Лапта

               
У многих, прочитавших сейчас название этого рассказа, мелькнула мысль «а, это бейсбол…». Позвольте, друзья, возразить вам. Русская лапта – это далеко не заокеанский бейсбол, тому постановочному, красивому внешне виду спорта до настоящей деревенской лапты ой как далеко. Роднит их в какой-то мере только мяч, но что такое тот фабричный, разукрашенный бейсбольный  мяч по сравнению с мячом, вручную вырезанный из наполнителя шин американского «студебеккера», честно отслужившего после войны еще десяток лет в сибирском колхозе.
Теперь этот «студдер» стоял понурившись за гаражом и служил пацанам местом, где они, ерзая на порванном, с торчащими пружинами сиденье, крутили баранку и имитировали губами фырчание мощного двигателя, представляя себя асами-шоферами. А вот шины его были наполнены «губкой» которая и служила нам сырьем для мячей. Большого труда стоило извлечь из ската кусок этой черной пористой массы, а потом вырезать из него мяч для лапты. Он не должен был быть маленьким, не годился и большой мяч, он должен был быть идеальным шаром, чтобы летел именно туда, куда его направляли ударом.
Хороших мячей в селе были считанные единицы, а самый лучший, по общему мнению, хранился у Валентина, сына заведующей почтой. К нему-то и отправлялась наша делегация. Высвистев его, приступали к переговорам, обещаниям отдать ему какую-нибудь мальчишескую ценность, заверениям, что будем беречь мяч и не бить по нему слишком сильно, что не будем ронять его в пыль… Наконец, переговоры успешно завершены, Валентин достает из какого-то своего тайника эту пористую упругую драгоценность, и мы стремглав несемся на пустырь за школой, где нас ожидает еще с десяток товарищей. Валентин, провожает нас завистливым взглядом – ему еще надо прополоть грядки и вряд ли он до вечера управится, чтобы присоединиться к нам.
Второе – бита. Это опять же не та, выточенная и отлакированная фигуристая штука. Бита для лапты – это обрезок черенка от лопаты, но сколько нюансов вмещается в этот обрезок. От дерева, из которого он изготовлен зависит вес биты, а значит и сила удара, длинна, толщина, кривизна – все учитывается при выборе биты для сегодняшней игры. Споры, крики – каждый доказывает преимущества именно его палки. Бита выбрана, остальные сложены в стороне.
Снова разгорается жаркий спор – присутствующие делятся на две команды и выбираются их капитаны. Тут снова учитывается все – и как кто играл в прошлой игре, и пять игр назад, кто не попал по мячу, а кто быстро пробежал…  Команды созданы, капитаны выбраны, теперь им предстоит «конаться» - никакой жребий не сравнится с этим способом определения, чья команда первой «в поле», а чья – «на кону», то есть бьет по мячу.   Все решает случай – один из капитанов подбрасывает биту, второй ее ловит и от этого места, за которое бита была поймана, они начинают переставлять кулаки к верху биты. Тот, кулачку которого не хватило места на палке, ведет свою команду «в поле», выделив из ее рядов «подающего».
Капитан «полевых» расставляет своих бойцов так, чтобы мяч при любом ударе попал в их руки, капитан «коновых» устанавливает очередь ударов по мячу, ставя в конец самых сильных игроков.
Игра! Подающий подбрасывает мяч до уровня своего лица, удар… мимо! Неудачник отдает биту следующему, сам становится сзади подающего, изготовившись к старту. Удар – мяч летит в поле, там его ловят, перебрасывают подающему, опять неудача. Снова удар, мяч взвился в высоту и трое уже ударивших срываются с места, но мяч уже в руках полевого игрока, добежать успели только до «дома» - противоположного края площадки, вернуться уже нет возможности. Новый удар – неудачный! Еще – мяч в полете, двое бегут в «дом», трое прорываются назад, мяч уже пойман полевым, тот старается теперь попасть им в кого-то из бегущих. Мимо! Увернулся от мяча игрок «коновых», а мяч улетел далеко за боковую. Пока «полевые подбирают его, и та двойка успевает вернуться. Крики досады, вопли торжества, оправдания промахнувшегося, подначки удачливых…
Удары, крики, топот, смех – игра в разгаре. Что-то не заладилось у «коновых» - вся команда стоит в ожидании хорошего удара от капитана – он остался один на один с подающим – «на выручке»- у него три удара, шансы еще есть.  Первый удар – слабо! Подготовка ко второму, в это момент один из игроков «нарывается», вызывает огонь на себя – имитирует рывок вроде бы стремясь помчаться через поле, и тут же отскакивает за черту. Подающий, резко обернувшись, бросает в него мяч, но он пролетает уже там, где рисковавший был мгновение назад. Вся команда срывается с места и, чуть не сшибая с ног противников, мчится к «дому». Но, под ругань товарищей, подающий уже вернулся с мячом, назад уже не прорваться, вся надежда только на капитана. Удар, мяч в полете, на поле нечто невообразимое – «полевые» мечутся, стараясь поймать мяч, «коновые» бегут назад… Крики, топот… Мяч у полевого игрока, бросок – точно в спину сопернику. Теперь «полевым» нужно как можно быстрее укрыться за той или другой чертой, пока соперники не подхватили мяч и не «засалили» кого-то из них. Удалось!
Крики, разборки, команды меняются местами, игра продолжается. Из села на крики и удары по мячу появились стайки девчонок. Они, краснея и шушукаясь, болеют каждая за своего, что-то кричат, одобряя хорошие удары, смеются над неудачниками. От такой поддержки наши груди сами по себе выпячиваются, носы поднимаются выше, глазенки горят… Следом за ними появляется группка парней лет по семнадцати. Понаблюдав за игрой, покомментировав немного, они вытесняют из команд самых маленьких, и игра приобретает более жесткий характер. И мяч летит гораздо дальше, и мчащиеся по полю парни, кажется могут смести все на своем пути. Громче крики, прибавилось болельщиков.
Уже и сумерки наползают на пустырь. Из села показались несколько мамаш и бабушек с хворостинами в руках, может они идут загонять домой скотину, а может и по наши души, на всякий случай игроки, узнавшие своих, держатся чуть насторженно. Тут мимо проезжают две телеги, полные тридцатилетних мужиков, возвращающихся с полевых работ, и вот уже лошади мирно пощипывают травку на обочине, вся площадка окружена болельщиками, прекрасно помнящими баталии, участниками которых они были не так уж и давно. Один не выдерживает, другой, третий, и вот мы уже, тяжело дыша и размазывая по лицам пот с пылью, оказываемся «вне игры».
Крики на площадке сменили тембр – уже ломким баском кричат команды друг другу игроки, топот сапог и громкое сопение, резкие удары по мячу – игра вышла на новый уровень. Кто-то из игроков в запале матюгнулся и тут же заверещал: «Баб Настя, ты чего хворостиной-то дерешься? Больно ведь!» – «А не охальничай! Не распускай язык!» – И дружный хохот в поддержку шустрой бабули. А за спиной у меня две молодки: «Эх, Петька твой, увалень» - «А чего же ты в школе вокруг него подолом мела? Твой-то вон вообще на ровном запинается!»
Мяча уже почти не видно, все дольше его приходится искать в бурьяне после хорошего удара. С сожалением игроки прекращают состязание и, удаляясь к телегам, громко обсуждают острые моменты игры. Мы тоже, собрав инвентарь, устало бредем в толпе болельщиков в село.  -«Ты, Петя, что ж сегодня дрова не сложил, играть убежал? Вот же неслух! Завтра уж не отлынивай, сложи ты их, может и я выйду подсоблю» - Баба Настя внуку, забыв о хворостине, которую так и несет в руке. Петька, шмыгая носом заверяет, что вот завтра он уж непременно сложит те дрова.
Бейсбол, говорите? Ну-ну…