ведьма

-Вы находитесь на грани между мирами. И Вам мой совет - не задерживайтесь в другом мире, не оставайтесь там надолго. Это очень опасно!

Я очень уважаю своего собеседника, но в другом мире, в том, куда иногда приоткрывается мне проход, дверь (не знаю, КАК обозначить то, посредством чего происходит путешествие, чаще всего -это как будто я смотрю в окно, но бывает так,  что  в том, другом, недоступном для других людей мире, я могу быть участником происходящих событий)произрастает( а может быть она там всегда?) удивительным насыщенным цветом растительность, там есть удивительно чистая прозрачная вода водопада, там можно летать- и так, как птица, и
как бы подпрыгивая, и так, как будто ты плывешь по земле, а на самом деле - идешь. Я слышу удивительную музыку - гармоничную и чистую в интонировании и музыкальности! Что это?
- Это- грань между мирами. Это - опасно!

Но помимо внешней привлекательности в том мире я должна куда-то постоянно спешить, должна что-то успеть сделать: оказаться на другом конце равнины; раствориться в каменной кладке замке; должна успеть искупаться в водопаде из сверкающих золотистых брызг, и водопаде чистейшей воды; должна успеть встретиться со священником?...
 ***

-Ты-ведьма! – девчонки окружили меня полукругом, зажав в углу подъезда под почтовыми ящиками. Рыжая Танька, которая всегда подтрунивала надо мной,  вновь зажгла потухшую зажигалку…


-Тебя надо спалить! Давайте устроим ей святую инквизицию!- брызжа слюной, перед моим носом визжала Крыска-Лариска и размахивала красной варежкой.


-Давай подпали волосы!
-Нет, лучше пальто сжечь.
-Да вообще раздеть, пусть голой бежит!

Девки орали. Человек пятнадцать.  Многих из этой своры я не знала. И зачем решила зайти за Танькой Путозеровой? Ведь  предчувствие чего-то плохого не покидало меня уже целую неделю. Да и репетиции сегодня быть не должно! Моя сестра, руководитель оркестра народных инструментов, где я, для наполняемости кружка сестры стала играть на домре, сегодня должна была быть на курсах переподготовки. И, естественно, репетиции не должно было быть. Но я поехала, потому что так хотелось увидеть Сашку из танцевального! Он такой высокий, наверное, по нему сохнут многие девки, но мне плевать! Мне плевать, что когда мы ждем времени репетиции, потому что сестра никогда не приезжает раньше положенного,  и сидим под лестницей  на стульях, проходящие после занятий танцоры никогда не смотрят в мою сторону- и Сашка в том числе. А мне уже целых четырнадцать лет! И ни одного поцелуя и признания в любви. Даже дружить никто не предлагал!  Так и останусь старой девой!

-Давай, пали её! - кричала, срываясь на визг какая-то девка из «задних» рядов.

Толпа придвигалась, и мне стало страшно. Хотя вру- мне стало страшно сразу, как только я зашла в неосвещённый подъезд и из темноты сперва ощутила, а потом увидела  надвигавшихся на меня девок. «Тесни её», «прижимай», «сейчас мы с ней разберёмся»! –шипели девки, загоняя в темный угол, освещая меня зажигалками. И стало очень страшно, потому что они могли разорвать на мне одежду, могли рвануть пальто за  воротник или за пуговицы,  могли сжечь, порвать, плюнуть…  могли поджечь мои выбившиеся из вязаной из кроличьего пуха косынки, волосы. Пепельно- русые. «У тебя седые волосы, ты знаешь?» -сегодня утром сказал отец, когда я собиралась в школу, а он- на завод.

И вдруг кто-то закричал моим голосом, полным решимости:
-Только попробуйте подойти ко мне хоть одна ещё ближе! С вами случится несчастье! Ну, попробуйте! – я увидела свои вытянутые руки, растопыренные пальцы раскрытых ладоней  в жесте отталкивания. Через секунду, может меньше, девки отпрянули от меня с криками:  «Ведьма! Она точно ведьма! Ведьма! Пошли отсюда!»
 
Но кто-то с «задних рядов» снова закричал, что нужно меня палить. Передо мной уже не стояла стена, те, кто стояли около меня, в ужасе теснили, пытаясь убежать, стоявших за ними. Но те стояли и не хотели отходить. Снова орали, размахивали зажигалками…

Вокруг меня уже не было плотного кольца, я решила выйти на улицу.

-Это что такое? Сейчас вызовем полицию!- густым голосом  закричала какая-то женщина со второго  этажа. –Быстро, разбежались! –продолжала кричать тетка, а я спокойно вышла из подъезда. Черная ночь, яркие блестки лунного цвета на снеговом покрывале… Меня бил озноб. Я не замерзла - мое пальто, хоть и старенькое, короткое, но купленное мамой, было первым моим пальто. Именно моим собственным пальто, а не донашиваемым за кем-то. И поэтому  я внушала себе, что не могу в нем мерзнуть. Ведь оно было куплено мне с любовью. А это главное!


Идти к Таньке Путозеровой мне расхотелось. Идти к ней – это значило вернуться в подъезд. Надо было пройти мимо почтовых ящиков и подняться на четвертый этаж. Я не знала, там ли ещё девчонки, которые хотели разобраться со мной, да и встреча с полицией мало воодушевляла, но плохо зная этот район города, в котором я оказалась, я заблудилась, и, выйдя на проезжую часть дороги, просто пошла вперед…

Сколько  времени я шла? Не знаю,потому что маленькие часики, подаренные бабушкой иногда показывали странное время- то замедлялись, то убыстрялись сами собой, то вообще останавливались. Я их не выбрасывала, потому что это был единственный подарок от неё; на ремонт денег не было, потому что я не работала, а просить у родителей не могла- совесть не позволяла. Для чего попросила бы? Для ремонта часов? А мама бы сказала- нет денег, проси у отца. А у отца как просить, если он постоянно на работе, а когда дома- то просто отлёживается, так как на работе стоит у станка и ворочает железо.
...Редкие машины проезжали мимо, автобус номер 12 проехал один раз за весь мой маршрут. Я не чувствовала усталости. Не было ни обиды, ни страха - бесконечное опустошение. Я не задавала себе никаких вопросов. Главное- дойти, во что бы то ни стало, дойти до дома. А для этого- выйти на знакомую улицу. Она же должна быть!Но к сестре на работу я добиралась исключительно на маршрутном автобусе номер 12. И я шла.Снег скрипел под ногами, искрился, отражая скупой лунный свет и уличные фонари, тускло освещающие тропинку вдоль проезжей части. Часто смотрела на темное дырявое небо, сквозь дырки которого лился яркий холодный цвет далёких звезд и звездных скоплений. Однотипные серые коробки жилых домов по обеим сторонам дороги провожали меня молчаливыми освещенными окнами. И представилось, что дома- болотные кочки, островки безопасности, шагая по которым можно выбраться на твердую поверхность земли.

12 апреля 2016 год, Курган