Сражение крайностей

Навстречу друг другу идут  две фигуры – одна черная, другая белая. Лица их плотно закрыты тканью; имеются лишь прорези для глаз. Несут они с собой изящные клинки, инкрустированные камнями, и рукоять каждого из клинков обвивает змея. Фигуры неумолимо приближаются друг к другу, эхом отдаются их шаги в пустых и мрачных коридорах, и двигаются к середине огромного зала. Зал оформлен в готическом стиле – обилие острых углов, безусловно, накаляет обстановку. Пол же удивительно напоминает шахматную доску.
Наконец, фигуры дошли до середины зала; загорелся свет, заставив раствориться мрачную дымку; пол заблестел и казался скользким и глянцевым, как лёд.
И да начнется бой на двух клинках!
Бой казался подобным танцу – кортики из дамасской стали порой превращались в блестящие ленты, и два воина словно превращались в художественных гимнастов. Их движения не казались резкими – не было в них и доли грубости, что обычно свойственна опытным бойцам. Это выглядело потрясающе и завораживающе – каждое движение, в которое вкладывалась вся незримая, но вполне ощущаемая энергия; таинственный блеск оружия и шелест лёгких тканей.
Силы были равны, и этот безумно красивый сюрреалистический танец затянулся. И тут черная фигура сорвала ткань со своего лица.
От удивления белая выронила оба клинка; своим звонким ударом о пол они нарушили сакральную тишину. И тоже решила показать свое истинное лицо сопернику.
А показывать было нечего – поскольку эти лица были похожи друг на друга как две капли воды. Через какие-то доли секунд черная, пользуясь замешательством белой, решила атаковать. Неожиданный и коварный удар был нанесен; поднять с пола свои клинки белая фигура не успела. Алая кровь окропила белую ткань, и черная возликовала над поражением своего двойника. Эйфория близкой победы затуманила её взор.
Однако белая никак не хотела сдаваться – и посему тоже воспользовалась моментом.
Совершив грандиозный, но со страшной мукой и болью давшийся ей пируэт, она схватила свой кортик и ловко метнула в черную фигуру. Та не успела среагировать, и кортик пронзил её плечо. Но алая кровь не была видна на черноте одеяния. Будучи черной по своей натуре, Темная сторона личности с первобытным безумием набросилась на белую; и обе, израненные, продолжили бой. Теперь этот танец был уникален, амбивалентен, красив и ужасен одновременно – ибо каждое движение любой фигуры давалось все сложнее; и на этот раз прекрасное рождалось в страшных муках и крови. Боролись две крайности, две идеализированные натуры, которых не могло существовать. Но умопостигаемо они сражаются всегда, неустанно и яростно. Но затихает их борьба на какое-то время с приходом серой фигуры.
Отворились тяжелые дубовые двери зала. Уверенной поступью направлялась к месту сражения абсолютно идентичная двум первым, третья фигура – в серебристом одеянии. Клинки её были спрятаны в складках одежды, по-видимому, сражаться она не собиралась. При виде её белая и черная фигуры замерли там, где стояли. Они словно замерзли по чьему-то приказу – а именно, слову власти.
Серая фигура внимательно осмотрела их, замерших, как два изваяния; и одним манием руки рассыпала их в пыль. Ибо только лишь она одна здесь главная – эта серая натура, умело сочетающая в себе крайности, усмиряющая черное и белое. Она - владычица как идеализированных светлых побуждений, так и страстных, темных желаний, что поднимаются порой из недр Бессознательного.
Окинув царственным взором холодных глаз этот зал, она покинула эту цитадель. Она, сочетающая в себе несочетаемое…