Гены. Глава 20

Два дня наслаждались дома тишиной наедине, тратя себя только на любовь и на сон. Кормили друг друга различными вкусностями, которые заботливо готовила Ольга Денисовна.
- Карина, звонил Каренский. Предлагал встретиться где-нибудь в ресторане.
- Отлично. Я готова.
- Что – так пойдешь?
- Ну, если с тобой, то, как показывает практика, вообще без этого.
Игриво приблизилась к нему и провела пальчиками по напрягшемуся прессу вниз, его руки тут же подхватили легкие края короткого платья, обнажая ноги, скользя вверх.
- Вань, нам надо собираться.
- Предлагаю принять совместный душ. - Лукавый блеск синих глаз встретил потемневшие зеленые сполохи.
У нас еще есть время? – он кивнул. – Тогда я – за.

- Ты превосходный любовник, - сказала Карина, когда после душа они лежали в объятиях друг друга поверх покрывала.
- А ты даже не представляешь, какая ты любовница, что ты со мной делаешь. - Она поцеловала его в губы, притянув за шею.
- Моя подруга и твой друг нас сегодня не получат, - хохотнула Карина.
- Ты уверена, что они сами не опоздают?

Вечер провели за разговорами и дружескими подколами друг друга, куда теперь девать зимнюю резину с машины Карины и с джипа Ивана, что делать с квартирой в московском районе. А потом плавно перешли к работе.
- Завтра я выхожу на новую должность.
- Поздравляем тебя! Правда, ты заслужила это. - Наташа всегда верила в способности своей подруги.
- Да, теперь у Белогорова будет две кафедры в подчинении.
- Этого я и боялся. - Он чмокнул Карину в щеку. - Ты и сама справишься.
- Ну, если что, свалю все на тебя. - Каренский засмеялся:
- Вань, можно я тоже на тебя все сваливать буду?
- Ну уж нет! Это позволено только одному человеку.
Карина довольная улыбнулась Каренскому.
- Скучные вы какие, пойду покурю на улице. - Белогоров составил другу компанию. Тем временем Карина с Натальей шушукались о своем, о женском.
- Ну что, поедем, наверное? Завтра на работу. Надо еще вспомнить, в чем туда люди ходят. - Карина поцеловала вернувшегося Ивана в прохладные губы.
- Спасибо, ребята, что вытащили нас из нашей деревни! - Белогоров пожал руку другу, попрощался с его спутницей. Карина поцеловала обоих, и они разъехались в разные стороны.

***

На собрании Карина появилась не в белом халате, а в стильном костюме, который пришлось купить по дороге из ресторана, чтобы не ехать домой.
Белогоров был у себя на кафедре и не подошел еще. Когда Карину спросили, что она думает о ее назначении, она ответила, что теперь у нее проблемы с гардеробом, а если серьезно, что ужасно трусит.

На собрании не было спонсоров, и коллеги сообщили, что они теперь редко появляются здесь, и это немного успокоило ее. Через месяц планировалось провести собрание с уточненным списком должностей и со всеми перестановками. Рабочие моменты не требовали особого внимания, и Карина подумала, куда подевался Иван.
 
Вдруг двери распахнулись и в зал вошли четверо — все кавказской наружности (Карина их не отличала), двое в масках и с автоматами. Один из старших заговорил и все выдохнули.

- Где нам найти Карину Светлову?
- Это я, - она, сохраняя внешнее спокойствие, встала, и в этот момент в зал вошел Белогоров.
Быстро сориентировавшись в происходящем, он шагнул навстречу девушке, спускавшейся с выступа амфитеатром расположенных столов. Он поймал и сжал ее прохладную ладонь, когда она остановилась рядом, не пересекая линию его тела. Оставшись между ней и непрошеными гостями, он глянул на главного, тихо сказав:
- Здравствуйте. Чем обязаны?
- Иван Белогоров, если не ошибаюсь?
- Да, он самый.
- Очень приятно, Саид, – он обнажил ровный ряд зубов. – У нас дело к Каро.
- Моих людей обязательно было пугать? – Незаметный взмах ресниц, и двое с автоматами молча удалились за двери.
- Ильяс сказал обращаться к вам. - Он говорил так, что в аудитории, где читались лекции, не слышали его слов. - Вам нужно проехать с нами. Мы вас долго не задержим.
- Доктор Светлова поедет только со мной.
- Разумеется. - Саид немного склонил голову, его спутник направился к выходу.
- Николай Павлович, мы можем идти?
- Да-да, конечно, идите.

Причина столь неожиданного вторжения заключалась в том, что человеку срочно нужна была пересадка сердца. Ознакомившись с бумагами, Карина заметила в двух местах то, чего там не могло быть. Это означало, что донорские органы доставлены весьма сомнительным образом. Но тут было кое-что еще, что выбило Карину из рамок понимания. Подпись - Н.П. Политковский. Карина вскинула в недоумении взгляд, тут же погасив в себе эмоции, потому, как получила четкие инструкции от голубого внимательного и упорно ищущего контакта взгляда Ивана. Она вернула бумаги Саиду и кивнула.
- Иван Андреевич, я полгода не делала пересадку, да и сейчас мне просто страшно.
- Мастерство не ампутируешь, Карина Игоревна, я в тебе не сомневаюсь. Я буду ассистировать, хочешь? – она с надеждой посмотрела ему в глаза и шепнула:
- Да.

После плановой пересадки договорились отправиться к Светловым в Петергоф.
- Как ты на него рыкнул, у меня аж мурашки побежали.
- Не будет за моей спиной приставать к моей жене. - Белогоров оторвал взгляд от дороги и посмотрел в глаза Карине.
- До сих пор прийти в себя не могу.
- Не говори ничего, пожалуйста. Это нормально. Ты справилась, спасибо.
- Спасибо что рядом был. - Карина поняла, что обсуждать вопрос странной подписи в документах Иван не станет. Значит, так надо. Ей было достаточно того, что он все контролирует.

Родители были счастливы за дочь и за Ивана, которого уже давно полюбили как сына. После возвращения от бабушки Карина позвонила раз, и больше они не виделись. Иван настоял на том, чтобы приехать, ведь он забрал их дочь, и считал, что должен заявить об этом прямо. Карина смеялась, что дяде Ильясу это понравилось бы, а еще он потребовал бы калым. 

Пока Карина плескалась в бассейне, Белогоров с отцом закрылись в кабинете. Потом во дворе отъехала машина, а по кафельному полу простучали туфли отца.
- Дочь, у меня к тебе дело. Ты поднимешься ко мне?
- Да, пап. А где Ваня?
- Он отъехал, скоро будет, – «значит, это его машину я слышала».
Через час Карина сидела в кабинете отца:
- Папа, я ничего не понимаю.
- И не надо понимать – эти документы должны храниться у тебя на работе. Положи их в сейф, они пригодятся.
- Как они могут пригодиться, если я не знаю, о чем они!
- Карина, спокойно. Ты сама поймешь.
- Ладно, папа.
- Карина, еще одно. Завтра к нам приезжает Андрей Георгиевич.
- Да, ну, счастливо вам посидеть.
- Ну, вообще-то вы тоже присутствуете.
- Не поняла.
- Карина.
- Пап, говори уже.
- Иван уезжает.
- С этого и надо было начинать, - расстроенно выдохнула она.
- Карин.
- Знаю, знаю, так надо, но мне не легче. Завтра здесь ужин?
- Обед.
- Ладно. Папа, а флигель уже отстроили?
- Да.
- Камин функционирует?
- Да, дочь. Хочешь там остаться?
- Да. Попрошу тетю Машу принести постель туда, – безжизненным голосом. Отец поцеловал ее в лоб, и она ушла.

Во флигеле, построенном отдельно от большого дома, было три комнаты. Но самое главное, за что Карине нравился этот домик, это то, что он отапливался дровами. Ольха, береза и лиственница давали порой очень приятную смесь терпкого запаха с частицами дыма, от чего становилось не просто тепло, но и было ощущение природного комфорта. В камине потрескивали поленья. Карина сидела, закутавшись в плед на диване, и смотрела на пляшущие огоньки. В душе было смятение. Вот все хорошо, а ощущение такое, что чего-то не хватает. Тихие шаги прервали ход мыслей. Мягко ступая по ковру, Иван присел на диван, притянул ее к себе и обвил сильными руками. Она как кошка замурлыкала и потерлась щекой о его плечо.
- Родная, я приеду через два месяца, - она вздохнула.
- Пообещай, что будешь осторожен.
- Обещаю. А ты пообещай, что не будешь ночевать на работе.
- Обещаю. Ты еще не уехал, а мне уже плохо без тебя. Раньше не так было, мне не с чем было сравнить, а теперь я знаю, как это – с тобой рядом.
- Карин, ну ты чего? Я так буду переживать. Прошу, отпусти меня… не рви душу… - он, задыхаясь от душившего отчаянья, от обиды за ее боль, целовал ее лицо, развернув к себе. Она, борясь с рвущимися наружу слезами, прижималась к нему, ища в глазах подтверждения мысли, что все будет хорошо. Чувствуя нарастающее возбуждение, он скинул плед на пол, опустил любимую около камина и прильнул к желанным губам. Ожидание близкой разлуки обострило все ощущения, и ноющие следы под ладонями полыхали на коже, приводя тела в трепет. Не нужно было что-то доказывать или успокаивать. Просто потребность друг в друге кипятила кровь в жилах, подгоняя движения и учащая дыхание. Каждое прикосновение радовало и одновременно причиняло боль, тонкие пальцы вымещали обиду на коже, оставляя царапины, губы не давали глотнуть воздуха, отбирая последнее пространство между телами. В отблесках огня по стенам метнулись тени разлуки и надежды, слившись с непокорными голосами любви. Завернувшись в плед, они так и остались на полу, греясь у камина и согревая друг друга своими сердцами.

Иван завозился, разрывая путы разморившего тепла. Он выбрался из-под пледа, но через несколько минут пришел и снова скользнул в объятия любимой.
- Каринка, перед тем, как уехать... - она напряглась в ожидании. – Ты станешь моей женой? – Голубые глаза проникали своим огнем до самого сердца. Карина не поняла, почему в горле возник ком. Она закрыла глаза и прислонилась к губам, а из-под ресниц скользнули слезинки. Она запомнила этот момент навечно. Его глаза, полные надежды и какой-то боли.
- Конечно, стану, Ванька, - прошептала, чуть оторвавшись от губ. Он взял ее руку и надел на палец колечко. А потом сплел свои пальцы с ее, сжав в своей ладони ее ручку. Поцеловал запястье.
- Спасибо. Ты не представляешь, как для меня это важно.
- Для меня это тоже важно. Ты очень важен, - а слезы все катились. Он вытер пальцами мокрые дорожки, поцеловал любимые глаза и поднял любимую на руки. Уложил на кровать и обнял. Она улыбнулась и устроилась поудобнее в объятиях своего мужчины, будущего мужа.



Продолжение:   http://www.proza.ru/2016/04/13/1947