Поездка в Cибирь

                В 1993 году в декабре месяце мы с братом проехали поездом от Таллинна до Иркутска. И сразу же, где-то исподволь, всегда возникал вопрос: как же там живут в России, как там у них шагает капитализм? И первое, что бросилось в глаза, это нищета в столице. Не то, чтобы все уже побирались, а так всё контрасты: рядом нищий и тут же очень хорошо одетый господин, который нашёл себя и вроде даже доволен этой новой поступью российского капитализма. Но грязь столичная достала: она и в метро, и на вокзалах, и на улицах, и в электричках - в общем всюду, куда не бросишь свой усталый от дорожной суеты взгляд. Нет ухоженности, нет хозяйского надзора за всем этим большим суетливым городом —вокзалом. Вспоминаю, как я зашёл в московскую электричку. Все пассажиры мрачные и молчаливые. И вдруг среди этой грустной тишины старушка громко сказала: "Да лучше бы нас немцы захватили, чем такая жизнь". Я удивлённо посмотрел на неё. Она, не обращая ни на кого внимания, сидела молча, уткнувшись своим взглядом в замызганный пол электрички. Меня поразило это громкое высказывание обиженной жизнью старушки, но ещё больше меня удивило - полное равнодушие пассажиров на её слова.
                Другое совсем в сибирских городах. Я не хочу сказать, что там всё чище и лучше, но столько нищих, как в Москве, я там не видел. Так попадались одиночки, да и то не на всех вокзалах, на которых мы побывали.
                Всё время, пока мы были в пути, нас не покидала мысль: как это ещё всё движется, не падает и не разваливается. Я имею ввиду транспорт: автобусы, поезда и самолёты. Нам всё время казалось, что в этой суматошной поступи капитализма вперемежку с рухнувшим социализмом никому нет дела до обычных пассажиров с их будничными проблемами. И невольно думалось, и как это всё ещё нас катит по рельсам, и как оно ещё летит по воздуху и не падает. В своём большинстве люди как-то пообтёрлись к новым экономическим условиям, приспособились, приноровились, но есть и такие, которые ещё живут в социализме и всё ещё ждут, что им что-то дадут, когда подойдёт их очередь... Но мне кажется, что когда эта самая очередь подойдёт, то уже ничего им не перепадёт. Там уже будет свирепствовать капитализм, что мы уже испытываем здесь, в Эстонии. А я уже заметил, что на этом новоиспечённом полигоне мирового капитализма (Прибалтике), отрабатываются все этапы дальнейшего развития рухнувшего СССР, то есть его регионов. Скоро и в Сибири будет то, что мы имеем сегодня здесь, в Эстонии: резкая граница между богатством и нищетой и полнейшую власть денег.
                Что нас удивило на вокзале города Иркутска, так это наличие китайцев. Половина снующих и ждущих - это были посланцы Китая. Они там, в Сибири и на Дальнем востоке, уже стали привычными, и население местное восприняло их присутствие, как дань настоящего времени. Китайцы торгуют текстилем и швейными изделиями, и торгуют довольно бойко. В Иркутске они даже имеют свой рынок. Мы побывали и на нём. Мороз, холод собачий, а китаец крутит на вытянутом пальце чёрную меховую шапку и весело приговаривает: "Сапку хоцис, сапку хоцис..." и мороз ему "по барабану". Российские рубли здесь на рынке входу, и на них можно купить многое...
                Конечный пункт нашего длительного путешествия город металлургов Шелехов.  Труд на алюминиевом заводе  по-прежнему ценится. Мировому капиталу нужна эта продукция. Они платят за этот тяжёлый труд хорошо, и поэтому металлурги не бедствуют, живут понемногу, не особенно отягощаясь  движением чего-то нового и сурового. А труженники завода платят за это своим здоровьем в задымленных заводских цехах  и соответственно своей непродолжительной жизнью. Но этот процесс неброский  и особенных эмоций у населения не вызывает. Эта ползучесть и скрывает самое главное: человек за десять лет работы становится практически инвалидом. Но не смотря на все перипетии настоящего времени город растёт, много строек. Таллинн мог бы позавидовать этому строительству. Такое в Эстонии было в семидесятых годах, а сейчас раз—два и обчёлся. А в Сибири нет пустующих безмолвствующих предприятий, может будут, но пока мы таких не видели.
                Уже перед самым отъездом из Иркутска нам попались на глаза две афишы. Одна звала всех прочитавших её на соревнование по каратэ, которое состоится  в честь столетия  маршала Жукова Г.К. Хотя логичней было бы провести крупное масштабное учение воинских подразделений допустим на границе с Китаем. На второй был Егор Гайдар - один из идеологов экономических реформ Ельцина. После этих  реформ бедные стали ещё беднее, а богатые ещё богаче. Глядя на это фото, я отдал должное мастерству фотографа. Гайдар был изображён сидя, со спины. Видна была только треть его повернувшегося  лица. Вот только таким образом можно было надеяться на положительные эмоции россиян, смотрящих на его жирный нефотогеничный анфас. Но история идёт своими путями, и мы только можем созерцать её миг и не более. Другого нам не дано.
                Морозный день, голубое небо и мы вдвоём проходим последний раз по ангарскому мосту. Навстречу попалась какая-то китаянка, что—то бросила вниз в парящую воду реки Ангары. Справа бесконечный поток грязных машин. Вот мы уже проходим мост. Смотрю в последний раз вниз на зимнюю реку. Впереди снова длительный изнуряющий путь домой на поезде через громадную нищую Россию. Прощай Сибирь, прощай «итальянское» небо над Сибирью, прощай наш папа.

Декабрь 1993г.