В поисках идеального сифуда

1. Прорыв на границе, или Родина отпускает без визы

- Овчаров - есть, Тараканов - есть, Ванин - есть, Мурашко - есть, Копошилин - есть, - сержант-пограничник с двумя лычками на зеленых погонах быстро сверял паспорта с фамилиями в судовой роли.

- Так, кто еще записан? Давайте ваши паспорта, - продолжал играть в шпионов срочник.

Странный был паспортный контроль на причале в Корсакове в Бухте Лососей (Анивский залив), но он все-таки был.

Молодой лейтенант, стоя за спиной сержанта, казалось, больше интересовался Ольгой, чем своим помощником по смене, который добросовестно сверял загранпаспорта всей нашей гоп-компании с записями в судовой роли.

Петрович, уже знакомый нам капитан известного по обе стороны Охотского моря баркаса "Меткий", еще накануне ее заполнил по списку Мурашко.Серега заранее, до нашего прилета в Южно-Сахалинск, напомнил по электронной почте, чтобы мы не забыли свои заграничные паспорта, иначе спишут на фиг на берег, и мы никогда не увидим, как ловят морских гребешков.  Про визы ничего не сказал.

- А это что за марка? - поинтересовался, поеживаясь от прохлады раннего морского утра, пограничник.

- Шенгенская виза. Истекла месяц назад, - спокойно ответил Панарич, снимая темные очки.

Семь утра. На Гене уже темные очки, приталенная пижонская курточка от "Burberry" и такие же пижонские зауженные джинсы. А как же? Москвич собрался на рыбалку.

- А у Вас, девушка, что?

- А что, милую клеточку видно издалека! - Ольга, глядя на куртку Генки, задумалась, купить или не купить с бонуса такую же своему мужу.

- Какая клеточка, девушка?

- А-а? Что Вы спросили?

- Я спросил, а что это такое? - ткнул в страницу сержант.

- Разовая английская, но я по ней уже съездила. В Лондон, - с заметным волнением пояснила девушка. Все-таки такой паспортный контроль прямо на пирсе и без "дьюти-фри" она проходила впервые.

- Все? Виз нет, да?

Действительно, но так получилось. Ни у кого из нашей многочисленной компании, включая команду баркаса и самого Мурашко, не было действующей визы. Но отсутствие виз не было проблемой для наших погранцов. С их точки зрения, это как раз хорошо, поскольку служило гарантией нашего возвращения на родину.

Проблемой оказалось отсутствие письменного уведомления владельца судна, представительства японской фирмы, о намерении выйти из порта Анива.По этому поводу Мурашко заспорил с лейтенантом, по-своему толкуя таинственную инструкцию ФСБ "О порядке выпуска морских судов и их экипажей… из таких дыр как Бухта Лососей", давая нам время завершить погрузку толстенных пакетов из универмага "Славянский" с zakuski's, а также коробок с водкой, пивом, соками и как всегда единственной бутылкой красного Кьянти - специально для Ольги.

- Серега, ну чё тянем? - нервничал капитан.

- Да, лейтенанту нужно уведомление, - ответил Мурашко.

- Понял. Лейтенант, я тебя в этот самый мегафон уведомляю, что всё бл…ин - мы пошли на рыбалку! - не особо стесняясь в выражениях, прокричал Петрович.

- Ну, всё, служивый, видишь, мы вас уведомили. Мы пошли! - и Мурашко последним - остальные заблаговременно уже перебрались на корабль - запрыгнул на борт.

- Отдать швартовы!

- Сержант, лови, блин, конец!

- Поймал? Молодец, огурец!

Шутники.

Три протяжных оглушительных гудка… Было видно, но абсолютно не слышно, как лейтенант что-то зло прокричал нам вслед. А то ж, Петрович дал еще один длинный и громкий гудок.

- Это уведомление на посошок, летеха!

- Уходим, уходим, уходим! - пропел в мегафон известный мотив Андрей Овчаров.

- Вот упрямый! Я каждый раз ему говорю, что в инструкции не определена форма уведомления. Значит, можно устно в мегафон, - никак не мог успокоиться кэп.

- Фирменные бланки на них еще тратить. Пусть лучше шпионов ловят! Да, Бошино-сан?- то ли в шутку, то ли всерьез спросил Мурашко.

Японец прищурился, посмотрел на него, но ничего не ответил.

Серегу всегда удивляла способность японца еще и прищуриваться. Также ему было интересно наблюдать за "коротким замыканием" в японских мозгах на русский ответ "да-нет" в разных контекстах и с разной интонацией.

Ну, все, суета наконец позади: ранний подъем в отеле, закупки в универмаге, уже отлаженная погрузка багажа в джип по цепочке под присмотром Мурашко, дорога и этот странный паспортный контроль, когда так и не выяснили, по той инструкции границу мы прошли или все-таки прорвали.
   
Теперь можно открыть банку пива, удобно устроиться на палубе перед рубкой и, пока не забылось, "забить" в Блэкберри наши диалоги с "погранцами" в Аниве.

Хлоп-чпок! Чпок-хлоп! Пш…шшш…шик!

Это жизнь, радостно бурля и шипя, досрочно - на часах 7-30 утра - вырывалась на свободу! Так наша рыболовная артель, возбужденно обсуждая особенности пограничного контроля, распечатала первую коробку с пивом.

Адреналин после безнаказанного прорыва государственной границы постепенно вернулся в норму, а уровень промиле в крови наоборот начал привычное повышение  к заветным 0.3. Это, когда душа успокаивается, а эндорфины временно, до следующей границы примерно в 0.6 промиле, овладевают Вашим сознанием, и Вы ненадолго становитесь способными созерцать и восхищаться. Здесь очень важно не дать алкогольной эйфории Вами овладеть, а Вам не проскочить эти самые 0.6. Иначе за этой чертой начинается рискованная, но еще более интересная, затяжная, веселая, часто переходящая в безумство, фаза, которую, правда, не все и не всегда помнят. А вспомнить есть что! 

"Меткий" взял курс в открытое, как оказалось, безвизовое море. Море лежало спокойное, как озеро, и гладкое, как зеркало. Полный штиль.
 
И только баркас, ворча и попахивая дизельком, резал своим носом темно-зеленый малахит Охотского моря, пуская по его поверхности вдоль своих облупленных, небритых скул ровные "усы". Утренний туман становился все плотнее и плотнее по мере того, как корабль забирался всё дальше в море. 

Сопки - наш последний ориентир на землю - окончательно спрятались в плотном молочном тумане. Казалось, его можно было взять в руки и, как плед, набросить на плечи. Обычно крикливые и беспокойные чайки, вдруг успокоились и, как будто заснув, сидели на воде и не реагировали на расходящиеся от корабля пологие волны, которые еще больше убаюкивали птиц. Природа замерла в ожидании красивого с ней сэлфи, нарочно усмирив волны, ветер и вечно страдающих недержанием чаек.

Но с палубы эхо уносило в даль только очередной "хлоп-чпок" и через мгновение протяжный "пшик", и никаких "ах", "ох" или "вау". На "Метком" постепенно набирал ход очередной, с очевидными шансами на выдающийся корпоратив. 

- Таракан, хватит писать! Давай разматывай спиннинги, поблесним на ходу!

- Петрович сказал, что скоро на песчаную банку встанем и половим на донку камбалу.

- Так это когда еще будет!

Андрей Ванин, заядлый рыбак и по совместительству новый глава сахалинского офиса ПВК, долго терпеть бездействие на воде не мог.

"Вжи-ик!" 

"Шлеп-еп-пп!"

Увесистая колебалка улетела за борт, и Ванин, отсчитав до двадцати, давая блесне уйти на глубину, начал крутить катушку. Пусто.

Снова "вжи-ик", и снова "шлеп"! И снова пусто! И снова "и-и-еп!" Пришла!
 
- Сколько нормальный человек может повторять эту монотонную серию? - это к нему подошла скучающая Оля, мать двоих детей и при этом все еще способная вписаться в любую авантюру от казино с корейцами до рыбалки на Буссё. 

- А сколько по-твоему может продолжаться сольфеджио на балконе? - парировал Андрей.

Эту историю про его соседа-еврея с двумя мальчиками, одновременно учившимися в музыкальной школе по классу скрипки, знали все.

Действительно, какая разница, три часа отрезать коту, я… думаю, хвост, разучивая ноты, или весь день тянуть блесну, накручивая километры лески на шпулю? В каком-то одном случае никто никому, как минимум, не мешает.
 

                ***

2. Шаланда полная кефали, или "Балтийский" бартер

Баркас стоял над песчаной банкой почти неподвижно. Изредка, раз в пятнадцать минут, откуда-то издалека приходила волна и, мягко качнув судно "мол, не спи", застывала в  неподвижном, зеленом зеркале из отполированного самоцветного камня.

Донки давно были заброшены, но уныло провисшие лески не внушали никакого оптимизма. На морском дне тоже полный штиль.

- Петрович, нужно менять стоянку! Не клюет ни хрена!

Было бы неплохо также внести разнообразие в рацион. Чипсы закончились, а пиво и водка нет. Банки с солеными огурцами и маринованными в собственном соку помидорами уже приготовились выслушать приговор команды.

- Апять вотку с ветсиной? Не хасю! - протестовал Бошино-сан, - глебески буду с воткой.

- Петрович, заводи!

- Володя, где тут "забито" каменистое плато с гребешками? - тыкал пальцем в экран навигатора  Мурашко.

- Вот здесь!

- Гляди, Петрович!

- Это рядом, скоро будем. Одевайся.

Старпом Володя, огромного роста бывший спецназовец и водолаз, вытащил на палубу снаряжение для погружения: баллоны с воздухом, ласты с маской, водолазный костюм с тяжелым поясом для погружения и боевой подводный нож с полметра.Пока он одевался, капитан вывел "Меткий" на точку лова гребешков.

- Дерну один раз - я на дне.

- Дерну после паузы еще раз - тащите фал - гребешков нет. А если дерну два раза подряд… - инструктировал нас Володя.

Но после погружения на дно он дернул только один раз.

- Всю поляну обрезали! Кто-то здесь уже был до нас, - с досадой бывалого грибника сообщил старпом.

- Петрович, давай сразу на дальнее плато, хотя и далеко, но с гарантией,- предложил Мурашко.

- Это слишком близко к границе! Засекут погранцы!

- Да и хрен с ними, не успеют, зато точно поймаем!

Еще сорок пять минут хода под пиво с колбасой. Надоело! Японец держался только на пиве. Вот настоящий самурай: сказал, что не будет ветчину с водкой, так и продолжал пить одно пиво. Бошино-сан не обижался, когда русские друзья называли его самураем прямо в глаза. Правда поначалу, сразу после подставы с гарпуном, он не понимал, как можно одновременно и "сдать друга", и тут же наградить его почетным званием самурая. Именно так, по его мнению, должен выглядеть  хрестоматийный  "перевод стрелок" по-русски! Конечно, не он же нажал кнопку "Старт" и выпустил гарпун в сторону губернаторской трибуны! Но обвинение приятели повесили на него, якобы во избежание международного скандала, и потом в благодарность долго трясли его руку, при этом хитро улыбаясь. "Ты же, как герой, бросился на амбразуру!" - объясняли ему приятели еще один русский парадокс. "Нет, это вы бросили меня на эту долбанную амбразуру" - только в своих мыслях возражал им японец. Поэтому русские считали инцидент исчерпанным.

В голове Тараканова давно созрело меню, и он упорно отгонял всех от банок с помидорами. Водку без горячей закуски нельзя. Как говорил доктор Преображенский, это вредно для здоровья. А под горячее, пожалуйста! Вот кто должен быть ведущим программы "Жить здорово", а не эта Елена Малышева.

Меню было, водка была, вот только самого горячего не было. Банка с солеными огурцами была отдана на растерзание, но маринованные в собственном соку  помидоры Тараканов убрал в свою сумку.

Вдруг из тумана донесся свисток, еще один, потом - через интервал - пара свистков повторилась снова. "Меткий" сбросил обороты и, идя на самом малом ходу, начал подавать сигналы в ответ.

Вот свисток где-то совсем рядом по левому борту!

Постепенно из тумана вышел нос, за ним длинный борт и, наконец, корма большой рыбацкой шаланды с подвесным мотором. Рыбаки бросили вытаскивать сеть и всматривались в нашу сторону, пытаясь увидеть на палубе кого-нибудь знакомого.

Да только нужны ли посредники в открытом море?

- Мужики, привет! Пивом угоститесь? - это Гена уже бросал незнакомым рыбакам в  баркас "Балтику-3".

- За-а-амечательно! А-а вы чё здесь делаете?

- На рыбалку приехали…

Нужно признать, что рыбалка в ее спортивном варианте занятие нервное, затратное и совершенно неприбыльное. То ли дело, когда рыбу в мешок гребут лопатой!

- Все, тащите!

Через минуту на палубе лежал мокрый и ароматный холщевый мешок, полный отборной морской рыбы. Там были и камбалы, и кефали, и ледяная с треской, и пара деликатесных терпугов.

Алаверды в виде нескольких банок пива, и можно расходиться бортами и готовить обед.

Пока Петрович с Володей и Мурашко пытались выйти на секретное плато с  гребешками, остальные на баке закрепили фанерный лист. Получился шикарный стол для фуршета! На специальном маленьком столике пониже разместилась газовая плитка.

Вот оно чудесное ощущение наступающего праздника и настоящего пиршества! Резко оживившиеся разговоры и метания команды туда-сюда под почти безобидные шутки явно говорили о подъеме общего настроения и предвкушении чего-то выдающегося!

- Подай то-да-се!

- Неси вот то и это!
 
- Эх, закусочка!

- Пальцы из банки!

- Водочку, водочку в центр! Да-да, здесь ей хорошо будет!

- Зеленушку всю в кучу, там разберемся, где лук, а где "пук"!

- Нарезочку ровнее, ровнее кладите - не пьянка ведь!

Ну, пора начинать... И понеслась доска по Енисею! 

Никакое шампанское Дом Периньон или Кристалл под то, что три дня назад было креветкой из садка-инкубатора, не сможет перебить простой "Русский стандарт" под только что выловленные камбалу и кефаль, тушеные в помидорах по-неополитански, и жареный терпуг на оливковом масле под соусом терияки.

Никакой стюард в белоснежных шортах, голубой матроске и ей в тон белых с голубым кантом носках, осторожно переступающий через длинные загорелые ножки на сан-деке, несущий этим ножкам ледяное шампанское, не заменит коллективного кайфа предвкушения и сопричастности к чему-то, что в конкретный момент - сразу после первой стопки - можно назвать счастьем!
 
Это вам не рядовая пьянка на яхте напротив Лазурного побережья!

А что у нас напротив? Напротив - дикий берег Анивского залива, но в тумане!
 
- А кто па-чис-тит ры-бу?- знакомо растягивая слова, подал голос молчавший до сих пор Копошилин. Серега никогда не отличался общительностью, а после известного фиаско в Лондоне вообще замкнулся в себе, а тут вдруг заговорил. Явно боялся, что чистить рыбу придется ему.

Действительно, кто-то должен почистить рыбу!

Вся команда посмотрела на Ольгу. Ты можешь быть сколько угодно старшим менеджером или даже директором, но если ты единственная женщина на корабле… Шансов спрятаться за бокалом красного нет!

- Оленька, вот ножик!

- Оля, осторожно, он остренький!

- Пока не почистит рыбу ей не наливать!

- Лучше зачерпните воду за бортом, остряки!

- Аллё, два раза дёрнул!

Через несколько минут на борт был поднят первый мешок с живыми еще гребешками!
 
- Ула, дело пасло! - радовался Бошино-сан. - Ай-яй, апять два лаза дёлнул!

После двойного сигнала и подъема второго мешка водолаз дернул фал еще раз, чтобы его, не дай бог, не забыли. Рыбалка удалась. По многолетним наблюдениям экспертов рыбалка всегда удается, особенно, если не тебе чистить рыбу!
 
Как же может преобразиться абсолютно стандартный русский напиток, если под него подаются живые, еще влажные от морской воды, гребешки, а соус терияки наливается прямо в родные створки размером с маленькую тарелку!
 
- Уф, не могу больше, - это Копошилин, умяв в одиночку целую сковороду с камбалой под томатами, отполз от стола и присел на палубу у рубки.

- Конечно, он не может, потому что камбалы больше нет! - съязвил Овчаров.

- Пойдешь в гальюн, не забудь спросить капитана, как открывается дверь! - жестко, чисто по-женски, отомстила Ольга за свой наряд на кухне.
 
Месть удалась. Копошилин отполз еще дальше на нос и замкнулся в себе окончательно.

- Зато у меня будет десерт! - прошипел себе под нос Серега.

- О! Кекс! - продолжал он беседу сам с собой, разрывая зубами фирменный пакетик "Трансаэро" с выпечкой и крутя ее во все стороны перед своим носом.   

                ***

3. Уроки русско-китайской дружбы от Станиславского, или На кой нужен нахлыст

Рыбалка в ее самой удачной форме корпоративной пьянки продолжалась.
 
Отметку 0.6 промиле проскочили, не заметив. Эйфория зашкаливала. Эндорфины, потеряв выход, били в голову. Водки было столько, что гребешки уходили влет, как-то незаметно и без белкового удара. Только чистейший морской воздух вдали от берега и предварительный утренний массаж печени пивом могли объяснить это чудесное явление.

Сковорода не снималась с плитки и жарила рыбу как на конвейере: кефаль сменялась камбалой, та менялась терпугом, потом шла пара тресочек и ледяной. Не было только лосося, а для него специально из Москвы была привезена ольховая щепа, которая уже несколько часов замачивалась в Гинессе…
 
Тараканов стал все чаще и чаще бросать недовольный взгляд на свою сумку с нахлыстовым снаряжением. Мурашко с Овчаровым уловили это знакомое им напряжение и о чем-то перешептывались с Петровичем.

- Держите стол крепче - запускаем двигатель.

- Идем за лососем к рыбацкому стану!
 
Капитан все время с кем-то вел радиообмен и в какой-то момент довольный высунулся из рубки:

- Есть лосось! Но только один, и его уже поймали!

Ну, хоть что-то. Идем к берегу. На самом деле все уже немного укачались, выпивая и закусывая, стоя на палубе несколько часов без перерыва. Хотелось ощутить под ногами твердую землю.

Но сначала к баркасу пришвартовалась шлюпка с двумя рыбаками на веслах.
 
- Паша!

- Санек!

Обоих тут же проводили к столу на бак, налили водочки, как водится в приличных компаниях. Лосось тут же был передан на камбуз Тараканову для приготовления.

- Мужики, мы выпьем, выпьем, но дайте пожрать сначала!
 
- Блин, три дня не хавали ничего!
 
- Ага, только утром поймали симу, и хотели зажарить, а тут Петрович позвонил.

- Ну, мы сразу к вам!

- Извиняйте, что мы вот сразу жрать. Ну, давай, наливай!

- И мне тоже наливай, и жарехи положь еще.

- Вот этот кусочек и подливки тоже!

- Вкусно, блин!

- Ваша баба готовила, что ль?

Так Паша-Саша, перебивая друг друга, отъедались за все дни их голодовки, и не заметили, как за двадцать минут наелись и напились.

Впрочем, этого, по понятным причинам, не заметил никто. Ну, пора в гости.
 
На веслах, как ни в чем не бывало, сидели подвыпившие Паша-Саша, взяв на борт  еще человек шесть с припасами. На Сахалине перерыв в пьянке означает лишь смену места и перенос напитков и закуски. На лодке, естественно, продолжали выпивать под "эх, ухнем".

Днище лодки заскрежетало, въехав на полном ходу на галечный пляж, через который чуть поодаль вытекала в море нерестовая речка без названия.  Ну, вот и земля, твердая, но почему-то неустойчивая.

Недалеко, на небольшой возвышенности, виднелся рыбацкий стан: обшарпанный вагончик на ржавых колесах и кривой стол с парой скамеек. Вокруг сушились сети. Внизу, у самой речки, стоял разделочный стол с огромным корытом из алюминия. Надпись на фанерном щите над столом гласила: "Икорный цех - деньги не едят!"
Фигура бабы со скалкой - ее звали тетя Маша - дополняла пейзаж.

Паша, Саша, Маша - вот и вся артель, не считая еще чьих-то ног, торчавших из-под вагончика. Это был Димон. Его лица никто не увидел - нас познакомили только с его сапогами.
 
Лица же остальных артельщиков представляли собой типичный для Сахалина фенотип: смесь породистого, в несколько поколений, каторжанина с местными аборигенами и ссыльными раскулаченными крестьянами. Характерные, дубленые и загорелые до цвета пергамента лица - эти маски коллективизации - были изрезаны, в буквальном смысле искромсаны и измяты во всех направлениях тысячей морщин. И живые, необыкновенно живые глаза, постоянно мечущиеся вправо-влево и не  останавливающиеся подолгу ни на чем, кроме… стопки с водкой. Да и то, чтобы через секунду опять броситься "вправо-влево" и "влево-вправо".

В общем…

- Здравствуйте!
 
- Паша с Сашей пригласили нас посмотреть, как вы живете.

- Как живем? Хреново!

- Ну, да знаем, нам говорили. Мы вот вам угощение привезли, сейчас накроем на стол.

В миг все оказалось на дощатом занозистом столе разложено и розлито. Вот и первый тост на твердой земле. За ним второй и третий… Да кто их там вообще считал.
 
- А почему голодаете?

- Рыба не ловится?

- А у нас тоже есть рыбак!

- Да уж, вот какой баул припер из Москвы!

- И ничего не поймал!

Так с удивительной радостью поддержали тему рыбалки друзья Тараканова.

- Продукты кончились, но сегодня мужики - рыбачки хреновы - поймали лосося, но что-то я его не могу найти. Эй, хроники, куда рыбу подевали? - одновременно всем отвечала тетя Маша.

- А почему продукты не привезете?

- Почему не привезли? Вот китаёза наш стоит на сопке с ними.

Здесь все обратили внимание на мини-фургон, стоявший почти на самом верху сопки в паре километров от стана. Примечательно, что автомобиль был развернут в обратную от моря сторону, словно собрался уже уезжать.

Там же на солнце поблескивали линзы - за нами давно кто-то наблюдал в бинокль.

- Вон наш Сунь, прости меня, Юнь высматривает нас! - тетя Маша махнула рукой в сторону сопки.

- Боится, сволочь узкоглазая! - встрял в разговор Паша.

- Хорошо, что японец остался на корабле, - шепнул Ванин на ухо Овчарову.

- А чё боится-то? - интересовалась Ольга.
 
- Что морду опять набьют боится. Пашка с Сашкой по пьянке наваляли ему, а он возьми да обидься. Развернулся и уехал с продуктами. Неделю не было. Вот вернулся, а ближе не подъезжает. С самого утра там так и стоит, в бинокль смотрит, - с явной досадой говорила тетка.

- А Паша с Сашей говорили, что только три дня, - повис в воздухе вопрос.

- Это три дня, которые они помнят! - уточнила Маша.

- У-у, китайский шпион, пусть только сунется сюда! - кипятились Пашка с Саней.
 
- Действительно, хорошо, что японец остался на корабле, - прошептал Овчаров Ванину.

- Придурки, жрать что будем? Где, еще раз спрашиваю, лосось?

- Отстань, Маня, вон пацаны сколько жратвы навезли! Пошел он в … жопу!
 
- Наливай!

- Ну, будем!

- За Сахалин!

- За рыбалку! (Ха-ха!)

Опять посыпались тосты.Наконец, Паша, насытившись, попросил рассказать свежие анекдоты из столицы.

- Про "свинья в шлеме и уже ждет в коляске" слышал? - спросил Панарич.

- Старье! Давай что-нибудь новенькое! - удивил всех Пашка.

- А то, что это правда, знаешь? - подначивал Гена.

Действительно, одним из его клиентов была бразильская компания "Genetica Pig - PIG Improvement & Co"*, которая возила по всему миру своих суперэлитных производителей-хряков, которые занимались сексом с местными свиньями за деньги. Деньги, правда, получала компания, хряки получали  удовольствие от своего образа жизни, проводя ее в постоянных путешествиях по разным странам и как-бы клубам. (*Прим.: название придумано автором, любое совпадение случайно.)

Другим направлением бизнеса у "PIG Improvement & Co" было разведение креветок. Ну вот досада - в дикой природе креветки занимаются сексом только раз в месяц в полнолуние! И их никак не могли заставить делать это чаще, так сказать, в промышленном масштабе, пока в научно-исследовательской лаборатории этой компании одной креветке случайно не обрезали какой-то ус. И как начала эта креветка… приставать ко всем в садке по нескольку раз за день! 

С тех пор всем креветкам, разводимым в промышленных условиях, обрезают определенные усы, чтобы отключить от лунного цикла и  стимулировать их сексуальное влечение. (Прим. автора: документального подтверждения этой истории про креветок я пока не нашел. В интернете можно найти отдельные свидетельства зависимости половой активности креветок от лунного цикла, но вот в такой версии, как однажды рассказал эту историю один директор этой бразильской компании, ничего нет. Поэтому, видимо, просто байка.)

- Не может быть! - не поверил Паша.

- П-п-падумаешь, как врет! - поддержал приятеля Санек.

- Анекдоты нужно не рассказывать, а показывать. Щас я покажу вашу свинью в шлеме, - вскочил со своего места возбужденный невероятной историей Пашка.

- Свинью можешь, а вот креветку не надо! - сказала тетя Маша, на всякий случай отодвигаясь от него в сторону.
 
Паша, игнорируя Машу и не очень твердо стоя на ногах, стал озираться по сторонам в поисках мотоцикла с коляской. Ничего такого рядом и в помине не было. Но был старый стул с ненадежными ножками и спинкой, на который никто не хотел садиться. На нем-то и остановился мутный взгляд артельщика. С пьяной улыбочкой он двинулся к стулу, озвучивая по ходу анекдот.

- Жена, где наш любимый хряк? Нам с ним пора к подружкам в клуб!

Несколько шагов в стиле метроном к стулу-мотоциклу. Развернул стул спинкой вперед - это как-бы передний экран мотоколяски.

- Вот он, мой герой-производитель! Уже сидит в шлеме и ждет персонального  водителя!

- Ничего не забыл? Все взял? Все работает? Проверял?

С этими словами Паша попытался не просто сесть на стул, а забраться на него с ногами, имитируя развалившуюся в кресле свинью. Ненадежные ножки все разом подкосились, и наша свинья через мгновение уже лежала на земле.
 
- Ух, елки-палки!
 
- Убился?

- Не может быть!

- Так не шевелится же!

- Паша, ну все, очень смешно, вставай, выпьем.

Но он не двигался. Прям по Станиславскому. Похоже, что Пашка - это отчисленный из ВГИКа лет 30 назад и ныне спившийся студент. А что, вполне возможно. У нас в университете ходили легенды о таких невозвращенцах из икорно-лососевых  стройотрядов с Камчатки или Сахалина.

Тетя Маша подошла посмотреть на тело. Было видно, что она не в первый раз проводит такие осмотры.

- Ну, не сука ли! Он же спит!

Пашка не притворялся. Он действительно спал. Женщина на удивление легко приподняла тело и отволокла его в вагончик досыпать. Так бы он там и проспался до утра, если бы через некоторое время его не решил проведать Саня.
 
"Избушка-избушка, повернись ко мне передом, а к лесу задом!" - известные всем слова из русских народных сказок.

А наша избушка-вагончик на колесах повернуться задом никак не могла, но вполне могла навернуться на собственную же крышу. Вагончик ходил ходуном, грозя то свалиться на бок, то покатиться с обрыва прямо в речку. Это Паше не  понравилось, как пришел Санек, и они схватились друг с другом. Ну, а поскольку оба на ногах держались не очень твердо, они, постоянно падая, раскачивали вагон.

Тетя Маша, подбросив в лексикон москвичей новое нецензурное словечко из разряда "шляетесь, где попало", вошла в вагончик. С интервалом в три секунды оттуда вылетели два тела: Паши и Саши. Не дав им вновь сцепиться в пьяной схватке, она тряхнула обоих сумоистов так, что те обмякли и тихо легли под вагончиком досыпать. Там же, где торчали ноги Димона, и где никто больше не шлялся, и где всем уже попало от Маши.

На солнце вновь блеснули линзы биноклей, теперь не только на сопке, но и в море. Наши на "Метком" тоже с интересом наблюдали за происходящим.
 
- Ну, все, я пошел на рыбалку! - сказал Тараканов, застегивая на своем разгрузочном жилете одну из бесчисленных молний.

Никто не изъявил желания присоединиться, что и к лучшему. Немного тишины и покоя не помешало бы. 

                ***

4. А покой нам только снится

 - Что на берегу? - поинтересовался старпом у Петровича, который, не отрываясь, наблюдал за пикником в бинокль.

- Да, как всегда. Паша с Сашей напились, и Паша стал показывать москвичам анекдоты, навернулся со стула, Маша отнесла его в вагончик, там его Саня разбудил и получил по морде, потом оба получили по морде от Маши и опять уснули, нашим очень весело, водка и закусь еще есть, - за полминуты Петрович пересказал события, которые длились на берегу уже второй час.

- А лыбалка? - Бошино-сан наслаждался тишиной, гребешками и водкой.

- Машет палкой наш москвич в своих штанах уже с полчаса, и все без толку! Ты б его, Серега, отвез на нормальную рыбалку.
 
- Был он на нормальной рыбалке, - отозвался Мурашко. - Так черпал симу своим подсаком, что про удочку забыл.

- Не пора ли им назад? - спросил Володя.

- Таракан не поймал ни…чего, давай еще подождем, - предложил Мурашко.

- И уже не поймает. Володя, давай плыви за ними!

- Чево слючилась?

- Бошино-сан, ты у нас видел медведей на реке?

- Сто, медведи плишли?!

- Да-нет, - до сих пор живые и подвижные глаза японца вмиг замерли, - Пашка с Сашкой скатились в речку спросонья и снова начали драться! - успокоил всех Петрович.

- Веселый луский калпалатив, да? - вернули свою подвижность хитрые японские глаза.

- На, сами смотрите! 

- Интересно, а почему они дерутся?
 
И бинокль пошел по рукам.

И в тот раз на той нерестовой речке не было ни одного шанса поймать нахлыстом или даже сетью что-нибудь достойное, не считая мелкой мальмы.  Да и та была уже в прошлом! В речке, как два медведя, резвились Паша-Саша, вешая друг другу тумаки и падая в речку то от ударов, то просто из-за пьяной неустойчивости и скользких камней, скрытых быстрым потоком.
 
В общем, при отсутствии клева драка на перекате была самым интересным зрелищем для всех. Мудро оставшись на сопке, китаец, наверное, похвалил себя, что не поверил в быстрое восстановление русско-китайской дружбы и что отложил завоз провианта до лучших времен. Кто-то по достоинству оценил "веселый луский калпалатив" в бинокль и жалел, что не сошел со всеми на берег. Остальные же продолжали наслаждаться перфомансом, достойным Discovery Channel HD. Все, кроме тети Маши.

Утонуть на мелководье было невозможно, если только Паша, падая в воду, не уснет. Очевидно, именно за эту его удивительную способность  засыпать в одно мгновение она и переживала. Быстро спустившись с горки и зайдя на середину переката, где барахтались наши пьяные артельщики, Маша привычным приемом прихватила за шкирку и потащила обоих волоком из воды. 

Несколько поколений москвичей видело, как Филатовы уводят своих питомцев с арены цирка. Мишки при этом недовольно рычат, скалятся, упираются, а братья знай раздают мохнатым пинки под зад. На Сахалине все также, как и в цирке на Цветном, только за династию Филатовых одна тетя Маша, а Паша-Саша-Димон за династию непослушных и вечно пьяных мишек. 

                ***
 
5. Дорога домой (вместо эпилога)

Выход на пляж водолаза Володи с полуметровым боевым тесаком - это Мурашко послал его за нами в качестве секьюрити - Паша-Саша не видели, проспали. Как проспали прощание с нашей экспедицией и не видели ее отъезд на "Меткий".

Не видели они, как Панарич с Ваниным с трудом, уйдя по щиколотку в пляжную гальку, столкнули шлюпку в воду и, матерясь за мокрые по пояс модные джинсы, долго пытались залезть в качавшуюся на приливной вечерней волне лодку. Володя в одиночку налег на весла, без видимого напряжения везя в ней семь человек. А на обратном пути в одиночку гребла уже тетя Маша с коробками, в которых лежали продукты, водка и пиво на завтра. 

Она остается. Остается со своими мужиками и китайцем.

У нас же осталось несколько вопросов, так, из чистого любопытства.

Когда Сунь Юнь, кстати хозяин рыболовного стана и владелец лицензии на отлов ценной рыбы, осмелится спуститься с сопки?

Как пройдет эта историческая встреча в рыбацком стане?

Если китаец все-таки побоится спуститься, додумаются Паша-Саша устроить ему засаду там, на сопке?

Когда наконец проснется Димон?

И хорошо ли разучили Паша-Саша роль экипажа сбитого истребителя?

Завтра, как проснутся, тетя Маша специально включит им свою фирменную катапульту!

Может вернуться? Нет, пожалуй, это еще одно место из разряда "подумай, нужен ли ты здесь".
 
Ужин на палубе под заходящее солнце, несмотря на копченый в "Гиннесе" лосось  и все еще свежие гребешки, прошел как-то буднично. Редкие попытки оживить беседу репликами "а ты помнишь, как…" или "ну, расскажите, чё там" игнорировались. Уговорили только Тараканова рассказать его эксклюзив на перекате.

- Саша орет, типа надо дать дорогу молодому и перспективному! Паша ему в ответ "от добра добро не ищут!"  и по морде, типа вдруг, что испортит! А тетя  Маша такая разнимает Пашку с Сашкой и говорит им двухэтажным: " Вова-Дима! Дима-Вова! Задолбали со своей президентской гонкой! Перед иностранцем стыдно, блин!" Это она просто не заметила, как я переоделся в свою аммуницию нахлыстовика, которая, естественно, выглядит по-иностранному. Вот тетка меня и не узнала."

- Это она тебя, Бошино-сан, застеснялась!

- Нет, китайца!

Никто не смеялся, только японец из вежливости улыбнулся. Все были слишком перегружены впечатлениями от прошедшего дня, в завершение которого так неожиданно вписалась президентская предвыборная борьба.

Возвращение на родину и переход границы превратились в обычные погрузочно-разгрузочные работы. Паспортного контроля не было вообще, даже в его усеченном утреннем варианте. Пограничники еще не успели отойти от нанесенной им утром обиды и демонстративно не вышли встречать "Меткий", хотя знали, что Петрович наверняка привез им гостинец. Мешок со свежей рыбой и морепродуктами был оставлен у двери в караулку в знак примирения… до следующей рыбалки.

В Южно-Сахалинск экспедиция въезжала уже затемно.

В черных стеклах джипа отражались наоборот вывески местных магазинчиков: "Чифирь - не чифирь: родные запчасти для Ниссана", "Кафелини - магазин итальянской плитки", "Автосалон "Джипус-Пипус" и прочий креатив.

Цирк?

Может быть.

Но для кого-то это жизнь…наоборот.

о. Сахалин, залив Анива
июнь 2007 года
Пен-клуб "Лит-ра"
(ударение по настроению)©
Записки бизнес-класса