Сокровище земли обетованной

Земля обетованная

И вот я снова возвращаюсь на Святую Землю. Находясь на борту самолета, направляющегося в Израиль, я пытаюсь осмыслить и понять, как меня недостойного, даже не намеревающегося посетить Святые места, Господь своею Волей, нарушив все мои планы, направил к Святой Земле. О, как право древнее изречение, гласящее: «Если хочешь рассмешить Господа, расскажи ему о своих планах». Согласно своим планам я намеревался посетить Симферопольскую, Одесскую и Краснодарскую епархии, для которых выполнял эскизные проекты храмов.
В феврале 2009 г. мне позвонила Наталья, староста строящегося по моему проекту храма в Абхазии, и предложила совершить паломничество с группой матушки Магдалины, причем совершенно бесплатно. Все мои предполагаемые расходы она с матушкой Магдалиной брали на себя. По причине крайней занятости я отказался от этого заманчивого предложения.
Через несколько дней  позвонил Сергей Николаевич из Севастополя и сообщил, что игумен мужского монастыря о. Силуан спрашивает моего согласия для откомандирования в Израиль. Двумя месяцами ранее, мне находящемуся в этом монастыре, игумен Силуан высказал свое намерение построить в России монастырь, являющийся точной копией монастыря св. Герасима на Иордане.
Игумен предложил выполнить обмерочные работы этого объекта, но для такого визита нужно разрешение настоятеля монастыря св. Герасима на Иордане и благословение Патриарха Иерусалимского. Со своей стороны я дал согласие, но отнесся к этому, как к малоосуществимой реальности. И вот теперь Сергей Николаевич  сообщает, что все разрешения, включая благословение патриарха Иерусалимского Феофила, получены, и мне предлагается пожить в келии монастыря св. Герасима, находящегося рядом с Мертвым морем, столько времени, сколько необходимо для завершения обмерочных работ. Все мои расходы оплачивает монастырь.
Тут я осознал всю бесполезность своих планов и неизбежность посещения Святой Земли. Точку в этом поставила Наталья, сообщившая, что мои билеты и экскурсии уже оплачены. Но когда мне сообщили, что оплачены также и мои билеты отцом Силуаном, т.е. дважды, я понял, что это Воля Божия.
Последний раз мне довелось побывать на Святой Земле семнадцать лет назад и так же бесплатно. В 33 года мне трижды посчастливилось побывать там с разными группами паломников на теплоходе, выходящем из Севастополя.
И вот, оставив все срочные дела, получив благословение, находясь на борту самолета рейса Москва – Тель-Авив я пытаюсь осмыслить неотвратимость непредвиденного события, как здесь оказался. Видимо, это новая страница моей жизни, которую предстоит прочесть, и не хотелось бы делать ошибок при ее прочтении в столь ответственном месте, где экзаменатором является Господь.
На Пасху, после нисхождения благодатного огня у Гроба Господня, мне предстояло отметить свои 50 лет. Я радуюсь, что свой юбилей, видимо, втайне от паломников, проведу на Святой Земле. Подсчитав количество лет своего производственного стажа, я удивляюсь. Опять появилась цифра 33. Оказывается, мой рабочий стаж равен 33 годам. Учась на вечернем факультете института, я начал работать с 17 лет, и вот мне пятьдесят. Видимо это не просто страница, но и отчет перед Господом за проделанную за это время работу. Да и увесистый портфель с копиями эскизов храмов, разработанных мной, взята, видимо, не случайно. Это мой крест, который должен пронести через те места, где ступали ноги Господа нашего Иисуса Христа и его учеников – апостолов. И пусть этот крест несоизмеримо мал по сравнению с другими и, тем более, с Господним,  но все же хотел бы донести его до конца земного пути. Я улыбаюсь, вспомнив, что бумага, на которой изображены мои эскизы, также как и деревянный крест, несомый ныне паломниками по «скорбному пути» древнего Иерусалима, выполнена тоже из дерева. Но наш крест – это жизненный путь, намеченный Господом, а материя, из которой он сделан – это результат движения по этому пути, обретенный нашим выбором. Его плоть не дерево, а наши победы и поражения, радости и скорби, падения и взлеты. Но не для всех тяжесть «креста» зависит от его величины. Он теряет земное притяжение, для людей, обретших веру. Одним из многих плодов, которые они унесут с собой из этой жизни – это смирение а так же не привязанность к земному бренному, даже к собственному телу.
Высохли слезы жалости к себе. Мне довелось осознать на личном опыте древнюю мудрость, гласящую: «прежде чем очи увидят, они должны быть недоступны слезам».
Не видя положительной перспективы в семейной жизни, я потерял и интерес к строительству дома для своей семьи. И это также была победа. Земная жизнь – это всего лишь мост, ведущий к другому неземному миру, и строить дом на мосту, переходя его – это на мой взгляд неправильно. Я избрал другой вид созидания – строительство дома небесного. Благодаря семейному опыту мне пришлось осознать всю пустоту слов, идущих от чувственного разума, а не от сердца, наполненного верой. И древнее изречение: «прежде чем уши услышат, они должны быть неподвластны словам» стало для меня выстраданной истиной.


Апостол фома   

Вспоминаю первое посещение Индии, состоявшееся 15 лет назад. Сойдя с трапа самолёта, я с любовью поклонился этой земле и, припав на колени, поцеловал её.
Посетив в течение трёх месяцев около 20 священных городов, я полюбил народ Индии, их обычаи и культуру. Мне тогда были близки по духу их непривязанность к комфорту, умение довольствоваться малым, оптимизм и извечное стремление постичь Господа, пусть даже в языческом его аспекте.
По истечении лет, два года тому назад отделом Внешних Церковных Связей мне было поручено выполнить проект храма в честь св. Апостола Фомы для строительства в столице Индии г. Нью Дели.
Этот проект впоследствии был одобрен и благословлён его Святейшеством Патриархом Московским и Всея Руси Кириллом. И видимо не случайно, а по промыслу Божьему, храм было поручено проектировать мне.
Со времен Апостола Фомы, это первый православный храм за 2000 лет, который должен быть построен в Индии. К сожалению, в этой древнейшей, огромной стране пока не существует ни одного православного храма.
В настоящее время решением Священного Синода настоятелем этого храма и благочинным пока несуществующих церквей Индии назначен отец Геннадий.
В современном представлении архитектор является лишь инструментом, воплощающим замысел заказчика, соответствующий его вкусу и пониманию. Свободному, независимому творчеству, как правило, места не остается, так как хозяин-барин и он оплачивает эту услугу. В храмовом проектировании эта зависимость крайне опасна, так как истинным господином является сам Господь. Чтобы разрушить рабскую зависимость от земного хозяина, нужно пожертвовать многим земным и прежде всего признать, что хозяином и творцом не является ни заказчик, ни сам автор, а только Господь.
Лишь осознав это, архитектор способен учиться у Творца на Небесах и воспринимать Его волю, а не волю Князя мира сего. Осознав это, начинается духовное перерождение и переоценка ценностей.
Этот процесс является внутренней борьбой между собственным духом, разумом и телом, где зачастую побеждает последнее.
Пожалуй, главным эквивалентом движущей силы, управляющей социумом, являются деньги, и если творческий человек привязан к ним, вырваться из замкнутого круга зависимости просто невозможно. Господь испытывает стремящегося к Нему лишениями средств к существованию, пока тот не осознает, что истинным эквивалентом жизни духовной являются «деньги небесные», выплавленные из нашего труда во Славу Божью, нашего самопожертвования и служения небесному Отечеству.
Именно эти неземные деньги понадобятся нам в жизни Вечной.
Мне также довелось идти этим путём. Также и я оказался некогда перед выбором, кому служить: Мамоне или Господу нашему, и выбрав второе, был почти лишен денег земных.
Некогда я сделал неожиданное для себя открытие, что чем грандиознее замысел Творца, воплощаемый через его инструмент, тем менее он поддержан в материальном отношении и тем более он приобретает число завистников и недоброжелателей. Это своего рода жертва за полученные от Господа таланты. Возможно, бывает и иначе, но вспоминая тех художников, ученых, музыкантов, поэтов и архитекторов, через которых воплощались истинно великие творения, мы видим, что они были обделены миром материальным. Это был их сознательный выбор, потому, что они понимали, что если вернутся на службу хозяину земному, они потеряют взаимосвязь с Божьим замыслом, а этот дар бесценен.
Сознательно выбирая земные блага, творческий человек лишается Господом значительной части данных им талантов. Как правило, такие люди впоследствии живут за счет своей прошлой славы, создавая под своим именем творческие мастерские и проектные организации. Коммерческие отношения товар-деньги-товар окончательно прерывают связь с Творцом. Деньги делают свое темное дело, и этот человек становится «нормальным» членом мира сего.
Множество раз я оказывался перед таким выбором и даже вступал на неверный путь. Так, в 1990 г. я занял пост генерального директора Объединения «Реставрация и Архитектура» при СКЗМ Советский Комитет Защиты Мира. Там я впервые столкнулся с неведомым для меня явлением, таким, как взятка или «откат». Слава Богу, Господь уберег меня от этих и других грехов, свойственных этому пути. Проработав около года, я покинул сей пост и вернулся к проектированию. Тогда мне впервые было предложено выполнить эскизный проект храма.
Наша жизнь есть процесс постоянной сдачи экзаменов, где экзаменатором является сам Господь. Впадать в эйфорию от удачной отметки крайне опасно, бесы тут как тут.
На «небесах» крайне рациональны к своим «силам» и не пошлют испытание более чем необходимо.
Эти уроки будут качественно утончаться, если мы в учении идем благим путем, или станут жестче и грубее, если выбираем другой путь.
Пройдя испытания карьерой, я стал членом православной общины Троицкого храма и начал заниматься проектированием храмов в домашних условиях по просьбе клириков Московского Патриархата.
Спустя несколько лет один богатый бизнесмен Испании предложил мне выполнить для строительства в г. Барселона (Испания) проект крупнейшего развлекательного комплекса с дискотеками, казино, стрипбаром и рестораном. Опять меня спас Господь, и я сказал, что занимаюсь только проектированием храмов. Ответ этот удивил бизнесмена, предлагавшего довольно-таки большие деньги. Это также удивило и меня, так как годом ранее я не отказался бы от такого предложения. Ответив бизнесмену,  я немного слукавил, так как все же выполнял по поручению проектного института проекты не только храмов, но и гражданские объекты, включая развлекательные. Но слово сказано, и оно было услышано в небесной канцелярии, после чего гражданские объекты я больше не выполнял, осознавая, что нельзя служить одновременно двум хозяевам.
Закрепив испытание деньгами этими и подобными опытами моей жизни, Господь послал испытание другого рода. Мне было предложено выполнить проект разрушенного в сороковые годы 20 века храма, некогда построенного на территории кладбища в Сергиевом Посаде. Этот круглый в плане храм был некогда склепом, к которому была пристроена колокольня и апсида.
Храм был простроен с большими отклонениями от канонических традиций православия.
Вопреки требованиям комиссии по Охране Памятников я выполнил проект в канонах храмового зодчества, который был одобрен главным архитектором города, благочинным церкви и настоятелем. Комиссия по охране памятников не позволила построить этот храм. Их даже не смутило то, что круглый план этажа, который они требовали сохранить, может быть применен лишь в склепах и мавзолеях, Молитвенное собрание верующих в средней части храма может соприкасаться своими ногами лишь земной области бытия, символически отображенном в четверике плана этажа, так как человек находится во плоти. Соприкосновение человека мира греховного своими стопами с миром вечным, Божественным, символизирующим круглый план этажа, является недопустимым. Лишь только усопшие да ангелы могут соприкасаться с миром Небесным.
В православной канонической традиции храм не является чисто архитектурным сооружением, а есть символическое выражение Закона Божиего на земле. Поэтому столь важна правильность символической формы, выраженной в камне.
«Благодаря» комиссии по Охране Памятников храм, проект которого выполнен мной, был построен на небесах.
Не стоит переживать, если вам не дано увидеть сей храм на земле, может, он ждет вас там, в небесном отечестве.
Если мы идем на компромисс со своей совестью, Господь перекроет «краник», через который он наполняет нас своими талантами. Пусть даже и построят на земле храмовые сооружения подобных авторов, но это будут всего лишь храмовые сооружения.
Нам не дано знать, почему многие такие культовые сооружения, построенные либо в масонских традициях, либо по гордыне, либо на «грязные» деньги, были порушены в годы безбожия.
В последствии мне неоднократно предлагали выполнить эскизные проекты храмов, даже в центре Санкт-Петербурга, нужно было всего лишь сделать эту работу, отойдя от канонов, сообразно вкусам заказчика. Деньги и слава улыбались мне.
Благодарю Господа, который уберег меня и от этой напасти.
В настоящее время я с большой радостью выполняю работы во Славу Божию, и меня совершенно не огорчает, если какая-нибудь земная сила, комиссия или обстоятельства, не позволят материализоваться этому храму или часовне. Я стараюсь строить храм на небесах, постоянно осознавая свою духовную и физическую немощь, и полагаюсь лишь на волю Творца.
Я его маленький инструмент, карандаш либо кисть для красок, которыми он воплощает свои творения в камне или на бумаге. Это предназначение для меня выше всех земных благ.
Хотя и тружусь я в основном во Славу Божию, но Господь посылает мне и материальную поддержку, достаточную для скромной жизни и деятельности.
Особая благодарность за это моему отцу Григорию Кузьмичу.
Когда меня спрашивают, нравится ли мне эта работа, я спрашиваю вместо ответа, к кому относится этот вопрос: к моему телу, разуму или духу.
Тело огорчается, что оно почти лишено земных радостей, и устает от насилия воли. Разум также недоволен: «Нормальные люди живут, иначе подчиняясь желаниям и законам социума», говорит он. «Будь как все, опустись с небес, стремись к богатству земному. От тебя даже жена ушла по  этой причине, а окружающие вскоре перестанут тебя понимать».
Лишь только глубоко в Духе моя душа радуется возможности спасения. Отдавая себя работе, я ограничиваю желания своего тела и помыслы моего разума в их стремлении к падению.
В процессе моей работы спрятаться не за кого, так как я не создал ни проектной организации, ни художественной мастерской. От первого листа до последнего согласования приходится брать ответственность на себя.
Наш хозяин Господь, а поэтому мера ответственности абсолютно высока.
Кстати сказать, для земного ума путь принятия воли Божией является крайне опасным, так как он вытесняется интуитивным сознанием, а такие качества, как логика, аналитическое сознание, интеллект, харизма и прочие со временем отомрут, как ненужные. Количество слов перейдет в качество мысли, контроль над разумом и телом переродится в волю. Слово обретет способность творить. Но чтобы обрести это, нужно прежде признать, что ум земной не является нашим союзником. Он нужен нам на этапе возрастания, но некогда мы должны оставить его для обретения более высокого духовного разума.
Для меня, как архитектора, высочайшим примером, освещающим мой путь во тьме материального мира, является первосвятительское служение апостола Фомы. Он действительно строил храмы и дворцы на небесах.
По свидетельству Иоанна Златоуста, «св. апостол Фома, бывший некогда слабее других апостолов в вере, сделался по благодати Божией мужественнее, ревностнее и неутомимее их так, что обошел со своею проповедью почти всю землю, не убоявшись проповедовать слово Божие народам свирепым, диким и кровожадным».
Я приведу выдержку из жития св. апостола Фомы, относящуюся к периоду его служения в Индии, где он был представлен индийскому царю как архитектор.
После вознесения Иисуса Христа на небо и сошествия Святого Духа апостолы бросили меж собой жребий, куда каждому из них идти для проповедования Слова Божьего. Фоме выпал жребий идти в Индию, чтобы просветить помраченные язычеством страны и научить истинной вере различные обитавшие там народы - Парфян и Мидян, Персов и Гиркан,  Бактрийцев и Брахманов и всех самых дальних обитателей Индии.
Фома очень скорбел о том, что он посылается к таким диким народам; но ему явился в видении Господь, укрепляя его и повелевая быть мужественным и не страшиться, и обещал Сам пребывать с ним. Он скоро указал ему и возможность проникнуть в сии страны.
Царь индийский Гундафор, желая выстроить себе дворец как можно искуснее, послал купца своего Авана в Палестину, чтобы он поискал там такого искусного строителя, который был бы опытен в постройках и мог бы построить такие же палаты, какие были у Римских императоров. С сим самым Аваном Господь и повелел Фоме идти в индийские страны. Когда Аван искал искусных архитекторов в Панеаде, Фома встретился с ним и выдал себя за человека опытного в строительном искусстве. Аван, наняв его, вошел с ним в корабль, и они отправились в путь, пользуясь благоприятным ветром.
Прибывши к Индийскому царю Гундафору, они предстали пред ним, и Аван сказал:
– Вот, государь, я привез к тебе из Палестины искусного строителя, чтобы он мог устроить палаты, какие угодно твоему величеству.
Царь обрадовался, показал Фоме то место, где он хотел строить палаты, и, определив размеры их, дал ему большое количество золота для постройки, а сам отправился в другую страну.
Фома, получив золото, стал раздавать его нуждающимся – нищим и убогим, сам же, подвизаясь в проповедании Евангелия, обратил многих к вере во Христа и крестил их.
В то время тот юноша, который, по совету Фомы, обещался хранить девство вместе с женою своею, услыхав, что Апостол в Индии проповедует Христа, вместе с нею прибыл к Апостолу. Наставленные святым Апостолом Христовой вере, они приняли от него святое крещение. Девица получила при сем имя Пелагии и впоследствии пролила кровь свою за Христа, юноша же наименован был Дионисием и впоследствии удостоен сана епископа. Возвратившись с Апостольским благословением в свое отечество, они распространяли славу Имени Божия, обращая неверных ко Христу и созидая в городах церкви.
По прошествии двух лет царь послал к Апостолу узнать: скоро ли окончится постройка палат? Апостол ответил посланным, что остается только положить крышу. Царь обрадовался, ибо полагал, что Фома действительно строит ему на земле дворец, и послал ему еще много золота, повелевая поскорее соорудить для палат великолепную крышу.
Фома, получив еще золото, возвел очи и руки к небу, говоря:
– Благодарю Тебя, Господи Человеколюбче, что Ты различными способами устрояешь спасение людей!
И снова он раздал присланное царем золото тем, кто просил у него помощи, а сам продолжал усердно проповедовать Слово Божие.
По прошествии некоторого времени царь узнал, что Фома даже еще и не начинал приводить в исполнение его повеление, что все золото роздано убогим, а строитель и не думает о постройке, но, проходя по городам и селениям, проповедует какого-то нового Бога и совершает дивные чудеса. Царь пришел в сильный гнев и послал слуг своих схватить Апостола. Когда святого Фому привели к царю, тот спросил его:
– Выстроил ли ты палаты?
Фома отвечал:
– Построил, и притом великолепные и прекрасные.
Тогда царь сказал:
– Пойдем же и посмотрим твой дворец.
Апостол отвечал:
– В жизни своей ты не можешь увидать дворца сего, но когда отойдешь из сей жизни, тогда увидишь и, с радостью поселившись в нем, будешь жить там вечно.
Царь, думая, что он смеется над ним, весьма оскорбился и повелел бросить его в темницу вместе с привезшим его купцом Аваном, где они должны были томиться в ожидании мучительной смертной казни: царь намеревался содрать с них живых кожу и сжечь их на костре.
Когда они сидели в темнице, Аван стал упрекать Апостола:
– Ты, – говорил он, – обманул и меня, и царя, назвавшись искуснейшим строителем. И вот теперь ты истратил без пользы и царское золото, и жизнь мою погубил. Из-за тебя я страдаю и должен умереть лютою смертью: царь жесток и умертвит нас обоих.
Апостол же, утешая его, говорил:
– Не бойся, для нас не настало еще время умирать; мы будем живы и свободны, и царь почтит нас за те палаты, которые я устроил ему в царстве небесном.
В ту же самую ночь царский брат заболел и послал сказать царю:
– Из-за твоей скорби и я также стал тосковать, и от сей тоски впал в болезнь, от которой теперь умираю.
Немедленно вслед за сим брат царя действительно умер. Царь, забыв прежнее свое огорчение, впал в новую скорбь и неутешно рыдал о смерти своего брата. Ангел же Божий, взяв душу умершего, вознес ее в небесные обители и, обходя тамошние селения, показывал ей многочисленные великолепные и блестящие палаты, между коими одна была так прекрасна и блестяща, что ее красоты и описать невозможно. И спросил ангел душу:
– В какой из всех палат тебе более угодно жить?
Она же, взирая на ту прекраснейшую палату, сказала:
– Если бы мне было позволено пребывать хотя бы в углу той палаты, то мне ничего бы больше не было нужно.
Ангел сказал ей:
– Ты не можешь жить в сей палате, ибо она принадлежит твоему брату, на золото которого построил ее известный тебе пришелец Фома.
И сказала душа:
– Прошу тебя, господин, отпусти меня к брату, и я куплю у него сию палату, ибо он еще не знает красоты ее – и потом, купив ее, я снова возвращусь сюда.
Тогда ангел возвратил душу в тело, и умерший тотчас ожил и, как бы пробудившись от сна, спрашивал окружавших его о брате, и молил, чтобы царь поскорее пришел к нему. Царь, услышав, что брат его ожил, весьма обрадовался и поспешил к нему, и, увидав его живым, сделался еще радостнее. Воскресший же начал говорить ему:
– Я уверен, царь, что ты любишь меня, как своего брата; знаю, что ты безутешно плакал обо мне и, если бы можно было освободить меня от смерти, то отдал бы за то даже до полцарства своего.
Царь отвечал:
– Да, это совершенная правда.
– Если ты так любишь меня, – сказал на это брат царя,– то прошу у тебя одного дара – не откажи мне в нем.
Царь отвечал:
– Все, чем я владею в государстве моем – все даю тебе, любимому моему брату, – и клятвою подтвердил свое обещание. Тогда воскресший брат сказал:
– Дай мне палату твою, которую ты имеешь на небесах, и возьми за нее все мое богатство.
Царь, услышав такие слова, пришел в смущение и молчал, как бы потеряв способность говорить. Потом он сказал:
– Откуда у меня на небесах может быть палата?
– Воистину, – отвечал брат царя, – на небесах есть такая палата, о которой ты не знаешь и какой ты никогда не видал во всей поднебесной. Ее построил тебе Фома, которого ты держишь в темнице; я видел ее и дивился ее несказанной красоте и просил поместить меня хотя в одном углу ее, но это мне не было дозволено, ибо водивший меня ангел сказал: нельзя тебе жить в ней, потому, что эта палата брата твоего, которую построил известный тебе Фома. Я просил ангела, чтобы он отпустил меня к тебе, чтобы купить у тебя ту палату. Итак, если ты любишь меня, отдай ее мне и возьми вместо нее все мое имение.
Тогда царь возрадовался о возвращении брата к жизни и о палате, построенной ему на небесах. И сказал он воскресшему брату:
– Возлюбленный брат! Я клялся не отказать тебе ни в чем, что на земле мне подвластно, а той палаты, которая находится на небе, я тебе не обещал. Но если хочешь, то мы имеем зодчего, который может построить такую же палату и тебе.
Сказав сие, царь тотчас послал в темницу слуг, чтобы вывести оттуда святого Фому вместе с приведшим его купцом Аваном. Когда они явились к царю, сей последний поспешил на встречу к Апостолу и пал ему в ноги, прося у него прощения за свой грех против него, содеянный им по неведению. Апостол же, возблагодарив Бога, начал учить обоих братьев вере в Господа нашего Иисуса Христа, – и они, умиляясь душою, принимали с любовию слова его. Вскоре затем он крестил их и научил их жить по-христиански, а братья многочисленными милостынями своими создали себе вечные обители на небесах. Пробыв с ними несколько времени и утвердив их в святой вере, Апостол пошел в другие окрестные города и селения, подвизаясь в деле спасения душ человеческих. Эта удивительная история позволила многое переосмыслить в моей жизни.
И вот ночью самолет израильской компании совершил посадку в аэропорту Бен-Гурион. Такси паломнической службы везет меня из Тель-Авива в сторону Мертвого моря. Путь не близкий. В полудремотном состоянии, сквозь окно машины я созерцаю проплывающие мимо песчаные барханы с редкими островками оазисов, освещенные лунным светом.
Вскоре Иудейская пустыня меняет свои очертания, преображаясь в безжизненную каменистую степь.
Дороги в Израиле великолепные. От монотонного покачивания машины я засыпаю, но тут же на очередном повороте просыпаюсь. Мы въезжаем в предгорье, поднимаясь по вьющемуся серпантину дороги все выше и выше.
Таксист, из бывших советских граждан, включая кондиционер на обогрев, говорит, что скоро мы будем спускаться в одно из самых жарких мест на земле, пустыню у Мертвого моря, правда зимой и ранней весной климат здесь хороший. Там наша конечная точка маршрута. Он начинает рассказ о том, как в Кумранских пещерах, расположенных на берегу Мертвого моря, в местности Вади – Кумран в 1947 г. арабские пастухи случайно обнаружили древние рукописные свитки. Проделав долгий путь от одних торговцев к другим, рукописи наконец попали в руки ученых: это оказались религиозные тексты, записанные между концом II в. до Р. Х. и 68 г. по Р. Х. Благодаря многолетним исследованиям археологов в пещерах Кумрана найдено большое количество рукописей на коже, папирусе и даже на медных пластинах; написаны они на древнееврейском, арамейском и древнегреческом языках.
Среди текстов оказались самые древние из дошедших до наших дней фрагменты книг Ветхого Завета. Но, пожалуй, наиболее интересными были сочинения религиозной общины, удалившейся в пустыню на берег Мертвого моря и основавшей там поселение. Его жители почитали Бога Яхве, но не признавали иудейского священства, осквернившего, по их мнению, божественные установления, не посещали Иерусалимский храм, отказались от жертвоприношений. Они называли себя «сынами света», «нищими», «простецами», а свою общину – «Новым Союзом» (или Новым Заветом), имея в виду союз с Богом.
Из текстов стало известно, что основатель общины – «учитель праведности» - подвергался преследованиям со стороны какого-то «нечестивого жреца» и погиб. Члены общины верили, что скоро произойдет великая битва между «сынами света» и нечестивцами – «сынами тьмы», после победы в которой на земле установится царство справедливости. «Сыны света» призывали к отказу от мирских благ, у них было общее имущество, они изучали священные тексты и создавали свои собственные (найдены устав общины, описание войны «сынов света» с «сынами тьмы» и др.).
Попасть в общину было трудно: следовало пройти двухлетний испытательный срок. Ряд ученых полагают, что с этой общиной был связан Иоанн Креститель, который ушел из нее, чтобы проповедовать очищение от грехов всем людям, а не только членам общины. Кумранское поселение было разрушено в 68 г. римлянами во время Иудейского восстания.
С первыми лучами солнца мы спускаемся в Иорданскую долину, через которую протекает река Иордан, стремящаяся слиться с Мертвым морем.
Я спросил шофера, на какой глубине относительно уровня мирового океана находится это соленое море – озеро. Он сказал, что это самое низкое в мире место, расположенное на 450 метров ниже уровня мирового океана. Его длина 76 километров. В его водах не живет, ни одно существо и даже нет водорослей.

МОНАСТЫРЬ В ИОРДАНСКОЙ ПУСТЫНЕ

Свернув с шоссе, мы подъезжаем к стенам одного из древнейших православных монастырей, где мне предстоит прожить около двух недель.
Ворота Древнего монастыря, исчисляющего свой возраст с 4 века, еще закрыты. Строгие высокие стены, напоминающие крепость, отражают ласковое утреннее солнце.
С двух сторон к стенам монастыря размером 50х50 м в плане подступают высокие финиковые пальмы монастырского парка, в котором, перекрикивая друг друга, щебечут дивные птицы и вальяжно разгуливают павлины.
Вскоре появляются молодые арабы, готовящиеся к новому трудовому дню и, видимо, ожидающие своего распорядителя работ из числа монахов. На Святой земле арабы еще с давних времен заняли нишу, связанную с хозяйственной и строительной деятельностью  православных храмов и монастырей.
Открывают ворота. Через невысокий арочный проход я вхожу во внутренний дворик монастыря, вымощенного природным камнем. В центре этой небольшой площади располагается деревянный крест с распятием, возле которого стоят свежие цветы.
Дворик по всему периметру опоясан трехуровневыми арочными галереями, на которых в глиняных горшках произрастают красивые цветы.
Спустя пять минут дворик наполняется прихожанами из числа трудников и паломников, разместившихся в настоящее время в монастыре. В основном это греки.
Ударяет колокол, площадь пустеет, все поднимаются по каменной лестнице на второй этаж. Там расположен сам храм, имеющий два престола, левый в честь св. Евфимия и правый в честь св. Зосимы и преподобной Марии Египетской. Храм своим объемом вписан в монастырский корпус. С внешней стороны на фоне крепостной стены только греко-византийский голубой купол, вознесенный на круглом барабане со световыми проемами окон, говорил о присутствии храма.
Молодой послушник, взявшийся представить меня игумену, сообщает, что тот находится в Иерихоне, но скоро должен вернуться. Мне предложено подождать его здесь. Послушник подает мне сложенный вчетверо листок с описанием монастыря, изложенный на русском языке. Я читаю следующее: монастырь Св. Герасима – один из древнейших в Палестине. Он был построен преп. Герасимом в 455 году. Отделенный от Иордана расстоянием приблизительно в одну милю, монастырь представлял собой каменную крепость-лавру, рассчитанную не менее чем на 70 монахов. На середине лавры находилась «киновия» (общежитие) для новоначальных. Монахи, «достигшие степеней совершенства», помещались в отдельных келиях. Пять дней недели каждый пребывал в своей келии, не вкушая ничего, кроме хлеба, воды и фиников. В субботу и воскресенье отшельники собирались вместе, и по причащении Св. Тайн, за общей трапезой вкушали вареную пищу и немного вина. Они не имели никакого имущества, кроме одежды, и, уходя, не затворяли дверей своих келий. В это же время в пустыне подвизались другие св. Отцы и Учители: преп. Евфимий, преп. Феоктист, преп. Феодосий, преп. Кириак, преп. Савва с тысячами учеников и последователей.
Св. Герасим был родом из Мир Ликийских. Он преставился ко Господу в 475 году.
Недалеко от лавры св. Герасима был также монастырь Каламон, который по преданию находился на том самом месте, где ныне расположен монастырь св. Герасима. Его основание восходит ко времени св. царицы Елены. Но еще с апостольских времен существовала маленькая церковь в пещере, где, согласно преданию, останавливались на ночь во время бегства в Египет Пресвятая Богородица с новорожденным Богомладенцем и св. Иосифом Обручником. В настоящее время эта церковь находится под главным монастырским храмом.
Этот храм имеет три престола. Центральный престол освящен в честь св. Герасима.
Прошло около двух часов, прежде чем состоялась встреча с игуменом. С некоторыми трудностями я все же нахожу его. Игумен Хризостом находится на строительной площадке строящегося за монастырем паркинга. Его подрясник - в пыли. Держа в руках лопату, он работает вместе с двумя рабочими. Недавно они приняли миксер с бетоном, который только что уложили в заранее приготовленную траншею с опалубкой.
Работа была окончена. Когда он остается один, я подхожу к игумену и представляюсь. Смиренно выслушав мой доклад, он искренне улыбается и говорит, что предупрежден викарием Патриарха о моем приезде.
 Подведя к монастырской гостинице, он благославляет мне остановиться для проживания в довольно таки обширной келье с душем и туалетом.
В тот же день, взяв рулетку, бумагу и карандаш, я приступаю к работе по обмеру монастырского корпуса и прилегающих к нему строений.
Работа предстоит большая. Обмерить каждый элемент монастыря, строящегося с IV века, за двенадцать дней казалось не по силам. Полагаясь на волю Божию, я с усердием осваиваю все новые и новые уголки этой святыни, запечатлеваю их фотокамерой и черчу их на бумаге.
Со слов  игумена, этот монастырь не имел еще обмерочных чертежей и достраивался каждым игуменом, исходя из их представлений и возможностей на те времена.
По Божией воле эти представления оказались оправданными, и монастырь приобрел не только свою архитектурную выразительность, но и необходимую самодостаточность каждого из помещений. По сути дела монастырь символически являл собой формулу идеального монастыря. Ничего лишнего. Каждый его элемент от фундамента до карниза взаимосвязан и дополняет друг друга.
Этот монастырь являет собой коллективное сотворчество монахов - строителей, протянувшееся сквозь века. Его можно сравнить с прекрасной скульптурой из камня, где талантливым скульптором отсечено все лишнее, и бесформенная глыба превратилась в нечто завершенное.
За прошедшее время со дня строительства этой обители стены монастыря погрузились в пески так называемого культурного слоя, метра на два. Его первый этаж уже стал полуподвалом.
Время неумолимо делает свое дело, поглощая все, созданное человеческими руками.
Дай Бог, чтобы эта «жемчужина» в песках осталась для следующих за нами поколений. Хотелось бы, чтобы такой монастырь был построен у нас в России или на территории других славянских государств.
К сожалению, обмерочные чертежи монастыря, со слов игумена, не существуют, и то, чем занимаюсь я, производится впервые.
Дай Бог, чтобы когда-нибудь у нас появился Новый Герасимо - Иорданский монастырь, так же как некогда был построен Новоиерусалимский или Новоафонский.
Красивый колокольный перезвон возвещает о прибытии группы паломников. Во внутренний дворик входит группа людей, ведомых двумя священниками из Винницкой и Херсонской епархий.
Взяв благословение и представившись, я поднимаюсь с ними в храм, где ими отслужен молебен.
Три недели остается до великой Пасхи и мне хочется подготовить свою душу к этому событию.
После подачи записок и покупки сувениров все выходят из храма во двор, где накрыт стол со сладостями: халва, лукум, конфеты и прочее. После вкушения пищи телесной группа покидает монастырь, идя к своим автобусам, ожидающим их на автостоянке справа от центрального входа.
Вскоре колокол приветствует следующую группу. Это паломники из Ростовской епархии.
Мне приятно, что основными посетителями этой обители являются наши соотечественники.
Не чувствуя усталости, вероятно из-за пребывания в столь святом месте, я продолжаю свою работу.
Солнце клонится к закату, когда колокол мерным и строгим, по сравнению с прежним звоном, зовет всех на вечернюю трапезу. Люди со всех сторон прилегающей к монастырю территории, устремляются к новому корпусу недавно отстроенной трапезной. Огромный зал с колоннами наполняется менее чем на четверть.
После молитвы, под монотонный голос монаха, читающего «Жития святых», мы приступаем к трапезе. Идут дни великого поста, все вкушают постную пищу: овощной суп, кашу из чечевицы, лепешки, фрукты и овощи.
Взирая на смиренные лица присутствующих, на их мозолистые натруженные руки, я осознаю, что все они являются неким единым церковным организмом прихода, где каждый есть необходимое звено общего целого.
Игумен Хризостом ударил ложечкой в маленький колокольчик, объявляя тем самым окончание трапезы. После благодарственной молитвы, произнесенной на греческом языке, каждый относит свою посуду в моечную, где женщины, только что ужинавшие с нами, уже моют посуду.
Выйдя из трапезной, я неспешно иду в сторону Иорданских гор, протянувшихся на востоке сплошной стеной.
Пройдя парниковое хозяйство, расположенное в окрестностях монастыря, оказываюсь среди огородов обители, где произрастают помидоры, баклажаны, картофель, лук и прочие овощи. По всем грядкам протянуты тонкие пластиковые  трубы с отверстиями для орошения по всей длине. За всеми овощами чувствуется большой уход, да и как иначе, ведь вокруг пустыня.
Я смотрю на песчаные барханы, протянувшиеся от Иорданского нагорья в бесконечность по всему горизонту. Посреди этого океана из песка находится наш небольшой оазис, который по воле Божией своим неустанным трудом создали люди.
Как не может одна пальма произрастать среди пустыни, так и члены церковной общины, с которыми я только что вкушал пищу, не могут жить разобщенными в этом суровом месте.
Это только в городском церковном приходе позволительно по своей гордыне хлопнуть дверью и уйти домой. Здесь идти некуда - вокруг пустыня.
Вспоминаются мне и по-детски чистые и искренние глаза игумена – грека, который с усердием, не брезгуя грязной работы, трудится наравне с рабочими.
Я тогда еще не знал, что он сам лично вырубил из дерева себе на могилу деревянный крест. Это мне позднее сообщил игумен Лавры святого Харитона, отец Харитон, с которым мы познакомились в Иерусалиме.
Передо мной простираются песчаные барханы. Где-то в километре от меня, сокрытая дюнами, протекает священная для христиан река – Иордан. Справа от меня, вдоль иорданского нагорья тянется Мертвое море. Расположенное в трех километрах, оно едва различимо.
Иордан является единственной рекой, впадающей в Мертвое море.
Колючая стальная проволока, протянувшаяся с севера на юг, остановила мою прогулку.
Далее идти нельзя, граница с Иорданией.
По правде сказать, мы и находимся на территории Иордании. Это оккупированная территория правого берега реки Иордан, так называемые голландские высоты. Здесь несколько лет назад велась ожесточенная война между Израилем и Иорданией, пытавшейся защитить свои территории.
Монастырь св. Герасима находится в некоторой изоляции от внешнего мира не только из-за нахождения его в пустыне, но и из-за расположенности его в демилитаризованной зоне. Попасть сюда можно лишь с разрешения полиции, пройдя досмотр.
Мне показалось странным, почему я оказался здесь, среди пустыни, а не в Иерусалиме или в Назарете, как паломник или как туристы в Хайфе, Эйлате, Тель-Авиве. Мне вспоминаются слова, начертанные золотыми буквами на ордене Деснице св. Иоанна Предтечи, кавалером которого мне довелось стать: «Приготовьте путь Господу».
В первой главе Евангелия от Марка говорится:
«Начало Евангелия Иисуса Христа, Сына Божия, как написано у пророков: Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою. Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему.
Явился Иоанн, крестя в пустыне и проповедуя крещение покаяния для прощения грехов. И выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне, и крестились от него все в реке Иордане, исповедуя грехи свои. Иоанн же носил одежду из верблюжьего волоса и пояс кожаный на чреслах своих, и ел акриды и дикий мед. И проповедовал, говоря: идет за мною Сильнейший меня, у Которого я недостоин, наклонившись, развязать ремень обуви Его; я крестил вас водою, а он будет крестить вас Духом Святым».
Я осознаю, что оказался здесь не случайно, а по промыслу Божиему. Именно здесь было начало Христианства.
Работа по обмеру монастыря идет, если так можно выразиться, на одном дыхании. Тщательно замеряя каждый элемент или угол монастыря, я проникаюсь его духом.
Утренние службы проходят в верхнем храме, вечерние в нижнем, малом. Я стараюсь посещать службы, так как хочется подготовиться к предстоящей встрече со святым городом Иерусалимом и если доведется - присутствовать в храме Гроба Господня на нисхождении Благодатного огня в Великую Пасху.
Ночами я беру из своей кельи постельные принадлежности вместе с матрацем и забираюсь на профнастил кровли, покрывающей рядом стоящую столярную мастерскую. Там я сплю. С трех сторон моего лежбища открывается вид на пустыню, Мертвое море и горы, а с четвертой нависают над головой огромные листья финиковых пальм. Созерцая эти пейзажи, я засыпаю под трели цикад, а просыпаюсь под пенье соловьев.
Мне полюбился этот монастырь с его несуетной, но плодотворной жизнью. Здесь каждый по мере своих сил вносит свою лепту в жизнедеятельность обители. Я подружился со многими проживающими здесь и, видимо, поэтому монастырь раскрыл мне некоторые из своих тайн.
Как-то раз мне предлагают в составе небольшой группы греков из нашей обители посетить пещеру в пустыне, где некогда проживала святая Мария Египетская. Как оказывается позднее, греки скрывают это место по причине того, что оно находится в демаркационной зоне пограничной территории, куда вход для всех закрыт. Но видимо, по какой-то особой договоренности с пограничниками им позволено небольшими группами, только для своих, посещать это святое место, расположенное в семистах метрах от монастыря.
Монахиня, более двадцати лет водящая, в том числе и в этот монастырь паломнические группы, а также игумен русского монастыря в Израиле, были в неведении о существовании такой святыни. В этом я убедился позднее, при встрече с ними.
И вот наша небольшая группа, пройдя через хозяйственный двор, расположенный справа от монастыря, направляется в это столь близкое паломничество.
Сокрытые почти отвесными холмами от взоров пограничников, мы идем по ровной прямой поверхности, похожей на русло пересохшей реки. Вскоре оказываемся у небольшой каменной постройки без крыши, где некогда жила святая. Имя ее и историю мне понять не пришлось, так как женщина-гид рассказывает на греческом языке. Рядом с останками скромной постройки произрастает несколько раскидистых, высоких пальм.
Мы выбираемся на левую сторону каньона из песчаника и проходим еще метров сто.
На вершине высокой сопки виднеется башня танка. Нижняя его часть вмурована в сопку. Ствол его повернут в сторону Иордании. Это могучее оружие времен интефады - не столь давней войны Израиля с Иорданией - застыло навсегда. Обследовав башню танка, мы спускаемся к левой отвесной части сопки.
Перед нами в вертикальной стене, предстает пещера, где некогда жила в постоянной молитве святая Мария Египетская.
К пещере ведут выдолбленные в скале ступени. Расположенный внизу небольшой оазис из финиковых пальм с противоположной стороны также защищен отвесной стеной каньона. Следов присутствия человека здесь не наблюдается. Наши паломники останавливаются несколько левее, на выступе скалы, где хорошо просматривается сама пещера, состоящая из нескольких небольших помещений.
Люди зажигают свечи, молятся и вместе со священником поют на греческом языке акафист.
Из жития святых я прочитал.
Мария родилась в Египте в середине пятого века и в совсем юном возрасте – двенадцати лет – покинула  родителей. В Александрии она стала блудницей. Однажды она увидела группу паломников, направлявшихся в Иерусалим на праздник Воздвижения Креста Господня, и присоединилась к ним. В Иерусалиме Мария попыталась войти в храм Гроба Господня, но вдруг почувствовала, что не может это сделать. Она почувствовала, что это место слишком свято, и какая-то сила буквально выталкивала ее из храма. Обратилась Мария к Божьей Матери, и дозволено было ей помолиться у иконы.
Этого случая было достаточно, чтобы она осознала, что все ее прошлое темно, и выйти из этого можно только одним путем: сбросить с себя все грехи и начать новую жизнь. Она не стала искать советчиков, не пошла на исповедь… Мария избрала свой нелегкий путь: она ушла из города в пустыню, где жила 47 лет! 47 лет полного уединения, поста и молитвы… Конечно, это было нелегко. Первые 17 лет Марию преследовали блудные страсти и воспоминания о прошлой жизни: «17 лет провела я в этой пустыне, словно с лютыми зверями борясь со своими помыслами… Когда я начинала вкушать пищу, тотчас приходили помысли о мясе и рыбе… Хотелось мне и вина, потому что я много пила его, не имея простой воды и пищи, я люто страдала от жажды и голода… Блудные же помыслы… страстный огнь разгорался внутри моего сердца и всю опалял меня, возбуждая похоть. Я же при появлении окаянных помыслов повергалась на землю и словно видела, что предо мной стоит Сама Пресвятая Поручительница и судит меня, преступившую данное обещание. Так не вставала я, лежа ниц день и ночь на земле, пока вновь не совершалось покаяние, и меня не окружал тот же блаженный Свет, отгонявший злые смущения и помышления». После многолетних искушений страсти оставили ее и «сила Божия во всем преобразила грешную душу и смиренное тело».
Единственным человеком, который увидел Марию после ее ухода в пустыню, стал иеромонах Зосима. Старцу Зосиме дано было видеть Марию, идущую по реке «яко по суху», в другой раз он застал пустынницу за молитвой – она, поднявшись над землей, парила в небе. Через год после их встречи Зосима обнаружил тело усопшей великой святой и великой грешницы. Он похоронил ее тело в пустыне, помощником стал дикий лев, который помог выкопать могилу в сухой неподдающейся земле. Вернувшись в свой монастырь, Зосима рассказал собратьям о том, что видел и слышал от преподобной Марии.
Солнце, клонившееся к горизонту, кажется огромным на фоне бесконечной, протянувшейся на запад пустыни. Его оранжевый диск тает в дымке, излучаемой раскаленным песком.
Мы в полном молчании, впечатленные молитвенным и земным подвигом святой Марии Египетской, идем в монастырь. А ведь ранее стопы ее касались этой обожженной солнцем земли. И вот я, грешный, иду этой тропой.
После вечерней трапезы ко мне подходит инок и сообщает по-английски, что в обитель приехал русский, который хочет познакомится со мной.
Меня представляют. Этот молодой парень живет в Иерусалиме, он родом из Харькова, который он покинул лет десять назад со своими родителями. Его зовут Артем. Он еще учится в одиннадцатом классе школы и одновременно служит звонарем в храме Гроба Господня.
Почувствовав во мне близкого человека, он засыпает меня вопросами от стандартных - что нового в России, до неординарных - о спасении души. Он мне нравится своей искренностью и целеустремленностью. Я рассказываю ему о святой горе Афон, о встрече со старцами, о Валаамском и других монастырях. Он слушает с неподдельным интересом. Артем сообщает мне, что отдал бы многое, чтобы побывать на Афоне или Валааме. Он делится со мной тем, что вскоре ему предстоит получать израильский паспорт, но больше всего он мечтает получить Российский.
Хотя он и жил ранее на Украине, менее всего хотел бы иметь украинский паспорт, так как считает себя русским. Артем рассказывает, что почти каждый выходной он приезжает в этот монастырь потрудиться во славу Божию.
Я потрясен. В его возрасте, вместо того чтобы проводить время с друзьями или с любимой девушкой, он предпочитает бесплатно трудиться на скотном дворе  не близкого от Иерусалима монастыря. Да, и его почетная служба звонаря храма Гроба Господня не породила в нем гордыни. Видимо, человек этот осознано избрал этот путь, ведущий ко спасению души.
О, если бы я в его возрасте имел такую веру и целеустремленность, то не блуждал бы в потемках своего разума в поисках своего пути.
Долго мы ходили вокруг стен монастыря, не желая прервать наше общение. Позднее с ним неоднократно встречались в Иерусалиме.
За неделю до Пасхи мне предлагают посетить город Назарет. Там ожидается приезд и служба Патриарха Иерусалимского Феофила.
На монастырском автобусе прибываем в Назарет. Пройти в храм в честь Архангела Гавриила уже не представляется возможным. Небольшой храм полностью заполнен людьми. В большом зале расположенного рядом здания вместе с другими паломниками, сев на стулья, созерцаем на большом экране трансляцию праздничного богослужения, на котором присутствуют многие архиереи из России и Украины. Среди них находится и представитель Украинской Церкви Блаженнейший митрополит Владимир, с которым мне довелось встречаться на Крещение в Киево-Печерской лавре по вопросу прибытия десницы святого Иоанна Крестителя в Украину.
Выйдя из зала по окончании богослужения, я становлюсь участником крестного хода, который возглавляет Патриарх Феофил с архиереями, за ними следуют священники и православные миряне. Впереди крестного хода, ритмично ударяя в барабаны, идут школьники из местного колледжа при епархиальном управлении.
После крестного хода мне посчастливилось взять благословение и сфотографироваться с патриархом.
Позднее довелось побывать с греками из нашего монастыря и во многих других святых местах. По истечении двух недель я покидаю эту гостеприимную обитель, ставшую для меня родным домом.








В Иерусалиме присоединяюсь к группе паломников из Украины. Руководитель группы - монахиня Магдалина, она более двадцати лет водит группы паломников по Святой Земле.
Опережая события, скажу, что ни один гражданский гид не сравнится с проводником монахом или священником и ни одна экскурсия не сравнится с паломничеством.
В это паломничество я приглашен старостой строящегося храма в одном из красивейших и священных мест Абхазии, высокогорного поселка Псху. В Иерусалиме я должен передать Наталье, старосте строящегося храма «Усекновения главы Иоанна Предтечи» 

От Иордана к Святому городу

И вот Великий вторник последней недели Великого Поста.
Я в составе группы паломников матушки Магдалины еду к Иордану, в то место, где святой пророк Иоанн Креститель крестил Господа Иисуса Христа.
В этот день должно состояться освящение вод реки Иордан патриархом Иерусалимским Феофилом.
Находясь в автобусе, пересекающем Иорданскую пустыню, я пытаюсь осмыслить, казалось бы, странную безупречность намеченного не мной маршрута, соответствующего хронологически последовательному описанию евангелистских событий. Поэтому после пребывания в монастыре в пустыне я еду к Иордану, а не к другому святому месту.
В евангелие от Марка сказано: «И было в те дни, пришел Иисус из Назарета Галилейского и крестился от Иоанна в Иордане. И когда выходил из воды, тотчас увидел Иоанн разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, сходящего с Него. И глас был с небес: Ты сын Мой возлюбленный, в котором мое благоволение».
Наш автобус остановился на переполненной транспортом автостоянке у монастырской стены. В этот день многие туристы и паломники стремятся попасть сюда, в Вифавору, к святому месту на Иордане.
Мы идем к реке по асфальтовой дорожке, расположенной в пустынной местности, под пристальными взглядами израильских полицейских. Что поделать, по мнению Израиля – это спорная территория, по мнению Иордании и Палестины – это оккупированный правый берез реки Иордан.
На берегу собралась большая, многоязычная толпа людей, приехавших из многих стран мира.
И вот перед нами самая священная река Христианского мира. Ее изумрудные воды, с берегами, поросшими тростником, также как и тысячелетия назад несут свои потоки, оживляющие безжизненную пустыню, и впадают в Мертвое море, пытаясь, видимо, оживить и его.
Единственным сооружением, находящимся на этой стороне реки в пределах видимости, является обширный навес, выполненный из железобетона, предназначенный для церковных церемоний и защиты людей от палящих лучей солнца. Внутри и вокруг него находятся паломники, ожидающие обряда освящения вод Иордана. Под навесом, где просто не протолкнуться, размещено некое открытое со всех сторон подобие сцены, на которой священники готовились к предстоящей церемонии. Ряды лавок, заполненных людьми, разместились напротив этого возвышения.
Семнадцать лет назад мне посчастливилось омыться в этих водах. Сейчас этого сделать уже нельзя. Это место огорожено стальной решеткой и охраняется, но все же многие паломники традиционно облачаются в белые хлопчатобумажные рубахи для купания.
Наша группа также облачается в рубахи. Некоторых людей, с которыми сегодня познакомился, узнать сложно. Все они уподобились белокурым ангелам с рождественской открытки. Лица у них преобразились и наполнились внутренним светом.
Группа сербов, сплотившись вокруг своего национального флага, расположившись несколько в стороне, дружно скандировали: «Сербия жива, с нами Бог». Католики старались держаться подальше от этой группы, облаченной в белые рубахи.
Я подошел к сербам, поприветствовал их, представившись русским, и встал в их сплоченные ряды.
Меня поддержала Наталья. От этой группы не хотелось отходить, в ней чувствовалась сила духа, которая выстояла недавно против агрессии.
Бомбежка Соединенными Штатами в 2001 году мирной Сербии; предательство Европы, спровоцировавшей эту агрессию и закрывшей глаза на то, что в самом центре Европы уничтожают православный народ, - все это только укрепило дух Сербов. Старушка Европа давно потеряла совесть, а вместе с ней оставил ее и дух Христианина.
Мне стало стыдно и за себя, и за Россию, которая вместо защиты этого народа довольствовалась лишь словесным осуждением агрессора.
Вспомнились мне заветные слова русской пословицы: «Тяжек млат дробит стекло, кует булат».
Уничтожить островок православия, расположившийся в центре враждебной к православию Европы, не удастся никому. Подобно булатной стали, этот народ только укрепляется от тяжелых ударов судьбы.
По движению толпы и возгласам стало понятно, что приехал Патриарх Иерусалимский.
На сцене под навесом началась служба с церемонией освящения воды. Мне было приятно видеть, что по правую руку Патриарха стоял игумен монастыря святого Герасима на Иордане, с которым мы только вчера расстались.
После часовой службы, с трудом пробираясь сквозь толпу, священнослужители во главе с Патриархом спустились к Иордану, неся перед собой хоругви.
Врата к реке, открытые для участников церемонии, тут же закрылись. Игумен Хризостом бросает в реку привязанное к веревке ведро и извлекает его, уже наполненное водой. Патриарх освящает воду, которую тут же выливают обратно. Это действие повторяется неоднократно, причем при каждом выливании течение реки меняет свое движение вперед и идет вспять. Из толпы раздаются голоса мистического восторга.
Я, как и многие другие, которым не хватило места для наблюдения у ограды, влезаю на забор и снимаю происходящее на видеокамеру.
Желающие окунутся в священных водах после освящения могут это сделать в небольшой купели из стали, стоящей на берегу. Желающих немного. Молодой русский священник с трепетом и восторгом, трижды перекрестясь, совершает омовение.
Несколько сербов и русских ожидают своей очереди. Туристы, глядя на это, брезгливо проходят мимо, думая об антисанитарии, а не о Духе Святом.
Сев в автобус, мы едем к Галилейскому морю-озеру, откуда берет начало свое река Иордан. Там для омовения паломников созданы все условия.
В одноэтажном здании, расположенном на берегу реки, разместились раздевалки, душевые и туалетные кабины, магазин сувениров и прочее. По вымощенной камнем дорожке, проходящей по аллее, усаженной пальмами, цветами и кустарником, мы спускаемся к месту омовения.
Трое батюшек из нашей группы, взяв епитрахили, входят в воду. Наши паломники, облаченные в белые рубахи, выстраиваются в ряд, ожидая своей очереди для вхождения в Иордан и принятия от священника символического крещения.
После этого обряда заново крещеный купается в реке. Настала и моя очередь. Я встаю под епитрахиль священника и после троекратного погружения в воду во имя Отца, Сына и Святого Духа растворяюсь в течении святой реки.
Слово «растворяюсь» здесь наиболее уместно, так как тело и разум потеряли свое значение от погружения в некую нефизическую благодать. Слова, способные выразить то состояние, пожалуй, отсутствуют в моем лингвистическом архиве, могу лишь только сказать, что душа моя пребывает в восторге от погружения в освященные, а значит уже нематериальные, воды священной реки. Все погрузившиеся чувствуют то же.
Выйдя на берег, в прозрачных потоках реки я вижу больших сомов, плавающих с выдрами. Хищники и их жертвы, забыв о своих инстинктах, резвятся, играя в реке. «Такое возможно только в раю» - думается мне. Быть может, эта река и проистекает оттуда.
Еще долгое время после омовения я пребываю в состоянии благодати вне времени и пространства.  Сидя в автобусе, я чувствую, что душа моя пролетала над зелеными кронами финиковых пальм оазисов, над гладью Галилейского моря, над пустынными песчаными барханами.
В этот же день мы посещаем монастырь Георгия Хозевита и монастырь святого Герасима на Иордане. Мне радостно побывать там снова, услышать знакомый звон колоколов, увидеть знакомые лица.
Утром следующего дня, в Великую среду, мы выезжаем из отеля «Иерусалим Тауэр» в Гефсиманию, расположенную за стенами Старого города. Нашим первым местом посещения становится монастырь святой равноапостольной Марии Магдалины.
И вот перед нами Гефсиманский сад у подножия Елеонской горы… Здесь часто бывал Иисус Христос. Здесь обратился Он через Своих учеников ко всем нам: «Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна». Здесь, именно в этом саду, обратился Он к Отцу, говоря: «Отче! О, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! Впрочем не Моя воля, но Твоя да будет». Здесь, в Гефсимании, молился Он до кровавого пота: «…и был пот Его, как капли крови, падающие на землю». Здесь Его взяли на страдания…
Русский Царь Александр III вместе со своими братьями приобрел участок земли в Гефсимании и построил храм в память своей матери, немки по происхождению, русской православной Царицы Марии Александровны. Храм был освящен во имя ее Небесной покровительницы святой равноапостольной Марии Магдалины, ученицы и верной последовательницы Спасителя.
Этой святой дано было возвестить Апостолам о Воскрешении Господа нашего Иисуса Христа: «Воскресши рано в первый день недели, Иисус явился сперва Марии Магдалине…». «Христос Воскресе!» - так начала св. Мария Магдалина свою проповедь об Иисусе Христе римскому императору Тиберию и поднесла ему красное яйцо. Этим самым возгласом неизменно начинается в храмах Пасхальное богослужение; так приветствуем мы друг друга пасхальными днями, традиционно даря друг другу красное пасхальное яйцо – символ Воскресения Христова. Христос Воскресе!
На торжество освящения построенного храма царь Александр III направил своего брата – председателя Палестинского общества, Великого Князя Сергея Александровича с супругой, Великой Княгиней Елизаветой Федоровной (урожденной Гессен-Дормштадтской принцессой, внучкой английской королевы Виктории, старшей сестрой последней русской царицы Александры Федоровны).
Вдохновленная благодатью Святой Земли, красотой белого с золотыми куполами русского храма, прекрасно вписавшегося в Палестинский пейзаж, Великая Княгиня сказала: «Как бы я хотела быть похороненной здесь». Ни она, ни окружающие ее не предполагали, что высказанное пожелание исполнится.
Здесь же, на Святой Земле, пришло к Великой Княгине твердое решение перейти в православие. «Я все время думала и читала и молила Бога указать мне правильный путь, и пришла к заключению, что только в этой религии я могу найти всю настоящую и сильную веру в Бога. Было бы грехом оставаться так, как я теперь – принадлежать к одной церкви по форме и для внешнего мира, а внутри себя молиться и верить так, как и мой муж», - пишет она брату Эрнсту. «Ничто внешнее не привлекает меня, и не богослужение – но основа веры. Внешнее только напоминает мне о внутреннем… Я перехожу из чистого убеждения, чувствую, что это самая высокая религия и что я делаю это с верой, с глубоким убеждением и уверенностью, что на этом есть Божие благословение», - пишет она в другом письме.
В 1905 году Вел. Кн. Сергей Александрович, только что ушедший с поста генерал-губернатора Москвы, был взорван брошенной террористом бомбой. Пережив эту трагедию, Вел. Кн. Елизавета Федоровна решила уйти от великосветской жизни, мирской суеты. На свои личные средства она основывает в центре Москвы женскую обитель Милосердия и Любви во имя святых сестер Марфы и Марии, успешно руководит ею, выстраивает храм в честь Покрова Божией Матери.
В 1918 году Великая Княгиня вместе со своей верной келейницей инокиней Варварой в числе других членов Царской Семьи была зверски убита большевистскими властями – заживо сброшена в шахту недалеко от уральского города Алапаевска. Останки Великой Княгини и инокини Варвары были вывезены отступающей Белой Армией и в 1921 году были захоронены, как того и хотела Великая Княгиня, в крипте под церковью св. Марии Магдалины в Гефсимании.
В 1981 году, после прославления новомучеников Российских, святые мощи преподобномучениц Вел. Кн. Елизаветы и инокини Варвары были торжественно перенесены в храм и ныне покоятся в белых мраморных раках.
Русский женский монастырь в Гефсимании необычен по составу – здесь проводят жизнь в молитве и труде представительницы всех континентов Земли, различные по национальности, но объединенные своим выбором Православной веры.
И вот перед нашими глазами предстают золотые купола прекраснейшего храма.
Мы заходим в женскую обитель, расположенную у подножия Елионской горы и поднимаемся по мощеной дорожке, по бокам которой растут живописные кустарники, цветы и деревья.
Каждый фрагмент ландшафта сада благоустроен с большой любовью и знанием дела. Среди раскидистых пальм приютилась альпийская горка с небольшим озерком и плавающими в нем экзотическими рыбками. Среди кустов бугенвиллии с большими красными цветами разместились в несколько рядов просторные клетки с тропическими птицами, поющими на все лады. Многочисленные фикусы, кактусы, кусты и цветы, соединенные с малыми формами ландшафтной архитектуры, представляли собой некий единый узорчатый ковер, сотканный творцом. Да так оно и есть, ведь кому доводится здесь потрудиться, понимают, что они выполняют волю Божию и с усердием и молитвой работают во Славу Его.
Сейчас сестры монастыря находятся в храме, идет утренняя служба. Мы поднимаемся по белым мраморным ступеням на стилобат и входим в храм. Инокини монастыря и все немногочисленные присутствующие сосредоточены в молитве.
Лучи утреннего солнца, проникающие через зелень высоких пальм, попадают в алтарное окно и вылетают через царские врата иконостаса, врезаясь в клубы дыма, образованного кадилом священника, кадящего на солее. Мы с замиранием сердца смотрим на потоки лучей, пронзающих дымовую завесу и уплотненных в ней до осязаемости.
Лики святых в киотах, освященные отраженным от мрамора светом и огоньками зажженных свечей, кажутся живыми.
По окончании службы и целования мощей великих княгинь, размещенных в раках, матушка Магдалина представила меня как архитектора Патриархии игуменье монастыря.
По просьбе игуменьи мы прошли в келью, где она поделилась о том, что монастырь нуждается в моих профессиональных услугах. На подворье монастыря в Вафании нужно строить школу для девочек из духовной миссии. Существующая сейчас школа, ученицы которой из разных стран мира разговаривают на пятнадцати языках, не вмещает всех желающих. Также у них есть намерение построить храм и часовню.
Ее легкий акцент выдает в ней иностранку. Матушка Елизавета сказала, что она родом из Австралии, но некогда попав в духовную православную миссию, приняла крещение и воцерквилась.
В манере ее поведения и глазах чувствуется воля, благородство и аристократизм, свойственный англичанам, австралийцам и другим подданным Туманного Альбиона. Но по духу своему эта красивая женщина, приняв монашество и став игуменьей русского монастыря, уже не принадлежит европейской традиции, а вмещает в себя дух русский.
Сами стены монастыря, построенного нашими соотечественниками, преобразуют менталитет и интеллект европейца в интуицию и смиренномудрие, характерное русскому монашеству.
Прощаясь, мы обменялись контактными телефонами. Тогда я еще не знал, что этот монастырь, в котором мне доведется неоднократно бывать и жить, станет связующим звеном многих текущих событий.
Выйдя из обители и пройдя метров пятьдесят по переулку, мы зашли во врата ныне огороженной части Гефсиманского сада. Здесь произрастают древнейшие оливковые деревья, являющиеся свидетелями евангелистских событий. Им более двух тысяч лет. Необыкновенно толстые и сложные по своей форме стволы олив с дуплами и мощными рельефными корнями кажутся живыми персонажами из сказки.
О, сколько могли бы рассказать об увиденном эти почтенные старцы.
Выйдя из сада, мы идем по переулку к древнему монастырю святой равноапостольной Марии, в храме которого находится гробница Божией Матери.

Соборование

Подъехав к Новым вратам, мы идем через арабский квартал Старого города, являющийся сплошным базаром, где продаются сувениры, благовонья, иконы, хоругви, восточные сладости и прочее.
Наша цель - храм Воскресения Господня.
И вот мы подходим к святая святых всего христианского мира. Храмовая площадь заполнена паломниками и туристами. За прошедшие семнадцать лет со дня моего посещения этих мест ничего не изменилось, и слава Богу. Москва за эти годы изменилась до неузнаваемости, облекшись в фальшивую рекламу и бездуховные заведения типа ресторанов и гламурных магазинов. Иерусалим остался прежним. Не зря его называют, впрочем, как и Рим, вечным городом.
Над левой стеной квадратной в плане площади разместилась колокольня, где служит звонарем мой знакомый, с которым я познакомился в монастыре св. Герасима на Иордане. Справа от главных ворот находится каменная высокая лестница, ведущая к центральному западному входу, ныне закрытому навсегда. Этот вход - святыня, напоминающая о том, как некогда грешная молодая женщина, блудница, пожелавшая войти в храм, была остановлена силами небесными в этих вратах.
Впоследствии, своей святой жизнью она удостоится войти во врата Царствия Небесного. Имя этой святой – Мария Египетская.
Мы заходим в южный предел, наполненный ароматом благовоний, исходивших от белой мраморной плиты «камня помазания», вокруг которого собрались паломники, прикладывающие для их освящения крестики и иконы.
Над камнем помазания и за ним подвешены большие и малые серебряные лампады, те самые, которые по молитвам и ходатайству матушки Магдалины были выполнены украинскими мастерами и оплачены благодетелями. На стене у «камня помазания» разместилось огромное, во всю стену мозаичное панно с изображением помазания Господа.
Заходим в Армянский придел храма, в центре которого находится кувуклия.
Высокий араб, охраняющий вход, пропускает нас в кувуклию. Тогда, в прошлый раз, я входил сюда, будучи туристом. Сейчас я христианин, пусть и некудышний, но все же православный.
С трепетом захожу в небольшое помещение. С правой стороны мраморная плита Гроба Господня. После целования возжигаю свечу. Именно здесь в Великую Пасху нисходит благодатный огонь.
Прошу и молю Господа жить по Его, а не по моей воле. Да, в те годы список моих желаний был куда длиннее. Тогда я еще не понимал, что выше и благодатней Воли Божией не может быть ничья воля.
Паломники, бывавшие в Иерусалиме, знают, что наши намерения легко материализуются, если они высказаны или задуманы на Святой Земле.
Многие из моих желаний, задуманных в то, первое, посещение этих святых мест, свершились, но счастлив ли я от их реализации? Не уверен. Моим нынешним счастьем является труд во Славу Божию, для спасения души моей. Эта возможность есть истинное мое сокровище. С этими мыслями я вышел из кувуклии.
Матушка Магдалина, собрав группу, повела нас в западный греческий предел храма. Здесь должно состоятся таинство Елеосвящения, то есть соборование. Она объяснила, что после службы желательно семь раз подойти к разным священникам для помазания.
В центральной части зала, временно огороженной для этой цели, группа православных священников из разных стран мира начали проводить службу – чин елеосвящения.
Люди, участвующие в соборовании, стояли с зажженными в руках свечами, образовав собой плотное кольцо. Прежде чем принять участие в этом молитвенном собрании, мы еще вчера исповедались и причастились в этом храме. А в этот день состоялось первое в моей жизни соборование, да еще где?
Держа в руках зажженную свечу, я созерцаю таинство. В центре молитвенного круга поставлен стол, на нем блюдо с пшеницею, зерна которой служат изображением зародыша и новой жизни – выздоровления, и жизни по смерти тела – воскрешения. Вверху пшеницы ставится сосуд, в которой вливается елей, служащий видимым знаком благодати исцеления и вино в знамение крови Христовой. Соединение елея с вином делается в подражание тому лекарству, которое употребил самарянин для исцеления болящего. Около сосуда с елеем водружаются в пшеницу семь стручьев, обитых бумагою, к помазанию. Сюда же вставляют семь зажженных свечей. Священники со свечами в руках становятся около стола.
Первый из священников, окадив стол и всех людей, и обратясь к востоку, начинает возгласом: «Благословен Бог наш». Моя душа ликует.
После молебного пения и освящения елея совершается помазание. Возле каждого из священников, предварительно отошедших в разные стороны зала, образовались людские очереди.
Священник со словами «Отче Святый, Врачуй» помазует каждому подходящему чело и руки.
Мы все, семикратно отстояв очереди, были помазаны елеем.
Так мне по Божией милости посчастливилось сделать еще один шаг на пути к воцерковлению.
В тот же день нам довелось стать участниками ночной Божественной литургии у Гроба Господня.
Поздно ночью, возвращаясь по опустевшим улочкам старого города в отель, я, да и, пожалуй, все идущие с литургии, чувствовали необыкновенный подъем сил и полное отсутствие усталости.
Утром, находясь в автобусе, идущем в Вифлеем, мы, пребывая в состоянии умиротворения, слушаем рассказ матушки Магдалины о истории этого святого города.
Вифлеем – родина царя Давида и место рождения Христа Спасителя. О Происхождении названия Вифлеем существует несколько версий. В египетских текстах времен XVIII династии фараонов упоминается поселение к югу от Иерусалима под названием Бит-Лахам – дом богини Лахам. На иврите Вифлеем звучит как «Бейт-Лехем» - город хлеба. Название это не случайно: во дни царя Ирода, когда Римской Империей правил кесарь Август, в хлеву родился Младенец, который стал для всех живших и живущих Хлебом жизни. Вифлеем был и остается небольшим городком и располагается в 10 километрах от Иерусалима. В  XII веке арабы почти совершенно разрушили город, восстановлением которого занялись крестоносцы.
Вифлеем разрушался еще дважды, в 1244 году и в 1489 году. Окрестности Вифлеема могут рассказать о многих Ветхозаветных событиях и людях той эпохи, могила прекрасной Рахили напоминает нам пророчество Иеремии: «Голос слышен в Раме, вопль и горькое рыдание; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться  своих, ибо их нет» (Иер. 31.15). Это пророчество исполнилось в Вифлееме, когда были убиты по приказу царя Ирода четырнадцать тысяч младенцев.
Самой главной и драгоценной святыней города является пещера, в которой родился Младенец Иисус. Над пещерой находится храм Рождества Христова – самый древний храм Палестины. Храм на месте Рождества Христова был возведен по приказу Императора Константина Великого.
И вот мы в Вифлееме.
Храм Рождества Христова расположен пред большой, вымощенной камнем площадью.
В базилику ведет узкий проход, что заставляет каждого входящего низко склонить голову, как бы кланяясь Самому Младенцу. В Народе эти двери называются «вратами смирения».
Церковь состояла из двух частей: над самим гротом было построено восьмигранное строение типа ротонды, и с запада к нему примыкала обширная базилика с четырьмя рядами колонн, почти в тех же пропорциях, что и сегодня. Мозаичный пол Константиновской базилики частично сохранился по сей день. Перед церковью находился атриум – широкий, со всех сторон окруженный колоннадой двор, площадь которого была частично мощена плиткой и частично - мозаикой. В 529 году восставшие самаритяне почти полностью разрушили церковь (вышеупомянутый мозаичный пол был покрыт толстым слоем пепла и битой черепицы). Император Юстиниан восстановил церковь примерно на тех же фундаментах.
Большая часть современного строения сохранилась с эпохи Юстиниана. Снаружи, на фасаде, церковь была украшена роскошной мозаикой, изображавшей персидских волхвов. История, происшедшая здесь в 614 году, была рассказана на Иерусалимском церковном соборе IX века: «Святая Елена распорядилась украсить церковь с западной стороны мозаикой, изображающей Богоматерь с Младенцем на груди и поклонение волхвов. …Персы, по их прибытию в Вифлеем, были поражены картиной персидских волхвов-астрологов, их соотечественников. Из-за благоговения перед предками они сохранили церковь». На фасаде юстиниановой базилики было три входа. Сегодня оставлен только один центральный, остальные заложены.
Пещера, где родился Спаситель мира, является подземным храмом базилики. Для того чтобы попасть в пещеру, надо спуститься через створчатую дверь, наполовину вросшую в землю, затем спуститься еще на тридцать ступенек к месту рождения Иисуса Христа. Пещера продолговатая, неглубокая, всего около 12 метров длиной, 4 метра шириной, высотой около 3 метров.
Вся пещера освещается лампадами, пол выложен мрамором. В центральной нише находится престол, а под ним серебряная Звезда, обозначающая место, над которым остановилась звезда Востока, когда родился Спаситель мира.
По внутреннему кругу Звезды надпись по-латыни: «Hic de Virgine Maria Jesus Christus natus est» (Здесь от Девы Марии родился Иисус Христос). В 3-х шагах от Звезды находится престол «Святых яслей», в яслях лежит сделанное из воска изображение Младенца Христа. Здесь же находится престол «Поклонения волхвов».
За базиликой, на востоке, находится поле Пастухов, которым и явился Ангел, возвестив о рождении Спасителя. Когда-то на этом месте был храм, но уцелел только нижний предел, где до сих пор служится Литургия. Основные прихожане – православные арабы. К самому храму Рождества Христова примыкают три монастыря: греческий, армянский и католический. Эти монастыри служат странноприимными домами для многочисленных паломников.

Дорога скорби

Сегодня пятница, день самого строгого поста, день страстей Господних. Отказавшись от завтрака, мы все идем в Старый город Виа Долороса (Дорога Скорби) – путь, по которому  шел Спаситель к Голгофе – месту Своей Крестной смерти.
По православной традиции Крестный путь начинается от Претории, где во времена Иисуса Христа находилась тюрьма, в которой содержали преступников перед судом римского прокуратора Понтия Пилата.
Все собравшиеся у Претории паломники ожидают выноса из храма Большого креста, символизирующего распятие Спасителя. И вот крест вынесен.
Мы, увлеченные людским потоком, устремились за церемонией, несущей его. У каждого из нас в руках малые деревянные кресты с распятием. У некоторых, в основном европейцев, кресты побольше, от метра до двух в высоту. Они этот путь к Голгофе проходят не в первый раз, поэтому берут крест поболее, для того чтобы явственнее почувствовать на себе крестные страдания Спасителя.
Многие идут по булыжной мостовой босиком. Этот людской поток, влекомый единой целью, словно бурная река, шумит всеми голосами, произносящими и поющими молитвы на разных языках.
Каждый старается смиренно нести свой крест, терпя все неудобства от пересечения со встречным потоком из туристов и торговцев, а также христиан-экстремалов, которые, расталкивая впереди идущих, стремятся дотронуться до главного креста нашей процессии. На их взгляд, этим прикосновением они будут замечены Спасителем и тем самым избавятся от грехов.
Останавливаемся на всех остановках скорбного пути для молитвенного поминовения события, связанного с данным местом. По возможности заходим в храмы, посвященные этим событиям.
Крестный путь оканчивается в храме Гроба Господня на Голгофе. Кажется, лес из деревянных крестов вырос внутри храма.
Вот и мы, отстояв длинную очередь, припав на колени, прикасаемся к Голгофе. В состоянии отрешенности от мирской суеты возвращаемся в отель, а после кратковременного отдыха направляем свои стопы в Свято-Троицкий собор Русской духовной Миссии в Иерусалиме.
Здесь предстоит вынос Плащаницы, а в двенадцать часов ночи состоится Божественная литургия в храме Гроба Господня и чин погребения Спасителя.
После литургии мы все находимся в приподнятом состоянии духа, спать не хочется. Несколько человек из нашей группы остается в храме, в надежде, что их не выпроводят полицейские, и они смогут завтра встретить схождение Благодатного огня у Гроба Господня.
Матушке Магдалине игумен храма Гроба Господня подарил билет для почетных гостей и предложил дождаться этого великого события в его кабинете, отдав ей ключи.
Я с паломниками из нашей группы иду в отель для того, чтобы поспать хотя бы пару часов, так как намереваюсь проснуться в четыре часа утра, чтобы попытаться попасть в храм Гроба Господня.
И вот наша небольшая группа из пяти человек уже идет к стенам древнего Иерусалима. Ночной город, освещенный тусклым светом фонарей и звездным небом, кажется особенно загадочным и сказочным.
Все врата древнего города закрыты до утра. Заходим в греческий монастырь. Притвор храма переполнен сидящими молящимися паломниками, ожидающими, как и мы, открытия врат. В храме идет всенощное богослужение. Мы устраиваемся в притворе до утра. В семь часов утра идем через открытые врата. Все улицы перекрыты стальными решетками и нарядами полицейских, целью которых является сдерживание натиска толпы, желающей прорваться к храму Гроба Господня.
Несколько отчаявшихся от безнадежного ожидания молодых людей перелезли высокое ограждение и, получив удары дубинками, все же оказались на другой стороне. Через некоторое время и я повторил их маневр. Оказавшись на той стороне и отойдя метров тридцать, я почувствовал острое угрызение совести, ведь наши люди остались на той стороне. За троих молодых ребят из нашей группы я был спокоен, они, скорее всего, последуют моему примеру. А вот Наталья, единственная женщина, без чьей-либо помощи даже не преодолеет барьер и, тем более, не станет бороться с полицейскими.
Я решил вернуться, смирившись с возвращением на исходные рубежи. Подойдя к полицейским, я все же рискнул попросить их пропустить Наталью, сказав по-английски, что это моя жена. Наталья, прижатая толпой к ограде, начала также по-английски объяснять, что я - ее муж. Полицейские, поверив в эту легенду, позволили перелезть с их помощью через ограду и пропустили ее.
Пройдя пустой переулок с закрытыми торговыми прилавками, мы оказались у нового, казалось, непреодолимого препятствия. Им были стальные решетчатые врата, перекрывшие по всей своей высоте арочный проем. Перед вратами собрались те счастливчики, которые до нас прорвали первый полицейский кордон, а так же те люди, которые провели ночь в одной из торговых лавок, предварительно заплатив около $100 хозяину.
В числе счастливчиков оказалась и молодая девушка, фотокорреспондент Иерусалимской газеты, которая рассказывает своим случайным спутникам о том, что ее любимым хобби является фотосъемка экстремальных ситуаций. К числу таковых она относит и нисхождение Благодатного Огня в храме Гроба Господня, куда она и стремится. Девушка радостно объясняет, что такие фото можно хорошо продать.
Примерно через час полицейские, стоявшие по ту сторону ворот, немного приоткрывают их, чтобы пропустить своих коллег с нашей стороны. Толпа, воспользовавшись такой возможностью, всей своей мощью продавливает врата вместе с пытающимися затворить их полицейскими. Примерно половина толпы прорвала вторую линию обороны прежде, чем подтянувшиеся на помощь полицейские затворили врата.
Я с Натальей оказался вдавленным в группу паломников из Грузии, за нами плотными рядами стоят сербы, держа свой национальный флаг. Это была та самая группа, с которой я повстречался на Иордане.
Некоторые из людей, совершенно забыв о любви к своим ближним, расталкивая всех стоящих на их пути, стремятся вперед. Некоторые, отстаивающие свои позиции или рвущиеся вперед, доходят до взаимных оскорблений и даже до рукоприкладства.
Мне стало стыдно за себя, я осознал, что главным сейчас является не достижение конечной точки нашего маршрута в храме Гроба Господня, а достойное христианина прохождение этого пути в смирении, терпении и любви к ближнему. Этот путь, по которому Господь наш Иисус Христос нес свой крест к месту казни, своей сутью обязывает нас нести хотя бы свой маленький крестик, данный по силам в виде некоторых неудобств.
Мне показалось, что мое присутствие здесь, быть может, кого-то лишило возможности попасть в храм на праздник Пасхи. Возможно, достойное несение своего креста в своем селе или городе более оправдывает нас перед Господом. Господь – он везде. До Иерусалима нужно дорасти духовно, прежде чем посещать его, иначе мы будем просто туристами, а не паломниками.
Наталья, уйдя во внутреннюю молитву, со смирением переносила все тяготы нашего стояния. Она неоднократно бывала в Иерусалиме на Пасху. Для нее посещение этого города и его святынь – это не история с географией, а возвращение к духовному источнику, исцеляющему душу и наполняющему ее живительной силой. Эта сила поддерживает ее в делах во Славу Божию. В толпе я увидел множество достойных примеров. Некоторые люди делятся с жаждущими своей водой, иные ободряют отчаявшихся, готовых возвратиться в свои комфортные номера отелей.
Видимо все не так уж плохо, подумал я, и стал про себя произносить слова непрестанной Иисусовой молитвы.
Через некоторое время мы проходим и этот рубеж, подойдя к следующему.
Некоторые не выдерживают многочасового стояния и в отчаянии покидают свои позиции. Те, кто стремится быть первым, были прижаты толпой к решетке ограждения, и некоторых из них приходилось полицейским буквально вытаскивать из-под живого пресса и отводить на прежний рубеж.
А вот несколько молодых людей пытаются вынести на руках плачущую девушку – фотокорреспондента, со сломанной дорогой фотокамерой. Видимо, ей так и не удалось сфотографировать экстремальные сюжеты.
После еще нескольких полицейских постов мы, наконец, внесены толпой в Храм Гроба Господня, в его католический предел. Кувуклия, находящаяся в Армянском пределе, нам не видна, поэтому о всех священнодействиях нам только приходится догадываться по звукам и возгласам, доносящимся оттуда.
Мы с Натальей оказываемся спрессованными в большой группе грузин, находящихся в правой части предела, левую его часть занимают сербы, русские, украинцы и другие славянские паломники.

Чудо благодатного огня

До конца службы остается более часа, в течение которого многие, не выдержавшие давки и многочасового стояния, покидают свои места, некоторых обессилевших либо потерявших сознание выносят из храма. Те, кто берет на себя добровольную ответственность за вынос тела, несут на себе и некий мученический подвиг. В плотной массе толпы пробить коридор на улицу почти невозможно. Эти люди добровольно идут на жертву, лишая себя возможности снова войти в храм. Да, они не зря приехали на Святую землю, пусть даже и не смогут присутствовать на церемонии нисхождения Благодатного Огня, но их дела будут услышаны Господом.
А вот один крепкий молодой человек, профессионально расталкивая людей, прорывается в центр храма. Паломник из Сербии, ставший преградой на его пути, пытается вежливо объяснить, что там впереди такие же люди, которые спрессованы толпой, и места там не найдется. Молодой человек, видимо из «блатных», начинает свой «базар», который вскоре может перерасти в драку.
Я вступаюсь за серба и предлагаю молодому человеку смириться, ведь мы в храме. Он мне объясняет, что этот мужик не пускает его к Богу. Я в шоке, для него Бог, видимо, находится в самой Кувуклии и чтобы пообщаться с ним лично и попросить о чем-то, он приехал сюда, а до двери в приемную Господа Бога осталось всего около пятидесяти метров.
Ровно в 12 часов начинается пасхальное богослужение. Я постараюсь вкратце описать богослужебную церемонию и мистическое нисхождение Благодатного огня в праздник Пасхи.
Повелевая Огню сойти, Господь свидетельствует о Своем Воскресении. Первым свидетелем схождения, по свидетельствам св. Отцов, стал апостол Петр. Прибежав ко Гробу после известия о Воскресении Спасителя, он, помимо погребальных пелен, как мы читаем в Евангелии, увидел внутри Гроба Христова удивительный свет. «Сие видев, Петр поверил, видел же не только чувственными очами, но и высоким апостольским умом: исполнен был Гроб света, так что хотя и ночь была однако в двух образах видел: внутренне, чувственно и душевно». Так сообщает нам об этом святитель Григорий Нисский. Самое раннее письменное свидетельство очевидца явления Благодатного Огня на Гробе Господнем относится к IV веку и сохранено церковным историком Евсевием Памфилом.
Хотя по многим, как древним, так и современным свидетельствам, появления благодатного света могут наблюдаться в Храме Гроба Господня в течение всего года, наиболее известным и впечатляющим является чудесное схождение Благодатного Огня накануне Праздника Светлого Христова Воскресения, в Великую Субботу. На протяжении практически всего времени существования христианства это чудесное явление ежегодно наблюдается как православными христианами, так и представителями других христианских вероисповеданий (католиками, армянами, коптами и др.), а также представителями иных нехристианских религий. Чтобы увидеть чудо схождения Благодатного Огня, люди собираются ко Гробу Господню еще с Великой Пятницы; многие остаются здесь сразу же после Крестного хода, совершаемого в память событий этого дня. Само схождение Благодатного Огня происходит в Великую Субботу днем. Храм Гроба Господня заполнен так, что люди в Субботу утром стоят вплотную друг к другу, причем даже в самых отдаленных местах Храма. Не попавшие внутрь Храма заполняют площадь и всю ближайшую территорию. По самым скромным подсчетам, вместительность Храма Гроба Господня до 20 тысяч человек, площадь около Храма и ближайшие окрестности Храма вмещают еще около 50 тысяч человек. В Великую Субботу и Храм, и площадь перед Храмом, и ближайшие окрестности заполнены людьми, ожидающими сошествия Благодатного Огня. Так было, по описаниям русских паломников, и сто, и двести, и девятьсот лет назад.
Иеромонах Мелентий, совершавший паломничество в Святую Землю в 1793-1794 годах, передает рассказ о сошествии Огня со слов архиепископа Михаила, епитропа Патриарха Иерусалимского, получавшего Огонь в течение многих лет. «Вшедшу мне, - сказывал он, - внутрь ко святому Гробу, видим на всей крышке Гробной блистающ свет, подобно рассыпанному мелкому бисеру, в виде голубого, белого, алого и других цветов, который потом, совокупляясь, краснел и претворялся в течение времени в вещество огня; но огонь сей, в течение времени, как только можно прочесть не спеша четыредесят крат «Господи, помилуй», не жжет, и от сего огня уготованные кадила и свечи возжигаются».
Все приведенные источники сообщают или о конденсации жидких мелких капель «огненного бисера» непосредственно на ложе-аркосалии Святого Гроба при существующем куполе над Кувуклией, или о выпадении дождевых капель над Кувуклией и наличии вследствие дождя на крышке Святого Гроба «мелких бисеринок» при открытом куполе храма и о голубоватых всполохах – молниях, предшествующих сошествию Благодатного Огня. Оба указанных явления одновременно имеют место в течение коленопреклоненной молитвы Патриарха Иерусалимского и в настоящее время.
После захода Патриарха в Кувуклию в Храме наблюдается необыкновенное явление. По всему Храму, но преимущественно около района Кафоликона и Кувуклии (над ними расположены купола), начинают возникать всполохи голубоватого цвета, напоминающие зарницы, подобные тем, которые каждый наблюдал в вечернее время суток на небе. Эти всполохи-зарницы могут вспыхивать в любом направлении – и сверху вниз, и слева направо, не обязательно под куполами. Всполохи имеют характерные особенности: сверкает свет без видимого источника, никогда никого всполохи не ослепляют, отсутствует звуковое сопровождение (гром), характерное для обыкновенных молний. Все это создает у очевидцев впечатление, что источник всполохов находится как бы за пределами нашего мира.
Около двух часов дня экстатическая игра барабанщиков - арабов возвестила о приближении кульминационного события - входа в Кувуклию патриарха Иерусалимского. Нам, находящимся вне поля зрения этого события, приходится только догадываться о происходящем. Ровно в 2 часа дня, распространяясь от Кувуклии, раздаются восторженные голоса «Христос Воскресе», возвещающие о том, что благодатный огонь снизошел к патриарху, который передал его в храм. По стенам на наших глазах то здесь, то там пробегают голубые всполохи в виде маленьких световых всполохов. Почти все находящиеся в нашем пределе в ожидании какого-то неведомого мной чуда вытянули вперед правые руки, держащие пучки незажженных свечей.
Грузины, в числе которых я находился, на своем языке скандировали «Христос Воскресе».
Внезапно из левой части предела, где стояли братья славяне, мы услышали мистические восторженные крики людей, у которых на их глазах начали самопроизвольно возгораться пучки вытянутых вперед свечей. Я со своей позиции насчитал около семи - восьми таких счастливчиков и очень пожалел, что вместо свечей я держал в руках видеокамеру.
Наталья, бывавшая не один раз на нисхождении Благодатного огня, рассказала, что у человека, держащего в вытянутой руке пучок свечей, фитили вначале начинают тлеть, а лишь потом самовозгораются. Голоса этих людей я до сих пор не могу забыть: в них была какая-то первобытная сила мистического трепета перед непознанным, сила, свойственная человеку из далекого прошлого, а не нашему современнику.
В грузинской группе, в числе которой по воле случая находился и я, такого чуда не произошло. Нам пришлось принимать огонь, возжигая свечи от русских, украинцев и сербов, возжегших огонь от тех, кому Господь ниспослал получить его первыми.
Вдруг в толпе раздаются возгласы удивления и восторга. Устремив глаза вверх, мы видим еще одно чудо. Под куполом сферического свода, украшенного мозаичными фресками, на кольцеобразной полочке, по всему периметру которой расставлены незажженные свечи, начали происходить самовозгорания. Вначале одна свеча, затем другая. В непредсказуемой последовательности зажглись и все остальные, числом около тридцати.
Опережая события, хочется отметить, что некоторые умные люди пытались объяснить мне это как некий трюк, проделанный при помощи лазеров.
Оставим это на их совести, ведь им неведомо, что это чудо повторяется из года в год многие сотни лет.
Огонь, передаваемый в храме, достиг и нас. Мы зажгли свои свечи. Многие, проводя пламя свечи над руками или под лицом, испытывали себя на стойкость к тепловому воздействию.
Первые секунды огонь действительно не обжигает при условии произнесения сорока раз «Господи Помилуй». Тогда я еще не знал о необходимости произнесения молитвы. Видимо, по этой причине волосы мои загорелись от братьев по вере - грузин, возжигавших свои свечи над моей головой. Самого процесса горения я не заметил. Лишь только после того, как мои волосы окружающие меня люди начали тушить, я понял, что горю.
Видимо, Господь показал мне, что в моей жизни необходимо «гореть яко свеча», трудясь во славу Божию, отдавая себя без остатка людям. Многие из присутствующих в храме, получив благодатный огонь, стали возжигать и тут же тушить пучки свечей, принесенных в сумках и рюкзаках, для их последующей раздачи своим родственникам и знакомым у себя на родине. Говорят, эти свечи обладают большой целительной силой и защищают их обладателя, если их поджечь в трудные времена, от бед и напастей. Я помогаю Наталье зажечь и потушить принесенные свечи, а затем и зажечь фитиль масляной стеклянной лампы, которую она намеревается перевезти на самолете в родную Одессу. Этим благодатным огнем предполагалось зажечь лампады в алтарях Одесских храмов.
Храм наполнился дымом, который вскоре затушил и свечи, расставленные на кольце полки под круглым куполом, те самые, которые самовозгорелись.
Выйдя из храма, я еще долго хожу по улочкам старого города, наполненный внутренним светом радости и сопричастности к величайшему событию для всех христиан, празднику Пасхи.
Вечером, вернувшись в отель, подсчитал количество часов, проведенных на ногах. Оказалось ровно пятнадцать. А где усталость? В ином городе и одного часа хватит, чтобы сильно устать в подобных условиях.
Мне из монастыря Марии Магдалины, что в Гефсимании, позвонила сестра Макрина, являющаяся секретарем игумении Елизаветы. Она сообщила мне, что по просьбе игумении, с которой я ранее встречался, она предлагает посетить подворье монастыря в Вифании, где имеется потребность в архитекторе.
Подъехав на машине к отелю, она забирает меня с собой, и мы отправляемся в Палестинскую Вифанию.
Сестра Макрина до прихода в монастырь была иконописцем-реставратором, окончившим Строгановское училище. Мне приятно общаться с профессионалом.  По приезду на место она показывает мне корпуса и территорию подворья.
В настоящее время площади зданий стали недостаточными для жизнедеятельности подворья и миссионерской школы для девочек. Сестра Макрина от лица игуменнии просит разработать проект реконструкции подворья, которое было построено еще в 19 веке архимандритом Антонином Капустиным. Я с радостью принимаю это предложение.
Она предлагает посетить иконописную мастерскую, где показывает свои работы. Да, подумалось мне: «Как близко находятся истинное искусство и молитвенное служение».
Ночью прибыл в отель. Удивительно, что после суточного бодрствования и голодания усталости не было, меня ждал кратковременный сон. Ранним утром я был приятно удивлен тем, что вся наша паломническая группа получила от руководителя и проводника матушки Магдалины пасхальные куличи. Позже в ресторане нас ожидало пасхальное чаепитие с освященными куличами, конфетами и крашенными яйцами. «Христос Воскресе из мертвых, смертию смерть всех поправ…», непрестанной радостной молитвой льются торжествующие слова в моем, очищенном благодатным огнем, сознании.

ГАЛИЛЕЯ

После непродолжительного отдыха мы едем к берегу Галилейского моря. Там, на его берегах Господь избрал своих учеников из числа рыбаков, призвав их к апостольскому служению. Здесь же он проповедовал, сотворил множество чудес и явился апостолам после Своего Воскрешения.
Подъехав к Галилейскому морю мы посетили монастырь Двенадцати Апостолов в Капернауме.
Ни один город, - ни Вифлеем, ни Назарет, ни даже Иерусалим, - не получил столь почтенного звания, как Капернаум: «Его город», - называли его евангелисты.
Вечером, впитав в своем сознании красоту и благодать окружающих пейзажей и монастырей мы въезжаем в г. Тиверию. Переехав по мосту через реку Иордан мы выходим из автобуса к нашему новому месту ночлега «отелю Рояль-Плаза».
Ужин перенесен на ночное время в связи с одним юбилеем. Есть время прогуляться по вечернему прибрежному городу.
И вот мы за столом, обильно уставленном экзотическими фруктами, вкушаем праздничную трапезу. Когда стрелки часов перевалили на начало новых суток, матушка Магдалина объявляет всем, что сегодня 20 апреля день рождения нашего паломника архитектора патриархии Гончарова Сергея. Сегодня его пятидесятилетний юбилей.
Я был смущен искренними, наполненными сердечной любовью словами, продолжительной речи матушки, обращенной ко мне недостойному. От лица паломников и от себя лично она подарила мне икону складень с образом Иерусалимской Божией Матери. Мне никогда не забыть тот день, да и все наше паломничество под духоностным водительством матушки Магдалины.
Ранним утром, когда наша группа еще отдыхала в своих номерах, я вышел из отеля и направился к Галилейскому морю.
Восходящее солнце, отражаясь своими лучами в спокойной глади воды, ласково приветствует меня. Раздевшись, погружаюсь в кристально чистые теплые и почти нематериальные воды, которые дают начало реке Иордан.
Объятый негой этого святого моря и вознеся руки к солнцу, а взор к небесам, я благодарю Господа за его милость ко мне грешному. Мог ли я подумать когда-нибудь, что не имея даже намерения побывать на Святой земле, окажусь в свой пятидесятилетний юбилей здесь да еще в водах, где Господь ходил по его глади яко посоху.
Да во истину это чудо. Плавая и ныряя в Галилейских водах, я забыл о времени, лишь появление первых людей из нашей группы вернули меня на землю, по которой я пошел обратно в отель.
 Сфотографировавшись на фоне великолепных цветов Бугенвиля, мы с невысказанной надеждой вскоре вернуться сюда опять, садимся в автобус.
Сегодня последний день нашего паломничества. За эти дни все люди из нашей группы стали неким одним организмом, душой и сердцем которого была наша матушка Магдалина. В настроениях людей чувствуется некоторая грусть, предвестница нашего расставания.
«Христос Воскресе», слышится в салоне автобуса жизнерадостный голос матушки. Мы все отвечаем «Воистину Воскресе», и грусти как не бывало. Мы снова настроены нашим духовным «камертоном» на положительный лад и едем к новым святым местам, слушая рассказ матушки.
В автобусе Наташа и мои новые друзья из солнечной Абхазии подарили мне икону Божией матери в серебряном окладе. Я тронут их сердечными поздравлениями. Также Наташа дарит мне нательный образок св. Сергия Радонежского на цепочке. Огромное им спасибо.
Мы подъежаем к монастырскому подворью, где еще сохранились развалины дома, в котором ранее проживала св. Мария Магдалина.
Заходим в небольшой храм греческой постройки, в котором батюшки из нашей группы читают утренние молитвы и акафист. Рядом с храмом в густом пальмовом саду находится источник в честь сотника Лонгина, который прославился многими исцелениями заболеваний глаз. Коленоприподаем к земле и окунаем голову в этот источник в надежде на исцеления.
 Далее в конце сада находится небольшое чистейшее озерко, образованное источником с большим содержанием полезных минеральных веществ. Трое человек, включая меня, погружаются в воду. Тело испытывает необыкновенное блаженство, оно словно растворилось в водоеме. Десятки очень маленьких рыбок, если стоять без движения, подплывают к ногам и очищают их от шелушащихся частиц кожного покрова, поедая отслужившие свой век эпителии. Такого взаимовыгодного сотрудничества я еще не видел.
К нашему водоему спускается мужчина средних лет невысокого роста и искренне, с глубокой верой трижды приветствует нас: «Христос Воскресе», мы дружно отвечаем: «Во истину Воскресе». Это Николай с западной Украины, который не в первый раз посещает Святую землю, в паломнических группах матушки Магдалины. Под впечатлением от святых мест он прибывает в возвышенном и светлом состоянии души. По сравнению с ним я чувствую свою духовную немощь.
Нехотя возвращаемся в автобус и едем к причалу, тому самому, откуда еще в древности выходили на свой промысел рыбаки.
Вскоре наша группа уже погружается по трапу на деревянную ладью, стилизованную под рыбацкую ладью эпохи евангелистов.
Наше судно бесшумно скользит по зеркальной глади, отражающей в себе голубизну небес и удаляющиеся берега Галилеи. Вот храм Двенадцати апостолов, а вот и разрушенные строения Капернаума.
По просьбе матушки Магдалины матрос судна поднимает на веревке несколько ведер забортной воды. Матушка радостно улыбаясь сообщает нам, что по издавна сложившейся традиции православные паломники пересекающие Галилейское море, символически освящаются водой, взятой из его середины. Все желающие могут подойти и исцелиться. Находящиеся со мной рядом знаменитый хирург из Киева и его дочь, а вслед за ними и я идем исцеляться.
К матушке стоит уже целая очередь паломников, на головы которых предварительно перекрестя она выливает ушат холодной воды. Доходит и моя очередь, вода струится по моему телу, я в восторге, прошу еще одну порцию.
Рассевшись по лавкам и подставив свои лица легкому ветерку и ласковому солнцу мы слушаем матушку повествующую нам о событиях происходивших здесь в древние времена.
И вот мы сходим по трапу с ощущением полного очищения души. Даже разум, ведущий непрерывный диалог с самим собой, потерпел поражение. Ни одна земная мысль не задерживается в моем уме. Прибывая в состоянии благодати мы подходим к рыбацкому ресторанчику находящемуся на высоком берегу. Здесь, по словам матушки, мы по древней традиции должны будим вкусить рыбу Петра.
Хотя я и являюсь постником, не вкушая рыбу и мясо уже третий десяток лет, но ослушаться не смею. Рыба окунь, обжаренная на углях и поданная с овощами, на самом деле вкусна.
Матушка поздравляет всех нас с благодатным посещением Святой земли. Мы встаем и вместе со священниками читаем благодарственную молитву: «Благодарим тя Христе Боже Наш, яко насытил нас еси земных твоих благ, но не лиши нас и Небесного Твоего Царствия…».
Матушка предлагает священникам провести небольшой молебен. Мы как единый организм, слаженными голосами вторим словам батюшек.
Проходящая мимо группа из Японии застыла в удивлении и с почтением разглядывает нас. Да, в первые дни паломничества такой гармонии мы себе и представить не могли. Спасибо нашему дирижеру – матушке Магдалине, настроившей наш духовный инструмент.
Автобус везет нас в аэропорт Тель-Авива. Матушка Магдалина, берет в руки микрофон и добиваясь от нас тишины, выдержав паузу, очень серьезно, с трепетом в голосе сообщает: «Только что, когда мы вместе молились на берегу Галилейского моря, произошло чудо, которое воочию видел один из наших паломников. Имя его по его просьбе я называть не стану, так как он очень скромный человек и находится под сильным впечатлением от этого чуда».
Мы затаив дыхание слушаем тихую и неспешную речь матушки, которая продолжает: «Когда мы читали молитву Господу, над озером наш паломник увидел идущего по водам Иисуса Христа, который, остановясь напротив, благословил нас, перекрестя своею десницею. Это очень хороший знак, воистину это чудо. Благословляя, Господь берет нас под свою защиту».
После продолжительной, наполненной восторга паузы раздался голос паломника из Москвы, являющегося бизнесменом, неоднократно посещавшим греческий Афон и Святую землю. Он вполне серьезно, даже с некоторой досадой заявляет, что надо было и нам всем показать, где стоял Господь, и мы бы увидели его. Его обиду можно понять, ведь он так много тратит денег, посещая разные страны в поисках чуда.
Матушка отвечает, что подобное дано увидеть только избранным и чистым душой. Мы с ней соглашаемся. Она продолжает: «Я все же назову человека видевшего чудо, это Николай». Да это был тот самый Николай с Западной Украины, который не раз нас радостно приветствовал словами «Христос Воскресе». Николай встал и с дрожью в голосе сказал: «Братья и сестры сегодня я недостойный явился свидетелем чуда…», и он рассказал нам то же, что поведала матушка. Он  потрясен увиденным, как впрочем и мы услышавшие его по-детски чистую, полную мистического восторга и страха Божия, речь.
В аэропорту с грустью попрощавшись и пожелав всем Благодатной помощи Божией и скорейшего возращения на Святую Землю, я уехал обратно в Иерусалим. Меня ждали новые дела. Созвонившись с сестрой Макриной, я узнал, что получил благословение игумении монастыря св. Марии Магдалины в Гефсимании остановится на несколько дней в братской кельи монастыря.


Монастырь св. Марии Магдалины

Поздно вечером монахиня, дежурившая на вратах, открыла мне калитку. В сопровождении брата трудника направляю свои стопы по ступенькам обители, поднимаясь через сад, освещенный светом луны и редких фонарей, к келье.
В келейном корпусе знакомлюсь с проживающими там монахом из Франции Пьером, сербом Ратибором, греческим священником о. Теодоросом, иду прогуляться по территории монастырского кладбища. Подхожу к туристической палатке рядом с могилами, возле которой стоят двое людей. Знакомлюсь с ними. Это супружеская пара. Они бывшие москвичи, окончившие академию живописи и проживающие в Израиле в г. Хайфа, занимаются росписью и реставрацией храмов на Святой земле.
Мужчина средних лет рассказывает мне, что он с супругой приехал сюда в основном не ради денег, а для того, чтобы их труд прославлял Господа на Святой земле. В настоящее время они реставрируют фески в этой обители. Он сказал, что остановиться в монастыре на ночлег да еще в такие праздники здесь почти нереально, поэтому им выделили место на кладбище. Вообще до этого года игумения монастыря, родом из Австралии, являясь представителем русской зарубежной церкви, не принимала здесь даже священников из России.
Я рассказал им как с о. Александром во время нашего паломничества по Греции, довелось заночевать на монастырском кладбище одного из островов Эгейского моря. Незабываемые впечатления, звездная ночь, запах субтропических растений, и все это в трепетном состоянии соприкосновения с другой реальностью. Мраморная плита, на которой мы лежали в своих спальных мешках, нам показалась лучшей из постелей, и мы совершенно не жалели, что отказались спать в предложенной нам общей келье. Пожелав супружеской паре хороших сновидений, я отправился в братский корпус.
Утром в своей келье меня приняла игумения, матушка Елизавета. Немного рассказав о истории своей обители она попросила меня посетить подворье русской духовной миссии в Иерихоне, руководителем которого является ее друг о. Иннокентий. «Там необходимо построить храм и мы будем вам признательны, если вы возьметесь выполнить эскизный проект храма», - сказала матушка. Она поблагодарила за то, что я посетил их подворье в Вифании, где они также надеются на то, что я возьмусь выполнить проект реконструкции школы для девочек.
Матушка сообщила, что через два дня состоится их храмовый праздник в честь св. Марии Магдалины, на котором будет служить приехавший из Европы викарий владыки Берлинского Марка, епископ Штутгартский. Она пригласила меня побывать на этом празднике. «Сегодня после трапезы я приглашаю вас поехать в Иерихон на подворье к о. Иннокентию, который сейчас здесь в нашем монастыре», - сообщила она, провожая меня.
После обеда я подхожу к монастырским воротам, матушки еще нет. Аскетичный на вид монах с правильными чертами лица, видимо, также ожидает матушку. Я беру благословение и знакомлюсь. Это иеромонах Иннокентий.   
Подошла матушка в сопровождении священника и мужчины в элегантном костюме. Она представила меня новому руководителю Русской Духовной миссии в Иерусалиме архимандриту Юасафу и Генеральному консулу РФ в Израиле, которые только что беседовали с ней в ее резиденции. Распрощавшись, посадив их в консульскую машину, мы сели в микроавтобус, управлять которым предстояло матушке.
Она оказалась прекрасным водителем, ведущим тяжелую машину по сложным и крутым дорогам. Мы едем в Вифанию где матушка дает некоторые указания инокиням. В трапезной нас угощают чаем с клубникой, сливками и печеньем. Лишь только вечером мы оказываемся в Палестине в Иерихонском подворье св. Иоанна Предтечи. Иеромонах Иннокентий ведет меня по территории и рассказывает о истории подворья.
Подворье Русской Духовной Миссии в Иерихоне с садом из финиковых пальм, винограда и цитрусовых было приобретено начальником Миссии архимандритом Антонином (Капустиным) в 1874 г. с целью приема паломников, направлявшихся к горе Искушения и месту Крещения на реке Иордан. К участку, где располагается русское подворье, христианское предание относит место дома Закхея, на котором преп. Савва Освященный в VI в. возвел приют для паломников, шедших на Иордан. В результате проведенных архимандритом Антонином раскопок здесь были найдены колонны византийского храма VI в., камни с изображениями святых, плита из розового камня и мозаика VI в. с греческой надписью: «Гробница блаженного Кириака, пресвитера и игумена». Для сохранения мозаики и гробницы на месте византийского храма была возведена часовня в честь св. Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, где и сегодня совершаются богослужения.
На участке располагаются двухэтажный дом для проживания священника, сестер и паломников, а также несколько хозяйственных построек.
Мы заходим в часовню расположенную в западной части существующего двухэтажного здания. Батюшка показывает хорошо сохранившуюся великолепную византийскую мозаику. Стены красиво расписаны современными художниками.
Отец Иннокентий начинает богослужение. Все находящиеся на подворье заходят в часовню. Почти одновременно с началом службы из мощных динамиков, стоящего напротив подворья, высокого минарета, раздается громкий голос муллы, призывающий правоверных мусульман к совершению намаза. Резкие звуки, почти заглушающие тихую благодатную молитву, врываются в православную часовню. Ничего не поделаешь, восток, граница соприкосновения многих культур и религий.
После службы мы выходим из храма. Отец Иннокентий ведет меня в дальний угол густого сада по аллее из плетущегося по стальному каркасу виноградника.
Остановившись, он показывает то место где нужно будет построить храм в честь святителя Закхея (Мытаря), дом которого находился на этом месте. Частично сохранился фундамент здания.
Я крайне рад предложению выполнить проект этого храма и тут же взяв рулетку, приступил к обмеру территории. В таком значимом для верующего христианина месте должен стоять храм не меньший чем стоящая через дорогу от подворья мечеть. Отец Иннокентий сообщил мне, что государство Израиль в 2010 году будет отмечать десятитысячелетний юбилей города Иерихон.
Поздним вечером, отведав местных фруктов и испив зеленого чаю, мы с матушкой Елизаветой отъехали в ее монастырь. С большим интересом всю дорогу она расспрашивает о Святой горе Афон, на которой мне посчастливилось неоднократно бывать, о старцах и о чудесах произошедших со мной.
Утром в храме Марии Магдалины состоялось праздничное богослужение с литургией, которое вел епископ Штудгартский Агапит. Монахини в белых апостольниках, задушевно поющие на клиросе, на фоне беломраморного храма были подобны ангельским птицам. Мне посчастливилось в этот день исповедаться и причаститься.
После службы нас всех приглашают на праздничный обед. Трапезная полностью наполнена приглашенными игуменами монастырей, монахинями и священниками. Мирян немного. По великой милости Господа я оказался в престольный праздник этого почти недоступного для простых паломников монастыре да еще на трапезе.
Справа от меня сидит смиренный и строгий на вид монах лет шестидесяти. Я обратил внимание на то, что рука его не притрагивалась к пище, прежде чем все возьмут свою порцию или кусок. Когда все разбирали свою порцию, три раза я оказывался перед выбором что делать с одним оставшимся куском пирога либо сыра. Я предлагал эту порцию монаху, он отказывается, тогда разделив пополам предлагаю ее и только в этом случае батюшка берет ее.
У меня возникла большая симпатия к этому аскетичному, волевому человеку. Само, казалось бы, самое незначительное событие, как я чувствовал, было неким ключом или испытанием свыше. После трапезы мы познакомились с батюшкой. Это был игумен лавры св. Харитона, что в Палестине, архимандрит Харитон. Он предложил посетить его лавру, на что я с радостью согласился.

Лавра в пустыне

И вот мы в его машине. Путь не близкий, но его продолжительность полностью поглощается нашим непринужденным разговором. Ощущение такое, словно мы знакомы уже многие годы. Он расспрашивает меня о делах в Московском Патриархате, я о монашеской жизни на Святой земле.
Мы на палестинской территории, в пустынной местности. Полицейские проверяют документы и наша машина въезжает на узкую асфальтовую дорогу, огороженную колючей проволокой.
Вскоре дорога устремляется вниз и мы въезжаем в глубокий, грандиозный каньон или по научному расщелина между границами соприкосновения двух тектонических плит. Батюшка объясняет, что вверху каньон практически не заметен на фоне плоской безжизненной пустыни. Внизу по каньону протекает неглубокий ручеек, питаемый подземными источниками.
Вокруг растут пальмы. В настоящее время здесь считается закрытая зона Национального парка Израиля с уникальной флорой и фауной. Длина каньона огромна, несколько сот километров. Только граждане Израиля по специальным пропускам могут посещать это место.
Отец Харитон рассказывает мне: «Вокруг здесь множество пещер: монахи жили и молились уединенно, хотя в Византийскую эпоху в Иудейской пустыне было более 100 монастырей. Как говорят археологи, Иудейская пустыня – пустыня щадящая, для начинающих, отличное место для монашеского уединения.
Самая просторная пещера – пещера Харитона: 55 залов, четыре с половиной километра коридоров – было, где молиться и прятаться. До монахов и после монахов здесь жили разбойники. Пещера Харитона – самая протяженная меловая пещера в Израиле».
Остановив машину на автостоянке, мы с  о. Харитоном идем по узкой горной тропинке, ведущей на подъем к своему монастырю. Минут через двадцать мы подходим к вратам некогда огромной лавры. В настоящее время здесь остались только пещерные кельи, храм, расположенный в высокой скальной нише, внешняя стена которого выложена из камня, а также несколько небольших строений.
Батюшка рассказывает, что территория лавры еще недавно продавалась правительством Израиля как обычный земельный надел и он приобрел его, оформив на собственное имя. Теперь лавра принадлежит России, так как он является гражданином Российской Федерации и служит в Московском Патриархате. Греческий патриархат узнав об этом пытался воспрепятствовать, но Господь защитил Своею Волею. К сожалению, Россия не оказывает никакой материальной поддержки и все здесь держится на личном энтузиазме и на деньги благодетелей.
Нас встречают единственные обитатели монастыря, приехавший потрудится во славу Божию из России, мужчина и пес породы лайка. Отец Харитон рассказывает: «Пес всегда находится здесь за оградой и является грозным защитником от недоброжелателей и воров, а таковых здесь хватает, так как недалеко от сюда находится поселение бедуинов-кочевников не желающих иметь соседей иноверцев.
Этот пес неоднократно предотвращал действия грабителей, причем делал это совершенно бесшумно, не лаял, а дождавшись, хватал за ногу перелезавшего через ограду. Вор в панике бросался в бегство.
Пес, которого мы обсуждали, вдруг насторожился, припал к земле и по-кошачьи, почти ползком начал спускаться по каньону. Вскоре он погнался за кем-то нам не видимым, причем не издав ни одного звука. Отец игумен объяснил, что пес начал охоту за пустынным зайцем.
Угостив меня чаем с фруктами, о. Харитон предложил подняться по стальной лестнице, приставленной к отвесной стене, в пещерный храм. Мы вошли в пещерный храм с невысоким сводом, окрашенным известью. Восточная часть его огорожена иконостасом. По стенам висят иконы греческого письма. Приложившись к иконам, я слушаю о. Харитона рассказывающего историю создания лавры.
«Из Малой Азии приходит в Палестину преподобный Харитон, чтобы поклониться Святым местам. Но по дороге на него напали разбойники и отвели его в свою пещеру, которая была их притоном. Когда разбойники сели за свою трапезу, они не заметили, как в их бочку с вином заползла змея, отравив своим ядом все, что там содержалось, и, напившись отравленного вина, вся их банда отправилась в мир иной. В пещере выжил один Харитон, который так и остался здесь, чтобы служить Господу жизнью отшельника. Харитонова пещера находилась недалеко от Иерусалима в долине Нахаль Прат (Фара), или по-арабски Види Кельт… Харитон, основав первую лавру, вновь стал искать для себя уединения и поселился в одной из пещер горы Искушения, что над Иерихоном, где также вскоре в 340 году образовалась лавра Дука.
Затем, в 345 году Харитон покидает и эту лавру и находит себе место на скалах ущелья близ Фекои (Текоа), где по сей день это ущелье арабы называют его именем Вади Хариту. Там он основывает третью Суккийскую лавру, где и пробыл до глубокой старости. Рассказывают, что на горе, где поселился святой, не было воды. Не желая, чтобы кто-то из братии трудился носить ему наверх воду, раб Христов обратился с молитвою к Богу, - и из камня потек источник, из которого он и утолял свою жажду. Расцвет Суккийской лавры приходится на V-VI века».
Окошки пещеры сейчас застеклены. В них можно разглядеть руины византийской церкви, разрушенной персами. Вид на Иудейскую пустыню из пещеры преподобного Харитона Исповедника не изменился до настоящего времени. Стены и потолки пещеры сохранили следы многочисленных пожаров.
Выйдя из храма, о. Харитон показывает несколько пещерных келий, позволив мне побывать в них. Оказавшись снова на верхней площадке винтовой лестницы, на высоте 30 м, мы оглядываем окрестности каньона. Внизу среди гранитных глыб виден небольшой водоем с кристально чистой водой подземного источника, в воде которой плавает крупная форель. На противоположной отвесной стене каньона разместились пещеры, в которых некогда жили и молились монахи. А там над стеной до самого горизонта простирается безжизненная пустыня.
Спустившись вниз, мы увидели пса, который держал в своей пасти продолговатый камень и невозмутимо смотрел вдаль. Мне подумалось, что собака, представляя, что это кость, наслаждается ее присутствием в своей пасти, но отец Харитон объяснил мне, что это добровольное послушание пса, который может часами держать камень в зубах. В этом я убедился спустя час, покидая с батюшкой монастырь. Пес также с невозмутимым спокойствием держал в своей пасти камень и смотрел вдаль. Видимо, эти намоленные в веках места воздействуют и на собаку, взявшую на себя обет молчания. Так я и не услышал лая этой собаки.
В тот же день о. Харитон показал мне еще один сокрытый в горах греческий монастырь, а поздно вечером подвез в Иерусалим в монастырь Марии Магдалины, где я остановился на ночлег.
Утром серб, живущий в одной келии со мной, предложил поехать с группой иностранных паломников на Синай в Египет, в монастырь св. Екатерины.

Утро на горе Моисея

И вот уже наш автобус несется по трассе над мертвым морем. С правой стороны проплывают обожженные лучами солнца желтые скалы, слева берега соленого море-озера, поросшие солончаком и редким камышом. Путь не близкий.
Пройдя таможенный контроль на границе с Египтом, мы пересев в предоставленный нам местный автобус едем на Синай.
Синайский полуостров связывает Африку с Азией, к которой он географически относится. Синай вклинивается в Красное море и омывается с запада Суэцким заливом, а с востока – заливом Акаба.
По ландшафту Синай – один из самых удивительных регионов Египта. Северную часть полуострова занимает пустынное плато, невысокие горы на юге образованы кристаллическими породами, окрашенными в голубые, зеленые и красные цвета и образующими знаменитый Разноцветный каньон.
Скалы, сложенные из песчаника, переливающиеся всеми цветами радуги, заставляют затаить дыхание от восторга. Здесь Бог говорил с Моисеем, через эти земли по «шелковому пути» купцы везли товары с Востока в Египет.
Лишь только поздно ночью мы подъезжаем к стенам древней обители слабо освещенной фонарями. Монастырь закрыт. Наши паломники устраиваются в гостинице. Что-то мешает мне последовать их примеру, и я в нерешительности иду по неосвещенной тропе ведущей в горы.  Меня обгоняет священник с несколькими паломниками из России. На мой вопрос куда идет эта тропа он сообщает, что я иду в правильном направлении. Батюшка продолжает невольно прерванный мной рассказ о святой горе.
Гора Моисея имеет высоту 2285 метров над уровнем моря. Согласно христианской традиции, это та самая гора Хориву, на вершине которой Моисей получил скрижали и десять заповедей. На вершину горы ведет два пути. Один, это 3750 ступеней, вырубленных монахами в скалах. Этот путь короче, но труднее. Другой, более легкий путь проложен египетскими властями в XIX веке, по нему даже можно подняться верхом. На вершине горы Моисея построена часовня, посвященная Святой троице. С вершины горы, открывается захватывающий дух вид, ради которого стоит потратить силы на восхождение. Особенно красив вид на рассвет, и согласно преданию человеку, взошедшему на гору и встретившему там восход солнца, отпускаются все грехи.
Когда небольшая группа скрылась в кромешной тьме, я пожалел что не пошел с ними. В связи с тем, что батарейки моего фонарика очень слабо освещали путь, я вынужден был остановиться. Вскоре из темноты, освещенной тусклым светом звезд, появились фигуры верблюда и его хозяина араба, спускавшихся вниз по горной тропе. Молодой араб предложил мне за небольшую плату подняться на гору на его верблюде.
Взобравшись на его высокое седло, я то плавно покачиваясь то резко взмывая в высь при покорении верблюдом очередного уступа или камня, все же еду. С высоты моего неустойчивого седла, за которое я держусь, пропасти подо мной кажутся особенно глубокими и страшными. Примерно через час времени тропа стала непроходима даже для верблюдов, и я продолжил путь пешком.
До рассвета оставалось около двух часов, когда, оказавшись на самой вершине скалы, в свете луны я увидел часовню, вокруг которой разместились на ночлег паломники. Кто лежал в своих спальных мешках, кто на матрацах, укрывшись шерстяными одеялами, заранее приготовленными для тех, кто решился остаться на ночь. Ночью на такой высоте довольно таки прохладно.
Взяв матрац и одеяло, я разместился на самом краю отвесного утеса и вскоре погрузился в короткий сон. Солнце еще не показалось из-за отдаленной кромки гряды соседних скал, когда я был разбужен суетными разговорами людей недавно поднявшихся.
Пустого места на небольшой скальной площадке практически не было. Везде стояли люди. Лучшим местом для встречи восходящего солнца оказалось маленькая площадка, на которой находился я. Приглашаю присесть на матрац двух священников из Украины. Укрывшись моим одеялом, мы встречаем первые лучи восходящего солнца.
Затаив дыхание, с восторгом созерцаем выходящий из отдаленной скальной гряды диск солнца меняющего свои очертания и цвет от багряного и золотого до ослепительно белого. Лица паломников, устремленные к солнцу, наполненные любовью и детской чистотой светятся отраженным светом.
В состоянии благодати и радости, с чувством обретенного «нечто» чего я даже и не пытался осмыслить, я спускаюсь по той же тропе вниз. Огромное число людей, видимо хорошо отдохнувших в отеле, с трудом поднимаются на гору. Я счастлив, что Господь вразумил меня провести ночь на вершине этой святой горы.
У подножия, на месте, где Господь разговаривал с Моисеем, вырос монастырь Св. Екатерины – древнейший действующий христианский монастырь мира.
Расположенный на высоте 1570 м в долине между горами Моисея, Катарины и Сафсафа, монастырь был построен в VI в. На территории монастыря растет «Неопалимая купина» - куст, в пламени которого, согласно Ветхому завету, Бог впервые явился пророку Моисею.
Спустившись вниз, я вхожу в открытые врата монастыря Св. Екатерины. Могучие древние стены монастыря, выполненные из местного песчаника, сливаются с ландшафтом и кажутся порождением самой пустыни, а не рук человеческих. В тени пальм внутреннего дворика разместились паломники в ожидании литургии. Сегодня главный храмовый праздник.
По узкой монастырской улице мы после ударов колокола входим в древний храм. Роспись на стенах и сводах трехнефной базилики потемнела от времени и дыма свечей и кадил, но все же потрясает своим великолепием. Золоченые элементы иконостаса усиливают это восприятие. Алтарная часть храма, точнее сам престол находится на том месте, где ранее произрастала Неопалимая купина, то самое библейское дерево. За алтарем храма сейчас произрастает такое же дерево, посаженное от семени Неопалимой купины. В двух золотых ларцах рядом с мраморной дарохранительницей хранятся голова и рука мученицы Святой Екатерины. Позади хора расположена небольшая часовня Неопалимой купины. Предполагается, что корни библейского куста находятся под алтарем, опирающимся на мраморные колоны.
В коллекции монастыря больше двух тысяч икон, славится и монастырская библиотека – по своему собранию религиозной литературы и манускриптов она считается второй после Ватикана.
После службы игумен монастыря благословив присутствующих, раздал серебряные колечки с выгравированной надписью «монастырь святой Екатерины».
Священник из Греции о. Теодорос, с которым мы подружились ранее еще в монастыре Марии Магдалины, предложил мне побывать на праздничной трапезе. Сидя среди монахов и священников, мне посчастливилось поучаствовать в трапезе одного из древнейших монастырей мира, где сами стены о многом могли бы рассказать. Выйдя из трапезной, о. Теодорос, являясь другом игумена, показал мне монастырскую костницу и несколько келий. Ближе к вечеру, погрузившись в автобус, мы отправились в обратный путь, хотя в мыслях своих мы все еще пребываем в монастыре.
Поздно вечером, пройдя таможню Израиля, я прощаюсь с паломниками, направляющимися в Иерусалим, и еду на такси к границе Иордании. В этом государстве мне предстоит посетить место, где св. Иоанн Предтеча крестил Господа нашего Иисуса Христа, а также многие другие христианские святыни.
И вот я в России. Прошло несколько месяцев с той паломническо-командировочной поездки, а некий вектор силы связанный со Святой землей и полностью поглотивший меня в работе, дал свои плоды.
Мной был разработан эскизный проект храма в честь святителя Закхея для Иерихона. Альбомы этого проекта были переданы руководителю подворья Русской Духовной миссии в Иерихоне о. Иннокентию, каким-то промыслительным образом оказавшимся в это время в Москве.
Эскизный проект монастыря св. Герасима на Иордане, который мне довелось обмерять в Израиле, также успешно выполнен совместно с Дарьей Родионовой и другими архитекторами, которых Господь послал в помощь.
Сейчас ожидаю проектного задания из Палестинской Вифании для проектирования женской гимназии для подворья монастыря Марии Магдалины.
О Дарье Радионовой, талантливом архитекторе, с которой мы чудесным образом познакомились, я хочу сказать несколько слов. Двумя годами ранее, побывав в Иерусалиме у Гроба Господня, она молитвенно попросила Господа дать возможность проектировать православные храмы.
В начале лета того же года я был приглашен президентом Монархического Общества Тамарой Вентурой, приехавшей из Австралии со своим мужем Михаилом, на обряд их венчания, состоявшийся в храме на Воробьевых горах. Я познакомился с ней годом ранее, подарив ей эскизный проект часовни в честь Царственных мучеников Романовых для строительства в Австралии в г. Брисбен, где она и проживает. Эту часовню намеревался построить ее брат, принц Виктор.
После обряда венчания мы отобедали в ресторане, где рядом со мной сидела родственница Дарьи, которая с большим интересом расспрашивала о моей работе. Она то позднее и сообщила Даше мой телефон.
Первопричиной нашего знакомства явилось посещение Святой Земли. Когда Даша позвонила мне, предложив свою помощь в проектировании храма, я объяснил ей, что работа эта очень далека от материального благополучия и основана в основном на труде во Славу Божию. Дарья понимающе согласилась со мной. Ее смиренный голос внушил во мне доверие.
В то время по поручению Отдела Внешних Церковных Связей я выполнял эскизы храма «Рождества Иоанна Предтечи» в Литве для города Висагинас. Эскизы эти были одобрены генконсульством и мэрами городов Висагинаса и Москвы. Выполнять рабочий проект я доверил Дарье и ее группе специалистов. Она прекрасно справилась с этой задачей, совершенно не получив, как я и предполагал, денег, так как перечисленная за выполнение сумма была перераспределена ее начальником другой группе. Дарью это не остановило, а еще более утвердило в намерении проектировать храмы.
Эти строки я пишу в поезде, идущем из Абхазии в Москву. Предыдущим предложением я собирался поставить точку в статье, но в мыслях пролистав события моей добровольной продолжительной командировки на Украину, Абхазию и в Россию, все же решил продолжить повествование.
Хочу отметить что, являясь главным архитектором Криворожско-Никопольской епархии, мне часто приходится бывать там по делам службы.
Передав эскизные проекты, посетив строительные площадки строящихся в разных городах храмовых объектов, меня пригласили на храмовый праздник в Кресто-Воздвиженский храм города Никополя. Я совершенно не ожидал, что после Божественной литургии архиепископ Ефрем, торжественно зачитав наградную грамоту, подписанную Блаженнейшим Владимиром, главой Украинской Православной Церкви, наградит меня орденом. В этот день в городе, где я учился в младших классах и затем проводил все школьные каникулы, где женился и венчался, рядом с улицей, где живут родители моей супруги и мои родственники, я был награжден орденом Почаевской иконы Божией Матери. Стоя в этом храме, я ощутил молитвенное присутствие ушедших из этого мира родственников, молящихся некогда в этой церкви. Из всех полученных наград эта стала для меня наиболее ценной наградой.
Я вспомнил слова владыки Ефрема, который двумя годами ранее на праздничной церемонии, посвященной небесному покровителю г. Никополя великомученику Никите, сказал: «Я долго молился, чтобы Господь послал мне архитектора и вот Он услышал меня и послал мне зодчего в лице Гончарова Сергея Григорьевича». Пусть я грешный и не достоин этих высоких слов, но мне было приятно их слушать от столь уважаемого архиерея, взявшего на себя тяжкий крест строительства храмов и управления епархией.
Через несколько дней я с двоюродным братом Павлом и его семьей посетил Свято-Григорьевский монастырь, находящийся в Каховской епархии, где передал игумену обители о. Феодосию эскизный проект часовни, выполненный по его просьбе. В этом монастыре также некогда молились мои ушедшие родственники, а мой прадед Максим построил на свои деньги один из четырех храмов этой обители. В настоящее время все храмы кроме одного разрушены, а ранее здесь на берегу Днепра был крупнейший на Украине после Киевско-Печерской Лавры монастырь. Здесь некогда мои деды и бабушки в свои молодые годы пели на клиросе храма во время богослужений.
На следующий день я уже ехал в Сухумско-Абхазскую епархию, где по моему проекту в высокогорном селе Псху строится храм в честь "Усекновения главы Иоанна Предтечи".


Рецензии