Весна

Ничто не помогло.  Даже  лишний  февральский  високосный  денёк,  с  помощью  которого  зима  пыталась  продлить  своё  земное  существование,  зацепившись  им, как  ледяным  крюком,  за  капризные  выступы  вечно  ускользающего  времени.  Не  получилось.
 
Потому  что,  не  было  никакого  крюка.  Да  и  самой  зимы,  можно  сказать,  не  было  вовсе.  Точнее,  была,  но  лишь  в  календаре,  оторванные  листки  которого  больше  походили  на  осенние…   Опавшие…   Усохшие…  Мёртвые…  Нещадно  гонимые…  То  серым  ветром…  То  колючей  метлой  дворника…  То  нетерпеливыми  мыслями  обывателей.

Скорее  бы  весна!

И  она  пришла.

Но  очень  тихо.  Почти  неслышно.  Без  звонкой  капели.  Без  проворных  ручейков.  Без  подножного  чавканья  мокрого  снега.

Бесшумно  прошлась  по  квартирам  горожан  лёгким  приветливым  сквознячком…

Оповещая  таким  элегантным  способом   о  скором  начале  захватывающего  парада  метаморфоз…  Где  перед  восторженным  человеческим  взором  предстанет  великое  множество  дивных  эпизодов,  сопровождаемых  ярким  солнечным  светом,  целебными  ароматами,  проникновенными  птичьими  серенадами,  торопливой  дробью  взволнованного  сердца…  И  чем-то  ещё,  всякий  раз  новым,  неузнаваемым,  загадочным.
   
Меня  же  с  некоторых  пор  гораздо  больше  интересует  иная  череда  изменений.  Незримая.  Беззвучная.  Неявная.
 
Словно  кем-то  глубоко  спрятанная…  Где-то  между  сознанием  и  интуицией…  Между  явью  и  сном…  Приблизительно  за  миг  до  парада,  за  секунду  до  пробуждения.

Успевающая  за  эту  волшебную  секунду,  за  этот  призрачный  миг  перенастроить  погрустневший  организм  на  мажорный  лад.  Обновить  мечту.  Возродить  надежду.  Укрепить  веру.  Приблизить  любовь.
 
Иными  словами,  вернуть  в  исконное  Начало…  К  чистому  белому  листу…  Чтобы  ещё  раз  дать  возможность  прикоснуться  к  великой  тайне…  И  познать  непознаваемый  механизм  рождения.

Вот  уже  несколько  лет  подряд,  в  конце  зимы  я  пытаюсь  максимально  сосредоточиться  и  хоть  что-то  написать  на  этом  непокорном  листе.  Увы,  все  мои  банальные  записи  куда-то  исчезают,  и  через  год  я  вновь  с  надеждой  склоняюсь  над  пустым  листом…

Делюсь  с  ним  своей  версией,  в  которой  подозреваю,  что  кто-то  преднамеренно  ввёл  человечество  в  заблуждение  относительно  Начала…  И  что  его  нужно  встречать  в  ночь  на  первое  марта,  а  не  на  первое  января…  А  все  эти  сказочные  штучки  с  нарядными  ёлками,  бенгальскими  огнями,  снегурочками  и  дедами  морозами  призваны  лишь  рассеять  внимание  и  направить  его  по  ложному  пути,  заманчиво  петляющему  среди  пушистых  сугробов  и  щедро  освещённому  холодной  зимней  луной… 

Однако,  спустя  двенадцать  месяцев  этот  насмешливый  лист,  как  и  прежде,  встречает  меня  своей  ироничной  белозубой  улыбкой.  Опять  мимо.  Моя  версия  катится  к  чертям.

Не  беда.  Ведь  у  меня  никто  не  отнимает  время,  чтобы  я  смог  поразмышлять  над  иными  гипотезами.  И  я  всё  ещё  думаю...

Например,  о  том,  почему  Спаситель  родился  зимой…

Пока  не  прихожу  к  простой,  на  первый  взгляд,  мысли  о  том,  что  в  самой  смерти,  в  наступающей  после  неё  пустоте  и  зарождается  новая  жизнь…  Точно  так  же,  как  в  любой  жизни  присутствует  смерть…

Подтверждение  этой  то  ли  печальной,  то  ли  оптимистичной  диалектики  нахожу  в  трогательном  эссе  Татьяны  Толстой  «Пустой  день»…

И  понимаю,  что  тёплая  идея  весны  возникает  в  январском  холоде…  В  блаженные  минуты  короткой  и  столь  необходимой  паузы,  неизменно  наступающей  после  того,  как  мы  проскакиваем  в  «невидимые  двери»  Нового  года…  В  его  первый  день…  Короткий  и  пустой…  Свободный  от  восторга,  огорчения,  спешки…  И  от  утомительных  размышлений.

Да,  именно  в  безмятежной  зимней  пустоте  этого  странного  дня  и  коренится  идея  весны,  которая  через  пару  месяцев  беременности  постепенно  выходит  наружу,  восхищая  нас  вышеупомянутыми  метаморфозами.

Я  гляжу  на  цветущие  деревья,  на  облака,  на  лежащий  передо  мной  лист  и  вижу  в  их  общей  белоснежности  подтверждение  правильности   моей  новой  догадки…

Неужели  угадал?

Впрочем,  через  двенадцать  месяцев  посмотрим…