Записки безымянного кота

               
                Пролог.
     Помните историю про кошку, которая гуляет сама по себе? Так вот, пожалуйста, не останавливайте эту кошку! Просто ей так проще жить! Каждый из нас выбирает свою дорогу, и совершенно не важно кто ты - кот или человек, главное, чтобы ты сам, лично, беспрепятственно выбирал свою дорогу...
     А вот родных, как мы знаем, себе не выбирают. Но это те люди, которые несомненно, при любых перипетиях судьбы, будут с тобой рядом. Помогут. Поддержат. Подскажут. И, помните, мы всегда в ответе за тех, кого приручили...
     Но, несмотря на это, все же, пожалуйста, не останавливайте кошку, которая гуляет сама по себе...

                1.
     Меня зовут Кот. Да, вы не ослышались, и не надо переворачивать страницу и заново читать название рассказа. Меня зовут Кот. Жаль, что вы не видите меня в данную секунду, а то я мог бы продемонстрировать наличие мягких лап, белых усов, полосатого хвоста... Итак, я Кот. И, как бы это не выглядело странно, но имя мое является именем собственным, а вовсе не нарицательным, так что попрошу с достоинством относиться к моей персоне. Спросите, почему такое незамысловатое имя? Если честно, то я бы и сам хотел знать ответ на этот вопрос... Кстати, если я не ошибаюсь, то при рождении ведь младенцы получают те имена, которые дают им родители, и сами они не вправе выбирать? Вот так случилось и со мной, но, я думаю, обо всем по порядку... 
     Родился я ровно за месяц до того, как белые бантики и черные брючки с цветами в руках выстраиваются в школьном дворе на праздничную линейку. Родился в темном, сыром подвале одного маленького Петербургского театра. Мать свою я не помню. Отца и впомине никогда не видел. Вообще, я мало что помню из первых дней своей жизни, и, так как никогда не слышал о существовании своей родни, заключаю, что я сирота. Но жалеть меня не надо... Помните строки из песни: "Нас не нужно жалеть, ведь и мы никого не жалели..."?
     Подвал был полон театральных декораций, на которых обильным слоем разлеглась назойливая пыль. Света в нем не было, да, даже если бы и был, я бы все равно ничего не смог разглядеть, я еще был слепым новорожденным котенком. Где-то под коркой головного мозга у меня инстинктивно сохранилось воспоминание о чувстве страха и неимоверном желании жить. Поэтому я начал дико кричать, протяжно блеять, истошно горланить или умоляюще пищать - не знаю, что у меня в итоге выходило, но я был вознагражден. Меня услышали. Пара женских рук, не без труда, конечно, но вытащила меня из кромешной тьмы обреченности, за что я данным рукам бесконечно благодарен. Потом меня окружили какие-то громогласные существа, уже с возрастом я понял, что это были люди. Они переговаривались, восхищались, переминались с ноги на ногу... Что за канитель вокруг меня происходила - не помню. Налицо лишь факт: двое товарищей вызвались меня выходить, поставить на ноги.
     Конечно, я хорошо знаю их имена, но попробую в рассказе обойтись без этого - из них-то ни один не удосужился придумать мне нормальное звучное имя. Так вот и я, назло им, буду величать их согласно тем профессиям, которые они избрали на жизнь, а, именно, Художник и Актер.
     Вечером того же дня, который я по праву считаю для себя спасительным, я перекочевал  из театра в обычную Петербургскую коммунальную квартиру. Двое "творческих" доставили меня туда в картонной коробке, на дне которой была выстлана какая-то теплая кофта. Я был настолько слаб физически, что, как только "творческие" оставили за спиной уличный гул и переступили порог коммуналки, я заснул, как убитый, уткнувшись своей мордой в шерстяное дно коробки.

                2.
     Очнулся я утром следующего дня, и лишь тогда смог рассмотреть комнату, которая, как выяснилась позднее, станет моим домом на долгие годы. Комната представляла собой подобие художественной мастерской. Здесь были деревянные мольберты, гипсовые головы, резные рамы, обтянутые холстиной подрамники, громаднейший белый череп, завернутый в простыню полуметровый церковный крест, кисти, карандаши, коробка с пастелью, масляные краски, африканские маски из папье-маше, черные пластиковые тубусы, фигурки из пластилина, коробочка из воска... А по стенам в шахматном порядке были развешаны различные натюрморты и пейзажи, придававшие пространству еще более весомый колорит. Если вы думаете, что на этом перечень перечисления вещей ограничивается, то вы глубоко заблуждаетесь. Кроме художественной направленности, дивана, стола, пары стульев и шкафа, в комнате глаз мог наткнуться на молотки и плоскогубцы, на ручной эспандер и гантели, на аккордеон с баяном и на гитару с мандолиной, на фикус с геранью в горшках и на розы с хризантемами в вазах, на старинный потертый сундук, на прошловековую кофемолку, на глиняный чайник... Да чего там только не было... А сколько еще мною неназванного, упущенного из виду... И все это вышеперечисленное дополняли полки с книгами, которые аккуратными прямоугольными ящиками от пола до потолка выстроились друг на друге.
     Я вытянул шею из своей коробки, поморщился и попытался покинуть место ночлега. Но получилось это у меня неуклюже и, не удержавшись на своих тоненьких лапках, я шмякнулся боком на крашеный паркетный пол. Затем я поднял глаза и увидел перед собою высокую темную фигуру, и в тот же миг почувствовал как она, согнувшись надо мной, подтолкнула меня к пластмассовой крышке, в которой была налита белая прохладная жидкость. Это было молоко. Я потыкался мордой в жидкость, и с удивлением обнаружил, что я не умею пить. Тогда фигура пододвинула ко мне еще одну крышку, на которой была положена еда, уж и не помню какая... Но здесь я, с тем же удивлением заключил для себя, что я не умею еще и есть. Ну, и дела... Где-то через полчаса я понял, что ко всему прочему, я не умею еще спрыгивать с дивана, на который я смог взобраться только с помощью все той же фигуры...  Вообщем, жизнь для меня оказалась трудным препятствием, таящим и раскрывающим ежеминутно все новые и новые сюрпризы.
     Всю последующую неделю меня поили из пипетки, кормили с ложки и заставляли, по мере необходимости, привыкать к какому-то плоскому решетчатому корыту. Это теперь я знаю, что такое лоток, а тогда я и представить не мог, что в минуты "освобождения и слабости" я должен сидеть в этом плохо-устойчивом корыте. И только тогда, когда я пару-тройку раз получил по шее за то, что "ходил за диван", я усвоил, что такое лоток...
     Вот как-то так, не устраивая пышных ужинов и увеселений, я и отпраздновал свое новоселье. Главное, что выжил, а к остальному со временем приспособлюсь.

                3.
     Описав так подробно комнату, я просто не могу не сказать об обитателях, ее населявших. Кроме Актера и Художника, про которых я упоминал выше, в комнате, в большой красной клетке, наполненной древесными опилками и сеном, жил белый пушистый кролик. То ли садистские наклонности, то ли отсутствие орфографического словаря сказывалось на "творческих", но если меня они назвали Котом, то кролика величали Зайцем. Есть, конечно, в этом своя простота, но и своя странность тоже есть...
     Кролик был для меня чем-то наподобие эксперимента. Несмотря на разницу в возрасте, а Заяц был старше меня, я считал себя гораздо умнее кролика. Он вечно жевал сухую траву и барабанил передними лапами по решеткам своего вольера. Все, больше он ничем не занимался. Теперь мне за это стыдно, но я считал его узко-мыслящим. Я пытался с ним играть, пытался развлечь его скудное существование, пытался даже дрессировать его, все напрасно, - ко мне он относился апатично, как, впрочем, и ко всему, что его окружало...  Но он мне нравился. Шухарной такой, глазастый, с белым хохолком промеж ушей... Один раз мы с ним сильно подрались. Я хотел с ним "в ладошки" поиграть, а он, недотепа, не понял. И получилось, что я заехал своей когтистой лапой по его взъерошенной голове. Он ответил, только задними лапами, - развернулся и лягнул меня сильно в подбородок, я аж через голову крутанулся... Конечно, такого я стерпеть не мог, помчался за ним, но нас раскидал по углам Актер. Хм... Актер... неадекватный товарищ.
     Когда я был еще поменьше, Актер подходил ко мне и своей широкой ладонью, захватив в нее оба моих уха, трепал меня по голове. У меня итак тяжелое детство, а тут еще этот недоделанный со своими шутками. Знаете, если бы мне пришлось давать имя Актеру, то я бы назвал его Терентий-террорист. Почему террорист понятно, а почему Терентий? Да просто, потому, что не соображенный... Актер работал в том самом театре, который стал для меня роддомом. Он играл на гитаре и писал стихи. Стихов я его не читал, но знаю, что одно стихотворение он посвятил мне. Я даже название запомнил: "Живой комочек шерсти". Что ж, приятно, не все кошки могут похвастаться тем, что про них былины слагают. Песни его я слышал. Ну, в "Большой" его бы, конечно, не взяли, а так, за столом с ребятами-то попеть, вроде, прилично. Он, бывало, поет, а я лягу, слушаю там песни всякие... Забавно.
     Актер заставлял меня вместе с ним смотреть какую-то игру. Обнимет меня, посадит перед экраном, и вот мы смотрим как одни мужики бегают за другими, а те от них. Все мельтешит, ничего непонятно, в чем суть игры? Бредовня какая-то... Потом насмотрится своей игры, и лезет таблицы какие-то смотреть, а там цифры, цифры, цифры, и названия команд. А один раз сел перед экраном, обставился бутылками стеклянными, и пьет сидит. Я подошел к нему, думаю, что ж он, собака, пьет, а мне не предлагает. А он, будто прочитал мои мысли, взял и налил мне в миску из бутылки. Я понюхал, ух, ну, и запах, как он это пьет?
     Что же касается Художника, то тут все предельно ясно: эскизы, картины, композиции, натюрморты, натурщицы... Да, кстати, о натурщицах стоит рассказать... Был такой период, когда к Художнику, ну, надо пояснить, что Художник был женщиной, приходили разные модели, преимущественно женского пола. Вот придут, чай попьют, разденутся до неприличности, и Художник их пишет, заставляя бедных мерзнуть и не двигаться. А я-то на диване лежу, наблюдаю эти картины. Натурщицы мне: "Котик, котик, да какой ты хороший...". А я прежде мужик, а потом уж и все остальное. Лежу, смотрю как они позируют: мясистые такие, округлые... Я когда одну такую в первый раз увидел, у меня аж зрачки стали размером с пятирублевую монету.
     Я не знаю на каких правах все мы вчетвером занимали жилплощадь, но я здесь день ото дня чувствовал себя все вольготнее. В отличие от Зайца, спал я всегда где хотел: то на диване, то на стуле, то на полу, то на коврике, а то в шкаф на махровые полотенца заберусь, - уютно, мягко, красота... Потом, конечно, огребу от "творческих"... Но я - хозяин жизни! Я не буду как они все время спать только на диване - лягут одеялом накроются и ютятся, а еще и кролика зачем-то завели, самим спать негде - странные люди...

                4. 
     Прошло пять месяцев с моего рождения. В комнате стало почему-то холоднее, и я уже без удовольствия валялся на полу. Уходил туда только тогда, когда Актер сгонял меня с дивана. А однажды я подошел к окну, запрыгнул на подоконник, и увидел, что за стеклом сверху падают белые хлопья, а крыша, вернее широкий мансардный карниз, устлан белыми искрящимися перьями. "Творческие" сменили рубашки и платья на пуховики и дубленки. Кролик в клетке как-то еще больше заскучал. Я, как мог, пытался его веселить, но он только грустно смотрел на меня своими черными бусинками, и усердно пережевывал оранжевую морковь. 
     А однажды я задремал на своем любимом месте - в полотенцах. Просыпаюсь, на свет вышел, и как дал деру обратно. "Творческих" нет, а посреди комнаты в красном халате и с кучерявой белой бородой стоит какой-то старик. Ну, думаю, вор. А добра-то в доме видимо-невидимо, одни фрески с картинами чего стоят... Спрятался я и думаю, может, укусить его? Эх, жаль Заяц в клетке, вдвоем бы мы его одолели... Ну, одному-то тяжеловато... А у самого душа аж в пятки ушла, страшно... Смелости набрался, морду высовываю, ну, чтобы посмотреть, как старик наше добро в сумки складывает, а там никакого старика и нет. Посреди комнаты стоит Актер. Я его увидел, обрадовался, выскочил и давай о ноги тереться, мол, погладь меня... Вовремя Актер пришел. А вот куда старик делся я так и не понял. Только смотрю, на вешалке его халат красный висит. Отопление-то уже к тому времени дали. Наверное, старику жарко стало, он и разделся, а уж когда из комнаты-то убегал, халат и забыл. А Актер-то находчивым оказался. Я потом приметил, что он, когда уходит из дома, халат стариковский с собой берет - в баню, наверное. Присвоил значит чужую вещь. Ну, не знаю, хоть старик и нехороший дядька, но я бы чужую вещь носить на стал.

                5. 
     Через пару месяцев белые перья с карниза исчезли, и окно днем стало гораздо светлее, как будто кто-то за стеклом зажигал светильник, который к вечеру выключался, наверное, из-за экономии. Я еще более привык в "творческим", даже, можно сказать, привязался. Мне было приятно лежать у них на коленях, ощущая как они мерно поглаживают меня по холке и щекочут под подбородком.
     Помните, я рассказывал про натурщиц? Эти девчонки приходили к нам в гости и зимой. Также пили чай, также раздевались, правда они отличались друг от друга оттенком кожи и размером округлостей, но я каждую из них был рад видеть в нашем жилище. А потом произошло событие, о котором я просто не могу не рассказать. Ко мне начали приходить кошки! Причем ни одна, а целых две! Не знаю, действовали они заодно или нет, но появлялись они одновременно. Это были соседские кошки. Раньше я знал об их существовании, но мы не общались. А теперь, после того как световой день увеличился, эти хищницы стали навещать меня каждый день. Одна из них была серой, утонченной, умиротворенной внутренне, и приходила ко мне всегда из коридора. Но, так как дверь была заперта, я слышал ее настойчивое шуршание на нашем пороге. Другая же, дикого нрава и абсолютно непонятного цвета, были в ее окрасе и черный, и белый, и рыжий цвета, приходила ко мне по карнизу. Надо признаться, я ее боялся. Она со всей своей кошачьей дури ломилась в стекло, висла на нашем термометре и кричала с таким надрывом, что даже "творческие", устав от галдежа, прогоняли ее через форточку длинной шваброй.
     А Актер как-то выразил вслух мысль, что кошки приходят ко мне потому, что я очень красив. Не буду спорить, я с ним сразу же согласился.
     Кошки приходили несколько раз на дню. Царапали дверь и стекло, становились передо мной на задние лапы, изгибались и кувыркались, одна по полу, а другая прямо на карнизе, но я их избегал. Я не понимал, что им от меня надо!? Может их  не кормили? Может они хотели со мной поговорить? Странно, а о чем нам разговаривать!? Я привык общаться все больше с натурщицами. Те ласковые, красивые, и словом добрым одарят и жестом плавным поманят. А эти... Дикарки какие-то... Мне однажды даже пришла в голову мысль, что кошки ходят ни ко мне, а к Зайцу. Я подбежал к клетке, посмотрел в черные глаза ушастого, и по его молчаливому спокойствию понял, что мое суждение ошибочно. Была у меня еще мысль, что они ходят к Актеру, но и эту мысль я отмел еще в самом зародыше...
     А как-то утром дикая кошка через открытую форточку забралась на оконную раму, спрыгнула, и ее шальные глаза стали сверлить меня гипнотическим взглядом. Несколько секунд мы смотрели не отрываясь глаза в глаза. Затем дикарка начала медленно, но верно ко мне подходить. Отступать было некуда. Я раздул свой хвост и по-змеиному на нее зашипел. Она огрызнулась, и мы сцепились с разноцветной бестией прямо посреди комнаты. Наша возня и шипение разбудили "творческих". Заспанный Актер встал с дивана, открыл дверь и выгнал нападавшую на меня пантеру в коридор. Я был ему благодарен. Я особо и не испугался, но мало ли, что у буйных на уме, иной раз и не знаешь чего ожидать. Приятно все таки, что террорист, так часто меня мучивший, на этот раз за меня заступился.

                6.
     Буквально дня через три пришла весна. Что весна - это весна, я услышал по радио. Там бархатный мужской голос произнес, что сегодня первое марта - первый день весны. Потом прозвучало несколько слов про приметы, и, самое главное: тот же самый голос сообщил, что первое марта является Всемирным Днем Котов! Я сначала даже не поверил своим ушам! Ведь диктор на всю страну сказал, что у меня сегодня праздник! А так как меня звали ни каким-то там Барсиком или Мурзиком, а горделиво Котом, то это утраивало значение праздника, и делало меня самым главным котом на свете! Да, сегодня был мой день! Ах, весна, какое прекрасное время, думалось мне тогда... Я даже и не представлял себе, что уже завтра я буду ненавидеть всех на свете, презирать Актера и клеймить хлесткими выражениями сегодняшний день.
     Художника тогда не было, он уехал куда-то на несколько дней. И вот светлым праздничным днем дверь комнаты отворилась, и в нее вошли Актер и какая-то возрастная дама. Я подумал, ну, вот и гости, сейчас они будут меня поздравлять. Но потом я заметил, что у них в руках не было никакого подарка. Эх, думаю, забыли про меня, не подготовились к моему дню! Диктор - тот внимательный мужик, скрупулезный, он-то не забыл про меня, а эти...
     Потом возникла мысль, что данная дама пришла ни ко мне, а к Актеру. Хм... Странно... Натурщица? Что-то я ее раньше не видел, да и Актер раньше не рисовал...
     Женщина сняла пальто, повесила его на крючок, потом я видел, как они с Актером ходили на кухню, видимо, что-то готовить, а, может, и руки мыть, потому, что вернулись они достаточно скоро. И после того, как женщина вторично появилась в комнате, тогда только она обратилась ко мне. Она была приветлива, широко улыбалась. Да и я был на высоте от счастья, праздника и весны! Ее прохладная, слегка влажная рука скользнула по моей голове. Я подался к ней всем своим телом. Она нежно гладила меня и вдруг я ощутил в теле острую боль, словно наткнулся на что-то колкое. Я отпрянул от нее, отбежав на несколько шагов назад. Она продолжала дружелюбно на меня смотреть и широко улыбаться. Минут через пять я почувствовал, что мое тело становится ватным. Бока были воздушными, голова кружилась, а лапы отказывались меня слушаться. Я, пытаясь сконцентрироваться, лег брюхом посередине комнаты, ловя взглядом опасность, которая, как я уже понял, исходила от дамы. Еще минут через пять женщина попыталась взять меня на руки, но ни тут-то было. Так как я не мог уже отбежать, я просто широко открыл пасть, которая тоже переставала мне подчиняться, и сильно укусил даму за руку. Она отдернула ладонь, ее улыбка на мгновение пропала. Потом женщина что-то сказала Актеру, и он, собака, взял меня сзади под брюхо, и тут я почувствовал второй режущий удар, от которого у меня даже рефлекторно задергались задние лапы. Что было дальше? Не помню... Голова улетела, тело полностью обмякло и сознание мне изменило...
     Очнулся я на полу. Женщины в комнате уже не было. Я валялся, как отбитый кусок мяса. Я не мог пошевельнут ни одной из конечностей, лишь туманные глаза мои плавно блуждали по вращающейся вокруг меня комнате. Вслед за глазами ко мне вернулось присутствие собственной челюсти. Затем голова начала ходить из стороны в сторону, с тем только условием, как-будто вместо шеи к ней прилажена толстая спиральная пружина. Далее я начал понимать где я нахожусь. Мысли стали трезвее, но тело еще долго было облачно-ватным. Я пытался встать на лапы, но из-за вялости последних, я только глухо ударялся телом о паркет. Я ползал. Я долго ползал еще по комнате. Меня пару раз вырвало. Я забыл про все: и про весну, и про праздник,  и про кошек, и про натурщиц... У меня было полное ощущение последних минут жизни. Я твердо знал, что "кончаюсь", ну, или отхожу в мир иной...
     Полвечера я, как пьяный, проползал по комнате. Полвечера меня выворачивало наружу. Один раз я даже обмочился. Весь вечер и всю ночь я ничего не ел. Хотелось лишь пить, очень хотелось пить, что я и пытался сделать, положив голову на миску. Всю ночь я проспал как убитый. Весь следующий день ничего не ел. Три дня после прихода дамы я сильно болел. Я не знал, что со мной, но явственно ощущал, что что-то недоброе...
     Надо ли после этого объяснять, как я возненавидел весну, Всемирный День Котов, Актера, Художника и жизнь в целом, а еще эту лживую даму, будь она неладна...

                7.
     Если вы, дорогие мои, думаете, что котам легко и беззаботно живется, то вы сильно ошибаетесь. Коты плачут. Коты, кстати, как и лошади, очень часто плачут. Нас не устраивает казематная жизнь, которую нам дарят люди, заточая нас в своих кургузых жилищах. Нас не устраивает рабское к нам отношение: хочу глажу, хочу не глажу... Что это за беспредел? Мы хотим свободы! Хотим равенства! Хотим права голоса! Мы просим вас забрать нас к себе домой? Нет. Мы просим вас о помощи? Нет. Мы кошки. Мы дикари. Недаром наши братья большие живут на свободе, и только варвары, садисты и дрессировщики заставляют нас подчиняться себе, и своему жгучему хлысту... Мало, видимо, мало людей страдает от диких кошек. А зря, очень зря! Вы суете свои головы в пасти к тиграм, а можете объяснить, для чего? Чтобы показать свою удаль и храбрость? А, может, у вас просто нет мозгов, и та голова, что находится в пасти, вам абсолютно не нужна? Может тигру стоит захлопнуть пасть, чтобы вы больше не делали над нами экспериментов? Уясните, что мы не подопытные. А эта дикая фраза из комедии: "Иди тренируйся, вон, на кошках!" К чему она? А примитивная песня: "Жил да был черный кот за углом, и кота ненавидел весь дом, - только песня совсем ни о том..." А вот раз ни о том, то и не надо петь! Не надо употреблять кошачье имя всуе...
     А что за кастрацию вы придумали? Да еще и слово-то какое вывернули шероховатое - стерилизация! Мы не трехлитровые банки, чтобы нас стерилизовать и закатывать в нас огурцы! Кот - дикий зверь! Размножающийся в дикой природе! И мы хотим оставлять после себя благородное потомство! И не надо, мы кричим во все кошачьи глотки, не надо брать нас домой и с помощью ветеринара делать из нас домашних питомцев!
     Есть, конечно, люди, которые ни только унижают, оскорбляют нас, но еще и почитают, воспевают! И таких людей немало... "И днем и ночью Кот ученый..." Слышите, ученый, а ни какой-нибудь там подзаборный! - Александр Сергеевич знал, что писал! А Шарль Перро? Ведь его "Кот в сапогах" самый мудрый и ловкий персонаж всей сказки, остальные-то ослы и ротозеи... А как смеется и водит за нос народ Кот-Бегемот Михаила Афанасьевича? Так вот для нас, котов, и Пушкин, и Перро, и Булгаков - великие люди, способные понять нашу щедрую глубокую душу!
     Мы живем на одной планете, так оставьте же нас в покое! Живите своей жизнью, а мы будем жить своей! Иначе, не смотрите, что мы, порою, малы и беспомощны! Если чаша нашего терпения переполнится, то мало никому не покажется! Итак, предупреждение с нашей стороны предоставлено! Теперь, дорогие мои, выбор за вами! И смотрите, как бы потом не пожалеть о содеянном... И еще, далеко не ясно, кто является Царем природы - Человек или Лев...

                8.
     Сейчас на дворе стоит жаркое лето. Не смотря на то, что Петербург - дождливый город, на улицах очень душно. Окно в нашей комнате раскрыто настежь. С улицы доносятся звуки духового оркестра. Труба, тромбон, барабан и флейта чисто выводят божественные звуки музыки. Я сижу на подоконнике, глазею с высоты седьмого этажа на мельтешащих внизу людей, и с удовольствием слушаю вальсы, исполняемые уличным духовым оркестром.
     Мне скоро исполнится год. Всего лишь год, а сколько событий, сколько открытий и сколько свершений пронеслось за этот год у меня перед глазами! Конечно, были в моей жизни и потери, и разочарования, но, в принципе, я люблю жизнь! Люблю ее такой, какой ощущаю ее сегодня!
     В комнате, кроме меня, находятся все те же: Художник, Актер и Заяц. Художник карандашом что-то набрасывает на бумаге, делая некий эскиз... Актер читает русскую классику, если не ошибаюсь, "Отцы и дети" Ивана Сергеевича Тургенева. Да, все мы дети на этой планете, но ни все отцы... - Хм.. По-моему, неплохо сказано... Удивляетесь, что я умею читать книги? Да мы, коты, и не такое можем... Заяц опять сидит в клетке и жует какие-то зерна, лежащие в его миске... Смешнющий...
     Знаете, кажется прошел всего год, а я стал мудрее! И не так меня уже раздражают "творческие". Я как-то даже полюбил их! Все ж таки своей жизнью я обязан им! Вместе живем! Вместе едим! Даже спать к ним по ночам прихожу на диван. Лягу в ногах и соплю, ну, а они не против... Родни-то у меня, как известно, нет... Вот их двоих, нет, троих, и считаю родными - чуть про кролика не забыл...
     Окно раскрыто, а дикая кошка больше не приходит. Я уже месяца два ее не видел. Может ее куда-то забрали? Может сама ушла на вольную дорогу? А, может, не дай Бог, не удержалась и сорвалась с седьмого этажа вниз? Карниз-то скользкий... Но мне приятнее думать, что она жива! Она же по сути своей не противная, настойчивая только, а это и неплохо...
     Со второй кошкой, ну, помните, с той, с серой, с утонченной, мы теперь дружим. Бегаем по длинному коммунальному коридору, да в гости друг к другу захаживаем. То она у меня поест из миски, то я у нее... Мои "творческие" и ее "творческие" не против, да и что нам делить? Кусок корма, что ли? Или игрушку в виде потасканной резиновой мышки? Кстати, на счет "творческих", я теперь, после того как послушал музыкантов, всех людей стал "творческими" называть...
     О, духовые завели на всю площадь мой любимый вальс! К сожалению, не знаю как он называется, но, почему-то он мне полюбился... Сейчас должна девчонка прийти, ну, натурщица, а так как жара невыносимая, точно будет раздеваться... Эх, люблю обнаженное искусство, тонко все так, грациозно, по-нашему, по-кошачьи...
 
                12 апреля 2016 года