Глава 64. Абдулла и Рейна

- Сынок!
Хюррем  побежала в покои – как сказали, принцессу и шехзаде держат не в общей лечебнице. Она упала на лестнице, но поднялась и побежала дальше. Сулейман шагал наверх. Взволнованный Ибрагим вышел ему навстречу.
- Повелитель, я уже приказал казнить того, кто это сделал. Рейне грозила опасность лишь потому, что она дочка испанского короля.
Сулейман строго смотрел на него. Он положил руку на его плечо:
- Не дыши так тяжело, будто за тобой волки гнались. С принцессой решим. Что с моим шехзаде?
- Он туда случайно зашел, няня не уследила. Но он просто очень испугался, и что-то с легкими. Надышался дыма.
Сулейман ушел в покои.
Хюррем сидела возле кроватки сына и целовала его ручки.
- Какая мука!!! -  кричала она на лекарей. – У моего шехзаде ручки в ожогах!
- Госпожа, мы его лечим.
- А! – вскрикнула она, и прижала к себе сына. – Не бойся, Абдулла, мама рядом.
Сулейман положил ей руки на плечи:
- Как он?
- Ручки обжег и дышит плохо. Надышался.
- Нужно поговорить, моя госпожа.
Сулейман поднял её, заставив отпустить сына. Ему самому было жалко малыша. Поодаль принцесса лежала в бинтах. 
Сулейман обнимал любимую обеими руками.
Он завел её в свои покои и посадил на кресло. Хюррем упала на стол, бесшумно плача. Здесь . Только при Сулеймане.
- Хюррем, наш сын жив, принцесса тоже, - он сел рядом, ободряюще глядя ей  глаза и держа за руку.
- У нашего сына астма. Мне так сказали. Отныне будет. Ему нельзя пыль, грязь… Они не знают лекарств, чтобы остановить приступ. И этот еле остановили. Он может умереть…
- Тогда он не войдет в этот жестокий мир, Хюррем. Царица моя.
Сулейман обнял её, крепко прижимая к себе.
Хюррем обвила его руками. Он слышал, как бьется её сердце. Словно у пойманной и напуганной птицы. Хюррем вытерла слезы и сказала:
- О чем ты хотел поговорить?
- О принцессе.
Хюррем смотрела на него. Глаза с необычным переливом, глаза мудрой и загадочной женщины. Сама природа  скрылась в них. Он забывал как дышать, а потом начинал дышать чаще…
- Она в опасности, ей здесь нельзя.
- Об этом я и хочу поговорить.
Хюррем села по-турецки. Она задумалась. Потом посмотрела на любимого:
- А что вы думаете, повелитель.
- Если её захотели убить, то домой ей нельзя.
- А если пустить слух, что она мертва? А мы спрячем её.
- Где? – Сулейман оживился.
Хюррем думала. Потом ответила:
- А если храм? У тебя есть храм?
- Есть. Причем не только в Стамбуле.
- У нас в храме прятали. Это такое место, где нельзя убить. Монастырь?
- Я подумаю.
Хюррем легла рядом с Сулейманом.
- Не нужно лежать на полу.
- Когда ты выйдешь на войну?
- Пока не известно.
Сулейман поднял Хюррем и положил на кровать:
- Спи.
- А ты?
- Я буду сторожить твой сон.
 Сулейман не мог уснуть. Когда Хюррем уснула, он вышел к сыну и принцессе.
 Сын спал. Принцесса проснулась.
- Рейна…
- Сулейман…
Принцесса закашляла.
- Тссс… Рейна… Ты видела, кто это сделал?
- Нет, властелин, я спала.
Сулейман взял её за руку. Он наклонился к ней и что-то прошептал. Принцесса была обескуражена.
- Прощай, - он поцеловал её шею и губы коротко, и с сожалением посмотрел на неё. – Я буду тебя помнить.
Рейна отвернулась.
Сулейман вышел из покоев. Он вышел на террасу.  Наверху Ибрагим играл печальную мелодию, а Хатидже задумчиво его слушала. Хюррем спала. Спали и дети.
Сулейман сел возле камина. Он тосковал по Мустафе. Но так нужно было… Так, возле камина он и уснул, и проснулся на рассвете. Когда в нем догорали бревна, а угольки краснели от прячущегося в древесине жара.