4. Бейсбольный мяч

"Праведность бессмертна,
а неправда причиняет смерть."
   Книга Премудрости Соломона, 1:15


***

Мальчик открыл дверь таверны и ступил на порог. На вид ему лет четырнадцать, а быть может и пятнадцать - поди разбери. Одет он в белую футболку с логотипом "M. S.", такого же цвета и логотипа его шорты и бейсболка, из-под которой торчат во все стороны яркие, рыжие волосы. Веснушки нелепо разбросаны по всему его худенькому телу. Среди представительных лиц, заполняющих таверну, выглядел он будто инопланетянин.

Мальчик медленно прошелся вдоль столиков то и дело потупляя взгляд, натыкаясь на взгляды присутствующих. Немного погодя он уперся в высокую, для него, барную стойку. С кошачьей грацией он забрался на табурет, и бармен увидел два украдкой выглядывающих глаза.

- Чем могу вам помочь, юный сэр? - спросил он.

Мальчик приложил указательный палец к губам и смущенно, робко проговорил:

- Можно мне мороженного? - и тут же спохватился: - Вот, надеюсь этого хватит.

Бармен засмеялся:

- Конечно хватит. Держи - лучшее из того, что ты когда-либо пробовал.

- Спасибо! - обрадовался мальчик.

По лицу мальчика было видно, что слова бармена - правда. Он с наслаждением первооткрывателя прокусывал хрустящие вафли, слизывал розоватый крем и пачкал нос вкуснейшими сливками.

- Как тебя зовут? - спросил бармен.

- Джесси, - ответил мальчик, вытирая лицо тыльной стороной ладони.

- Мистер Браун, - представился бармен и потянул Джесси руку.

Джесси на секунду замялся. Что-то, как говорится, екнуло у него в душе, но затем все же протянул свою в ответ.

- Почему ты совсем один? - спросил мистер Браун.

- Я не один, - бойко ответил Джесси. - Мои родители пошли в магазин.

- И как ты оказался здесь?

- Я просто заскучал и стал бродить вдоль здания. Наткнулся на небольшую арку, прошелся вглубь и увидел вашу таверну во дворике.

Мистер Браун заулыбался и протянул посетителю еще один рожок.

- У тебя скоро день рождения? - неожиданно спросил он.

- Да, - протянул мальчик, едва не подавившись.

- Постой, постой, хм… ровно через две недели так?

- Да! - вскричал Джесси вконец удивленный, будто ему показали фокус. - Как вы догадались?

- Пустяки, природное чутье - мистер Браун взвел руками над головой мальчика. - Так же я чувствую, что у тебя есть сокровенное желание. Хм… Но какое?

Джесси сощурился и сдвинул брови. Он судорожно стал вспоминать все желания, какие только являлись ему за всю жизнь.

- Бейсбольный мяч! - вдруг выпалил он.

- Бейсбольный мяч? - переспросил мистер Браун.

- Да, да. Бейсбольный мяч, - Джесси отложил мороженное и руками показал форму мяча. - В мой день рожденья родители поведут меня на матч Мэнских Воробьев - команды нашего городка. И на этой игре будет сам Аллан Миллер - лучший бэттер (отбивающий с помощью биты мяч) штатов! Он будет сражаться против нас, но если бы я смог поймать отбитый им мяч...

- И ты готов на все ради этого мяча?

- Да!

- Понятно, - задумчиво проговорил мистер Браун, сверкнув зелеными как изумруд глазами. - Ну так это проще простого. Посмотри сюда, - он указал на стену за своей спиной.

Джесси только сейчас заметил, что на стене той висит фотография, где бармен и Миллер пожимают друг другу руки и улыбаются в камеру.
 
- Запомни, в таких делах - главное верить, - сказал мистер Браун, подаваясь вперед. - Мечты сбываются, на том и стоит Америка.

Джесси вытаращил глаза.

- Спасибо, - выпалил он.


***

Стадион понемногу заполнялся. Рассчитанный на три тысячи человек, трибуны его полукругом обступали зеленое поле, расчерченное белой краской. Не слишком большой, но и не слишком маленький стадион, однако вовсе не презентабельный для далеко идущих планов тренера Мэнских Воробьев. Именно сегодня состоится решающий для его команды матч.

На игре присутствует и мэр города Кингфилд (Мэнские Воробьи были созданы как раз с его легкой руки). Он с женой расположился на верхнем ярусе трибун по самому центру стадиона. Это был упитанный и угрюмый человек, никогда не позволявший себе расслабится. Сейчас он поглаживал себя за одутловатый подбородок и внимательно всматривался на поле, которое постепенно занимали игроки обоих команд. Временами на лице его мелькала тень улыбки, но тут же пропадала, оставляя место глубоким раздумьям и переживаниям. "Главное победить, - думал он, - тогда-то наш город воспарит. На нас непременно обратят внимание!" Жена его отстраненно читала свежую газету, изредка с укором поглядывая в его сторону.

Зазвучал гимн Соединенных Штатов Америки. Стадион встал, и еле заметно шевеля губами, подпевал выпускнику, стоящему на центре поля. Взрыв аплодисментов - исполнение гимна оценили.

Объявили начало игры. Гости, команда Пенсильванских Львов, по сложившейся традиции играли в нападении.

Стадион ни минуты не прибывал в спокойствии. Напряжение витало в воздухе неотступно. Каждый бросок, каждый удар битой, все они сопровождались вздохами и, при удачных попаданиях, криками и бурей аплодисментов. В основном аплодисменты сыпались со стороны болельщиков Воробьев. Сегодня был определенно их день. Точные броски, жесткие удары, потрясающие флай-ауты (пойманный мяч, прежде чем он коснулся земли) - все это стремительно приближало долгожданную победу. Даже мэр слегка расслабился и вальяжно распластался в своей ложе.

Принято считать, что поворотный момент в игре произошел на исходе шестого периода. В нападении тогда играла команда Львов. Воробьи оборонялись. На поле вышел Аллан Миллер - выдающийся игрок Львов, да и современности в общем, как гласили газеты. Стадион замер. Миллер был известен тем, что с легкостью мог предупреждать самые изощренные финты противников. Против него был выставлен Джонсон - питчер (игрок, вбрасывающий мяч), обладающий вполне перспективным талантом.

Джонсон делает первый бросок. Миллер взмахивает битой и промахивается, мяч оказывается у кэтчера. Первый страйк на счету Джонсона. Джонсон сосредотачивается и бросает второй раз - Миллер ударяет по мячу, но тот лишь скользит по бите и улетает за него; второй страйк. Джонсон вновь делает бросок. В этот раз Миллеру удается сделать жесткий удар - мяч полетел за третью базу. Миллер устремился в бег.

"Вот это попорот! Кажется, мяч направляется в сторону правой трибуны, - напряжение в голосе комментатора возрастает. - Игрок команды Воробьев бежит к нему и вот-вот схватит мяч в воздухе! Будет флай-аут! Нет! Что это?! Один из болельщиков протянул руку над трибуной и схватил мяч прежде, чем это успел сделать подпрыгнувший Стивенсон!"

По обыкновению, болельщик, поймавший мяч с подачи бэттера, удостаивается восхищения толпы и рукоплесканий; однако сейчас этого не случилось. Над стадионом на невероятно долгий миг повисла полная тишина, а затем подобно урагану прошелся укоризненный гул голосов. Люди недоумевали и хулили того, кто схватил мяч. Вот если бы Стивенсон поймал его, то победа была бы практически в кармане у Воробьев, но теперь…

Вновь над стадионом повисло напряжение. Вновь мэр Кингфилда вперил взгляд на поле, отложив половинку хот-дога и недопитый лимонад.

Львы прочно закрепили свою инициативу. Команда Воробьев была подавлена тем вопиющим случаем с болельщиком и пребывала в растерянности. Промах за промахом; фол-аут за фол-аутом. Никак они не могли собраться. Тренер Воробьев сидел в углу и держался за голову, проклиная всех на свете. Трибуны гудели.

Игра закончилась в пользу Львов. Мэр Кингфилда побагровел и, насупившись, захотел протереть вспотевший лоб, но вместо салфетки случайно провел по лицу своим недоеденным бутербродом. Жена молча протянула ему платок.

Как только объявили результаты более половины болельщиков кинулась к тому месту, где кто-то хватанул мяч в конце шестого периода. Непрерываемые крики стояли над той стороной трибун. Летели пустые бутылки, всевозможная еда, кто-то осмелился кинуть даже свой башмак.

- Вон он!

- Держите ублюдка!

- Из-за тебя мы проиграли, урод!

- Сволочь!

- Убейте его!

- Получи, сволочь!

- Что б ты сдох!

- Катись отсюда!

- Я найду тебя!

Охрана окружила маленького рыжего мальчика четырнадцати, а возможно и пятнадцати лет, и медленно продвигалась с ним к черному выходу. Мальчик решительно не понимал почему все так кричат на него. Он весь сжался и прижимал к груди драгоценный мяч. Казалось, он вот-вот разрыдается и впадет в истерику. Однако с ним будто столбняк случился: не моргая, округлив глаза, он потерянно озирался по сторонам и не чувствовал даже своих ног, медленно ступающих к выходу.

Когда виновник скрылся, толпа еще долго окружала стадион, требуя выдачи им того маленького подлеца. Они бесновались. Еще чуть-чуть и штурм был бы неизбежен. Охрана смотрела на все это с ужасом и пониманием. Но долг свой они все же выполнили.

Джесси с родителями по-тихому провели с черного входа и усадили в тонированную машину.


***

Джесси вбежал в свою комнату. В руках он сжимал бейсбольный мячик.

Он подошел к книжной полочке и принялся убирать с нее школьные учебники. Затем он достал из комода подставку, сделанную им в гараже, и установил на нее мяч.

Он был очень доволен. Мяч подошел как влитой. "И чего они так кричали, - думал он, - жалко, конечно, что наша команда проиграла, но я ведь поймал мяч от Миллера!"

Джесси чуть не плясал от восторга. Он то и дело подбегал к полочке и внимательно осматривал свое приобретение. Улыбался, подпрыгивал. Как же все удачно сложилось. Теперь вся школа будет ему завидовать и просить показать мяч!

И с мыслями о счастье - чего еще нужно маленькому мальчику - он лег спать.

Проснулся Джесси ранним утром. Первым же делом он подбежал к полочке. Теплый солнечный лучик касался меча, и тот будто бы весь искрился от магического прикосновения. Джесси оделся и, прежде чем спуститься к завтраку, снова бросил взгляд на мяч.

- Ты огорчил отца, Джесси, - едва завидев сына сказала матушка. - Лучше тебе не попадаться ему на глаза какое-то время.

- Почему? - искренне удивленный Джесси пожал плечами.

- Видишь ли, вчерашняя игра… Папа поставил большие деньги на победу Воробьев, а вон как вышло.

- Он меня винит в этом?

Матушка присела на корточки и прижала его к себе.

- Ну конечно нет, просто твой мяч… Он может напоминать ему о вчерашней игре.


***

Миссис Памфри долго сидела за столом и исподлобья смотрела на Джесси. Физиономия ее с каждой новой минутой искажалась все больше. Она морщилась и фыркала, пока, наконец, не сдержалась и вскрикнула:

- Джесси, поди сюда!

Джесси послушно вышел на центр класса.

- Ну что, - с неприязнью произнесла она, - тебе не стыдно?

- За что, миссис Памфри? - спросил Джесси.

- За что? За что?! - закричала миссис Памфри, но тотчас убавила свой пыл, оглядев класс. - А за то, что вчера из-за тебя проиграла наша команда. Мы же такие надежды на них возлагали. А кое-кто и не только… надежды.

Класс одобрительно загоготал.

Миссис Памфри подошла к доске и принялась чертить уравнение.

- Вот, - сказала она, - решай, да быстро.

Прошло несколько минут. Джесси удалось решить задачку правильно, однако миссис Памфри так не думала. Она протянула палец к доске и презрительно спросила:

- Это что?

- Решение, - ответил Джесси.

- Нет, нет, нет, - перебила она и подошла. - Вот это что?

- Ах это, - Джесси почесал затылок. - Это я сократил, мне не хватило места.

Миссис Памфри вскипела. Лицо ее сделалось таким красным, что больше походило на сплошной ожог.

- Не хватило места?! - вскричала она, замахав руками. - Места тебе, шельмец, не хватило? Да как ты смеешь? Математика - точная наука, а с твоими сокращениями тут черт ногу сломит! Нельзя! Нельзя! Нельзя! Вернись на свое место!

В классе зазвучали смешки. На Джесси показывали пальцем.

На перемене он совсем один, проходил мимо Сьюзи, девочки, в которую был тайно влюблен. Она посмотрела на него, хмыкнула и, порвав на мелкие кусочки валентинку, подаренную им, сказала:

- Ничтожество.

С этим она кинула клочки бумаги Джесси в лицо, и у того потекли слезы. Две ее подружки язвительно засмеялись. Она была единственным человеком, способным пронзить его в самое сердце. Именно там у него и закололо.

И это было только началом. Учителя уподобились миссис Памфри в своем отношении к нему. Директор от них так же не отставал.

Абсолютно все друзья отвернулись от Джесси. Никто не хотел сидеть рядом с ним за обедом, поэтому ему приходилось усаживаться на табурет в самом углу помещения, где кушал он на коленках. Проходы его по коридору стали настоящим испытанием воли, чтобы не заплакать и не убежать от бесчисленных нападок.


***

После самого счастливого своего дня жизнь Джесси изменилась. Весь город теперь ненавидел его. Ненавидел люто и отчаянно. Ежедневно под окнами его комнаты собирались люди - что-то вроде поэтов, ибо они каждый раз удивляли окружающих все новыми и новыми строфами про нескладного рыжего мальчика. Они же оставляли после себя оригинальные надписи на заборах которые ежедневно поутру закрашивал отец.

Мэр Кингфилда тоже поддался общим настроениям. С местного телевидения не сходили его интервью, в которых он рьяно порицал, а временами и оскорблял Джесси и его родителей; последних же он касался за отвратительное воспитание ребенка.

Из-за непрерывно сыплющихся на Джесси угроз, к дому его приставили круглосуточно дежурить полицейских. Поговаривали будто его и вовсе хотят отдать в программу по защите свидетелей.


***

Джесси практически не выходил из своей комнаты. Нападки окружающих стали тяготить его, и он с трудом мог отвлекаться на былые ребяческие забавы. Не с кем было общаться, никто поздравил его с днем рождения. Мысли его были пространны и полны дремучей смеси горечи и самоуничижения.

Прошло каких-то десять дней, и он стал проклинать тот день и этот дурацкий мяч, так удачно вписывающийся в подставку на полочке. Просмотрев повтор той игры по телевизору, он понял, что его не зря ненавидят. Действительно, не потянись он тогда за мячом, ничего бы не было, и команда их городка несомненно бы победила. Джесси уже и сам уверовал, что сотворил величайшую ошибку в жизни.

От таких мыслей Джесси однажды впал в ярость и, подбежав к полочке, схватил мяч и швырнул его в окно с такой силой, что тот перелетел тротуар, дорогу, и даже дом на противоположной улице. Действия эти принесли ему немного спокойствия. Однако, в этот же день, когда вечером после ужина, он зашел в свою комнату, мяч вновь красовался на подставке. Но теперь этот самый мяч походил на гниющее яблоко. Сквозь рваные швы выглядывали мерзкого вида черви, сам он в некоторых местах потемнел и покрылся наплывами плесенью. Джесси протер глаза. Мяч обрел прежний вид и по-прежнему возвышался на подставке.

Из-за двери послышался голос матушки:

- Джесси, сынок, забыла тебе сказать. Броуди сегодня в пасти принес твой мячик. Уж не знаю, как ты умудрился его потерять, но в следующий раз будь осторожнее.


***

Казалось, что люди поуспокоятся по истечении времени, но этого не случилось. Наоборот, их гнев возрастал с каждым днем. Джесси поносили все, кому не лень. И на какие только изощренные оскорбления они были горазды. Кто-то даже придумал особо жестокую игру. Правила просты: над чьим едким словом не стерпит Джесси и тут же разрыдается, тот и победил.

Первая мысль о самоубийстве посетила Джесси спустя два месяца после того случая на игре. Эта самая мысль скрежетала у него в голове все сильнее с каждым новым днем.

Однажды, когда Джесси послали в магазин за какими-то необходимыми вещицами, он свернул на бульвар Роуд. Как бы случайно, просто свернул и все. В конце этого бульвара прокладывался мост через овраг. Мост еще закончен не был, только его часть. Строителей же поблизости не оказалось, видимо ушли на обед.

Джесси подошел к самому краю недостроенного моста и взглянул вниз сквозь торчавшую в стороны арматуру. Высота приличная, около семидесяти футов. Он оглянулся - нет ли кого поблизости, и сделал решительный шаг вперед.

Очнулся Джесси в грязи. Тело его тряслось. Он не чувствовал боли. Чувствовал лишь слабость, жизнь постепенно покидала его. Еще секунда и наступит конец.

Вдруг невесть откуда появился мужчина. Он подошел к Джесси и склонился над ним.

- Да, парень, - проговорил он спокойно и размеренно, осматривая переломанное тело мальчика. - Как же ты так, а?

Джесси пытался разглядеть лицо говорившего сквозь пелену, покрывавшую его взор. Голос мужчины казался ему до жути знакомым.

- Сейчас будет больно, - с некоторой издевкой сказал неизвестный, и тут же слова его подтвердились.

Боль резко поразила тело Джесси, кости захрустели. Он потерял сознание.


***

Три месяца Джесси пролежал в больнице. Смутно он помнил, что произошло в тот день. Помнил лишь голос, оставшийся не узнанным.

Ненависть по-прежнему окружала Джесси и преследовала его, куда бы он ни пошел. Обида проигранного матча доставала его везде. Один особо отважный человек позволил себе даже бросить в Джесси пустую бутылку из-под виски, когда тот возвращался домой. Не попал. Папа Джесси видел это, но лишь тихо ругнулся в стороне; то ли на мазилу пьяницу, то ли на сына.


***

Так Джесси доразмышлялся до второй попытки самоубийства. На этот раз он выбрал более надежный способ.

Выждав время, когда родители его ушли на работу, оставив его дома одного, Джесси открыл аптечку и выложил перед собой все лекарства, что только в ней находились. Такое он в кино видел.

Недолго думая Джесси запихал в рот как можно больше таблеток и запил все это водой. Затем повторил проделанное еще три раза.

Сознание его помутилось. Его бросило в жар, и он повалился на пол.

Дверь в комнату распахнулась. Вошла матушка. Ее сегодня уволили с работы (понятно по какой причине), и вернулась она раньше срока. Увидев своего ребенка, она еле сдержалась, чтобы не упасть в обморок, хватаясь за стены.

За окном прозвучала сирена скорой помощи. Матушка выглянула в окно и завопила на всю улицу. Ее услышали, и машина остановилась возле дома.

Зеленоглазый врач долго осматривал пациента и затем произнес:

- Еще несколько минут и он бы умер. Вам повезло, что мы проезжали мимо. Мы заберем его. Можете поехать с нами.

Джесси посмотрел на врача и узнал своего спасителя. Тот же голос, те же изумрудные глаза. Вне всяких сомнений, это был мистер Браун, бармен из таверны в Лондоне.


***

Родители Джесси развелись. Из семьи ушел отец. Не в силах видеть ребенка таким подавленным и разбитым, и сносить вечные нападки на работе, он как-то раз вышел в магазин и не вернулся. Поговаривали, что он уехал жить в Европу.

Когда состоялся очередная игра Мэнских Воробьев, Джесси в тот день не выходил из комнаты. Результаты матча он узнал по камням, что с яростью бросали ему в окна. Воробьи проиграли. И все вновь винили в этом Джесси. Болельщики же противников напротив, проходили под окнами и рукоплескали знаменитому рыжему мальчику.

Мать Джесси, видя удрученное состояние своего сына, решила переехать в Майами. Там она планировала найти новую работу и новый дом. Забыв прошлые ошибки.

Чтобы как-то подбодрить Джесси они пошли на южный пляж - один из лучших в мире. Однако Джесси мало веселился и нехотя ходил мочить ноги. В час послеобеденный он остался один, тогда как мать его ушла в гостиницу на встречу с риелтором.

Джесси осмотрелся кругом и обнаружил, что пляж почти опустел. Не было слышно ребяческих криков, игры молодых волейболисток. Волны не трепетались под натиском ныряльщиков.

Джесси встал с лежанки и шаркающей, неустойчивой походкой побрел к морю. Войдя в воду по пояс, он не остановился, но продолжил путь дальше. Спокойствие с каким Джесси делал каждый новый шаг было сравнимо со спокойствием моря, принимающим его.

Наконец он исчез за сверкающей водной гладью.


***

Семилетний мальчик сидел на берегу и раскапывал ямку возле песочного замка. Вдруг по округе пронесся вой сирены. Мальчик приподнялся и выронил лопаточку. Мимо него проехала скорая помощь. Он взглянул на море и увидел, как спасатель, прижимая кого-то ослепительно рыжего к своей груди, выбирался из воды. Но полностью он на берег не вышел. Он продолжал стоять по пояс в воде, ожидая когда медики сами к нему подбегут и примут несчастного. На берегу спасенного положили на носилки, оказали необходимую помощь и занесли в машину скорой помощи.

После случившегося спасатель направился вдоль берега, все также не выходя из воды. Мальчик отвернулся и продолжил строить замок. Потом он вновь поднял голову и увидел, как спасатель переодевается в пляжной кабинке и что ступни его - вовсе не ступни, а копыта, какие присутствуют у козлов. И хвост… у него болтался хвост с кисточкой длинных волос на конце. Странно, но это не помещало ему натянуть брюки и отполированные черные ботинки.

Проходя мимо мальчика, мужчина с зелеными глазами, уже в черном элегантном костюме, остановился и посмотрел ему в глаза. На лице мальчика заблестели слезы.

- Твое время еще не пришло малыш, не бойся, - ласково сказал он и, наклоняясь к мальчику, провел ладонью по его лицу, оставляя на лице у него рану ото лба до подбородка большим пальцем левой руки.

Мужчина в строгом костюме двинулся дальше, наступив на песочный замок.

Мальчик, с новоявленным шрамом по правой своей щеке, еще долго смотрел ему в след. Но след этот не был похож на отметины его лакированных ботинок. По песку за спасателем тянулись огромные следы копыт. Мужчина подошел к черному тонированному кэбу, сел на пассажирское место. Кэб тронулся и исчез за многоэтажным зданием ведущего в Майами банка.