Глава 49. Рождение Абдуллы

- Хюррем… Моя Хюррем…
- Повелитель, не беспокойтесь, - Хюррем измучено улыбнулась.
 Акушерка нетерпеливо ждала.
- Милый мой падишах, идите…
- Я тебя не оставлю.
- Не заставляй несчастную девушку выталкивать тебя за дверь, - шутила Хюррем.
- А ты все шутишь!
- А как же, мой господин!
- Я…
Сулейман заметно нервничал… странно… никогда обычно он не вел себя так. Акушерка несмело взяла его под руку:
- Повелитель?
Её голос прозвучал слишком строго. Он растеряно  посмотрел на неё. Акушерка вывела его из покоев. Столица без султана, Ибрагим шантажирует Хюррем, где-то пропала дочь, этот безумец … Роды… Все накопилось. Сулейман вымеривал шагами коридор, когда услышал крик. Ребенок родился!
Не ожидая никого, Сулейман сам распахнул дверь. О его приходе объявили.
- У вас ещё один шехзаде, повелитель, - акушерка поклонилась.
Сулейман засиял.
- Он здоров, - добавила врач.
Повелитель выдохнул.
Сулейман взял кроху на руки. Сияющие глаза новорожденного посмотрели на отца.
- Я нарекаю тебя Абдулла, - трижды повторил султан и поцеловал лобик малютки.
- Ох… Вот беда…
- Что? – Сулейман встревожено посмотрел на неё.
- Столица без султана, а я… Сулейман, нам надо срочно в столицу! О, Аллах!
- Да что же такое?
- О моя бедная малютка… Наша луноликая! Солнце наше Михримах! Ты не понимаешь? Это покушение специально устроено! Чтобы выманить тебя из столицы! Мехмет… шехзаде…
Сулейман побледнел. Хюррем держала новорожденного и тревожно смотрела на султана.
- Где же её искать. Ума не приложу… Повелитель, мой милый повелитель.. Давай вернемся! У меня плохое предчувствие.
- Полежи. Мне нужно обдумать.
Сулейман вышел.
Он сел за стол и стал обдумывать. Затем начал перебирать бусины. В конце концов он поднялся, подошел к окну и стал постукивать пальцами. Так прошло минут 20. Затем он сел за стол и стал выводить аккуратным росчерком письмо матери. Закончив, Сулейман позвал агу и велел принести ему почтового голубя. Записка была привязана в специальный мешочек к лапке птицы. Если все, как говорит Хюррем, то гонца перехватят. И все же ход был продумал с изрядной чистотой… Ведь Сулейман сейчас думает лишь о дочери! И бедной Хюррем. Абдуллу передали на временное воспитание кормилице. Хюррем очень переживала, даже всплакнула, но когда султан убедил её, что ребенку нужен усиленный присмотр, Хюррем согласилась с обещанием, что позже сама будет кормить  малыша.
Долго ждать ответа не пришлось.  Сулейман лежал возле Хюррем, обнимая её одной рукой. Она, уткнувшись ему в грудь, спала и что-то бормотала под нос.
Ага, пряча глаза, передал султану письмо и быстро покинул покои. Письмо оказалось с вкладышем.  Валиде обещала взять ситуацию со столицей в свои руки и была обеспокоена исчезновением внучки. Версию Хюррем она назвала вероятной.  Сыну она едва ли не приказывала оставаться на месте – возможно похититель не ушел ещё далеко и Михримах рядом. Валиде была рада рождению внука, хоть и крайне обеспокоена столь ранним сроком. К тому же она сказала, что на днях ей попалось письмо. Адресованное сыну. Валиде сказала, что весьма напугана его содержанием.
«Султан Сулейман, ты не в силах справится с женщинами, оставь же свои амбиции по поводу Европы. Она тебе не по зубам. Но в самом деле…. Мне все равно. Придет день, и мы будет с тобой соперничать в праве  называться властителями Европы. Уверен, что ты достаточно умен. Преклоняюсь перед умными людьми. У тебя есть неделя. Святая неделя. Пожалуй, и святая вечеря тебе не помешает… о нет. О чем это я. Мне не позволительно так говорить!... Не из-за тебя. Из-за своих взглядов. Если в течении недели ты не найдешь свою дочь – можешь больше не искать. Потому что она уже будет мертва.»
 Сулейман побледнел и схватился за сердце.
- Когда я тебя найду, раздеру в клочья голыми руками, - шипел он сквозь зубы.
- Повелитель! Сулейман. – Забеспокоилась Хюррем.
- Все в порядке…. нет… Не все…
- А что же такое.
Лицо султана скривилось от боли:
- Ты была права. Но нам нужно остаться… У нас всего неделя.
- Как неделя?
Сулейман не хотел отдавать ей письмо. Она все же забрала его. Хюррем стала задыхаться, глаза наполнились слезами. Она упала в объятия Сулеймана и долго плакала.
- Но она же маленькая! кому она нужна!

Лейла калфа вышла на балкон и облокотилась. Ветер играл её прядями. Лисьи глаза блестели на солнце.
- Это что ты тут прохлаждаешься? – грозно спросил Сюмбюль. – А ну за работу.
- Я уже все сделала!
- Да перестань ворчать. Иди ко мне.
- Да?
- Смотри. Правда красиво?
Воды Босфора убаюкивающее шумели где-то поодаль.
- А что это у тебя такое?
- Это? – Лейла посмотрела на царапинку. – Бумагой порезала.
Сюмбюль и Лейла стояли, глядя вдаль. Вдруг она прервала тишину:
- Можно, я уйду в сад? мне душно, а я уже все закончила. Я быстро.
Сюмбюль вздохнул, и махнул на неё.
Лейла проскочила в сад и подошла к старому фонтану.
«Месье.  Я выполнила то, что обещала. Путь чист. Господин, о котором вы говорили, может не беспокоится. Все думают, что хотят захватит столицу. Никто и не догадывается. Жду ваших новых распоряжений. Напоследок – Как быть с господином Ибрагимом пашой? Он ничуть не подпускает меня к себе, слишком велика его привязанность к Хатидже султан».
Лейла предусмотрительно привязала записку к голубю и отпустила его. Её любовь к голубям была известна, Сюмбюль даже шутил, не завести ли Лейле голубятню.