Друзы глава третья

Янтарь
Во сне ко мне явилась старая Эльма. Она была непривычно весела, сверкая  помолодевшими очами, в яркой цветной юбке, которой я раньше на ней никогда не видела, и выглядела совершенно реально, как вы или я сейчас. Старуха села у изголовья моего, состоящего лишь из сена ложа, и сказала: «Как только ступишь на остров, запоминай все, абсолютно все, что увидишь. Кто его знает, что окажется тем самым знаком. Потом расскажешь ему, - она многозначительно улыбнулась и ткнула пальцем в небо, - это она вас имела в виду? – Старик кивнул, не отрывая глаз от костра, всем видом демонстрируя, что говорить не о чем, пока он не услышит продолжения. – Так вот, я увидела себя в городе. Я, конечно, не так много где была, но этот город… он, он совсем не отсюда, мастер. Он огромный, невероятно шумный, серый и словно запыленный. Зато дома там очень высокие. А дым у них идет не из дымарей, как у нас, а из высоких-высоких башен сужающихся кверху. Причем, дым не только черный, а желтый, серый, розовый…
Над городом летал огромный серебристый дракон, а потом я услышала рев и обернулась: по земле, прямо на меня, неслась исполинская гусеница. Она страшно грохотала, но не как живые существа, а как… я не знаю что, и я убежала от нее через мостик, прямо в лес, на Остров.
Деревьев, таких, как там, я тоже ни разу не видела. У них высокие красные стволы, слоистые, как старый папирус, и много колючих, как иголки зеленых листочков. Но тогда меня ничего не удивляло. Я словно была у себя дома. Едва стих жуткий грохот города и деревья сомкнули надо мной кроны, как я увидела маленькую куропатку. Она, не обращая на меня никакого внимания, деловито прошмыгнула у меня под ногами и пропала в траве, но при этом, как мне показалось, она чирикала – ой-ой-ой.
Едва я закончила улыбаться этой милой  птахе, как прямо в щеку, чуток выше и он выбил бы мне глаз! меня ударил огромный шмель. Я не шучу, он был в два раза толще моего большого пальца. Он отлетел в траву, повозился там немного, опрокидываясь со спины на лапы, а потом сказал: «Извините» и улетел. Едва я успела подумать, что сошла с ума, как бабочка-лимонница, размером с ладонь, пролетела неспешно у меня перед глазами. Мне показалось, что она хотела сесть мне на нос, но она лишь хихикнула и скрылась в зарослях цветущих деревьев. Кажется, диких абрикос или терна, но я не уверена.
Потом мне долго вообще никто не попадался. Лишь одни странные деревья сменили другие. Тропинка все также вилась средь леса, как вдруг я увидела черную собаку с настороженно поднятыми ушами. Я подумала, что пес заблудился и как жаль, что у меня с собой нет ничего вкусного. Но приблизившись, я поняла, что это не пес! Прямо посреди тропы торчал высокий тонкий пень, который кто-то сознательно или нет, обточил так, словно собака сидит прямо посредине.
Потом кричали фазаны, еще какие-то птицы, фыркали ежи, кажется, совсем рядом резвились дикие кабанчики… и собака, на этот раз живая, не заставила себя долго ждать. Со скалы, где обрывался лес, я, наконец, увидела  реку и захотела ее потрогать. Она, как мне показалось, была не против, подставляя мне под руки свои серебристые бока. И урча от удовольствия, как кошка.
Тут я увидела несущееся прямо на меня лохматое создание - «Сейчас она свалит меня в холодную воду, подумала я», но дивная собака с разными глазами – один зеленый, второй синий, как небо, хотела лишь поиграть. Она подняла море брызг, измазала меня грязными лапами, а потом весело умчалась в сторону леса. Мне показалась, я слышала свист.
Я продолжила путь по кромке воды, пока не увидела мертвого малька рыбы. Он был совсем один, маленький-маленький лежал на мокром песке, и не было ни малейшего сомнения, что он мертв. Я хотела бросить его в воду, но подумала – этим ему не помочь. Теперь жалею, надо было бросить. Может кто-то из рыб захотел бы проститься.
Старик важно кивнул и бросил в огонь горсть какой-то травы. Воздух наполнился горьковато-терпким запахом, захотелось упасть в траву и мечтать-мечтать, понестись к учителю Бро…, но Наро должна была продолжать…
- Прочь от этих мыслей я свернула к цветущим грушам и ковру трав! Трава, совсем еще маленькая, едва родившаяся на свет…, но поверх нее целое море желтеньких цветочков, с гладкой, словно чуть маслянистой, кожицей. До чего же красиво! Эти желтые солнца заполонили все расщелины скал, все старые гнилые стволы, все лишайники, и все до единого заплаты земли в округе. И, скажу я вам, никогда не видала одеяния красивее этого… Я шла сквозь эту красоту и аромат весны, птичий звон оглушили меня. Я опьянела, как от вина и подумала, что надо бы прилечь, что-то я слишком долго иду. Снова свернув к реке, я увидела прямо перед собой чудесное место. Видимо, когда-то давно здесь было исполинское дерево, но оно упало в воду, выворотив кусок берега – он был здесь, словно откушен гигантским драконом, образуя уютную чашу, заботливо устлан мелким белым песком и защищен от ветра крутым берегом. Я села прямо на песок, который уже успел нагреться в этом райском местечке.
На реке, прямо напротив меня, как сумасшедший носился селезень с красным хохолком на голове. Он истошно орал на всех и вся, глядя на берег и даже, как мне показалось, заорал на меня. «Я не видела твою подругу», - крикнула я ему, так, на всякий случай. Он не поверил и долго еще орал, глядя мне в глаза, пока другой селезень, без хохолка не подлетел к нему, селя рядом на воду и не высказал все, что он думает о его истерике. Селезень с хохолком угомонился и стыдливо уплыл за скалу. Другой, тут же полетел по своим делам, продемонстрировав мне свое сливочное, как сбитое маслице, пузо.
Наслаждаясь птичьим пением, солнцем, запахами цветущих деревьев и трав, я легла на теплый песок и уставилась в облака. Люблю я, знаете ли, это делать. Жаль, времени на это в монастыре почти нет… Это я к тому, что бы вы понимали - я совсем не новичок смотреть картинки из облаков, но такого не видела никогда.
Облако-лошадь, с туманной гривой, облизывала жеребенка. Очень быстро эти двое превратились в группу енотов, что выпрашивают еду. Затем показался корабль с человеческой фигурой на носу - это была женщина дивной красоты, но вместо волос у нее были скрученные в спираль рога, совсем как у винторогих горных козлов, что я часто видела в детстве в своей деревне. И еще, у женщины было невероятно злое лицо! Хоть и изваянное совершенно. Затем корабль превратился в сундук, оттуда выскочил белый лохматый пес и котенок, они играли на небе в мяч. Затем слились в большую красивую корову, которую ветер почти мгновенно превратил в вычурный дамский браслет. И это все так быстро, что я не уверена, запомнила ли все.
Потом какие-то птицы, что летали над моей головой с червяками и гусеницами в клювах, устроили меж собой скандал, летели перья, их крики раздавались далеко-далеко вокруг. Они распугали отары-облака, те убежали, небо стало чистое, как глаза высокородного ребенка. Я собралась уходить. Влезла на край обрыва и снова глянула на широкую ленту реки. Мимо пронеслась равнодушная ко мне чайка, а потом я заметила в воде, у самой кромки берега, темное пятно. По своим очертаниям пятно напоминала ската или большую камбалу. Но откуда здесь скаты? Это же морская рыба. И тут снова произошло чудо, скат распался на сотни маленьких рыбок. И началось представление. Стайка плавала, радуя меня невероятными формами, то смыкаясь вместе и вырастая в одну большую рыбину, то делаясь змеей, то рисунком из северных рун, которые я видела у старой Альмы, то замысловатой геометрической фигурой, то азиатским ковром… это было красиво. Не знаю, сколько я там простояла. Но точно помню, что едва нашла силы, чтобы уйти, вечерело и стало холодать.
- Это все? – Спросил старик.
- Нет. Снова взбираясь на скалу, я встретила целующуюся парочку. Меня это удивило, потому что до этого я не встретила на Острове ни одного человека. И еще…
- Что? – Насторожился старец, даже от костра оторвал белесые, почти полностью закрытые веками, глаза.
- Ничего особенного, я на обратном пути ела заячью капусту. Это же не страшно?
- Много? – улыбаясь, спросил старик.
- Да.
- Ну, раз еще зайчихой не стала, то не страшно. Ты все рассказала?
- Кажется да. Если еще что-то всплывет с облаками – слишком уж много было картинок, то я добавлю!
- Много ты увидала. Не помню, чтобы кто-то еще столько принес с острова за первый раз. Придется повозиться. А ты пока иди вон туда, к зеленому огоньку, тебя там накормят. Только…
- Да?! - Нара с трудом остановилась - очень уж давно она ничего не ела, кроме сочных листиков заячьей капусты.
- Ты это, не бойся. Они реальны. Совсем, как ты и я. Только их не видно. Тебе не видно. Ты еще слишком груба, чтобы их увидеть. Но у тебя получится. Иди, дочка.
«Экую ученицу нашел себе Бро. Вот бы вызнать, где такие еще водятся? Одной, пожалуй, маловато будет», - с сожалением подумал старик.