
риканской агрессии, выбившей сильную власть из этого сложного гос-
ударства, автоматически ударил и по Сирии, которая в полной мере
загорелась после начала "арабской весны". Но, в отличие от Триполи,
Каира и Туниса, власть в Дамаске устояла.
Запад и большинство арабских стран объявили Асада виновником
войны и последующего образования "халифата", но странным образом
не хотели замечать, что процессы в Ираке и Сирии синхронизированы,
потому что проживающее по обе стороны границы суннитское араб-
ское (да и курдское) население считает их условными. Полураспад
Ирака сам по себе стал сильнейшим катализатором процесса перефор-
матирования всего Ближнего Востока, а распад Сирии, ключевой стра-
ны региона, сделает уничтожение нынешних границ во всем регионе
просто неминуемым. И вот в этих условиях свои преференции получи-
ло Исламское государство (ИГИЛ).
Действующая преимущественно на территории Сирии и Ирака
фактически с 2013 г., как непризнанное квазигосударство с шариатской
формой правления, эта террористическая организация, со штаб-
квартирой (фактически – столицей) в сирийском городе Эр-Ракка, к
осени 2014 г. контролировала территорию почти в 90 тыс. кв. км, с 8
млн. преимущественно суннитского населения. Помимо Ирака и Си-
рии, ИГИЛ и подконтрольные ему группировки участвуют в боевых
действиях в Афганистане, Алжире, Египте, Йемене, Ливане, Ливии,
Пакистане, проводят террористические акты в ряде других стран. Воз-
никла она в 2003 г. в Ираке как террористическая группировка "Аль-
Каида в Ираке" – под руководством иорданца Ахмеда Фадыль Халейла,
известного как Абу Мусаб аз-Заркави. После слияния в октябре 2006 г.
с двумя радикальными исламистскими группировками она была про-
возглашена как "Исламское государство Ирак". После тяжелых боев
весной 2015 г. ИГ потерял в Ираке до 30 % ранее захваченных террито-
рий в Ираке. Но в Сирии их захваты стремительно расширялись и к
моменту начала воздушной операции ВКС РФ исламисты занимали до
70% территории страны.
145
Вопрос, на который сейчас никто не может дать обоснованный
ответ: КОМУ нужна долгая и масштабная война на Ближнем Востоке –
война, которая может перерасти не только в ядерную, но и мировую?
Глобальным игрокам – США и России, стремящимся сейчас найти об-
щий язык, и не только в этой войне? Скорее всего – НЕТ! Даже если
верить в теорию управляемого хаоса, которая имеет немало привер-
женцев в США. Америкосы явно теряют свои позиции в этом регионе и
для них сейчас важнее всего выйти оттуда, "не потеряв лица". Для Рос-
сии важнее всего сохранить своего союзника – Сирию, и потому она
участвовать в войне будет недолго – лишь на первом, самом важном
этапе, с целью помочь сирийской армии освободить ключевые районы
страны. Что же касается соседей Сирии – Турции и Саудовской Аравии
– то для них самих эта война является угрозой, поскольку на их терри-
ториях проживают люди той же веры или национальной принадлежно-
сти...
Но если пожар это никому не выгоден, то почему же он продол-
жает полыхать, угрожая спалить весь регион? Да потому, что ни у кого
нет ни воли, ни сил прекратить войну – сам Дамаск просто не в силах
уже это сделать, а США со своими союзниками слишком долго настаи-
вали лишь на одном – смещении Асада. И вот тогда в конфликт решила
вмешаться Россия... А дальше – смотрим опять в начало, т.е. в середину
XIX века! Разница лишь в том, что у царя Николая не было ракет и са-
молетов, и он послал пехотный корпус. Очевидно, не забыта история
нынешними политиками, и они уже согласны на ремейк...
24.01.2016
P.S.
В марте 2016 г. наконец-то запущены мирные сирийско-сирийские
переговоры в Женеве, а в самой Сирии настал мир. Пока ещ; – лишь ча-
стичный, но есть надежды, что он станет всеобщим…
;
146
147
ЖИТОМИРЯНИН
САША ПУШКИН
Двести пятнадцать лет
Минуло от его рожденья –
Поэта Пушкина, но нет
В Житомире ему забвенья.
И снова на Старом бульваре,
Где памятник Саше стоит,
Собрались не те, что в угаре
Проклятья России кричит.
А те, кто исполнен любви
К Руси великому поэту,
Кто клятву может на крови
Принесть тем пушкинским заветам...
Не мог в ту пору он минуть
Никак Житомир наш стославный,
Держа поэта скорбный путь
К себе домой – в ссылке державной.
На юг отправлен был царем
Он за нещадный свой язык.
Хоть несть числа русских тюрем,
Глас Пушкина нигде не сник.
"Взойдет она", – сказал поэт,
Надеясь, что дождется счастья.
Его ж сгубил тот "высший свет",
И нынче от него нам все напасти...
148
149
В КАЧЕСТВЕ ПОСЛЕСЛОВИЯ:
МОНОЛОГИ ЛАРИСЫ СКОРИК
– Когда мы провозглашали эту «незалежну» Украину, в самом
кошмарном сне я не могла представить, что такое с нею случится!..
Ведь тогда я выступила против всякой люстрации, вендетты, про-
тив расправ и преследования. Но я просила внести в новый закон о вы-
борах пункт о том, что все, кто сотрудничал с органами безопасности
других государств, не имеют права быть избранными в органы власти,
занимать высокие государственные посты. Я же думала, что у нас будет
своя СБУ, а не филиал ЦРУ!
– Если говорить о нынешней «люстрации», то я не могу даже
найти выражения – что они вытворяют! Такое совершать могут только
некультурные, умственно отсталые, безумно дикие плебеи. Кого они
люстрируют?! Всех, кто был при прежней власти? Но за что?! За какие
грехи? Это где-то членораздельно выписано? Какие параметры? Какой
алгоритм люстрации?.. У меня такое чувство, что когда это все они
планировали, то кора головного мозга не была задействована», – такой
вердикт вынесла Лариса СКОРИК, народный депутат 1 го созыва
(1990—1994), профессор, член корреспондент Академии искусств
Украины, заместитель председателя Украинского общества охраны
памятников истории и культуры.
– Как говорил профессор Преображенский, «разруха начинается в
головах», и лидер ВО «Свободы» должен сознаться, что он не так уж и
давно должен был уехать на ПМЖ в Израиль. Но после того, как ему
отказали, он поднял националистически-«патриотические» знамена и
начал кричать: «Геть жидов и москалей!». Но мы это когда-то проходи-
ли…
– Одно дело фольклорные концерты и прочее, но... В общем,
пусть читают Шопенгауэра. Не берусь дословно цитировать, но смысл
в том, что когда нет надежды на достаточное материальное бытие, и
нет на то, что может себя зарекомендовать именно как представитель
народа конкретного государства, тогда появляется страсть к нацио-
нальным одеждам. Этим он хочет заменить свою несостоятельность. У
Ницше на сей счет еще похлеще сказано... Своими глазами видала: не-
150
которые особо озабоченные уже и шорты носят, где ширинка вышитая.
Это и есть достижение? Это и есть та самая национальная идея?!
– Они представляют Украину, у которой главное орудие государ-
ственного строительства – мусорный контейнер! Патологическая вера в
то, что можно достичь справедливости, обходя законы, особенно Кон-
ституцию, приводила и будет приводить к насилию и полной разрухе.
Так было в 17-м, так чуть было не случилось в 2004-м. Но сейчас это
мракобесие… уже по полной.
– Я не знаю, как можно выкидывать с работы людей, которые
что-то умеют делать?.. Надо понимать, особо стараются всякие «поле-
вые командиры»? Они уже и за Академию наук берутся... Заявляют же,
что высшее образование – вообще необязательно. Так вот теперь у нас
такие депутаты. И они будут люстрировать!
– Кстати, насчет высшего образования. И вправду – а зачем оно
вообще? Теперь мы, как опять же эти самые «политики» определили, –
аграрная страна. И теперь в полном смысле слова – «каиново отродье».
Каин же был землепашцем. Бог его жертву не принял, и мать Каина не
любила. Она любила Авеля. Поэтому он того Авеля и убил, потому что
был жадным землепашцем.
– Майдан был организован под неподписание «евро». Но они зна-
ли, что Янукович – не идиот и не подпишет договор об ассоциации на
таких условиях. За что Януковича и ненавидели: он был не их крови, с
ним они не могли договориться так, как хотели. Но подписание было
условием их зарубежных господ. Тогда подогнали студентов, как все-
гда, плюс – «москаляку на гилляку», и началось!..
– Какая «борьба с коррупцией»?! На улицах с коррупцией не бо-
рются. Да при Януковиче коррупция была поменьше, чем при «оранже-
вых». В конце концов где ее нет? Может, в Англии нет? Вот недавно
происходили скандалы в правительстве с обвинениями в мздоимстве...
Может, во Франции нет? Вероятно, Саркози не брал 50 миллионов дол-
ларов у Каддафи на свою избирательную кампанию?!
– А тут?! «Мы выступили против тирании!» Какая к чертовой ма-
тери «тирания»?! Говорят о 16 законах, среди которых был тот, где бы-
151
ло сказано, что митинговать – без масок и без касок. И сразу взрыв
возмущения! А что Польша сейчас принимает после «заварушек»? Что
нельзя носить на такие же акции маски и каски.
– Вот они – эти борцы «за гиднисть», как себя называют, отрица-
ют действующие законы. А то, что пишут, ни на одну юридическую
голову не налазит. И нигде не налезет, ни в одной стране мира, даже
самой захудалой! Не зря президент Сомали сказал, что он не допустит,
чтоб его страна превратилась в Украину.
– В этой драной политике, которая называется украинской, нет
деталей! Надо помнить все. Это ж Порошенко сказал, дескать, похоже,
военным путем на Донбассе мы не решим проблему? Ну вот, значит,
надо уморить население? Это называются «экономические методы»...
– Кто проведет реформы?! Я не говорю о границах – уже не столь
важно! Непонятно: что ж за народ в результате тут останется? Будет ли
он таким же сумасшедшим, как эти люстраторы с мусорными ящиками,
жуткими криками и безумными глазами? Или это будет образованный
народ?
– Границы в конце концов сотрутся, и люди будут жить своими
национальными семьями, но в общем доме... И не в границах счастье.
Но когда этот саентолог конченый, Яценюк... когда он говорит о стене,
что можно представить в будущем?! Пусть бы Костомарова почитал,
Шевченко, кирилло-мефодиевцев! Впрочем, нынче в чести катастро-
фическая необразованность.
– Еще в ноябре я знала, что так будет, – сказала Лариса Скорик. –
Гражданская война – и Украине конец. Ее как страны больше нет. Она
еще не зачалась, не родилась, но уже погибла в утробе. Считайте, что
она себе сделала аборт. И ведь не зря столько времени мы не имели
собственного государства! Значит, есть что-то такое порочное в мен-
тальности этого несчастного народа?
– Он всегда в политическом смысле проявлял себя устрашающе
дегенеративно. И когда это случилось в 2004-м, то я думала: Боже мой,
всего 13 лет назад провозгласили независимость, не было ж страны 8
столетий! Да стройте ее, не важно, кто там во главе, потихоньку, но со-
152
здавайте основные атрибуты государства и живите так, как будто уже
имеете страну, пусть и в зачаточном состоянии. Живите в покое, иначе
случится «выкидыш».
– Знаете, мне как-то позвонил один знакомый из числа представи-
телей той еще львовской интеллигенции, преданный государственной
идее Украины с деда-прадеда. И глядя на то, что происходит, сказал:
«Ларисо, думаю, що не треба було нам валити Совєтський Союз, треба
було його модернізувати, бо державу зробити ми не здатні».
– Украина никак не могла забеременеть государством много сто-
летий. И вот наконец случилось по божьему провидению. Почти как
непорочное зачатие. Но нельзя же делать резких движений, нельзя
стравливать людей между собой.
– И не так важно, кто сколько украл в прежней жизни, – на вас
хватит, если будете трудиться. А воровать потом перестанут... Но нель-
зя же требовать сразу! Воровали 70 лет, и до 70 воровали! Но теперь
хотят, чтоб случилось чудо, все стали враз честными! И это при том,
когда нечего бояться?! Этого не бывает. Ну ладно, их потом прижмете,
позже будете разбираться. А пока самое главное – государство.
– Как архитектор я нежно люблю Львов, но где-то в 4–5 утра, по-
ка никого нет на улицах. Потому что той интеллигенции, от которой и
так оставались ошметки, осколки, больше нет. Там уже сплошной
люмпен, почти как в Киеве на Троещине, но львовский еще и возомнил
себя пьемонтом. Так вот именно в Донбассе я поняла, что такой фаль-
ши, как есть в Галиции, нигде не встретишь!
– Сравнивать первое национальное движение и то, что сейчас се-
бя так называет, невозможно. Это совершенно другая порода... И я
вспоминаю 92-й год, как ездила на Донбасс. И тех людей любила го-
раздо больше, чем спесивых галичан. Потому что убедилась, насколько
галичане стали мелкотравчатыми.
– И если дети в садике на Галичине кричат «Путин – х...!», то как
надо воспитывать потомство, что им внушать? Получается, что наконец
нашли национальную идею, которую так долго искали, – патологиче-
153
скую русофобию. Кто-то может себе представить народ, у которого
национальная идея построена на ненависти?
– Сине-желтые заборы – это, конечно, большое достижение! Во-
обще кто-то понимает, что, к примеру, решетка на ограде должна быть
не видна, поэтому ее делают ажурной – темно-серой или черной. И это
– по всему миру так! Представьте, если бы французы выкрасили забор
возле Тюельри в триколор, а россияне Летний сад – в цвета своего фла-
га?! В дурном сне не приснится. Но что делают эти? Они нужники жел-
то-голубым красят. Это патриотизм? Идиотизм и профанация.
– И если это и есть новое поколение, то у него полное отсутствие
эстетики, да и вообще с умом все плохо... Повыдумывали эти «авта»,
«пальта» и тому подобное! «Ушпиталити» – что такое?! Но все для то-
го, чтоб язык на русский не был похож. Вот что эти упыри делают.
– ...Я хочу спитати, – переходит на украинский пани Скорик, –
вони й вулицю Руську у Львові будуть перейменовувати? І Руську
церкву Ставропігійського братства? На яку? На українську? Іван Фран-
ко себе називав русином. І не має значення, звідки назва «Україна» –
від «Окраїни», як поляки називали, чи від іншого слова. Наша руськість
від Київської Русі. То як можна від цього відмовлятись?
– До речі, на Галичині на усіх, хто живе східніше від них, гово-
рили «східняки», придурки, а з волинянами взагалі не можна мати
справу. Те ж саме кричали про галичан волиняни. Про Закарпаття, де
русини, й не кажу: вони на дух галичан не виносили. Власне, ці землі
такі особливі і такі окремішні, що треба було від початку лад в сім'ї
навести. Але ж вони жахаються самого слова «федералізація».
– Коли діти подорослішали, дайте кожному окрему кімнату.
Нехай кожен собі обустроїть на свій лад. Й тоді зійдуться на кухні за
одним столом, сядуть їсти, може, й посперечаються, але ненадовго пе-
ресваряться. Чому Німеччина свої землі змогла вберегти, перетворити
на федеративний устрій, а ми не в змозі? Чи погано звучало б: Федера-
тивна республіка Русь-Україна? Так, як її називали й Грушевський, і
Шевченко, і Костомаров? Ні, ми хочемо іншого: нам тепер треба, щоби
зовсім не бути схожим на щось «руське», змінити кирилицю на лати-
ницю! Оце вже називається «приїхали»… Недарма ж вони конференції
влаштовують – на тему «Історія української латинської абетки».
– Как говорил Грушевский, «Україна не тільки для українців, а
для всіх, хто живе на Україні, а живучи, любить її, а люблячи, хоче
працювати для добра краю і його людности». Это я помню как Отче
наш. И для меня всегда не было никакой разницы, кто на каком языке
разговаривает, как крестится – слева направо или справа налево, или он
мусульманин, или вообще атеист. Он выбрал эту землю своей родиной.
Поэтому мы должны охватить его особой любовью…
Добавить к сказанному пани Ларисой могу, пожалуй, лишь
одно: и с ней мы – одной крови!
Примеч. - Иллюстрации, к сожалению, программа не пропустила (PDF)
Сборник Одной крови
© Copyright: Юрий Чернышёв, 2016
Свидетельство о публикации №216041201134
Свидетельство о публикации №216041201134
Рецензии